Изменить свою жизнь

      — Нейт, блять, ну ты где? — кричу в трубку телефона, трясясь от холода.       На улице январь. Мороз минус двадцать пять градусов. Руки уже замёрзли и покраснели, держа телефон, нос и щёки также замёрзли и обветрились. Шапка немного сползла, спасая лоб. Покрываюсь мурашками, отчаянно надеясь, что друг уже скоро придёт. Ещё десяти минут я не выдержу и просто превращусь в сосульку.       — Да иду я, иду. Уже подхожу к твоему дому, — запыхавшись, произносит он. Хотя, если честно, то, что он устал, меня абсолютно не волнует. Время рассчитывать нужно уметь.       — Давай быстрее. Я уже промерз весь. На улице, знаешь ли, не весна, — недовольно ворчу я.       — Радуйся, что я вообще тебя каждый день встречаю. И почему это я подхожу к твоему дому? — послышался такой же недовольный ответ.       — Потому что я царь, а ты раб, — ухмыльнулся я.       — Ясно. Всё как всегда. Только о себе и думаешь. Сволочь эгоистичная.       — Давай быстрее. Меньше чеши языком — быстрее работай ногами.       — И как тебя только Эмма терпит? — возмущённо восклицает он.       Да, со мной действительно тяжело, потому что человек я сложный, точнее характер такой: активный, буйный, всё на месте не сидится и при этом я достаточно эгоистичный и высокомерный. Думаю только о себе, а о других людях забочусь в последний момент, потому что мне плевать на всех, кроме себя любимого. Хотя, как говорит мать: "Ты просто не нашёл себе девушку. Вот полюбишь и изменишься". Причём говорит это так уверенно... Но я-то себя знаю. Меня ничто не изменит. Даже какая-то девица и вообще, мать, конечно, не вкурсе, но я гей. И девушки у меня не будет, как и детей, чему я ужасно рад. Терпеть не могу этих пищащих, сопливых козявок.       — У неё выбора нет. Сама виновата. Нечего было рождаться в этой семейке.       — Вообще-то, она старше.       — Дуй сюда, блять, разговорщик хренов. Сейчас в школу опоздаем и пизды получим. Не советую злить историчку. Она после зимних каникул будто с катушек слетает, брызгая на всех слюной, словно цербер, — перехожу на крик, слыша, как вздрогнул парень. Да, она та ещё сволочь. Лучше бы худела, чем над детьми издевалась. Грымза старая.       — Лучше не напоминай. Аж в дрожь бросило.       — У тебя минута, — сказал я и отключил телефон, скорее кидая его в карман, а за ним и мои руки, которым, похоже, пиздец. Так замёрзли, что я их вообще не чувствую.       Начинаю ходить взад и вперёд, высматривая друга, и тут на меня сбоку налетают, чуть в снег не сваливая.       — Ну наконец-то! — восклицаю я, поправляя шапку.       — Да я заебался до тебя бежать, — задыхаясь, говорит Нейт, согнувшись и приводя дыхание в норму. Весь красный, запыхавшийся. Ещё и шапка съехала. Смешной такой. — Пошли быстрее, иначе реально у директора на ковре потом окажемся.       — Да не ссы, — отмахиваюсь от него, зная, что у нас в запасе ещё целых пять минут, но на всякий случай решаю посмотреть на часы. — Всё нормально будет. У нас ещё есть... Две минуты.       — Блять. Бежим, — кричит парень, пробегая мимо меня, отчего я поскальзываюсь и падаю на жопу. Тот, поняв, что что-то не так оборачивается и, увидев, что я валяюсь на земле — бежит обратно. — Давай-давай. Ну что ж ты падаешь? — сокрушается он, пока я пытаюсь подняться, что получается плохо.       — Да потому что ты животное косое. Не видишь, я иду. Куда ногой цепляешь? — кричу на него, понимая, что без помощи друга не встану.       — Ты, блин, на льду поскользнулся, придурок недоделанный, — недовольно отвечает. Теперь ещё и злится. Ну конечно, это же я во всём виноват.       — Лучше помоги встать, — бормочу я и принимаю помощь, наконец-то поднимаясь. Начинаю оттряхиваться, поправив съехавший портфель.       — Хорош уже. Помчали, — говорит друг, схватив за руку, и ведёт какими-то своими путями.       Бежим по дороге в школу, что находится в пяти минутах от моего дома, попутно поскальзываясь почти на ровных местах и отбивая многострадальную пятую точку, но всё же добегаем за шесть минут, вновь опоздав. Ненавижу зиму. ***       — Здрасьте, извините за опоздание, можно... — в извинительном тоне начал я, аккуратно идя по направлению к своей парте. Нейт шёл за мной, надеясь, что взбучки не будет, но не тут-то было.       — А ну стоять! Живо вернулись на место! — крикнула Наталья Ивановна, пыхтя как паровоз. У неё уже дым чуть ли из ушей не валит. И зачем так нервничать?       Мы с другом, недовольные, вернулись к двери, слыша тихие смешки. Ржут они, лошади, блять. Смешно всё им, одноклассникам тупым, а нам какого? Стоять перед этой грымзой, которая вот-вот взорвётся от злости.       — Ну что ещё? — недовольно спрашиваю, цокнув, и закатываю глаза. Раздражает она меня.       — Ты как со мной разговариваешь, Садовский? Совсем за каникулы мозги отбил? — чуть ли не кричит. Ого! Да она явно не в духе. Вот только не на того напала. Я тоже сегодня не намерен спокойно разговаривать.       — Да я жопу отбил, пока шёл сюда, — огрызнулся я, отчего всех, кто был в классе, прорвало на дикий ржач. Никто уже не сдерживался, в открытую похрюкивая. Свиньи.       Ненавижу своих одноклассников. Все самые настоящие мрази, думающие только о себе. Кого-то унизили? Надо на это посмотреть, а желательно заснять. Упал? Обязательно надо поугарать и конечно же заснять. Споришь с училкой? Всё то же самое. Смех, только уже без съёмок. Меня не было и я пропустил всё самое интересное? Какой же я идиот. Не поглядел на придурков и не поржал над ними. А, точно. Есть же видео. Ну всё. Вечер уже будет приятным. Вот такие у нас омерзительные одноклассники, готовые свою жопу впихнуть куда угодно лишь бы быть в центре всех событий и ничего не пропустить. А, ну и конечно поугарать. Куда без этого? А я для них здесь типо местный клоун. Всегда и везде присутствую, смеша одним своим видом. Твари. Как же я их всех ненавижу. Чтоб они все сдо...       — А ну заткнулись! — прикрикнула на этих мразей, не дав мне пожелать им всего самого наилучшего. — Вас кто вообще пустил?       — Как кто? Охранник, — усмехнулся я. Причём всегда в таких спорах участвую в основном я. Нейт же молча стоит позади, надеясь, что мы скоро закончим и всё само собой как-то разрешится.       — Домой бы лучше шли. Смысл приходить, если опаздываем? — недовольно пропыхтела, не давая нам пройти.       — Так мы только на ваши опаздываем. Вам бы задуматься по какой причине. Не просто же так, — издевательски ответил я, заметив, как от злости женщина покраснела ещё больше.       — Ах, ты... Ты как со мной разговариваешь! Невоспитанное животное, — огрызнулась она, пытаясь спрятать отчаянно краснеющие щёки. Явно не со злости.       — Если так поразмыслить, то мы все животные.       — Да ты... Ты...       — Наталья Ивановна, ну хорош вам разглагольствовать, — закатив глаза, ответил я. — Зря нервы тратите. Мы тихонько пройдем и послушаем ваши наинтереснейшие лекции, — и специально зевнул, показывая насколько они интересные.       — Вы посмотрите на них. Вот наглецы! Ещё и одолжение мне тут делают.       — Наталья Ивановна, — послышался мягкий, но при этом достаточно хриплый голос с предпоследней парты. Повернув голову в ту сторону, откуда послышался какой-то вяк, я встретился взглядом с хозяином голоса. Киран. Парень сидел на стуле, чуть ли не развалившись на нём, и ухмылялся, смеясь одними лишь глазами над нами. Вот урод. Терпеть его не могу. — Действительно. Маркуша прав. Зачем зря нервы на него тратить? Он не достоин и вашего мизинца! Такая прекрасная дама не должна уподобляться всяким плебеям, — от слов парня историчка растаяла, а я лишь ещё больше начал раздражаться. Ненавижу падлу. Я попытался одним лишь своим взглядом прожечь парня, но тому было плевать. Он спокойно смотрел на меня, продолжая ухмыляться, и раскачивался на стуле.       — Ладно, так и быть, — успокоилась та, сразу подобрев. — Ты прав. Проходите, оболтусы, и чтобы ни звука!       Мы тут же быстро прошмыгнули в класс, заняв последнюю парту у стены. Сам Киран сидел за средним рядом. Когда я проходил мимо, он якобы нечаянно задел меня рукой, отчего я споткнулся и упал. Весь класс залился дружным хохотом, а я, поднявшись, со всей ненавистью посмотрел на парня.       — Упс, прости. Не заметил, — с усмешкой посмотрел на меня, улыбаясь глазами, и продолжил раскачиваться на стуле. Так и чешутся руки толкнуть его, чтобы упал.       — Сууука, — прошипел я, пройдя мимо парня, и занял своё место за последней партой. Рядом плюхнулся Нейт, спрашивая всё ли хорошо. Я лишь отмахнулся от него. Нет настроения для разговоров.       — Ну что ж, раз все собрались, — на этом слове историчка стрельнула глазками в нашу сторону, недовольно посмотрев на нас. — Можем продолжать наш урок, — и начала рассказывать всякую неинтересную историческую хрень. Я прилёг на парту, не слушая её завывания, и посмотрел на Нейта, который уже спал, думая о своём.       Зовут меня Маркус. Мне восемнадцать лет и учусь я в одиннадцатом классе. Точнее, можно сказать, что уже почти закончил его. Осталось всего полгода, потом экзамены и прощай школа и тупые одноклассники с не менее тупыми учителями. Учусь в А классе. Технический профиль, но при этом я вхожу в группу химбио. Просто обожаю химию. Это, наверное, единственный предмет, который мне реально нравится и который я понимаю. Правда, пока не знаю куда буду поступать... Не решил ещё. Но думаю, что к концу года определюсь. А нет, так пойду в колледж. Для меня каких-то проблем нет. Ещё вся жизнь впереди.       Самое главное, что я наконец-то свалю отсюда и больше никогда не увижу это быдло. Ненавижу одноклассников. Такие твари. Похуже учителей. Эгоистичные, высокомерные, наглые ублюдки, беспокоящиеся только за свои задницы. Всю жизнь мне испоганили. С самого пятого класса, как я перевёлся сюда, жизни мне не давали: постоянные насмешки по типу откуда я такой пришёл, из какой задницы, выгляжу как бомж и то, бомжи лучше выглядят, постоянные подколки из-за того, откуда я. Издевательства, какие-то тычки, подножки, порча вещей. Чего только не было.       Нет, лично сам я из небольшого посёлка, что находится рядом с Москвой. Нормальный посёлок и люди там живут адекватные. Да, может мы не богатые, но и не бедные. Не такая уж и жопа, но видите ли москвичам с их завышенными представлениями и требованиями всё не то. Одни хочу у них и есть. Хочу это, хочу то. И плевать, что деньги не мои, а родителей. Все будут думать, что это я такая богатая. А про работу они даже не слышали.       После пошли избиения. Хотя, я бы сказал драки, потому что я хоть и невысокого роста (1,70), но при этом я достаточно сильный, хоть и худощавый, и ловкий. Да и в обиду себя не дам. Когда они поняли, что меня этим не пронять плюс я ещё и сдачу дам — решили отступить. Но отступили только в плане драк. Издевательства и насмешки остались, а меня они переименовали в клоуна, потому что я всех смешил одним лишь видом, словами и действиями. Мои споры с училками, с тупыми малявками, с одноклассниками. Всегда и везде им смешно. В любой ситуации кого угодно могу рассмешить, а им и в кайф. Новая жертва издевательств и троллинга, а также тот, кто будет каждодневно поднимать настроение. Поначалу меня это бесило, но потом я привык и просто перестал обращать на это внимание. Если они настолько невоспитанные твари, то это их проблемы. Я не собираюсь опускаться до их уровня.       Но несмотря на всё это я смог подружиться с Нейтом. И то, только по той причине, что он тоже был изгоем, потому что не из Москвы. Приехал из какого-то там города сюда классе в третьем и над ним все издевались, но со временем поняли, что бесполезно. Потому что хоть со мной он и ведёт себя частенько, как придурок, но в классе достаточно тихий и на выпады особо не реагирует. Так и подружились. Теперь неразлей вода. Мы оба любим кататься на скейтах, гулять в парках, гонять на мотиках и рубиться в видео игры. Одним словом, лучшие друзья.       Нейт, кстати, чем-то на меня похож. Тоже среднего роста, телосложения примерно такого же как и я: худощавый, но при этом достаточно сильный. Вот только волосы у него зелёные. Точнее они светлые, а сама чёлка зелёная. Виски выбриты, но, в целом, он симпатичный малый. Не будь моим другом, я бы с ним, возможно, замутил. Он единственный, кто терпит мой характер, а потому, наверное, единственный, с кем я смог бы ужиться.       Сам же, в отличие от него, имею короткие, каштанового цвета волосы. Ничего особенного во мне нет: обычные карие глаза с жёлтыми крапинками, прямой нос с небольшой горбинкой, немного густые тёмные брови, скулы не выделяются, к сожалению, не знаю почему, но мне нравятся парни, у которых скулы видны; немного пухлые щёчки, что меня бесит, потому что я на хомяка похож, хотя девчонкам, не из моего класса и вообще не из школы нравится. Они считают меня симпатичным и даже пару раз предлагали познакомиться, но мне неинтересно.       А вот с тематикой гейства всё очень сложно. Сам я понял, что являюсь геем, довольно рано. Не знаю как это произошло. Просто в один момент понял, что любуюсь парнями и всё. Ничего особенного. Каких-то укоров или неприятий себя не было. Мне плевать на родителей и что они подумают. Не сын им? Да пожалуйста. Они мне тоже не родители, если не принимают меня. Но при том, что я гей, у меня ещё ни разу не было парня. Вот так вот. Наверное, всё по той же причине, что у меня ужасный характер, а может потому, что я несимпатичный. Ну или просто геев очень мало. Поэтому я до сих пор один, но меня это особо не волнует. Нейт всё знает про меня и принимает таким какой есть. Сам-то он, конечно, по девушкам, хотя отношений ещё не было, по той причине, что видите ли он для дам слишком бедный и вообще на бомжа похож. Ну и пошли они все... Лесом. Раз не замечают такого крутого, классного парня.       Ну и конечно же куда без главного врага? Мне кажется, что любой человек имеет в друзьях недругов. Или же тех, кто его недолюбливает. И в моём классе тоже есть такой парень — Киран. Мы терпеть не можем друг друга. Сам парень, надо сказать, обладает очень притягательной внешностью: бледная кожа, пепельные короткие волосы, отливающие какой-то синевой, стального цвета глаза, прямой, аккуратный нос и чётко выделяющиеся скулы. Да и вообще, внешность у него довольно аристократическая. А какое у него телосложение! Не знаю занимается ли он чем-то, но он явно сильнее меня, хотя и не прям накачанный. Если бы он не был моим врагом, я бы сказал, что он красавчик. Хотя, так и есть, но он никогда об этом не узнает.       Он является главой нашего класса, самым важным заводилой — между прочим это он всех против меня настроил, — ну и конечно же королем школы. Про короля я, конечно, загнул. Вряд ли его знают мелочи, да и детишки из пятых и шестых тоже. Но вот все девятые, десятые и уж тем более одиннадцатые знают своих, как говорится, в лицо. Многие местечки для курения уже исследованны, а туалеты для умывания в них опробованы. Нет, он не какой-то хулиган, состоящий в банде, или местный авторитет. Он сам по себе, но при этом его многие знают и уважают, а девушки, конечно же, восхищаются, пытаясь стать той единственной. Вот только у парня есть любимая. Хотя, я бы скорее сказал бесплатная дырка, потому что сомневаюсь, что они занимаются хоть чем-то, кроме, непосредственно, самого секса.       Девушку зовут Изабелла. Терпеть её не могу. Высокомерная, эгоистичная шлюха. Ей, наверное, присунуло полшколы. Одевается и выглядит она также: светлые длинные, до задницы, волосы, накаченные губы, что ужасно противно и омерзительно, потому что они почти на пол лица у неё и всегда накрашены ярко-красной помадой; длиннющие искусственные ресницы, накладные ногти. Просто блевать тянет. Всегда ходит в школу в мини-юбках и блузках. Грудь размера третьего и то, если не сделанная. Жопа... Ну жопа как жопа. Вроде что-то есть. А может и нет, не знаю. Под юбку к ней не заглядывал. И вот как Киран, который, несмотря на нашу ненависть, раз в сто красивее неё может встречаться с этой тупоголовой шалавой? Найти бы ответ на этот вопрос.       Тяжело вздохнув, я услышал звонок с урока. Ну наконец-то! Думал всё — помирать здесь. Всё балаболит и балаболит. Рот вообще не закрывается.       — Эй, Маркус, это только первый урок, — подначил меня друг, игриво толкая локтем в бок. Сууука... Ещё шесть. Целых шесть уроков. Что за пиздец вообще?       — Спасибо, бро, испортил мне настроение, — ответил я, еле поднявшись со стула.       — Ещё полгода учиться, — мило похлопал глазками, стараясь не заржать.       — Заткнись.       — А потом ЕГЭ, — чуть ли не порхал около мне, специально пытаясь вывести из себя.       — Блять, я тебя сейчас урою, — говорю ему, хватая портфель, и грозно начинаю надвигаться на него.       — А сейчас у нас литература будет... — только при одном упоминании этого предмета я скривился. Ненавижу литру. И читать не люблю. Благо, училка более-менее и то, много болтает, рассказывая всякую хрень про этих писателей. Ну неинтересно мне знать где, кто, когда и по какой причине срал. И особенно неинтересно читать их тупые произведения ни о чём.       — Сука, иди сюда, — кричу парню и бегу за ним, пытаясь догнать друга. Только настроение испортил. Ну, Нейт, ну я тебя. ***       — Мистер Садовский, может, вы перестанете мешать вести урок? — недовольно спросила Галина Федоровна, училка по литре, обратив на меня свой взор. Я пытался рассмешить друга, чтобы хоть как-то пережить этот урок и этот день в целом, но нас, к сожалению, спалили. Какой-то придурок, имени которого я не знаю, хотя он, вроде как, мой одноклассник, сказал, что мы, видите ли, мешаем ему получать знания. Урод. Ничего, сука, узнаю где живёшь мало не поздоровится.       — Если бы вы интересно рассказывали свой материал, то мне бы не пришлось пытаться отвлечь себя хоть чем-то, чтобы не сдохнуть от скуки, — со смешком проговорил я, отчего все одноклассники заржали. Клоуны, что с них взять?       — Вы сюда приходите не развлекаться, а знания получать. Что-то не нравится — выход там, — указала та на дверь. — Я никого не держу.       — Действительно, тебя никто не держит. Таким изгоям, как ты, не место здесь, — послышался ненавистный мне голос, а остальные поддержали его.       — Вот именно. Вали отсюда и не мешай нам учиться, — послышался голос какого-то другого парня.       — Клоун! — крикнул кто-то третий, с ухмылкой глядя на меня. — Свали нахер отсюда, — все тут же стали кричать фу и бу. Кричали, чтоб я убрался и дал провести нормально урок, чтобы прекратил выпендриваться. Твари двуличные.       — Ну и пожалуйста, — ответил я, забрав портфель, и вышел из класса, а за мной и друг. — Уроды. Как же я их ненавижу! Как я ненавижу Кирана. Шавка подзаборная, — с этими словами я со всей силы пнул стену, отчего потом пожалел, взвыв, потирая ушибленную ногу.       — Маркус, успокойся. Наплюнь на это стадо тупоголовых животных. Осталось учиться полгода! — с воодушевлением ответил он, крутясь передо мной. — И всё. Ты больше не увидишь их рож.       — Ты прав. Осталось чуть-чуть. Терпел же шесть лет, потерплю ещё немного, — сразу заулыбался я, идя за другом.       Мы поднялись с ним по лестнице на последний, четвертый, этаж и прошли к крыше, но не поднимались, потому что люк был закрыт. Это было наше потайное место. Сюда не ходили учителя — смысла не было, а ученики... Плевать на них. Первые заняли — наше место. Мы присели на лестнице, размышляя об учёбе, и делились своими будущими целями, какой видим свою жизнь после.       Мы очень любили говорить о будущем, что удивительно. Чаще всего мы обсуждали, как вырвемся отсюда, поступим в универ, ну или колледж, неважно, как будем жить в отдельной квартире, каждый в своей, конечно, и как будем зарабатывать много бабла, имея много парней, для меня, и девушке, для него, под рукой.       А любовь? Что такое любовь? Такое странное, неизвестное мне слово. Я не знаю что значит любить и, если честно, не хочу знать. Лучше я буду жить беспорядочной половой жизнью, чем благословлять какого-то придурка, делая для него всё и называя это любовью. Такой бред это всё. Мы свободные люди. Зачем нам отношения? Мы как птицы: парим в воздухе, ни в ком не нуждаясь, и ни от кого не зависим. Именно этой жизни я и хочу.       Со звонком мы спустились оттуда и пошли в столовку. Почему сейчас? Потому что большая перемена. Идём в сторону столовки, слыша выкрики:       — Эй, пидоры! Вам просили передать, что выше двойки не ждите! — кричал Киран, улыбаясь во все тридцать два. И как земля ещё носит таких мразей? Причём у него есть всё: богатые родители, статус, крутые друзья и тёлка. Что ещё нужно для счастья?       — Пошли, — сказал другу я, и мы завернули в столовку. Не собираюсь я разговаривать с этим мудлом.       В столовой всё было как всегда: недовольные повара, ворчащие по поводу и без, типо, бери что есть и мне плевать ешь ты это или нет; голодные ученики, которые расталкивали друг друга ради куска булки; парни, тырившие у младших кашу или ещё что, а у старших сосиски; учителя со своими огромными запросами и обслуживанием вне очереди. Ничего нового. Кое-где был разбросан хлеб, в принципе, как и всегда. Не научили детей уважать любую еду, особенно хлеб. Знали бы они, что было во время войн, всё бы съедали за один присест.       Прежде, чем взять еду, мы решили найти место. Все столы были перепачканы, даже сесть некуда. Пройдя чуть подальше, мы сели за более-менее нормальный, чистый стол. Точнее Нейт сел, а я пошёл покупать нам еду.       Растолкав стоящих поблизости детей и проигнорировав их недовольные рожи и возгласы, я попросил жареной картошки с салатом и булочкой. Ну и конечно чай. Куда без него?       — Эй, вообще-то мы были на очереди и дольше стояли, — недовольно сказал какой-то сопляк.       — Да мне похуй, — ответил я, забирая свою еду. — Более дерзким надо быть, иначе так и будешь стоять тут, как придурок, — отсалютовал парнише и пошёл к нашему столику.       — Ну наконец-то! — сразу накинулся на еду друг, отчего я засмеялся. Вот придурок голодный.       — Ты прямо как с голодного острова.       — А ты как будто нет?       Я ничего не ответил, лишь улыбнулся.       Мы принялись за еду, наслаждаясь ей. Вот только нас от еды отвлекла интересная сцена за столиком около входа. И не только нас.       Не знаю с чего всё началось, но сейчас Изабелла, вешаясь на Кирана, несла всякую розовую чепуху, а тот пытался отцепиться от неё, прожигая гневным взглядом.       — Ну, Кирюшенька, — пискляво протянула та, надув губки. Наверное, единственный её плюс — она отлично позорит Кирана. Мы с другом, в принципе как и вся столовка, залились смехом, смотря на эту недоразвитую.       — Блять, сколько раз просил не называть меня так! — вскочив с места, зашипел парень, схватив девушку за локоть и прожигая ту недовольным взглядом.       — Ну, Кирь...       — Заткнись и отвали от меня, — сказал Киран и ушёл из столовки, а девушка побежала за ним.       — Хоть что-то хорошее за день, — сказал Нейт, еле успокоившись.       — А то.       В остальном день прошёл... Обычно. На остальных уроках я сидел тихо, ни с кем не споря. Надоело быть для одноклассников клоуном. Пошли в жопу. Пусть сами себя развлекают. На переменах мы с другом побегали, играя в догонялки, и даже пару раз упали, весело смеясь. Конечно получили пиздюлей от учителей, но нас это не особо остановило. Киран же до конца дня ходил смурной, хотя и не забыл про нас, всё равно подкалывая. Девка его, Изабелла эта, всё бегала за ним собачкой, на что он лишь раздражённо что-то отвечал, пытаясь скрыться от неё. Было смешно наблюдать за их догонялками-прятками. В общем, веселились до конца дня, как могли. А после последнего урока выдохнули, радуясь, что закончился понедельник и сразу загрустили, потому что это лишь начало недели.       Вернувшись домой, причём, надо сказать, кое-как дойдя до него, я сразу заперся у себя в комнате. Кинул рюкзак куда-то в сторону и устало плюхнулся на кровать.       — Милый, ты уже дома? — крикнула мама, отчего я снова начал раздражаться. Сколько раз просил так меня не называть!       — Да, мам.       — Иди тогда кушать, небось голодный. Ты руки помыл? — опять началось. Руки то, руки это. А может я не хочу. Может заболеть хочу или понос получить. Как достало это всё. Обращаются как с маленьким. Сам могу решить что и как мне делать!       — Да.       — Я жду тебя.       Как же они мне все надоели. Эти родственники, которые не считают меня за взрослого и носятся, словно с дитем малым, душа ненужной заботой; эти тупые одноклассники, ведущие себя, как быдло; учителя, закрывающие на всё глаза; этот Киран, которому заняться нечем, кроме как лишний раз прикопаться ко мне и испортить настроение.       Так хочется чего-то нового, интересного, увлекательного; хочется уехать и больше никогда не видеть эти рожи, хочется поездить в страны, посмотреть мир; хочется сделать что-то интересное, разнообразить жизнь и сделать её ярче. Но вместо этого мне приходится тухнуть здесь с этими избалованными богатенькими детишками и роднёй, которая совершенно меня не понимает.       Как бы я хотел изменить свою жизнь...       Тяжело вздохнув, я спустился вниз и пообедал, еле отвечая на распросы матери о школе. Ненавижу, когда она спрашивает как дела, какие оценки и бла, бла, бла. Я хочу, блять, поесть в тишине, а не говорить про эту чёртову школу. И она это никак не поймет. После я поднялся к себе и до конца дня играл в видеоигры с Нейтом, наплюнув на домашку. Потом поужинал, встретил отца, который тоже начал меня расспрашивать. Прямо как сговорились. Достали уже. Терпения на них нет. Всё то им нужно знать.       Наконец, весь уставший, я лёг в двенадцатом часу в кровать, блаженно прикрыв глаза. И тут я будто что-то почувствовал. Как будто по мне, прямо внутри, что-то непонятное прошлось, словно змеи заползли в кишки и что-то там делают. От этого мне стало мерзко и я подскочил, не понимая что происходит. Стал оглядывать комнату, но ничего такого не было. А потом я посмотрел на свои руки, увидев как они светятся. Переливаются сине-зелеными цветами, перемешиваясь с белым светом. Я раскрыл одеяло и увидел как светятся и ноги.       — Да что за хрень?! — воскликнул я, вскочив, и подошёл к зеркалу. В нём я увидел, как всё моё тело светится этим непонятным светом изнутри. Мне тут же стало не по себе, но потом всё прошло. Просто раз и я снова нормальный. — Привидется же, — пробормотал я, понимая, что срочно нужно засыпать и вообще больше не сидеть допоздна, а то начинает всякое мерещиться.       Я лёг в кровать и почти сразу провалился в сон, даже не зная, что меня услышала сама судьба, но услышала не так, как я хотел.