Save me

      Слёзы скатываются по щекам от приближающегося пика взрывного удовольствия, длинные стоны омеги разбавляются пошлыми шлепками тел: Чонгук вбивается в желанное тело, наращивая постепенно свой темп, оглаживая рукой выпяченную задницу.       — Быстрее, умоляю, — жалобно просит Ким, падая лицом на подушки, и чувствует, как напряжённые мышцы внизу живота расслабляются. Альфа видит, как его член, покрытый полностью ванильной смазкой, проникает в растянутую дырочку и не сдерживает стона.       Чувствует, что омега долго не продержится, учитывая их третий заход за последние два часа, внезапно выходит из него, падает на кровать и хлопает по своим бёдрам. Тэхён понимает намёк мужчины и, улыбаясь, седлает его.       Пристраивается поудобнее, вгоняя в себя горячий, твёрдый ствол и, уперевшись руками на крепкую грудь Чона-младшего, начинает двигать тазом. Крики выходят сами собой, ибо терпеть такую сладостную муку, стиснув зубы, практически невозможно. Угол проникновения другой, головка часто касается простаты, отчего парень вздрагивает телом, желая ощутить долгожданную разрядку.       От такого вида Тэхёна Чонгук пребывает в иной Вселенной: раскрытый, обнажённый, с чётко заметными бордовыми пятнами, одарёнными им, красивое лицо, выражающее полное удовольствие от их приятного процесса, взлохмаченные волнистые волосы, которые он любит перебирать. Опуская взор вниз, тянет руку на изнывающий член парня и помогает ему скорее получить блаженный оргазм.       — Видел бы ты сейчас себя, — на выдохе произносит Чонгук. — Самый лучший, мой омега.       Тэхён улыбается, ложится на его грудь, чтобы потеряться в крышесносном поцелуе, заставляющем на несколько минут забыться в этом мире и отдаваться своему альфе. Его к себе прижимают, обхватывая талию двумя руками. Альфа стопами упирается в матрас и входит резко, быстро. Ему очень хорошо, целовать вечность любимого хочет, не отпускать никогда.       — Чёрт, да! — Ким кончает, пачкая их своей спермой. Тело всё дрожит от расслабляющей неги, чувства заглушают разум, не имея каких-либо сил о чём-то думать. А после чего поскуливает от растягивающего его стенки ануса набухающего узла альфы.       Сцепка в первый раз для Тэхёна была невообразимой, местами болючей, но какие ощущения были во время неё — не передать словами. Осознание, что с мужчиной они — как одно целое, вынуждает сердце биться чаще, губами целовать каждый участок лица мужчины, дышать его кофейным запахом.       Чонгук обильно наполняет пылающее нутро омеги, гладит поясницу, зная, что вздувшийся на данный момент низ живота приносит поначалу ему маленький дискомфорт. Лижет его шею, глотая слюни с ванильным привкусом, мычит от дурмана, обволакивающего рецепторы.       — Не знал, что ты такой ненасытный, — хитро усмехается альфа, замечая покрасневшие уши Кима. — Мальчик мой бывает таким стеснительным и страстным одновременно.       — Перестань меня смущать, — тихо говорит омега, водя пальцем по вздымающейся груди мужчины.       — Я ещё даже не начинал, — посмеивается, накрыв ладонью голову парня и поглаживая его волосы. — Боль постепенно уходит? — заботливо интересуется.       — Да. Думаю, завтра течка пройдёт. Как раз четвёртый день наступит.       Тело познало альфу, как и организм — новые ощущения в период течки. Процесс был запущен: при новой волне возбуждения, смешанной с болью, Тэхён ластился к Чонгуку, просил помочь ему, иногда действовал сам. Кожа пылала от нарастающего жара, перед глазами только его альфа.       Чонгук всегда думал об удовольствии омеги в первую очередь. Эти три дня принадлежали им: мужчина наизусть запомнил каждую родинку на теле парня, его чувствительные точки, утопал в бархатных стонах и громких криках и наслаждался ответными ласками на свои действия.       В художественных романах это называют раскрытием душ. В данном случае раскрылась их истинность. Красные нити укрепились, как и эмпатия, достигшая высокой метки. Они чувствуют друг друга на невообразимом уровне, знают, какие эмоции ведают ими, и Тэхён, рассматривая глаза своего альфы, понимает, насколько глубоко он проник в его сердце.       Жизнь — интересная штука. В самом начале их непростой истории Ким молился, чтобы он больше не видел никогда в своей жизни Чонгука. Лёд таял медленно, доверие строилось долго, ступень за ступенью. Душу, которую разорвали на части, альфа восстановил, исцелил, спас от неизведанного будущего. Теперь Тэхён молится за него. Защищает его. Любит. Хочет быть с ним до конца.       Спальня — не единственное место, где они побывали вдвоём. Было и в гостиной, и на кухне, и в ванной комнате. Им всегда было мало. И дело вовсе не в течке. Тэхён постоянно желал Чонгука, почувствовать его изнутри, принимать и дарить удовольствие. Тело к телу. Душа к душе. Чонгук же никогда не насытится омегой. Он для него — всё, и альфа готов пойти на многое, только быть бы рядом с ним.       — Боже, как хорошо, — тянет с лёгкостью в голосе омега, прикрывая глаза.       Сцепка приносит удвоенное чувство блаженства и головокружительного кайфа, от чего отказаться попросту нет возможности, ибо растекающийся по коже заряд приятного тока, оставляющий впоследствии дрожь в теле, отключает полностью весь разум. Тэхёну выписали противозачаточные таблетки, курс применения которых он начал совсем недавно. Чонгук продолжает расцеловывать тонкие плечи омеги, мычит, улыбаясь, при виде маленьких укусов в районе шеи. Зверь пытался взять контроль над мужчиной, выступившие острые клыки зудели, однако метку ставить он не планировал в эту течку. Они не обговаривали её, Чонгук понимает, что сейчас толку рассуждать по этому поводу нет. Течный омега будет согласен на всё.       — Самый красивый, — альфа аккуратно переворачивает Кима боком, спиной к себе, придерживая за талию. Узел спал, но из-за обилия спермы внутри омеги живот остаётся чуть надувшимся. — Самый желанный, — целует в шею, — самый прекрасный, — в скулу, — моя любовь, — в щёку, — мой светлый лучик ясного солнца, — в уголок губ.       Тэхён принимает все слова мужчины; они греют душу, дарят нежность и понимание того, что тобой восхищается любимый человек. Омега сам не отказывает себе в комплиментах Чонгуку, вслух произносит о собственных горящих глазах при виде его чёткого пресса, говорит о тёплой заботе Чона-младшего, о его отношении к себе, и как ему до глубины сердца приятно чувствовать любовь альфы не только в словах, но и в поступках.

***

      Охрана достаёт ружьё, поднимает в сторону подъезжающего авто. Зрение напрягается, яркие фары слепят в темноте. Ещё чуть-чуть и один из них бы нажал на курок, пропустив предупреждающий выстрел, однако по номеру машины они сразу определяют внезапно прибывшего Сокджина. Тот выходит, держа пальцы на микронаушнике, и подбегает к своим подчинённым.       — Господин Чон и Тэхён в доме? — спрашивает Ким, указывая на дом.       — Да.       — Срочно осмотрите весь двор и окружающую нас территорию. Держим связь друг с другом постоянно.       Сокджин для начала решил удостовериться в безопасности дома, после чего созвонился с Алексом, выехавшим с другой частью охраны за пределы города.       Им позвонил мистер Хэ. Его голос был слабым, говорил он с трудом, едва переводя дыхание. Сокджин пытался дать время на передышку, однако его остановили, попросив срочно вызвать для него охрану и привезти к Чонгуку. По дальнейшим коротким вопросам Ким понял — детектив ранен. Попала пуля в бедро. О всех подробностях Вон обещал доложить при встрече, единственное, потребовал проследить за Чонгуком и Тэхёном.       Случилось что-то серьёзное.

***

      В наполненной ванной пара нежится почти час. Ким спиной ложится на горячую грудь альфы, играется с густой пенкой, имеющей сладкий цитрусовый запах, слышит низкий смех позади, от чего мурашки по спине пробегаются.       — Чонгук, — омега поворачивается к нему полностью, усаживаясь на бёдра мужчины, а руки кладёт на его плечи, пальцами зарываясь в чёрные волосы.       — Слушаю, — собственнически сминает мягкие ягодицы Кима, наслаждаясь его вздохами и мычаниями, стоило коснуться сжавшегося колечка мышц.       В эти минуты их совместного времяпрепровождения, когда их окружает тёплая атмосфера, раскрываются иные мысли влюблённых душ. Тэхён осязает трепет в груди, рассматривая тёмные омуты альфы, манящие его до беспамятства, ближе прижимается к нему, губами касаясь подбородка.       — Я так счастлив, — в уголках карих глаз собираются слёзы. Чонгук слушает внимательно и видит, как омега хочет опустить свой взор. Не позволяет, бережно накрывая ладонью его щёку. — С тобой я готов пойти на всё. Ради тебя я готов сделать всё. И только для тебя я хочу стать тем самым ясным солнцем, чтобы оберегать от тьмы вокруг.       — Тэхён…       Чонгук жадно припадает к его устам, губами обхватывая язык, начиная посасывать, глотая короткие стоны. Тэхён отвечает с большим желанием, укрываясь с головой в нарастающее возбуждение и вместе с альфой прыгая во вспыхнувший огонь между ними. Вздрагивает, почувствовав головку члена у входа. Мужчина поглаживает талию Кима, позволяя ему плавно опускаться, чтобы в конце концов блаженно выдохнуть от сжимающих его орган горячих стенок ануса.       — Не торопись, — шепчет Чонгук, кусая мочку уха и оттягивая её. — Дай привыкнуть себе, — Тэхён слушается, замирает, чмокая влажные губы альфы.       Медленно начинает двигаться, чувствуя, как член альфы внутри него пульсирует, в желанный жар бросает, гореть хочется в этой любовной страсти двух бьющихся сердец. Прижимается к его груди, окольцевав руками крепкую шею, и дышит густым кофейным ароматом, исходящим от пахучей железы. Из-за нарастающих движений бёдрами парня вода выходит за пределы бортиков ванной, но их это особо не волнует. Позже разберутся с уборкой, сейчас им важно подарить очередную порцию любви друг другу.       Чонгук находит его губы, захватывая в голодный поцелуй. Руками сжимает излюбленные ягодицы, помогая глубже насаживаться, зная, какой за ним следует потрясающий эффект в теле Кима. От точных попаданий головкой члена по набухшему комочку Тэхён с ума сходит, не понимая, куда себя деть, ибо ощущать множество кружащих его голову эмоций в одно время кажется невозможным.       Чонгук дополняет максимальное наслаждение омеги своими ласками; он кусает несильно за затвердевший розовый сосок, после круговыми движениями облизывая его кончиком языка, слушая громкие стоны парня. Переходит к груди, жадно целуя смуглую кожу и оставляя на ней красные метки. Тэхён резко сжимает волосы на затылке Чона и поднимает его голову. Сминает нижнюю губу мужчины, зубами хватает, дразнит, не позволяя углубить поцелуй.       — Мой мальчик что-то задумал? — усмехается Чонгук. Шипит от сжимающих плотно его член стенок ануса, оставляет смачный шлепок на правой ягодице омеги.       — Ничего, — с усмешкой отвечает Ким.       Первым сдаётся омега, погрузившись в охватившую его тело крупную дрожь, перед глазами маленькие вспышки горят. Сильное напряжение сменяется сладкой эйфорией; ощущение приятной лёгкости патокой разливается по венам, и он, не удержав равновесие, падает на альфу, оставляя на его шее маленькие поцелуи. Чонгук совершает три последних толчка, доводя себя до кружащего разум пика и кончая на поясницу Кима. Слышит томное дыхание его, улыбается, целуя в лоб.       — Всё в порядке? — уточняет самочувствие Тэхёна, мягко поглаживая по спине.       — Всё прекрасно, милый, — отвечает омега расслабленно.       Ким выходит первым из ванной комнаты, завернувшись в банный халат. Подходит к кровати, краем глаза замечая светящийся дисплей телефона Чона-младшего. Зовёт его, говоря о входящем звонке от Сокджина. Пока альфа решает вопросы по работе с начальником охраны, Тэхён направляется на кухню, чтобы приготовить им вкусный поздний ужин.       — Прости, солнце, нам надо выезжать домой, — планы парня нарушает вошедший Чонгук, чей вид стал более напряжённым.       — Что-то случилось? — подходит к нему, касаясь ладонями его вздымающейся от частых вздохов груди.       — Мистер Хэ что-то узнал. Нужно его встретить.       В глазах омеги проявляется беспокойство. Чонгук поджимает губы, понимая, что их спокойные дни так быстро подошли к концу, но проигнорировать весть от Сокджина ни в коем случае нельзя.       — Не волнуйся, всё будет хорошо, — успокаивает его Чон-младший.       Связь творит удивительные вещи. Она укрепилась, и раскрывается множество других неизведанных возможностей. До этого они чувствовали друг друга поверхностно, постепенно этот навык улучшался по мере развития их отношений, и на данный момент мужчина осязает на себе все переживающие в эту секунду эмоции парня. Происходит на каком-то вселенском уровне, даже контролировать это неизвестно как. Прорастает тревога, и отнюдь не в его душе. Потому Чонгук, вопреки поджимающему времени, обнимает Тэхёна за талию, губами исследует его шею, целуя, и поднимается к уху, шёпотом произнося:       — Я всегда рядом с тобой, солнце моё. Со мной тебе не стоит ни о чём переживать.       Собирают вдвоём вещи наспех, неаккуратно, правда, их это толком не волнует. Чонгук закрывает дверь дома на ключ и, взяв за руку омегу, идёт к другой машине, по желанию самого начальника охраны.       — Прошу прощения, что помешал вам, но ситуация критическая, — говорит Ким, выезжая на дорогу. Тэхён прижимается к альфе, ощущая холодные мурашки по спине и склизкий, мерзкий страх. Чонгук переплетает с ним пальцы, чуть наклонившись вперёд к водительскому сидению.       — Что происходит?       — Звонил Вон. Его ранили, Алекс вместе со второй группой охраны едут за ним. Сказал, чтобы вы все находились дома в одном помещении. Он нашёл что-то очень важное и опасное, — объясняет Сокджин.       — Опасное? В чём дело? — ровным тоном задаёт вопрос Чон-младший.       — Увы, без понятия. Скоро узнаем.       Чонгук по дороге набирает номер брата. Гудки долгие, бесячие. Понятное дело — ночь на дворе, однако мелодия звонка должна его вырвать из оков сна, если только на беззвучный не поставил. Как нельзя кстати ему очень нужен Хосок сейчас. От него он никогда ничего не скрывает, потому для разговора с Воном стоит подготовиться заранее, а именно вызвать брата срочно в кабинет, приказать подключить глушители на территории дома, настроить себя на принятие большого объёма информации, дабы в конце вынести общий итог. Будет ли присутствовать Тэхён? Чонгук пожелал бы оставить омегу отдыхать в спальной комнате, но если весть от детектива касается и его, то придётся посадить вместе с ними. Да и навряд ли Ким согласится остаться в сторонке. Тоже захочет знать всё.

***

      — Да! — грудной рык издаёт альфа, ускоряя темп, крепче держа руку Чимина. Опускается грудью на потную спину омеги, опираясь согнутыми коленями в матрас, дышит цветочным жасмином, получая невообразимый кайф от смешения их запахов.       Природа не обманывает, она создаёт удивительную красоту для человечества. И мы окружены её творениями. Они поистине прекрасны.       Истинность — одно из открытий судьбы, чудо Творца, имеющее довольно яркую, красочную характеристику. Слияние душ, осязание красной нити, объединяющей двух людей, созданных по воле Природы, высшие чувства любви. Как говорилось ранее, у всех людей данная связь проявляется по-разному.       У одних — легко и без сложностей. У других — через большие препятствия, может, ненависть или злобу. Есть и третий случай — когда связь тяготит, заставляет быть с нелюбимым только из-за правящих инстинктов внутреннего зверя.       Жизнь непредсказуема. Чимин подтвердит. Испытать тяжкое бремя долгого выбора, раздумывать о своих чувствах, переживать внутри себя борьбу немаловажных сторон: разум твердит об одном, инстинкты кричат о втором, сердце, гулко бьющееся между двух огней, просит быть счастливым.       Казалось, так просто. Пак устал от этого. И в последний день пройденной недели ступил за порог выбранной комнаты, поднял глаза на любимого альфу и улыбнулся. Да, он сделал правильный выбор. Уверен на все сто процентов.       И, несмотря на путь, построенный самой судьбой, Чимин идёт против правил. Так было всегда. Таков его характер. Таково его истинное желание.       — Хосок, пожалуйста, быстрее!       Истинность — полная херь. Где нет любви — нет счастья. И Чимин знает, что у Тэхёна с Чонгуком сложились отношения благодаря чувствам, связь лишь стала неким маяком и усиливала их тягу друг к другу. И ещё знает, что наконец его душа приобрела свой покой и долгожданную любовь, о которой он мечтал.       Поцелуи в шею доводят и без того чувствительную кожу Пака до высшей точки, как Хосок умело контролирует толчки, изводя омегу под собой до исступления, но не позволяя заканчивать. В гон особенно инстинкты наряду с эмоциями заостряются не хуже убийственного кинжала.       Чимин пришёл в самый раз. Словно выжидал этого момента, чтобы явиться вовремя. После того как он закрыл дверь спальни и окунулся в тёплые объятия Чона-старшего, что, в свою очередь, оставлял поцелуи на светлой макушке, почуял резкий запах хвои. Альфа не переставал шептать слова, находясь в неверии произошедшего:       — Ты пришёл. Как же я ждал твоего прихода. И очень скучал, моя радость.       Чимин шире улыбался. Так к нему не обращались. Греет сердце. Приятно до дрожи. Хочется большего. Хочется альфу. Во всех смыслах.       — У меня начался гон, Чимин. Поехали в мою квартиру? Останемся только вдвоём, — предложение альфы свело с ума омегу. Именно то, что нужно.       Так и проходили три самых активных дня в их любовном гнёздышке. Никто им не мешал. Оголяли тела, души, дарили любовь. Пак всё больше влюблялся в мужчину. Своего мужчину.       С громким криком он кончает на простыни, не выдержав сладостного давления, нежных поцелуев Хосока. Тот даёт время на передышку, внимательно следя за состоянием Пака, и через несколько минут доводит себя до пика, пачкая чужую поясницу и спину.       — Спасибо, что ты есть у меня, радость, — лениво произносит альфа, притягивая к себе омегу. Чимин ничего не отвечает. Поднимает голову, глядя на Хосока, и целует его медленно. Отвечает действиями, так эффективнее.       По всей комнате звучит мелодия звонка. Чон-старший не успел вдоволь насладиться ласками со своим омегой, досадно простонав.       — Алло?       — Привет, Хосок. Прости, что поздно. Разбудил? — низкий, серьёзный тон голоса брата вынуждает присесть на постель, увеличив громкость динамика.       — Нет, Чонгук. Что случилось? — Пак сгибает правую бровь, с недоумением смотря на альфу.       — Мистер Хэ едет с отчётом. Дома всё в порядке?       Хосок тихо выругался. Забыл предупредить, что из-за гона он будет отсутствовать там и приказал Сокджину следить за обстановкой.       — Я не дома, у себя в квартире.       — Почему не написал?       — Гон, Чонгук. В таком состоянии мне абсолютно не до телефона. Сам понимаешь. Выходит, вы сейчас в дороге? — задаёт вопрос, меняя тему разговора. Это не столь важно, чем приезд детектива.       — Да. Ты в норме? Приехать можешь?       — В норме. Мы скоро будем.       Чонгук не успевает уточнить у брата: «Кто мы?». Догадка выходит сама собой, но удостоверится он в гостиной, где они в скором времени встретятся.

***

      Тэхён сонно переворачивается на другой бок, натыкается на спящего Чонгука и сдержать улыбки не может. Двигается к нему ближе, зарываясь носом ему в шею, но запах кофе отдалённый, неярко выраженный, что приводит к смутным сомнениям. Тусклый свет от лампы освещает сторону кровати, где спит альфа, и Ким, оперевшись на локоть, любуется милым его профилем.       Чистую нежность к Чонгуку испытывает, хочется забыть о круговороте незавершённых проблем, об учёбе и работе, да и о людях тоже. После смерти отца жизнь изменилась полностью, и вместо спокойных, размеренных будних дней появилось большое количество тайн прошлого, неожиданные, довольно неприятные события и куча рисков.       Такова жизнь с Чонгуком?       Невольно вспоминаются слова Ханы. Чтобы выжить в жестоком мире альфы, надо быть самим сильным и безжалостным, так? Тэхён морщится, отгоняя ненужные мысли из головы. Он уверен, что без крови обойтись можно и решать дела без использования огнестрельного оружия или физического насилия, как это обычно бывает. Ким не желает знать о прошлых деяниях Чонгука. Хватило лицезреть собственными глазами предыдущие два: с отцом и с Кихёном. Общая картина есть.       Из-за возникших ночных раздумий в горле стало пересыхать. Захотелось воды. Не увидев наполненного графина в спальне, омега отчаянно выдохнул, нехотя вставая с кровати. Причём тихо, не разбудив Чона-младшего.        Тэхён не помнит, как они вообще явились домой, кто их встретил и с кем Чонгук разговаривал. Вымотанный за дни пребывания в течке, Ким безбожно уснул на кровати, стоило только лечь на неё. Чонгука не дождался, глаза закрывались, сознание отключалось, позволяя забрать омегу в сонное царство.       Спустившись на кухню, омега едва не спотыкается о загнувшийся край ковра, он тянется к включателю, ладонью прикасается к стене и не может найти, нахмурившись. Во дворе горят уличные фонари, но их света недостаточно, чтобы развидеть помещение в доме. Осторожными шагами он направляется на кухню и уже там включает маленькую лампу. Не обратив особого внимания, Тэхён наливает себе прохладной воды и заодно Чонгуку, если тот вдруг тоже захочет попить.       — Сокджин? — услышав характерный щелчок, будто кто-то закрывает дверь, омега смотрит в сторону столовой, первым делом подумав, что это начальник охраны. В ночную смену он иногда проверяет все входы и выходы, камеры наблюдения или своих подчинённых.       Тишина. Больше никаких звуков не было. Тэхён ставит опустошённый стакан на стол, берёт в руки второй, наполненный водой, и несёт в комнату, оглядываясь вокруг.       Плохая привычка омеги — ходить без тапочек по дому, зато с тёплыми носками. Чонгук часто напоминает парню о том, что в доме полы холодные, и Ким старается не забывать об этом, но пока неудачно. Поднявшись на второй этаж, Тэхён в удивлении раскрывает глаза, по пути столкнувшись с разбитым стеклом у лестницы.       Открыто окно нараспашку. Холодный поток осеннего воздуха кусает оголённые участки кожи омеги, волосы волнистые раздувает. Тэхён стремится скорее закрыть его, чувствуя, что замёрз, да и странно это. Ненароком замечает пустой задний двор дома. Охраны нет. И в этот момент ему кажется всё странным. В глубокой тишине слышит собственные удары сердца. Резко оборачивается назад. Клянётся всем на свете, он затылком ощущал чей-то прямой обжигающий взгляд на себе. Это ему не нравится. Рука, держащая стакан с водой, трясётся.       — Сокджин, это вы? — попытка дозваться до альфы не приносит нужного результата. Надежда увидеть его угасает, а вскоре разбивается вдребезги, когда раздаётся на весь первый этаж оглушающий грохот.       Стакан падает на пол. В одну секунду эмоции вспыхнули, заработал инстинкт самосохранения. И он бежит по лестнице на третий этаж изо всех сил, лишь бы успеть закрыться в спальне и разбудить Чонгука.       Снова та же ситуация. Снова тот же дикий страх. Снова кто-то пытается на него напасть.       В ту ночь, когда убили Ингу и Джу Сон поднимался к омеге, казалось, будто время остановилось, как и Земля перестала крутиться. Безопасный, Ким был уверен, дом разрушился как карточный домик, и он остался один на один с ужасом в виде надвигающегося убийцы.       В эту ночь Тэхён молится за свою жизнь. В прошлый раз он успел спастись, однако здесь судьба встала против него. Тяжёлая рука хватает его и дёргает назад, Ким теряет равновесие и, падая вниз, скатывается по ступеням.       Оставался только один шаг. Омега бы успел добежать до комнаты.       — Ай! — надрывный крик звучит по всему дому.       Острая резь в спине вынуждает не двигаться, иначе будет ещё хуже. Осколки вонзились в кожу омеги, доставляя режущую боль по всему телу. Одна нога судорожно дёргается, каждый следующий вдох тяжёлый, словно на лёгкие давят, препятствуют проникновению воздуха в дыхательные пути.       — А вот и наш славный наследник!       Ким успевает разглядеть сквозь мутную пелену и темень два чёрных крупных силуэта.       — Ч-чон… — хрипит омега, делая маленький вдох, и тут же вздрагивает от очередной колющей боли. Грубый, толстый осколок глубже прорезает кожу при малейшем движении, кровь липкая смешивается с пролитой водой и пачкает пижамную рубашку.       — Убьём тут или с собой заберём? Вдруг начальник захочет поиграться с ним?       — Нахер он ему сдался? Покончим с ним и дело с концом.       — Нет… Чонгук! — горькие слёзы льёт, руки сжимает в кулаки и стремится подняться, но силы иссякают, мышцы от падения с лестницы болят. Связи с альфой не чувствует. Её нет. Она исчезла.       Безвыходное положение. И скорее всего, явилась его погибель в лице двух неизвестных мужчин.       В роковой вечер господина Кана Тэхён допускал мысль о смерти, однако осязал всеми частичками души появление Чонгука. В этом случае он остался один в большом доме. Именно так думает омега.       — Чимин…       Друга нет. И как же горько, что их крепкая дружба заканчивается на печальной ноте. А ведь они даже не успели помириться.       — Чонгук…       Истинного нет. Перед глазами его счастливая улыбка, большие тёмные глаза, а в сердце хранится его любовь.       Тэхёна переворачивают резко на живот. Мужчина грубо сжимает его волосы и поднимает голову. Омега боится, слёзы льются по щекам. Он замирает, чувствуя ледяную сталь, одним взмахом разрезающую его горло.       А вот это уже настоящая адская боль. Ни с чем несравнимая. В голове пустота. Во рту накапливается большое количество крови, дышать не получается, и наступает паника. Быстрая и невыносимая. Ибо Смерть уже ожидает его, костлявые руки к нему протягивает и за плечо хватает, забирая с собой.       «Не надо. Я хочу жить… Чонгук!»       — Тэхён!       Омега с криком буквально отталкивает себя от жутких лап кошмарного сна и открывает влажные от слёз глаза. Альфа его крепко прижимает к груди, ощущает горячее дыхание в районе ключиц. Тот делает полноценный вдох, различает тонкий кофейный аромат.       — Солнце моё, тише, я здесь, — Чонгук хочет взглянуть на него, но в него вцепились сильной хваткой. Тэхён успокоиться не может: руки царапают спину альфы через тонкую ткань футболки, слёзы обжигающие стекают по щекам, оставляют влажные следы на чужом плече, в голове вихрь и невозможно различить реальность от удушающего сна. Губы дрожат, слова так и крутятся на языке, но не получается их высказать.       Альфа до смерти был напуган. Пройдя последнюю ступень, он услышал истошный, зовущий его крик Тэхёна из закрытой спальной комнаты. Сердце норовилось выпрыгнуть за пределы грудной клетки, зверь внутри выпустил когти. Чонгук за пару секунд преодолел расстояние до двери и резко толкнул её.       Опасность. Именно первое, о чём подумал мужчина, услышав своего омегу. Взору предстал беспокойно мечущийся Тэхён, чья рука схватила шею и стала сжимать. Альфа лёг возле него, убрал его руку и обнял, звал его, будил как можно аккуратнее, но настойчиво.       — Чонгук, — задушенно произносит его имя Тэхён, не отрываясь от него. Обнюхивает шею, поднимается вверх, кончиком носа проводя по щеке, задев ненароком шрам.       — Тэхён, я рядом, всё хорошо, — поглаживая успокаивающе волосы омеги, Чонгук целовал его во все участки лица, окружая своими феромонами. — Это был плохой сон, солнце.       — Не отпускай меня, умоляю, — шёпотом просит Ким, сталкиваясь с взволнованным взглядом альфы. Припадает к губам напротив, целуя отчаянно, быстро, будто остаётся мало времени и мужчину просто отберут у него. — Не отдавай меня никому, Чонгук. Прошу тебя. Мне очень страшно.       Слова омеги разрезают по кусочкам сердце стальным кинжалом. Чон-младший в недоумении, призрачная боль давит на грудь, и ничего кругом не волнует его так, как состояние испуганного Тэхёна, что продолжает, словно в бреду, просить его быть с ним всегда рядом.       — Никогда, слышишь? Никогда и никому я тебя не отдам, солнце. Я — твоя защита от всех врагов, твоё укрытие от всех бед и проблем, твоя опора, на которую ты всегда можешь положиться.       — Чонгук, — Ким понимает смысл сказанного альфой, от этого мурашки по телу пробегаются, губы покрасневшие поджимает.       — Держи меня всегда за руку и не отпускай.       — Не отпущу, — в подтверждение переплетает с ним пальцы, целует его ладонь. — Я только твой, запомни. Постарайся забыть то, что ты увидел сегодня во сне.       — А услышанное? Диалог с диктофона и наше дальнейшее обсуждение не дают мне покоя. Видимо, поэтому приснился кошмар, — опустив голову на плечо альфы, шумно выдохнул Ким.       — Нет, любовь моя. Они до тебя не доберутся. Я любого уничтожу, кто посмеет притронуться к тебе хоть пальцем. Верь мне, хорошо?       — Я тебе верю.       Тэхён посмотрел на него, кивая, и притягивает к себе за затылок, трепетно сминая любимые уста своего альфы. Закрепляют разговор чувственным поцелуем, переплетая влажные языки со звонкими чмоками, наслаждаясь друг другом.       Несколькими часами ранее.       Чонгук не отпускал телефон из рук всю дорогу, сверлил взглядом ночной вид из окна автомобиля. Тэхён положил голову на плечо альфы, обняв его за предплечье. На трассе стоят множество других авто, образовалась пробка средней степени. Сокджин вводит что-то по сенсору панели управления, открыв карту города, и находит их местоположение. Говорит водителю свернуть через два метра направо, построив другой, более быстрый маршрут до дома.       Заворачивая уже в знакомый район, Чонгук посмотрел на омегу и улыбнулся краешком губ. Тот увлечённо читал что-то на телефоне, и альфа узнал японскую мангу.       — Солнце, мы подъезжаем, — Тэхён лениво поднимает взор, глядя вперёд, затем переводит на Чонгука.       — Хорошо. Хосок уже там? — интересуется, отключая смартфон и откладывая в карман сумки.       — Да.       Тэхён, только войдя в гостиную, поднял брови, неотрывно смотря на переплетённые руки Хосока и Чимина. В отличие от него, Чонгук никоим образом не был удивлён, лишь усмехнулся, кивая брату.       Пропасть, образовавшаяся в период перерыва дружбы, сильно ощутима, особенно в эти минуты, когда никто из них не подходит друг к другу. И дело не в гордости или обиде, а в неразрешённой ситуации между ними. Братья переглядываются между собой, понимая, что вмешиваться не будут. Поддержат, не более.       Им предстоит ещё раз поговорить. Время нужное придёт.       — Говоришь, наткнулся на что-то опасное, — задумчиво произносит Хосок. — Алекс нашёл его?       — Без понятия. Они молчат. Трубку не берут, по словам Сокджина.       — Очень странно.       С пройденными минутами ожидания Тэхёна клонит в сон. Усталость наряду с последствиями течки дают о себе знать, организму требуется отдых. Он сидит на бёдрах альфы, находит удобное место в районе шеи, укладывая свою голову, и, прикрыв глаза, дышит кофейным запахом. Чонгук аккуратно хлопает его по коленке ладонью. Предлагал Киму подняться в спальню, поспать до приезда мистера Хэ, но ему отказали. Омега хочет остаться с ним, чем одному быть в большой тёмной комнате.       Взглядами часто встречается с Чимином. Не будь проблем в их общении, он бы давно сидел с Паком на диване в обнимку. Хотя компания своего альфы вполне комфортная, Тэхёну нравится.       Сокджин открывает дверь с силой, отчего та ударяется о стену с характерным шумом, заставляя подняться с мест всех четверых в гостиной. Первым заходит сам Ким. Пиджак его расстёгнут на все пуговицы, протягивает правую руку Чонгуку и отдаёт ему записывающий аппарат, которым пользовался детектив в процессе слежки.       — Вона ранили. Пуля попала в левое бедро, — оповещает Сокджин.       — Как это случилось? — напрягается Чон-младший.       — Он выследил банду наркодилеров. Записал их разговор на диктофон, — кивает на вещь в руке альфы. — Потом те ушли, но, видимо, поняли, что кто-то за ними следил, и стали стрелять по зданию. Вон успел выйти оттуда через окно, правда, одна пуля всё же попала в него.       — Где он?       — Я здесь, Чонгук, — раздаётся голос детектива позади начальника охраны. С двух сторон его держат двое альф, Алекс заходит последним, приказывая остальным сохранять свои посты и подключать глушители по всему периметру дома.       — Сумасшедший ты, Вон, — на выдохе говорит Чонгук. Мистер Хэ хоть при смерти будет, всё равно выполнит свою работу до конца. Это качество всегда учитывается Чоном-младшим, однако следом идёт его маленькая лекция о сохранности своего здоровья в первую очередь.       «В августе у нас был шанс разбогатеть в десять раз. Давон всех жёстко подставил. Видите ли, прознал у кого-то о посылке Кегвана, адресованной Чонгуку, и отвлекался на неё, вместо того чтобы беспрерывно следить за маршрутом нашего товара! Сволочь поганая! Я надеюсь, вы его хорошо поломали?»       Пауза. Чонгук принимает полученную информацию. Кадры того дня появляются сами собой поочерёдно. Он, как никто другой, ждал семнадцатое августа, ставшее на тот момент единственной зацепкой к открытию завесы прошлого. И всё беспощадно разрушилось, оставив то кровавое послание на листе бумаги. Был уверен: враг скрытый из числа знакомого окружения. И вот, ответ появился спустя долгое время.       Давон. Прямой конкурент Чон Сунана, его заклятый враг. Чонгук где-то внутри себя таил небольшие подозрения в сторону господина Пака, внутреннее предчувствие не обмануло. Это похоже на очередную кровавую драму, где близкий человек вонзает нож в спину. В данном случае это стоит отнести к Тэхёну, ибо, глядя на его неморгающий, полный опустошения взгляд, направленный на диктофон, Чонгук понимает, что для него услышать эти слова стало полным шоком. Чимин напрягается, что замечает Хосок. Омега в замешательстве. Что за доставка? Неясно помнит, как те выжидали судорожно определённую дату в августе. Тэхён во время своего рассказа вскользь упоминал о кровавом послании, по причине которого они срочно улетели в Америку. Но всех подробностей, опять-таки, он не знает.       «Рисунок какого-то кулона. Ничего дельного. Лучше бы свою работу делал хорошо».       Чонгук недоумевающе переглядывается с Хосоком, а Тэхён покрывается леденящими душу мурашками. Виду не подаёт пока, в голове размышляет о подарке от отца в честь окончания первого курса университета.

«Младший Ким с осторожностью раскрывает ленточку и дрожащими пальцами прикасается к золотому кулону в виде маленького сердца, внутри которого хранится фотография его родителей. Первая трогательная слеза появляется на светлом лице омеги; он с нежностью, былой тоской, любовью взирает на улыбающееся лицо папы, которого не стало год назад, когда Тэхёну ещё не исполнилось девятнадцать».

      Он хранится в скрытом от глаз окружающих месте. И об этом подарке Тэхён говорил Чонгуку, и, быть может, сейчас альфа понимает, о чём идёт речь, но, судя по его реакции, видимо, нет. Ким решает проверить сам возникшую в голове теорию, а после маленького эксперимента подойдёт к Чонгуку: либо с ответом, либо без.       «Кихён вёл дела с нами скрытно. Через него он нас не найдёт. Даже если тот расскажет — доказательств нет. А вот с Давоном всё может всплыть на поверхность. При проверке документов в компании Кегвана возникнет множество вопросов. Также в ней хранятся схемы проезда наших товаров».       А вот тут уже интересно. Чонгук нажимает на кнопку, повышая громкость записи, и наклоняется чуть вперёд, заостряя внимание на следующих словах.       «Сколько бы Давон не противился, господин Чонгук выше его по статусу, ему не составит труда выкупить все акции компании Кимов. Так работает система в их обществе. И вот тогда он и выйдет на нас при проверке документов».       Стоп. Чонгук расхаживает около панорамных окон, предаваясь серьёзным раздумьям. Помимо него данным процессом занимаются Хосок и Тэхён.       — Выходит, все компроматы на них находятся в архиве документов в компании Кегвана, — вслух произносит свои мысли Чонгук. Хосок соглашается, рукой массируя затылок. — Проникнуть им удастся только с согласия не только Давона, но и Тэхёна, так как он имеет одинаковое с руководителем право голоса.       — Это их первое препятствие. Второе — это после заключения брака с Тэхёном ты без труда сможешь завладеть всеми акциями и вернуть дело Кимов к себе, — продолжает Хосок.       — В таком случае они не смогут удалить из архива документы, указывающие на их деятельность, — заканчивает Тэхён.       Закрадываются неприятные мысли. Чонгук выстраивает логическую цепочку и конец её вовсе не устраивает, а наоборот, приводит в гнев, вместе с ним скользкий страх вынуждает невольно вздрогнуть.       Страх за Тэхёна. И контролировать свои эмоции даётся мужчине с трудом, потому что:       — А если избавиться от самого Тэхёна до его брака с Чонгуком?

— В этом случае доли омеги легко можно заполучить. Быстрый процесс. И господин Чонгук никак не сможет на это повлиять.

      Дыхание перехватывает. У всех.       Что чувствует альфа, чей истинный омега встал на пути огромной угрозы? Буквально всё. Снизу вверх поднимается шквал разрывающих на мелкие части эмоций непозволительных масштабов. Подобная реакция схожа со случившемся на вечере господина Кана, ибо в тот момент Тэхён был в беде. Он звал его на помощь. И успел спасти. Тогда Чонгук превратился в сущего дьявола, павшего к ногам невинного своего ангела. И в данную минуту в венах растекается ядовитая огненная кровь, требующая внутреннего зверя сорваться с цепи, скалится, демонстрируя острые концы удлинённых клыков.       Запах его усиленный влияет на замершего от ужаса Тэхёна. Что же чувствует человек, узнав, что на его жизнь покушаются неизвестные ему люди? Мысль паршивая, тем и реальная, ранит хуже любого холодного оружия. Над ним висит чёрное нечто, предвещающее смерть, а удастся ли ему найти укрытие? Чонгук уверен — да. Он станет тем самым защитным местом, в котором Тэхён обретёт свой покой.       В чём сила укрепившейся меж ними связи? Возрос уровень эмпатии. Чувствительность на пределе. Они буквально знают всё, что творится у них внутри.       Мистер Хэ с сожалением смотрит на Кима. Как и Сокджин. Им и слов говорить не надо, всё показано на лице. Чимин в шаге от того, чтобы не встать и не обнять сильнее своего друга. На его плечо ложится ладонь Хосока. Он мотает головой, указывая на Чонгука, что неотрывно глядит на Тэхёна. К омеге нельзя. Его альфа не позволит кому-либо сейчас подойти к нему.       Чонгук движется к Киму, садится в метре от него, взяв за тонкую, дрожащую ладонь. Омега поднимает взор, в уголках глаз собрались слёзы.       — Остановимся? Тебе стоит…       Мужчина переживает. Предлагает отложить разговор, дабы выделить время на то, чтобы принять это, поддержать и заверить в самом главном — в вере в самое лучше. В альфу.       — Нет. Закончим. Я справлюсь.       Пока не понять до конца, что именно у него происходит. Тэхён противоречит самому себе; как маленький зверёк скрыться в защищённом месте на момент опасности хочет, и в то же время, как храбрый зверь уверенно шагать вперёд. И не один. С осознанием того, что подле всегда есть ещё один человек — его альфа.       Дослушать стоит, как и присутствовать в обсуждении всей непредвиденной ситуации.       — Вон.       Чон-младший называет имя детектива. Даёт разрешение говорить.       — Господин Пак работает с этой бандой довольно продолжительное время. Кихён — их постоянный клиент, — делится информацией, которую удалось получить за крупную сумму денег. — Их задача — курировать маршрут поставок, принимать товар, продавать своим клиентам. Целая система построена, существующая, по моему мнению, больше двадцати лет. Были случаи, когда их находили, но им удавалось выходить сухими из воды: ловко меняли документы, создавали новые пути, продолжали заманивать в свои сети людей.       — Каким образом мой отец оказался втянутым в их грязные дела? — задаёт вопрос Тэхён, явно не понимая одного: Кегван всегда был против подобного, а на деле он был связан с наркотиками, судя по диалогу, очень тесно, раз в архиве хранятся все точные доказательства.       — В разговоре не сказано о прямом участии Кегвана. Речь шла о Давоне, — Вон ловит на себе взгляд Пака. — Я уверен, что после присвоения большинства акций твоего отца, Тэхён, — омега делает кивок, давая понять, что слушает и улавливает важный смысл, — Давон использовал его компанию для работы с «чёрными» документами. Отмывают деньги, строят маршруты, принимают товар под чужим именем. Название компании ведь не поменялось? — выгибает бровь, уточняя у парня.       — Да.       — Господин Пак всё делает чужими руками.       Чимин открывает рот, желая оспорить факт, сказанный детективом. Давон — его отец, и как сын, он будет защищать честь близкого человека. То, что было упомянуто касательно его, проходит мимо омеги, несмотря на одну немаловажную деталь — Вон купил эту информацию, то бишь она правдивая. Мысль о возможном участии Давона в присвоении остального наследства Тэхёна неприятно отзывается в сознании, верить не желает. Ставит блок, слушая разъяснения мистера Хэ, при этом старательно не принимая их всерьёз.       Давон пускай и строгий отец, но он его родной человек. О маме Чимин ничего не знает, кроме того, что она не выжила при родах. И, по сути, мужчина заменил ему двоих родителей, хоть и неумело. Няни были с ним до подросткового возраста, а дальше Давон принялся за его воспитание, и именно этот период парень запомнил больше.       Разруха. Беспощадная. Всеобщая. Омега, как неживая статуя, застыл на месте, после проигрыша концовки разговора в диктофоне.       «Давон Чимину ничего не оставит. Он не его родной сын».       Теперь все взгляды были устремлены на Чимина. По неволе стал одним из главных персонажей сей криминальной драмы. Именно так про себя прозвал всю их жизнь за последние пару месяцев Чимин. Не ошибся.       Пак ничего не говорил. Не смотрел на них. Стоит ли говорить, что сердце разорвали окончательно на части? А какую гиблую боль приносит жёсткая травма следом? Внутри всё рушится, наступает полный хаос всех эмоций, в сознании — пустошь, и голос исчезает в невидимой пелене. Всё, чего он желает, — провалиться в глубокую яму, чтобы кромешная тьма окружала его разбитую душу, и сгинуть в ней навечно, ибо реальность преподносит такие удары судьбы, отчего кажется, словно это не его жизнь. Где же он успел так согрешить? Может, в прошлой жизни убивал и детей в котёл бросал?       Ушёл. Слов нет, как и мыслей. Омега шёпотом попросил Хосока оставить его одного в комнате, и тот не спорил, лишь проводил до двери. Тэхён провожал уходящую фигуру омеги, осязая покалывания в районе грудной клетки.       Обсуждения на этом заканчиваются. Всё пришло к одному — появилась опасность. В первую очередь для Тэхёна. И Чонгук не намерен оставлять это просто так. Позже он увёл брата и Джина в кабинет, отправив мистера Хэ лечиться, а Кима — спать.       — Завтра я встречусь с господином Мином, — поочерёдно называет свои планы Чонгук, загибая пальцы. — Кстати, где Юнги? — спрашивает у начальника охраны, увидев, как нахмурился Хосок.       — Он ещё вчера уехал на встречу с Хиндже. Сказал, что останется в отеле три дня, — отвечает Ким. Чон-младший кивает.       — Обязательно надо навестить Кихёна, заодно поговорю с господином Каном. Далее возвращаемся обратно в Сеул. Если же в той посылке, которая так до нас и не дошла по вине Давона, хранился рисунок какого-то кулона, значит, в нём и спрятан код. Остаётся понять, что именно за аксессуар такой ценный, — задумчиво произносит альфа.       — Что насчёт учёбы? — интересуется Чон-старший.       — Честно, без понятия, — Чонгук ладонью проводит по волосам, откидываясь на спинку кресла. — Думаю, мы обсудим этот вопрос. Я предложу Тэхёну взять академический отпуск на год. Чимину тоже скажи.       — Понял. А что с браком? Если верить тому записанному мистером Хэ разговору, они стремятся избавиться от Тэхёна до его замужества, иначе они никогда не смогут проникнуть в архив, — рассуждает Хосок.       — Посмотрим.       Он и сам в шоке от происходящего, сам зол на внезапно появившуюся проблему, тесно затрагивающую Кима. Альфа тоже готов всегда его защищать и скрывать от всех невзгод. Смотрит на брата и видит, как тому плохо от одной единственной мысли, что Тэхён в беде. Конечно, злость нарастает, беспощадная, хладная месть мелькает у того перед глазами, оккупируя все его будущие планы. Чонгук не успокоится, пока не поймает этих ненормальных наркодилеров и не убьёт своими руками. Но помимо всего перечисленного, мужчине больно. Волнение станет частым гостем его сердца, начнёт изматывать разум от разных помыслов, жить придётся в извечном напряжении.       Хосок поможет. Будет рядом с ними. С Чимином, что спит так же, как и Тэхён, неспокойным сном.       Впереди предстоит борьба за жизнь со смертью. И на кону стоит самое ценное — Тэхён. Ещё в тот злополучный вечер в Чонгуке пробудили страшного зверя, чей облик он принимает в моменты сильного гнева и чья сила физическая превысит обычную, потому что альфа ради защиты своего омеги способен на многое, даже сотворить невозможное.       Пора выходить на охоту.

***

      — Сын, ты уверен, что хочешь остаться работать у Чонгука?       Хиндже отпивает глоток ароматного эспрессо, рассматривая вид из окна девятого этажа своего номера в отеле. Совсем недавно ему позвонил Юнги, изъявив желание поговорить по-серьёзному и закрыть все имеющиеся между ними конфликты прошлого. Было трудно для них двоих. Ковырять прежние совершённые ошибки, за которые стыдно по сей день, говорить о них и принимать, не отрицать сказанных громких выражений для Хиндже стало некой пыткой. Но, поняв их и, главное, приняв, всё приходит на круги своя? Прогресс идёт и, судя по тому, что младший сын сам пришёл к нему на разговор, облегчает мужчине планы с долгожданным примирением.       О Чимине ни слова, по просьбе Юнги. Увидев, как Хосок с ним выезжали из дома, он понял, какой выбор был сделан. Больно? Да. Невыносимо? Да. Потому альфа принял действенное решение — забыться в работе. Это его оставшаяся отдушина, и помимо неё он не видит больше никаких радостей жизни. Привыкнет. Смирится. Сильный ведь…       — Да, отец, — Мин заново учится обращаться по-родному к Хиндже, убирая принципиальную формальность.       Господин Мин ведёт себя с сыном аккуратно, не напирает, не предлагает назойливо свои идеи, советы или поддержку.       — Хорошо. Они, кстати, приедут сюда через несколько минут, — оповещает Хиндже. Юнги согласно кивает. Захотел присутствовать на их встрече. Домой нет желания идти, чтобы лишний раз не видеться с Чимином. С Хосоком всё по-другому. Два лучших друга, Чонгуку не понравится, если они сохранят дистанцию в общении. Как-нибудь справится.       Каково было удивление Минов, встречая прибывших гостей в лице братьев Чон, увидеть и Тэхёна, держащего за локоть своего альфу. Позади них троих следует охрана. Со стороны картина кажется так, словно они снимают эпичную сцену для будущей киноленты, ибо гости обращают заинтересованный взор на них. Все вместе они после короткого приветствия проходят в номер, где уже подготовили широкий стол для переговоров и предупредили о скором обеде.       — Рад видеть вас, Тэхён, — улыбается Хиндже, присаживаясь на стул последним.       — Взаимно, господин Мин.       Чонгук упомянул о важном разговоре с Хиндже и сделал довольно интересное предложение омеге поехать вместе с ним. Тэхён сразу же дал своё согласие. Альфа хотел бы присутствовать всегда на подобных деловых встречах со своим омегой, как это делал Сунан, конечно же, с учётом пожелания самой Миён. Она могла и не ехать, остаться дома, и господин Чон не противился, наоборот, позволял ей свободу действий. Ту же модель отношений Чонгук использует с Тэхёном.       Возможно, где-то повлияло последнее событие и жуткий сон Кима, отчего Чон-младший стал с огромной внимательностью следить за его безопасностью, выезжая из дома вдвоём, под ручку, ради спокойствия. Однако в большей степени Чонгук стремился познакомить омегу со своей деятельностью более углублённо. Кто знает, быть может, дальнейшие рабочие вопросы они начнут решать вместе?       — У нас мало времени, к сожалению, поэтому буду краток, — сцепив руки в замок, Чон-младший наблюдает за Хосоком, что ставит диктофон на стол и включает.       Тэхён дышит через раз, слушая повторно незнакомые голоса, упоминающие их имена вместе со «смертью», как и тёмными вспышками перед глазами появляются моменты из предыдущего сна, повысившего уровень тревожности. На волнительный взгляд Чонгука омега улыбается краем губ, давая понять, что всё под контролем.       Признаться, на предложение альфы поехать с ним на встречу с господином Мином, он согласился моментально, не раздумывая, ибо всё равно внутри поселился маленький росток страха, и дабы не позволить ему питаться тревожными мыслями, Ким решил быть пока возле Чонгука всегда. Это не означает, что стабильно он будет сопровождать его везде. Нет. Дом хорошо охраняем, поблизости окружают либо Сокджин, либо Алекс, но внутреннее предчувствие твердит о присутствии своего альфы рядом, когда оно того пожелает. Тем более, тема разговора затронет омегу, и ему, как и Чонгуку, хотелось бы собирать потихоньку кусочки тайного пазла.       Хиндже и слов подобрать не может. Поднимает глаза на Тэхёна, вовсе не представляя его положение на данный момент. Ох, и сколько же бед опустилось на эти хрупкие плечи Кима? Господин Мин помнит о поступке Кихёна, а теперь появилась новая, висящая над его головой угрожающая проблема.       — Я за всю свою жизнь впервые сталкиваюсь с подобным, Чонгук, — на выдохе произносит наконец Хиндже, до этого удержав недолгую паузу для осмысления.       Юнги есть что сказать. И вся речь его состоит из грубой нецензурной брани. По-другому реагировать на прямое покушение на жизнь ни в чём неповинного человека, на Тэхёна, что и мухи не обидет, никак нельзя. В отличие от своего отца, Мин в курсе того, чего пришлось пережить Тэхёну за последние два года. Где справедливость? Сколько можно преподносить такого рода препятствия на едва окрепшую душу? Альфа взбешён. К омеге он давно привык и относится уже как к своему родному другу. В конце концов, Тэхён стал уже полноправным членом семьи Чон, о его альфе знают практически все. И то, как показывают прошедшие события, существуют недалёкие в лице Кихёна и тех неизвестных наркодилеров, которые не осознают в полной мере способности Чонгука. Юнги сам знает — продолжится месть, жестокая и, быть может, с летальным исходом.       — Я помогу вам, чем смогу, — завершает свою мысль Хиндже, выпрямившись в спине и уверенно кивая головой. Чонгук другого ответа не ожидал.       — Спасибо вам большое, — благодарит альфа.       — На самом деле, в прошлую нашу встречу я не успел сказать важную вещь, — Юнги тяжело вздыхает, сжимая руку в кулак. Примерно представляет, каким образом повлияет новая информация на Чонгука и Хосока, но вот что с Тэхёном? Снова ему предстоит узнать неприятные подробности из жизни его крёстного отца.       А Чимин? Оба Мина не готовы были услышать последнюю фразу. Выходит, Давон омеге не родной отец. Юнги стало вдвойне жаль парня, но у него есть Хосок, к слову, с кем он часто встречается взглядами.       — Это относится к Давону, полагаю? — уточняет Чонгук.       — Верно. Расскажу тебе то, что знаю. Сунан мало делился со мной своими рабочими моментами, но бывало, в диалогах с ним всплывала фамилия Пак. Как ты уже знаешь, между ними были плохие взаимоотношения. Они испортились окончательно после вашего с Хосоком рождения.       Братья Чон переглянулись между собой. Старший нахмурил брови, младший же сжал губы в тонкую линию.       — Они знакомы со студенческих времён. Были хорошими друзьями. Сунану тогда его отец, то есть ваш дедушка, передал в руки свой маленький бизнес. Давон же начинал с нуля. Сотрудничать стали вместе и отсюда начались серьёзные конфликты, — господин Мин сделал два глотка чистой воды. — Давон связался с мутной компанией, которая предложила ему выгодную сделку. Он стал говорить об этом Сунану, но тому идея не понравилась. Вашего отца обвинили в предательстве, в бесчувствии и эгоизме. На этом их дружба закончилась.       — Мутная компания? — переспросил Чонгук.       — Да. Скорее всего, это и есть те самые наркодилеры. В одно время они активно предлагали выгодную помощь начинающим предпринимателям взамен на секретное сотрудничество. Сунан ранее финансово оказывал поддержку Давону, но тот не умел тогда расходовать выделенные деньги в работе, отчего и стоял на месте. Поэтому предложение тех людей его заинтересовало и, кажись, затянуло.       — По этой причине отец всегда настороженно вёл себя с господином Паком и нас с Хосоком просил с ним не связываться, — Чонгук одной рукой накрывает лоб. Тэхён берёт его вторую руку, слегка сжимает, на что альфа улыбается ему мягко. — Почему он не говорил подробно о Давоне?       — Нужны были видимые доказательства, Чонгук. Послушай, эти «грязные» дела имеют не совсем хорошие последствия. Узнав о том, что Кегван продал Давону часть своих акций, Сунан стремился разобраться с этой проблемой сам. Он знал о твоих серьёзных намерениях к Тэхёну и хотел до вашего брака всё уладить, чтобы в будущем облегчить тебе процесс перехода компании Кимов без столкновения с Давоном, но, увы, не успел. До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что ваших родителей больше нет, — с грустью в голосе закончил Хиндже.       Тэхён сжался весь, ниже опустив голову. Убрав свою ладонь со стола, он почувствовал неприятный холодок по спине, и некое чувство стыда вперемешку с горькой виной изнутри давят на рёбра и кажется, что они скоро сломаются под натиском вырывающихся на волю печальных воспоминаний. Чонгук ощущает, Хосок видит и понимает, их глаза устремлены на фигуру омеги.       — Солнце моё, всё хорошо, слышишь? — на ушко парню шепчет Чон-младший, пока Хиндже отвлекается на звонок.       — Да, — прозвучало неуверенно. Хосок, сидящий рядом с Кимом, хлопает пару раз по его плечу и слабо треплет по волосам. Была бы воля, Чон-старший обнял бы омегу за плечи крепко.       Трудно осознать: Кегван убил чету Чон, признался в содеянном, сам попросил о своей смерти, всадив себе в лоб пулю из чужого ружья и чужими руками, напоследок передав своему убийце самое дорогое — сына. Тэхён прикрывает карие глаза, делая глубокие вдохи и выдохи.       — Выходит, Сунан был в курсе о сделке Давона с наркодилерами, — заключает Чонгук, вновь возвращаясь после небольшого перерыва к важной теме разговора.       — Да. И, услышав содержимое с диктофона, из-за Давона Тэхёну грозит теперь большая опасность. Вам надо поскорее зарегистрировать официально свой брак, — твёрдым тоном голоса заявляет господин Мин.       Чонгук ещё не говорил по этому поводу с Тэхёном, потому на фразу Хиндже молчит. Правда, удивляя присутствующих, омега подаётся вперёд, отвечая:       — Вы правы. Я думал над этим. Медлить нельзя, да? — спрашивает у озадаченного Чонгука, что неморгающим взглядом смотрит на него.       — Кхм, мы поговорим позже, — отвечает быстро альфа, повернув голову к господину Мину. — У меня к вам всего одна просьба.       — Слушаю тебя.       — Будьте бдительны и осторожны. Проследите за ситуацией в городе, в случае чего, звоните мне или Хосоку.       — Конечно. Я всё сделаю. И, пожалуйста, берегите себя. Особенно ты, Тэхён. Надеюсь, беда скоро пройдёт и наступят спокойные для вас дни.

***

      Чимин никого не хочет видеть. Закрылся в четырёх стенах, впускает только Хосока и никого более. Тэхён не раз пытался зайти к нему, просто даже увидеть, удостовериться, что с ним всё в порядке, но доступ для него закрыт. Омега думал долго. Снова повторяется тот же сценарий, который он проходил всю прошлую неделю.       Радует одно — рядом с ним его любимый человек. Хосок оказывал важную поддержку. Слова в данной ситуации были не нужны. Чимин желал тактильного контакта, долгих объятий и нежных поцелуев. Пак делился своими мыслями касательно Давона, рассказывал о прошлом, и альфа впитывал новые подробности из жизни своего омеги как губка.       — Часто я гостил у Кимов. Иви относился ко мне, как к родному сыну, и я чувствовал себя полноценным членом их семьи, — с ноткой грустной ностальгии вспоминает Пак, слушая спокойные стуки сердца, лёжа на груди Чона-старшего. — Кегван нас баловал часто. Мне нравилось там находиться.       — С Давоном у тебя всегда были трудные отношения? — Хосок задавал вопросы прямо, но тихим, располагающим к себе тоном. Чимин всегда отвечал на них.       — Да, — признаётся усмехаясь. — С моих ранних лет он холодно относился ко мне, бывало, включал «доброго» отца, и для меня такие дни были как праздник. Но сейчас, в голове перебирая эти моменты, — вдруг задумывается парень, — понимаю, в чём была причина таких внезапных переходов.       — Я догадываюсь.       — Да. Причина — Тэхён. Водил в парки, дарил подарки, игрался, только когда со мной был он.       — Было ощущение, что Давон больше любил Тэхёна, чем тебя? Может, обижался на них?       Обычно у таких детей появляется чувство отрешённости, они считают себя лишними и пытаются всеми способами привлечь к себе внимание. Чимин делился историями из детства: капризный местами, активный ребёнок, правда, часто плакал. И в частности не из-за повышенного голоса Давона или не купленной игрушки. Маленький мальчик был один в своём доме.       Днём — нужный и любимый Кимами славный ребёнок.       Вечером и ночью — брошенный, одинокий плачущий малыш.       Чимин умолял Тэхёна оставаться с ним в доме или же ночевать у него. Постепенно дружба между омегами укреплялась, как прочные нити, и разбить их сплетённые руки было невозможно. Пак нашёл в своём друге всё то, что ему не хватало: Тэхён всегда интересовался его жизнью, дарил любовь, заботу и искреннюю улыбку, поддерживал в трудные минуты, был его лучиком солнышка, без которого Пак не мог существовать больше недели максимум. Это вовсе не одержимость. Это сильная привязанность. Потому появление Чонгука стало отправной точкой обратно в прошлое, когда Чимин оставался один на один с самим собой. Ему не хотелось вновь переживать те чувства, сидя в холодной комнате и думая, что Тэхён его забудет, бросит и всего себя отдаст непонятно откуда взявшемуся Чонгуку, оставив друга ни с чем.       Пак боялся тёмного одиночества. Ревновал Тэхёна ко всем, кто хотел с ним подружиться. Защищал его перед всеми, кто посмел обидеть. И любил так, как свою близкую душу. Как родного брата.       — Обида была на Давона, — спустя пять минут молчания подаёт голос омега. — И да, мимолётная мысль была, как и вопрос: «Почему с Тэхёном он ведёт себя хорошо, а со мной — по настроению?». На Тэхёна я не смел обижаться — он мой любимый друг. А вот на отца… то есть Давона, по сей день.       Чимин перестал называть его отцом. Само получилось. Поначалу ставил защиту, оправдывал Давона, считал услышанное из диктофона бредовым обманом, пока не стал разговаривать с Хосоком и вспоминать былые времена. Они бьют сильнее под дых и терзают сердце хуже любой моральной пытки. Так обидно и так горько. Закрыть дорогу назад хочет, забыть о ней и никогда в жизни не смотреть на неё.       — У моего организма есть негативная реакция на запах Давона. Он вынужден пить таблетки, а в свой гон уезжал из дома.       А вот это заставляет Хосока призадуматься. Казалось, начиная с группы крови, уже могли возникнуть сомнения, но тогда альфа подумал, что у Чимина группа крови совпадает с матерью. Иная правда постепенно всплывала наружу, и со словами тех наркодилеров всё встало на свои места. Природой заложено так, что запахи родителей для ребёнка всегда являлись неким безопасным куполом. Стоит лишь уткнуться им в шею, как в теле появляется ни с чем несравнимая лёгкость, кажется, будто от злого мира дети нашли своё спасение.       Картина с Чимином выходит корявой с кучей несостыковок. И выходит так, что почти все двадцать лет он жил с чужим человеком под одной крышей и называл его своим родителем.       — Конечно, я благодарен Давону за кров, строгое воспитание, неправильную любовь и заботу. Он старался быть хорошим отцом. Зря я тогда в гостиной сначала не поверил, вспылил и ушёл.       — Вполне нормальная реакция, радость, — Хосок оставил поцелуй на светлой макушке. — Тут всё очень сложно, и твоё стремление узнать настоящую истину без толики депрессии или злости мне нравится. Ты рассуждаешь, принимаешь потихоньку факты.       — Ты рядом, мне хорошо, — Пак поднимает голову, глядя влюблёнными глазами на альфу, и тянется, чтобы поцеловать коротко его в губы. — Говоришь, в Сеул скоро вернёмся?       — Да. Перед вылетом поедешь в больницу к Давону?       — Пока не решил. У нас в доме есть его сейф, где он хранит все ценные вещи и документы. Раньше я боялся туда просто взглянуть, а сейчас путь открыт, — судя по голосу, омега придумал план. Слова звучали уверенно.       — Думаешь, там что-то есть?       — Стоит проверить. Не даёт покоя отсутствие с ним родственных связей, так ещё и на Тэхёна готовят покушение. Вдруг Давон хранит там что-то важное, касающееся нас? Тем более, мне всё равно собрать вещи надо и переехать полностью к тебе.       Вчера Чимин спрашивал о Киме у Хосока. С ним он обязан поговорить. И оказать свою моральную помощь. Быть рядом, как друг. Перерыв в дружбе, кажется, подходит к концу.       Бессмысленная с другой стороны идея была, однако у них появилось время вновь обдумать всё и после этого стать ещё ближе.

***

      Вновь ненавистный коридор, заполненный запахами медикаментов, встречает братьев Чон, следующие к нужной им палате. Заведующий больницы едва поспевает за ними, ускоряя шаги. Чонгук лишний раз слушать его не будет. Всё, ради чего он приехал сюда, — это показания самого Кихёна, изъявившего желание встретиться и всё им рассказать. Речь его ещё не совсем понятная, но альфа настоял на скором приезде господина Чона, всё время твердя об утекающих часах, которые в данный момент дороже любого золота.       Внутри машины, стоящей на парковке, сидит Тэхён. На его лице нет ни грамма эмоций. Он опустошён. Сокджин смотрит на него через окно заднего вида в салоне, брови опущены, некое чувство жалости возникает при виде бледного омеги. Они недавно выехали из клиники, где у Тэхёна была консультация у врача, и он вместе с Чонгуком забирали результаты анализов. У двери их выжидали пару журналистов, каким-то образом пробравшиеся в коридор. Алекс и Джин выгоняли их, требуя покинуть здание. Ким испугался яркой вспышки фотокамеры, обернулся к альфе, что стоял сзади, спрятал лицо на его груди, судорожно дрожа всем телом. Кто-то всё-таки успел запечатлеть пару снимков парня, правда, за этот поступок он получил в нос от Чонгука и синяки на плечах от жёсткой хватки Сокджина, который его вытолкнул на улицу. Тэхён долго приходил в себя.       — Я думал, это они!.. — омегу охватила всепоглощающая паника, не позволяющая проникнуть чужим голосам в его сознание. На щеках красных крупные слёзы. — Я думал, меня застрелят. Я испугался за тебя, — смотрит на Чонгука, — за свою жизнь. Он… они…       — Срочно успокоительное! — негромким, но строгим голосом приказал Чон-младший медсестре.       Ярость альфы скрыта за прозрачной, прочной преградой, её нельзя показывать перед напуганным Кимом. Слов его не слушают, что ожидаемо, потому воздух пропитывается яркими кофейными феромонами, плавно касающимися неровного дыхания омеги. Тэхён вцепился в рубашку мужчины, не отпускал и умолял его не отстранять от себя, чего альфа делать не планировал. Сильнее прижал к себе, сел на скамью, покачиваясь, словно убаюкивая.       В последние дни тревожность Кима намеревалась достичь максимальной точки. Противодействующей силой оказался сам Чонгук, а именно его трепетное отношение, постоянная моральная поддержка и самые нужные объятия. Омега верит ему, и волнение его, в основном, связано именно с альфой, думает и о себе, и о нём. Он — его частичка души и сердца. И без него Тэхён не сможет существовать дальше обыденной жизнью. Как и Чонгук. При одной мысли, что его любимого человека нет, вырывает изнутри всё в клочья.       Чон-младший прекрасно понимает состояние Тэхёна и впадает в гиблое отчаяние, если видит его тихо плачущим в спальне. В эти минуты он считает себя неправильным, раз не имеет возможности убрать все страхи из головы парня. Просил Чимина попробовать с ним поговорить, но вот теперь их роли поменялись — сам Тэхён никого к себе не подпускает, кроме Чонгука.       Казалось, на встрече с господином Мином Ким вёл себя обычно и местами уверенно, пока чуть ли не каждую ночь ему не стали сниться кошмарные сны, в которых либо убивают его самого, либо Чонгука. И сны, где больше преобладает второй вариант, приводит в короткую истерику. После них он обещает себе быть сильным, постепенно научиться этому «искусству», чтобы тоже защищать себя и альфу. Иначе каким он будет супругом Чонгука, если не сумеет совладать с собственными эмоциями?       После неприятного инцидента в коридоре клиники Чонгук настоял на возвращении домой. Ким отказался. Им с утра позвонил главный врач больницы и заявил о срочном приезде к Кихёну. Чем скорее они покончат с ним, тем в ближайшее время вернутся обратно в Сеул. Чон-младший попросил Тэхёна не выходить куда-либо, приказал Сокджину следить за ним и, дождавшись, когда подъедет Хосок, вышел из машины, оставив поцелуй на лбу омеги.       Глаза Кихёна раскрываются шире. На пороге стоит он. Его палач. Чонгук не в силах противостоять накатывающей злости при виде подлеца, посмевшего тронуть его омегу, тем более та сдержанная ярость в клинике находит свой долгожданный выход.       Ох, нет, у Чона-младшего нет в планах у порога добивать Кихёна. Для этого существует моральная пытка. Карие глаза окрасились в бордовый с кровавыми отливами на радужках, берёт под свой контроль вырывающиеся крепкие феромоны, иначе никто не выдержит и минуты нахождения в палате. Хосок позади, в случае чего, остановит брата.       Чон-старший давал показания от лица омег, несмотря на запреты полицейских и их напоминание, что об этом должны говорить сами пострадавшие. Чимин всё поведал Хосоку, а тот передаёт его слова точь-в-точь. Настала очередь Кихёна. Синяки жуткие красуются на лице и шее. Всё остальное скрыто под гипсами и одеялом.       Подготовлены готовые вопросы. Их немного. Важны сами ответы и суть.       — Говорить можешь? — без приветствий переходят к разговору. Тот им кивает, не смея и взора поднять, дабы не видеть дьявольский взгляд алых глаз, не сдохнуть раньше положенного от губительной ауры.       — По какой причине ты следил за Тэхёном и Чимином?       Говорит Хосок. Чонгук молчит, наблюдает. Ещё немного и он попросту испепелит фигуру альфы пронзительным взором.       — Давил на «слабое» место Давона, чтобы отомстить.       Кихён проговаривает предложение медленно, где-то неразборчиво, на низкой слышимости и слабым голосом. Это затрудняет процесс своевольного допроса, однако Чон-старший кивает, подвинувшись ближе к больничной койке.       — С какой целью?       — Он подставил меня. Нас всех. Из-за него я потерял большие деньги.       Чоны встретились взглядами. Если вспомнить фразы той банды, которых нашёл Вон, там говорилось о совершённой ошибке Давона.       — Лучше пусть расскажет всё с самого начала. И только попробуй соврать или недосказать — уничтожу, — пригрозил Чонгук властным, грубым тоном голоса, отчего врач бросил на него недоверчивый взгляд.       По спине прошлись острые мурашки. Кихён не забыл его силу, с которой он наносил травмы. Не забыл, в какого свирепого монстра превратился Чонгук и с каким безжалостным напором стремился выбить из него всю душу, отправить на свет иной прямо в Ад к Сатане.       «Как мне удалось ещё выжить?», — вопрос, не дающий ему покоя по сей день.       — С Давоном я работаю давно, — начинает Кан. Терпение — основа их диалога. Хосок присаживается на стул поудобнее, а Чонгук внимательно слушает, иногда отвлекаясь на сообщения от Тэхёна или Сокджина. — Я его постоянный клиент. Он обязан следить за всеми схемами маршрутов доставки нашего товара и искать всё больше новых покупателей. У нас с ним было взаимовыгодное сотрудничество: он первым мне отдаёт заказ, я в свою очередь оказываю любую помощь в его делах. Поначалу мы держали связь друг с другом дистанционно, затем проводили «скрытые» встречи в Токио, где я прятал своё лицо. Под конец мы раскрыли свои личности. Я плохо помню наш последний разговор, уже тогда плотно подсел на наркотики, особо не соображал.       — Что за помощь? — уточняет Хосок.       — В основном это деньги и поиск информации о его жертвах. Последняя его была просьба — найти всё о Вас, господин Чон, — обращается к Чонгуку. — Потому что подозревал, копал под Вас, не верил в Ваши отношения с Тэхёном.       — Мне кажется, он причастен к смерти Кегвана, — отвечает альфа, буквально взглядом сверлит невидимого ему собеседника. — И Ингу.       — Полагаю, доказательства ты хочешь найти через меня, так? — усмешка.       — Так, — альфа выпрямляет спину, поднимая выше голову.       — Друг мой, всё зависит от тебя. А точнее, от твоей работы в грядущем месяце. Справишься — будет тебе вся биография Чон Чонгука.       — Полагаю, за товаром он должен был проследить семнадцатого августа?       — Да. Я уже нашёл своих клиентов, а в итоге остался ни с чем по его ошибке.       — По твоей вине мы потеряли наши деньги, сука! Ты должен был следить за границами, курировать грузовик с нашим товаром. Почему тебя не оказалось на твоём рабочем месте?!       — Я следил дистанционно! — шипит господин Пак. — Засранец, имей уважение к старшему!       — Какое нахер уважение? Я потерял клиентов! Я потерял огромные бабки, как и ты! Просрал свой шанс на безбедную старость.       — После этого я взбесился. Его просьбу проигнорировал и во мне взыграло чувство мести. Изначально хотел действовать через Чимина, однако Давон, бывало, упоминал Тэхёна — своего крестника — и решил сразу убить двух зайцев одним выстрелом. Стал следить за ними, чтобы собрать маленькое досье.       — А ты, сукин сын, знал о моём существовании? — раздражённо бросил Чонгук. — И кем я являюсь Тэхёну?       — Знал, но не верил. Как и Давон. Он сомневался в ваших отношениях. И я подумал, что у Вас с ним всё несерьёзно. Во время слежки Тэхён жил отдельно от Вас, а потом переехал к Вам через неделю.       В своих недобрых фантазиях Чонгук его добил прямо здесь. Одним движением бы достал ружьё и пропустил выстрел в голову, не моргнув и глазом. Кихён вызывает в нём одни горящие в адской печи эмоции, с которыми совладать намного сложнее. Выдержка, как и всегда, на уровне. В голове звучит мягкий голос Тэхёна. Зверя внутри на цепи держит именно его омега. Иначе без него он бы сгорел в своём неконтролируемом гневе.       — На мероприятии своего отца я запретил Давону приходить, сам был уже пьян: алкоголь и определённая доза наркотиков. Крышу сорвало окончательно при виде Чимина и Тэхёна, — в те минуты Кихён называл их своими «жертвами». — Честно, я не понимал, что творю. Мой мозг отключился. Твердил о мести и ведал своему плану. Только унизить, не убить.       Видят все, Чонгук на границе здравого смысла. Руки сжаты в кулак, виднеются побелевшие костяшки, а на лбу и на шее вздулись вены от бурлящей в венах крови.       — Не думал о Вашем влиятельном статусе. Не думал о последствиях своего поступка, ссылаясь на то, что есть другие люди в списке почётных гостей, которые помогут в реализации проекта, и репутация от этого особо не пострадает.       — Ублюдок, — бросает едко Чонгук. — Ты думать вовсе не умеешь. Собирался унизить омег, вместо того чтобы самому разобраться с Давоном?!       — Простите меня. Я не помню ничего, но осознаю, какое преступление было совершено мною. Мне жаль, — Кихён понял одно — это его последний путь на свободе. И он понесёт своё наказание послушно.       — Засунь своё сожаление в свою паршивую задницу! На этом твои страдания не закончились. Они только начинаются, мразь.       — Господин Чон, они опасны, — с дрожью в тихом голосе говорит Кихён, — лучше сохраните свою жизнь, не связывайтесь с ними.       Уже связался.       Чонгук первым покидает здание больницы. Дыхательная гимнастика для спокойствия нужна как некстати. Подняв голову к небу, альфа закрыл глаза, приводя хаотично вьющиеся мысли в порядок. В таком виде ему нельзя появляться перед Тэхёном, не торопится идти к машине. Правда, его через окно видит омега и открывает дверцу скорее, выходя из салона прежде, чем Сокджин спохватится. Перед ним — одна фигура альфы, которому требуется его присутствие. Парень так чувствует. Поэтому не слышит голос Джина позади и не видит надвигающегося к нему господина Кана, что неотрывно смотрит на него, как на чудо света.       — Господин Ким! — зовёт он, обращая внимание сразу четверых людей.       Тэхён останавливается, глядя на вставшего в пяти метрах от него мужчину, и внутри расползается электрический заряд тока, вмиг пробуждая закопанные воспоминания того вечера. Нет ни страха, что странно, ни панического шока. Ступор. Мыслей нет, тело не слушается, стоит ровно на месте. Господин Кан очень сильно изменился, кажется, постарел. И его глаза, выражающие глубокую усталость и безмерную обречённость.       Дыхательная гимнастика покатилась в бездонную чёрную яму, как и попытка успокоиться. Господин Кан делает шаги к его омеге, и это становится той самой отправной точкой в его разуме, подчинившейся опасным инстинктам. Джин хватается за локоть Тэхёна, тянет назад, закрывая его своей широкой спиной, и направляет оружие на мужчину. Господин Кан рот открыть не успел, как подле него оказался Чон-младший. Омега не может даже осмыслить произошедшее, ибо всё перед глазами мелькает быстрыми кадрами. Хосок уже подбегает к младшему брату; Чонгук дёргает альфу за плечо, поворачивая к себе, и, сощурившись, цедит сквозь плотно сжатые зубы:       — Сколько раз вам говорили, не лезть к моей семье, особенно к моему омеге. Но слов вы, видимо, не понимаете. Приступим к моим методам ведения переговоров.       Тембр голоса Чонгука низкий, эхом отдаётся в сознании и вынуждает невольно сжаться. Он оказывает сильное давление на того, кому предназначались сказанные ранее слова, впивается взглядом в него так, будто всю душу вынуть хочет, и на его фоне светлое, голубое небо превращается в серый туман. Господин Кан сглатывает, игнорируя болезненный ком в горле, с протекающими медленно минутами из него выкачивают воздух. Всё пространство охватывает феромон Чона-младшего. Тэхён следит за немой сценой, яро осязая на себе весь пожар плавящихся под натиском разъярённого зверя остатков трезвого разума. Омега и в этот раз не позволит своему альфе перейти ту самую чёткую красную грань, намереваясь усмирить его пыл. Кивая Сокджину, Тэхён следует к Чонгуку. Просит безмолвно Хосока отойти на пару шагов от них, а сам тем временем кладёт тонкую ладонь на крепкие мышцы плеча мужчины, вставая кое-как прямо между ними.       Чонгук раздумывал над тем, как отвезёт господина Кана далеко отсюда в заброшенное место. Что именно там будет происходить, лучше никому не знать. Нет, он не какой-нибудь кровожадный монстр, решающий проблемы с помощью насилия. Здесь основная цель — донести до человека важную суть их проблемных взаимоотношений. И если в процессе этого точка кипения достигнет своего апогея, то на смену прийдёт другой способ решения конфликта. Отнюдь не безобидный.       — Пожалуйста, не надо, — умоляющим тоном просит Тэхён. Господин Кан делает шаги назад, пребывая в некой прострации. — Давай выслушаем его и уедем, — омега касается его щёк, соприкасаясь лбами.       Чонгук довольно вспыльчивый. И Ким — именно то, что ему необходимо в порывах необузданной злости. Его влияние на альфу — одна из загадочных, но в то же время естественных способностей, коим он владеет с недавних пор. Альфа дышит им, ближе к себе притягивает, обнимая за талию. Кроме него никто не нужен. И Тэхён это понимает, буквально млея в родных объятиях своего истинного.       — Помнишь, что я говорил тебе? Держи себя в руках, — напоминает, мягко улыбаясь.       — Хорошо, солнце.       Хосок стоит в полнейшем смятении. До появления Тэхёна Чонгук не так часто проявлял свою «тёмную» сторону по отношению к чужим людям, да и сложный характер мог местами контролировать. Сейчас его брат толком совладать со своими эмоциями не может до конца, загорающимися как спичка, если дело касается Тэхёна. И то, с какой лёгкостью, на первый взгляд, Чонгук успокаивается благодаря парню, тогда понимаешь, насколько их чувства стали ещё крепче, а связь между ними больше сближает.       — Мой сын вам всё рассказал? — осторожно интересуется господин Кан.       — Да, — отвечает Чонгук холодно, а в глазах продолжает гореть огонь.       — Господин Чон, — смотрит на альфу. — Господин Ким, — переводит робко взор на омегу. — Я молю вас, простите нас за всё, что случилось. Для меня была основная цель — добиться встречи с вами и попросить искренне прощения. Кихён — мой сын, и как родителю мне страшно за его дальнейшую судьбу, и ни в коем случае я не защищаю его. Он поступил ужасно по отношению к Вам, господин Ким. Мне осталось только смириться и жить с этим позором. Ко мне уже приходили Ваши люди, господин Чон, — коротко оглядывает Сокджина, — но мне было важно прямо так предстать перед Вами и раскаяться за ужасное преступление, совершённое моим сыном.       — Раскаяться? — возмутился Чонгук, надвигаясь к нему, но руки Тэхёна и подошедшего Хосока схватили его, не давая с места сдвинуться. Альфа шумно выдыхает, исподлобья глядя на замершего мужчину перед собой. — Не хватало ещё слышать от человека, чей подонок занимается наркотиками, ведёт «чёрный» бизнес, насилует людей, его чёртовы раскаяния. Я сказал, что уничтожу тебя. А слов таких на ветер не бросаю. Моего гнева было достаточно, чтобы убить его в том проклятом отеле, но мой омега, ставший невольной жертвой в грязных деяниях твоего сынка, меня остановил, — господин Кан переводит благодарный взор на омегу, плотно прижавшегося к груди своего альфы. — Жалеть я никого не буду. Особенно вас, господин Кан. Ещё раз посмеете оказаться в поле моего зрения и, не дай Бог, подойдёте к Тэхёну со своими сожалениями, мне не составит труда повторить то же самое, что было с вашим выродком. Прощайте!       Тэхён не смотрит на мужчину больше. Его бережно уводят к машине. Чонгук зол, но молчит. Омега пересаживается на его колени, касаясь руками его вздымающейся груди. В мыслях альфы полный хаос; появление господина Кана выбило его из защитного купола, который он пытался сохранить вопреки рычащему в клетке зверю.       — Я же просил посидеть в машине, — хрипло произносит Чон-младший. Тэхён оставляет поцелуй на его шее, берёт его ладонь и переплетает пальцы.       — Прости. Увидел тебя не в лучшем состоянии, хотел поддержать. И Сокджина не ругай, это я резко выбежал к тебе, его не предупредив.       Ну как можно игнорировать эти милые, карие глаза, внутри которых океан его искренних, настоящих чувств. Чонгук наконец обнимает его так сильно, как нуждающийся в тепле и любви брошенный питомец, расцеловывает щёки, глаза, нос, лоб, оставляя напоследок вкусные губы. И абсолютно всё равно на сидящих впереди Сокджина и Хосока.

***

      После долгого многочасового перелёта в теле появляется тягучая усталость, клонит в сон, и мышцы напряжённые требуют скорейшего отдыха на мягкой, удобной кровати. На улице наступила глубокая ночь. В отличие от Вашингтона, горящего яркими огнями и продолжающего свою жизнь даже в ночное время суток, в Сеуле очень спокойно. Конечно, дорожный шум машин, свет от уличных фонарей и больших экранов, транслирующих непрерывную рекламу, присутствуют, как и толпы людей гуляют, вдыхая прохладный воздух, однако атмосфера в городе в корне отличается от американской. Тэхён с непривычки удивлённо поднимает глаза, глядя в окна, и хмыкает.       Они вернулись домой.       Холодная спальная комната встречает своих хозяев. Тэхён с улыбкой на лице ложится на вторую половину кровати, укутавшись в тёплое одеяло. Через пару минут он уже слышит, как шуршит простынь и прогибается матрас рядом. Чонгук прижимается грудью к спине омеги, кончиком носа вдыхая ванильный аромат с его чувствительной шеи. Теперь обитель альфы имеет своего второго постоянного жителя. Чон-младший больше не будет засыпать здесь один, и Тэхён среди ночи не зайдёт к нему, чтобы остаться спать вместе. У него появилось своё место в этих стенах, парень наслаждается прикосновениями Чона-младшего, вздрагивая от бегущих мурашек по спине.       Слабый свет от настольной лампы освещает умиротворённые лица Кима и Чона, что видят свои сны, в которых наступает долгожданный покой. Омега растворяется в мире, где он и его альфа вместе прогуливаются по ровной тропинке внутри зелёного леса, а лучи солнца освещают им путь вперёд. Пережив ночные, почти что ежедневные кошмары, для Тэхёна видеть такой сон сродни раю.       Его любимый альфа с ним. В их родном доме. Ким давно привык к нему и постепенно готовится стать его полноправным вторым хозяином, ведь совсем скоро он выйдет замуж за Чонгука и обретёт новую семью. Хотя Тэхёна уже считают родным. Поэтому остаётся только сменить фамилию, узаконить брак, надев кольца, и поставить метку.       К слову, о браке и со всеми вытекающими последствиями. Тэхён не раз намекал о разговоре на эту тему. В голове закрепилась фраза тех людей о замужестве омеги, и с тех пор он потерял покой, постоянно думая об этом. Альфа не в восторге от того, что критически возникшая ситуация вынуждает их в темпе идти расписываться, дабы сохранить не наследство, а самое ценное — жизнь Кима. Он планировал всё совсем иначе: приятная атмосфера, романтическое свидание, заранее подготовленный монолог, написанный им, помолвочное кольцо внутри бархатной белоснежной коробки, которое, кстати, мужчина заказал не так давно в Америке у одного известного ювелира. Ему хотелось подарить Тэхёну незабываемый вечер, вбирающий в себя признания в его сильных до дрожи чувствах, трогательная речь, хранящая в себе голос его бьющегося сердца. И как жаль, что омега живёт с мыслью о том, что ему надо поскорее стать супругом Чона-младшего, чтобы, в первую очередь, остаться в живых.       И всё же угроза есть. Чонгук постарается воплотить свои мечты в реальность и сделать омеге лучшее предложение стать его навсегда. Время бежит с невероятной скоростью. Нельзя забывать.       Юнги бросал короткие взгляды на Чимина и Хосока, не обращал внимания на их объятия в самолёте и здесь первым ушёл к себе в комнату. Больно видеть счастливого истинного в руках другого. Внутренний зверь в отчаянии, а сам мужчина — в апатии.       Он привыкнет. Забудет. Справится сам. И, быть может, сумеет забыть Чимина. Найти своё другое счастье. Веры нет, надежда есть. Пак хотел поговорить с ним, как и Хосок, но Мин отказывался, избегал. Слышать их нет ни грамма желания. Достаточно того, что он видит.       Отдаст всего себя работе, невзирая на плачущее сердце. Массивная, тяжёлая дверь закрывает доступ к чувствам. Они теперь скрыты под крепким замком и навряд ли в ближайшие годы альфа откроет его. Может, никогда? Вопрос времени.       А судьба и вправду та ещё сука.

***

      — Подведём итоги.       Чонгук собирает всех в своём кабинете. На краю стола справа от него сидит Тэхён, в сжатом кулаке хранит кулон, подаренный Кегваном в последний его вечер. В кресле напротив сидит Юнги, в ровной стойке стоит начальник охраны — Сокджин.       Была проведена контрольная проверка из всех собранных улик, а также Чон-младший вызвал для этого разговора Намджуна и мистера Хэ, сидящих сейчас на диване. По окончании их общего обсуждения наступит новый этап в их жизнях. Пойдут в атаку первыми, не ожидая визит теневых фигур, как трусы, скрывающиеся за пределами Америки. Вон прознал, что они на какое-то время исчезли от глаз общества. Избив Давона, им потребуется время, пока ажиотаж не спадёт, к тому же, им понадобится достаточно времени для осуществления своего плана убийства Ким Тэхёна. Для достижения собственных целей они чаще всего придерживаются основного принципа — эффекта неожиданности. Как хищники выжидают, наблюдая за своей жертвой, и нападают, острыми зубами протыкая горло, предотвращая доступ к кислороду.       Стадии их атаки повторяются. Как сказал детектив, с Давоном та банда поступила точно так же. За ошибку, допущенной господином Паком в августе, он получил своё наказание только спустя два месяца в октябре. Они действуют не сразу. Ждут. И кажется, что ничего не предвещает беды. А в действительности, всё случается за один миг.       — С Тэхёном будет то же самое. Дождутся известия о дате вашей свадьбы, приблизятся слишком близко и всё.       Что скрывается под словом «всё», известно каждому. Вон не стал вдаваться в подробности, думая о Тэхёне. Мистер Хэ выполняет свою работу с большой отдачей, даже если двумя неделями ранее он получил очередное ранение. Омега удивляется его шустрым способностям сыщика, и рад, что Чонгука окружают люди, знающие своё дело от и до.       — Давон им не нужен, о нём можем не говорить, — Намджун пальцами стучит по мягкой обивке дивана, сщурившись. — Лечится в Америке, не зная о том, что творится вокруг него.       — Чимин и Хосок уже прибыли туда? — Чонгук обращается к Сокджину.       — Да, господин Чон.       По словам омеги, в кабинете Давона, а именно в сейфе, должна храниться хоть одна зацепка или же ценная информация. Никогда прежде Чимин не мог подолгу задержаться в том месте, так как альфа всегда закрывался в ней, никого не впуская. Хосок понимает, что кабинет априори считался личным деловым пространством, где вход посторонним всегда запрещён, только если с разрешения. Однако до такой степени никто его не оберегает, судорожно проверяя по несколько раз замок.       И вот они здесь. Алексу удалось выломать дверь, охраны Пака вокруг дома не было. Первым заходит Чимин. Слышится тонкий аромат горького шоколада, щекочущий нос омеги, отчего он чихает. Чон-старший подаёт ему салфетку, ступает дальше, осматривая помещение. Ничего необычного. В глаза бросается шкаф, а точнее сейф внутри него с кодовым замком. Вот и настал напряжённый момент, когда всё зависит от простого везения. Вдвоём в поисках ключа. Пак уверен — он где-то спрятан в этом месте.       — Общество в ожидании вашей свадьбы, Чонгук, — Юнги всё разузнал от своего отца, с ним он стал держать связь. — Вы у всех на виду. Скрытно провести церемонию заключения брака не получится, кто-нибудь да узнает о вас намного раньше.       — Дождёмся возвращения Хосока и Чимина. Потом решим. Перейдём к самому главному, ради чего я вас всех сюда позвал.       Чонгук смотрит на Тэхёна, поднимаясь со своего кресла, и меняется с ним местами, усаживая его за рабочий стол. Ладонью касается подрагивающих от волнения плеч омеги, приближается к уху и тихо шепчет:       — Солнце, не бойся. Я с тобой.       Пребывая в Америке, Тэхён зашёл в кабинет Чонгука, робко шагая к нему и глядя ему в глаза. Альфа нахмурился; вид парня беспокойный, будто он увидел что-то ужасное. Глаза раскрыты широко, лицо бледное, а в руках его он замечает украшение золотого цвета в виде маленького сердца.       — Чонгук, я… — Тэхён запинается, ощущая каждой клеточкой тела судорожную дрожь, загоняющую внутреннего зверя в защитное укрытие. Мужчина окутывает его в свои объятия, просит равномерно дышать и медленно расставлять мысли по порядку, без спешки.       — Что такое? Что тебя тревожит, солнце?       — Кулон, — омега показывает его, облизывая пересохшие губы. Альфа недоумевающе рассматривает вещь Кима, с разрешения берёт в свои руки.       Он помнил, что Кегван перед смертью подарил Тэхёну подарок в виде украшения, ему самому удалось увидеть его только один раз. Последнее воспоминание о родителях, и Ким хранит это в самом укромном местечке, в минуты печали раскрывая крышку и подолгу задерживая печальный взгляд на папе и отце.       — Те люди говорили, что в посылке хранился рисунок какого-то кулона, — поясняет Тэхён, удобно устраиваясь на коленях альфы. — Я сразу же подумал о подарке отца. Может, речь шла о нём?       — Почему не поделился своими подозрениями? — вопрос без упрёка, задан аккуратным голосом, учитывая, в каком виде к нему пришёл омега. Касается его щеки, заботливо заправляя волнистую прядь за ухо.       — Хотел проверить свою теорию, — тихо отвечает. — Поначалу я ничего не замечал, но потом я решил ещё раз посмотреть на неё и, открыв крышку, мне удалось вытащить оттуда фотографию моих родителей. Она была несильно приклеена. И на обратной стороне, — Тэхён демонстрирует свою находку мужчине, рассказывая подрагивающим от переизбытка эмоций голосом. — Здесь написаны цифры.

«4310»

      — Мне кажется, это код.       Тэхён сам лично открывает ноутбук своего отца, находит единственный файл с названием «Save me» и, нажав по нему два раза кнопкой мышки, выходит поле для ввода кода. Настал момент истины. То, к чему они стремились больше полугода, наконец открыло перед ними двери к таинственной правде, ответ на который они узнают прямо сейчас. Затаив дыхание, омега нажимает на клавиши и в конце встречается с серьёзным взором Чонгука. Тот кивает.       Готово.       «Внутри файла хранится QR-код. Это всё, что мы смогли узнать, — передал один из программистов. — Советую Вам дождаться даты, которую Вам написали. Это всё сделано не просто так».       На весь экран появляется тот самый двумерный штрихкод. Тэхён наводит телефон с включённой камерой, и она сканирует код, после чего предлагает перейти на веб-сайт. Первое, что он видит, — три заглавных документа, подписанных жирным шрифтом.       1. Семья Пак.       2. Копия архива.       3. Джу Сон.       Чонгук повторно читает название документов, в голове перебирая возможные данные или сведения, которые могут быть там. Наклонившись над столом и оперевшись одной рукой на него, а второй — на спинку кресла, он вводит курсором мышки по открывшейся странице, находя первый пункт.       — Намджун и Вон, — называет имена тех людей, чья работа пригодится в данный момент в экстренном порядке. — Я скидываю ссылку на первые два документа. Даю час для ознакомления со всей информацией.       Благо, для отправки требуется единожды скачать их на устройство, что и сделал Чонгук, после чего двое альф скрылись в другой комнате.       — Сокджин, срочно проверь всю территорию дома, а также узнай у Бэкхёна о Джу Соне, — следующий приказ отдаёт начальнику охраны. — Юнги, срочно вызови Хосока и Чимина обратно в дом.       В кабинете остаются двое. Тэхён не отрывает глаз от содержимого первого слайда, в котором показан ДНК-тест на отцовство с результатом ноль процентов, подтверждающий, что Чимин не является родным сыном Давона. Выходит, те люди были правы. Ким боится представить реакцию друга на прямое доказательство, самому плохо от осознания того, что Давон, по сути, Чимину чужой человек. Если пролистать дальше, можно разузнать всю биографию семьи Пак с упоминаниями двух семей — Чон и Ким. Все они трое взаимосвязаны друг с другом, и, судя по всему, в ней скрыто множество секретов, которые им предстоит раскрыть.       — Тэхён. Чонгук.       Голос. До боли в сердце знакомый голос заставляет омегу вздрогнуть от испуга, шокировано глядя на экран, где открылось ещё одно окно. Чонгук слов из себя выдавить не имеет сил, в горле образовался толстый ком, приносящий противную боль. Моргает по нескольку раз, неверяще смотря на видеофайл.       Кегван сидит в своём кабинете. Позади него расположено окно, откуда виднеется дневной солнечный свет. Вид его уставший, замученный, но такой родной. Тэхён едва сдерживает горькие слёзы, стиснув зубы от нарастающей тоски, отчего раны внутренние кровоточат, густая, горячая кровь стекает по судорожно бьющемуся сердцу, обжигая его. Ладонью рот закрывает, наклоняет голову вбок, прижимаясь к Чонгуку. Тот кладёт руку на его плечи, осторожно поглаживая.       Глаза никогда не обманывают. В них таится вся правда. Как бы Кегван не старался показаться сильным, собранным во время съёмки, внутри зрачков Тэхён видит его истерзанное от множества моральных травм душу, проживающую свою жизнь из последних, невозможных сил. Как же невыносимо лицезреть данную картину. Отец очень сильно изменился после смерти папы, Тэхёну до жути хочется разорвать свою грудную клетку, лишь бы не мучиться от тянущей боли при виде Кегвана.       Чонгук чувствует переживания и боль омеги, оставляет поцелуи на макушке, говоря много слов, дабы тот немного успокоился. Потихоньку помогает быть сильным в непростые минуты, и Тэхён понимает это, собирая вышедшие из-под контроля эмоции в один ком. Вытирая слёзы, выпрямляется, сжимая крепко руку Чонгука. Шмыгает носом, продолжает воспроизведение видео, убрав с паузы. Как оказалось, альфа сам поставил на стоп, дав время Киму.       — Надеюсь, вы смотрите на меня, вместе держась за руки, — Тэхён слабо улыбается, коротко глянув на Чона-младшего. — И верю, что у вас всё хорошо. Вчера я услышал от Давона, что в архив проник мистер Хэ и записал на диск запись с камер видеонаблюдения с места гибели Сунана и Миён. Наводку он дал сам, прекрасно зная, что ты, Чонгук, отомстишь мне за своих родителей. Поэтому с ночи я готовлюсь к твоему приезду.       «Я знал, что ты придёшь», — эхом отдаётся в голове фраза Кегвана на момент вторжения в их дом.       — Недавно пришёл с кладбища. Просил прощения у Сунана и Миён, после чего приехал к своему любимому Иви, — господин Ким сжимает переносицу, не сдержав слёз. — Там же написал тебе письмо, Тэхён. Из-за ночного холода постоянно ронял листок на землю, поэтому он местами запачкался.

«Смотрит сначала на лист: в некоторых местах остались чернильние пятна, зачёркнутые предложения, видимо, он торопился, когда писал, и тёмные следы по краям».

      — Встретился с Ингу и передал завещание. То, что я скажу дальше, очень важно, поэтому слушайте меня внимательно, — Кегван посерьёзнел, брови нахмурились. Чонгук повысил громкость видео. — В период скорби я, сам того не понимая, продал шестьдесят процентов акции Давона. Использовав мою компанию, Давон работал с наркодилерами. Вместе со схемами маршрутов моих товаров он перевозил наркотики. При проверке документов я быстро создал копию. С ней вы ознакомитесь позже. Потребовал вернуть проданные мною проценты, но, увы, уже было поздно. Давон вцепился в мой построенный за долгие годы бизнес. Я был в отчаянии. И Сунан с Миён предложили мне помощь с намерением вернуть всё. Мы стали работать вместе, и Давон прознал об этом. Он приказал мне избавиться от них, иначе пострадает мой Тэхён. Говорил о насильном замужестве, насилии, убийстве, пытках… и тогда я понял, насколько он одержим им. Я испугался за своего сына. Рассказать вам тоже не мог, за мной вели постоянную слежку. Мне стало страшно. И, переступив через себя и свои принципы, взял огромный грех на душу. Прости меня, Чонгук. Умоляю! Меня вынудили это сделать!       Острые мурашки пробираются под кожей по всей спине, оставляя глубокие порезы за собой. И Чонгук, и Тэхён находятся будто в ином пространстве. Всё кажется самым ужасным кошмарным сном, и вот-вот они вырвутся оттуда. Но нет. Такова реальность и самая кровавая истина.       — С тех пор я работал его правой рукой, выполнял все просьбы и приказы. Я не мог смотреть тебе и Хосоку в глаза, поэтому на нашей встрече вёл себя холодно. Винил себя в отвратительной ошибке, забравшей жизнь неповинных людей и поставившей под угрозу жизнь моего сына. С каждым днём закапывал себя в землю, морально умирал, однако появилась надежда — мне удалось узнать, что ты, Чонгук, следишь за Тэхёном. Не раз я с Иви обсуждали с Сунаном ваши возможные отношения, почувствовав между вами истинную связь, и тут я понял важную вещь — ты всё ещё заинтересован в них. Слава Богам, Давон этого не знал, как и о наличии вашей истинности, лишь помнил о наших с Чонами планах познакомить вас когда-нибудь. Кстати, ему это сильно не нравилось. Иви с ним всегда ругался.       А ведь Чонгук думал, что Кегван не в курсе о его слежке. Выходит, тот позволял этим заниматься, ни разу не возмутившись. И понятно следующее — Давон был в курсе о разговорах их родителей, касающихся Чонгука и Тэхёна, ничего больше.       — Со мной был и Джу Сон, являвшийся тогда частью охраны Давона. Он поведал о работе у семьи Чон по приказу своего начальника. Честно, мне было жаль этого парнишку. У него отняли свободу и семью. О нём я всё расписал в третьем документе. Что касается копии архива, то в нём вы найдёте все компрометирующие факты о сотрудничестве Давона с наркодилерами. У меня мало времени, скоро наступит вечер и мне надо будет тебе позвонить, Чонгук, — Кегван прочищает горло, стирая рукой слёзы с глаз. — Он испортил когда-то жизнь тебе и твоим родителям. Он испортил жизнь мне, но я не позволю ему навредить моему единственному маленькому сокровищу. Я позвоню тебе и попрошу убить меня, забрав Тэхёна с собой, иначе Давон убьёт нас двоих, а может, и ещё хуже. Чонгук, не вини себя, умоляю. Я не мог жить дальше, весь мир превратился в сплошную темень. Зная тебя, уверен, ты позаботишься о моём сыне, и вы полюбите друг друга сильнее, станете единым целым. Этот дьявол, — бросил с отвращением мужчина, — делает всё не своими руками. Именно он убил твоих родителей моими руками. Именно он избавился от меня твоими руками, так как в конце я ему явно мешал. Повторюсь: он одержим Тэхёном во всех смыслах, как когда-то был одержим моим супругом.       Тем временем Чимин держит дрожащими пальцами найденное обилие разных обрезанных фотографий на самом дне шкафчика, в которых главными фигурами являются Ким Иви и Ким Тэхён.