Несчастный ублюдок в детективном романе

      Кейл вошёл в прихожую и успел снять только обувь, после чего его грубо прижали к стене, сдавливая горло. Барроу исчерпал всё своё терпение и теперь уже не мог сдерживать свою ревность. Она бушевала в его груди жутким штормом, который никто не должен был видеть. Кейлу можно. Его Кейлу можно всё в этом мире. Весь мир должен принадлежать лишь ему одному, но сам он будет принадлежать лишь ему.       Юноша уже начинал задыхаться. Он попробовал разжать хватку мужчины, но тот был в разы сильнее.       — Прости, Кейл, — прошептал мужчина, почти касаясь чужих губ своими, и разжал руки, выпуская слишком тонкую и изящную для парня шею — последствия недоедания в школе и стресса после смерти матери, — наблюдая, как краснеет нежная кожа в том месте, где её сдавливали руки. — Сегодня ты правда разозлил меня.       Губы коснулись чужих, терзая в страстном грубом поцелуе, неистово проходясь языком по дёснам и нёбу. Колено жёстко врезалось между ног. Пока одна рука зафиксировала руки над головой, вторая уже залезала под одежду, щипая чувствительную кожу. Разорвав поцелуй, Барроу стал терзать шею, оставляя на ней яркие укусы с кровоподтёками.       Кейл пытался оказать хоть какое-то сопротивление, но силы были слишком неравны. Находясь зажатым между стеной и рельефным телом своего любовника, он запоздало осознал, что то, что ему показалось грубым в его первый раз, было лишь верхушкой айсберга того, на что действительно способен этот мужчина. Юноше стало по-настоящему страшно, ситуация выходила из под контроля.       Кейла перебросили через плечо, выбив весь воздух из лёгких, и понесли по коридору в неизвестном направлении. Самой ужасной была реакция этого извращённого тела: сердце бешено колотилось, в штанах уже было тесно, а неизвестность лишь ещё больше распаляла. Рука, до этого заботливо придерживающая его за задницу, грубо сжала бедро Кейла, прижимая ближе. Юноша прикусил губу, чтобы позорно не застонать на ухо своему мучителю.       На удивление Кейла его нагло тащили несли не в комнату его ублюдка-сожителя и, по совместительству, парня, а куда-то в другое место. Это была комната с плотно задёрнутыми шторами, до которых Кейлу не было никакого дела, по крайней мере в данный момент. То, с каким сочувствием и жалостью смотрели на него все попадающиеся навстречу люди, заставляло всерьёз задуматься, что же за ужасы его ожидают. Но чёрт бы побрал это похотливое тело! Правда. Что этот ублюдок сделал с невинным парнишкой-оригиналом, чтобы превратить его в кого-то настолько развязного? У него совершенно не было никакого инстинкта самосохранения.       Кейла довольно грубовато, но тем не менее аккуратно, положили на широкий деревянный стол, обитый чем-то мягким. Возможно, это место было специально оборудовано для своеобразных наказаний за проступки. Барроу тут же лишил юношу верха, припадая к выпирающей ключице, оставляя кровоточащий след от зубов. Юноша вскрикнул, зашипел и попытался отстраниться, но сильные руки жёстко зафиксировали запястья над головой. Кейлу, нет, Ким Рок Су это всё не нравилось: слишком больно, слишком грубо, он потерял контроль над ситуацией, и от этого становилось ещё и страшно. Тело оригинала же было совершенно иного мнения на сей счёт. Оно с нетерпением ожидало более активных действий мужчины, ждало, что его грубо ударят, что войдут без подготовки на всю длину. От этих желаний Кейла пробрала дрожь.       Стол был ровно такой высоты, чтобы, когда юноша лежал на нём, его задница была в аккурат перед пахом партнёра. Мужчина пристроился между его ног, навис почти всем телом, тесно прижимаясь, и грубо впился в плечо, прокусывая нежную кожу, выбивая изо рта отчаянный крик боли. Из глаз юноши брызнули совсем непрошенные слёзы, и он снова попытался вырваться. Следующий за зубами язык заставил сдавленно зашипеть и отвернуться.       Кейл чувствовал тупую боль — боль от укусов, от рук, слишком сильно сжимающих его запястья и бедро, от того, что во рту до сих пор не зажили ранки, оставленные Барроу во время поцелуев... Но всё это глушилось острым возбуждением, сильным желанием получить ещё больше ощущений...       Ужасно. Ким Рок Су чувствовал отвращение к себе, к собственным желаниям и к этому похабному телу. Он ненавидел боль, но эта боль чувствовалась столь необходимой. Юноша хотел, чтобы это всё скорее прекратилось, оказалось ужасным сном, но вместе с этим хотел продолжить, хотел, чтобы его отодрали как последнюю сучку до потери сознания. В прошлый раз им управляло больше тело, а не поплывшее от новых ощущений сознание, но в этот раз всё было по-другому.       Хлёсткий удар ладонью пришёлся в аккурат на обтянутое тканью брюк бедро. Кейл запоздало осознал, что его руки закованы в наручники с мягкой подкладкой. Видимо, это место было оборудовано с учётом возможного безумства мужчины. Рука главного антагониста взялась за подбородок и грубым движением заставила смотреть в глаза.       Барроу уже был без парика и рубашки, его лицо покрывал нездоровый румянец, а глаза с расширенными зрачками отражали всё то безумие, которое до этого момента скрывалось за масками.       — Ты сегодня очень расстроил меня. Ты понимаешь это? — чуть сиплый голос казался таким же жутким, как и весь образ мужчины сейчас.       Кейл смотрел на него, как кролик на удава: прекрасно понимал, что его ждут девять кругов ада, но не мог отвести взгляд. Юноша продолжал молчать, пока хлёсткий, но не со всей дури, удар по щеке не заставил его снова вскрикнуть от боли.       — Ты мой, Кейл. Ты принадлежишь только мне.       Барроу парой быстрых движений избавил своего возлюбленного от брюк и белья. Язык легко и дразняще прошёлся по уже давно затвердевшей плоти, от чего из уст юноши невольно вырвался стон. Со стороны мужчины послышался лёгкий смешок, после чего член Кейла оказался наполовину у него во рту.       Тело подалось вперёд, желая больше, и чёртов антагонист дал ему больше. Он почти до основания заглотил достоинство слишком нетерпеливого возлюбленного, давясь и ругаясь про себя, он не переставал двигать головой, принося больше удовольствия.       — Ах.. Кейл... мм.. Не думал, что вы.. нх.. господин... хаа... Барроу, аах... снизойдёте до минета... аахаа... этому жалкому... ммм... отбросу, — с нотками издёвки, прерываясь на стоны, проговорил Хенитьюс.       — Ты не должен называть себя отбросом, — выпуская член изо рта под разочарованный вздох, строго сказал мужчина, отвешивая шлепок по бедру. — Сегодня ты плохо себя ведёшь. Тебя следует наказать, не думаешь?       Кейл ничего не ответил, закусив губу и отвернув голову. Он не мог потакать всем желаниям этого безумца, не должен был. Но чем больше он смотрел, тем сильнее хотелось подчиниться, без остатка отдаться такому злодею.       — Строптивый мальчишка, — тут уже пострадала выпирающая ключица юноши. — Я дам тебе ровно пятнадцать минут, чтобы ты наконец одумался.       Пристегнув ноги любовника к столу таким образом, чтобы их невозможно было свести, Барроу удалился, нарочито громко хлопнув дверью, ведущей на балкон, не забыв завести таймер на пятнадцать минут. Ему срочно нужно было успокоиться, а заодно и закурить. Из кармана классических брюк была извлечена любимая эксклюзивная пачка сигарет марки Treasurer. Дорогое удовольствие — нигде ниже нескольких тысяч такую не достать, да и шанс нарваться на подделку весьма велик, но мужчине нравилось, тем более, что он мог себе это позволить. Барроу курил сигареты вида Black, они отличались своей крепостью терпким и немного горьковатым вкусом, довольно продолжительное время сохранявшимся на языке.       Мужчина прислонился к перилам, раскуривая сигарету и делая глубокую затяжку. В штанах было слишком тесно, но он старался это игнорировать, сосредотачиваясь на вкусе табака во рту. Пагубная, быть может, привычка, которую Барроу приобрёл не так давно — ближе к двадцати годам. Примерно в это время он набрался опыта в сфере бизнеса и обзавёлся каким-никаким влиянием.       Кровавый демон, Белая Звезда, Безумный Глава, Легенда — всё это прозвища мужчины. Он прошёл длинный путь от курьера с наркотой до самой вершины, когда даже крупным государствам приходилось прислушиваться к его мнению.       Наказание пятнадцати минут было придумано именно для него, не для Кейла. Белая Звезда слишком хорошо знал себя, знал, что для него была грань, перейдя которую, остановиться он уже не сможет. Он не хотел переходить эту грань, у них уже был весьма печальный опыт.       — Хаа.. Блять. Хочу уже трахнуть его...       Последнее время Кейла хотелось всё время, везде, не важно, при каких обстоятельствах. Барроу хотел его в машине, хотел, когда он просматривал документы, хотел даже когда он просто, развалившись на диване в кабинете, жевал печенье. И, о Боги! как же он хотел своего возлюбленного с пистолетом.       Кейл лежал на столе голый и возбуждённый, прислушиваясь к часам, чувствуя себя самым беззащитным существом на этой планете. Сначала он пытался как-то извернуться и выпутаться из этой ситуации, или, на худой конец, облегчить свою участь, однако, поняв, что усилия не приносят никакого результата, немного притих, обдумывая план действий. Он не мог противиться желаниям его тела и, тем более, желаниям его насильника парня, значит ему не смотря ни на что нужно было получить контроль в свои руки.       Часы издевательски медленно отсчитывали секунды до конца «наказания». Наконец мучительные для обоих пятнадцать минут подошли к концу, и Барроу словно из ниоткуда возник перед юношей, всё такой же возбуждённый, но, кажется, менее безумный.       — Ну, что надумал? — всё тот же властный голос, пробирающий до мурашек.       — Как ты смотришь на то, чтобы сегодня мы поменялись ролями? — просипел Кейл, так как голос упрямо отказывался слушаться. Кажется, мужчина только что покурил — запах табака чувствовался даже с его положения.       — Мм? Поменяться ролями? — Барроу удивлённо приподнял бровь. Раньше его возлюбленный особо не проявлял инициативы, просто соглашаясь на все идеи мужчины. — Хмм... Почему бы и нет...       Да! Чёрт возьми, да! Белая Звезда был в полном восторге от этой идеи. Почувствовать власть его Кейла, почувствовать то, чему он сам его обучил. Это было пределом мечтаний, шальной фантазией, на исполнение которой он даже не смел надеяться. Внешне сохраняя безразличие, мужчина освободил юношу и встал посреди комнаты, сцепив в замок руки за спиной, в ожидании дальнейших действий.       Кейл быстрым взглядом окинул помещение, сразу же находя вполне приличное кресло. Судя по всему, обычно Белая Звезда восседал на нём. Вполне подойдёт для задумки. Что-то для себя решив, юноша подошёл к своему парню вплотную.       — У тебя есть что-то, чтобы я мог связать тебе руки? — прямо в губы, наступая на горло своей и так уже полумёртвой задыхающейся гордости, прошептал красноволосый искуситель. — О! И ошейник. Думаю, он будет красиво смотреться здесь, — он обвёл пальцами шею, слегка царапая ухоженными ноготками.       Интересно, что Белой Звезде очень нравились ногти Кейла. Он приглашал на дом мастеров маникюра и часто любовался проделанной ими работой, покрывая руки возлюбленного поцелуями, беря в рот поочереди каждый палец, медленно обводя языком.       — Всё в твоей власти, мой дорогой, — дьявольски улыбнулся Барроу. — Мне принести?       Кейл кивнул, глазами уже найдя скинутую ранее мужчиной рубашку. Она сегодня ещё пригодится. Пока мужчина отошёл за всем необходимым в тёмный конец комнаты, юноша надел его рубашку, которая была немного великовата, ровно чтобы прикрыть голую задницу, но должна была сделать своё дело. Иронично, но запах мужского одеколона и смешавшегося с ним табака немного успокаивали. Впрочем, так даже лучше.       — Что-нибудь ещё? — уточнил Барроу, который явно любовался прекрасным видом, рисуя в голове картинки того, что могло бы последовать дальше.       Кейл оглядел мужчину с головы до ног. В глаза сразу бросилась кобура, всё ещё находящаяся на поясе неснятых брюк. Почти сразу возникла идейка, как можно использовать данное обстоятельство в своих целях, которую юноша решил непременно воплотить в жизнь.       — Знаешь... — Хенитьюс плавно подошёл почти вплотную, прижимаясь к паху мужчины. — Мне очень нравится твой пистолет... Я могу побаловаться с ним сегодня, м?       Довольно худая рука быстро высвободила орудие из кобуры, приставляя к шее преступника. Барроу тяжело сглотнул, чувствуя, как немного спавшее за время ожидания возбуждение крепнет с новой силой.       — Как пожелаешь, — выдохнул мужчина, кто бы мог подумать, что Кейл сам предложит нечто настолько невероятное.       Юноша между тем мягко забрал чёрный кожаный ошейник и закрепил его на шее немного туже, чем следовало, намотав идущую от него серебристую цепь вокруг ладони. Руки главы преступной группировки оказались крепко и весьма профессионально стянуты чёрной верёвкой, слегка натирая.       — На колени. — Холодным и твёрдым, словно сталь, голосом приказал Кейл, вновь направляя пистолет в сторону мужчины.       Барроу ещё никогда не слышан ничего подобного от него. Это было ново, это будоражило сознание и любопытство. Он подчинился, опускаясь на колени перед этим чертовски сексуальным юношей.       Кейл между тем с комфортом уселся в облюбованное кресло, помещая ногу на выпирающий через ткань брюк член мужчины, слегка проводя по нему. В руках он самозабвенно вертел пистолет, казалось, напрочь забыв о Белой Звезде, как ребёнок радуясь новой игрушке.       — Знаешь, так мне нравится куда больше, — соблазнительно протянул юноша, слегка усиливая нажим и приставляя дуло пистолета ко лбу.       — Блять, — выругался мужчина, пристально смотря на своего возлюбленного.       — Неверно, — голос снова стал жёстче, а поводок натянулся, заставляя наклониться ближе. — Кто разрешал тебе ругаться?       Холодный взгляд красно-карих глаз заставлял кожу покрыться мурашками, от нехватки кислорода кружилась голова, а плавно скользящая по его достоинству нога лишь дразнила. Барроу снизу вверх смотрел на развалившегося на его кресле юношу. Его рубашка смотрелась слишком порочно на этом прекрасном теле, что хотелось сбросить её, но верёвки, неприятно натирающие руки, мешали это сделать. И когда только Кейл научился так крепко вязать узлы? Колени начинали болеть, даже при учёте того, что сидел он на ковре, но вряд ли для Кейла сейчас это имело значение.       Рок Су был более чем удовлетворён представшей перед ним картиной. Ублюдочный антагонист, принёсший в его несчастную жизнь достаточное количество проблем, сидел на коленях перед ним в одних брюках со связанными руками. Мужчина голодным взглядом смотрел, как ради удобства Кейл, согнув ногу в колене, поставил её на сидушку кресла, из-за чего рубашка задралась и открыла вид на истекающий природной смазкой член. Барроу сдавленно замычал и поддался вперёд, тут же наткнувшись на ледяной взгляд карминовых глаз.       — Нравится? — хмыкнул юноша. — Кто бы мог подумать, что сам господин Барроу будет скулить от желания трахаться.       Насмешка. Грубая прямая насмешка, коих Белая Звезда не терпел. В глазах мужчины тут же отразился гнев, однако цепь снова натянулась, заставляя придвинуться ближе чтобы не потерять равновесие и не упасть лицом в пол.       Кейл ухмыльнулся и встал со своего места, вплотную подходя к своей жертве. Он не любил пытать людей, он не садист, но зрелище перед ним заставляло чувствовать удовлетворение. Могло ли это действие быть потаённым желанием изначального владельца этого тела? Возможно. Но сейчас это не имело никакого значения.       Грубо схватив челюсть мужчины, юноша впился в его губы жадным поцелуем, прокусывая до крови губу. Вкус крови на языке вызывал неприязнь и в какой-то степени отвращение, но Кейл не подавал виду, мстя чёртовому антагонисту за все прошлые кровавые поцелуи. Пистолет остался лежать на кресле без присмотра, но вряд ли этот изврат решит сейчас оказать сопротивление.       — Ха-а... Кейл... — жарко выдохнул Барроу.       Юноша не обратил на это внимания, резко дёргая за длинные, как оказалось, очень мягкие и густые волосы.       — Знаешь, мне очень нравятся твои волосы... — прошептал Хенитьюс, кусая кадык Белой Звезды. — Но вот это, — он провёл рукой по явственно выпирающему члену, — выглядит болезненно.       С этими словами Кейл расстегнул ширинку, освобождая изнывающую плоть из плена, и плотно обхватил её рукой, начиная надрачивать, на что последовал сдавленный стон. Гордый мужчина инстинктивно не желал признавать своё поражение.       — Желаете оказаться внутри меня, неправда ли? — усмехнулся Кейл слегка задирая рубашку, заставляя Белую Звезду поперхнуться слюной. — Но для этого мне нужно подготовить себя.       Пальцы юноши оказались в глотке антагониста, практически вызывая рвотный рефлекс, но сопротивляться властному «Лижи» Барроу просто был не в состоянии.       Кейл вновь развалился на кресле, на этот раз закинув ноги на подлокотники, выставляя себя на обозрение. Было ужасно стыдно, но другого выхода из этой ситуации он пока что не видел. Вряд ли ублюдок Барроу добровольно согласится на то, чтобы его трахнули.       Пальцы входили туго и неохотно, поэтому юноша был вынужден отпустить поводок и попробовать доставить себе удовольствие рукой, игнорируя при этом жадный взгляд на себе.       Барроу, словно заворожённый, смотрел, как его возлюбленный погружает в себя пальцы, как ломается его выражение лица, с недавнего времени скрытое за маской безразличия. До сего момента Кейл не позволял ему смотреть на то, как он подготавливает себя, но это зрелище было столь горячим и желанным, что отвести взгляд оказалось непосильной задачей.       Все мысли на удивление быстро покинули голову, оставляя лишь пелену желания. Руки затекли и ужасно болели, но мужчина даже не замечал этого: его зрение и слух полностью обратились к его прекрасному сокровищу, что так самозабвенно доставляло себе удовольствие.       — Ха-а.. К-Кейл... нх...       Юноша выгнулся, раскрываясь ещё больше, насаживаясь уже на четыре пальца. Ещё немного, и он будет достаточно растянут, чтобы принять в себя агрегат его парня. Ещё пару минут, и Барроу не выдерживает, придвигаясь ближе.       — Ха-а... Дорогой, прекрати уже эту пытку...       — Я ах... буду делать только то, что посчитаю нужным... Хааа... — ответил Кейл, игнорируя желание тела подчиниться. Сегодня он будет вести.       Впрочем, уже через минуту Хенитьюс решил закончить это представление: ему самому хотелось продолжить, да и играть с терпением главного антагониста было весьма сомнительной идеей. Он извлёк из себя пальцы, чувствуя странную пустоту внутри, и перемесился на колени Белой Звезде, начиная аккуратно опускаться на его достоинство.       Хоть Кейл и был уже растянут, дело шло очень медленно: юноша не хотел ненароком порвать себя. Однако дрожащие от напряжения ноги подвели его, и он резко опустился на всю длину, чувствуя адскую боль, заставляющую кричать, которая тут же заглушилась удовольствием от попадания члена по простате. Хенитьюс обессиленно прислонился к тяжело вздымающейся груди мужчины и замер, привыкая к ощущениям. Кейл Барроу не мог как-то отвлечь его из-за связанных рук, поэтому покрывал лицо возлюбленного поцелуями, слизывал солёные дорожки брызнувших от боли слёз. Ему ужасно хотелось сейчас подхватить юношу за бёдра, опрокинуть на кровать и трахать до потери пульса, но не мог этого сделать.       Кейл пришёл в себя только через пять минут и аккуратно попробовал сделать первый толчок. С губ тут же слетел сдавленный вздох, и юноша повторил это движение, и ещё раз, и ещё... Он насаживался на член Белой Звезды в комфортном для себя темпе, совершенно не заботясь о том, получает ли тот удовольствие. Хенитьюс буквально использовал мужчину как секс-куклу, получая на свои манипуляции лишь тяжёлое дыхание и тихое мычание.       — Ха-а... Блять, Кейл... ах.. Развяжи меня...       Кейл уже порядком устал от всего этого, поэтому без слов завёл руки за спину мужчины и потянул за нужный конец. Верёвка упала на пол, и юноша успел только подумать о том, что на следующий день вряд ли сможет подняться на ноги без посторонней помощи, смутно осознавая, что его подняли на руки и перенесли на кровать.