Взрослая жизнь

25.02. Кладбище. 7:00       Каменный монумент с выгравированным именем «Момои Шуджи» вызывал у Сацуки тревогу. Единственное, что её немного отвлекало – это работа, которую ей поручила мать. Убрать цветы, обтереть монумент и место для цветов. Её сковывал страх при мысли увидеть каменный холодный памятник вместо любимого отца. Неожиданно всхлипывая она подносит руки в грязных перчатках к щекам убирая слёзы. Хоть бы мать не увидела – думала Сацуки, ещё не хватало повторно слушать лекцию на тему: за все семнадцать лет не было времени, чтобы навестить могилу отца. Сацуки чувствовала отвращение к себе и даже злость. Она не отрицала своей вины и от одного упоминания о ней её сердце сильно сжималось. Споласкивая тряпку она снимает перчатки, достаёт визитные карточки из специального отделения и замирает.       «Аомине Хидео» и номер телефона снизу. Переворачивая карточку Сацуки видит криво написанную дату 18.02. Ровно неделю назад в день смерти отца.       - Положи на место, Сацуки, и не зли меня! – слышится строгий голос матери.       - Мама, здесь… - оборачиваясь она видит расстроенное лицо матери и замолкает возвращая визитки на место. Мэй молча ставит благовонию и с прищуром осматривает старания дочери поправляя чёрный короткий шарфик на шее. Как и в прошлый раз Мэй выбрала нетипичный для себя наряд. Чёрное платье до колена в маленький белый горошек, браслет из жемчуга доставшийся ей от свекрови и скромная причёска: низкий пучок каштановых волос. Она выглядела гораздо моложе своих шестидесяти четырёх лет. Если бы Сацуки не была с ней знакома, то дала бы ей пятьдесят. Конечно её интересовали перемены имиджа, но спросить пока времени не было. Вставая в пять утра и спешно собираясь Сацуки особо не думала, когда подбирала себе одежду. Она надела самые обычные черные джинсы и водолазку, так как была уверена, что уборка затянется надолго, но в этот раз Мэй была менее требовательной.       - У тебя ведь сегодня встреча с подругой? – Сацуки кивнула закрывая отделение с визитками. – Я так и не смогла вспомнить, что это за Танабэ Хана.       - Я же говорила тебе о ней. Моя подруга, мы общались, когда я училась в средней школе, - Мэй скривила губы и наклонила голову набок. Как бы сильно она не напрягала память вспомнить Хану не удавалось. - Мама, а как давно ты покрасила волосы?       - Где-то два месяца назад… - задумчиво произнесла Мэй. – Ты хочешь покрасить волосы? – Сацуки помахала головой и кинула перчатки с грязными тряпками в пакет. Направляясь к выходу с кладбища Сацуки потёрла виски ощущая лёгкую боль. Когда до машины оставалось меньше метра Мэй неожиданно продолжила:       - Знаешь, а ведь два месяца назад этот цвет был на пике популярности, - Сацуки повернула голову заинтересованно смотря на мать. – Жена очередного влиятельного человека покрасилась в этот цвет и многие медийные личности подхватили.       - Раньше тебе было всё равно, - Мэй остановилась и посмотрела исподлобья.       - Мне не было всё равно. Твой отец запрещал мне перекрашивать волосы.       В машине разговора не состоялось. Сацуки старалась не смотреть на мать и сосредоточиться на предполагаемых заданиях экзамена. Она листала текстовый документ в телефоне бегло прочитывая большие абзацы, которые необходимо было перевести. Сложным для неё здесь ничего не было, но волнение никак не оставляло. Она смогла добиться процедуры сдачи экзаменов в Токийском университете. Оставалось сдать экзамены, найти работу и съехать от матери. На это уйдёт около года. Сацуки выключила телефон и положила его в карман. Они заехали на парковку магазина и остановились, в машине было невыносимо тяжело.       - Не могу поверить, что папа мог что-то запрещать, - Сацуки слышит тяжёлый вздох и сжимает кулаки больно впиваясь ногтями в кожу ладоней. – Он поддержал меня, когда я решилась переехать во Францию. Да, мы сильно поругались, но даже после ссоры он не переставал помогать мне, - Мэй потёрла переносицу и повернулась к дочери.       - Сацуки, перед тем как выйти замуж я часто слышала от своей матери, что муж и жена должны быть похожи между собой, чтобы жизнь вместе было не такой… ужасной. Мы с твоим отцом были похожи лишь в одном. В том, что мы скептики. Мы всегда недоверчиво относили к людям, новостям и всему новому. За всю жизнь у нас были лишь одни настоящие друзья – это Аомине. Меня очень удивляешь ты. Ты всегда видела людей лучше, чем они есть. Словно намеренно игнорировала их плохие поступки по отношению к тебе. Например, твоё поступление в старшую школу Тоо.       - Мама, прошло столько…       - Я понимаю, но ведь тебя хотели принять в лучшую старшую школу Токио, а ты последовала за Дайки. И почему? Потому что Дайки жуткий эгоист и лентяй, который не хотел лишний раз пошевелить пальцем и искал школу, где бы ему разрешили не тренироваться. – Мэй помахала головой вспоминая события тех лет. – Сацуки, ты слишком добрая и наивная для своих тридцати пяти. Я думала, что жизнь тебя сломает, и ты станешь такой же как я.       - К чему это? Я не могу переместиться в прошлое и выбрать другую школу.       - К тому что с самого твоего приезда ты только и делаешь, что говоришь о семье Аомине! – крикнула Мэй ударяя по рулю. Сацуки подскочила и схватилась за ручку дверей, как Мэй сжала её плечо поворачивая к себе лицом. – Нет! Послушай! За семнадцать лет Аомине не пожелал связаться с тобой! Он не искал тебя и вероятно не думал о тебе! Сацуки, открой глаза, милая. Дайки жуткий циник. Он не признает нормы общества и если бы захотел, то давно бы вломился и стал бы расспрашивать меня о тебе, но он этого не сделал. Вспомни его характер. Он же всегда делал, что хотел. Вспомни как он обращался с людьми. Как он ударил сокомандника. Как позволял себе общаться со старшими. Как ты плакала, когда он оскорбил тебя. Вероятно, что для него те года дружбы уже давно забыты, и он живёт в своё удовольствие.       Сацуки вырывается, открывает дверь и уходит слыша вслед:       - Сацуки, я люблю тебя! Я желаю тебе только добра! 25.02. Токийский университет. 9:25       - Чёрт! – услышала Сацуки стоило ей дёрнуть дверь на себя. Стискивая зубы и несмело заглядывая в аудиторию, она закрывает дверь и с испугом смотрит на разозлённую женщину с длинными чёрными волосами. Та быстро расстёгивала белоснежную блузку тихо матерясь при этом. Сацуки смотрит на время, до экзамена пять минут. Она всей душой надеялась, что Накадзима Микори – её экзаменатор и декан факультета иностранных языков в Токийском университете это не женщина, стоящая перед ней. Не женщина, которая облила себя кофе из-за того, что Сацуки резко дёрнула дверь на себя. Это простой преподаватель и он не будет принимать экзамен по английскому и французскому языку.       - Проклятая сука – выпучивая глаза Сацуки смотрит на женщину. Она стояла с расстёгнутой блузкой и быстро махала тетрадкой на грудь.       - Прошу прощения я…       - Надо же! – резко повернула голову женщина из-за чего густые чёрные волосы ещё больше разметались. - Вы соизволили извиниться?! Если Вы не поняли, то кофе я пролила на себя из-за Вас! – Сацуки наклонила голову набок и нахмурила брови.       - Я не знала, что Вы стояли рядом с дверью. Я прошу прощения.       - Я уже чувствую, как моей дорогой - выделила последнее слово женщина – одежде становится легче! – тетрадь снова оказалась на столе. Снимая блузку с узкими рукавами, расшитыми черными нитками в замысловатый узор, она накинула на себя фиолетовый пиджак и села на стул. Сацуки тихо вздохнула и подошла к деревянному столу.       - Я куплю Вам блузку, - женщина посмотрела на Сацуки, на её одежду и усмехнулась. После чего последовал издевательский смех. Прикрывая рот рукой она смеясь наклонила голову назад. Сацуки покраснела, посмотрела вниз замечая пятно грязи на водолазке и взмахнула руками. – Это возмутительно! Что Вы себе позволяете?! – женщина закинула ногу на ногу.       - Накадзима Микори. Принимаю у Вас экзамен и руковожу факультетом иностранных языков.       Сацуки выпучила глаза.       - Момои Сацуки, вы не сдали.