***
Ощущая, как слабый ветерок трепет её волосы, Холли в который раз посмотрела на улицу. Каждый раз она с замиранием сердца кидала взгляд на вход во двор, ожидая дорогих сердцу людей. Прошло больше месяца с тех пор, как её сразила неожиданная болезнь, едва не лишившая жизни. И примерно столько же времени она уже дожидается возвращения сына и отца. Уже больше двух месяцев Холли Куджо с тоской и грустью практически не покидает пределов дома, боясь пропустить их приход. Она, как обычно, выполняет все домашние и бытовые дела, ходит в магазин за продуктами. Но теперь, она не проводит время с друзьями и знакомыми, как всегда любила делать в свободные минуты. Холли практически не выходит на улицу, чтобы поухаживать за любимым садом, который она с такой гордостью и любовью растила и выхаживала. Все её увлечения и маленькие радости, которым она так любила уделять внимание, отошли на второй план. Беспокойство и страх за семью не давал женщине расслабляться. Выполнив необходимый минимум, Холли садилась на краешек энгавы и ждала. Упрямо и отчаянно сидела и дожидалась возвращения родных. Здоровых и невредимых. Погружённая в собственные переживания и тревоги, Холли могла просидеть на одном месте целый день, даже не заметив этого. Если бы она находилась в доме одна, это было бы чревато неприятными последствиями. Но благо были люди, способные позаботиться о взволнованной матери и дочери. — Милая, я понимаю, что ты волнуешься. Но не нужно, ведь так сильно нервничать из-за этого. Джозеф и Джотаро уже отписались, что скоро будут дома. С ними всё в порядке. Сьюзи с беспокойством посмотрела на похудевшую измождённую дочь. Эти полтора месяца ожидания дались ей нелегко. Истощённая болезнью Холли мало что воспринимала трезво и ясно, поэтому весь пятидесятидневный период лихорадки помнился смутно. Но вот едва она оправилась, тут же сосредоточилась на ожидании возвращения Джозефа и Джотаро. Благо, муж позвонил Сьюзи, сообщив, что они на какое-то время задержатся. Джозеф описывал ситуацию максимально размыто, но пожилая женщина смогла понять одну важную вещь. Товарищи её семьи оказались серьёзно ранены во время их путешествия, поэтому присутствие мужа и внука было там необходимо. Сьюзи не стала скрывать от дочери услышанное, рассказав об их задержке. К её счастью, это сработало и Холли прекратила изводить себя беспокойством. Но всё равно, мать периодически ловила её за долгим ожиданием на улице. Даже зная, что с ними всё хорошо, молодая женщина не могла полностью успокоиться. Сама являясь матерью, Сьюзи понимала чувства дочери, поэтому не говорила что-то против. Лишь старалась поддерживать и помогать, когда это было особенно нужно. — Не волнуйся милая. Они скоро вернутся. Осталось подождать совсем немного, и Джотаро с Джозефом будут дома, с нами. — присев рядом с дочерью, пожилая женщина мягко приобняла её за плечи, прижимая к себе. — Я понимаю, но… Я так скучаю, мама, — тихо прошептала Холли, пряча лицо в изгибе между плечом и шеей Сьюзи. — Очень скучаю… — Я тоже, моя радость. Я тоже… — так же тихо ответила она, посмотрев на постепенно темнеющее небо. Близился вечер. Время действительно пролетело крайне незаметно. Нужно было заходить, становилось всё прохладнее. — Пойдём-ка, милая, в дом. Нечего тут замерзать. Всё-таки уже осень на дворе, — мягко улыбнувшись, Сьюзи потянула за собой сонно моргающую Холли. — Заваришь мне ваш японский чай? В прошлый раз мне очень понравилось. — Конечно, мама, — широко улыбнулась дочь, позволяя пожилой женщине увести её за деревянные стены здания. — Тебе заварить с прошлым вкусом, или что-то новенькое? — На твоё усмотрение, дорогая. У тебя превосходно получается. — Хорошо, как скажешь…***
— Господин Какёин, попрошу вас немного сбавить темп. Вы превысили допустимую норму. — сказал одетый в белый халат мужчина, наблюдая за своим излишне энергичным пациентом. — Как скажете.- Нориаки не стал спорить и послушно притормозил. Всё-таки, врачам виднее, и не ему с ними спорить. Нориаки знал, что в стремлении как можно быстрее войти в строй мог переборщить с нагрузкой. Так что, как бы не хотелось, приходилось слушаться, если Какёин не хотел снова сесть в инвалидное кресло от перенагрузки. Покрепче обхватив руками металлические поручни, красноволосый продолжил махи ногами. Он старательно выполнял требуемое, пытаясь игнорировать неприятную пульсацию и покалывание в нижних конечностях. — Что ж, требуемая нагрузка проделана, если вообще не перевыполнена. На сегодня закончим. — подвёл итог медик спустя какое-то время наблюдений, записывая результаты в небольшой блокнот. — Извините, а сколько мне ещё времени потребуется для восстановления? — спросил Какёин, вытирая проступивший на открытой коже пот полотенцем. — Если продолжите в таком же духе, то реабилитация закончится где-то через неделю-полторы. Ну, максимум через две недели. — немного подумав, вынес вердикт мужчина. Услышанное Нориаки явно обрадовало. Хотелось быстрей прийти в норму и вернуться в Японию. Интересно, как там родители? Всё ли у них хорошо? Каждый раз задумываясь об этом, Нориаки испытывал долю стыда и опасений. Да, он периодически отправлял матери с отцом письма, давая знать, что всё хорошо. Но это не отменяет факта, что Какёин сбежал из дома, заставляя родителей волноваться. И ведь не объяснишь им настоящую причину своего проступка. Какёин нахмурился, задумчиво закусив губу. Как убедить маму, что подобный поступок произошёл не по её вине? Как вообще смотреть им в глаза, когда он покажется на пороге родного дома? Что сказать? Как успокоить? И ещё кое-что… Как рассказать родителям о Джотаро? Стоило только подумать об этом, как Какёина сковывала неловкость и смятение. Несмотря на то, что всё вскрылось ещё несколько недель назад, Нориаки всё равно ощущал смущение и растерянность. До сих пор было трудно поверить, что его симпатия и привязанность оказались очень даже взаимными. Какёин вообще не думал, что Джотаро может испытать влечение к мужчинам. По его внешнему виду можно сказать только одно — стопроцентный брутальный натурал. Впрочем, раньше Нориаки мог сказать тоже самое и про себя. Именно поэтому, впервые испытав подобные чувства к представителю своего пола, долго не мог понять их истинную сущность. Было неловко признаваться, но до Какёина довольно долго доходила мысль, что Джотаро нравился ему не только как товарищ и друг. А как понял, то ещё столько же времени пытался понять, что с этим внезапно свалившимся счастьем делать. Ведь красноволосый был уверен, что если расскажет Куджо о своих мыслях и чувствах, меньшее, что он получит, это удар в глаз. Так что Нориаки, уверенный в низком проценте шанса на успех, мог позволить себе лишь молчать и наблюдать. Знаете, какого же было удивление Какёина, спустя довольно длительное время заметившего в глазах Джотаро схожую привязанность и симпатию. Да, это произошло далеко не сразу, но сам факт. Потухшая надежда вспыхнула в груди с новой силой, едва Нориаки увидел возможность взаимности. Но сделать первый шаг всё же не решался, опасения не давали возможности. Что, если это было лишь его воображением, и он выдавал желаемое за действительное? Какёин не хотел своими необдуманными действиями разрушить их дружеские отношения. Так что решил оставить всё как есть, не решаясь брать больше предложенного. Да, то было несколько трусливо с его стороны, но ничего с этим поделать он не мог. Почему-то всегда хладнокровный и серьёзный Какёин Нориаки пасовал перед задачей раскрыться в своих чувствах. Подобное приводило красноволосого в крайнюю степень раздражения, но ничего с этим поделать не получалось. К счастью, или всё же к ужасу, Джотаро оказался менее терпеливым, чем он. Так что, инициативу сделать первый шаг Куджо перехватил крайне быстро и оперативно, едва разобрался в своих ощущениях. Да, момент был явно оттянут. Но, Нориаки ничуть не жаловался, жаром отвечая на поцелуй Джотаро, едва очнулся на больничной койке после тяжёлой операции. Не желая тянуть время, Куджо был очень прямолинейным, за что Какёин был втайне благодарным. Было тепло и приятно от осознания, что Джотаро во время его реабилитации находился под дверью в операционную. Так потом ещё и просидел всю ночь у его кровати, не в сила сдержать переживания. Нориаки слабо улыбнулся, вспомнив о своём… Парне? Возлюбленном? Красноволосый поморщился от излишней слащавости, складываемых в эти слова. Как-то не вязалось, если честно. Да, они состояли в отношениях, Нориаки сразу прояснил ситуацию, но всё равно эти термины как-то не ложились, не подходили. Впрочем, это было не особо важно. Ему с Джотаро не нужно было вешать на самих себя ярлык, чтобы понимать, что происходит между ними. Так что, Какёин довольно быстро перестал думать об этом, сосредотачиваясь на других вещах. Неспешно выйдя из спортзала, красноволосый направился в свою комнату. Ему нужно было подтянуть кое-какие предметы по учёбё. Всё-таки не хотелось быть в числе отстающих, когда Какёин вернётся в Японию. " — Интересно, смогу ли я попасть в один класс с Джотаро?» — пронеслась в голове мысль, прежде чем Нориаки полностью погрузился в математические формулы на печатных страницах. " — Надеюсь, у Эльвиры тоже всё в порядке…»***
— Ну что, готова? — тихо спросил Джозеф у стоящей рядом девушки. — Хотелось бы ответить положительно, но нет. — так же негромко ответила Эльвира, не сводя напряжённого взгляда с расположенного рядом одноэтажного здания. Как-то слишком быстро они оказались здесь. Сколько бы девушка себя не настраивала, сколько бы не успокаивала натянутые до предела нервы, всё равно оказалась не готова. И сейчас, спустя столько времени полёта, она наконец стояла около ворот, ведущих в дом старшего брата. Эльвира всей душой ощущала, как медленно и неотвратимо подступает ужас от осознания ситуации. Она действительно сейчас встретится с семьёй Джотаро. Хотелось просто развернуться и бежать без оглядки. Но, подобного поступка девушка себе позволить не могла. Проклятая гордость вместе со стоящими рядом дорогими людьми давала непреодолимую комбинацию. — Холли и Сьюзи не знают о нашем сегодняшнем приезде. Я не стал сообщать об этом. — оповестил старший Джостар, медленно минуя деревянную арку, входя на территорию традиционного японского дома. Эльвира в тот момент не особо вслушивалась в слова деда. Больше внимания она уделяла уютной и крайне миловидной обстановке, окружавшей её. Сад был обустроен в традиционном японском стиле, заставляя девушку завороженно оглядываться. Аккуратно подстриженные кусты и декоративные деревья были расположены в строго определённых местах, составляя своеобразную композицию. По краям территории цвели небольшие и скромные, но при этом очень красивые клумбы. Девушка даже в какой-то момент ощутила желание подойти и ощутить сладкий аромат созревших бутонов. Но, больше всего Эле понравился расположенный у небольшого водоёма содзу. Звонкий громкий стук, издаваемый при ударе бамбуковой трубки о деревянную поверхность, давал какой-то успокаивающий расслабляющий эффект. Смотря на развернувшуюся перед ней картину, Эльвира могла с уверенностью сказать, что хозяйка дома очень любила этот сад. Было видно, с какой любовью и усердием Холли обустраивала и ухаживала это место. А в том, что это детище принадлежало матери Джотаро, не было никаких сомнений. У девушки не было никаких доказательств, но всё равно она была уверена в своих словах. За собственными размышлениями Эльвира даже не заметила, как они зашли на деревянную террасу, и теперь стояли перед входной дверью. — Мы с Джотаро пойдём первыми, ты пока держись за нами. Ни о чём не беспокойся, я обо всём позабочусь. — тихо сказал Джозеф, перешагивая порог родного дома. Пусть он и не особо любил японскую культуру, но не признавать, что ему здесь в какой-то степени нравилось, не мог. А может быть в этом была виновата Холли. Всё-таки, это место было семейным гнездом дочери, так что как могло быть иначе? Попав внутрь, Джозеф на какой-то миг растерялся. Что теперь делать? Прокричать, оповещая родных о прибытии? Или же тихо зайти, чтобы никого не напугать? Почему-то в этот момент старший Джостар ощутил внезапное смущение и неловкость. Это было странным, но, всё же, вполне понятным поведением. Джозеф посмотрел на нервничающую девушку рядом. Как бы он не храбрился, как бы не уверял себя и окружающих в стопроцентном успехе их затеи, всё равно была доля сомнений и переживаний в его голове. Возникшую дилемму разрешил Джотаро. Посмотрев на неуверенных родственников, парень тяжело вздохнул и неспешно направился вглубь дома. По его размышлениям, мама должна в этот момент находиться в гостинной, раз её нет на улице. Холли всегда любила проводить там свободное время. При мыслях о маме в груди Джотаро невольно кольнуло. Как бы он не отрицал, как бы не показывал внешнее безразличие, душа уже нетерпеливо тянулась вдаль. Туда, где находилась Холли. Джотаро не терпелось увидеть с ней, крепко обнять и расспросить о её самочувствии. Парень изо всех сил пытался сдерживать порыв сорваться на бег. Старался контролировать каждый шаг, чтобы не нарушить мерный неспешный ритм, которому сейчас придерживался. Ему было необходимо держать себя под контролем, иначе вся его лелеемая выдержка полетит к чертям. Ведомая старшим братом, Эльвира тихо шла по длинным коридорам дома. Находясь позади Джозефа и Джотаро, девушка робко оглядывалась по сторонам, не решаясь как-то давать о своём присутствии. Дед даже пару раз оглянулся, не уверенный в том, что она не потерялась где-то по дороге. Или вообще не сбежала куда подальше, пока есть возможность. Но нет, это было не так. Эля лишь тихим призраком шла вслед за ними, боясь даже лишний раз вздохнуть. Девушка не знала, почему так реагирует и ведёт себя. Но Эля знала, что такая манера поведения не исчезнет ровно до того момента, как между ними всё прояснится. А вот насколько всё изменится, она сказать не могла. Впрочем, посмотрим. Эля в скором времени об этом сама узнает. — Мама, бабуля Сьюзи, мы дома. — прозвучавший впереди голос брата и звук раздвигаемых бумажных дверей-сёдзи стал для Эльвиры подобно удару грома. " — Что ж, с богом…» — прозвучала в голове паническая мысль, прежде чем Эльвира последовала за остальными вглубь помещения. Она надеялась, что всё пройдёт действительно благополучно.***
Этот день был для Холли таким же обычным и повседневным, как и все предыдущие. Переделав все необходимые дела по дому, женщина расслабленно сидела в гостинной вместе с матерью, неспешно попивая чай. Мысли её были далеки от этого места, поэтому глухой стук от раскрывшейся двери она пропустила мимо ушей. Но, её рассеянность длилась ровно до того момента, пока слух не уловил родной сердцу и душе грубый баритон. Встрепенувшись, женщина резко развернулась к его источнику, не веря собственным ушам. Но её опасения, оказались напрасными. Зелёные глаза широко раскрылись, а тонкая чашка выпала из ослабевших ладоней, позволяя остывшему напитку растечься по деревянному полу. Но Холли, это мало волновало в тот момент. Подскочив с места, женщина всячески запинаясь и спотыкаясь, понеслась прямо к стоящему в дверях сыну и отцу. Руки непроизвольно вытянулись вперёд, а губы раскрылись, позволив сидящему в горле крику вырваться наружу. — Джотаро! Папа! На всей скорости врезавшись в раскрытые объятия сына, Холли наконец ощутила, как тугая пружина, всё это время находящаяся в её груди, наконец ослабла. Они здесь, они пришли. Уставшие, потрёпанные, но живые и невредимые. Теперь все дома. Холли ощутила, как горячие слёзы облегчения и радости скатываются по щекам, впитываясь в чёрную ткань пиджака Джотаро. Но никто ей, и слова против не сказал. Напротив, Холли широко и радостно улыбнулась, чувствуя родную шершавую руку папы, гладящую её по волосам в знак утешения. Сейчас, находясь в крепких руках сына и отца, спустя несколько месяцев ожидания, она чувствовала долгожданное умиротворение и счастье. Давно ей не было так спокойно и тепло. Теперь Холли была абсолютно уверена, что всё будет хорошо. — Могли бы и предупредить о своё приезде. Знаете, как мы сильно за вас волновались? — нарочно недовольный голос Сьюзи заставил Джозефа широко улыбнуться. — Мы хотели сделать вам сюрприз, дорогая. Извините, что пришлось так долго ждать, — вытянув руку, старик приглашающе раскрыл объятия, с лаской и нежностью посмотрев на жену. — Иди сюда, Сьюзи. Я успел здорово соскучиться не только по своей любимой дочке. Не в силах сдерживать счастливую улыбку, пожилая женщина с радостью приняла приглашение мужа. Едва завидев на пороге Джозефа с внуком, Сьюзи сама с трудом сдержала желание броситься к ним в объятия. Но дочери это было нужнее, поэтому она решила дать им немного времени. Но теперь её ничего не сдерживало, и женщина с облегчением и счастьем обняла прибывших членов семьи. Ощутив, как за спиной сомкнулись крепкие и родные руки, вжимая её ещё сильнее в коллективные обнимашки, Сьюзи поняла, что съедающая и вездесущая тревога в её груди наконец отступила. — С вами же всё хорошо? — обеспокоенный голос мужа прозвучал подобно усладе для её ушей. — Конечно, Джозеф. Как может быть иначе… — теперь она действительно была спокойна. Наблюдающая за моментом воссоединения Эльвира завороженно смотрела на представшую перед ней картину. Изумрудные глаза излучали тепло и нежность, а губы разъехались в слабую улыбку. Видно, что девушка была рада за них двоих. Но вместе с этим, если хорошо приглядеться, было ясно видно, что наравне с радостью и счастьем, Эльвира испытывала удушающую тоску и грусть. Эта беспросветная любовь и обожание в глазах Холли при взгляде на сына, заставляли в груди что-то больно кольнуть. Непривычная мягкость и тепло в глазах Джотаро, эти тёплые и нежные улыбки, бросаемые между старшим поколением. Видя их крепкие семейные узы, ту бережность и ласку, которую они дарили друг другу, девушка как никогда ощущала себя лишней. Всё это не принадлежало ей, девушка не имела права наблюдать за ними. Эльвира воспринимала себя вором, бесстыдницей, покусившейся на чужое счастье. Девушка с раздражением и стыдом поняла, что чувствует себя грязным беспризорником, аккуратно наблюдающим за каким-то семейством через раскрытое окно дома. Маленький ребёнок, не имеющий родных, с завистью и тоской смотрит на счастливую семью, всем сердцем желая оказаться на месте сидящего за столом ровесника. И ведь они оба практически ничем не отличаются друг от друга. Так почему же кто-то имеет всё, а он ничего? Эльвира с трудом выкинула из головы эти отвратительные мысли. Какое она вообще имеет право кого-то обвинять в своих проблемах и положении? Не выдержав раздирающих душу эмоций и сомнений, девушка тихо и бесшумно отошла от дверного проёма. Смотреть на развернувшуюся перед ней сцену воссоединения было практически больно. Она так хотела стать частью чего-то подобного. Но, примут ли её? Эльвира этого не знала. Вернее, боялась узнать правду, больше склоняясь к варианту отказа. Медленно идя вдоль пустого коридора, девушка остановилась около раскрытого окна. Как же ей хотелось уйти отсюда, бежать, пока не стало поздно. Эльвира испытывала стыд и смущение, думая о матери Джотаро. Она не хотела разрушать эту светлую и крепкую семью, не желала вбивать между ними клин. По хорошему, ей нужно было развернуться и уйти, никому не мешая своим существованием. Но проблема в том, что она была эгоисткой. Дед и брат дали надежду на семью, пообещали, что никогда не бросят её. И пусть она отчаянно боялась и сомневалась, но маленькая надежда на счастливый исход не давала Эле скрыться, исчезнув с глаз семьи Джостаров. Эльвира была эгоисткой, отчаянно желавшей семью. Тяжело вздохнув, девушка посмотрела на пасмурное небо через оконный проём. Пока есть шанс, что её примут, она никуда не денется. Как уже было сказано, она та ещё эгоистка. Но если же Эльвира поймёт, что ничего не вышло, то спокойно и тихо уйдёт. Она не хочет доставлять проблем этой семье, так что больше не покажется никому из рода Джостаров на глаза, если ей откажут. Всё-таки, чувство такта и совести у неё было. Поэтому остаётся только ждать вердикт. Собравшись с мыслями и придя к решению, Эльвира осталась стоять на месте. Джотаро и Джозеф пока были заняты, и её присутствие будет только мешать. Когда придёт время, они сами её найдут, поэтому не стала уходить слишком далеко. Так что, Эльвира лишь продолжала молча наблюдать за проплывающими редкими тучами в небе, дожидаясь прихода Джотаро или Джозефа. Им всем нужно время, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. А тем временем, даже не подозревая об испытываемых эмоциях и переживаниях внучки и сестры, Джотаро и Джозеф аккуратно и бережно усадили женщин в кресла. Им предстоял тяжёлый разговор. — Сьюзи, Холли. Если честно, мы с Джотаро приехали сюда не одни. — начал Джозеф, сев вместе с внуком на противоположный от них диван. Так будет легче вести диалог. — О, это кто-то из ваших товарищей, с которыми вы путешествовали? — удивлённо спросила Холли, хлопнув в ладоши. — А где же он? Так почему же его не пригласили? Какая же я после этого хозяйка, если позволю гостю стоять в коридоре?! — Подожди милая, я не договорил, — мужчина остановил порыв дочери подскочить с места и отправиться на поиски неизвестного друга. — Как оказалось, она является не только нашим другом и товарищем. — Она? Так значит, наш гость — девушка? — озадаченно спросила Сьюзи, кинув лукавый взгляд на сидящего рядом внука. — Неужели Джотаро нашёл для себя вторую половинку? — О господи, нет! Вы не о том подумали! — громко воскликнул Джозеф, активно замахав руками в знак отрицания. — На самом деле, ситуация более сложная, чем вы думаете. Мы трое и сами крайне долго с этим разбирались. — Папа, ты меня в конец запутал, — недоумённо ответила Холли, сложив руки на груди. — Объясни уже по простому. — Джотаро, не мог бы ты… — Но не успел он и договорить, как подросток встал с места и молча направился в сторону выхода в коридор. — Начну издалека. Когда мы с Джотаро отправились за лекарством для Холли, то встретили спутников, желающих нам в этом помочь. Вы и сами это знаете из наших звонков и писем. Но по приезду в Сингапур, мы встретили ещё кое-кого… Дальше Джотаро уже не слышал, что говорил дед. Да и не нужно ему было это. Куджо и так знал всю историю наизусть. Сейчас нужно было привести сестру для знакомства. Он сразу понял, о чём хотел попросить дед, и не стал возражать, предоставляя старику возможность ввести мать и бабушку в суть дела. Но коротко оглядевшись, Джотаро не обнаружил девушку рядом. Подросток обеспокоенно нахмурился, гадая, куда же ушла Эльвира. На мгновение возникла мысль, что Эльвира потихоньку сбежала, пока они были отвлечены. Но парень тут же оборвал нелепое суждение, отказываясь верить в это. Не было подобное в стиле Эли, не могла она так поступить. Значит, сестра должна быть где-то неподалёку. К счастью, его рассуждения были верными и поиски не заняли много времени. Завернув за ближайший поворот, Джотаро с долей облегчения увидел стоящую у окна Эльвиру. Девушка задумчиво смотрела в серое небо, явно витая в собственных мыслях. — Почему не подождала у входа? — тихо спросил он, подойдя вплотную к пропаже. — Не хотела мешать. Да и неловкость тоже сыграла роль. — Пожала плечами Эля, не отрывая взгляда от смурной погоды. Услышав это Джотаро немного нахмурился, но ничего говорить не стал. Он в какой-то степени понимал её чувства и испытываемые в тот момент эмоции. Так что Куджо не стал осуждать за решение уйти, сам понимая, что возможно поступил бы также. — Пойдём. Дед уже должен был немного ввести маму и бабулю Сьюзи в курс дела. — негромко произнёс парень, показывая, что время знакомства пришло. Делая несколько шагов в направлении гостинной, Джотаро внезапно понял, что не слышит звуков позади. Обернувшись, парень с недоумением посмотрел на продолжавшую стоять на месте сестру. Две пары изумрудных глаз встретились друг с другом, воспроизводя между собой какой-то краткий безмолвный диалог. Тяжело вздохнув, Джотаро подошёл к Эльвире и аккуратно взял её за руку. — Ничего не бойся. Всё будет хорошо, — тихо сказал парень, мягко потянув за собой испуганную девушку. — Я буду рядом. Как ни странно, но эти краткие слова поддержки оказали нужное действие. Шагая вслед за старшим братом, Эля ощутила, как тело перестало сковывать оцепенение, не позволяющее сделать самостоятельный шаг вперёд. В груди появилось какое-то подобие спокойствия, так что девушка смогла без особо сильного напряжения и страха войти в просторное светлое помещение. Но внезапно ощутив на себе две пары внимательных насквозь прожигающих глаз, снова замерла. Напряжённо и, в какой-то мере, испуганно смотря на сильно похожих друг на друга женщин, Эльвира не знала, как себя вести. Так растерянно и неловко она себя никогда не ощущала. К счастью, брат вовремя взял ситуацию на себя, потянув застывшую сестру за собой. Сев на своё место и усадив рядом с собой Эльвиру, Джотаро невозмутимо посмотрел на деда. Казалось, парень вообще не обратил внимание на напряжённую гнетущую атмосферу в воздухе. — Старик, что ты успел уже рассказать? — спросил подросток, незаметно для остальных накрывая похолодевшую кисть сестры своей. Поддержка ей сейчас не помешает. — Про поездку в Сингапур, а потом встречу с крайне любезной особой, которая помогла вам в ориентировке по городу. Узнав о нашей семейной проблеме, ваша новая знакомая решила помочь в поиске лекарства. Голос Сьюзи был холоден и мрачен, чего ни Джотаро ни Джозеф за всю свою жизнь не видели. Эльвира невольно поёжилась от прожигающего ледяного взгляда, которым её одарила пожилая женщина. Сьюзи всегда была позитивным и весёлым человеком, сколько все себя помнили. Как и Холли, она никогда никого не могла возненавидеть, даже злиться долго толком не могла. Сьюзи была довольно легкомысленной и ветреной особой, но при этом являлась ещё доброй и светлой душой личностью. Поэтому такая перемена в настроении стала неожиданностью не только для Джотаро, но и для Джозефа. Холли находилась в состоянии близкому к шоку, поэтому не особо обратила внимание на поведение матери. Эльвира же даже не решалась смотреть в глаза пожилой женщине, в душе желая просто тихо исчезнуть. — Вы делали тест ДНК? — голос старшей Джостар был подобен холоду Антарктиды. — Во время путешествия мы этого сделать не могли, в силу обстоятельств. Но едва мы нашли лекарство для Холли, фонд Спидвагона предоставил нам необходимые услуги. — Тихо ответил Джозеф, не отводя серьёзного взгляда от жены. — И каков результат? — Положительный. Стопроцентное совпадение ДНК со стороны отца. Джотаро является ей родным кровным братом. — Ответ стал спусковым крючком для всех. Коротко зашипев, будто настоящая разозлённая змея, Сьюзи с оглушительным грохотом ударила кулаком по столу, заставляя всех вздрогнуть. Лицо пожилой женщины исказилось в гримасе ярости и бешенства. Никто никогда не видел её в подобном виде. Джозеф даже на какой-то миг испытал опасение по отношению к Сьюзи. Сколько они вместе жили, а он впервые видит жену в такой ярости. Никогда бы не подумал, что она вообще может до такой степени разозлиться. Громко всхлипнув, Холли закрыла руками рот, изо всех сил сдерживая подступившие к горлу рыдания. Тело начало трястись, будто ей было очень холодно, а глаза в панике метаться по комнате. В тот момент Холли не могла воспринимать реальность адекватно. В голове билась только мысль о предательстве мужа. Как он мог… сделать это?.. Как он мог? Как он мог? Каконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмогкаконмог… КАК ОН МОГ ТАК ПОСТУПИТЬ С НЕЙ???! Не выдержав разрывающего груди отчаяния и горя от подобного предательства, Холли дала волю горячим слезам, не в силах сдерживаться. Она не понимала, чем же заслужила подобное отношение. Да, из-за командировок и турне им с Садао выпадало не так много времени вместе, но, казалось, они оба с пониманием относились к этому. Холли всегда с нетерпением ждала приезда мужа, готовясь к этому волнительному моменту. Готовила лучший ужин, на который только была способна. Одевалась и прихорашивалась, чтобы впечатлить и порадовать любимого. А про личные моменты Холли всегда вспоминала в долей смущения. Садао по натуре был страстным и горячим мужчиной в плане сладостных утех, а после долгой разлуки и вовсе превышал всякие ожидания. Каждый раз Холли будто возносилась на небо, настолько сладкой и великолепной была их любовь. И она имела ввиду не только постель. Даже в те краткие моменты между отъездами Садао всегда дарил ей всю свою любовь и ласку, на которую был только способен. Ухаживал, во всём помогал, дарил мелкие, но дорогие сердцу подарки и цветы. Холли видела сияющую в его глазах любовь и нежность к ней, поэтому никогда не ревновала и не беспокоилась, отправляя мужа в далёкие турне и гастроли на многие месяцы. Она знала, что Садао любил её, так зачем ревновать и переживать? Сейчас находящаяся чуть ли не в истерике женщина с горечью и отвращением вспоминала свою уверенность в муже. Если честно, она хотела всё отрицать. Малодушно желала не верить в рассказ отца, но это было невозможно. Ведь прямое доказательство измены мужа сидело напротив её. А тест ДНК перерезал маленькую ниточку надежды, что их с Джотаро внешность является лишь случайным совпадением. — Милая, пожалуйста, успокойся. Этот урод не стоит твоих слёз. Не волнуйся, он за всё ответит… — говорил Джозеф, взяв её дрожащие руки в свои. — Ну же, малышка. Посмотри на меня, давай… Сев перед склонённой дочерью на колени, мужчина ласково и мягко поглаживал худые изящные кисти. Он изо всех сил пытался предотвратить начинающуюся истерику, в голове судорожно продумывая варианты. Он знал, что Холли воспримет измену Садао очень болезненно. Но Джозеф по большей части рассчитывал на эмоции ярости и злости, как это произошло со Сьюзи. Пожилой мужчина даже не предполагал, что факт предательства мужа выльется чуть ли не в полноценную истерику. Хотя, можно было и догадаться. Холли была очень светлым и ранимым человеком, не способным даже злиться долго. Дочь всей душой была привязана к мужу и всегда верила его словам. А тут такая новость. Джозеф закусил губу, нежно и ласково укачивая всхлипывающую дочь в объятиях. Нужно было как-то срочно выходить из ситуации. — Простите… Простите меня, пожалуйста… — Момент самобичевания, гнева и слёз был прерван тихим, полным сожаления и вины голосом. Ранее находящаяся на грани потери сознания Холли вдруг замерла и затихла, прислушиваясь к тихому, едва слышному потоку извинений. Женщина неуверенно и робко выпрямилась в руках отца, смотря на сидящую напротив неё девушку. Если честно, она не совсем понимала, что происходит через призму горечи и боли. Казалось, что лишь часть её находилась в сознании. Будто реальность Холли воспринимала лишь частично. — Я говорила, что это плохая идея. Говорила же… — тихо бормотала Эльвира, изо всех сил сжимая трясущиеся руки в кулаки. — Зачем я вообще с вами пошла? Не надо было мне появляться здесь… Видя развернувшуюся перед ней сцену, Эльвира ощущала лишь одно желание — вскочить и бежать. Бежать как можно дальше, прочь из этого дома, куда самолично принесла несчастье и горе. Она ведь знала, что всё этим закончится. Знала! И всё равно поддалась на уговоры брата и деда. Впрочем, это не их вина, нечего перекладывать ответственность на других. Она сама так решила, сама захотела. Так что, винить кого-то кроме себя, ей некого. Эльвира изо всех сил пыталась сдержать подступающие к глазам слёзы, но всё было тщетно. Веки начали характерно чесаться и уже наверняка покраснели, оповещая о скором прорыве. Нижняя губа непроизвольно тряслась, из-за чего девушка практически до крови закусила её, лишь бы скрыть эту позорную слабость. Холодный пот противными каплями стекал по спине и животу, заставляя непроизвольно вздрагивать и передёргиваться. Хотелось скрыться. Просто исчезнуть с их глаз, лишь бы больше не быть причиной слёз столь доброй и светлой женщины. Стыд и вина перехватывали горло, не давая даже вздохнуть толком. Эльвира с растущей паникой понимала, что сама потихоньку начинает скатываться в истерику. " — Начнись ещё паническая атака, вообще бы красота была…» — пронеслась истерическая мысль в хаотичном разуме. Не зная, куда себя деть, не понимая, как всё исправить, Эля продолжала извиняться. Девушка находилась в таком состоянии, что абсолютно не понимала, что несёт. Она даже не знала за что извиняется и почему, но ей казалось это правильным. Если бы она не пришла сюда, то всё было бы хорошо. У этой семьи бы всё было замечательно. Эта навязчивая мысль заживо пожирала её внутри, заставляя чувство вины в груди только расти. Поэтому она продолжала тихо утешать страдающую женщину и просить прощения. — Милая, мне, конечно, приятно слышать, что ты утешаешь мою дочь. Но позволь задать тебе вопрос, за что ты извиняешься? — раздавшийся вдруг звонкий приятный голос заставил Эльвиру замолчать от неожиданности. — Что? Подняв покрасневшие глаза, девушка в растерянности и недоумении посмотрела на серьёзную и собранную Сьюзи Джостар. Надо же, никто даже не заметил, в какой момент пожилая женщина перестала кипеть от ярости и злости. Но то, что она внимательно вслушивалась в поток бессвязного речитатива подростка, было ясно отчётливо. — Я спрашиваю, за что ты извиняешься перед Холли? — голубые глаза не показывали ни грамма былой злости и ярости, лишь спокойствие и уверенность. — В том, что Садао изменил ей? Так это не твоя вина, и к его измене ты никакого отношения не имеешь. Или ты просишь прощения, что из-за твоего появления здесь мы узнали об измене Садао? Ты действительно считаешь, что за подобное нужно извиняться? Ты считаешь себя виновной в произошедшем? — Но… Но я… Эльвира находилась в растерянности. Истерика как-то незаметно ушла на задний план, больше не беспокоя. Сейчас всё её внимание занимали слова Сьюзи Джостар. Она не понимала, что эта женщина пыталась ей сказать. — Кажется, у нас возникло небольшое недопонимание. Не думаешь, Холли? — Сьюзи повернулась к уже подуспокоившейся дочери, внимательно слушающей их диалог. — Ты тоже, считаешь эту девочку виновной во всём происходящем? — Нет! Конечно нет! С чего ты вообще взяла эту чушь? — воскликнула молодая женщина, всплеснув руками от наплыва эмоций. — Знаешь, я даже тебе в какой-то степени благодарна, если честно. — Что? Почему? — Эля ощущала себя какой-то заводной игрушкой, способной воспроизводить только несколько коротких фраз или звуков. Она ощущала себя полной идиоткой, не способной связно мыслить и разговаривать. — Потому что благодаря тебе я узнала правду, какой бы горькой она не была, — грустно улыбнулась Холли, вытерев мокрые дорожки слёз. — Видишь ли, я любила мужа. Да и сейчас его люблю. Но он обманул, предал меня. Я верила, что единственная для него, верила всем его словам. И я бы всю жизнь жила обманутой, если бы не ты. Да, от правды мне очень больно и обидно, но я ни о чём не жалею. Боль рано или поздно пройдёт, а вот истина останется. — И… Вы не будете жалеть о потере мужа? — тихо спросила Эля, робко смотря на спокойную и безмятежную женщину напротив. Невероятно быстрая смена настроения. Только что плакала навзрыд, а в другой момент уже успокоилась. Хотя, Эльвира понимала, откуда такая стремительная перемена. Холли просто выплакала всю накатившую боль и грусть от известия измены. Сейчас это больше не интенсивный бушующий пожар, а тлеющие угли. Горечь и боль не исчезли окончательно, просто притупили влияние. И приносить с собой грусть и тоску они будут ещё долго, но это уже не будет так больно, как в первый раз. — Нет, не жалею. Хотя, я не знаю причины его поступка, но вряд ли смогу простить, — покачала головой женщина. — Так ещё и факт, что твоя мать может быть не единственной его любовницей, тоже не даёт покоя. Раз предал один раз, может так сделать и второй. Возможно, что ты не единственный ребёнок, который у него есть от других женщин. Всё-таки, гастроли и турне Садао, как правило, длятся крайне долго. Все невольно вздрогнули от услышанного. Эльвира смущённо потупилась. С такой стороны она об этом не думала, если честно. — Так… Вы не злитесь на меня? — девушка задала вопрос практически шёпотом, настолько опасаясь ответной реакции. — Нет. За что нам на тебя злиться? Разве ты просила Садао быть твоим отцом? Дети не виноваты в действиях родителей. — Эля ощутила чувство дежавю, ведь буквально тоже самое ей когда-то говорил Джозеф. Ласковая милая улыбка Холли заставила Эльвиру ответно улыбнуться. И пусть она вышла слабой и откровенно жалкой, плевать. Её ни в чём не винили, ни в чём не обвиняли. Это являлось самым главным и важным. Облегчение было подобно падению горы с плеч. Настолько стало легко, что хотелось смеяться. Наблюдавший за происходящим Джотаро, незаметно для остальных, с крайним облегчением и расслабленностью выдохнул. Когда дед кинулся утешать мать, подросток остался рядом с бледной и напуганной сестрой. Приобняв трясущуюся девушку, парень мог лишь тихо поглаживать её по плечам и спине, пытаясь успокоить. Но ничего не получалось, что заставляло Джотаро нервничать и беспокоиться. Неспособность повлиять на ситуацию здорово нервировала. К его радости, инцидент сам себя исчерпал, и всё более-менее пришло в порядок. — Знаете, я в общих чертах поняла, как вы встретились. Но всё же хотелось бы узнать подробности, — Внезапно попросила Холли, похоже, окончательно приходя в норму. — Да и про ваше путешествие тоже хочется послушать. Никто не стал ничего говорить против, так что Джозеф решил начать первым. Так как Холли и Сьюзи не знали о стендах, версия событий была немного отредактированной. Но Джостары позаботились, чтобы она была максимально приближённой к реальности. Не хотелось сильно врать любимым женщинам. Сидя в той гостинной, тихо переговариваясь между собой и делясь накопленными историями, находящиеся там люди потеряли счёт времени. Холли и Сьюзи завороженно слушали красочные рассказы Джозефа, представляя себе пустынные пейзажи Аравии, великолепный восход солнца у берегов океана, шумные улицы Индии. Старик был прекрасным рассказчиком, поэтому Джотаро и Эльвира позволили ему перехватить инициативу. Лишь изредка вставляли комментарии, дополняя историю. Эльвира с уверенностью могла сказать, что это было крайне приятным и тёплым для неё времяпровождением. Сидеть все вместе, разговаривать и смеяться над какой-то шуткой деда было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Иногда Эльвира ловила на себе внимательные взгляды Холли и Сьюзи, но не принимала это за что-то плохое. Скорее всего, сидящие рядом женщины испытывали к ней любопытство и интерес, вот и всё. Так что Эля не стала обращать на это внимание, полностью отдаваясь весёлой и непринуждённой атмосфере, сформировавшейся за всё это время. Казалось, что их рассказ не закончится никогда. Столько всего нужно было рассказать и описать. Возникало ощущение, что и суток не хватит для этого. Поэтому для девушки стало большой неожиданностью, когда Джозеф вдруг замолчал, закончив историю этого тяжёлого приключения. В помещении повисла тишина, но она не была неловкой или смущающей. Наоборот, это была тишина, позволяющая спокойно и неспешно поразмышлять. Чем и занялись все присутствующие здесь. — …Эльвира, верно? Тихий внезапный вопрос застал девушку врасплох. Посмотрев на его источник, взгляд упёрся в любопытные и умиротворённые глаза Холли. Эльвира лишь кивнула, с вопросом и ожиданием продолжения смотря на сидящую рядом женщину. — Можно спросить твой возраст и дату рождения? — Прозвучавший вопрос заставил Элю неловко потупиться. — Семнадцать, а родилась я четвёртого июля тысяча девятьсот семидесятого года. — Девушка не понимала, с какой целью Холли это спрашивает, но решила ответить. — Всего на четыре месяца младше. Значит, он это сделал практически сразу же после зачатия Джотаро, когда уехал в очередное турне, — Голос женщины был полон грусти. — Он с самого начала лгал мне. Не только Эльвира, но и все остальные в комнате ощутили неловкость и смятение. Джотаро нахмурился, крепок сжимая кулаки. Навязчивая мысль врезать папочке-кобелю становилась всё привлекательней. Впрочем, мысли Джозефа недалеко от него ушли. Но, что тут можно было сказать-то? Слова не находились, а говорить что-то вроде: «Всё будет хорошо», не хотелось. — Впрочем, не надо о грустном. Я вот что хотела спросить, твоя мама не будет волноваться, что тебя столько времени дома нет? Она вообще знает, как ты? Казалось, Холли искренне переживает за неё. Хотя, так и было. Сама являясь матерью, она прекрасно понимала, какого это, когда собственный ребёнок внезапно исчезает. Холли жутко переживала за Джотаро, даже зная, куда они отправились и зачем. Она продолжала беспокоиться, прекрасно осознавая, что с сыном всё то время были надёжные товарищи и отец. Так что женщина не совсем понимала, почему Эльвира ещё не навестила свою мать. Или она уже это сделала, а потом отправилась к ним? — Не думаю, что ей спустя столько лет есть до меня дело, — Пожала плечами девушка, вызывая краткий ступор у Холли и Сьюзи. — Моя мать отказалась от меня ещё в пятилетнем возрасте. Я приютская. Слова, полные равнодушия и смирения были для женщины подобно грому среди ясного неба. Шокировано посмотрев на недоумевающую девушку, Холли перевела неверящий взгляд на сына и отца. Сьюзи испытывала похожие чувства, так что от дочери далеко не ушла в плане морального состояния. — Как же так? — У неё в голове не укладывалось, как такое вообще могло произойти. Растерянность и подавленность в словах Холли заставили всех устыдиться и смущённо потупиться. Как-то так получилось, что они не рассказали про историю жизни сводной сестры Джотаро. Видя их неловкие лица, молодая женщина потребовала объяснений и подробного рассказа. Переглянувшись с сидящими рядом мужчинами, Эльвира тяжело вздохнула, неохотно начиная повествование. Почему-то возникало стойкое ощущение, что они должны об этом знать. Так что девушка не стала противиться собственной интуиции, максимально кратко и ёмко рассказывая об истории своей жизни. Всё-таки, в излишние подробности вдаваться не хотелось. Повествование не заняло много времени, так что вскоре комната погрузилась в гнетущую тишину. Эльвира напряжённо следила за яркой сменой эмоций на лицах женщин, не совсем понимая причину этого. — Значит, Садао знал о тебе. И всё равно не стал брать ответственность за содеянное. Просто решил дать денег за молчание. Откупиться, чтобы никто ничего не узнал. — Тихо прошептала Холли, не сводя глаз со своих напряжённых рук. Она явно злилась, но старалась не показывать этого. — Как твоя мать вообще может спокойно спать после такого поступка? — В непонимании воскликнула Сьюзи, растерянно посмотрев на окружавших её людей. — Как можно, так легко отдать своё дитя в приют?! — Не путайте свою жизнь с жизнью окружающих, мисс Сьюзи. Моя мать никогда не любила меня. Я была ей нужна только для того, чтобы заполучить отца. Служила рычагом давления, чтобы заставить его развестись с мисс Холли. А когда план провалился, ребёнок стал бесполезен. Раз Садао отказался от меня, зачем ей нужна была я? — Слабо улыбнулась Эльвира. — Да и, если посмотреть с другой стороны, я ей даже в какой-то степени была благодарна за это. Родня матери меня терпеть не могла. Все во мне видели пустое место, так что хорошего житья мне бы там не светило. — А что, приют лучше, что-ли? — Недовольно спросил Джозеф. — Там хотя бы есть определённая свобода действий, — Пожала плечами девушка. — В приюте на детей, по большей части, действительно не обращают пристального внимания. Но я, по крайней мере, знала, что меня там ждёт. Знала, что в будущем, если захочу, смогу добиться лучшей жизни. В доме моей биологической родни я такой роскоши не видела. Уж слишком большим пятном я была на их славной и чистой репутации. Возможно, меня в одну из ночей бы просто тихо придушили подушкой, от греха подальше. Так что да, я считаю детский дом хорошей альтернативой тому гадюшнику. Воспоминания за все эти годы уже заволокло порядочной дымкой. Девушка крайне смутно вспоминала те времена детства, но даже этих обрубков с лихвой хватало. Эльвира ни за что бы не вернулась туда даже под угрозой расстрела. Лучше травля от других детей в приюте, чем помпезная мёртвая атмосфера, пропитавшая всё в том доме. Эти презрительные шепотки и взгляды, ощущение, будто ты под прицелом тысячи оружий. За ней всегда наблюдали, сколько она себя помнила. Никогда родственники не разговаривали, не наводили контакт, но Эля всегда была у всех на виду. Семейство матери наблюдало, будто стая голодных стервятников, вот-вот готовая сожрать её за малейшую провинность. В то же время, как в приюте маленькую девочку максимально избегали и игнорировали. Так что, если бы ей дали выбор, Эльвира снова бы выбрала остаться в детском доме. — Прекрати! Хватит говорить о таких ужасах! — Жалобно попросила Холли, прерывая линию депрессивных мыслей в голове девушки. — Извините. — Неловко улыбнулась Эля, пожав плечами. Она не совсем понимала, за что толком извиняется. Её ведь сами попросили рассказать. Но она не видела ничего плохого в том, чтобы утешить расстроенную хозяйку дома. — И… Куда ты теперь отправишься? — Задала вопрос Сьюзи, до этого момента переваривая услышанную информацию. — Обратно в приют. Всё-таки, мне ещё год ждать до совершеннолетия, — Ответила Эля, проигнорировав прожигающие спину взгляды деда и брата. — В отличие от Японии, совершеннолетие в моём приюте наступает в восемнадцать, а не двадцать лет. Так что примерно через полгода я смогу получить жильё и устроиться на официальную работу. — Но ты такая молодая ещё… — Растерянно произнесла Холли, оглядев сидящую напротив девушку. — Ну, выбора у меня как такового и нет, не находите? — Пожала плечами Эльвира. Холли была вынуждена признать её правоту. Без семьи и материальной поддержки Эле оставалось только начать работать, чтобы обеспечить себя. — Насколько я понимаю, ты никуда не спешишь, верно? — Вдруг задала вопрос Сьюзи, и, дождавшись согласного кивка, продолжила. — Как насчёт немного у нас погостить? Джотаро с Джозефом, насколько я вижу, здорово привязались к тебе. Да и ваши друзья скоро должны прибыть. Не думаю, что они обрадуются, если ты уедешь, не попрощавшись. Что думаешь, милая? — Конечно-конечно! Я только за! — Захлопала в ладоши Холли, полностью согласная с решением матери. — Если честно, очень хочется пообщаться с тобой поближе, Эльвира. — Спасибо за ваше гостеприимство. С радостью приму приглашение, — улыбнулась девушка, кивнув в знак признательности. — И, если хотите, называйте меня сокращённо — Эля. Немного неловко слышать своё полное имя. Успела отвыкнуть за время путешествия. — Конечно, Эля! В ответ прошу мне не выкать, и называть просто Холли. Никаким мисс, хорошо? — Лучезарная широкая улыбка женщины не позволила Эльвире отказать. — Хорошо… Холли. — Последнее слово девушка практически прошептала, настолько было неловко обращаться к ней так фамильярно. Но видя столь счастливое выражение лица, девушка поняла, что оно того стоит. — Что ж, думаю, нам пора на боковую, — Вдруг произнёс Джозеф, посмотрев на темнеющий небосвод в окне дома. — Ночь на дворе, так что давайте расходиться по комнатам. — Ох, надо же, как быстро время пролетело, — Покачала головой Холли, только сейчас заметив перемену. — Милая, пойдём. Я покажу тебе твою комнату. — Спасибо. — Тихо поблагодарила Эля, медленно семеня вслед за улыбающейся женщиной. — У нас есть свободная комната рядом со спальней Джотаро. Да и моя тоже недалеко. Думаю, постелю тебе там, не против? Всё-таки, ты первый раз в нашем доме, так что, если что-то понадобиться, можешь спокойно стучать. — Весёлая речь Холли была подобно звонкому колокольчику, заставляя непроизвольно улыбаться. — Надо бы провести ей завтра экскурсию по дому, милая. Всё-таки, он такой большой. Запросто можно заблудиться. — В ответ донёсся голос Сьюзи, решившей пойти вместе с ними. С каждым их шагом болтовня Холли и Сьюзи постепенно стихала, пока совсем не пропала. Комната погрузилась в тишину. И теперь, когда больше не было свидетелей, Джозеф и Джотаро наконец могли позволить торжествующей и радостной улыбке соскользнуть с губ. Пока всё шло как и задумывалось. Эльвира определённо понравилась им обоим, к радости старика и внука. И теперь, когда первый контакт налажен, они позаботятся, чтобы так и оставалось впредь. Джозеф сделает всё возможное, чтобы его новообретённая внучка осталась в этом доме на правах члена семьи, а не гостя. Конечно, потребуется какое-то время, но в этом не было никакой проблемы. У них теперь всего необходимого было с запасом. Джотаро и Джозеф со спокойной душой отправились спать, с нетерпением ожидая начала нового дня.***
Раздражённо поморщившись, Эльвира с головой накрылась одеялом, прячась от назойливого солнца. Кажется, вчера она забыла задёрнуть шторы в комнате, вот теперь и расплачивается. Эля некоторое время ещё повалялась в постели, в надежде возвратить утраченный сон. Но с тяжёлым вздохом, ей пришлось принять собственное поражение. Откинув мягкое белоснежное одеяло в сторону, Эльвира обвела несколько рассеянным взглядом предоставленную ей в личное пользование жилплощадь. Подумать только, что она живёт в доме семьи Куджо уже больше недели. И не сказать, что ей не нравилось подобное времяпровождение. Давненько Эльвира не ощущала себя так спокойно и умиротворённо. Никуда не нужно было спешить или бежать. Все присутствующие в доме относились к ней с добротой и уважением, будто она не была здесь просто гостьей. Эльвира со смехом вспоминала свои первые несколько дней в этом месте. Она тогда от смущения и неловкости даже не рисковала выходить из предложенной комнаты. Благо, брат проявил несвойственное ему упрямство, буквально силком вытаскивая девушку из своего убежища, из раза в раз заставляя контактировать с жильцами дома. И не сказать, что Эля сильно сердилась или обижалась на Джотаро из-за этого. Наоборот, сама понимала, что отсиживаться в четырёх стенах будет глупым поступком. Но Эля ничего не могла поделать с жутким смущением и неловкостью, едва видела представителей женской части семьи. Брата и деда девушка не видела смысла стесняться, учитывая их совместные приключения. А вот с Холли и Сьюзи дела обстояли совершенно другие. Эльвира не знала почему испытывает такие эмоции в их присутствии. Особенно, если учитывать их внешнюю лояльность и симпатию по отношению к ней. Благо, что эта своеобразная комедия не продлилась слишком долго. Благодаря совместным усилиям Джотаро и Джозефа, Эльвира постепенно перестала ощущать неловкость и смущение по отношению к Холли и Сьюзи. Да и сами женщины этому хорошо способствовали. Видели же, как она себя ведёт в их присутствии. Так что Эльвира была очень благодарна за понимание, терпение и заботу со стороны семейства Джостар. На душе становилось тепло от осознания, что они все старались сделать окружающую обстановку как можно благоприятней для неё. Семья Джотаро хотела, чтобы в этом доме ей было хорошо и спокойно. Эльвира не знала, как ей реагировать на подобного рода заботу. И это беспокоило. Ведь с каждым прожитым днём Эля понимала, что ей всё сложнее будет уйти отсюда, когда придёт время. Да, о ней здесь заботились. Никто не прогонял её и не попрекал ни в чём. Их первая встреча прошла вообще просто замечательно, по сравнению с ожиданиями Эли. Но всё равно, это не значило, что её примут в семью. Эльвира ощущала себя здесь дорогим гостем, хорошим другом, которому всегда будут рады. Всё-таки, за столько времени у неё сложились очень тёплые отношения с жильцами. Но, рано или поздно и друзья должны отправляться к себе домой. Не вечно ведь гостить в, пусть и ставшем родным, но всё же чужом доме. Эльвира грустно улыбнулась, понимая эту простую истину. Рано или поздно ей придётся уйти. Но… Так не хотелось этого делать. Девушка настолько привыкла к этим стенам и саду, в котором помогала убирать. Прикипела к ласковой и доброй Холли, всегда поддерживающей и внушающей спокойствие. Женщина относилась к ней так же, как и к её сыну, будто действительно приходилась ей настоящей матерью. К беззаботной и весёлой Сьюзи, всегда норовившей потрепать её по волосам и приобнять. Эльвира даже не думала, что жена Джозефа будет настолько схожей с ним по натуре. И конечно же, Джотаро, с которым она проводила поздние вечера за разговорами, чтением книг или просмотрам боёв сумо. Теперь, без наличия опасности в виде Дио, девушка могла в полностью осознать всю прелесть наличия старшего брата. И это было восхитительным чувством, если честно признаться. Эльвира никогда не подозревала, что у неё будет человек, с которым она сможет проводить всё свободное время, понимать друг друга буквально с полуслова. Брата, который всегда будет рядом и поддержит во всём. И насколько же тяжело осознавать, что рано или поздно ей придётся с этим расстаться. И она очень надеялась, что не навсегда. Всё-таки, с семьёй Джостар у неё сложились очень тёплые и светлые отношения. Так что, девушка рассчитывала хотя бы на периодические приезды в гости. Это лучше, чем ничего. Всё-таки, связь с братом и остальными она терять не хотела. Закончив саморефлексировать, Эльвира, немного прибравшись, вышла в коридор. Пора начинать новый день. — Ох, кто же это проснулся. Думал, что до обеда спать будешь, — Раздался хриплый грубый голос Джотаро, едва Эльвира, позёвывая, присоединилась к позднему завтраку. — Видок у тебя, конечно… — Сначала в зеркало посмотри, звезда эстрады. Как-будто у тебя самого сейчас на голове не находится причёска в стиле аля: «Я упала с самосвала, тормозила головой», — Вяло огрызнулась Эльвира, притянув к себе дымящуюся чашку чая. — И вообще, вчера мы легли спать в одно время. Так что, не вижу смысла что-то мне предъявлять. — Ой, затухни. — Раздражённо прошипел Джотаро, беря в руки палочки для еды. Вчера вечером они все вместе просматривали семейные альбомы, с подачи женской половины, так что легли спать очень поздно. Джозеф со Сьюзи до сих пор ещё спали. Как оказалось, Холли и Джотаро в принципе были ранними пташками. Ну, а сама Эльвира встала больше на добровольно-принудительной основе. И всё из-за этого треклятого солнца. Уже ведь осень, а небесное светило до сих пор такое яркое и надоедливое! Если бы не оно, девушка ещё хотя бы часик подремала. Что за несправедливость. — Доброе утро. — Поприветствовала Эльвира вошедшую в комнату Холли. — Ох, с добрым утром, милая. Не думала, что ты так рано встанешь, учитывая вчерашний отбой. — Улыбнулась женщина, ставя дымящиеся плошки и чашки с едой на стол. — Так получилось. — Пожала плечами Эля, внутри себя удивляясь способности Холли быть такой бодрой и весёлой по утрам. Она так не могла при всём желании. — Джотаро, вот скажи мне, что такого вкусного в сладких помидорах, а? Может я чего-то не понимаю? — Тоскливо спросила Эльвира, с выражением крайнего отвращения посмотрев на глубокую тарелку с озвученными ранее овощами. Как помидоры могут быть сладкими? Как это вообще можно есть? Эля не представляла, как брат ест подобное каждое утро. И ведь ему нравилось! — У меня к тебе встречный вопрос по поводу той дряни, что находится сейчас у тебя в кружке. — Скривился парень, показывая на ароматный дымящийся напиток в руках девушки. — А что не так с чёрным чаем? — Удивилась Эля, делая небольшой глоток. — В том, что он у тебя с молоком, — Джотаро буквально передёрнуло. — Большей гадости за всю жизнь не пробовал. — Ну, на вкус и цвет товарищей нет. — Пожала плечами Эля, с блаженным видом попивая только что упомянутый напиток. — А чего тогда к моим помидорам прикопалась? — Возмущённо спросил черноволосый парень, с раздражением посмотрев на ехидно улыбающуюся сестру. — Да просто так. — Хихикнув, Эля с ловкостью увернулась от небольшого подзатыльника. — Сучка. — Коротко бросил Джотаро, возвращаясь к подостывшему завтраку. — Придурок. — Автоматически ответила в ответ девушка, беря с ближайшей тарелки бутерброд. Так как Эля была практически не знакома с японкой кухней, Холли была достаточно мила и любезна, готовя иногда что-то европейское. Аккуратно и незаметно наблюдая за их взаимодействием, Холли не могла сдержать рвущуюся наружу улыбку. Она и предположить не могла, что эти двое будут настолько хорошо ладить. Возникало ощущение, будто они всю жизнь провели вместе, а не жалкие несколько месяцев. Холли с растущей нежностью и теплом наблюдала, как похожие друг на друга подростки молча помогали друг другу за всё время трапезы. Кто-то передавал чашки с рисом, кто-то пододвигал соусы, если другой не доставал. Джотаро и Эльвира будто могли читать мысли, настолько им удавалось угадывать и понимать друг друга. А эта привычка огрызаться, когда брат и сестра не могли прийти к какому-то единому вопросу. Все их небольшие конфликты заканчивались лишь двумя словами: «сучка и придурок». Услышав в первый раз эту манеру разговора, взрослые порядочно опешили. Если верить словам отца, за всё время путешествия они никогда так не делали. Значит, подобные прозвища появились уже в доме семьи Куджо. Холли тихо хихикнула, прикрывая рот ладошкой. Она считала эту особенность прелестной и милой, к ужасу Джозефа и недоумению Сьюзи. Просто потому что видела истинный смысл этих прозвищ. Для окружающих это звучало ругательством и оскорблением, но на языке Джотаро и Эли подобное обращения являлось формой заботы. Грубой, в какой-то степени неуклюжей, но заботой. Холли прекрасно знает, ведь Джотаро подобным образом называет и её. Кому, как не матери знать о невероятно наглой и грубой, но при этом очень преданной и заботливой стороне сына. Пусть Джотаро внешне и скрывает это. Холли видит, как подросток любит сестру и дорожит ей, поэтому не воспринимала все его язвительные фразочки и грубые подколки всерьёз. Кстати, было забавно и весело осознавать, что Эльвира частично разделяла эту черту характера с братом. Поэтому Холли только посмеивалась на жалобы отца, что теперь у них в семье появилась ещё одна язва в комплекте к другой. Верно, семья… Их уже нельзя было назвать иначе. Холли невольно вспомнила разговор с отцом и матерью, когда только Эльвира появилась в этом доме.***
— Надеюсь, вы не злитесь на нас? — Джозеф неловко улыбнулся, посмотрев на своих любимых женщин. — Если ты имеешь ввиду девочку, то не надо ничего говорить. Мы уже сказали, что всё в порядке, — Махнула рукой Сьюзи. — Все имеющиеся проблемы и вопросы были прояснены ещё в гостинной. — Это радует. — Выдохнул старик с облегчением. — Папа, ты ведь не просто так подошёл к нам, верно? — Проницательно спросила Холли. — Верно, это касается Эльвиры, — кивнул мужчина, потупив взгляд. — Я понимаю, что это прозвучит дико, но… Я хочу забрать её в нашу семью. — Джозеф, но это… — Растерянно начала Сьюзи, но её перебили. — Я понимаю-понимаю! Такие решения не принимаются просто так. На это требуется порядочно времени. Да и вы её совершенно не знаете, так что ваши сомнения мне понятны, — Замахал руками Джозеф. — Я не прошу делать этого сейчас. Понимаю ваши мысли по этому поводу, да и про всю ситуацию в целом. Я прошу вас двоих лишь дать ей шанс. Эля пробудет в этом доме порядочно времени. Присмотритесь к ней, понаблюдайте. И может быть, ваша симпатия и жалость к ней перерастёт во что-то большее. Я лишь прошу о маленьком шансе, вот и всё. — Ты уже считаешь еë семьёй, верно, Джозеф? — Пожилая женщина позволила себе тяжёлый выдох. — Не только я. Мы с Джотаро сильно привязались к ней за всё наше время путешествия, — Широко улыбнулся мужчина. — Пусть по крови она не является мне внучкой, но по духу она настоящий Джостар. Я считаю её родной наравне с Джотаро. Не могу воспринимать иначе. То же касается и нашего внука, Сьюзи. Ты бы видела, как он за неё беспокоился и переживал в пути. Хвостом ходил, отгоняя потенциальных ухажёров и прохиндеев, стремившихся к ней подкатить. Настоящий старший брат. На последних словах Джозеф громко засмеялся, воспроизводя в памяти отрывки прошлых инцидентов. Сколько было поставлено фингалов и выбито зубов за весь их путь в Каир, и не пересчитать. Так ещё и Нориаки к нему присоединялся в этом деле. Так что недо-кавалерам приходилось крайне туго. — Я прекрасно осознаю, что вы можете не разделять наших с внуком чувств. Знаю, что поступаю эгоистично, и требую слишком многого, особенно от тебя, Холли, но… Я всё же прошу вас присмотреться к Эльвире. Не встречать её с распростёртыми объятиями, а просто понаблюдать. Потому что, проведя столько времени с ней бок о бок, пережив столько всего… Я не представляю, как смогу отпустить её в вольное плавание. Она не заслужила одиночества, всех событий, произошедших в её жизни. Эльвира заслуживает семьи, в которой её любят и ценят. — Что ж, я понимаю ход твоих мыслей, Джозеф. И вполне соглашусь с тобой, но… Как ты сказал, нам с Холли нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Слишком всё ещё не определено. — Немного нахмурилась Сьюзи. — Но твою просьбу я выполню. По крайней мере, постараюсь. Девочка ведь мне действительно очень понравилась. Она не виновата в бедах родителей. — Я соглашусь с мамой. Время покажет, куда всё зайдёт. — Кивнула Холли, мягко улыбаясь. Такого ответа было более чем достаточно для Джозефа. Облегчённо выдохнув, мужчина согласился со всем сказанным. Эльвире дали зелёный свет, поэтому дальше всё пройдёт гладко. Должно пройти. Старик был уверен в этом. — Обещаю, вы её полюбите. Элю невозможно не любить…***
Холли сдержала своё обещание, как и Сьюзи. На протяжении всего времени они наблюдали за девушкой, её взаимодействием с другими членами семьи. И постепенно осознавали, что же имел ввиду тогда Джозеф. Эльвиру действительно нельзя было не любить. В первые дни Эльвира никак не давала о себе знать, ведя себя крайне тихо и скромно. Но стоило ей осознать собственную безопасность в стенах дома, понять, что тут ей рады, девушка раскрылась. Холли с улыбкой смотрела, как Эльвира начинала понемногу расслабляться в их компании, ощущая дружелюбие и теплоту с их стороны. И с таким же удивлением и теплотой наблюдала за еë проявлением характера. Эля оказалась не такой покладистой, как они с мамой вначале думали. О, нет. По складу характера девушка была крайне схожа с Джотаро. Немногословная, в какой-то степени грубая и язвительная. В отличие от сына, девушка не срывалась на прямые оскорбления в адрес собеседника. Вместо этого она использовала словесные кружева и большой словарный запас. Холли не могла понять, что из этого лучше, если честно. Прямое грубое ругательство или завуалированная издевка, которую можно было и не сразу понять. Эльвира обладала острым языком, азартной и эмоциональной натурой, но при этом невероятно тёплой и доброй личностью. Правда, такой она была только с близкими. Заботилась девушка только о небезразличных ей людях. В этом женщина успела убедиться, наблюдая за сценой при совместном походе в магазин. Холли до сих пор с впечатлением вспоминала с каким чувством, толком и расстановкой Эля не прямым текстом послала какого-то мужчину, приставшему к ней во время покупок. Холли тогда ненадолго отошла в другой отдел, разминувшись с девушкой. Обладая мягкой натурой, она не могла просто послать навязчивого типа, стараясь спровадить его как можно мягче. А тот почему-то принимал это за стеснение и продолжал приставать. Благо, вовремя пришла Эльвира, и оценив развернувшуюся перед ней картину, быстро разобралась с проблемой. Холли тогда словила ощущение дежавю, ведь практически точно так же ей всегда помогал Джотаро, если возникали недопонимания с окружающими. Правда, сын в основном решал проблему угрозами и грубой силой. А его сестра больше придерживалась политики разговора. Правда, разговором это можно было назвать с натяжкой, учитывая неспособность собеседника вставить на её аргументы хоть слово. Или же вообще сказать что-нибудь вразумительное. Как она уже сказала, язык у Эли был очень колким, чуть ли не ядовитым. Но, как и в случае с её сыном, Холли не обращала на эту колючую проволоку грубости и язвительности ни малейшего внимания. Главное она уже уловила. И будем честны, женщина действительно привязалась и по своему полюбила эту сильную и гордую, но при этом очень ранимую девушку. Пусть и прошло так мало времени. Холли до сих пор помнила их первую встречу, и как она извинялась за измену мужа. Пусть в том её вины не было от слова совсем. Тихо выйдя из своего укрытия, Холли с мягкой и доброй улыбкой подошла к сидящим за столом детям. Её детям, пусть одна из них не была ей родной по крови… Теперь она была в этом полностью уверена. Материнское сердце быстро нашло для потерянной и одинокой девушки свободное место, принимая в семью. Раз Эльвира оказалась не нужна своей биологической родне, то будет нужна ей. Прав был папа, ох как прав. Это сонное лохматое чудо нельзя было не любить. — Давай помогу. Сердце затопила нежность и умиление, едва Эля дала молчаливое согласие, откидывая голову назад. Аккуратно перебирая густые кудрявые волосы, укладывая их в аккуратную причёску, Холли не могла сдержать счастливую улыбку. Что у сестры, что у брата была с волосами одна проблема. По утрам вставшую дыбом буйную шевелюру было крайне сложно привести в порядок, так что раньше Холли часто помогала сыну с волосами. Но став старше, Джотаро начал отказаться от её помощи. Так что женщина была рада согласию Эльвиры. Она немного скучала по этому утреннему маленькому ритуалу из прошлого. — Мам, не могла бы ты тоже… — Спустя какое-то время наблюдения тихо спросил Джотаро, тряхнув густыми спутавшимися волосами. — Конечно, милый! — Радостно воскликнула Холли, быстро избавившись от эмоций удивления и шока. Ведь сын не просил её об этом с пятнадцати лет. — С радостью! День начинался просто замечательно.***
— И что же такое важное ты хочешь сообщить, что решил нас всех собрать? — С долей недовольства спросил Джотаро, садясь на диван рядом с сестрой. — Дед, действительно не нагоняй таинственности. А то со стороны выглядит несколько нелепо. — Согласилась Эльвира, сложив руки на груди. Она уже давно не стеснялась называть Джозефа дедом при остальных. Как-то один раз у неё вырвалось, а потом пошло поехало. Все восприняли это крайне положительно, так что девушка не видела смысла заминать тему. — Сейчас узнаете. — Хитро подмигнул старик, копаясь в принесённом с собой портфеле для документов. И в отличие от недоумевающих подростков, Холли и Сьюзи были в курсе сегодняшнего события. Джозеф уже давно рассказал им о своих планах. Так что женщины лишь тихо сидели в сторонке и выжидающе наблюдали, как пожилой мужчина наконец вытаскивает на свет несколько тонких листов бумаги. Они все уже давно пришли к единому соглашению по этому поводу, и ничуть не возражали. Наоборот, сердце наполнялось радостью и предвкушением. Потребовалось много времени и сил, чтобы всё осуществить. Но, долгое ожидание того стоило. — Лили, знаешь, я мог бы многое сейчас сказать… Девушка немного напряглась от торжественности момента. Но серьёзность немного разбавило прозвище, не так давно придуманное дедом. Это произошло недавно, поэтому Эля до сих пор немного смущалась, когда кто-то называл её так. Но девушке всё же это нравилось. Ведь прозвище было подарено её семьёй. Да, именно семьёй. Эля поняла это под конец месяца проведённого здесь времени. В какой-то момент к ней пришло осознание, что она стала чувствовать себя членом семьи Джостар. Это чувство возникло крайне неожиданно и внезапно, так что девушка какое-то время сомневалась в себе. К счастью, находящиеся рядом близкие люди быстро уверили её в обратном. Никто не сказал ни единого слова, но Эле это было не нужно. Она всё видела по их глазам, светящихся поддержкой и любовью. Так что Эльвира могла спокойно называть себя членом этой семьи, не боясь ошибиться или быть отвергнутой. Посвящение прошло неофициально, очень тихо и незаметно, если честно. Но, Эля была счастлива и довольна. — За время того путешествия ты стала для меня полноценным членом семьи, родной внучкой. И это касается не только меня, но и нас всех, — широко улыбнувшись, старик обвёл всех присутствующих взмахом руки. — Искренне надеюсь, что ты тоже так считаешь. — Иначе быть не может. — Покачала головой девушка, широко улыбнувшись. — Если всё так, как ты говоришь, пришло нам всем поставить в этой истории точку. — С этими словами Джозеф протянул растерянной Эльвире бумаги, которые он всё это время держал в руке. Взяв предложенные листы, девушка в непонимании опустила взгляд на напечатанный текст, начиная вчитываться. Ей хватило всего лишь несколько строчек, чтобы понять смысл этого документа. Вот только разум отказывался верить в увиденное, утверждая, что это лишь чья-то глупая шутка. Подняв неверящий шокированный взгляд на ласково улыбающегося Джозефа, Эльвира не смогла вымолвить и слова. Она ощущала себя рыбой, выброшенной на берег. — К-как…? — Это всё, на что её хватило. — Ну, ты же сама рассказывала о своём приюте, так что найти его труда не составило. Знаешь, стоило администрации узнать, что мы хотим удочерить сбежавшую воспитанницу, да ещё и настолько проблемную, отказывать не стали. Если честно, никогда не видел, чтобы руководство с таким рвением и азартом помогало с процедурой удочерения. Они даже не все стандартно требуемые бумаги у меня взяли для проверки на пригодность. Видимо, очень хотели, чтобы тебя как можно быстрее взяли в семью. — Джозеф лишь развёл руками, мол, я тут не при чём. — От тебя лишь требуется письменное согласие и подпись. Всё уже улажено и утрясено. Один росчерк, и ты перестанешь быть воспитанницей приюта. Глаза старика с нежностью и лаской смотрели на тихо плачущую девушку. Холли и Сьюзи счастливо улыбались, наблюдая за столь трогательным моментом. Джотаро тоже ничего не говорил, лишь молча поглаживал дрожащую спину сестры в знак поддержки. Слабая улыбка озарила юношеское лицо. Кратковременное удивление и шок от услышанных новостей быстро сменился умиротворением и спокойствием. День сегодня был поистине удивительным. — Ну так что, осчастливишь нас своим согласием, м? — Джозеф немного наклонился, лукаво смотря в заплаканные глаза внучки. Горло наглухо перехватило, поэтому ей ничего не оставалось сделать, кроме как быстро и рвано кивнуть. Не выдержав, Эля спрятала лицо в ладонях, позволив себе по настоящему зареветь, громко и с надрывом. Бумаги об удочерении с тихим шелестом упали на пол, всеми забытые. Ощущая себя в крепких объятиях своей семьи, Эльвира позволила широкой счастливой улыбке озарить лицо. Теперь она точно находилась дома. История её одиночества наконец подошла к концу. Джозеф действительно поставил в этой главе точку, заставляя Эльвиру окончательно успокоиться и расслабиться. Ведь теперь у неё всё действительно будет хорошо. Пришло время чистым страницам начать заполняться новым текстом. Ведь само повествование книги только начинается…