***
Вошедший в класс учитель внимательным взором осмотрел сидящих в классе учеников, проверяя, всё ли в порядке. Ему пришлось ненадолго выйти из-за вызова руководства, так что пришлось оставить подопечных одних. Но, к его удовлетворению, никаких инцидентов за это время не произошло. Ребята уже успели убрать с парт всё лишнее, достав принадлежности для первого урока. Перерыв между временем подготовки и учебными занятиями почти закончился, так что школьники молча ожидали мелодию звонка. — Итак, класс. Давайте начнём наше занятие, — встал рядом с доской мужчина, едва трель, оповещающая о начале учебного дня, прекратилась. — Встали. Поклон. И теперь… — Здравствуйте. Простите за опоздание. — звук открывшейся двери и последующий за ним звонкий, до боли знакомый голос заглушил речь преподавателя. Прервавшись на полуслове, мужчина направил взгляд, полный недовольства и раздражения на вошедшую пару. Лицо мужчины невольно скривилось. Он искренне надеялся, что этих двоих сегодня на уроках не будет. Паршивцы. Не явились на предварительную подготовку, так ещё и на урок опоздали. — Где вас всё это время носило? Почему я не видел вас двоих на подготовке? И почему вы пришли в класс в брюках?! — с каждым сказанным словом, голос преподавателя наполнялся возмущением, и еле сдерживаемым негодованием. А увидев внешний вид стоящей рядом девушки, вообще не знал, что сказать от накатившей злости. Это уже переходит всякие разумные границы! Эльвира мысленно хмыкнула, направляясь к своему месту вслед за братом. Вот тебе и уважение к старшему поколению. Ни здрасьте, ни до свидания. А ещё что-то им двоим говорят о невоспитанности. — Мы проспали. Не услышали звонок будильника, поэтому опоздали. А в брюках я пришла, потому что забыла постирать школьную форму. Решила, что лучше я приду в чистых брюках, чем в мятой и грязной юбке. — девушка не видела смысла врать, поэтому сказала чистую правду. — Вы должны были позаботиться об этом заранее, а не в последнюю минуту! Вы являетесь ученицей старшей Токийской школы! Вы должны иметь представление об ответственности и… — после этого Эльвира перестала вслушиваться в непрекращающийся монолог преподавателя, пропуская всё мимо ушей. Прослушивая практически каждый раз одну и ту же речь, только рассказанную другими словами, стремительно начинаешь фильтровать услышанное. Так что Эля быстренько абстрагировалась от гневной тирады мужчины, откровенно витая в облаках. Через некоторое время она заметила аналогичный расфокусированный взгляд брата, сидящего неподалёку. Похоже, очередь дошла и до него, раз Джотаро решил взять с неё пример. — …Была бы моя воля, ноги вашей в этом заведении не было! Откровенное хамство! Да за всю мою преподавательскую карьеру таких инцидентов не было! Абсолютное неуважение к учителям! — мужчина всё сильней распалялся, выражая всё испытываемое им недовольство и злость. Человек явно отводил душу в своей проповеди. Эльвира на всю эту тираду лишь мысленно пожала плечами, в какой-то степени соглашаясь со всем сказанным. Ведь доля истины, в его словах была. Своими выходками и поведением, Эля действительно проявляла неуважение к учителям и всей школе в целом. Ведь не зря же говорят: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Прибыв в другую страну, ты должен уважать чужую культуру и следовать определённым правилам. Так делает любой здравомыслящий и воспитанный человек. А Эльвира не только нагло игнорировала их, но и следовала своим собственным принципам и нормам. Это не было чем-то ужасным и плохим, но со стороны она так показывала неуважение и отторжение, к чужим устоям. Так что возмущение и злость учителя были понятны и логичны. Если уж ты приехала в Японию жить, то будь добра, следуй здешним правилам и порядкам. А если не нравится, то скатертью дорога. Тебя здесь никто не держит. Вот только дело было в том, что Эльвира следовала местным порядкам. Только не со всеми, а с теми, кто этого заслуживал. Одним из главных японских устоев, было уважение и почитание старших. И это не сказать, что плохо. Наоборот, очень даже хорошо и нужно. Вот только даже в таких важных правилах должна быть мера. А в Японии этой меры не было. Каким бы отвратительным не был человек, как бы он с тобой не обращался. Если он старше тебя, ты не можешь ничего ему сказать против. Вообще. Даже если какой-то мужчина откровенно тебе хамит, и чуть ли не поднимает руку, ты не можешь ему в ответ нахамить или даже что-то сказать против, если он старше. Эльвира всегда с глубоким уважением относилась к старикам и всем пожилым людям. Вот только она не видела ничего зазорного послать какого-нибудь встретившегося на улице нахала. Или начать препираться с сидящей на скамеечке бабкой, если знала, что в конфликте является правой. Нет, старикам она никогда не хамила, но и молчать, если её откровенно выводили на конфликт, не стала бы. Так что, фанатический культ абсолютного послушания старшим она не понимала и решительно была против. Если человек тебе откровенно хамит и оскорбляет, будете ли вы его слушаться и уважать? Эльвира так не думала. Поэтому и отношение ко всем в школе у неё было разное. И этот учитель откровенно не был в списке её фаворитов. Да даже просто нейтральные отношения с ним наладить не получалось. В оправдание можно было сказать, что Эля пыталась это сделать. Но… чего нет, того нет. Из собственных размышлений её вывела, появившаяся в классе тишина. Настолько привыкнув к непрекращающемуся бубнежу преподавателя, мгновенно замечаешь такие вещи. Сфокусировав взгляд, Эльвира посмотрела на тяжело дышащего красного мужчину, стоящего у доски. Нехило его так понесло, аж запыхался бедный от такой дискуссии. Вот это отвёл душу, так отвёл. С чувством и расстановкой. Наверное, полегчало. — Открываем учебник на странице сто сорок три. — наконец вымолвил мужчина, поворачиваясь лицом к доске, и начиная на ней что-то писать мелом. Беря в руки источник всех знаний, Эльвира кинула взгляд на висящие на стене часы. Стрелки показывали девять часов утра. Похоже, учитель действительно отвёл в своей проповеди душу. На протяжении тридцати минут беспрерывно кого-то отчитывать не каждый способен. Эльвира даже на какое-то мгновение зауважала мужика. С некоторым усилием отогнав забавные мысли, Эля полностью сосредоточилась на напечатанных на страницах строчках. Не хотелось портить установившееся в воздухе подобие перемирия. А то с их учителя станется, что-то спросить в самый неподходящий момент. Лучше ему не давать поводя для дополнительной дискуссии.***
— Ну, и что это за концерт вы устроили? Да и почему вы вообще так опоздали? — с долей интереса и веселья спросил Нориаки, достав из коробки бенто аппетитно пахнущую вишню. Тщательно сдерживаемое на протяжении уроков любопытство наконец вырвалось, едва прозвучал сигнал школьного звонка на обеденный перерыв. С долей облегчения вдохнув свежий прохладный воздух, компания из трёх человек с удобством устроилась под тенью большого раскидистого дерева. Первая половина уроков сегодня почему-то утомила больше обычного. Поэтому друзья с радостью принялась за принесённый в школу обед. — В последнем вини свою игру — с долей ехидства ответила Эльвира, торопливо работая челюстями. — Кто ж знал, что она окажется настолько интересной, что мы не сможем от неё оторваться, аж до трёх часов ночи. Джотаро с Эльвирой недавно попросили у Нориаки какую-нибудь игру, как главного любителя из их компании. Хотелось временами как-то разбавить досуг. Кто же предполагал, что видео игра так затянет, из-за чего они проспят учёбу. — Так вы не пришли на утреннюю подготовку, потому что полночи не отлипали от приставки и проспали? — удивлённо спросил Нориаки. — Вам сколько лет, чтобы себя так вести? — Один раз можно. Ничего страшного не случится, если мы один раз проспали подготовку, — пожала плечами девушка, проткнув пластмассовой трубочкой коробку с соком. — Конец света не наступит. — Многие с тобой не согласятся по этому вопросу, — хмыкнул Какёин, откусывая большой кусок онигири. — Учёба очень важна, и не стоит относиться к ней так легко. — Ты так говоришь, будто я каждый день пропускаю занятия и сваливаю с уроков, — раздражённо ответила Эля, едва успев прожевать остатки бутерброда. — Это прерогатива Джотаро. И то, заметь, даже пропуская занятия и имея отвратительные отношения с преподавателями, он остаётся в числе отличников. — Как и ты. Вот только не путайте себя и других учеников этой школы. Вы оба же прекрасно осознаёте, что даже имея знания и хорошие оценки, вы не будете отличниками, если этого не хотят преподаватели, — пожал плечами Нориаки. — Фаворитизм тоже играет большую роль. Так что вам двоим ничего не предъявляют только благодаря вашей семье. Хотя, учитывая какую лепту в это внесли Холли-сан и Джостар-сан, иначе и быть не могло. Ведь, насколько я помню, Джостар-сан дал приличную взятку, чтобы вас двоих оставили в покое. — Знаешь, это так бесит. Подобное отношение к нам с Джотаро, — тихо проговорила Эльвира, смяв пакет из-под еды в кулаке. — Мы ведь хорошо учимся. Да, наш внешний вид и поведение не совсем соответствует стандартам, но ведь это не значит, что нужно валить и всячески саботировать нашу учёбу. Это просто несправедливо. И это учитывая то, что раньше с Джотаро так не поступали. Подобное началось, только после моего перевода. — Нет, тут ты не права. Такое было и раньше, когда я только начал учиться в старшей школе, — покачал головой Джотаро, смотря на удивлённых друзей. — Ситуация была практически точно такой же. Разве что к этому ещё, и добавлялось паршивое отношение одноклассников. — Ты о чём? — непонимающе спросила девушка, озадаченно переглянувшись с Нориаки. — Ты же видела, что недалеко от нашего дома есть ещё одна старшая школа, верно? Та, что находится в противоположной стороне, — дождавшись кивка, парень продолжил. — Раньше я учился там. Но не проучился и года, так как родители перевели меня в Токийскую старшую школу. — Тебя исключили за драку? — предположила девушка, так как это был самый вероятный вариант. — Почти, — Джотаро немного поморщился. — Знаешь, в младшей и средней школе никто не обращал внимания на то, что я полукровка. Если учители и имели какие-то мысли об этом, то держали их при себе. А одноклассникам и вовсе не было дела до того, что моя мать является американкой. Так было до моего перехода в старшую школу. — Тебя травили, из-за твоей расовой принадлежности? — неверяще воскликнул Какёин. — Но ведь Холли-сан уже давно является гражданином Японии. Да и твой отец чистокровный японец. Ты соответственно, тоже являешься официальным стопроцентным японцем. Ты родился и вырос здесь. Так почему? — Ты думаешь, окружающих это волновало? — хмыкнул Джотаро. — Стоило им узнать, что моя мать является гражданкой Америки, получившей японское гражданство с помощью брака, как их отношение сразу поменялось. Может, тут сыграло подстрекательство родителей, или же отношение преподавателей, не знаю. Но да, первое полугодие меня методично, и настойчиво изводили из-за моей нечистокровности. — И…, что же ты делал в ответ? — тихо спросила Эльвира, спустя какое-то время молчания. Было невероятно услышать, что над её братом издевались в школе. Её невероятного, сильного и непобедимого Джотаро травили одноклассники, а может быть и учителя. Не складывался у Эльвиры в голове образ жертвы с братом. — Ничего. Ответ брата шокировал не только Элю, но и самого Нориаки. Последнему было больнее всего слышать, как над его парнем издевались. Ведь он прекрасно понимал, какого это, когда тебя не принимает коллектив. Какёин сам не понимал, каким чудом смог избежать травли в младших классах. Ведь он был прекрасным объектом для школьного буллинга. Одинокий, никем не замеченный мальчик, твердо утверждающий, что у него есть невидимый друг. Идеальная мишень, ничего не скажешь. — В то время матери было особенно тяжело. Денег было не особо много. У отца возникли какие-то кратковременные проблемы в карьере, поэтому денег не хватало. Из-за этого мама сильно нервничала и переживала, — задумчиво ответил Джотаро, смотря на проплывающие в небе облака. — Хотя, учитывая, что она не позвонила деду, всё было не так уж плохо. Если бы у нас действительно не хватало денег, мама точно бы ему позвонила. Но сам факт, что в тот период мама находилась в сильном стрессе, был налицо. А тут ещё и я со своими проблемами. — Ты не говорил ей, верно? — Эльвира быстро пришла к нужному выводу. — Мне удавалось какое-то время скрывать это от неё. Пока те мелкие ублюдки не перешли на новый уровень, — Джотаро раздражённо поморщился. — В начале они ограничивались, только словесными оскорблениями. Но потом, увидев, что я на это не реагирую, решились на нечто большее. — Тогда-то мама и поняла, что происходит? — уточнила Эля, внимательно слушая рассказ брата. — Нет, я врал, что просто с кем-то подрался или неудачно упал. Мама явно что-то подозревала, но прямых доказательств у неё не было, ведь я ей ничего не говорил. — покачал головой Джотаро, невольно окунаясь в не особо далёкие воспоминания.***
Поток ледяной воды, неожиданно опрокинутый на голову, стал для организма настоящим потрясением и шоком. Трясясь от прожигающего тела холода, Джотаро поднял взгляд наверх. Растерянные глаза цвета мутного изумруда столкнулись с насмешливыми ехидными чёрными омутами, оглядывающими его через верх туалетной кабинки. — Ну и как тебе, контрастный душ? Понравилось? — мерзкий хохот, донёсшийся по ту сторону стенок показал, что мальчишка действовал не один. — У вас же в Америке гораздо холоднее, чем в Японии, верно? Вот мы и решили немного помочь тебе охладиться. Из-за столь резкой смены температуры, да и эффект неожиданности тоже сыграл роль, у Джотаро зуб на зуб не попадал. Вода была настолько вымораживающей, что подросток наживую чувствовал, как его кости покрываются льдом. Было очень больно. Стройное тело трясло и корёжило, парень даже встать толком не мог. Поэтому Джотаро оставалось только слушать, как группа ребят с мерзким хохотом, и насмешками покидают помещение, довольные своей выходкой. Стиснув зубы от прожигающего тела холода, Куджо непослушными трясущимися пальцами отодвинул шпингалет кабинки. Посмотревшись в висящее на стене зеркало, парень иронично хмыкнул. Даже мокрая крыса смотрелась лучше, чем он сейчас. Одежда полностью промокла и свисала с тела, будто какая-то старая половая тряпка. Чёрные кудрявые волосы превратились в неопрятные сосульки, с которых теперь стекала вода. Как теперь в таком виде в класс возвращаться, Джотаро не имел представления. Услышав тихий звон, оповещающий о начале нового урока, юноша тихо вздохнул. Ему пришлось дождаться ухода всех учеников на уроки, чтобы свободно выйти в коридор и не попасться никому на глаза. Путь Джотаро лежал на крышу школы. Там он сможет спокойно высохнуть и привести себя в порядок. День сегодня был на удивление тёплым и солнечным, так что одежда и волосы быстро высохнут.***
… — Эй, ты, урод! Глянь-ка сюда! Джотаро не стал оборачиваться, ведь знал, кто его так настойчиво зовёт. Но, его обидчиков это не сильно расстроило. Несильный удар по голове не стал чем-то шокирующим, но и приятного тоже было мало. Вздрогнув от неожиданности, Джотаро поднёс руку к затылку. Пальцы тут же наткнулись на что-то вязкое, холодное и мокрое, и уже крайне знакомое. С долей брезгливости вытащив из своих кудрей, яичную скорлупу и остатки его содержимого, парень раздражённо уставился на скалящихся неподалёку парней. Компания весело гоготала и демонстративно подбрасывала в руках яйца, вот-вот готовая отправить снаряды в намеченную цель. Раздражённо вздохнув, Джотаро приготовился. Он не будет провоцировать конфликт, иначе мама об этом стопроцентно узнает. Но и молча сносить издевательства тоже не будет.***
— Но, почему ты молчал? Почему, не рассказал о травле? — растерянно спросила девушка, не понимая причины столь глупого решения. — Я и сам не знаю. Может, это взыграла подростковая гордость, или я просто не хотел её беспокоить. Не знаю. — хмыкнул черноволосый юноша, повернувшись к сестре. — И до скольки, это продолжалось? — тихо задала вопрос Эля, нахмурившись. — Не особо долго, если честно. Меры те парни не знали, так что скоро чаша моего терпения лопнула, — ответил Джотаро, мысленно вернувшись в тот самый момент его жизни. — Если бы дело касалось только меня, одно дело. Но когда это коснулось мамы… В памяти всплыли заветные фрагменты, заставившие парня заскрипеть зубами от накатившей злости и бешенства. Даже спустя столько времени они до сих пор выводили Джотаро из себя.***
… — Милый, ты уверен, что всё действительно в порядке? — мягкий обеспокоенный голос матери, заставил Джотаро выйти из собственных размышлений и обратить внимание на реальный мир. — Ты о чём? — черноволосый подросток недоумённо посмотрел на шагающую рядом Холли, стараясь не задевать её шуршащими сумками в руках. Юноша тихо вздохнул, стараясь не обращать внимание на свою ношу. Тяжёлые пакеты с продуктами неприятно и раздражающе били по коленам, заставляя Джотаро держать их на слегка вытянутых локтях. Но несмотря на это, он продолжал идти вперёд и не жаловаться. Не маме же нести их. — У тебя всё в порядке в школе? В последнее время ты какой-то подавленный. — беспокойство мамы больно ударило куда-то в грудь, заставляя Джотаро на мгновение замереть. Последнее, что он хотел, это врать собственной матери. Но, и подтверждать её подозрения парень тоже не собирался. Так что оставалось, только отмалчиваться и юлить. Откровенно врать ей парень не решался. Холли каким-то невероятным образом всегда определяла прямую ложь. — Просто в последнее время в школе сильная нагрузка, вот и всё. С одноклассниками я не особо контактирую, ты же сама знаешь, — поспешил успокоить мать Джотаро. — Так что всё в норме. Могло быть и хуже. И ведь парень ничуть не врал. Нагрузка в школе действительно повысилась, да и с другими детьми он сам не разговаривал. И насчёт его положения тоже ни слова лжи. Травля действительно могла быть гораздо хуже, чем есть. Так что Джотаро ни в чём не солгал Холли, просто умолчал о некоторых деталях. — Ну, раз ты так говоришь… — неуверенно сказала женщина, с долей беспокойства смотря на идущего рядом сына. — Всё действительно в норме, не переживай так. Если что-то случится, я обязательно тебе скажу. — наглая ложь, которую Холли моментально вычислила. Нахмурившись, женщина открыла рот, явно желая что-то сказать неосторожному сыну. Вот только планам помешал небольшой камень, со всей силы прилетевший ей в место рядом с ухом. Громко вскрикнув от неожиданности и боли, Холли пошатнулась и схватилась за голову, чувствуя, как по пальцам стекают капли крови из пробитого виска. — Мам! Ты в порядке?! Испуганный парень не размышляя, бросил тяжёлые сумки на землю и бросился к сжавшейся Холли. Аккуратно обхватив мать за щёки, Джотаро внимательно осмотрел место удара. К счастью, ранение вышло не сильным. Острая грань камня просто немного стесала кожу, из-за чего и пошла кровь. — Всё в порядке милый. Ничего страшного, — улыбнулась Холли, стараясь не морщиться от пульсирующего ноющего чувства в голове. — Мне почти не больно. Но Джотаро, убедившись, что с мамой всё в порядке, уже не слушал её. Разъярённые зелёные глаза внимательно и методично осматривали окружающую местность, пока не наткнулись на испуганную ошарашенную троицу подростков, прячущихся в ближайших кустах. Увидев, что их заметили, мальчишки быстро удрали, пытаясь как можно быстрее уйти с места преступления. Но для Джотаро, это уже не было важным. Он успел увидеть их лица. А не запомнить рожи обидчиков, не дающих ему жить уже какую неделю, было невозможно. Так что, Джотаро с трудом сумел подавить клокотавшую в груди ярость и бешенство, решив дождаться нужного момента. Подняв сумки с земли, и подхватив шатающуюся маму под локоть, парень медленно направился в сторону дома. Нужно было обработать голову, пока в рану не попала какая-нибудь зараза. А отомстить он всегда успеет.***
— И, что случилось дальше? — спросила Эльвира, когда Джотаро закончил рассказ. — Драка случилась, вот что, — хмыкнул парень. — Как позже оказалось, эту ублюдки целились в меня, но случайно попали в маму. Но, меня это тогда не сильно волновало. Моя мать попала под раздачу, и такого я больше стерпеть не мог. Так что на следующий день двоих их той компашки забрали в больницу. Остальные трое отделались синяками да ушибами. А потом, когда учителя уладили происходящий инцидент, нас погнали к директору. — Ты один пошёл против пятерых? И тебе ничего не сломали? — удивлённо спросила Эля. Это сейчас Джотаро имел обширный опыт в драках и боях. Насколько Эля поняла, брат раньше не был поклонником мордобоя. Да и стенд тоже придавал уверенности в его победе. Но, ведь тогда всего этого не было, что понижало шанс выйти из драки целым и невредимым. — Переломов, к счастью, не обнаружилось. А вот гематом и ушибов разной степени тяжести было хоть отбавляй. Я тогда себя невольно сравнивал с пятнистым далматинцем. Всё тело в синяках. — хмыкнул Джотаро. — Понятно. И, что произошло у директора? — спросил Нориаки, решив проигнорировать слова об ранениях Джотаро. — Ну, скандал тогда вышел знатный. Пригласили наших родителей и стали разбираться, что всё-таки произошло, — ответил Джотаро, поморщившись. — Тогда-то мать и узнала о травле. Даже не знаю, кто там больше орал и возмущался. Моя мать или родители побитых мною гнид. Но, так как жертвой издевательств являлся всё же я, управлению школы пришлось принять сторону мамы. — И что, так просто всё закончилось? — не поверила Эльвира. — Нет конечно. Родители моих обидчиков закатили страшный скандал на тему: «Такого не может быть! Мой сыночка самый лучший, он никогда не стал бы так поступать» Короче, вы поняли, что тех ублюдков всячески пытались выгородить, что их родня, что преподаватели. Как я говорил раньше, с учителями у меня отношения не особо сложились. Да и родители наших оппонентов, оказывается, участвовали в спонсировании школы, и руководству с ними ругаться было вообще не с руки. Так что, стрелки в данном конфликте активно пытались перевести на меня, что маме крайне не понравилось. — Мама позвала на помощь деда? — догадалась Эльвира по ухмылке брата. — Верно. Они на пару устроили скандал таких масштабов, что директор потом ещё долго дёргался от нашей общей фамилии. — злорадно оскалился черноволосый парень, смакуя воспоминания подробностей того события. — Но, тогда из-за чего мама тебя перевела, если конфликт был исчерпан? — не поняла Эльвира. — Тут ты не совсем права. Да, разбор ситуации произошёл, но на наши отношения с одноклассниками это не особо повлияло. Пакостить, пусть теперь и по тихому, они продолжили, — пожал плечами Джотаро. — Вот только мне уже нечего было скрывать, поэтому терпеть даже малейшие нападки от других детей я не собирался. Как вы понимаете, между нами завязалось что-то типа войны. — Мне не особо понятна причина такого поведения. Неужели они не поняли, что теперь ситуация изменилась и дальнейшие издевательства уже не пройдут? — девушка вопросительно посмотрела на парней. — Думаю, всё дело в привычке. Те ребята привыкли, что Джотаро долгое время молча сносил травлю и нападки с их стороны. Так что, неожиданная смена поведения в первые дни сильно выбила их из колеи. Но потом они, скорее всего, попытались вернуться в привычное им русло жизни. Вот почему они не прекратили задирать Джотаро, надеясь, что вскоре он снова начнёт реагировать, как раньше, — Нориаки ехидно усмехнулся, посмотрев на сидящего рядом парня. — Но, ведь этого так и не произошло, я правильно понял? — Ты прав, к привычной им модели поведения я больше не возвращался. И с того самого момента каждый день у меня заканчивался походом к директору, — согласился Джотаро. — На нас всячески пытались повлиять, как-то угрожать, чтобы всё это прекратить. Но, ситуация зашла в откровенный тупик, и сдвинуться с места так и не смогла, — ответил черноволосый подросток. — Драки между нами так и не прекратились, сколько бы бесед не было проведено. Родители настаивали на моём отчислении, или каком-то другом наказании. Мама их даже слушать не хотела, настаивая уже на их отчислении за издевательства надо мной. Вскоре, примерно через неделю постоянных вызовов маме это крайне надоело, и меня перевели в эту школу. — И, что было дальше? Ситуация здесь повторилась? — спросила Эля, переваривая полученную информацию. — Они пробовали, но в этот раз я уже не стал игнорировать нападки в свою сторону, — ухмыльнулся брат. — Так что, все потенциальные обидчики быстро усвоили своё место. — Ну, теперь понятно, из-за чего вся школа так трясётся при виде тебя. — хмыкнула Эльвира. — А как отреагировала мама? — Абсолютно положительно. После инцидента в прошлой школе она сразу заняла мою сторону и всегда отстаивала перед учителями. Вообщем, мама дала мне абсолютную свободу действий, — задумчиво проговорил Джотаро. — Она как-то даже сказала, что лучше меня будут опасаться, чем считать жертвой и издеваться. После услышанного никто из ребят не стал что-либо говорить. Все анализировали полученную информацию, не решаясь прервать уютную повисшую в воздухе тишину. — Знаешь, я всё больше восхищаюсь Холли-сан, — спустя некоторое время тихо сказал Нориаки, с воодушевлением смотря на брата и сестру. — Не каждый родитель сможет так сделать. Ваша мать просто чудо. — Мы знаем. — хмыкнула Эльвира, переглянувшись с Джотаро. Их мать была действительно настоящим сокровищем. Эта мысль была настолько обыденной и привычной, уже давно вызывающей в груди какой-то трепет и тепло. Стоило об этом подумать, как на лице сразу же появлялась улыбка. Тихая мелодия звонка, оповещающая о начале нового урока, стала для их небольшой компании некоторой неожиданностью. Как-то они незаметно для себя упустили момент, чуть не опоздав на занятия. — Пойдём. Лучше нам поспешить, чтобы не нарваться на очередную проповедь. — сказала Эльвира, встав с деревянной скамейки. Парни не стали спорить, вслед за девушкой отправляясь к зданию школы. Следующей у них должна быть математика, кажется. Джотаро протяжно вздохнул, едва подумав об этом. Это был один из ненавистных парнем предметов. " — Хочу домой." — пронеслась в голове тоскливая мысль, стоило только за спиной парня с тихим щелчком закрыться входной двери.***
Едва слышно напевая себе под нос какую-то мелодию, Холли готовила ужин. Слегка пританцовывая, женщина порхала по всей кухне, одновременно что-то жаря, нарезая и помешивая. При этом она не забывала поглядывать на часы, прикидывая, успеет ли всё сделать до прихода детей. Сегодня у Холли было на удивление хорошее настроение, из-за чего она решила приготовить поистине королевский ужин. Женщине очень захотелось порадовать Джотаро и Лили чем-то вкусненьким, несмотря на очередное взыскание от учителя. Аккуратно переворачивая громко шкворчащие овощи на сковороде, Холли едва слышно вздохнула, вспоминая недавний разговор по телефону. — Это уже переходит всякие границы! Сегодня ваша дочь пришла на уроки в брюках! А, что будет завтра?! Она явится в класс с крашенными волосами и пирсингом?! — громкий голос возмущённого до глубины души учителя заставлял Холли против воли морщиться. — Мусаши-сан, кажется, мы уже разговаривали с вами на подобную тему ещё в школе, — ответила она, едва мужчина замолчал, чтобы взять передышку. — Да и Хино ведь объяснила причину своего внешнего вида. Так что, не вижу смысла для столь яркой реакции. Ведь это был единичный случай, и больше такого не повторится. Завтра моя дочь придёт в форме, не волнуйтесь. — Если бы эта форма была ещё нормальной, то… — если честно, дальше женщина перестала слушать проповедь преподавателя, ведь знала если не сам текст, то его смысл полностью наизусть. Холли с трудом подавила желание тяжело вздохнуть. Эта песня повторялась из раза в раз, стоило кому-нибудь из преподавательского состава позвонить ей. После озвучивания новых претензий вслед за ними всегда шли бесконечные упрёки и нотации. И женщина не сказала бы, что они были полностью не безосновательны. Всё-таки, школьный устав требовал своё. Но, и полностью потакать учителям она тоже не желала. Холли ещё не забыла травлю Джотаро в прошлой школе. Ей хватило переживаний за своего ребёнка, так что больше она такого не допустит. Несмотря на тогда тихий и дружелюбный характер, её мальчика всё равно не любили, что одноклассники, что учителя. И подобное отношение возникло из-за, якобы, некой «нечистокровности». Джотаро пренебрегали только потому, что он был полукровкой, что привело к массовому буллингу. Благо, это относительно вовремя вскрылось, что позволило Холли вмешаться. Но, сам факт всё равно не давал её материнскому сердцу покоя. Это могло прозвучать очень безответственно и легкомысленно, но пусть её сына лучше опасаются, чем снова изберут в качестве мишени для издевательств. Пусть учителя лучше боятся, чем решат пренебрегать его благополучием. Хотя Холли понимала, что подобное решение было явно субъективным, да и явно попахивало паранойей. Но, ничего с собой она поделать не могла. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть, что опять всё пустила на самотёк. Вообщем, можно было точно сказать, что Холли была полностью на стороне Джотаро и Эльвиры. И пусть это было откровенным фаворитизмом и предвзятостью, наплевать. На то они и были её детьми. Тем более, что подобное отношение никак не сказывалось на их учёбе и успеваемости. Они ребятки умные, и прекрасно всё понимают. Так что Холли не переживала, что её решения как-то навредят Джотаро и Лили. Всё обязательно будет хорошо. Громкий стук закрывшейся двери стал для задумавшейся женщины большой неожиданностью. Глянув на часы, Холли поняла, что это не могли быть Джоджо и Эля. Занятия ещё не закончились, да и никто из них двоих не стал бы входить, не оповестив о своём присутствии. Джозеф также не отличался молчаливостью, сообщая о своём прибытии чуть ли не всем близлежащим в округе улицам. Никаких гостей женщина сегодня не ждала, особенно таких невоспитанных. Тогда, кто же это мог быть? Терзаемая догадками, Холли выключила горящую плиту и отправилась к входной двери. Но, не успела женщина и пройти несколько метров вперёд, как показавшийся в дверном проёме силуэт заставил её ошарашенно застыть. Взгляд мягких травяных глаз бессознательно прошёлся по высокой мужской фигуре, привычно выискивая какие-то отличия или несоответствия. Но всё было как раньше, и понимание данного факта больно ранило женское сердце. Кроме неё самой, больше ничего не изменилось в их жизни. Если честно, она знала, что он должен был вскоре вернуться, но не предполагала, что это произойдёт так быстро. Холли всегда знала расписание его маршрутов, туров и приездов как свои пять пальцев. Садао сам подробно рассказывал его, чтобы успокоить жену. И этот раз не стал исключением. Несколько дней назад муж сообщил, что возвращается с командировки. Прочитав сообщение в первый раз, Холли ощутила, как из-под её ног выбивается земля. В грудь будто кто-то со всей силы врезал кувалдой, заставляя остатки воздуха экстренно покинуть организм. Она задыхалась, поняв, что Садао возвращается домой. Раньше ей казалось, что встретившись с мужем лицом к лицу после всего произошедшего, она не сможет держаться гордо. Что, всё её достоинство рухнет, что она не выдержит, стоит только Садао пересечь порог дома. Всё-таки, боль от предательства до сих пор ныла где-то в груди, не позволяя забыть. Но, это оказалось не так. Холли была полностью спокойна и безмятежна, стоя перед мужчиной всей её жизни. Она ощутила лишь подступающие к горлу смятение и грусть, едва только посмотрела на эти родные сердцу и душе глаза. Эти глубокие карие омуты, в которых она утонула практически с их первой встречи. Глаза, которые, как ей всегда казалось, никогда не врали. Самая большая и горькая ошибка в жизни. Кажется, что в подобных ситуациях нужно злиться. Что в жизни, что в фильмах, сцены измены представлены зрителям в весьма бурных подробностях. Битая посуда, громкая ругань, попытки оправданий, женские слёзы. Но, Холли ничего подобного не чувствовала. Даже удивилась, насколько тихо и спокойно произошло их воссоединение. Всё шло на редкость благополучно и хорошо. Вот только так думала только она одна. Ведь Садао ещё не был в курсе о его вскрывшемся романе. — Неужели не обнимешь приехавшего домой мужа? — мужчина приглашающе раскрыл руки, с долей растерянности смотря на собственную жену. — С возвращением, — Холли послушно подошла и мягко обняла жилистый торс Садао, не став устраивать сцен. — Переодевайся и приходи в гостинную. Я накрою на стол. Не дав Садао вставить ни слова, женщина спешно отошла и направилась на кухню. Нужно было закончить с готовкой до прихода Джотаро и Эльвиры. Да и муж наверняка приехал голодный. Она всегда закатывала большой пир к приезду Садао. Так что мужчина точно не стал плотно есть в дороге, как всегда ожидая щедрое угощение. Озадаченно смотря вслед ушедшей жене, Садао усиленно пытался вспомнить свои ближайшие промахи. Мужчина не мог понять, когда и при каких условиях успел чем-то обидеть Холли. Та явно на что-то обижалась, судя по её реакции. Вот только на что… Нахмурившись, Садао подхватил объёмные сумки и направился к их общей комнате. Нужно было принять душ и переодеться в чистую одежду. Несколько суток перелёта, не позволяли пахнуть фиалками и благовониями. А взбунтовавшийся желудок только торопил уставшего мужчину, призывая своего хозяина к действиям. Так что, Садао в экстренном темпе намыливал запыленную в дороге кожу, при этом не выходя из собственных размышлений. Будем честны, неожиданно прохладный приём застал Садао врасплох. Холли всегда встречала его с радостью и счастьем, буквально сваливая с ног, едва он переступал порог дома. А теперь… Прохлада, близкая к равнодушию сильно напрягла Садао. Что же, случилось в этом доме, пока он отсутствовал? Терзаясь догадками, мужчина спустился в гостинную, вытирая влажные волосы полотенцем. Около стола привычно хлопотала Холли, расставляя только что приготовленные блюда. Вот только чем больше Садао наблюдал за столь привычным ритуалом, тем тревожнее ему становилось. Не было той светлой и радостной улыбки, которой сверкала жена. Отсутствовал былой задор и энергичность, что Холли всегда показывала. Даже гнетущая и напряжённая атмосфера в воздухе говорила, что что-то было не так. Садао не ощущал привычную лёгкость и расслабленность, которые всегда сопутствовали его при возвращении в эти стены дома. Даже жена чувствовалась иначе, чем обычно, несмотря на ту же последовательность действий. Холли словно действовала по инерции, выработавшейся за столько лет привычке, при этом ничего не ощущая. Словно ожившая кукла, лишившаяся человеческих эмоций. Садао не видел в этих хорошо знакомых травяных глазах былое тепло и всепоглощающую любовь, как было всегда. И это понимание не на шутку встревожило мужчину. — Как прошло твоё турне? Не возникло каких-либо сложностей? Тихий вопрос жены заставил Садао вздрогнуть от неожиданности, и вынырнуть из собственного внутреннего мира. Нервно улыбнувшись, мужчина пожал плечами, пытаясь припомнить что-то интересное за всё прошедшее время. — Всё прошло как всегда отлично. Число моих поклонников растёт, несмотря на постоянную конкуренцию. Ты не представляешь, сколько раз другие группы пытались переманить моих зрителей. Кошмар какой-то, благо, у них ничего не вышло. Всё-таки, мы лучшие музыканты, чем их вся местная контора вместе взятая. Садао даже не подумал убрать горделивую полную самодовольства ухмылку с лица. Впрочем, и не нужно было, ведь мужчина имел право на подобное поведение. Всё-таки, его группа была не захудалой третьесортной компанией-любителей. Много лет гастролируя по всему миру, они приобрели порядочную популярность и известность. Так что, с фанатами у мужа проблем не было. Да, не мировые звёзды, но и не бабочки-однодневки, которыми полнится мир шоу-бизнеса. Садао имел повод на гордость, и это неоспоримый факт. — Вот и хорошо. Холли слабо улыбнулась выслушивая рассказ мужа. А ведь раньше она бы уже на радостях кинулась ему на шею, не переставая утверждать, что он самый лучший. Она всегда старалась максимально подбодрить любимого человека, не скупясь на комплименты. Но теперь, глядя ему в глаза, не получалось даже толком нормально улыбнуться. Как она всегда это делала раньше. — Дорогая, что-то случилось? Ты сама не своя. — наконец не выдержав, озабоченно спросил Садао, внимательно смотря на сидящую рядом Холли. Он тоже знал, как жена действует, стоит ему только начать рассказать о своих поездках. И сейчас пассивная реакция Холли нешуточно испугала мужчину. Да что, здесь творится-то?! Что происходит, чёрт возьми?! — Ты прав, кое-что действительно случилось. Что-то, чего я не понимаю, как бы не размышляла. Холли не стала увиливать, так как понимала, что в этом не было смысла. Усевшись напротив озадаченного мужа, женщина молчала, задумчиво смотря в окно. Она буквально кожей ощущала растерянность и непонимание Садао, тревогу и напряжение, которое он испытывал сейчас. Странно было ощущать абсолютно противоположные эмоции в данной ситуации, если честно. Но, при всём при этом Холли чувствовала дикое желание вывалить на мужа огромную кипу вопросов. Зачем, он так поступил? Как долго это продолжается? Сколько вообще, было романов за всю его карьеру? И это только были озвучены вопросы, которые Холли пришли в голову в первую очередь. В блондинистой голове мельтешащими мушками проносилось буквально тысячи мыслей, не дающих женщине толком связать и пару слов. Повисшая в комнате тишина с каждым мгновением заставляла их обоих нервничать и беспокоиться. Холли продолжала молчать, не зная, как начать этот тяжёлый душе разговор. Но в конце концов, она смогла найти самое главное. То, что интересовало и заботило в первую очередь. — Садао… ты меня любишь? Озвученный вопрос поставил мужчину в кратковременный ступор. Непонимающе посмотрев на редкость серьёзную жену, Садао незамедлительно ответил, едва понял суть. — Конечно люблю, дорогая. Глупый вопрос, не думаешь? Иначе, зачем бы я вообще женился тогда? — мужчина усмехнулся, явно ожидая, что Холли последует его примеру. — Вот и мне интересно, зачем, — Холли впервые за всё это время повернулась и посмотрела прямо в глаза растерянного мужчины. — Зачем, ты женился на мне, Садао? Групо вытаращившись на жену, мужчина, словно в каком-то детском мультике, смешно похлопал глазами. Вот только Холли не было забавно от нелепого выражения лица мужа. Она спокойно и тихо ждала, когда ошарашенный Садао наконец соберётся с мыслями. — Дорогая, ты меня начинаешь пугать, — нервно улыбнулся муж, стараясь не показывать бушующий вихрь эмоций внутри. — Я женился на тебе, потому что люблю. Что, за странные вопросы? — Тогда… если ты действительно любишь, почему, так поступил? Темноволосый мужчина с растущей тревогой и опасением наблюдал, как краснеют глаза Холли. Было видно, что женщина с трудом сдерживает желание заплакать. Садао ощутил полную беспомощность, смотря на крайне расстроенную жену, не понимая, что нужно сделать. — Дорогая, о чём ты? Я не понимаю… — мужчина попытался хоть что-то прояснить, но тихо всхлипывающая Холли его перебила. — Ты сказал, что любишь… Так почему тогда променял меня на другую?! — вдруг громко закричала Холли, заставив мужа ошарашенно замереть и замолчать. — Чем я была хуже? В чём я провинилась перед тобой? Что в нашем браке тебя не устраивало, что ты решил найти себе кого-то на стороне? Тщательно сдерживаемая дамба эмоций наконец прорвалась. Холли больше не могла сдерживать в себе бушующую обиду и злость на мужа. Слёзы прохладными ручейками стекали по лицу, в глазах всё расплывалось. Женщина со всей силы прикусила дрожащую нижнюю губу, стараясь не показывать хотя бы этого. Хотелось сохранить хоть какие-то крохи гордости. Вот только зря Холли переживала об этом в тот момент. Ведь Садао в последнюю очередь, обращал внимание на внешний вид жены. Если честно, вряд ли он вообще хоть что-то воспринимал из окружающего мира. Уж слишком мужчина ушёл в себя, потрясённый и ошарашенный полученным фактом. " — Она узнала… Она узнала.» Эта мысль набатом трезвонила в пустой голове, заставляя Садао окончательно растеряться. Мужчина ощущал себя парализованным, наблюдая за тихо плачущей женой. Не было никаких сил, чтобы встать и как-то утешить её. Хотя, теперь он не был уверен, что ему будет позволено. — Почему, ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь! — воскликнула Холли, не дождавшись хоть какой-то реакции мужа. — Неужели нечего ответить?! А что, он мог сказать? Что ему жаль? Что, это была ошибка? Садао действительно мог ответить что-то подобное, но знал, что это будет бесполезно. Холли не устроит такой ответ, она потребует подробностей. А этого мужчина дать не мог, при всём желании. — Я могу лишь сказать, что не врал тебе насчёт моих чувств. Я действительно люблю тебя. Всегда любил, и никого больше, — наконец заговорил Садао. — Я знаю, что подобное оправдание никак не исправит положение. Но, тот роман был ошибкой. Неудачным стечением обстоятельств, которому я малодушно позволил случиться. Вздохнув, Садао продолжил. — Тогда я переживал не самые лучшие времена своей карьеры. Различные неудачи, постоянные задержки в продвижении, тяжёлая конкуренция. Всё это слишком сильно наваливалось на меня. И в конце концов скопившееся напряжение стало таким объёмным, что терпеть больше не было никаких сил. Тогда-то и возник этот кратковременный роман, который и помог привести мысли и жизнь в относительный порядок. Садао смотрел прямо в глаза жене, пытаясь показать всю свою честность. Он действительно хотел всё объяснить, чтобы хоть как-то загладить вину перед Холли. — Я знал, что своим поступком предаю наш брак, всё, что мы вместе прошли. Но, тогда из-за навалившихся проблем не получалось думать ясно и рационально. Мне хотелось лишь хоть частично прийти в себя, сбросить это невыносимое напряжение. Я совершил большую ошибку, пойдя на поводу своих желаний. Но, осознал всё слишком поздно, чтобы было что исправлять. — мужчина грустно усмехнулся, пожав плечами. К сожалению, многие мужчины хоть раз оступались на этом перепутье, и Садао не стал исключением. Он любил свою Холли, и хотел прожить с ней долгую счастливую жизнь. Но, в какой-то момент, ощутив приевшийся вкус обыденности и стабильности, мужчина захотел новых ощущений. Ситуацию можно сравнить с любимым блюдом. У любого человека есть какой-нибудь фаворит в плане пищи. Что-то, что он готов есть месяцами и годами напролёт не переставая. Но ведь наступает момент, когда рано или поздно обожаемое блюдо надоедает. Человеку хочется чего-то нового, чтобы немного отойти от приевшегося вкуса. И спустя какое-то время он снова возвращается к исходной точке, готовый днями напролёт лакомиться любимыми яствами. Именно так и размышлял Садао, заводя мимолётный роман с первой попавшейся девицей. Что ж тут говорить, верхней головой в тот момент он не думал, малодушно позволяя себе сойти с пути. Мужчина понимал, что совершил ошибку, но сделанного уже не воротишь. Садао надеялся, что об этой мимолётной слабости никто не узнает, но ошибался. Спустя столько лет последствия всё же настигли его. И теперь ему придётся расплачиваться за совершённую глупость. — Тогда почему не рассказал? Почему не сознался в своей ошибке? — растерянно спросила Холли, всё это время внимательно слушающая исповедь мужа. — Гордость, страх потери, трусость, а может и всё вместе. Не знаю, дорогая, — пожал плечами Садао. — Я просто не мог рассказать тебе о своём поступке. Я был уверен, что ты не простишь моего предательства. Я не хотел тебя терять. — И поэтому надеялся, что я обо всём не узнаю. Решил просто промолчать, пустив всё на самотёк. — Верно. Я поступил трусливо и не мужественно, знаю. Но, тогда мне это показалось единственным решением, чтобы сохранить наш брак, — тихо ответил мужчина, аккуратно посмотрев на притихшую Холли. — Я до смерти боялся, что ты не сможешь простить меня и уйдёшь. — Так ты из-за этого не захотел принимать последствия собственной ошибки? — вопрос жены застал его врасплох. — Боялся, что если я узнаю об твоей интрижке и ребёнке, то не смогу простить тебя? — Ты и об этом знаешь… — протяжно простонал Садао, спрятав лицо в ладонях. — Откуда? — Не важно, откуда. Ответь на вопрос, пожалуйста. — отрезала Холли, внимательно смотря на сгорбленную фигуру мужа. — Ты права. Я трус, который боялся принять последствия собственных действий, — согласно промычал мужчина, наконец решившийся посмотреть на Холли. — Тот роман был лишь способом сбросить напряжение, причем с обоих сторон. Изначально никто из нас не планировал какие-то серьёзные отношения, о чём сразу друг другу сказали. Но, спустя какое-то время она начала проявлять ко мне сильную симпатию. Задаривала дорогими подарками, предлагала встретиться, постоянно звонила. Сначала я не был против. Но потом, когда понял, что она рассчитывает на более серьёзные отношения, прояснил ситуацию. Переведя дух, Садао продолжил. — Когда она узнала, что я женат, то устроила жуткий скандал. Требовала разорвать отношения с тобой и уйти к ней. Уверяла, что любит меня до гроба, и что последует за мной хоть на край света. Но я ей отказал, ведь у меня уже был любимый человек, — Садао мягко улыбнулся, смотря на внимательно слушающую жену. — Как я уже говорил, тот роман был ошибкой. Моей ошибкой, которую я всеми силами пытался если не исправить, то хотя бы скрыть. Поэтому, когда та женщина уехала, получив отказ, я вздохнул с облегчением. Вот только радость моя была не слишком долгой. — Она вернулась с ребёнком? — Верно. Спустя долгих пять лет, когда я уже успел забыть про неё, мне звонят с просьбой о встрече. Этот голос мне хорошо запомнился, так что узнать, кто говорит по ту сторону трубки, труда не составило. Не знаю, почему я тогда согласился, — Садао горько усмехнулся, не решаясь смотреть на Холли. — Представляешь мой шок и неверие, когда я увидел, как она заходит в кафе с маленькой девочкой, точной копией меня? Тут даже тест ДНК не нужен был! Всё родство налицо! Те же вьющиеся смоляные кудри, идентичные черты лица. А вот глаза — вылитая мать. Те же яркие изумруды, что и у моего пятилетнего сына. Крайне забавно, что дети взяли взгляд совершенно разных матерей, но при этом выглядят настолько похоже, не думаешь? Тишину прорезал громкий, частично истеричный смешок. — Посмотрев в это прелестное детское личико, я ощутил лишь поступающую панику и страх. Я ведь понимал, что ребёнка от семьи так просто не скроешь, в отличие от самой интрижки. У моего предательства появился неопровержимый факт, что подвергло меня в ужас, — глаза мужчина затуманились, явно проигрывая давно прошедшие события. — Я умолял молчать об этом, пытался дать денег, даже угрожал. Лишь бы она скрылась с глаз, прихватив с собой последствия моей ошибки. Я до смерти боялся, что если ты узнаешь об этом, всё рухнет. Моя любимая жена, пятилетний сын, родной дом. Всё, казалось, исчезнет, стоит только этому ребёнку появиться в моей жизни. Я сбежал, струсил. Не захотел брать последствия за совершённое, признаю. Я знаю, что поступил подло с вами обеими. Но, наше общее благополучие мне тогда было дороже, чем мимолётная любовница и случайно заделанный ребёнок. Если честно, я до сих пор не представляю, как так вышло. Ведь мы тщательно предохранялись. — И тебя совсем не волновало, что будет с этой девочкой? — спросила Холли, стараясь не обращать внимание на пронзившую боль от последних слов мужа. — Так была мать, которая позаботилась бы о своём ребёнке. Тем более, я знал, что она происходит из богатой семьи. Так что, малышка бы точно ни в чём не нуждалась. — пожал плечами Садао. Повисшая тишина в помещении порядком действовала на нервы, но мужчина продолжал молчать. Он дожидался решения жены. — Вот как, — спустя какое-то время проговорила Холли. — Жаль только, что в твоих расчётах была допущена небольшая ошибка. — Ты о чём? — начал мужчина, но был неожиданно прерван. — Мам, мы вернулись! Звонкий мелодичный голос разнёсся по пустым коридорам дома, заставляя Садао ошарашенно замереть. Растерянный мужчина повернулся к безмятежно улыбающейся Холли, смотрящей в дверной проём. — Кто это? — Дети вернулись домой, не слышно что-ли? — усмехнулась она, с долей забавы смотря на озадаченного Садао. — Что-то они сегодня задержались. Обычно немного раньше приходят. — А когда у нас появился ещё кто-то, кроме Джотаро? Да ещё и голос женский… — тихо пробормотал муж, не сводя настороженного взгляда с выхода из комнаты. Вот только момент непонимания и растерянности длился не так долго, как все могли ожидать. Садао был кем угодно, но только не идиотом. Внезапное осведомление жены об измене, так ещё и о наличие ребёнка говорило само за себя. Откуда Холли могла узнать такие подробности? Кто, мог об этом рассказать? Всё произошло слишком давно, чтобы кто-то мог что-то знать. От пронзившей голову догадки Садао стало дурно. Неверяще посмотрев на жену, мужчина мог лишь в отрицании качать головой, будто это что-то изменит. — Нееет… Нет, этого не может быть… — продолжая широко улыбаться, сказал муж. — Да это же бред. Как такое вообще могло произойти? — В жизни всё может быть. — ответила Холли, вслушиваясь в приближающийся топот. Похоже, ДжоДжо и Лили её потеряли. — Не захотел принимать последствия собственных ошибок тогда, значит, будешь это делать сейчас. Не успел паникующий мужчина и слово вставить, как раздвижная дверь в гостинную открылась. Раздавшийся глухой стук дерева заставил Садао испуганно застыть. Даже повернуться в сторону вошедших не получалось от накатившего оцепенения. По лицу заструился холодный пот, стоило только ему услышать рядом знакомый грубый баритон. — Мам, где тебя носит? Лили дозваться до тебя не… — последовавшая за этим гробовая тишина только усугубила ситуацию. Садао не знал, каких усилий ему стоило медленно повернуться и взглянуть на вошедших в гостиную подростков. Да, всё же двух. К сожалению, это была не его слуховая галлюцинация. Мужчина внимательно смотрел в застывшее лицо сына, стараясь не дрожать при виде стремительно поднимающегося пожара в этих зелёных глазах. Странно, что в тёмных изумрудах его уменьшенной женской копии он не увидел того же. Лишь растерянность, смятение и раздражение. Его новоявленная дочь явно лучше себя контролирует, чем старший сын. Криво улыбнувшись, в подобной ситуации Садао смог выдавить лишь одну фразу. В повисшей могильной тишине, она прозвучала словно озвучивание смертного приговора. — Я вернулся. Смотря прямо во вспыхнувшие бешенством и яростью глаза, Садао мысленно прикидывал, насколько тяжкими будут последствия сегодняшней встречи. Всё-таки, он прекрасно знал характер сына, и не сомневался, что сломанным носом всё вряд ли ограничится. Да, Садао явно не так представлял себе возвращение домой. Определённо не так.