Мстители: Спасти профессора Пландера

      Безмятежный штиль в мгновение сменился ураганным ветром, который набегающим потоком бил прямо в глаза и разрывал лёгкие. Человек-Паук в свободном падении вдоль стены Цитадели нёсся в небытие. Мимо проносились купола, галереи и балконы, по которым когда-то степенно прогуливались созерцатели Нували. Первобытная тьма, наполненная сыростью и звуками джунглей, летела навстречу, распахиваясь и моментально смыкаясь за спиной. В туманной дымке впереди, чернея в черноте, замаячили силуэты деревьев и скал. Дикая Земля, ужасающая и прекрасная, расстилалась внизу во всей своей дьявольской красоте. Её острые утёсы и ветви-копья уже забрали две человеческих жизни. Малейшая оплошность, всего пара пропущенных секунд — и они получат третью…       — «Что мы говорим богу смерти?» — всплыли в памяти Питера слова из сто лет назад увиденного сериала.       — Не сегодня.       Руки парня, просунутые в петли по бокам костюма, рванули в стороны. Громко хлопнув на ветру, распахнулась чёрная мембрана вингсьюта. Падение превратилось в планирующий полёт. Джунгли больше не приближались, а проносились где-то внизу. Какие-то летучие существа — то ли птицы, то ли мелкие авитерии — взвились в воздух из пышной кроны, возвышающейся над остальной массой деревьев. Питер уворотом ушёл от столкновения со стаей. Возмущённые и напуганные крики животных также остались позади…       Через шум ветра, окружающий со всех сторон, пробился звук уже иного рода. Снизу доносился ни с чем не сравнимый рёв большой воды, в бессильной ярости беснующейся в теснинах среди скал. Уж не та ли это самая река, куда пять лет назад свалился бедный профессор Пландер? Русло водоёма, курящееся белёсыми столпами испарений, извиваясь, убегало куда-то вдаль. Паркер, скорректировав полёт, взял курс в сторону реки.       Восходящие потоки влажного воздуха, окутавшие Питера и замедлившие снижение, оказались приятно тёплыми после колкого холодка, царившего над Цитаделью. Человек-Паук летел прямо над глубоким ущельем, на дне которого бурлила зажатая в камне река. Даже в темноте можно было различить кипящую белую пену, обозначающую пороги. Именно над ними воздушный лифт, позволяющий продлевать полёт, работал лучше всего. Паркер принял решение продолжать лететь над рекой, пока природная аэротрасса ведёт плюс-минус в направлении юга. Шум внизу, отвесные стены, обступившие справа и слева… Если бы ещё было побольше света, а из скал не торчали бы многочисленные корявые деревья, опутанные лианами, ущелье вполне могло бы сойти за какое-нибудь авеню Манхэттена в сырую осеннюю ночь…       К сожалению, Дикая Земля пробыла союзником недолго. Русло постепенно, но неуклонно стало отклоняться к востоку. С воздушного экспресса пора было сходить. Набрав высоту над очередным мощным порогом, Паркер усмотрел просвет между скал. Выпустив нить паутины, он перенаправил свой полёт в эту расщелину — она оказалась ещё одним каньоном поменьше, примыкавшим к основному. По её дну, впадая в реку, журчал ручей. Затормозив об воздух, подавшись спиной назад, будто белка-летяга, парень аккуратно сбросил скорость и плавно приземлился на ствол горной сосны, вросшей корнями прямо в утёс.       Переводя дыхание после такого бодрящего полёта, Питер уселся на смолистой коре и принялся сворачивать свой вингсьют. На его обычном супергеройском трико мембрана активировалась и убиралась автоматически, но в текущих условиях почти всё приходилось делать вручную — любые изящные технологии, не защищённые громоздкой изоляцией, в антиметалловых условиях были обречены. Разобравшись с костюмом, Паркер достал планшет, чтобы свериться с картой. Болтая ногами над пропастью, он открыл навигатор и, пока подгружалось приложение, залюбовался на кусочек реки на дне ущелья, который всё ещё был виден с его позиции. Многократно отражённым эхом в скалах резонировал шум воды, едва заметно колыхала хвоей сосна, над и под плыла невесомая поволока тумана… Ни звука более. И ни души…       Карты загрузились. Питер сейчас находился в неизвестном районе котловины — даже дроны Старка здесь ни разу не бывали. Равнинный участок располагался в восьми километрах к юго-юго-западу. Полёт вдоль реки на вингсьюте позволил значительно выиграть во времени, но увёл Паркера за пределы составленных карт, и теперь парню предстоял одиночный бросок через абсолютно неизвестные и во всех смыслах дикие земли, где живого человека не бывало буквально никогда.       Неожиданное басистое жужжание заставило Паука вскинуть голову. Где-то в нескольких метрах от него летал какой-то солидный представитель мира насекомых. Питер выхватил фонарь и дал свет. Луч матовым пучком засветился в тумане, и в этот пучок попался силуэт летящего рогатого жука. Рефлексы арахнида сработали быстрее, чем человеческий мозг. Паутина рванулась к цели. Будто любитель зимней рыбалки, Паркер подсёк, и недоволно жужжащий жук забился на конце «лески».       — Хорошее начало! — радостно заулыбался Питер, притягивая добычу.       Насекомое размером покрупнее воробья оказалось именно тем, кого он и искал. Яркий треугольник на спине, сияя глянцевым серебристым отливом, давал понять, что членистоногий здоровяк вылез из кокона практически только что. Жук сердито шевелил усами, с неожиданной силой отпихивался лапами и как будто даже тихонько матерился, на что, кстати, имел полное право. Он тут трахать барышень летел, а его, понимаете ли, на опыты…       Упрятав свою первую жертву в тубус, Паркер сверил направление и приготовился отправляться дальше. Но тут неожиданный звук, выбившийся из монотонного шума реки, снова привлёк его внимание. Небольшой камушек, сорвавшийся с утёсов, падал на дно ущелья, щёлкая по пути по выступам скал. Звук ударов камня о камень эхом разносился вокруг, пока последний отголосок не прозвучал откуда-то снизу. Проводив осколок породы взглядом, Питер тут же глянул наверх — туда, откуда камушек упал… или же кто-то его столкнул…       Глаза всматривались в туман и темноту, пытаясь различить на вершинах скал промелькнувшего раптора или какую-либо иную неведомую ранее угрозу. Но вновь воцарившаяся тишина оставалась безмолвна. Молчало и чутьё. Однако какой-то неугомонный кусочек мозга всё равно не мог отделаться от мысли, что из темноты следят…       — «Ну и пусть себе следят.» — подумав минуту, решил для себя Паркер и выпустил паутину в утёс — «Это джунгли. Тут всегда отовсюду кто-то следит…»       Путешествие по вершинам деревьев в сравнении с пешим продиранием через подлесок казалось попросту телепортацией. Если бы не плохая видимость в сочетании с незнанием местности, то оно было бы ещё быстрее. Паркур в джунглях существенно отличался от полётов на паутине по Нью-Йорку. Длинные пролёты и виражи на паутине сменились быстрыми отрывистыми перепрыжками, требовавшими максимальной концентрации внимания. Однако Питер скоро приноровился, и через несколько минут динамичный бег по верхушкам леса даже начал доставлять удовольствие. Для начала Паук выбирал какую-либо господствующую высоту — скалу или особо большое дерево, возвышающееся над основным пологом леса. Заняв её, он осматривался в направлении юга, сверялся с картами и выбирал следующую высокую точку для обзора. Так от ориентира к ориентиру он продвигался вперёд.       Всё его перемещение проходило в самом верхнем ярусе джунглей среди крон и ветвей. Что творилось в это время под ним внизу, в чёрной бездне, наполненной шорохами, криками и тяжёлым духом испарений, Паркер старался не думать. Время от времени вместе с сырым туманом до носа долетал гнилостный запах, а в просветах растительности ртутным блеском сверкали пятна открытой воды — верный признак того, что путь пролегал над болотами. Иногда отдалённым эхом доносились голоса каких-то неведомых животных. Чей-то далёкий рёв даже заставил Питера поёжиться. Разыгравшаяся фантазия рисовала вокруг кошмары один другого ужаснее. Правдой мог оказаться любой из них, а мог и ни один. Вполне безобидная обезьяна-ревун из Южной Америки тоже страшно орёт, чтобы хищникам неповадно было соваться, и какая-нибудь хитрая дикоземельская зверюга запросто могла использовать такой же блеф для отпугивания недругов.       Пока одни угрозы пугали издалека, другие таились в тенях совсем рядом. Теперь, когда Паркер остался в джунглях один, без поддержки товарищей, его чутьё начало работать по какому-то иному, незнакомому доселе принципу. Если обычно сигналы от предчувствия возникали внезапно, будто в голове включалась сирена, то сейчас оно выдавало нечто вроде белого шума по радио. Не оглушительно, но постоянно, занудно и раздражающе, как комар над ухом. Питер решил, что такие сбои в шестом чувстве связаны с тем, что в джунглях где-то поблизости всегда присутствует нечто потенциально опасное. Токсичное растение, ядовитая тварь, рой жалящих насекомых… Даже банальная ненадёжная ветка прямо по курсу. Слишком много мелких угроз на расстоянии вытянутой руки в сочетании в высокой скоростью перемещения порождали такой вот «шум в эфире». Сам по себе он был просто неприятен, не более. Но, привыкнув к нему, легко можно было проморгать реальное нападение, и Питера это тревожило. Пожалуй, лучший способ прекратить эту недомигрень — поскорее сделать задуманное и просто свалить отсюда…       Непроглядная растительная масса джунглей начала редеть. Всё чаще Паркер мог разглядеть землю в просветах между ветвями. Это означало лишь одно — он приближается к равнине. На минуту остановившись и усевшись на прочной развилке, он дождался, когда успокоятся «помехи» в чутье, осмотрелся и прислушался. Его окружали десятки самых различных звуков. Многочисленные крылья, конечности и голосовые аппараты самого разного принципа действия создавали вокруг уникальную какофонию живой природы. Но одна партия выбивалась из общей композиции — характерное басистое гудение. Несколько крупных жуков, буравя воздух, пронеслись мимо Питера. И все в направлении юга. Паук бросился за ними следом.       Деревья продолжали уменьшаться в росте и численности, понемногу превращаясь в кустарники. Равнинный участок был совсем рядом. Одновременно с джунглями понемногу сходил на нет и «белый шум». Голове сразу стало легче, а на душе спокойнее. Зачесались руки поскорее заняться делом, но пережитый опыт подсказывал в очередной раз осмотреться. Заняв одно из последних более-менее высоких деревьев, Паркер вгляделся в темноту на юге…       Первое, что он обнаружил было то, что темноты на удивление больше нет. Вернее, она есть, но совсем не такая непроглядно чернильная, как на пути группы к дворцу Нували. Сквозь ночь вполне можно было видеть. Источником блёклого фиолетового освещения, сопоставимого по яркости с лунным, являлись плотные низкие облака, сплошным покровом повисшие над котловиной. В памяти сразу всплыли пасмурные ночи в Нью-Йорке, когда облачность похожим образом подсвечивается снизу оранжевыми огнями огромного мегаполиса. Только здесь тучи сияли сами по себе, излучая насыщенный матовый свет, будто неоновая реклама. То тут, то там среди облаков вспыхивали и переливались друг в друга сполохи пурпурного, сливового, лилового, сиреневого… Питер понял, что светящееся небо сопровождает его практически от самой Цитадели, пусть и не настолько ярко, как здесь на несколько километров ближе к центру кратера. Просто внимание на него он обратил только сейчас. Вне всяких сомнений в этом феномене был замешан антиметалл, крупицы которого на Дикой Земле наполняли даже облака. Разные оттенки фиолетового — характерная черта соединений вибраниума, как синие у меди или красные у железа. Но вот светится ли радиоактивный изотоп сам по себе или этот эффект получается, например, в сочетании с полярным сиянием, горящим над облаками — ответа никто не знал.       Но Питера природа данного явления интересовала мало. Пусть её изучают будущие экспедиции. Куда большее значение сейчас имела практическая польза — теперь можно по минимуму светить фонарём и не привлекать к себе лишнего внимания со стороны.       В фиолетовом сиянии перед ним раскинулась равнина. В целом она практически не отличалась от той, где экспедиция впервые столкнулась с динозаврами. Те же осока и чёрные травы, по которым волнами расходился ночной ветерок. Те же лохматые кусты эфедры, похожие в полумраке на огромных сердитых ежей, свернувшихся в шары. Вместо двух обрывистых холмов на этот раз луг ограничивала стена джунглей с востока и крупный водоём с запада — то ли продолговатое озеро, то ли большая полноводная река. Возможно, это была та же река из ущелья ниже по течению, а, быть может, и какая-то совсем другая — вообще, гидрография Дикой Земли была крайне разнообразна и богата. Вместе с рекой на юг в необозримую даль уходила и равнина, теряясь в дымке тумана и фиолетовом свете облаков. Никаких движений, кроме колыхания растений на ветру, Паркер на пойменном лугу не заметил — ни динозавров, ни какой-либо иной крупной живности в поле зрения не наблюдалось. Впрочем, после пережитого Питер этому факту даже порадовался. Общения с реликтовой фауной ему до конца жизни хватило.       Только один-единственный объект и выбивался из монотонной пустоты равнины — примерно в полутора километрах от Паркера над рекой возвышалось одинокое дерево метров девять в высоту. Издали оно напоминало помесь пальмы и гигантского унитазного ерша, воткнутый ручкой в берег. Скорее всего, какой-то древовидный хвощ или плаун. В целом, пейзаж выглядел вполне мирно. Паркер решил, что пора приступать.       Осторожно спустившись по стволу на землю, парень начал крадучись продвигаться вперёд. Перед каждым шагом нога нервно прощупывала место, куда собиралась ступить. Разум, травмированный Дикой Землёй, пугался любой случайной тени. В косматых кустах эфедры со всех сторон мерещились чудовища. Казалось даже, что среди жёстких побегов время от времени сверкают чьи-то злые зрачки, а до слуха долетает скрежет хищных клыков. Но у страха, как часто бывает, глаза оказались велики. Включив фонарь на самой малой яркости, Питер глянул в кустарник, и от радости у него перехватило дыхание. В эфедре, стукаясь твёрдыми боками и сверкая треугольниками на глянцевых надкрыльях, копошились жуки. Сотни, тысячи заветных жуков!       Паркера охватил тот самый охотничий азарт, о котором совсем недавно обмолвился Бартон. Вскинув веб-шутеры, он с двух рук пальнул паутиной в самую гущу роящихся насекомых. Нити зацепились за ветки, не достигнув цели, но пара жуков к ним всё-таки приклеилась. Остальные в испуге жужжажей массой взвились в воздух. Цунами лапок, крыльев и рогов обрушилось прямо на ошеломлённого Питера. На миг растерявшись, он, вместо того, чтобы хватать добычу, принялся отмахиваться. Только несколько секунд спустя Паркер понял, что ступил, но почти все жуки уже разлетелись. Поймать паутиной налету удалось только ещё одного.       — Вот же ебалай! — выругался Паук сам себе под нос, собирая улов в тубус — Ну, ничего. Думаю, это не последний куст. Главное приноровиться…       Переключив левый шутер на режим выпуска сети, Питер двинулся дальше. Он легкой рысцой, пригнувшись, перемещался по лугу от одного куста эфедры к другому, прислушиваясь к исходящим из них звукам. Наконец, ему попался один, шуршащий активнее прочих. Подобравшись к нему на цыпочках, Паркер стрельнул в эфедру нитью и резко дёрнул. Жучиная оргия вновь полным составом бросилась врассыпную. Но стоило им подняться на крыло, как их тут же настигла сеть. Распылённая в самую гущу стаи паутина накрыла в воздухе сразу пару десятков насекомых, и жужжащий ком, тщетно пытаясь удержаться в полёте, спланировал в чёрную траву.       — Йесс! — чертовски довольный собой Паркер аж подпрыгнул на пару метров от радости и бросился распутывать партию добычи — Должен признать, это и правда весело! Даже само по себе. Не удивительно, что на охоту подсаживаются…       Небо продолжало разгораться фиолетовым, окрашивая Дикую Землю во все его оттенки. Создавалось ощущение, что попал в какой-то фильм про кибернетическое будущее, а не в реликтовые джунгли с динозаврами. Того и гляди, из-за облаков вдруг выглянет двадцатиметровая неоновая Гвен в чём мать родила и вкрадчиво спросит: «Ну и денёк, да?». Паркер прыснул от собственной шутки. Настроение и в самом деле улучшалось с каждым пойманным жуком. Питер бродил по пустынной равнине и обтрясал куст за кустом, каждый раз сбивая сетью в воздухе новую порцию насекомых. Он не знал, сколько всего их понадобится для синтеза сыворотки, поэтому собирался набить тубус под завязку. В контейнере за спиной уже ощутимо потяжелело, но Паркер всё равно продолжал ловить. Уж лучше потом выпустить лишних на волю, чем ещё раз тащиться за ними в такую даль. К тому же, процесс охоты сам по себе оказался весьма затягивающим…       Без задней мысли, Питер подошёл к очередной эфедре, тёмной массой возвышавшейся неподалёку. Нить паутины вылетела из запястья, прилипла к «побегам»…       Паучье чутьё пронзительно заверещало в ушах ровно в тот момент, когда Паркер дёрнул. Но среагировать и остановиться он уже не успел. «Веточки» оторвались от «растения» поразительно легко и упали к ногам Паука. В лиловом свете облаков Питер увидел лежащий перед ним вырванный пучок полуметровых перьев…       — Блять… — всхлипнув от ужаса, пролепетал парень.       «Эфедра» спросонья фыркнула. Выдох колоссальных лёгких резонансом разошёлся по земле. Разбуженный монстр начал подниматься на две могучих лапы, разворачивая исполинский хвост… Питер не стал дожидаться, когда тварь сообразит, что к чему и кого за это надо сожрать. Полный животного ужаса взгляд забегал по сторонам. До джунглей почти километр открытого пространства — даже сверхчеловеку не успеть. Спрятаться в кустах? Самоубийство! Чутьё орало в истерике! Куда?! Куда, сука, бежать?!       Дерево над рекой…       Не зря осматривался!       Ноги рванули с места.       Паркер не помнил, когда последний раз так бегал. Ни одна полицейская погоня, ни одни грабители или злодеи, ни даже стая рапторов ещё ни разу не смогли заставить его выдать такую скорость. То, что в этот раз наступало на пятки, было страшнее их всех. Питер услышал за спиной стремительно нагоняющий его грохочущий топот. Паук бежал изо всех своих сверхсил, но один шаг чудовища будто бы стоил его десяти. Дистанция сокращалась…       Шестое чувство свело голову новой волной. Опасность! Паркер оттолкнулся от земли, огромным скачком наугад отбрасывая себя в сторону. Нечто громадное обрушилось с небес прямо туда, где он за секунду до этого находился. Вслед Питеру полетели комья сырого грунта, разбросанные ударом. Но оборачиваться и глазеть — безумие! Спасать свою паучью задницу! До дерева уже меньше ста метров…       Как Паркер бежал по твёрдой земле, так же забежал и на «ёршик» — прямо наверх по абсолютно гладкому и вертикальному стволу. Видимо, на реактивной тяге чистейшего ужаса. Царапая лицо узкими жёсткими листьями, Питер клещом впился в ветки. Сердце бешено колотилось, глаза непроизвольно зажмурились. Душа ушла в пятки, готовясь к тому, что неведомая херня сейчас просто снесёт в реку всё дерево вместе с ним. Но шаги замедлились. Исполинское нечто сбавило бег и остановилось совсем рядом…       Всё ещё трясясь от страха, Паркер приоткрыл один глаз. Под ним и в самом деле расхаживало, поглядывая вверх, что-то огромное. Вне всяких сомнений динозавр. Выдохнув и собрав волю в кулак, Питер вскарабкался на самую вершину «ёршика» и, сглотнув, осторожно посмотрел оттуда вниз…       — «Думаю, какой-то гигантский охотник на гигантов здесь есть. Но он уж точно не похож на привычного нам тирекса…»       Собственные слова, — будь они прокляты, — сказанные два дня назад в Цитадели под куполом мелового периода, оказались правдой. Накаркал, блять…       Паркер ещё на примере рейзорапторов убедился в верности палеонтологической теории о том, что хищные динозавры-тероподы по ходу эволюции всё больше и больше превращались птиц. Но если стайные охотники из каньона ещё сохранили хотя бы более-менее привычную динозавровскую внешность, то вот это исчадие котловины почти пяти метров в холке явно перегнуло палку по всем нормам адекватности.       Хвост и ноги чудовища выглядели наименее экзотично. Шасси, так сказать, стандартное. Две могучих трёхпалых лапы с острыми когтями несли на себе туловище великана. Сзади упруго покачивался на весу бревноподобный хвост, составлявший половину общей пятнадцатиметровой длины. Всё тело и конечности были покрыты развитым тёмно-серым оперением, больше напоминающим косматую шерсть. В области бедра виднелась свежая проплешина — Паркер на свою голову выщипал клок аккурат из жопы верховного хищника. Только на затылке, шее и конце хвоста динозавра произрастали более длинные и жёсткие ярко-красные перья, формируя гриву и кисть.       Округлые бока переходили в крепкую грудную клетку, а затем сразу в мощную мускулистую шею. Даже под перьевым покровом было видно, как стальными канатами играют на ней мышцы. А вот передних конечностей не было как таковых. Вообще. Даже тех тщедушных тирексовских ручек, над которыми все так любят потешаться, не наблюдалось. Похоже, эволюция окончательно убрала рудиментарные лапки с тела грозы Дикой Земли. Ход был отнюдь не новый. Точно так же она поступила, например, с крыльями ряда нелетающих птиц с Новой Зеландии — ампутировала нефункциональные недоразумения, не оставив от них ни ключиц, ни лопаток. Правда, менее смертоносным от отсутствия рук альфа-хищник ничуть не становился. Ведь с первого взгляда было понятно, что убивает он не лапами. А головой.       Перекачанная шея нужна была для вполне конкретной задачи — приводить в действие этот ужасающий механизм умерщвления. Там, где сознание ожидало увидеть знакомую с детства закруглённую морду тираннозавра с зубастой пастью, красовался клюв. Даже не так. КЛЮВ! Царь клювов. Величайший, сука, клюв из всех, что порождала Дикая Земля и планета Земля вместе с ней. Роговое орудие для убийств занимало подавляющую часть головы, оставляя только небольшую её область под слуховые отверстия, влажные кожистые ноздри и пару блестящих тёмным пурпуром глаз. Надклювье было развито значительно сильнее подклювья. Их края покрывали огромные острые зазубрины, так что рвать и жрать мясо таким клювиком можно было ничуть не хуже, чем зубами.       Но самым поразительным и пугающим было то, что, начиная с самого основания, верхняя и нижняя половины клюва постепенно увеличивались по высоте и сужались с боков, сходясь, таким образом, в полукруглый клин и превращая сомкнутый клюв в огромный органический топор. Причём, присмотревшись, Паркер понял, что сходство это не только внешнее, но и вполне функциональное. Пара застарелых щербин и свежие комья грязи давали понять, что динозавр именно в качестве топора им и пользуется. Рубящим ударом невероятной силы всего пару минут назад он безуспешно попытался вогнать надоедливую мелюзгу в землю. Питер сразу же представил, как эта роговая гильотина разгоняется размахом шеи вместе со всем корпусом и разящим ударом обрушивается на голову или позвоночник какого-нибудь несчастного дриокриста. От получившейся картины стало плохо. Если только в сложившейся ситуации вообще могло быть хорошо…       Пока Паркер приходил в себя и рассматривал вычурное чудовище, само чудовище тоже с живым интересом изучало Паркера. С до жути живым интересом… Динозавр в обывательском представлении никогда не являлся синонимом большого ума, но топороголовому, похоже, про это рассказать забыли. По глазам было видно, что тварь думает. Сейчас она совершенно точно пыталась сообразить, что же перед ней такое, зачем оно щиплется во сне за жопы и что с ним за это следует сделать.       Положение и в самом деле выходило страшное, безвыходное и до смешного абсурдное. Совсем как у кота, загнанного питбулем на столб посреди гольф-поля. Первому некуда деваться, второму некуда спешить. И «питбуль» прекрасно это понимал. Задрав клюв вверх, он нарезал круги под деревом и с шумом принюхивался, всхрюкивая ноздрями — каждую из них окружала сопливая слизистая бахрома весьма вульгарного вида, наподобие кожаных наростов на голове у индюка. Ну, это если приличную ассоциацию проводить. Обойдя несколько раз вокруг и оставив глубокие трехпалые следы на топком берегу, динозавр остановился и попытался дотянуться мордой до кроны, навалившись грудью на ствол. «Топор» практически коснулся нижних веток. Дерево зашаталось.       — Ээээ! — прикрикнул с вершины Паркер, хватаясь за ветки — Давай, завязывай!       Первый шок у парня уже прошёл. Он понял, что влип по-крупному. Надо было срочно придумывать, как преодолеть расстояние до кромки джунглей, и желательно чтобы ещё по пути не разрубили от темечка до сраки. От спасительного леса его отделяло более километра открытого пространства. На таком расстоянии топороголовый точно нагонит. Цепляться паутиной не за что. Отправиться в полёт на вингсьюте тоже не вариант — стартовая высота слишком маленькая. Может, сигануть в реку? Нет, динозавр тут же настигнет его на прибрежном мелководье. Где человеку по грудь, ему по щиколотку. Или того веселее — из тёмных глубин на шум выползет ещё кто-нибудь… Оставались только два пути: дождаться, когда Индейка-Халк задолбается караулить и уйдёт сама или — куда более рискованный способ — попробовать как-то её обдурить.       — Слыш, ты, говно, кому говорю?! — для начала Питер решил попробовать отпугнуть тварь руганью, а заодно и самого себя чуток приободрить — Пшёл нахуй отсюда! Меня жрать нельзя! Паутину потом высирать замучаешься!       Зверюга действительно отступила на несколько шагов назад, по-собачьи склонила башку набок и внимательно слушала, как дерзкая мелюзга кроет её матом с верхушки «ёршика». Горящие фиолетовым глаза из-под костяных козырьков, заменявших хищнику брови, неподвижно уставились Паркеру прямо в душу.       — Да ты хоть знаешь, кто я такой?! — Питер продолжал своё представление, для пущего эффекта встав во весь рост и размахивая руками в лиловом сиянии облаков — За мной, между прочим, серьёзные люди стоят! Они тебе, сука, индивидуальное вымирание устроят! Вот сейчас как достану ракету, как ебану в небеса — через час уже тут будут! Есть у меня один кент… как, блять, его там Бартон обозвал… Серёга, во! Страшный, нахуй, человек! У него заветная мечта — найти какого-нибудь здорового жирного ублюдка вроде тебя и дать ему такой пизды, чтобы вообще все вокруг на жопу сели! И, поверь, даст! Прям на этой поляне из тебя, петушня, KFC сделает! И «К» будет значить «Кравинов»! Ну чё? Понял, гнида, с кем связался или нахуй пошёл?!       Повисла пауза. Динозавр выслушал, фыркнул и сел. Даже глазом не моргнул. Похоже, угрозы крикливой микрообезьяны с дерева его совершенно не впечатлили.       — Ой, да ладно тебе! — пролетев с гневом, Паркер решил попытаться хотя бы выклянчить милость — Ты серьезно так завёлся из-за пучка перьев? Ну, бывает, обознался, перепутал с кустом! Что, убивать меня теперь за это что ли? Толку тебе с того, что схарчишь первокурсника? Во мне и мяса-то нет! Так, набор костей и кружка крови! Или ты просто свой лужок охраняешь? Да на хер он мне не упал, лужок твой обоссаный! Если бы не жуки, вообще бы в такую даль не попёрся! И кстати, если сожрёшь своего первооткрывателя, никто так никогда и не узнает, что ты весь такой замечательный на свете есть. Давай лучше ты зажмуришься, досчитаешь до десяти, откроешь глаза — и меня уже тут не будет. Договор?       Абсолютно похеру. Похоже, упёртая мстительная индюшатина с повышенным территориальным истинктом действительно собиралась сидеть под деревом до победного. Оставалось только ждать, когда же в пернатой туше иссякнет терпение, и надеяться, что у неё не хватит мозгов с корнями выдрать «ёршик» из земли вместе с обидчиком. «Шоу» не задалось, поэтому Питер уселся на верхней развилке и погрузился в ожидание. Несмотря на громкие угрозы, пускать ракету и вызывать подкрепление он не собирался. Да, Крейвен, безусловно прилетит на сигнал как в жопу ужаленный и возможно даже получит заветное мочилово своей мечты. Только вот дорога от Цитадели по земле займёт как минимум часов шесть, а вслед за охотником непременно увяжется Бартон или, чего доброго, ещё и Кэп. И если у Сергея ещё были хоть какие-то шансы накостылять динозавру, то ввязывать в сражение с топороголовой тварью раненного командира и товарища без сверхспособностей Питеру не хотелось совершенно. Сумел сам встрять в задницу — будь добр, сумей вылезти из неё тоже сам.       Прошёл час. Природная иллюминация в облаках играла всё новыми приливами цвета и света. Тварь и её пленник начали понемногу притомляться ожиданием. Динозавр смачно зевнул во весь клюв и уложил голову на землю, продолжая, однако, в один глаз следить за деревом. Паркер также не сводил взгляда с хищника. Человек и животное молча изучали друг друга. Похоже, обоим участникам этой случайной и несколько нелепой стычки было интересно, что же случится дальше…       От нечего делать Питер вытащил из сумки планшет. Он надеялся поймать связь с жилым модулем на вершине Цитадели, но, само собой, с такого расстояния это сделать не удалось. На глаза парню попалось приложение для внесения данных о новых видах. То самое, которое помимо прочего умело при помощи бота подбирать животному название по фотографии. Видимо, сейчас и правда пришло его время.       Запустив программу, Паркер для проверки загрузил в неё снимок гигантского хамелеона, сделанный несколько дней назад. Переварив данные, нейросеть выдала несколько вариантов названий. Больше всего из списка Питеру понравился «мимикрозух» — «маскирующийся крокодил». Хамелеон, конечно, биологически не совсем крокодил, но имечко в целом подходящее. Прога работала исправно, так что пора было опробовать её и на новом знакомом.       Сделав несколько фото и видео динозавра, Пит снова запустил анализ изображений.       — Хм… Грифонозавр. Ящер-грифон. А что, неплохо! Уверен, вашему королевскому величеству понравится. Только вот чего-то не хватает…       Парень ткнул пальцем в редактор и подписал рядом с «Грифонозавром»коротенькое слово «Рекс».       — Во! Другое дело! Будешь у меня теперь грирекс! — Питер взглянул на лежащее чудовище — Ты, конечно, урод ещё тот, и на носу у тебя две мошонки растут, но детишки будут без ума — либо фигурку твою захотят, либо обделаются. Одно из двух. Но равнодушным ты никого точно не оставишь. Разумеется, если мирно заснёшь и позволишь мне тихонечко свалить отсюда с твоими фотками… Баю-баюшки, ублюдок ты клюворылый, баю-бай…       В голове у Паркера действительно зрел план аккуратного побега. Если грифонозавра надёжно сморит сон, то Паук осторожно слезет по обратной стороне ствола, плюхнется на пузо, по-пластунски проползёт вдоль берега пару сотен метров в густой траве, достигнет дебрей плотного кустарника, а там уже поднимется на ноги и перебежками с постоянной оглядкой назад доберётся до кромки джунглей. План прост и прекрасен. Помешать мог только какой-нибудь внезапный крокодил из воды — или кто там в его роли здесь по рекам рассекает? — и пресловутый тубус с копошащимися в нём жуками. Сложно, знаете ли, втихаря сваливать от смерти с погремушкой на спине.       Режим ночной съёмки в камере планшета позволял следить за лежащим грифонозавром в мельчайших деталях. Особенно в инфракрасном спектре выделялся его медленно моргающий глаз. Светящееся око вальяжно мигало раз в пару минут, постепенно увеличивая частоту и оставаясь закрытым на несколько секунд подольше. Кажется, пернатого монстра действительно понемногу одолевал сон. Паркер сидел с планшетом в руках, застыв как истукан и не отрываясь от экрана. Давай же, тварь… Засыпай…       Глаз сомкнулся полностью. Динозавр вздохнул, громко всхрапнув своими мерзкими ноздрями и заставив траву возле морды пойти волнами. Спина спящего хищника ритмично вздымалась и опускалась, а до ушей Питера долетал мерный звук могучего дыхания. Похоже, бездействие и дремота всё-таки сделали своё дело. Но бежать пока слишком рискованно. Пусть покрепче уснёт…       Прошло ещё полчаса. Грифонозавр спал как младенец. Какие-то маленькие пичужки с чириканьем копались в его оперении, будто в отдельных густых джунглях, вылавливая паразитов и выщипывая линялый пух для гнёзд. Тот только блаженно похрапывал. Паркер решил, что время пришло.       Медленно упрятав планшет в сумку, он подтянул лямки тубуса и проверил, чтобы ничего из снаряжения не звенело и не брякало. Сделав это, он с медленным выдохом осторожно переступил на одну ветвь вниз, не сводя взгляда с дрыхнущей зверюги. Тишина. Ещё один шаг…       Проявляя чудеса гибкости, чтобы случайно не стукнуть тубусом о ветку, Питер пролез сквозь крону. Теперь самый палевный участок — ствол. Прилипнув ладонями к коре, Паук принялся спускаться. Даже жуки за спиной как будто бы притихли и почти не шуршали. Паркер перебирал руками, и глаза ему заливал нервный пот, холодными каплями проступивший на лбу, но парень старался об этом не думать. При обычных обстоятельствах он бы не лез, а просто спрыгнул, но шум приземления мог его выдать. До земли ещё метра четыре. Надо долезть…       Вдруг в области затылка раздалось хорошо знакомое жужжание. То самое жужжание, на охоту за которым он сегодня и вышел. Рогатый жук настырно вился вокруг головы Паука. Очевидно, он учуял скопление своих сородичей внутри тубуса и, ведомый инстинктом размножения, возжелал к ним присоединиться. Дав пару кругов вокруг макушки Паркера, поганое насекомое со стуком долбанулось в карбоновую крышку контейнера.       Тук!       Звук вышел намного громче, чем хотелось бы…       — Шшш!.. — тихо зашипел Питер, отмахиваясь от поганца.       Но распалённый страстью жук отстпупать не желал. Напрочь игнорируя попытки его прогнать, он стукнулся об крышку ещё раз. Изнутри в ответ зашуршали.       Тук! Тук! Тук!       — Да чтоб тебя!..       Наплевав на настырную дрянь, Паркер пополз дальше вниз. Отсюда надо сваливать как можно скорее, а не тратить время на эту паскуду. Последние пара метров…       Тук! Тук!       Паучье чутьё заорало изо всех сил…       БАААХ!!!       Страшный удар, с которым клюв-топор вонзился в ствол слева над головой Питера, чуть не вырвал дерево из земли вместе с корнями.       — Блять! — вскрикнул Паркер, перескакивая на другую сторону ствола, будто белка. Но грифонозавр уже замахивался справа.       БАААХ!       Подрубленный «ёршик» зашатался и дал крен в сторону воды. Трясясь от ужаса, Питер бросился обратно наверх под защиту кроны — в единственное место, где ещё оставалась хоть какая-то относительная безопасность. Оказавшись на вершине и высунувшись из ветвей, Паркер встретился взглядами с топтавшимся внизу хищником. Взор грифонозавра пылал досадой и яростью. Он прожёг им вертлявого человека и медленно перевёл его вниз на ствол с зарубками.       — Не-не-не-не-не, братан, постой! Охлади траханье! Давай обсудим всё ещё раз!       Глухо зарычав, динозавр вновь замахнулся башкой.       — НЕ НАДО, ДЯДЯ! ААААААА!!!       БАААХ!!!       Ствол издал угрожающий треск, и крона зашаталась ещё сильнее. Похоже, пернатое чудовище, наконец, сумело сложить в своей башке два и два и теперь уже совершенно целенаправленно рубило дерево с целью добраться до обидчика. Причём, сука, рубило весьма сноровисто, будто всю жизнь в тайге на лесоповале проработало. Топорообразный клюв с каждым ударом вырывал из ствола целые пласты древесины, и тот стремительно истончался. Тварь время от времени останавливалась и ехидно зыркала вверх, со злорадством проверяя результаты своей работы. Результаты имелись — «ёршик» вместе с Паркером уже практически падал в реку.       — Да чтоб тебя метеорит убил! — орал Питер, болтаясь над самой водой — Ненавижу тебя, сучара! Всех вас, блять, вместе с Дикой Землёй ненавижу!       Грифонозавр поднял огромную когтистую лапу, упёрся ей в ствол и надавил всем своим чудовищным весом. Надрубленный «ёршик» заскрипел, с треском сломался до конца и рухнул.       По безмятежному фиолетовому зеркалу реки от места падения побежали круги пенистых волн. Оставив на поверхности полосы, словно торпеды, в испуге стрельнули на глубину какие-то крупные рыбы, кормившиеся под берегом. По ту сторону из джунглей криками отозвались потревоженные птицы. Поваленное дерево несколько раз грузно качнулось на воде и замерло.       Динозавр довольно фыркнул. Внутри его бездонного брюха что-то булькнуло. Покачивая на ходу башкой, словно наслаждаясь массивностью своего оружия, он шагнул в реку. Поднимая лапами новые волны, грифонозавр вброд по мелководью приблизился к кроне, наполовину погрузившейся в воду. Запах мелкого неведомого обидчика, посягнувшего на его территорию и его оперение, отчётливо щекотал ноздри, но увидеть нарушителя спокойствия всё ещё не получалось. Ведомый нюхом, гигантский хищник наклонил морду поближе. Красноватые кожистые наросты, обрамляющие его органы обоняния, вспухли и покрылись слизью, чтобы не пропустить ни малейшей частички запаха. Пернатое чудовище приблизилось ещё на шаг и сунуло морду в ветви…       — НЬЮ-ЙОРК, СУКА!       Затаившийся Паркер дёрнул за спусковой рычажок. Коротко свистнув, болевой дротик вылетел из правого наруча, нацеленного в упор, и впился динозавру прямо в его нежную влажную сверхчувствительную ноздрю.       Звон. Следующую минуту в ушах у Питера стоял только тонкий, почти пищащий звон. Самый громкий звук, под который он когда-либо попадал в своей жизни, взорвавшийся возле его неприкрытых ушей, подарил Пауку лёгкую контузию и на минуту лишил слуха. Даже Крейвен не ревел с такой ужасающей громкостью. Мир вокруг превратился в один сплошной бесшумный фонтан воды и грязи. Обезумевший от кошмарной боли грифонозавр бесновался, топчась на мелководье и лупя башкой по воде в тщетных попытках остановить мучение. Глухой и дезориентированный, Питер увернулся от хвоста, пролетевшего у него над головой, и бросился в сторону берега по бревну.       Чёрные луговые травы Дикой Земли проносились под бешено мелькающими берцами. Паркер бежал. К нему понемногу возвращался временно утраченный слух. За спиной раздавался плеск воды и пронзительный крик динозавра, похожий на вопль целого стада слонов одновременно. Юный герой не оборачивался, но в душе у него робко зрела надежда, что монстр, занятый собой, больше не обратит на него внимания. Увы, надеждам сбыться было не суждено. Нагоняющие многотонные шаги он ощутил даже не ушами, а ступнями ног. Дикая Земля содрогалась от яростного натиска своего порождения…       Жаждущий мести грифонозавр приближался. Рёв боли за спиной у Питера стремительно превращался в рёв гнева — он походил на многократно усиленную смесь разъярённого бычьего мычания и орлиного клёкота. Кромка джунглей всё ещё оставалась вдали. Он до неё не успевал…       Варианты закончились. Пора принять бой.       Ударив ногами в землю, Паркер на полной скорости затормозил с оборотом назад. На него размашистым галопом на полной скорости летело исполинское чудовище, чёрным силуэтом и горящими глазами выделяясь на фоне нежно-фиолетового неба. Дистанция уже несколько десятков метров. Страшный клюв занесён для сокрушительной атаки…       Вперёд!       Оттолкнувшись с низкого старта, Питер бросился динозавру навстречу. Расстояние между противниками сокрощалось. Взвыв от ярости, грифонозавр нанёс удар. Он намеревался схватить наглеца и одним укусом разорвать пополам. Но Паркер увернулся. Упав на полной скорости на бок, он проскользил по земле между лап чудовища. Половины клюва грохнули у него над головой, будто захлопнувшийся гроб.       Оказавшись в тылу противника, Паук вскочил на ноги. Пока пернатая громадина разворачивается, есть пара бесценных секунд. Посреди этого чистого поля от твари не скрыться. На километр вокруг теперь имелось всего одно-единственное безопасное место. Нужно его занять.       Эпизод с келифозавром в каньоне подарил Питеру бесценный опыт. Крупный динозавр — тем более безрукий — никогда не достанет тебя на своём собственном затылке.       Одним прыжком Паук вскочил на круп чудовища. Грирекс вскинул голову, пока что не понимая, куда делся его враг. Паркер, хватаясь за перья твари, вскарабкался вверх по её мощной спине и оказался на шее. В памяти всплыл ещё один эпизод из схватки в каньоне — Крейвен, удушающий раптора в захвате ногами. Питер решил поступить так же. Ноги героя сомкнулись вокруг шеи динозавра, и до того, наконец, дошло, что его оседлали.       Грифонозавр взревел с новой силой, чуть было снова не оглушив Паркера. Зверь вытянулся во весь рост, будто выпь, задрал клюв к небесам, оттолкнулся лапами от земли и со всей дури грохнулся спиной назад.       Если бы такой трюк проделал нормальный тираннозавр, отлично известный официальной науке по ископаемым останкам, его позвоночник с рёбрами вне всяких сомнений разлетелись бы вдребезги. Но предположения Кравинова, похоже, оказались правдой. Экосистема кратера насквозь была пропитана вибраниумом. Почва, вода, воздух, растения и животные — космический металл был повсюду. Это он превращал существ из плоти и крови в неубиваемые машины выживания, с которыми даже сверхчеловеку было непросто сражаться на равных.       Исполинская тварь, не переставая реветь, впечаталась спиной в грунт. Динозавр, будто неукрощённый дикий конь, пытался сбросить с себя ненавистного всадника, а ещё лучше просто расплющить его всей своей тушей. От удара Паркера тряхнуло. Руки сорвались, и в сжатых кулаках остались вырванные перья, но ноги его удержали. Кувырнувшись через бок, грирекс снова вскочил на лапы. Оглашая ночные джунгли рёвом, он принялся скакать и крутиться, как бык на родео, размахивая хвостом, тряся башкой и фонтанами взрывая жирный чернозём у себя под ногами. Озверелый монстр с ума сходил, желая сбросить с себя цепкую букашку, но сделать так ничего и не мог, и от этого бесился ещё сильнее.       Паркер почувствовал, как его начинает пробирать торжествующе-злорадный смех.       — Ха-ха! Ха-ха-ха-ха-ха!!! АХАХАХААА! Ну что, хуила пиздомордая?! Чья по итогу взяла, а?! Не можешь меня, сука, достать?! Не можешь, да?! А вот я могу!       Перехватившись ногами, Питер вполз по шее повыше, размахнулся с правой и от всей души зарядил динозавру прямо в темя. Монстр пошатнулся на ногах и на секунду даже реветь перестал. Но его башка по понятным причинам ударные нагрузки выдерживала прекрасно — на адаптацию к ним она потратила миллионы лет эволюции. Разозлённый ударом, — хотя, казалось бы, дальше злиться уже некуда, — он размахнулся башкой и ещё раз шарахнул топором по земле.       Инерцией Паука бросило вперёд. Его нос встретился с затылком динозавра. Что-то хрустнуло, и по носоглотке парня разлилось липкое тепло с привкусом металла.       — Ах ты выблядок! — зарычал сквозь зубы Питер, схаркивая сгусток крови — Ну, блять, погоди у меня!       Всё вокруг ходило ходуном, но Паркер сумел сконцетрироваться на цели. В метре перед ним на морде динозавра, трясясь и чавкая, болтались те самые мошонковидные слизистые наросты вокруг ноздрей. Розовые и нежненькие. Две его ахиллесовых пяты.       Выбросив вперёд правую руку, Питер выпустил нить паутины в один из этих придатков. Попал! Ещё один залп — и паутинный повод прицепился к левому. Грирекс затряс головой из стороны в сторону. Подобного унижения грозе джунглей ещё испытывать не доводилось!       Паркер поднялся на ноги, упираясь ботинками в шею и голову динозавра и держа поводья в левом кулаке.       — Ну всё, падла, молись! — правая рука парня выдернула что-то из нагрудного кармана — Ты огребаешь! Сейчас я тебе устрою вечеринку с веществами!       Питер замахнулся и вонзил обойму сразу с тремя болевыми дротиками грифонозавру возле уха.       Исполин пронзительно заверещал и вновь предпринял попытку сбросить с себя человека. Но Паук был к этому готов. Он рванул поводья на себя, и пернатому ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Паркер увидел как обжёг его ненавистью фиолетовый глаз, пытающийся взглянуть назад. Набрав полную грудь воздуха, грирекс взвыл и бросился бежать.       Обезумевшее от боли и ярости чудовище ломануло в джунгли. Сокрушая кустарник под своими лапами и поднимая в воздух вихри роящихся жуков, динозавр нёсся в самые дебри, надеясь, видимо, что заросли, как метла, сметут с него седока. Паучьей цепкости предстояла проверка на прочность. Первые ветки прилетели Паркеру прямо по разбитому носу. Он удержался «в седле», но приятного всё же было мало. Перехватив оба повода в правую руку, он выпустил из левого наруча клинок. Карбоновое лезвие с сочным звуком принялось врубаться в лианы.       Грифонозавр не останавливался. Он уже не ревел, а просто молча нёсся через лес напролом, только всхрапывая и фыркая время от времени. Похоже, животное вознамерилось бежать до тех пор, пока не сбросит с себя человека или же само не рухнет замертво. По уму Паркеру уже следовало бы с него слезть — перескочить на ближайшее дерево и отправиться обратно в Цитадель, где его уже, вероятно, заждались. Но Питера пробрал азарт. В самом деле — под светом неонового неба он скакал по джунглям верхом на долбаном динозавре, размахивая пусть и небольшим, но мечом. Да в Википедии на против слова «крутость» должна быть его фотка! Только олдскусльного металла, столь любимого когда-то Пландерами, на фоне не хватает.       На секунду в голове всплыло старое воспоминание, вызвав самодовольную улыбку. Паркер вспомнил, как в средней школе Флэш Томпсон пытался собрать из своих баранов-приятелей рок-группу с собой любимым во главе. Не потому, что у него вдруг проснулся музыкальный талант или стремление к прекрасному. Просто по его мнению рокерам все девки дают. «Группу» он обозвал «DinoRiders». Подрезал название у старого мультсериала из восьмидесятых. Думал, что самый умный, и этого никто не заметит. Группа прожила с неделю. Питеру бы очень хотелось посмотреть на рожу этой анаболической блондинки, если бы Томпсон вдруг увидел его сейчас.       — Что, Флэш? — окровавленной улыбкой ухмыльнулся Паркер себе под нос — Почему рот в говне? Кто теперь тут настоящий «динорайдер»?       Грифонозавр продрался сквозь очередную чащобу, разнося топором заросли каких-то бамбукообразных стеблей. Даже он уже изрядно выдохся, так что Питер решил, что пора и честь знать. А то небольшое сведение счётов с хищником уже начинало походить на какой-то садизм. Надо сворачивать покатушки. Ещё обратную дорогу найти предстоит.       Скачка на динозавре занесла Паркера в какие-то совсем не известные места. В какую сторону от реки бросился обезумевший грирекс он, разумеется, не запомнил. Бегло оглядевшись, Питер увидел со всех сторон лишь обступающую чёрную стену джунглей метров под пятьдесят высотой, но по уклону рельефа и шуму воды за деревьями понял, что находится в неглубоком распадке с ручьём на дне. Похоже, усталый грифонозавр направлялся именно туда — к водопою. На севшего на шею человека ему уже было плевать. Паук ослабил поводья, давая животному возможность самому выбирать курс.       Черноту лесного полога над тонкой речушкой рассекала пополам фиолетовая трещина сияющего пурпуром неба. Ночной бриз слегка колыхал листву на его фоне. Вода, бликами отражая свет, бурлила среди камней. Динозавр остановился, погрузил свой клюв-топор в реку, зачернул подклювьем несколько вёдер воды и запрокинул башку вверх, спроваживая жидкость себе в горло. Паркер не стал его отвлекать. Бросив паутинную узду, — сама со временем отвалится — он соскользнул по шее грирекса ему на спину и перескочил оттуда на ближайшее дерево — какого-то хвойного гиганта в несколько обхватов толщиной. Такое уж точно не срубит.       — Впредь смотри у меня! — погрозил он вниз, устраиваясь на ветке — Больше гостей своих не пугай! И укокошить тоже не пытайся! А не то в следующий раз изловим — всей братвой на тебе проедемся! Усёк?!       Услышав осточертевший человеческий голосок, издевательски пищащий с безопасной высоты, грифонозавр поднял морду и прожёг Паркера настолько преисполненным ненависти взглядом, что Пауку на секунду даже опять стало жутко. Он понимал, что сейчас грирекс сделать ему не сможет ничего, но от этого испепеляющего взора внутренняя обезьяна всё равно поджала со страху хвост. Динозавр безотрывно и безмолвно в течение минуты сверлил человека своими лиловыми глазами, будто бы запоминая понадёжнее, а затем фыркнул, мотнул башкой и на удивление тихой походкой углубился обратно в джунгли. Длинный хвост скрылся в зарослях, шорох листвы и треск веток удалялись…       Проводив грифонозавра взглядом, Питер с облегчением вздохнул и привалился спиной к стволу дерева, залипнув в небо. Не сегодня, бог смерти, снова не сегодня! Даже тубус с жуками всё ещё цел и полон. Правда, занесло чёрт знает куда, но с навигатором это не проблема. Осталось только вычислить нужное направление и выдвигаться в сторону Цитадели. Ладно, план есть…       Паркер достал из сумки походную аптечку, отцепил с пояса флягу и принялся обрабатывать свой расквашенный нос. По счастью в этот раз перелома не было. Не то что тогда после смачного джеба от Шокера, от которого он ещё неделю потом шутки с прононсом шутил. Соорудив из ваты с антисептиком затычки для ноздрей и установив их куда надо, Питер сделал из фляги несколько особо вкусных глотков. Мозг после заезда на грирексе понемногу приходил в себя. По крайней мере теперь будет, что друзьям рассказать. Да ещё и показать — фотографии пернатой громадины в планшете подтвердят его слова.       Вспомнив о фото, Паркер захотел взглянуть на них ещё раз. Как-никак сегодня он открыл новый вид — крупнейшего сухопутного хищника из существующих! Хм, а ведь из этого вполне можно будет замутить в универе дипломную работу…       Питер вытащил планшет и нажал на кнопку включения. Экран остался чёрным.       — Что? Нет! Нет-нет-нет! — Паук в панике хлопнул несколько раз по корпусу — Давай, железо, подъём! Просыпайся! Кто меня ещё вытащит из этой лесной задницы, если не ты?!       Аппаратура молчала. Достав фонарь, Питер дал свет, наклонил планшет и, посветив под углом, увидел на экране несколько длинных трещин. Столь полезный прибор, верой и правдой служивший группе с первого дня экспедиции, не пережил поездки на шее грифонозавра. Раскололся ли он об землю при падении грирекса на спину или о ветку при беге по джунглям — теперь уже было не важно. Герметичность корпуса оказалась нарушена, разрушительный антиметалл просочился внутрь, и электроника в планшете приказала долго жить. Возможно, его ещё удастся перебрать и починить, но точно не в условиях джунглей. Как минимум в модуле. И то не факт.       — Сука! — с досадой прогундосил Питер, вытаскивая вату из носа — Ладно, чёрт с тобой. Где наша не пропадала…       Заклеив трещины пластырем из аптечки, чтобы перекрыть попадание новых частиц вибраниума внутрь, Паркер убрал в сумку ставший бесполезным гаджет и принялся искать компас. Хайтек слажал. Придётся по старинке.       — Я двигался на юг… — размышлял он вслух — Пересек реку…. Значит, теперь мне надо на север до долины. Ещё помню, что отклонился левее, — то бишь на восток, — пока летел вдоль ущелья… Придётся брать западнее… Тогда сейчас главное правильно вычислить стороны света. Ну, не подведи, компа́с, покажи мне то, чего я больше всего желаю…       Стрелка прибора крутилась, пытаясь стабилизироваться. Получалось не очень. Стоило только ей остановиться в одном положении, как невидимая сила тут же перебрасывала её в другое. Указатель вертелся в обе стороны абсолютно хаотично, растерянно ища север на все триста шестьдесят градусов.       — Ну, блять, ясно всё с тобой! — буркнул Питер, закрывая крышку компаса — Хотя чего ещё здесь стоило ожидать?! Тут же аномалия на аномалии, сука, сидит и аномалией погоняет! Хотелось бы знать, с чего это… Электромагнитные помехи от светящихся облаков? Возможно. Или сама котловина такой эффект даёт. Яма настолько огромных размеров, приправленная вибраниумом, думаю, способна покривить магнитное поле Земли… Ладно, это всё домыслы. Что мы имеем? Навигатор сдох, компас спятил. Есть ещё, конечно, умные часы, но они просто транслируют данные с планшета — отдельную систему навигации мистер Старк в них не впихнул. Сраная котловина, похоже, пинками под задницу загоняет в каменный век любого, кто в неё угодит! Остаётся выходить по своим собственным следам. Доберусь до луга, ориентируясь на переломанный подлесок, который оставлял за собой грирекс. А там… точно! Паутина! Я найду на деревьях свою паутину и пойду по ней, как Мальчик-с-пальчик по хлебным крошкам! В экспедицию я взял высокопрочный полимер с долгим распадом — он всё ещё должен оставаться на ветках. Так я выйду к горной реке, пройду вверх по ущелью, а там и до Цитадели рукой подать! Не волнуйтесь за меня, мистер Роджерс! Мистер Старк, заводите пропеллеры! Сергей, не допивай спирт! Я уже несусь!       Наспех побросав вещи назад в сумку, окрылённый надеждами Питер приготовился выдвинуться в обратный путь. В этот раз весело попрыгивать по верхушкам леса, время от времени поглядывая в планшетик, был не вариант. Предстояло двигаться в среднем ярусе джунглей или даже в самом подлеске, высматривая в темноте следы погрома, учинённого грифонозавром. Темп продвижения от этого значительно проседал, да и вероятных опасностей неслабо прибавлялось — чутьё вновь начало выдавать фоновый «белый шум», и даже громче прежнего. Но делать было нечего. Паркер врубил фонарь, выпустил паутину и осторожным прыжком выдвинулся в путь.       Как всё красиво и легко было в голове! Иди от одной сломанной палки к другой и будет тебе счастье. Но на деле выискивание ориентиров во мраке джунглей больше напоминало поиски иголки в стоге иголок. Причём иголок гнутых, ржавых, разного размера и местами спидозных. Питер малость не учёл тот факт, что взбесившийся грифонозавр нёсся через лес далеко не по прямой, а петлял похлеще загнанного зайца. Гадостная тварь могла запросто завертеться на одном месте, завилять зигзагами или дать по местности несколько замкнутых кругов и восьмёрок, из которых днём с огнём и поисковыми собаками выхода не найти. Так что ухлопав ещё около часа на слепое шараханье с безостановочным треском чутья в башке, Паркер понял, что окончательно заблудился.       Свыкнувшись со столь печальной данностью, он снова уселся на развилке. Физическая усталость супергероя не особо волновала, но вот моральная измотанность уже ощущалась весомо. Нужен был новый план. Он покинул Цитадель около 15:30, сориентировав товарищей на 3-4 часа отсутствия. На часах светилось 21:10. Должно быть, за него уже вовсю волновались. Возможно, даже отправились на поиски…       — Ладно. — вздохнув, смирился Паркер с реальностью — Нахожу самую высокую точку поблизости — какую-нибудь мега-ёлку на холме, — забираюсь туда и пускаю ракету. Затем обустраиваюсь рядышком на привал, развожу небольшой костерок с гнилушками, чтобы хорошенько навонять вокруг дымом, вью себе безопасный гамак из паутины и ложусь спать. Утро, как известно, вечера мудренее. Авось, проснусь, а наш нюхач-следопыт уже меня нашёл! В необитаемой местности запах костра будет для Сергея отличным безошибочным ориентиром. Думаю, пока что сделаем так… А дальше… а дальше посмотрим.       Мерцающий фиалковый туман, похожий на химическую атаку, жидкими струйками перетекал через тёмные холмы и чёрные кроны, заполняя распадок, будто ванну. Паркер скакал с дерева на дерево, поднимаясь вверх по склону к гребню холма. Впереди, омываемая потоками тумана, теневой громадой возвышалась его новая цель.       Эта исполинская раскидистая туя, силуэтом больше напоминающая американскую секвойю, в личном рейтинге Питера уверенно занимала второе место по размерам — сразу после того растительного монстра неизвестного вида, захватившего вершину Цитадели. Внутри колоссального ствола, покрытого слоистой корой, можно было бы запросто выдолбить квартиру на несколько комнат. Цилиндрическая крона из мягкой вощёной хвои чёрной колонной уходила куда-то вверх, бесшумно лопоча побегами на ветерке. Питер остановился, задрал голову и попытался увидеть верхушку. Не вышло.       — Ну, эта каланча по мне. Через туман я, конечно, вряд ли что-то разгляжу, но сигналку запустить будет самое то. Ты её, Серёга, только не проворонь. Вот это сейчас вот вообще не надо…       Паркер выпустил паутину и рывком руки преодолел расстояние до ближайшей ветки туи. Легкой походкой пробежав по ней до ствола, он схватился за складки коры и начал карабкаться наверх.       То, что было внизу, исчезло в тумане. То, что ожидало вверху, ещё из тумана не появилось. Фиолетовый свет окутал всё вокруг. Не осталось ничего, кроме черноты ветвей, пурпура неба, благородного запаха смолы и удаляющихся звуков джунглей. Питер будто бы лез по древесной колонне в бесконечность. Совсем как тогда, когда он шагал сквозь метель в Циркулярных горах. Те же эмоции. Как давно это было…       Крона сошлась в верхушку неожиданно резко. Тую венчал огромный обугленный сук, очевидно, когда-то опалённый молнией в грозу. Вокруг шелестели ветви. Над головой горела фиалковая бездна. Паркер уселся на развилке, достал ракету, снял с неё защитную пломбу и направил вверх. Сжав сигналку покрепче, он намотал спусковой шнур на палец, зажмурился и дёрнул.       Красный снаряд с пронзительным воем ушёл в небо, пробивая туман. Его баряное пламя подсветило волны облаков, прочертив в них белую полосу, и, смолкнув, ещё несколько минут сияло где-то в вышине. Питер проводил его взглядом.       — Дело сделано. — сказал он сам себе — А теперь можно и на боковую…       Бросив картонную гильзу от использованной ракеты, он приготовился к спуску.       Как вдруг…       Шорох.       В том месте, где картонка пролетала сквозь хвою, раздался короткий резкий шорох. Словно внизу кто-то крупный, испуганный падающим предметом, быстро перескочил с ветки на ветку…       Подутихнувшее чутьё защемило в затылке с новой силой.       — Да кого ко мне опять нелёгкая несёт…       Паркер прислушался. Звука не повторялось. Неизвестный затаился, не выдавая себя. Но Питер уже прикинул, на какой стороне дерева находится неизвестное существо. Надо слезть по противоположной. Снова…       Нервно сглотнув, парень зажал кнопку на левом наруче и, придерживая его рукой, бесшумно привёл в боевое положение карбоновый клинок. Затем, взведя затвор пистолета, вытянув нитку паутины из правого веб-шутера и не переставая озираться, он закрепил страховку на ветке. Переступив ногами на ствол и перебирая по коре ботинками, Паук начал спускаться…       Десять метров. Тишина…       Двадцать…       Место, где прозвучал подозрительный шорох, успешно преодолено.       Тишина.       Выдох облегчения начал выходить у Паркера из груди. Его оборвал взрыв чутья. Но забитый «белым шумом» мозг среагировал слишком поздно.       Сзади и слева из темноты ему на спину набросилось что-то лохматое. Мощная широкая лапа обхватила его лицо и попытались зажать дыхание. Питер не видел, но понимал, что вторая в этот момент железной хваткой сжала наруч с клинком. В нос ударил удушливый запах зверя. Над ухом разадалось утробное рычание. Клубок из двух сцепившихся тел болтался над бездной на одной только паутинной ниточке.       Паркер не ожидал, что прочнейший полимер порвётся. Он и его противник рухнули вниз.       Рёбра обоих по очереди отсчитали несколько веток. Напавший усердно пытался обездвижить свою жертву. Однако, освободив правую руку, парень каким-то чудом отбивался. Долбанув зверя локтем, он сумел в полёте перевернуться и встретился с ним лицом к морде.       Два горящих глаза. Два белых кинжала клыков. Свежий шрам от стрелы Бартона, оставшийся на морде…       — Ты?!.. — только и сумел просипеть Паркер.       — РррррРррр!.. — злобно зарычал саблезубый.       Питер плашмя дообанулся спиной об массивную ветку, по размеру больше похожую на отдельное дерево. Падение прекратилось. Лёгкие на секунду забыли как дышать. Тигр воспользовался его замешательством и перехватил инициативу. Придавив Паркера, он с удивительной цепкостью вновь схватил его лапой за правую руку, подмяв её себе под грудь. Страшная саблезубая пасть разошлась в оскале.       — Сдохни, скотина… — просвистел парень без голоса и пырнул зверя клинком в глотку.       Зубы лязгнули, сомкнувшись на карбоне. Лезвие затрещало. Оружие Паркера словно угодило в железный капкан. Пылающие глаза зверя горели предвкушающим огнём. Парень сделал над собой усилие, превозмог удушье, через боль втянул воздуха в грудь….       — А-А-А-А-А-АААААА!!!       Левая рука рванула на себя. Клинок треснул, оставшись в тигриной пасти. Пока противник не успел опомниться, Питер просунул освобождённую конечность к правому наручу, зажатому под косматой тушей.       — Наслаждайся, урод!       Пальцы дёрнули за спуск. Дротик вонзился хищнику куда-то в подбрюшье.       Зверя отбросило, как от удара током. Слетев со своей жертвы и выронив обломок лезвия из пасти, он, завывая от боли, отскочил к стволу и забился на ветке, пытаясь лапами вырвать из тела мучительную иглу. Паркер вскочил на ноги.       Челюсти Питера свёл оскал ненависти. Пальцы вытащили из-за пояса шип-нож. Сжимая оружие в руке, Паук двинулся на животное. Дыхание вдруг сделалось глубоким и частым. Глаза застилала красноватая пульсирующая пелена, периферическое зрение отключилось. Впереди стояла только одна цель — выяснить, какого цвета у лесной твари кишки…       Паркер уже занёс нож для удара, когда на него снова, одновременно с сигналом чутья, напали сзади.       Нечто наподобие тонкого, но чрезвычайно прочного шнура, не уступающего его собственной паутине, захлестнулось парню вокруг горла. Удавка калёной проволокой врезалась в кожу. Тот, кто накинул её, был весьма силён. Воздух застрял в глотке, на пережатой шее забились артерии. Нужно было дать отпор. Но обескровленный мозг уже никак не мог среагировать.       В ушах шумела кровь. В лёгких пылало пламя. Губы судорожно хлопнули несколько раз, не в силах вдохнуть…       Подаренный охотником нож выскользнул из потерявших свою суперсилу рук, плетьми упавших вдоль корпуса…       Слипшиеся веки пощекотал свет. Нет, не тот фиолетовый облачный свет, а вполне обычный дневной. Лучась с белого пасмурного неба, он сумел добраться сюда и упасть на бледное лицо лежащего Паркера.       Щека ощутила мягкую рыхлую поверхность, пахнущую сыростью и прелью.       — Хнннн… — едва слышный стон выдавился у него из груди.       Черепушка раскалывалась. Тело не шевелилось. Пока только веки и губы. На горле пылающим обручем свербела ссадина от удавки. С усилием Питер подтащил к себе свою руку, уперся ладонью в пол и попытался встать.       Над ухом вновь послышалось тихое рычание.       В ужасе вскочив и игнорируя дьявольскую боль в башке, Паркер, семеня ногами, отполз на заднице к дальней стенке огромного дупла, в котором и очухался. Дыхание вернулось в мгновение ока, с холодом ворвавшись в склеившиеся лёгкие. Красные глаза, безостановочно моргая, уставились на того, кто его сторожил.       Саблезуб не двигался. Он лежал у противоположной стенки дупла, положив лапу на лапу, слегка показывая зубы из-под верхней губы и безотрывно глядя на человека своими большими умными медовыми глазами. Недавние противники с любопытством и недоверием уставились друг на друга.       Тигром данное животное можно было назвать только с очень большой натяжкой. По большому счёту только ради того, чтобы не нарушать устоявшееся выражение «саблезубый тигр». Хотя размерами и общим видом он и правда походил на большую кошку, более подкованный в зоологии наблюдатель сразу же понял бы, что мордой он больше всего напоминает мадагаскарскую фоссу. Собственно, так его Кравинов в своё время по запаху и определил.       Размер хищника был сопоставим с крупным львом. Его мощное вытянутое тело покрывал роскошный плотный мех цвета тёмного шоколада с россыпью коротких песчано-жёлтых чёрточек. Шею и холку венчала небольшая гривка, стоящая сейчас торчком. У поджатых задних лап лежал на полу толстый мощный хвост, свёрнутый кольцом. Передние конечности выглядели намного массивнее. Да и вообще расположением мышц спины и плечевого пояса это существо куда больше напоминало примата, нежели кота. Даже в широких лапах при желании можно было усмотреть сходство с кистями человека — пальцы у них будто бы были чуть длиннее, чем надо…       Напряжённая пауза затягивалась. Рассмотрев саблезубого, Паркер осторожно обвёл взглядом и само дупло — настоящую естественную комнату, прихотью природы выгнившую внутри очередного огромного дерева. Словно бесформенное окно, наружу смотрело почти метровое входное отверстие. Снаружи блестела влагой чёрная зелень и чуть слышно шептал по листьям дождь. Пол состоял из утоптанной и уплотнённой древесной трухи. В нескольких сантиметрах возле тигриного хвоста на нём лежали вещи Питера - тубус, сумка и шип-нож.       Медленно, не сводя взгляда со своего сторожа, Паркер навел веб-шутер в сторону оружия. Но реакция зверя абсолютно его поразила. Заметив поползновение своего пленника, он отрывисто рыкнул, развернул хвост, обвил им рукоять ножа и подбросил его в воздух. На лету поймав оружие правой лапой и накрепко обхватив ей рукоять, он подскочил к Питеру, оскалился и приставил ему острие к шее.       — Шраг! — рыкающим гортанным голосом сказал он — Шраг, роп! Шраг!       Тигр говорил. Сам факт того, что тигр умело пользовался ножом и говорил, парализовал Паркера похлеще любых запугиваний и угроз. Он просто замер, как окаменелый, остановив руку в воздухе, и молча таращился на вне всяких сомнений разумное существо, держащее его в плену.       Убедившись в том, что человек не натворит никаких глупостей, саблезубый убрал с морды оскал, облизнул чёрный нос широким розовым языком и уселся обратно на своё место, воткнув нож в пол рядом с собой. В этой позе было совершенно отчётливо видно, что на груди у него висит небольшая сумка, сшитая жилами из выделанных шкур. Лямка от неё перехлёстывалась через правое плечо и проходила наискосок через мощную спину. На этой перевязи оказался нашит небольшой продолговатый карман на резных деревянных пуговицах и ножны, из которых торчала рукоять уже его собственного ножа.       Снаружи зашуршала листва. Кто-то вскарабкался на ветку рядом с дуплом. Скудный свет в окне заслонился. Тигр повернул голову.       — Нар о горг, рур? — спросил он.       — Хруг, Забу. — ответил приятный улыбающийся голос — Ке-хруг.       На пол дупла упала связка из трёх крупных большеголовых рыб. Должно быть, какие-то очередные реликты. Но на всех реликтов Паркеру было сейчас настолько насрать, насколько это вообще возможно.       Откинув с лица гриву сияющих золотом волнистых волос, в убежище влез человек.       — «Какой-то человек. Именно человек современного типа, а не обезьяна, питекантроп или кто-то ещё. Молодой мужчина, белый…»       — Прав… — пролепетал Питер одними губами — Как же ты, Серёга, был, сука, прав…       Паркера окончательно сковал паралич. Золотоволосый дикарь посмотрел на него и раскатисто захохотал.       Жил бы он где-нибудь в Древней Греции, то был бы неизбежно назначен земным воплощением Аполлона. Квинтэссенция энергии, молодости и силы. Высота дупла позволяла ему стоять в его полный двухметровый рост. Всё полуобнажённое тело дикаря состояло сплошь из мышц, обтянутых светлой кожей — загар в условиях Дикой Земли нагулять было физически невозможно. Задрав острый, поросший светлой щетиной подбородок вверх и подпирая бока жилистыми кулаками, он заливался по-первобытному искренним смехом.       Весь его наряд состоял из нескольких разрозненных элементов, выполненных из тех же выделанных звериных шкур. Пояс и пах покрывала плотная набедренная повязка. Голени и предплечья защищали своеобразные краги — наручи и высокие сапоги, оставлявшие открытыми пальцы рук и ног. Подобная защита, стоило полагать, предназначена предохранять своего владельца от травм при перемещении по деревьям, не снижая при этом цепкости хвата. Завершала дикарский гардероб точно такая же маленькая нагрудная сумка с ножнами, как и у его саблезубого товарища.       Нахохотавшись вдоволь, человек плюхнулся задом на пол рядом с подвинувшимся зверем и принялся за свой улов. Рыбы, покрытые угольной чешуёй, оказались пресноводными кистепёрыми целакантами килограмма по четыре каждый. Дикарь принёс их, продев сквозь жабры тонкий плетёный шнур, украшенный бусинами. Очевидно, тот же самый, который использовал в качестве удавки.       Распутав связку, он отряхнул шнур от рыбьей слизи, аккуратно свернул и спрятал в нагрудную сумку. Подцепив одну из рыб, блондин протянул её тигру, и зверь с урчанием захрустел костями. Второго целаканта молодой охотник взял себе. Вытащив из ножен нож, также сделанный из шипа рейзораптора, он срезал со спинки кровавый пласт мяса, умело содрал с него кожу с чешуей и с наслаждением впился крупными белоснежными зубами в сырую рыбу. Набив рот и похрустывая косточками, он ногой подтолкнул последнего кистепёрого поближе к Паркеру. Но жрать Питеру сейчас хотелось в самую последнюю очередь. Он в немом шоке таращился на неизвестного, будто кроль на удава, не в силах произнести ни слова.       Он ещё никогда в жизни не видел настолько пронзительно синих глаз.       — Ар Забу. — чавкая рыбой, молодой мужчина указал на тигра ножом — А… — указал на себя — Ка-Зар. Аарн Хруг-Траэрн зарр!       Остриё шипа навелось в сторону Паука.       — О? — вопросительным тоном произнёс блондин — Уг о, роп?       Бледные губы Паркера отказывались произносить хоть слово.       Дикарь разочарованно вздохнул, кладя нож на пол. Похоже, об умственных способностях своего собеседника у него складывалось не лучше впечатление.       — Ка-Зар. — потыкал он себя пальцем в грудь.       — Забу. — указал на тигра.       — О?       Длинный палец уставился на Паука.       — О уг? — повторил Ка-Зар.       Паркер собрал волю в кулак.       — Питер. — произнёс он.       — Пииии… -Тар. — синеглазый пробовал новое слово на язык — Пи-Тар! Арг, Пи-Тар!       Если бы он только знал, что сейчас ощущает этот самый «Пи-Тар»! Он даже о последствиях недавнего удушения шнуром позабыл! Взорванные мозги парня сейчас понемногу сползались в кучку и сразу же плавились от переполняющего их объёма мыслей. Перед ним прямо сейчас сидел настоящий живой человек. Пышущий здоровьем молодой детина! Гвозди бы делать из такого! Но эти волосы… Эти глаза…       Паркер знал только одного человека, кто обладал такими. Этот хилый болезненный мальчик, неспособный даже воздухом нормально дышать, пять лет назад прилетел на Дикую Землю, чтобы исцелиться. Он потерял отца, отправился в джунгли на встречу со смертью, а затем… затем его след потерялся… Прибавить пять лет к его пятнадцати… Сидящая здесь груда мышц вполне тянет на двадцатилетнего! Нет, это не совпадение. Настолько невероятных совпадений не бывает.       Это он.       НО КАК???       — Ке… Кевин? — сглотнув, робко спросил Питер — Кевин Пландер? Неужели… это и правда ты?       Улыбка мгновенно схлынула с лица Ка-Зара. Дикарь на секунду так и застыл с недорезанной рыбой в руке. Выронив свой нож, он в мгновение ока подскочил к Паркеру, схватил его за плечи и вперил взгляд своих лазурных глаз в его серые.       — Нари? — пролепетал блондин, тряхнув своего пленника — Нари о раэ ра?!       Знание языка здесь было ни к чему. Всё было понятно из интонации.       «Скажи ещё раз»       — Кевин… — тихо повторил парень.       Ка-Зара будто током шарахнуло. Отшвырнув рыбу в сторону, он подхватил нож и, на ходу засовывая его в ножны, пулей вылетел из дупла наружу.       — Забу! Горг! — раздался призыв. Голос удалялся.       Повторять не пришлось. Тигр поднялся на лапы и мягким прыжком покинул убежище.       Паркер понял, что в его интересах от этих двоих не отставать.