март 1763 Мемель. Дом доктора Бильрота.
Последние несколько дней утро начиналось с того, что Мэгги пробовала двигаться и прислушивалась к своим ощущениям. С каждым днем ощущения все больше радовали. Перестала прыгать температура, слабость стала меньше, бок почти не болел, даже когда она начинала поворачиваться и медленно вставать. Сегодня она проснулась позже обычного и почувствовала желание немедленно встать с постели и заняться делами. Расценив это желание как признак выздоровления, Маргарет несказанно обрадовалась. Выздоровление было омрачено только одним. Желание смыть грязь становилось уже чуть ли не навязчивым. Каждый день она просила доктора устроить ей ванну. Но доктор считал купание в её положении опасным, и каждая её просьба встречалась категорическим отказом. Врач просил подождать ещё, и она смиренно ждала. Но сегодня энергии в ней было столько, что смирению уже места не осталось, и, во время ставшего уже традиционным утреннего осмотра, пациентка взбунтовалась. — Я так больше не могу. Убедительно прошу вас дать мне возможность помыться. Рана уже не опасна, лихорадки нет, я прекрасно себя чувствую. А вот запах и состояние кожи начинают вызывать у меня беспокойство – Маргарет с трудом сдержалась, чтобы не начать демонстративно чесаться. Бильрот, явно не ожидавший такого яростного напора, сдался. Подняв ладони вверх и примирительно улыбнувшись, доктор произнес: — Чёрт с вами! Ой, простите, мадам – он приложил одну руку к груди — это даже интересно, насколько вам станет лучше или хуже после купания. Будем считать это небольшим экспериментом. Через полчаса Герда с помощью дюжего слуги втащила в комнату небольшую ванну. Пока истопник носил воду и заполнял емкость, Бильрот регулярно проверял температуру добытым откуда-то термометром, когда же ванну наполнили, врач велел Герде принести из своего кабинета какие-то отвары. Как только служанка вышла, он подошел к Мэгги, которая всё это время наблюдала за суматохой восседая на кровати, и чуть пожал плечами. — Вот, пока я опять не забыл. Просили вам отдать. — доктор полез в карман и выложил на прикроватный столик небольшой кошелек. Миссис Эсмонд приподняла кошель, монеты звякнули. Похоже, сумма была внушительная. — Могу ли я узнать, кто передал вам эти деньги? — в её положении деньги были очень кстати, но подобная щедрость всегда настораживала. Она не питала иллюзий и понимала, что за всё в этом мире приходится платить. — Герр подполковник. Он предположил, что после ограбления у вас могут возникнуть сложности с деньгами… Лицо доктора выражало что-то вроде: «вы сами там разберитесь как-нибудь» … Ничего не оставалось, кроме как признать правоту подполковника. Она вежливо кивнула и молча забрала деньги, решив, что с не в меру щедрым лордом она разберется потом, а доктора в это дело вмешивать не стоит. Наполненная горячей водой ванна была блаженством. Плюнув на традицию эпохи, предписывающую мыться в сорочке, Маргарет полностью разделась и с наслаждением опустилась в горячую воду. Герда аккуратно терла её намыленной губкой, стараясь не касаться больного места. Мэгги даже чуть постанывала от удовольствия. Ей давно уже не удавалось нормально помыться. Пожалуй, что прошлый раз был ещё до границы с Пруссией. Капитан русского конвоя, который их сопровождал, решил, что постоялые дворы с клопами и тараканами можно разнообразить. Недалеко от городка, название которого Маргарет не запомнила, отряд разместился на ночь в доме небогатого купчика. Им выделили отдельную комнату с жарко натопленной печью и белеющей чистым бельем кроватью. Капитан на плохом немецком сообщил, что после ужина для них приготовят баню. Она с улыбкой вспомнила, как вытянулось лицо мужа. Эдвард, грешным делом, решил, что в бане будет мыться в присутствии соглядатаев, что совершенно его не радовало. Но для русских баня — святое, и, какими бы нежелательными персонами англичане не были, на время мытья их оставили в покое. Как только они остались одни, Ди скорчил хитрую рожу и многозначительно на неё посмотрел. Воспоминания вернули ее к действительности. Внутри шевельнулись беспокойство и отодвинутый событиями последних дней страх. Вопросов у неё было больше, чем ответов, а где искать ответы она пока не знала. Подполковник Грей, приставший к ней как репей, вытащил из неё всё, что она знала о том, где мог быть Эдвард, а точнее, где она его не обнаружила. Маргарет особо и не сопротивлялась, прекрасно понимая, что это может показаться странным, да и к офицерику надо было присмотреться. Когда же её спаситель отправился в поездку по округе, она предпочла заняться более простыми и житейскими делами. Герда аккуратно обернула её простыней и помогла выйти из ванной. Пока служанка искала чистую рубашку, склонившись над ларем, куда поместили небогатый гардероб больной, Мэгги стояла посередине комнаты и расправляла мокрые волосы. — Герда, у вас в доме есть зеркало? — спросила Мэгги, с удивлением обнаружив отсутствие в комнате столь необходимого каждой женщине предмета. — Да, мадам — рассеяно отозвалась Герда, и подняла на неё глаза – простите мадам, но мне кажется, что у вас осталось всего две рубашки… Она выразительно потрясла видавшей виды обветшавшей сорочкой. — Есть такое… — с тяжёлым вздохом отозвалась Маргарет – и всего две пары чулок. — Осмелюсь заметить, мадам, одна… — девушка потупилась — я попыталась заштопать шёлковые с зелёной вышивкой, но… Маргарет ещё раз тяжело вздохнула. — Я придумала! — неожиданно воскликнула девушка, так, как если бы сделала великое открытие — нужно пригласить фрау Марту, она лучшая модистка Мемеля. У нее есть несколько помощниц, и она наверняка сможет предоставить вам все самое необходимое. В глазах девушки появился азарт. Маргарет с этой идеей согласилась — ещё одна насущная проблема разрешилась. Но разговор о гардеробе опять напомнил ей, что она не просто женщина, а женщина, которая пришла в себя после долгой болезни, и которой не всё равно, как она выглядит. — Зеркало? — терпеливо напомнила она о своей просьбе. Герда вышла. Вернувшись с овальным зеркалом, девушка пристроила его на столе. Маргарет отошла подальше и скинула с себя простынь. На левом боку красовался длинный ярко-розовый шрам, линия уходила за спину к лопаткам. Кожа болезненно стянута. Ещё одна отметина её неугомонной жизни, ещё одно доказательство того, что её пребывание в этой эпохе не сон и не сказка. К травмам она всегда относилась философски — занятия спортом подразумевало подобные риски. Зеркало отразило сильно похудевшую фигуру, осунувшееся лицо и длинную копну мокрых волос. На заднем фоне маячило милое грустное личико Герды. — Я слышала, что говорил герр доктор. — служанка поправила свой выбившийся из-под чепца локон — «Я совершенно уверен в полном выздоровлении. Мадам повезло, она родилась в рубашке, а шрам со временем перестанет быть виден и побелеет». Вот он это буквально недавно говорил. — И с кем же наш дорогой герр Бильрот делился этими соображениями? — Мэгги подошла поближе и теперь рассматривала свою физиономию. Вид в зеркале её вполне удовлетворил. — Тому английскому офицеру, который вас сюда привёз — щёки Герды покрылись нежным румянцем, и она отвела взгляд. –А когда это герр Бильрот обсуждал с полковником моё здоровье? — поинтересовалась она, надевая поданную Гердой сорочку. — Так дня три назад и говорил. Англичанин его спросил. — горничная принялась аккуратно шнуровать её платье. Так как Маргарет сильно похудела, шнуровка вполне сошлась и без корсета. Миссис Эсмонд ещё раз посмотрела на себя в зеркало и расправила подол юбки. Ну что же, можно оптимистично показать себе язык и сказать: «Спасибо, что жива, могло быть значительно хуже». Настроение и самочувствие после ванны заметно улучшились. Захотелось есть, заняться делами и наконец-то обдумать, что же ей делать с этим участливым подполковником. Оставил денег, спасибо ему, но что он захочет взамен? Что он вообще делает в Мемеле? И что ему нужно от Эдварда, да и вообще, тот ли он, за кого себя выдаёт?☆☆☆
Книга скользнула по ногам и с лёгким стуком упала на ковёр, Мэгги вздрогнула и открыла глаза. Кажется, она заснула в середине дня и прямо в кресле. Что немудрено, после всех вчерашних хлопот. Едва она подняла книгу, как в комнату заглянула Герда. — Мадам, лорд Джон Грей спрашивает, сможете ли вы его принять. — Скажите, что я его приму через… двадцать минут, а потом возвращайтесь ко мне и помогите одеться… Герда понимающе улыбнулась, как может улыбаться только женщина, собирающаяся помочь другой женщине произвести должное впечатление на мужчину, после чего сделала книксен и вышла. К счастью, Герда уже успела принести от модистки новые рубашки и чулки, но корсета и дорожного платья придётся ждать ещё несколько дней… Кое-как приведя себя в приличный вид и накинув шаль, скрывающую недостатки гардероба, Мэгги чуть тронула помадой губы и влезла в свои туфли. Усевшись в кресло у окна, она велела просить гостя. Несмотря на явно усталый вид, лорд Джон выглядел как всегда почти безупречно. Видимо, провёл утро в дороге, но успел зайти в гостиницу и переодеться. — Мадам — посетитель отвесил почтительный поклон — я рад был услышать, что вы идёте на поправку, и смею заверить вас, что это не простая светская учтивость. «Конечно», — подумала про себя Мэгги: «Не знаю, зачем тебе нужен мой муж, но без меня у тебя меньше шансов до него добраться». — Я тоже рада видеть вас в добром здравии, милорд, — Маргарет по-светски повела рукой приглашая посетителя занять второе кресло — позвольте мне поблагодарить вас за деньги, которые вы мне оставили. Герр Бильрот отказался назвать сумму, которую вы заплатили за моё лечение, будьте добры, скажите, сколько я вам должна. Я напишу расписку. — Сударыня, вы меня очень обяжете, если не станете возвращаться к этому вопросу — запротестовал посетитель — Смею вас заверить, у меня достаточно средств, чтобы меня не обременила помощь жене друга, попавшей в затруднительную ситуацию. И к тому же — он улыбнулся чуть заговорщицки — насколько мне известно, ваша семья весьма состоятельна, и несколько гиней не должны всерьез вас смутить. Позвольте мне лучше поделиться с вами новостями. — Вы нашли Эдварда? — Мэгги подалась вперед тут же обо всём забыв, и о своих подозрениях, и о своей гордости. — Нет, – гость чуть заметно покачал головой, – но это как раз хорошая новость. В двух словах лорд Джон пересказал ей, чем занимался эти три дня и под конец достал пару листков бумаги на немецком. — Вот это описание тела, которое составил по моей просьбе местный врач. Скажите, не напоминает ли вам кого покойник? Он внимательно следил за выражением её лица, пока она продиралась через латынеобразный немецкий текст. Этот провинциальный медик оказался большим оригиналом и затейником — если бы Мэгги когда-то не выучила на спор с отцом латинские названия частей тела, она бы никогда не поняла, где именно у незнакомца имелись родинки и шрамы. Также она выяснила, что милосердный удар шпагой, скорее всего, спас бедолагу от мучительной смерти вследствие закупорки желчного протока. Врач скрупулёзно записал необычные два перегиба желчного пузыря и замерил размер каждого из обнаруженных там камней. Почки, печень и поджелудочная оказались относительно здоровы. — Да, это не Эдвард… даже если бы он перекрасил волосы и выбрил себе тонзуру, шрам на правом боку ему скрыть не удалось бы — от облегчения Мэгги забыла про свою настороженность в отношении так удачно появившегося не в меру щедрого подполковника. Грей, который был явно в хорошем расположении духа, несмотря на свою усталость, развил её мысль, пополнив её список несовпадающих примет. — Ещё цвет глаз не совпадает, и не упомянут след от ожога на предплечье — добавил он. — Ну ожог почти и не заметен. — отмахнулась Маргарет — Эдвард говорил, что он был тогда почти ребёнком… Так, а это интересно. Получается, что подполковник, как минимум, видел Эдварда вблизи и с закатанными рукавами. Да и аристократическое произношение подделать всё же сложно… Видимо, он и правда тот, за кого себя выдаёт. Остаётся вопрос, что он тут делает? И специально ли лорд Джон даёт понять, что действительно близко знаком с Ди? И не проверяет ли он саму Маргарет? — А вы знаете, откуда ожог? — запустила она свой пробный шар. — А Эдвард вам не рассказал? – спросил офицер с лукавой усмешкой. «Ах ты ж!» — от досады в Мэгги проснулся азарт, и даже стало жарко. Миссис Эсмонд недоумённо подняла бровь, как если бы она была хозяйкой лондонского салона, а её посетитель — одним из малозначительных хлыщей, вызвавших недовольство светской львицы. — Я дал Эсмонду слово джентльмена, что буду молчать – с аристократическим достоинством ответил лорд Джон и чуть расправил плечи — Я храню его тайну уже больше двадцати лет! И, увы, даже вам не могу рассказать без его разрешения. Мы скрыли эту историю от взрослых, и я сам делал ему перевязки с бальзамом, который в таких случаях использовали в нашем доме. Матушка так и не дозналась, куда делась почти целая банка… Лицо лорда Джона стало мечтательным, он будто бы даже помолодел. Видимо, воспоминания эти он находил забавными. — А про рану на боку тоже не расскажете? Это уже не похоже на романтические воспоминания о шалостях. — Мэгги не унималась — Эдвард сказал, что это была его первая кампания, но в детали вдаваться не стал. — Каллоден. Офицер внезапно помрачнел. Мэгги поняла, что заставила его вспомнить что-то очень неприятное и на секунду ей стало стыдно и неловко, но сейчас было жизненно важно понять, насколько близкими друзьями могли быть этот человек и её муж, и насколько можно ему доверять… — Что Каллоден? — ей нужно его расспросить, пусть разговор этот ему и неприятен. — Эту рану он получил при Каллодене. Вы можете не помнить якобитское восстание 45-го года. Вероятно, вы были тогда ещё девочкой. — Я знаю о восстании от своего отца — Маргарет говорила чистую правду — и всё равно не понимаю, как артиллерист мог получить удар шпагой. Насколько мне известно, мятежники не прорвались за линии пехоты, их разметала кавалерия, обошедшая с фланга. Мэгги, которая всегда интересовалась историей, не могла пройти мимо последнего сражения, случившегося на территории Острова, и недоумевала совершенно искренне. — Это не шпага. Вы видели горцев в сражении? — он посмотрел на неё, ожидая какого-то ответа, но потом спохватился — ах, да, конечно же, нет. Простите. Так вот про горцев. Некоторые из них действительно бывают неистовы и не боятся ни пушек, ни ружей, ни самого чёрта. Один из таких в одиночку пробился через линии и разметал пару артиллерийских расчётов. Говорят, у него был только этот их палаш и деревянный щит — офицер запнулся, пытаясь вспомнить название. — Щит называется «тарч» — негромко подсказала Мэгги. Собеседник взглянул на неё с удивлением, но воздержался от комментариев и продолжил рассказ. — Я в самом сражении не участвовал — офицер сделал замысловатый жест рукой, давая понять, что в подробности вдаваться не готов – поэтому оставался возле хирургов, понимая, что именно там скорее всего и понадобится моя помощь. Когда Эдварда принесли, я его сразу узнал, и тут же потребовал, чтобы им немедленно занялись. Какое-то время проторчал там с ним, пока за мной не прислал мой брат. Джон перевёл дыхание и с грустью посмотрел на миссис Эсмонд. — Через несколько недель Эдвард нашёл меня, чтобы поблагодарить за помощь. Он утверждал, что я, скорее всего, спас ему жизнь не дав истечь кровью или умереть от переохлаждения… Но мне было не до его благодарностей — во время сражения погиб мой близкий друг и хороший знакомый Эдварда, мне было очень плохо, и дружеское участие вашего мужа… Но тут лорд Джон, спохватился, решив, что не стоит делиться столь личными воспоминаниями с малознакомой леди и сменил тон на деловой. — В общем, куда ранили Эдварда я хорошо помню — закончил он свои воспоминания — и, полагаю, должен был остаться заметный шрам. Похоже, ваши франко-прусские разбойники на память о вашей с ними встрече оставили аналогичный… Миссис Эсмонд поморщилась. Воспоминания о нападении были свежи. — Похоже, лорд Джон. Теперь у нас с моим мужем есть общая отметина. — она грустно улыбнулась – что вы предполагаете делать дальше? Маргарет внимательно следила за собеседником. В голове вертелись вопросы. Скорее всего, ты и правда товарищ Эдварда по детским играм. Про Каллоден ты не наврал. Ди, хоть в детали и не вдавался, рассказывал похожую историю. И всё же, что же тебе нужно? — Думаю продолжить расспросы и поиски Эдварда, раз уж меня сюда занесло, но если он не объявился здесь до сих пор, то, скорее всего, отправился дальше по суше, рассчитывая на ваше благоразумие – ответил офицер, и продолжил, — вам же лучше оказаться подальше от неспокойного местного люда, и продолжить путь в Англию. Я уточнил, через десять дней из Мемеля в Дувр отправляется корабль. Я договорюсь о том, чтобы вам выделили каюту. Мэгги чуть поморщилась — в её планы совершенно не входило уезжать из Восточной Пруссии. Внутри пробежала искра раздражения. Это любезный и заботливый господин уже всё за нее решил. Если лорд Джон прав, и Эдвард в Мемеле не объявится, то Маргарет знает, где именно муж будет её искать. Так что в Англию ей пока рано. Но спорить ей не хотелось, она уже немного устала от разговора, и к тому же, ей нужно хорошенько обдумать то, что она сегодня услышала. Мэгги уже хотела сообщить своему посетителю о том, что хочет отдохнуть, как он внезапно спросил. — И всё же, по поводу нашего не-эдварда. Вам знакомо имя «Альфред Леру»? Именно это имя значилось в записке с просьбой похоронить тело. В записку его товарищи даже завернули несколько монет. Сумму, достаточную для достойных похорон. По лицу Маргарет пробежала тень — мерзавца этого она по описанию узнала, хотя имя было ей незнакомо. Человека, которого убил Эдвард (она почти не сомневалась, что это был именно он — коронный удар своего мужа она ни с чем бы не спутала) она видела ещё по дороге из Петербурга вместе с той шайкой, что напала на неё в «Храбром гусе». Правда, когда они к ней вломились десять дней назад, Альфред Леру был уже мёртв. «Господь милосердный, сохрани его и спаси» — мысли Мэгги так или иначе возвращались к пропавшему мужу. — Нет, я никогда не слышала этого имени, и не встречала человека, похожего на описание герра… как там вашего врача зовут? — она откинулась на спинку кресла. Голос её звучал как можно более безразлично. Может, этот лорд Джон Грей и правда случайно тут оказался, но лишнего ему знать не следует. Она найдёт Эдварда, и они сами во всём разберутся.☆☆☆
«Сидеть и ждать, что может быть хуже?» — с этой мыслью Маргарет проснулась на следующий день. Значит, нужно что-то делать. Но что? Эдвард как в воду канул. За ней охотятся четыре французских агента. Раньше их было пятеро, но одного убили ударом клинка в нёбо. Слабое, но доказательство того, что муж жив — это был его коронный удар. Есть вероятность, что за ней и Эдвардом кроме французов охотятся ещё люди Шешковского, свежеиспечённого главы «Тайной экспедиции». Маргарет вздрогнула, вспомнив их последнюю встречу. Она прекрасно осознавала, что от допроса с пристрастием её спасает только статус Британской подданной, но понимала, что чиновник этим обстоятельством может и пренебречь. Но обошлось, влияния графа Панина хватило на то, чтобы их не заперли в казематах Петропавловки или Шлиссельбурга, а просто выслали с эскортом из Петербурга. После границы они разделились, договорившись на всякий случай встретиться на подъезде к городу, подальше от лишних глаз. Из трактира Эдвард уехал, но в Мемеле не объявился. Но зато в городе орудует (или орудовала?) шайка французов. Предводителя их она запомнила ещё в Петербурге. Двух французов им с Эдвардом показал один из секретарей посольства. Эдвард тогда даже послал слугу проследить за ними, но Никита ничего интересного не углядел. Видимо, теперь Эдвард понял, что в Мемеле ему появляться небезопасно и, как справедливо заметил самоуверенный подполковник, рассчитывает на благоразумие жены. Благоразумие же говорит Маргарет, что дорога её лежит вдоль залива, в сторону Кёнигсберга. И уехать следует до того, как лорд Джон попытается посадить её на корабль и отправить в Англию. Вероятно, под чьим-то присмотром. Значит, пора собираться. Поторопить модистку и закупить то, что ей может понадобиться в дороге. Хорошо, что сборы не вызовут подозрений у её белокурого Цербера — нужно только для виду не забыть прибавить к заказу каких-нибудь солей от укачивания или что там еще считается необходимым для морского путешествия. Итак, решено — отныне она займет свои дни приведением в порядок себя, своих дел и своего гардероба. Как бы в ответ на её мысли в дверях появилась Герда с чаем. На подносе также лежала записка. Мадам, Я получил некие новости, требующие проверки. Надеюсь, по моем возвращении вы окажете мне честь принять меня.Ваш покорный слуга,
Джон Грей.
Почерк у него оказался аккуратным. Механически подумав, что образец ей не помешает, Маргарет убрала записку в папку со своими бумагами. Всё складывается удачно — чем меньше людей суёт нос в её дела, тем проще ей будет подготовить свой побег из-под этой навязчивой опеки. За два-три дня она как раз успеет собраться.☆☆☆
спустя три дня, Мемель
Лорд Джон вошёл следом за Гердой. Взглянув на своего посетителя Маргарет подумала, что выражение «лица на нём нет» может быть очень точным. На Грее действительно не было лица. Он поклонился и без всяких предисловий положил на стол небольшой свёрток. Кусок серого грубого сукна, завязанный узлом при этом, глухо стукнул о покрытый скатертью стол Мэгги вопросительно посмотрела на него. — Что это? — она сделала шаг к столу. — Это…. Необходимо, чтобы вы осмотрели эти вещи, сударыня. Хозяин трактира «Старый плут» утверждает, что это вещи англичанина… — он умолк на секунду, потом резко выдохнул и продолжил — который погиб при пожаре. Сударыня, я очень боюсь, что вы подтвердите, что они принадлежат… принадлежали вашему супругу. Маргарет ничего не ответила. Она почувствовала, как внутри образовался ледяной комок и стало трудно дышать, губы женщины плотно сжались… Свёрток не поддавался, ткань была ещё и отсыревшая. Ему пришлось ей помочь. В четыре руки они развязали непослушный узел. На стол с глухим стуком выпала фарфоровая трубка. Самая обычная, недорогая трубка, какие можно увидеть у многих. От долгого использования она кое-где поменяла цвет, а на мундштуке, на самом кончике, виднелись следы зубов. Держа трубку в руке, другой Маргарет вытащила из свёртка кожаный кисет. Быстро положив трубку, она стала растягивать завязки. Кисет был почти полон. Она высыпала немного на руку и понюхала. В нос ударил непривычный, резкий аромат. — Трубка очень похожа на эдвардову, но это не его кисет и не его табак. Точнее, кожаный кисет очень похож, но Эдвард хранил табак в льняном мешочке, который вкладывал внутрь. Да и этот, с позволения сказать, табак… — она поморщилась — такой горлодер мой муж никогда бы не стал курить. — Какую только гадость не подсунут едущему мимо покупателю! Если у Эдварда не было другого табака, он мог закурить и это. — Лорд Джон, это исключено – Мэгги была категорична — Эдвард курил только один сорт табака, либо не курил вообще. Это его правило, он всегда так поступает. — В исключительных ситуациях мы часто делаем вещи, которых от нас не ожидают даже наши близкие – мужчина мягко вынул кисет из её рук — давайте посмотрим, что там ещё. Лорд Джон осторожно вынул из свертка небольшую книжку, обтянутую зеленым сафьяном. — А это вам знакомо? — не раскрывая, Грей положил книжку на стол перед ней. Миссис Эсмонд тихо охнула и стала оседать на пол. В чувство её привёл резкий запах аммиака. В одной руке лорд Джон держал флакон с нюхательными солями, в другой — стопку с виски, рядом суетилась Герда, протиравшая ей лоб и виски уксусом. — О-откуда у вас это… — это всё что могла выдавить из себя Мэгги. Не осознавая, что делает, она вцепилась в его руку так, что он чуть не расплескал виски. Лорд Джон аккуратно поставил флакончик на стол и вложил стопку ей в руку. — Выпейте, вам не помешает… Мэгги механически отправила содержимое рюмки в рот. Она, казалось, не чувствовала своего тела. Голова кружилась, причитания служанки сливались с шумом крови в ушах. Казалось, что единственным реальным предметом в её жизни была лежащая на предплечье рука дурного вестника и его голос, который перекрывал все остальные звуки. — Несколько дней назад за мной послал глава Британской миссии и показал записку, которая, как ему показалось, может иметь какое-то отношение к моим поискам. Лорд Джон забрал стопку, куда-то отставил и взял её ледяные руки в свои ладони. — Священник одного из приходов к юго-западу от Мемеля писал, что ему нужен совет, как следует поступить в сложившейся ситуации. В трактире неподалеку случился пожар и погиб один из постояльцев, англичанин, который попросил трактирщика называть его майором. Священник спрашивал, как ему следует распорядиться телом, которое он временно положил в склеп при своей церкви. Мэгги вынула свои руки из его ладоней и закрыла ладонями лицо. — Продолжайте — сказала она, удивившись, что голос её не дрожал. — Я подумал, что известие слишком смутное, чтобы раньше времени поселять в вас беспокойство, и решил сам всё проверить. Я отправился на следующее утро на рассвете, и расспросил и священника, и трактирщика… — Врали, как наврал папаша Юргенс — внезапно произнесла Мэгги твёрдым голосом. — Возможно. — не стал спорить лорд Джон. Голос его тоже был спокоен. Видимо, на эмоции у него просто не хватало сил. — Я изложу вам и их слова, и факты, которые мне удалось установить. А вы уже решите. Мои выводы, увы, неутешительны. Джон тяжело вздохнул и налил себе из кувшина стакан воды, который с жадностью выпил. — Итак. В трактир "Старый плут" приехал постоялец. Было видно, что он очень долго ехал верхом и, похоже, устал смертельно. Так что, наскоро перекусив, гость отправился наверх, заявив, что сразу ляжет спать. Перед этим он велел трактирному слуге почистить сапоги и сюртук, и сказал напомнить конюху, чтобы тот принёс его седельные сумки. Через три часа в трактире заметили, что второй этаж горит, и пожар начался именно в той комнате, которую занимал постоялец. К счастью для всех, было ещё относительно рано, так что никто не спал, и общими усилиями огонь потушили. На пожарище обнаружили сильно обгоревший труп постояльца, он, по-видимому, находился в постели, которая и загорелась. Отчего, уже не разобрать. Гость взял стул и сел рядом с креслом, в которое усадили полубесчувственную Мэгги, и его лицо оказалось рядом с её. — Это, увы, не всё. Оказалось, что слуги видели каких-то подозрительных людей, которые крутились вокруг трактира. Описание их мне никто дать так и не смог. Было их не то трое, не то четверо. Сначала ходили кругами и высматривали, а когда слуга одного их них окликнул, быстро ушли. Потом же их видели скачущими прочь. А пожар обнаружили где-то через полчаса после их отъезда. Маргарет всё также молчала, не в силах выдавить из себя ни звука. — Утром выяснилось, что конюх запил прямо вечером, и сумки постояльцу так и не отнёс. Сюртук и сапоги, которые майор просил почистить, тоже не пострадали. В синем сюртуке оказалась расписка в получении денег от майора Эдварда Эсмонда каким-то портным. Если с ним и были ещё какие-то бумаги, то они, по-видимому, были в кожаном бюваре, который Эдвард забрал с собой наверх. Я привёз с собой сапоги, сюртук и седельные сумки. — А тело? – Мэгги с трудом заставила себя произнести это слово. Оно не могло относиться к её любимому, всегда такому живому Ди. — Тело я тоже привёз, но… — Джон замялся — на нём нет ни клочка целой кожи… и… было тепло… В общем, доктор настаивает, что вам не стоит его видеть. И я с ним согласен. Я заказал гроб и завтра мы его похороним… — Это не может быть Эдвард – тихо, но твёрдо произнесла Маргарет. — Мадам, чем быстрее вы примете смерть вашего мужа, тем легче вам будет продолжить жить дальше, поверьте моему опыту… — Вашему опыту! Да кто вы такой чтобы давать подобные советы! Мэгги в гневе вскочила с кресла, но её физическая слабость, помноженная на душевные волнения, не позволила сделать больше пары шагов. Женщина лишь сумела дойти до кровати и упасть ничком. Рыдания вырывались из её горла… Сквозь туман она почувствовала, как кто-то взял её за запястье и услышала голос врача. — Милорд, я полагаю, что ей стоит отдохнуть. Посмотрим на её состояние утром, но я бы не рекомендовал приглашать фрау Эсмонд на печальную церемонию ради её собственного здоровья. Мадам сможет попрощаться с могилой своего супруга через пару дней, когда придёт в себя. — Вы правы, герр Бильрот – с грустью в голосе отозвался вестник смерти в красном офицерском мундире — наши мёртвые остаются в наших сердцах, а не в своих гробах. И отпускают они нас не тогда, когда мы видим, как земля принимает бренное тело, а в тот момент, когда их земные дела действительно закончены. Он на минуту замолчал, словно собираясь с мыслями, после чего продолжил. — Мне кажется, что миссис Эсмонд не будет возражать, если я попрошу её помочь мне разобраться с земными делами её покойного супруга. Когда ей станет полегче, у меня будет к ней некоторое дело. — Лорд Джон, ваше дело может ждать до послезавтра? Я не позволю вам беспокоить мою пациентку раньше этого срока? — Вполне. Продолжение беседы потонуло в скрипе закрывающейся двери…