27 марта 1763 года, Восточная Пруссия.
Мэгги потянула поводья на себя. Понятливый гнедой фыркнул, дернул головой, и перешёл на шаг. Всадница ласково потрепала животное по шее и оглянулась на беднягу Тома, который был вынужден вновь отстать на несколько ярдов. Причиной задержки и в этот раз послужила кобыла, которую камердинер вёл за собой. Купленная в Мемеле вьючная лошадь явно считала, что медленно брести гораздо лучше, чем рысить, а обрывать едва раскрывшиеся листочки с придорожных кустов приятнее, чем брести. Животное постоянно норовило вырваться из рук Тома. Парню, несомненно, были не в новинку путешествия верхом, и в седле он держался очень даже неплохо. Но в этот раз ему откровенно не повезло, и было видно, что за те три часа, что они были в пути, устал он изрядно. — Мистер Бёрд, давайте повод, — Мэгги протянула затянутую в перчатку руку, — поведем её по очереди. — Благодарю вас, мадам, но я все же сам… — промямлил Том, в то время как в глазах на покрытом испариной лице светились надеждой на избавление от пегой напасти — лошадь, конечно, попалась строптивая, но я вполне с ней справляюсь, и к тому же вам будет неудобно… Камердинер явно был смущен. Не то тем, что он не может выполнить свои обязанности безукоризненно, не то просто неожиданным проявлением заботы со стороны леди. Однако же миссис Эсмонд руководствовалась в первую очередь прагматическими соображениями: слишком уставший слуга не сможет хорошо выполнять свои прямые обязанности, к тому же, если они хотят успеть в намеченную для ночевки таверну до сумерек, то им стоит ускориться. Профессиональная гордость камердинера вещь, конечно, ценная, но сейчас не до неё. — Удобно, мистер Бёрд, — сказала она тоном, в котором одновременно были слышны доброжелательность и настойчивость, и, на всякий случай, добавила, — не волнуйтесь, я прекрасно себя чувствую. И вы тоже нужны нам бодрым и здоровым. Маргарет натянула оказавшийся в её руках ремень. Примула, так звали кобылу, в ответ презрительно фыркнула и попыталась не отвлекаться от подвернувшегося ей куста ивняка. — А ну быстро, — рявкнула Мэгги по-немецки, — не то на колбасу пущу. Лошадь, похоже, её немецкий понимала и угрозу стать колбасой восприняла всерьез. Бросив рваться из рук, она мирно опустила голову и потрусила в хвосте гнедого мерина… Лицо мистера Бёрда выражало благодарность, что не помешало ему прошипеть что-то не совсем печатное в адрес сволочной кобылы. Несколько раз тряхнув затёкшей от постоянного усилия правой рукой, он достал пока ещё чистый платок из обшлага своего сюртука и вытер лоб. Третий их спутник успел немного уехать вперед прежде, чем заметил, что Мэгги с Томом замешкались, и теперь поджидал их, остановившись в паре десятков ярдов. Мэгги тронула шпорами Яхонта и поспешила в сторону лорда Джона. Освобожденный Том, слегка покраснев промямлил что-то вроде: «я догоню через пару минут», и стал слезать с коня. — Что случилось, — спросил Джон, как только она подъехала, — почему кобыла у вас? — Парень вымотал себе все руки, — пояснила Маргарет, и добавила — эта вьючная тварь совершенно его не слушается. Я позволила себе немного покомандовать, простите мне эту вольность. Том сейчас нас догонит. — Вы правы, давно следовало его освободить, давайте её сюда… — мужчина протянул руку — не нужно, чтобы вы тоже переутомились. — Простите милорд, но не сейчас, — твёрдо ответила Маргарет, — я не хочу быть вам обузой и собираюсь нести бремя дорожных тягот наравне со всеми. — Но вы же… — запротестовал было её спутник. — Я прекрасно осознаю границы собственных возможностей, — ответила Мэгги бодрым уверенным тоном — и думаю, что могу повозиться с Примулой милю-другую, а потом передам её вам. Дагер (все-таки это прозвище удивительно подходило его внешности) явно не собирался соглашаться, но она не стала его слушать, а просто поехала вперёд. Совершенно неожиданно Мэгги осознала, что чувствует себя… нет, не «хорошо» и не «плохо». Она просто снова чувствует. Чувствует, как радуется её выздоравливающее тело. Чувствует (точнее, не чувствует) боли в боку, чувствует тепло солнца, и ощущает порывы всё ещё холодного ветра. Сильный ветер задирал полы плащей, теребил конские гривы, норовил сорвать с голов шляпы. Но тот же ветер приносил запах свежести и моря. И запах этот прекрасно сочетался с синевой неба, такого огромного, объемного, настоящего. Мэгги боялась, что в дороге ей станет плохо. Что рана даст о себе знать и из спутника она превратиться в обузу. Создавать дополнительные трудности лорду Джону ей совсем не хотелось — дорога и так предстояла непростая. Маргарет постоянно прислушивалась к себе. За годы занятий спортом она отточила этот навык — понимать, когда тело готово помочь ей преодолеть новые границы, а когда стоит поберечься. Если слушать своё тело, оно не подводит. Ну и настрой немаловажен. Сегодня утром она настраивалась на эту дорогу, как на важное соревнование. Вглядываясь в свое отражение, она повторяла про себя, что все будет хорошо… Себя, конечно, не обманешь — хорошо уже никогда не будет. Но сейчас важно добраться до мызы, встретить своих мальчиков и решить, как добираться дальше. На это она настроилась, не кривя душой.☆☆☆
День всё же выдался трудным, но несмотря на козни пегой Примулы и бок Мэгги, который в какой-то момент всё же заныл, до Якая добрались засветло. Завидев серые крыши постоялого двора, Маргарет повернулась к своему спутнику. — Про Якай говорят, что местечко это не самое приветливое, — поделилась она своими опасениями — вроде бы ужасов тут никаких не случалось, но и хорошего я тоже не слышала… — Вы ожидаете застать там разбойничий притон, или что похуже? — спросил Джон, привстав на стременах и вглядываясь вдаль. — Может быть, и что похуже, — откликнулась она, — давайте сначала осмотримся. — Хорошая мысль, — кивнул Джон. Отвлёкшись от созерцания крытых тёсом крыш, он обернулся к спутнице и внимательно на неё посмотрел. Маргарет уверенно кивнула в ответ, давая понять, что чувствует себя нормально. После чего решительно отправила коня через придорожную канаву, направляясь к рощице, стоявшей на краю примыкающего к постройкам луга. Укрытие было так себе — деревья только-только стали покрываться крохотными клейкими листочками, но всяко лучше осмотреться, чем въезжать во двор в неизвестно чьи объятья. Заехав в лесок, они спешились, и оставив лошадей на попечение мистера Бёрда, осторожно подобрались к самой кромке деревьев. — Все же далековато, — Грей отряхнул с бриджей сухую траву, — с такого расстояния ничего толком не разобрать, надо бы вернуться к лошадям за трубой… Мэгги запустила руку в висевшую у нее на плече кожаную сумку и жестом фокусника достала небольшой тубус. — Держите, милорд — она с улыбкой протянула ему футляр, видавший, без сомнения, и лучшие времена, — качество, увы, не самое высокое, но я всегда беру её с собой в поездки… Дагер молча кивнул, раздвинул трубу и приложил её к глазу, рассматривая постоялый двор. Ворота были распахнуты настежь. По двору бродили куры и утки. К коновязи были привязаны три лошади, а на земле лежала пара крупных собак. Через двор прошла женщина с двумя вёдрами и исчезла в сарае. Тишь да гладь, хоть пастораль пиши. — Думаю, что мы можем смело заночевать, — сказал Джон, передавая трубу Маргарет, — не вижу ничего сомнительного или опасного. — Лошади у коновязи — отозвалась она, поправляя резкость, — одинаковая масть, одинаково подстрижены хвосты, одинаковые седла и чепраки. Интересно, кто на них? Драгуны? Может и фуражиры, но вряд ли. Во всяком случае, лошади казенные, а значит там кто-то служилый. — Главное, что не разбойники, — ответил Грей безразлично, — да и насколько я помню, у преследовавших Эдварда людей лошади были разной масти. — И всё же встречи с посторонними хотелось бы избежать… — протянула Маргарет, — и непонятно, сколько их туда приехало… Пока они говорили, из одной из пристроек вышел парень, отвязал двух лошадей, и увёл с собой в конюшню. И сколько их там было изначально, оставалось только гадать. Маргарет поёжилась. Она достаточно хорошо знала драгун, чтобы не быть в восторге от перспективы проводить ночь под одной крышей с десятком фридриховых солдат. — Уважаю вашу осторожность, но мне она в данном случае кажется излишней, — Джон, её опасений явно не разделял и был решительно настроен получить горячий ужин и нормальную постель, — для нас будет лучше провести ночь в сухом помещении. Дагер повернулся на запад и вгляделся в тяжёлые облака, медленно наползающие со стороны моря. Судя по тому, что закатное солнце было не в силах их окрасить, влаги там было достаточно, и через какое-то время наверняка пойдёт дождь. Ну что ж, будем выбирать из двух зол. Маргарет тяжело вздохнула и несколько раз оглянувшись последовала за своим спутником, который уже возвращался к держащему лошадей камердинеру. Въехав во двор, Джон спрыгнул с коня и хотел было помочь даме. Но та сделала нарочито удивленное лицо, качнула головой, перекинула ногу через седло и легко соскочила на землю, подняв небольшое облачко пыли. Привычные к гостям дворовые собаки глухо гавкнули, но положения своего менять не стали. Маргарет поправила пояс, и вопросительно посмотрела на своего спутника. Джон внимательно рассматривал окружающие их открытые двери: главное здание, конюшня, хлев… — Мистер Бёрд, — бросил он через плечо, не отрывая взгляда от одного из окон, — вы останетесь с лошадьми, а я… — «Мы», сударь, — уверенно произнесла Мэгги, счищая с рукава каплю присохшей грязи, — одному вам туда соваться не стоит… Вы не находите странным, что нас никто не встретил? В окна же видно, что во двор въехали люди. — Хм… а вам не откажешь в наблюдательности, — сказал Джон, демонстративно откинув полу плаща и положив ладонь на рукоять заткнутого за пояс пистолета. Маргарет и не заметила, когда он успел забрать его из ольстры… — И в занудной подозрительности? — полушутливо отозвалась она, с трудом сдержав нервный смешок. Тревога и напряжение ощущались урчанием в животе и ознобом. Джон не успел ответить, поскольку на дворе всё же показалась живая душа. Из сарая вышла та самая женщина, которую они видели раньше, но уже без ведер. Неопределенного возраста, с загорелым обветренным лицом, весьма дородная. Судя по одежде, явно не служанка — фартук из отбелённой ткани и тонкое темное сукно, из которого были сделаны юбка и карако, намекали на то, что перед ними хозяйка. Не обращая внимания на руку Джона, лежащую на рукояти пистолета, женщина широко улыбнулась и поклонилась, сделав приглашающий жест рукой. — Доброго вечера господа. Вы желаете заночевать или только отужинать? Этой же рукой она прихватила за ошейник большого пса, который всё же изволил встать и обнюхать предполагаемых постояльцев. Тиски, сжимающие желудок Мэгги чуть разжались. По крайней мере откровенной враждебности тут нет. — Вот уж удивительный сегодня день, — продолжила женщина, проследив глазами за рукой Дагера, который в ответ на этот жест доброй воли отпустил рукоять пистолета, — столько постояльцев мы тут не видели уже давно. И где всех разместить прикажете? Трактир-то у нас небольшой… Говоря это, она внимательно рассматривала гостей, пытаясь, по-видимому, понять какого сословия и возможностей прибывшие. Мэгги показалось, что она слышит, как в мозгу женщины щёлкают воображаемые счёты, перемножая гроши и получая талеры… Ну дело-то торговое, осуждать трактирщицу за желание содрать побольше с состоятельных постояльцев было даже нелепо. Женщина задержалась взглядом на Маргарет, и мнимый молодой человек решил отдать всю инициативу Джону, чтобы не выдать себя голосом или жестом. Повернувшись к хозяйке спиной, Мэгги сделала вид, что копается в седельной сумке. Если хозяйка решит, что один из постояльцев заносчивый грубиян, то и плевать. — Мы бы хотели у вас заночевать и поужинать, хозяюшка — сказал Джон, решивший, быть вежливым за обоих, — погода явно собирается портиться, и у меня и моих спутников нет никакого желания проводить ночь под открытым небом. Это просто прекрасно, что мы успели доехать до вашего чудесного трактира, фрау… — Дагер вопросительно посмотрел на хозяйку. — Зовите меня фрау Магда — женщина чуть потеплела от вежливого обращения, и поза и лицо её стали по-настоящему приветливыми. — Я подполковник Грей, а это мой друг мистер Миддей — представил их Джон. Мэгги повернулась в полоборота и слегка кивнула — так что же с комнатой и ужином? — Проходите в дом, муж с удовольствием вас устроит и накормит, — ответила она, всё также улыбаясь, и повернувшись в сторону конюшни прокричала — Ганс, ленивая скотина, куда ты опять подевался, прими лошадей у господ постояльцев! Решительно двинувшись в сторону конюшни, фрау Магда снова оставила их одних. — Мда. Тут, похоже, не скучно… — хмыкнула миссис Эсмонд, — но мне всё равно не нравится. Она ковырнула носком кусок засохшего навоза, и вздохнула. — Посмотрим, — отозвался Джон, снова поправляя пистолет, — думаю, что главное, чтобы еда была сносной, да потолок не протекал. Всё остальное не так уж и важно. Не думаю, что солдаты его величества Фридриха представляют для нас большую опасность. Маргарет была не до конца с ним согласна, но решила промолчать и, не говоря ни слова, пошла следом к дверям таверны. Общая зала оказалась небольшой. Справа от входа, поближе к камину, стояли столы, а слева расположилась стойка, за которой они нашли хозяина заведения. Взглянув на трактирщика, Маргарет подумала, что не удивится, если фрау Магда предпочитает проводить время с Гансом на конюшне. Длинный и тощий, с изрытыми оспинами лицом и обвислыми щеками, мужчина производил отталкивающее впечатление. Вид у него был нездоровый, с какой-то зеленцой. Красные прожилки на крупном носу могли намекать на тягу к алкоголю, а снулый, будто рыбий взгляд — на заболевания ЖКТ. Засаленный вязаный колпак, хлипкая косичка и затёртый жилет респектабельности не добавляли. Маргарет подумала, что если поговорка про то, что «каков поп, таков и приход» себя оправдает, то, может, лучше было оставаться ночевать в лесу под дождём. Пахло жареным мясом, кислой капустой, пивом, к этому примешивались запах конского пота, немытых мужских тел, табака, кожи… За одним из столов разместилось шестеро драгун. Вся компания шумно смеялась над тем, как один из них всё пытался ущипнуть обслуживающую их служанку, но девица каждый раз ловко уворачивалась. Офицер сидел за отдельным столиком и в веселье не участвовал. Встреча с Хельмутом Граубе, была ещё свежа в памяти, и Маргарет с тревогой вглядывалась в полковые знаки различия, но в полумраке разобрать что-то в деталях было сложно. За соседним с драгунами столом сидели трое местных, судя по простой одежде, крестьяне, работники какой-то соседней фермы. Они с опаской косились на драгун и торопливо ели, по-видимости, спеша убраться подальше от опасной компании. Как только новоприбывшие переступили порог, гул голосов смолк, и все взоры устремились в их сторону. Мэгги старалась держаться в тени, чтобы её было сложно рассмотреть. В голове промелькнула мысль, что все же хорошо, что Дагер не дал ей уехать в одиночку. Вдова уже не раз убеждалась в том, что в таком случае её путешествие стало бы чуть ли не смертельно опасным. Лорд Джон неторопливо подошёл к последнему из свободных столов, снял плащ, аккуратно сложил его на скамье, сел рядом, и принялся стягивать перчатки. Маргарет пошла за ним и, не говоря ни слова, повторила его действия. Закончив возиться с перчатками, женщина с удовольствием сняла шляпу и водрузила её поверх плаща. Остальные посетители наблюдали за этой пантомимой в гробовом молчании. Что неудивительно — было бы странно, если бы визит двух вооруженных незнакомцев не вызвал беспокойства. Не обращая внимания на откровенно испугавшихся крестьян и настороженно застывших драгун, Дагер подозвал трактирщика кивком головы. Мэгги откровенно любовалась своим спутником — ей нравилась эта спокойная уверенность, говорящая окружающим о его чинах и титулах больше, чем какой-нибудь дворецкий, громогласно перечисляющий должности и заслуги почётного гостя. Хозяин заведения суетливо поставил на стойку глиняную кружку, с которой возился, и поспешил к их столу. — Что будет угодно господам? — произнёс он, склоняясь в низком поклоне. — Господам будет угодно ужин и две комнаты, — бросил Дагер с аристократической небрежностью. — Ужин будет, тут можете не беспокоиться. А вот с комнатами у нас ныне сложно… — рожа трактирщика выражала глубокое сожаление. Дагер поднял бровь и выложил на стол серебряную монету, которую до этого держал между пальцев. Трактирщик скосил глаза на стол, и от снулого взгляда не осталось и следа. — Но я обязательно что-нибудь придумаю… — завершил он, вперившись в полталера жадным взглядом. Джон небрежно накрыл монету ладонью. — Придумайте, пожалуйста, — ответил он с улыбкой. Трактирщик поспешно убрался за стойку, и почти сразу же откуда-то из недр дома послышался голос его жены… — Как ваш бок, — тихо спросил Джон, не забывая время от времени окидывать комнату цепким взглядом… — Нормально, — так же тихо ответила Мэгги, — но мне тут не нравится… Краем глаза она заметила, как трактирщик вынырнул из подсобки и засеменил к офицеру, низко поклонился, и начал о чём-то его просить. Тот нахмурился, но кивнул. Хозяин рассыпался в поклонах и благодарностях и вернулся к Джону с Мэгги. — Нашлась комната, — провозгласил он, — но, к сожалению, только одна. Сами видите, трактир у нас маленький… Зато кровать там огромная, вчетвером спать можно! На Мэгги накатило беспокойство. В её планы вовсе не входило делить комнату ни с кем, тем более с посторонним мужчиной — ночами она предпочитала оставаться одна. Да и, в сущности, она находится в почти полной зависимости от лорда Джона. При желании ему хватит сил принудить её, завалить, придавить подушкой. А то, что она в мужском платье, её положение только ухудшает — позвать на помощь некого, никто и не подумает… Ни хирурга, которому можно было бы пожаловаться, ни слуги, к совести которого можно воззвать, рядом не будет… С другой стороны, Дагер не производил впечатление мерзавца. К тому же, если бы он был готов воспользоваться ситуацией, то после встречи с лейтенантом Граубе точно бы как-то себя проявил… С третьей же стороны… Вынырнув из омута своих мыслей Маргарет услышала, что к ней обращаются. — Миддей, вы что будете на ужин? — спрашивал виновник её волнений. Трактирщик водрузил на стол глиняный подсвечник с двумя свечами, и стоял, готовый ловить каждое слово состоятельных клиентов. — Пива, капусты, кусок мяса, — автоматически протараторила Мэгги, — пиво тёмное. Трактирщик поклонился чуть ли не подобострастно и оставил их в покое. Маргарет встретила встревоженный взгляд собеседника и ободряюще улыбнулась. Пожалуй, зря она себя накручивает, Дагер явно не из тех, кто будет брать женщину силой против её воли. Отбросив это беспокойство, Маргарет осознала, что совершенно забыла про их третьего спутника, мистера Бёрда. Но он, лёгок на помине, почти тут же появился в дверях и принёс с собой их сумки, которые в ожидании, пока будет готова комната, свалили прямо у стола. Наклонившись к самому уху нанимателя, камердинер что-то тихо ему рассказывал, Мэгги не расслышала его слов, как и ответа Джона. Том кивнул, подошёл к стойке, перекинулся парой слов с трактирщиком и аккуратно подсел за стол к крестьянам. Те сначала посмотрели на пришельца настороженно, но после того, как трактирщик принес всем по кружке оплаченного англичанином пива, с усердием принялись пить за его здоровье. Драгунский офицер, сидевший до сих пор на своём месте, но почти не сводивший взгляда с новых постояльцев, решил, что пришла пора знакомиться, встал и подошёл к их столу. Крепкий, невысокого роста, лет за тридцать, в аккуратной, хоть и поношенной форме и в полагающимся к форме парике. Несмотря на то, что мужчина явно начинал полнеть, мундир сидел на нём хорошо. Маргарет по его виду и манерам решила, что, должно быть, исполнительный служака. Хотя, пожалуй, не лишён воображения. Визитер слегка склонил голову. — Лейтенант Грофф, — представился он, — его величества короля Фридриха Шорлеммерские драгуны. Я надеюсь, вы не сочтете меня неучтивым, если я позволю себе уточнить, как вас занесло в наши края. Мне кажется, вы сейчас достаточно далеко от дома… У Мэгги вдруг засвербело в носу, и она оглушительно чихнула. — Будьте здоровы — офицер посмотрел на неё пристально и вопросительно поднял бровь, ожидая представлений. — Подполковник лорд Джон Грей, — назвался Дагер до того, как Мэгги успела отреагировать, — его величества короля Георга 46-й пехотный. Позвольте также представить моего соотечественника, мистера Александра Миддея. Мэгги в свою очередь кивнула в знак приветствия и осторожно подвинулась так, чтобы оказаться в тени. Чёрт его знает, что нужно этому драгуну. Лицо ей, кажется, незнакомо и с полком этим, слава богу, она не сталкивалась, но бережёного бог бережёт… Джон небрежно достал из-за обшлага подорожную, и показал бумагу лейтенанту. Это было безопасно — стараясь сохранить их миссию в секрете, подполковник сделал так, чтобы имя Маргарет в бумаге не упоминалось ни в каком виде. Её и Тома обозначили как «и двое сопровождающих», так что маскарад с переодеванием, устроенный в последнюю минуту, проблемы тут добавить не должен. При свете горящих на столе свечей лейтенант изучил документ, и удовлетворённо кивнул. Дагер спрятал бумагу обратно и сделал жест рукой приглашая офицера присоединиться к ним. Тот явно этого ожидал, и с готовностью присел на скамью. Смахнув со стола воображаемые крошки, пруссак снова заговорил. — Прошу прощения за любопытство, господа, — сказал он слегка извиняющимся тоном, — долг велит мне выяснять обстоятельства всех встречающихся путников. Командование поручило… — И кого же вы ищете? — полюбопытствовал Джон. — Да непонятно, — чуть поморщился лейтенант, — в округе этой всегда было неспокойно… то контрабандисты, то ещё что… но недавно завелись совсем уж лихие людишки, под Мемелем обоз выпотрошили, а несколько дней назад прямо тут на тракте среди бела дня торговца ограбили… — Это что же, целый плутонг драгун отправили ловить разбойников, про которых даже никто ничего толком не знает? — удивился Джон. — Слава богу, нет! — воскликнул Лейтенант, — мы едем к месту нового назначения, а по пути нужно ещё рекрутов в Гумбиннене забрать. Но у меня приказ в дороге смотреть в оба и при случае помогать местным властям. — И как успехи? — спросил Джон участливо. На взгляд Мэгги, даже чересчур участливо. Лейтенант мрачно усмехнулся и замолчал, возможно придумывая подходящий ответ. От необходимости отвечать его избавил мальчишка с подносом, который быстро расставил блюда на столе, и хотел было умчаться обратно на кухню, но Джон тронул его за рукав, и велел принести лейтенанту пива. — А вы, милорд, как в этом захолустье оказались? — спросил Лейтенант после того, как перед ним поставили кружку. Маргарет насторожилась. Джон уже предъявил подорожную и может послать любопытного фрица ко всем чертям, в то же время, она прекрасно понимала, что, если они не успокоят подозрения или даже просто любопытство лейтенанта, драгун вполне может доставить им неприятностей. Так что Дагер сейчас будет вынужден придумывать что-то о цели их путешествия прямо на ходу. Она превратилась в слух, готовая ловить каждое слово и, в случае чего, подыграть. — А… ничего экстраординарного, я всего лишь был в Мемеле с дипломатической миссией, — Джон, похоже, был согласен с максимой, что правду говорить легко и приятно, — а теперь возвращаюсь обратно в Англию. Миссис Эсмонд тоже считала, что чем больше правды рассказываешь, тем проще ввести оппонента в заблуждение, опустив кое-какие куски или просто слегка сместив акценты. — Странный маршрут, морем было бы быстрее и удобнее — заметил лейтенант. В его голосе явно звучал вопрос. «Интересно, как будет выкручиваться» — подумала Мэгги. То, что у Джона есть какой-то вразумительный ответ она не сомневалась. — Ну да, комендант Мемеля, который выписывал мне подорожную, тоже удивился, — поддакнул Джон. Мэгги едва удержалась от того, чтобы показать своему компаньону большой палец в знак одобрения. Лейтенанту вовсе не по чину подвергать сомнению решение подписавшего бумаги Джона коменданта. Привыкший к прусской дисциплине герр Грофф это тоже осознал, и поза его изменилась. Кажется, он больше не чувствовал себя хозяином положения. — Но ничего мистического и загадочного, — Джон широко улыбнулся — я тут по частному делу. Один из моих друзей получил в наследство какое-то имение в местных болотах и просил наведаться туда от его имени. — А что за имение, — оживился лейтенант, — я хоть и не местный, но, может, слышал… Маргарет бросила на Джона тревожный взгляд. Кажется, пора прекращать говорить правду. — Да никак не могу нормально запомнить местные названия, — откликнулся Джон с ноткой обезоруживающего снобизма, и у Мэгги отлегло от сердца — где-то на берегу залива. У меня в записной книжке есть подробная инструкция, как туда добираться, и я заранее содрогаюсь от перспективы завязнуть в какой-нибудь топи и быть потом заживо съеденным комарами! Лейтенант рассмеялся, и заверил, что в это время года насекомые ещё не очень активны. Джон воспользовался возможностью и перевёл разговор на местную фауну, поинтересовавшись перспективами весенней охоты, и пруссак с готовностью беседу поддержал. Маргарет все это время не произнесла ни слова, а только внимательно слушала и ела, прихлебывая пиво время от времени. — Мистер Миддей, вы что-то чересчур молчаливы, — алкоголь явно начал действовать на лейтенанта, он его любопытство становилось навязчивым. — Простите сударь, но я не в настроении вести светские беседы. Вышло грубовато и совсем невежливо. В глазах пруссака опять появилась настороженность, но Дагер перехватил инициативу, молча показав на траурную повязку на её сюртуке. Лейтенант, тут же стушевался, опустил глаза и начал бормотать извинения вперемежку с соболезнованиями. Маргарет молча кивнула, привалилась к стене и закрыла глаза. Она слышала, что Джон задал какой-то вопрос лейтенанту, переведя разговор с дичи на истории о местных контрабандистах и разбойниках, пытаясь, похоже, разузнать, местные ли шалят или иностранцы, в надежде выведать что-нибудь о давешних французах. Не меняя позы Маргарет снова открыла глаза и смотрела сквозь пламя свечей на сидящих напротив мужчин. Герр Грофф в задумчивости отломил кусочек бренцеля и отправил его в рот. В ту же секунду трактир огласил его крик. Мэгги вздрогнула от неожиданности, а лейтенант шумно втянул воздух и витиевато выругался. — Проклятый зуб! — Болит при жевании? Гноя нет? — спросила встревоженная миссис Эсмонд. Запущенное воспаление может стоить ему жизни. — Нет, и жара тоже нет, да и не в первый раз такое — отмахнулся драгун, — простыл на днях, вот оно и беспокоит. Обычно кора дуба и шалфей помогают, да у них тут нет ни черта! — Виски помогает тоже, — заверил его Джон, доставая свою флягу, — угощайтесь. Грофф откупорил флягу и плеснул немного напитка в пустую кружку из-под пива, вдохнул благоговейно аромат и принялся старательно катать напиток во рту. Похоже, что зуб и правда болел как следует. Несмотря на тревогу, вызванную присутствием прусского лейтенанта, Маргарет ему искренне сочувствовала. Зубная боль — это ужасно, особенно если с больным зубом по большому счёту ничего нельзя сделать. Зато можно по малому. Жестом показав одному из слуг, что в нём нуждаются, Мэгги наклонилась к стоящим у её ног сумкам. — Держите, лейтенант, — сказала она хриплым шёпотом, и выложила на стол два полотняных мешочка — кора дуба и шалфей. Отсыпьте сколько вам нужно. Лейтенант рассыпался в цветистых благодарностях и велел подошедшему слуге приготовить отвар. — Герр Миддей, я ваш должник! — провозгласил драгун в семнадцатый, наверное, раз. — Ну я не думаю, что два мешка трав, которые можно приобрести в любой аптеке, стоят таких славословий, — произнесла она, чтобы как-то прервать его красноречие. — Речь не о травах, а о возможности выспаться… — Да… возможность выспаться это без всякого сомнения ценно, — почувствовав напряжение Мэгги, напарник её снова перевёл на себя внимание драгуна. Беседа плавно перешла на общие темы, и вскоре к немалому облегчению Мэгги лейтенанту принесли его отвар, и он откланялся. С драгунами, вроде бы разобрались, осталась комната.