Спасти

Ёки открывает глаза. Настроение у нее хорошее, ведь ей приснился такой прекрасный сон. Она попала в свое любимое аниме, жаль, что побывала там не так долго. Ёки хотела бы увидеть всех персонажей. Если подумать, то она попала тогда, когда Элрики и Уинри были еще маленькими, а Триша, мать братьев, еще жива. Но вот Хоэнхайма, отца мальчиков, Ёки не увидела. Скорее всего, он уже ушел от них. Когда зрение Ёки сфокусировалось, она была немного в шоке. Хотя не немного, а в большом шоке. Ведь проснувшись, она надеялась увидеть белый потолок больницы и рядом сидящую маму, которая будет рада тому, что ее дочь наконец-то очнулась и сейчас она позовет доктора. Но нет. Никакого белого потолка она не увидела. Вместо белого был коричневый и деревянный потолок. Неужели ее все таки похитили и заперли в каком-то сарае? Или это такая мода больниц? Когда Ёки повернула голову, то она увидела большую комнату, а дальше стоял стол со стульями. Ёки резко приняла сидячее положение и начала оглядываться. Она была в каком-то доме. Очень знакомом доме. Ёки встала с дивана, но в глазах резко потемнело, из-за этого она болезненно простонала и упала обратно на диван, хватаясь за голову. Спустя пару секунд боль отступила, а глаза начали видеть вновь. Ёки снова встала и начала бродить по комнате. Это был зал, соединённый с кухней. Все же, ее похитили и хотят взять с ее родителей выкуп или продать девочку на черном рынке. "Ну и ну, что за клоунизм?" – подумала Ёки. Но несмотря на ситуацию, она не испытывала страх или что-то подобное. Вдруг Ёки вспомнила, что ее пырнули в живот, но сейчас она боли не чувствовала, только маленькое покалывание. Ёки дотронулась до того места, но она не чувствовала рану. Тогда в попыхах она подняла футболку и приспустила штаны, чтобы живот было лучше видно. Руки Ёки дрожали, а сердце бешено колотилось. На месте, где должна быть рана ничего не было. Живот, как живот. — Эй, ты чего делаешь? – вдруг послышался спереди знакомый голос. Ёки посмотрела вперед, – чего раздеваться вздумала? – это был мальчик. Он подошёл к Ёки и опустил ее футболку. — А... А-а... – Ёки не могла вымолвить ни слова, – Э-эдвард? – кое-как произнесла она и упала на коленки. — Ну да, это я. Чего это с тобой? – Эдвард не сел перед девушкой на коленки, потому что в сидячем положении голова его была на ровне с головой Ёки. — Т-так это не сон?.. Я и в правду... Умерла? – тихо сказала Ёки, смотря в пол. Все ее тело трясло, а пот лил в три ручья. Ёки не понимала, что с ней происходит, да и что с ней вообще произошло. Хотя нет. Она поняла, что умерла и переродилась в другом мире или же попала в рай, но поверить в это было очень сложно, согласитесь. — Ты опять за свое? – Эдвард взял в свои маленькие ручки лицо Ёки, заставляя смотреть на него, – Ты не умерла, ты живая и я живой, здесь все живые. — Н-но... Как же т-так? Я и в правду... Переродилась? – последнее слово Ёки прошептала. В ее носу начало колоть, а глаза слезиться. После она не сдержалась и разрыдалась в голос, прижавшись к Эдварду. Тот заколебался, не понимая, почему девушка себя так ведет, но ему стало жаль ее, хотя не знал почему, поэтому он начал гладить ее по голове, – Мама... – вдруг сквозь слезы произнесла Ёки, – Мама... Как она там? А папа? А Кокоми? Н-неужели, я их больше никогда не увижу? – от таких мыслей ей стало еще больнее и она расплакалась еще сильнее. Мысли о том, что она больше никогда не увидит своих родных и друзей лезли в голову Ёки и не хотели выходить оттуда. Мысли о том, что она не закончила школу. А она ведь так хотела побыстрее стать самостоятельной, чтобы ни от кого не зависеть и делать все, что ей хочется. Она так хотела побывать во многих местах, попробовать много разной еды, пообщаться с разными людьми, побывать на фестивалях. И всему этому никогда не осуществиться? Она больше не поздравит маму, папу или Кокоми с днем рождения и больше не отпразднует с ними новый год? Она больше не пойдет гулять по парку или улочкам Японии? Такого не может быть! Ёки не могла в это поверить. Спустя какое-то количество времени слезы закончились, и Ёки немного успокоилась. Она решила смириться, ведь от ее слез ничего не произойдет. Ёки отпустила мальчика. — Извини, – тихо сказала она, – просто все накатило разом. — Ничего, – ответил Эдвард, – сядь обратно на диван, я принесу тебе чай. — Спасибо... Кстати, а где все остальные? — Они ушли на рынок и за лекарем для тебя, – Эдвард ушел на кухню. Ёки села на диван и начала масштабно думать. "Начнем с того, что я умерла. Меня пырнули в живот, но кто это был и зачем ему это делать? Далее, я теперь, вроде как, переродилась, короче, это реинкарнация. Почему-то получилось так, что я переродилась в вселенной "Стального алхимика", но мне до сих пор кажется, что это все пранк, но то, что раны на моем животе нет, наверное, доказывает то, что этот мир реален и все здесь настоящие. Случайным образом я появилась неподалеку от дома Элриков... А если бы я оказалась в централе? Меня бы нашли какие-то noname или военные и отвели бы меня в штаб? Тогда я бы увидела Роя и его ребят. Хотя нет! Если эти трое еще дети, а Триша ещё жива, значит, скорее всего, сейчас идет война в Ишваре и Рой, Хьюз и Риза сейчас как раз там, но я не уверенна. Но да ладно, черт с централом! Если, еще раз повторюсь, Триша жива, значит, Элрики еще не так сильно владеют алхимией, а Уинри еще не научилась делать автоброню для Эда. А еще Хоэнхайма нет, значит, он уже ушел от них. Но все же, почему я попала именно в "Стального алхимика"? Могли бы выбрать и другую вселенную, повседневность какую-нибудь, а то я не хочу тут умереть. Так, соберись! Все серьезно! Раз я попала сюда, значит, я могу повлиять на сюжет! И что мне делать?" — Вот, держи, – от мыслей ее вывел Эдвард, что протягивал чашку с чаем. — Спасибо, – ответила Ёки и отпив немного, она сразу почувствовала освежение, – "Точно! Я должна остановить братьев сделать преобразование человека! Но если я это сделаю, то, через несколько лет, в месте, где они попадают к отцу, Рой все равно ослепнет, а вместо Элриков будут какие-нибудь другие два алхимика... Аааа, я не могу так! Я хочу всех спасти! Не хочу, чтобы кто-то пострадал!.. Ладно! Я остановлю братьев, а там дальше посмотрим! Хотя, стоп... Если я остановлю братьев, тогда им незачем будет становиться государственными алхимиками... А значит, они не попадут в централ? Хотя, может случиться так, что они выучатся у Идзуми, а потом захотят стать государственными алхимиками... Хотя, с чего бы им этого хотеть? Мммм, не могу ничего придумать! Что же будет, если я их остановлю?!... Ладно, я сделаю это, а там посмотрим... В конечном итоге, я просто покину их и сама отправлюсь в централ на государственного алхимика. Тогда мне нужно тоже поучиться алхимии. Интересно, какого это? Что я буду чувствовать?" Из мыслей Ёки вывел хлопок двери и женский голос. — Мы вернулись! Эд, Ёки очнулась? – спросила она, проходя в гостиную. — Да, как видишь, – Эдвард обнял свою маму, искоса глядя на Ёки. Морияме показалось, что Эдвард ее не взлюбил, хотя его можно было понять. Они нашли какую-то девочку на улице, которая появилась из неоткуда, а сейчас она сидит у них дома и чаи попивает. — Как славно, – Триша подошла поближе к Ёки, – мы привели с собой лекаря. Тут же к ним подошёл врач. Он измерил пульс Ёки, послушал её сердцебиение и поспрашивал немного о ее самочувствии. И тут Ёки в голову прилетела еще одна мысль. "А стоит ли мне рассказывать им откуда я? А если и стоит, то кому?" – Ёки оглядела всех в комнате, – "Трише нет смысла рассказывать, а братьям или Уинри тоже нельзя, они еще маленькие и про другой мир не знают. Кстати, может, кто-то создал какие-то врата и меня сюда каким-то чудом занесло? Хах, не знаю. Ничего не знаю. Что же мне делать?.." Спустя еще пару минут лекарь ушел. Тогда Ёки решила, что ей нужно оставаться рядом с Элриками. — Извините... мама? – обратилась она к Трише. Ей нужно было узнать, как ее зовут. Ну это она, конечно, знала, но если она назовет ее по имени, которого никто не произносил, это будет странно. — Зови меня Триша, я же еще толком не представилась. Я Триша Элрик, мама мальчиков, – ответила женщина. — Да, Триша, – Ёки поднялась с дивана и подошла к Трише, – мне некуда идти, поэтому, прошу, можно мне жить с вами! – Ёки поклонилась. Это был идеальный поклон на 90 градусов, – Я могу убираться и мыть посуду! Еды мне много не нужно! А спать я могу на этом диване или же на полу! — Аа... – Триша немного замешкала, – я как раз хотела тебе это предложить, подумала, раз тебя нашли на улице, то и дома у тебя, наверное, нет. Можешь оставаться с нами, ты будешь новым членом нашей семьи, – она улыбнулась. — Мама! – вдруг окликнул ее Эдвард, – Мы же ничего о ней не знаем! А если она обокрадет нас или убьет! Моя алхимия еще не так сильна, чтобы защитить вас! Ёки поняла, что ее догадки на счет любви Эдварда к ней были правдивы, но она не может бросить все просто так. — Прошу, я докажу, что я чего-то стою и никогда не предам вас! – Ёки так же стояла в поклоне. — Да, я верю тебе, встань, – Триша погладила Ёки за плечи. — Но, мама! – никак не умолкал Эдвард. — Брат, дай ей шанс, я буду за ней приглядывать! – вдруг вступился Альфонс. — Да, Эд, не будь эгоистом! – заговорила Уинри. Ёки посмотрела на детей. Ей хотелось плакать. Не могла она до сих пор во все это поверить. Она не хотела, чтобы такие дети в будущем страдали из-за отца. Но Ёки будет делать все возможное, чтобы остановить его. Правда, она не знает пока как она это сделает, но поживет – увидит. — Эдвард, прошу, я докажу тебе, что я буду полезна, – ласково сказала Ёки. Эдвард ещё раз посмотрел на Морияму, а потом на Тришу, Альфонса и Уинри. Конечно, выбор лежит за мамой Элриков, но самой Трише вся эта сцена показалась забавной. — Ай, ладно! – сдался Эдвард, – делайте, что хотите! – он надулся. Все улыбнулись. — Спасибо, Эдвард, – Ёки погладила его по голове. — Эй, не веди себя со мной как с ребенком! – Эдвард отмахнулся. — Конечно! Извини! – Ёки подошла к Трише, – Триша, вы могли бы научить меня готовить? Мне будет это полезно. Ёки уже составила план действий на будущее. Сначала, пока Триша ещё жива, она научится у нее готовить и ухаживать за домом и братьями, чтобы потом, когда она умрет, Ёки смогла позаботиться о мальчиках. Потом, когда Элрики встретят Идзуми, она вместе с ними напроситься в ученики к ней, правда, она пока не знает, как выживет на том острове целый месяц, но она постарается! Но до того времени Ёки должна обучиться хотя бы основам алхимии. Вряд-ли, Эдвард будет ее учить этому, ведь пока он ей не доверяет, но вот Альфонса можно попросить. Потом, когда они пройдут испытание на острове, Ёки все расскажет Идзуми, о том, что с ней произошло. Идзуми можно, ведь она, по сюжету, уже открывала врата истины, поэтому она может что-то знать и попытаться помочь Ёки. Потом, когда братья решаться воскресить свою мать, Ёки их остановит. А вот, что потом будет Ёки не может придумать, ведь исход событий поворачивается в разные русла. "Ну что же, пора воплощать мой план в реальность!"