Гениальный план Аристокры Формби

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Ужин на борту «Посланника Чафа» Действующие лица

Аристокра Чаф’орм’бинтрано (Формби), посланник Пятой Правящей Семьи народа чиссов. Чаф’ис’аклайо (Фиса), помощница и племянница Формби. Люк Скайуокер, гранд-магистр Нового Ордена джедаев. Мара Скайуокер, рыцарь-джедай, бывшая Рука Императора и нынешняя жена Люка Скайуокера; как и её супруг, лично приглашена Аристокрой Формби для участия в миссии. Чак Фел, коммандер отряда штурмовиков Империи Руки, отправленный адмиралом Воссом Парком на борт «Посланника Чафа» по прямому запросу Аристокры Формби. Беарш, по его собственным словам, веритель последних джерунов, который сам себя пригласил на эту миссию, и своих дружков заодно — а Аристокре Формби только этого и надо. Эстош, очень молодой щегол той же расы, что и веритель Беарш. Пурпш, ещё один родич верителя Беарша. Большую часть времени его просто упоминают, но он таки появляется целый один раз. Фанаты знают, где именно. Дин Джинзлер, так называемый посол Новой Республики, но джедаям виднее. Он тоже сам напросился в миссию — а Аристокра Формби и не против. ________________ Аристокра Формби даёт ужин. Веритель Беарш, как и остальные его родичи, переодет в джеруна и носит тяжёлую бурую мантию. На его плечах, точно палантин, лежит мёртвый зверь. Д ж и н з л е р: У вас очень интересный трофей, веритель Беарш. В жизни не хотел бы повстречать такую зверюгу в лесу. Б е а р ш (Эстошу, на вагаарийском): Ой, дурааак. Разберёмся с ним, как только ступим на пол палубы «Сверхдальнего». Э с т о ш: Может прямо здесь оприходуем? Не нравится он мне! Б е а р ш (предупреждающе): Мне, признаться, тоже. Но придерживаемся плана. Так что раболепствуем дальше! (Джинзлеру, миролюбиво и гордо на общегале): Это волкил, перешедший ко мне от предков, аж с четвёртого колена. Ф е л: Скажите-ка, веритель Беарш, вы и так во сто шуб одеты. И ещё этот волкил на плечах. Не вспотеете? Э с т о ш (утвердительно): Нет, джеруны не потеют! Почти. Ф е л: Но такая одежда крайне непрактична, когда дело доходит до схватки. Неудивительно, что вагаари посчитали ваш народ лёгкой добычей. Вы и ваши люди вряд ли сможете нормально двигаться во всём этом шмотье! Э с т о ш (вымученно улыбается): Ох, нет, всё как надо. Уверен, мы справимся даже лучше, чем вы в своём ведре! Ф е л: Вот бы увидеть это в деле! Б е а р ш (Эстошу, на вагаарийском): Держи себя в руках! (Фелу, на общегале): Эстош такой шутник, коммандер. Уж простите его: он так молод, всю жизнь провёл борту нашего скромного кораблика и никогда не видел штурмовиков. И вы абсолютно правы: под всеми этими одёжами пахнет ещё как. Но зато так уютно. Такова культура джерунов. Ф е л (шмыгая носом): Не парьтесь. Л ю к: Ах, веритель Беарш, пожалуйста, расскажите нам, что вагаари сделали с вами полвека назад. Б е а р ш: Вагаари забрали всё подчистую. Сделали нас рабами, истребили нас. М а р а (сочувственно): Должно быть, вам невероятно тяжко, веритель Беарш. Семью вы тоже потеряли? Б е а р ш: Я не хотел бы сейчас об этом говорить. Л ю к: Не наседай на него, Мара! Не видишь разве, что для него это травма? Даже спустя полвека! Ф о р м б и: А вы, веритель Беарш, лучший пример того, почему мы ни за что не позволим вагаари распространиться и терроризировать других! Э с т о ш (Беаршу, на вагаарийском): Это сарказм? Или они нас разоблачили? Б е а р ш (Эстошу, на вагаарийском): Полегче, щегол, быть того не может. Мы, вагаари, ведь отличаемся гениальностью и коварством. Д ж и н з л е р: Как я понимаю верителя Беарша, я тоже потерял близкого человека на «Сверхдальнем перелёте». Моя сестра Лорана была рыцарем-джедаем... Ф е л (зевает): Да, именно поэтому мы хотим, наконец, раз и навсегда покончить с дельцем, связанным со «Сверхдальним». Входят слуги-чиссы и подают десерт. — Тут жареные вагаари, — с улыбкой объясняет Фиса. По небольшой группе ужинающих гостей проходит благоговейный ропот. — Да, — поясняет молодая чисская дама, продолжая улыбаться, — так мы называем эти сочные, маленькие пирожные, потому что они карамельно-бурого цвета, а сверху лежат лиловые ягодки. Прожарку верхнего слоя глазури делают с помощью специального кухонного прибора, работающего по принципу чисского чаррика, но на низком уровне заряда. Л ю к: Как это бестактно по отношению к верителю Беаршу и его народу! Разве вы не видите, что у них тоже бурая кожа и лиловые глаза? Э с т о ш (Беаршу, опять на вагаарийском): Цвет пирожных — совпадение; не думаю, по любому злонамеренный намёк, так?! Б е а р ш (отмахивается и говорит на общегале): Бросается в глаза, мастер Скайуокер, но в Галактике о-о-очень много рас с бурой кожей и лиловыми глазами. Мы вообще не чувствуем себя ущемлёнными. Эстошу (на вагаарийском): Угомонись, наконец, щегол! Не забывай: у тебя есть задание, которое надлежит выполнить! Э с т о ш (раздраженно): Хорошо, хорошо, крёстный отец Беарш. Только вот… Ф о р м б и: По крайней мере, этот десерт не столь интенсивно бурый, как замороженное это, которым вагаари закидали бампер флагмана Трауна, когда мы свистнули гравитационный проектор рядом с планетой джерунов. Ф и с а (мрачно смеется): Ха-ха! Да, гравитационный проектор! Веселуха, наверное, была! Хотела бы я там побывать и посмотреть, как выглядят эти вагаари! Ф о р м б и: Да, тогда вагаари выглядели очень глупо. Но их замороженное это разило ещё как после того, как оттаяло на бампере «Реющего ястреба», пока коммандер Траун прохлаждался в медпункте, восстанавливаясь после травм, полученных во время нападения. Д ж и н з л е р: Пардон? Ф и с а: Да, вы всё верно поняли, посол! Известно, что вагаари сбрасывают свои экскременты на планету, на которую они только что совершили набег и которую собираются покинуть! Многих джерунов постигла неутешительная участь, прежде чем флот вагаари улетел. Или они замораживают это самое до окаменелого состояния и обстреливают противника, чтобы вызвать резкое отвращение у команды на борту! Конечно, смертей было больше, замороженным стреляли в упор. Ф е л: Но только если у вагаари всё в порядке с прицелом. В противном случае неважно, падает ли эта неожиданность с неба, или ей стреляют. На высокой орбите, где обычно летают корабли вагаари, примерно через двадцать стандартных километров при скорости свободного падения ускорение примерно такое же, как при выстреле оружия ближнего боя. Хотя оно сошло бы за неплохое удобрение. Э с т о ш (Беаршу, на вагаарийском): Во заливает, чисская стерва! Мы ведь всегда сбрасываем продукты жизнедеятельности в гиперпространство, а? Б е а р ш (кивает головой, затем говорит с Эстошем на вагаарийском): Ну... кстати, я тоже сейчас прикинул. Неужели целенаправленная дезинформация от этого Кар’даса? Д ж и н з л е р (с отвращением смотрит на свою пироженку): Как посол, я несколько шокирован тем, что такая тема поднимается за столом, особенно когда все едят что-то бурое. Ф о р м б и (улыбается во все зубы): Туалетные беседы — нормальная тема для разговора за столом у нас, у чиссов. Таковы наши обычаи! Б е а р ш (Эстошу, на вагаарийском): Видишь, щегол? Пока в зеленой зоне. Ф и с а: Разумеется, мы, чиссы, достаточно воспитаны, чтобы ценить обычаи наших не-чисских гостей за столом. Так что поговорим о чём-нибудь другом: например, о бывшем коммандере, а впоследствии и гранд-адмирале Трауне. Синдик Митт’рау’нуруодо был величайшим военным гением, когда-либо жившим в Галактике. И вы, веритель Беарш, наверняка можете рассказать нам как джерун, доводилось ли вам пересекаться с Трауном, пока его чисские солдаты освобождали ваших соотечественников из плена в пластиковых пузырях кораблей вагаари, которые служили живым щитом. Б е а р ш (оба рта изогнулись в кривых ухмылках): Ну, в те времена это было очень благородно со стороны... Трауна. Как жаль, что мне не довелось встретиться с ним, чтобы выразить свою, так сказать, благодарность лицом к лицу. Ф о р м б и: Благодаря гранд-адмиралу Трауну угроза вагаари отодвинулась аж на пятьдесят стандартных лет. И, веритель Беарш, клянусь вам, во имя памяти о ваших соотечественниках, которых тогда уничтожили, что так будет и впредь! Э с т о ш (Беаршу, на вагаарийском): Мне надо выйти! Б е а р ш (снова на вагаарийском): Давай, щегол. Я за тобой. И не забудь проследить за Джинзлером сегодня в половине девятого, убедись, чтобы его не занесло на кормовую палубу, где Пурпш планирует установить передатчик! Э с т о ш: Есть, генерал! Б е а р ш (предостерегающе): Официально пока ещё крёстный отец, щегол! Вскоре ужин заканчивается, и все разбредаются по своим каютам. За исключением Джинзлера, который слоняется по кормовой палубе и усаживается в пустой каюте, пялясь в гиперпространство. Эстош присоединяется к нему. Э с т о ш: Что вы здесь делаете, посол? Д ж и н з л е р: После всех пропетых дифирамбов гранд-адмиралу Трауну мне нужно выпустить пар. Э с т о ш (с любопытством): Зачем это? Д ж и н з л е р: Траун ведь разнёс в щепки «Сверхдальний перелёт». Моя сестра почила в процессе. Э с т о ш: Ну, так вы не один такой. Д ж и н з л е р: Я всё думаю о Лоране. Знаете, я ведь завидовал ей, потому что родители любили её намного больше, чем меня. Я был простым инженером-механиком, а Лорана — рыцарем-джедаем! Это так несправедливо! Не моя вина, что мой уровень мидихлориан слишком низкий, чтобы меня приняли в прославленный Орден джедаев. Всякий раз, когда я делал что-то не так, как хотели родители, они говорили мне: «Лорана никогда бы этого не сказала и не сделала! Лорана справилась бы намного лучше, чем ты!» Лорана, Лорана, Лорана! Я ненавидел сестру! Но потом, уже перед стартом «Сверхдальнего перелёта», она с такой тоской попрощалась со мной. У неё была такая боль в глазах. Вот тогда я впервые подумал: может, я чего не так делаю. Э с т о ш (вздыхает и думает): «Люди!» Д ж и н з л е р: Что это я всё о себе, да о сестре. А как же вы, Эстош! Хотя вы, должно быть, ещё очень молоды, но вы, наверное, тоже кого-то потеряли; как подумаю о вашем старом, ржавом кораблике, на котором вы и ваши соотечественники так долго путешествовали как беженцы... Э с т о ш: Многие мои родственники мертвы. Д ж и н з л е р (полный сочувствия): Ох, как мне вас жаль. Позвольте вас обнять; это приносит облегчение. Э с т о ш (оборонительно): О, нет, это вовсе не обязательно. Д ж и н з л е р: Я настаиваю. Обнимашки особенно нужны тем, кто ведёт себя отстранённо. Это я узнал от моей сестры Лораны. Я должен был вести себя гораздо более открыто тогда. Но теперь ошибки прошлого будут исправлены. Джинзлер по-братски обнимает Эстоша и от души стискивает. Рука Эстоша придавлена так, что пчёлы шостри, которых он прячет под рукавом, начинают нервничать и жужжать. Затем беспощадно жалят Эстоша. Э с т о ш (ловя ртом воздух): Я очень ценю это, посол. Но… пардоньте, пожалуйста. Так называемый джерун в спешке покидает каюту и спешит к своему кораблю. Сбитый с толку, Джинзлер возвращается на палубу и видит, как по коридору прошмыгнула тень, которая вскоре исчезла. Позже, на корабле так называемых джерунов. Б е а р ш: Эй, щегол, что случилось? Проблемы с Джинзлером? Э с т о ш (злобно): Я выхожу из игры! Меня до сих пор тошнит от всей этой шарады с джерунами! Б е а р ш: Успокойся уже, щегол. Всё будет. Пурпш вернулся и установил передатчик на борту «Посланника Чафа», чтобы наш флот мог лететь следом. Тихо, тихо; у тебя уже лицо краснющее! Э с т о ш (сердито): Да не сержусь я! Этот дурак-посол обнял меня из сострадания, и пчёлы шостри ужалили! … Аааахххх… какая бооооооль! Б е а р ш: Тогда мы обмажем тебя охлаждающей мазью, и всё пройдёт. Э с т о ш: Нет, не пройдёт! У меня аллергия на укусы пчёлок шостри! Я могу умереть! Б е а р ш (хватается за рассеченный подбородок, затем улыбается): Ах, если так, то в следующей части плана стрелять в тебя не придётся, щегол. Э с т о ш (ошеломленно): Шта?! Б е а р ш (невозмутимо): Возьми уже себя в руки и возвращайся на «Посланник Чаф». Скажешь там, что на тебя напали незнакомцы и потыкали неизвестным биологическим оружием. Это подкрепит нашу жалкую жертвенность, а ты побудешь в чисском медпункте, пока не прибудет наш флот, потом возьмёшь на абордаж «Посланник Чаф». Э с т о ш (плаксиво): А если у чиссов нет противоядия от укусов? Б е а р ш (по-отечески улыбаясь в оба рта): Тогда скажешь, чтобы меня позвали. Э с т о ш: Да, генерал Беарш! Эстош собирается уже покинуть корабль так называемых джерунов, но Беарш останавливает его. Б е а р ш: Щегол, перед тем, как отправишься к чиссам, может, таки изымешь улей шостри с руки? Будет выглядеть странно, если чиссы обследуют тебя и обнаружат животинку. Э с т о ш (хлопает себя ладонью по лбу так, что пчёлы снова жужжат): Точняк, генерал Беарш! Позже, после того, как Эстош отправился в медпункт «Посланника Чафа» за лечением, уже без улья шостри. Люк и Мара Скайуокеры в своей каюте обсуждают столь волнительный день. М а р а (укоризненно): Лю-ю-ю-юк! Л ю к: Ты же знаешь, что мне не нравится, когда ты растягиваешь букву «ю» в моем имени. М а р а (ещё более укоризненно): Чего это ты после трапезы слинял в шаттл джерунов, а не со мной пошёл? Л ю к: Но, милая, ты же знаешь почему. Мы с верителем Беаршем просматриваем список планет Новой Республики, где могли бы поселиться остатки его народа, ведь их родная планета стала необитаемой из-за вторжения вагаари. М а р а: Но это не вся правда! Л ю к: Ну, признаюсь: мне просто нравится быть с этим народцем. Они простые, прямолинейные и такие душевные! Веритель Беарш, вооружившись огненной водой, рассказывает истории о невероятных, захватывающих приключениях, а остальные джеруны слушают, пораскрывав рты. Совсем как на Татуине, когда на станцию Тоше приходил сказочник, и все благоговейно слушали его, потягивая стимкаф. М а р а (раздраженно): Конечно, уж забыла, что ты татуинский деревенщина. Неудивительно, что ты чувствуешь себя как дома в таком обществе. Л ю к: Как обидно, что Пурпша в этот раз не было. Вообще-то он всегда аккомпанировал байкам Беарша игрой на каком-то струнном музыкальном инструменте. В этот раз был только один барабанщик. Но тоже очень душевно вышло. М а р а: Да-да, я до сих пор кумекаю о взрыве на «Посланнике Чафе» пару дней назад, когда ты впервые посетил корабль джерунов. Л ю к: Так может ты просто плохо понимаешь в колбасных обрезках? Пойдем-ка со мной в следующий раз. М а р а (процедив проклятье): После того, что ты мне сейчас рассказал? На эту грязнющую развалюху, на которой в глаза не видели технику безопасности? Вот при Палпатине… Л ю к (поднимает руку): Да, знаю: при Палпатине всё было вычищено и вылизано! А Палпатин ненавидел нелюдей! Правда ведь?! М а р а (защитно выставляет вперёд руки): Нет, нет. Вообще не так! Л ю к (немного снисходительнее): А вообще вагаарийские пирожные на ужине у Формби были чертовски вкусными. М а р а: Люк, что-то не так. Л ю к: Да, я тоже почувствовал. М а р а: Здесь есть кто-то, кто не за того себя выдаёт. Л ю к (почесывая затылок): Ну, мы уже знаем, что Джинзлер тот ещё посол. Да, ну, и чиссы вызывают подозрение. М а р а: Особенно Аристокра Формби и его помощница Фиса! Ну, когда меня занесло на «Химеру», гранд-адмирал Траун никогда не заводил столь вульгарную тему об этом самом. Л ю к: Ты что, ужинала с Трауном? М а р а: Нет, с чего ты взял? Л ю к: Тогда ты не можешь знать, говорил он об этом во время еды или нет. М а р а: Но что-то здесь не сходится! Кто-то на «Посланнике Чафе» врёт как дышит! Л ю к: Тогда давай прошерстим Силу и посмотрим, что она нам скажет. М а р а: Так мы этим и занимаемся, любимый! Люк и Мара Скайуокеры открываются Силе и медитируют. Через пять минут медитация прекращается. М а р а: Теперь я знаю, что не так. Л ю к: Что? М а р а: Аристокра Формби на самом деле клон гранд-адмирала Трауна! Л ю к: Но это означает, что Траун теперь на нашей стороне, потому что он попросил нашей помощи в этой миссии. М а р а: Ну, вообще-то ты прав. Какое развитие персонажа! Л ю к (беря её на руки): Ну, тогда всё пучком, дорогая! Аристокра Формби и Фиса в переговорной. Ф о р м б и: Что мне ещё придумать, чтобы выманить этих вагаари из подполья? Иногда я уже готов поверить, что они действительно джеруны, а Кар’дас насвистел нам. Ни один вагаари не вынес бы такой дозы унижений! Ф и с а: Что ещё больше усиливает подозрения. Мне очень стыдно это говорить, но думаю, твой план потерпел крах, дядя. Ф о р м б и: Но что же нам дальше делать? Эстош выздоровел, а мне стало хуже. А теперь у нас на борту завелись токоеды, которые жрут провода. До начала миссии их тут не было. Зуб даю, это всё вагаари, но крифф докажешь, что именно они подгадили! Ф и с а: Мне надоела эта игра в кошки-мышки! Как же меня бесит Эстош! Он постоянно стреляет в меня своим презрительным взглядом, когда мы сталкиваемся нос к носу! Думаю, что Эстош вообще терпеть не может женщин! Ф о р м б и (пожимает плечами): Что ж, дорогая племянница, презрительный взгляд в сторону чисса — не есть официальное нападение на чисса. Так что, к сожалению, у меня связаны руки. Тогда в следующий раз просто презрительно оглянись в ответ. Ф и с а (раздраженно): Да пробовала уже. Эстош только непристойно ухмыльнулся и спросил, всегда ли я так делаю, когда мне нравится парень! И один раз такое услышать — уже мерзко, но два голоса из двух ртов — определённо перебор! Ф о р м б и (удивленно): Но Фиса! Я не знал, что у тебя столь экзотический вкус, когда дело касается мужчин. Фиса сердито топает ногой и выбегает из переговорной. Как только она уходит, Формби потирает руки. Сейчас атмосфера настолько накалена, что вагаари, казалось, обязательно оступятся и выдадут себя. Но этому не суждено случиться. Так что Аристокре Формби приходится ждать, пока они не добираются до «Сверхдальнего перелёта».