Лабиринт разума

Вечер кино       За год совместной жизни у Джека и Холдена сами собой возникли общие привычки. Они появлялись постепенно, внедрялись одна за другой, пока не превращались в негласные правила. Вещи, которые без вопросов принимались обоими партнерами, обрастали ритуалами, и вскоре в недельном графике образовался вечер кино. Каждую пятницу Джек или Холден выбирали себе фильм и после ужина устраивались на диване перед телевизором. Редко когда фильм нравился им обоим, кто-то один неизменно засыпал, вопреки тому что всеми силами старался держать глаза открытыми. Чаще всего саботаж устраивал именно Джек, который предпочитал сложные триллеры или детективы развлекательному кино. Он даже при просмотре «Мстителей» умудрился уснуть, что уж говорить о чем-то снабженном меньшим количеством экшена. Холден предпочитал всякие ужастики или слешеры, но Джеку их не предлагал, поскольку такое кино было действительно на любителя.       Но все равно, вечер кино – обязательный досуг, ведь если фильм не понравится, у них всегда было чем заняться перед телевизором, помимо просмотра.       Получив сообщение от Джека, Холден принялся готовить ужин. Это тоже уже стало традицией – Джек всегда давал знать, когда будет дома, а Холден шел в кухню и принимался за готовку. В такие моменты он испытывал то самое ни с чем несравнимое счастье, которое описывают в женских романах, ему доставляло удовольствие кормить Джека вкусной едой, особенно в конце недели. К пятнице Джек выматывался, приходил домой с озверевшим лицом и взглядом маньяка, что, в общем, было не удивительно, поскольку он перешел в отдел по борьбе с международным терроризмом (в народе антитеррор) и периодически ловил очередных бомбистов, а эти люди работали в группе и так просто сдаваться не собирались. Когда Холден узнал, какой деятельностью будет заниматься Джек, то едва не заработал очередной срыв. Стоило сообщить название подразделения, у Холдена перед глазами возникло то самое ложное воспоминание, в котором особо красочно и нереалистично взлетал на воздух особняк Кроноса. Джек тогда не на шутку испугался его реакции и мгновенно схватил телефон, чтобы звонить доктору Шиллеру, но, благо, все обошлось. Психика Холдена, несмотря на множество еще не до конца проработанных травм, окрепла, и он смог справиться с нахлынувшими эмоциями без посторонней помощи. Успокоившись и убедившись, что на второй вираж эмоционального аттракциона Холден заходить не собирается, Джек объяснил, что в задачу его группы входит поиск преступников, работа с информаторами, цифровая и физическая слежка за подозреваемыми. Предотвращением терактов, и по протоколу захватом целей, будет заниматься спецназ той страны, в которой обнаружится ячейка террористов.       Он не соврал, действительно, за год Джек ни разу не участвовал в штурме напрямую, но Холден понимал, что с ним поделились не всей информацией. В обозначенные как укрытия террористов здания Джек не заходил, но всегда был рядом с местом проведения операций и занимался координацией групп, что, в общем, тоже было довольно опасно, особенно, если учесть, насколько мощной может быть взрывная волна. На своем пути она может снести и кирпичное здание, что уж говорить о фургоне координационной группы, пусть он и забронирован по самые колеса.       Работа головой утомляла его не меньше физического труда, и вечером пятницы Джека нужно было чем-то разгрузить.       Холден тоже трудился на всех фронтах – читал лекции и помогал полиции, но сейчас он освободился от гнета неразгаданной тайны Кроноса, не дававшей ему жить спокойно несколько лет, в большинстве расследований он участвовал исключительно как сторонний консультант, в чью задачу входило только составление психологического профиля преступника. На места преступлений Холден не выезжал и дома после шести вечера старался всеми силами абстрагироваться от дел, посвящая свое время себе и Джеку. Иногда, конечно, увлекался и засиживался в кабинете, но это случалось нечасто, и для задержек всегда были веские причины.       Колин в их маленькую семью влезал регулярно, но не особо настойчиво. В основном, он пытался втравить Холдена во всякого рода приключения, одно из которых Джек поддержал всеми руками, а именно – поездку на Бали. Холден уезжать не хотел, но противостоять напору сразу двух быков не смог и согласился, а после Джек получил свежего, несмотря на двухнедельный алкогольный угар, и цветущего Холдена. Пришлось дать клятвенное обещание, что в следующий отпуск они поедут вместе. Джеку тоже бы не помешало погреться на солнышке и отоспаться всласть, да и море он явно любил.       С утра Холден думал над тем, что приготовить на ужин, ему хотелось чего-то непривычного, что понравится и ему, и Джеку. Прогулка по магазину дала подсказку – с ледяной подушки Холдена манили свежие морепродукты, так что ответ пришел сам собой – паста с морскими гадами.       По кухне разнесся запах чеснока, Холден раздавил его ребром ножа и забросил в масло. Держать стоило совсем чуть-чуть, чтобы придать блюду легкий аромат, тонкую, оттеняющую вкус остальных продуктов ноту, а не с ног сшибающий запах, который пропитает и дом, и их самих до следующего дня. На сковородку высыпались креветки, за ними гребешки и очищенные мидии, все это следовало немного обжарить и только потом заливать белым вином. В соус пойдет не вся бутылка, поэтому Холден налил себе бокал и с удовольствием выпил пару глотков. Он бы и целиком все проглотил, но боялся, что опьянеет раньше времени. Врачи постарались над ним, организм пришел в норму, а печень настолько очистилась, что теперь доктор Эшфорд хмелел быстро, но ненадолго. Джек это заметил и периодически подсовывал ему алкоголь, чтобы Холден успокоил нервы, когда какое-то дело увлекало его слишком сильно и будоражило нервную систему сверх меры.       Джек испытывал сильные чувства к средиземноморской кухне, поэтому Холден взял рецепт из блога шефа, специализирующегося именно на блюдах оттуда. Испортить пасту Холден не боялся, за полгода, что он увлекался готовкой, успел набить руку и научиться следить за всеми процессами единовременно, так что к моменту, когда за окном послышался шум подъезжающего автомобиля, Холден уже украшал тарелки листьями зеленого базилика.       Джек ввалился в дом в своем привычном образе слегка злого и ошалевшего медведя с пылающими гневом красными от долгого сидения у компьютера глазами. На улице моросил дождь, промокнуть за свою короткую пробежку от машины до крыльца он не успел, но крошечные капельки влаги все равно осели у него на волосах. С недавних пор он стал носить короткую бородку, и Холден вынужден был признать, что ему идет, добавляет и так мужественному образу еще больше брутальности и, что скрывать, опасного шика, особенно в сочетании со шрамами на лице. Они не особо были заметны, но Холден знал каждый, и у него сжималось сердце при воспоминании о том, как они были получены.       – Привет! – Холден улыбнулся. Джек, конечно, выглядел не особо приветливым, но сейчас, через пару секунд, когда он осознает, что пришел домой, а все дела остались за порогом, его взгляд посветлеет, губы сами собой разойдутся в ответной улыбке.       – Здравствуй, Холи, – так и случилось. Выражение мгновенно изменилось, Джек сбросил пальто, туфли и обнял Холдена, целуя его в макушку.       Все, приветственный ритуал завершен, дверь закрыта, отрезая их уютный маленький мирок от большого города. Сейчас Джек сходит в душ, переоденется, и можно отдыхать. Желательно и телефоны отключить, но такой роскоши ни один из них себе позволить не мог.       Ужин прошел за приятными, не касающимися работы беседами. В новое подразделение Джек забрал с собой Генри Олсена, а поскольку Генри без приключений жить не мог, то и забавных историй с его участием хватало. В домашней одежде Джек уже не казался таким грозным и холодным, его рабочий образ резко контрастировал с домашним. Мягкий и ласковый Джек заставлял сердце Холдена петь, в такие минуты он понимал, что он не видел улыбки ярче, а глаза казались необычайно красивыми. Если Джека не было рядом, Холден мог проанализировать свои реакции более трезво, понять, что все дело в эмоциональной составляющей их отношений и действительно сильном чувстве к Джеку, но стоило им оказаться на одной территории, Холден переставал думать о чем-то настолько сложном и просто получал удовольствие от общества Джека.       Прожить совсем без ссор не может ни одна пара, и Джек с Холденом не стали исключением, но ни разу не было такого, чтобы они не разговаривали более часа. Всегда кто-то приходил первым, а, как водится, разговор заканчивались одинаково. Не зря примирительный секс считается самым горячим.       Джек хвалил ужин, все указывало на то, что по какой-то причине он остался без обеда, а потому попросил добавки. После ранений Джек долго восстанавливался и только сейчас вошел в свою прежнюю форму, а при таком росте и весе еды ему необходимо много. Холден наблюдал за ним с восторгом, ему до начала совместной жизни в голову не приходило, что так приятно кого-то угощать. Впрочем, это не просто «кто-то», а любимый человек! Наверно, поэтому Холден испытывал неописуемую смесь эмоций.       – Что ты выбрал на вечер? – налив себе стакан виски, спросил Джек.       В конце недели они оба позволяли себе побаловаться алкоголем. Никто никогда не напивался до потери сознания, это был очередной ритуал, способ расслабиться еще больше и выключиться из несущегося потока проблем. Джек, в сущности, испытывал такие же эмоциональные нагрузки, что и Холден, но ему таблетки не полагались, и он выходил из положения привычным и давно проверенным методом.       Холден взялся допить бутылку белого вина. Ему оно понравилось, и он даже пожалел, что вбухал часть в соус, но поскольку дома не было кулинарного вина, пришлось лезть в запасы.       – «Мир юрского периода», – сказал Холден. – Я его уже вывел на экран, иди и нажми на кнопку.       Джек не особо впечатлялся идеей смотреть очередной блокбастер, но послушно ушел в гостиную, прихватив со стола поднос со снеками в виде разных орешков, сыров и кусочков фруктов. Даже после плотного ужина они сметали это богатство подчистую, если, конечно…       Все начиналось по заведенной традиции, каждый занял свое место. Холден устроился в центре дивана, чтобы иметь возможность лечь в любую сторону, если ему захочется, а вот Джек всегда укладывался на шезлонговую часть, чтобы сразу вытянуть ноги. Длины не хватало, поэтому Холден со временем приобрел пуф от того же мебельного гарнитура. К слову, это был уже второй гарнитур, первый Холден забраковал, едва увидев. Джек пытался защитить свой выбор, но аргумент, что лежать голым потным задом на кожаном диване – удовольствие сомнительное, подействовал, и он согласился заменить все на текстильный вариант.       Фильм радовал яркой картинкой и хорошей графикой, но почему-то не увлекал своих зрителей. Джек автоматически потягивал виски, пытаясь вникнуть в сюжет, а Холден вспомнил, что смотрел это кино, и ему было неинтересно. Закуски таяли, напитки тоже, Холден крутился, пытаясь найти удобную позу. Он сунул руку между подушками и нашел то, что мгновенно изменило его настрой. Он-то думал, что небольшая косметичка с презервативами и смазкой потерялась в гостиной. Ее держали там как раз на такой случай, и Холден давно бы начал приставать к Джеку, если бы не перспектива тащиться в ближайшую ванную за этим добром. Он все прислушивался к себе и своему организму, думая, дошел ли уже до кондиции или повременить еще немного. В этом случае он рисковал вообще ничего не получить, потому как Джек мог банально уснуть. Хорошо, что мироздание все же полюбило Холдена Эшфорда и подарило ему немного удачливости.       Джек развалился на своем месте, его взгляд застыл, он боролся со сном, полагая, что раз Холден к нему не лезет, значит, ему интересно, и, может быть, после просмотра ему захочется обсудить увиденное. В прошлый раз, когда Джек задрых во время просмотра, Холден расстроился, и второй раз обижать его не хотелось.       Холден скользнул ближе к Джеку, погладил его по груди и сразу сунул руки под растянутую домашнюю футболку, застиранную до такого состояния, что ее изначальный цвет угадывался с большим трудом. Он стремился скорее прикоснуться к теплой коже. После тренировок эти кубики ощущались просто каменными, но сейчас расслабленного Джека можно было смело помять. В комнате произошло мгновенное оживление, Джек устроил стакан на подлокотнике и запустил ладонь за пояс штанов Холдена, нащупал ягодицу и сжал, в блаженстве улыбаясь.       – Так, подожди, у меня возникла идея, – остановил его Холден. Он предпринял попытку высвободиться, но Джек держал крепко. – Отпусти меня, пожалуйста.       – Это не так просто сделать, – немного расстроенный, что ему не дали вдоволь облапать желанное тело, Джек все же подчинился и смиренно положил руки себе на колени. – Если ты что-то задумал, то не тяни, я уже полчаса думаю не о динозаврах, если что.       – Надо было не ждать, а самому начинать, – нахмурился Холден.       – Честно говоря, я не хотел тебе мешать, мне показалось, что фильм тебе нравится.       – Оказалось, я его смотрел, – признался Холден и сверкнул глазами. – А ты смотри, потом обсудим.       И рассмеялся, увидев негодование и обиду, проступившие на лице Джека. Он подумал, что его все же лишат сладкого. Холден не сбирался его мучить, но не смог сразу заняться запланированным делом, пришлось давить рвущийся наружу смех. У Джека всегда был выразительный взгляд, Холден порой легко и непринужденно читал его эмоции только по глазам, и сейчас в отблесках экрана казалось, что Джек готов расплакаться. Это всего лишь обман зрения, отблеск мерцающей картинки на сетчатке, но Холдену все равно стало стыдно. Он опустился ниже и потянул с Джека штаны. Растянутая резинка легко скользнула вниз, белья после душа Джек не надевал.       Этот член Холден считал произведением искусства, он знал каждый его миллиметр от корня до головки, мог бесконечно долго облизывать его и ласкать, вот только Джек не был готов терпеть больше десяти минут и кончал, когда Холден только входил в раж. На начальных этапах от него болела челюсть, но человек приспосабливается к чему угодно, и вскоре Холден привык.       Освобожденный от ткани член тут же шлепнулся на живот, и Холден наблюдал, как он двигается в такт участившемуся дыханию и движению напряженного теперь живота. Головка заблестела от первых капель смазки. Может, к черту задумку? Просто взять, натянуть на Джека презерватив и оседлать его?       Хотя нет, кое-что все же стоило проверить, прощупать границы дозволенного. Холден напористо поцеловал приоткрывшиеся губы и быстро выпутал Джека из футболки. Его всегда впечатляло это массивное тело, Джек постоянно занимался в зале, но его фигуру сформировали вовсе не тренажеры. Природные данные в сочетании со спортом с ранних лет превратили его в машину, внушающую страх. Или похоть, в зависимости от того, кто и как смотрел.       Холден опустился ниже, поцеловал живот, вдохнул запах тела, оттененного свежим ароматом геля для душа. Ну все, теперь ему самому стало сложно сосредоточиться, Джек вызывал в нем первобытные эмоции, держать их под контролем тяжело, но не невозможно. Он огладил вздымающиеся бока, прочертил пальцами косые мышцы паха. Джек реагировал на все это тихими вздохами и передергиванием мышц. Самое красивое и возбуждающее зрелище, какое только можно придумать. Холден целовал бедра, иногда покусывая кожу, играл с Джеком, спускаясь ниже. Джек развел ноги чуть шире, позволяя Холдену сползти на пол. Он замер, только когда губы коснулись длинного грубого шрама на внутренней стороне бедра. Это вызвало волну с таким трудом задушенного страха, Холден не мог побороть его до конца по сей день.       О всех ранениях Джека Холден узнал, только когда после выписки в первый раз увидел его полностью обнаженным. Напоминаний о взрыве не было только на голове и в так называемой «майке» – части торса, которую прикрывал бронежилет. Ранение бедра могло стоить Джеку жизни, потому что осколок камня рассек бедренную артерию, и ему повезло, что подполковник Хортон не потерял тогда сознание и сделал все, чтобы Джек Сандерс не истек кровью до прихода медиков. Этот шрам служил напоминанием того, что Джек смертен.       – Холи, – позвал Джек.       – Да, что-то я завис, – выдохнул Холден. Он поднял взгляд на Джека и улыбнулся.       – Если не можешь, то не заставляй себя, – серьезно сказал Джек, он готов был жертвовать своим удовольствием в угоду партнеру.       Он никогда не принуждал и всегда тонко чувствовал грань, когда игры в «не хочу» становились реальным отказом. Джек мог провоцировать, забавляться и даже применять силу ровно до момента, когда у Холдена не менялось настроение. В таком случае Джек мгновенно отступал и предлагал заняться чем-то другим. За все время было всего два эпизода, но именно тогда Холден до конца убедился, что Джек – все, что ему нужно в этой жизни, от того и страх потерять его стал намного сильнее.       – Нет, извини, я просто… – Холден бережно погладил шрам, поцеловал его и прижался щекой, предано заглядывая в глаза Джеку. – Все хорошо.       Джек нахмурился. Холден и правда говорил все как есть, его взгляд снова окрасился похотью, загадочно сверкнул, и Джек успокоился, откинувшись на диванные подушки.       Холден тут же снова занялся делом, поднялся выше, ухватил ствол за основание и облизал головку. Джек глухо застонал, а Холден принялся отбивать языком «бабочку» оглаживая ласками уздечку. От такого Джек вообще забывал, кто он и где. Его стоны становились громче, член напрягся и подергивался, норовя выскочить изо рта. Холден на мгновение выпустил, облизал палец и снова захватив головку губами, прошелся влажными подушечками по коже между ягодиц Джека. У Джека на мгновение сбилось дыхание, но он не попытался уйти от прикосновений, а наоборот, еще шире развел колени.       У них был когда-то этот разговор. В молодости Джек, осознав свою ориентацию и стремясь понять предпочтения, бывал и снизу, но не мог сказать, что это как-то впечатлило его, однако дало понимание, как чувствует себя принимающий партнер и что следует делать, чтобы ему было хорошо. Холден не собирался меняться местами, его все устраивало, но предложил как-нибудь попробовать внутреннюю стимуляцию. Джек не выказал никаких возражений, но тема заглохла, потому что оба забыли, закрутившись в делах. Холден вспомнил об этом только недавно и все искал повод привести план в жизнь, но на неделе это оказалось технически невозможным, Джек был так занят, а тем более напряжен, что ему вряд ли понравилось бы. Для подобных упражнений необходимо, чтобы тело полностью расслабилось. Как сейчас.       Холден наощупь нашел тюбик, выдавил на пальцы немного смазки и решился продолжить исследования. От проникновения одного пальца мышцы Джека сжались и почти сразу же спазм отпустил. Он был готов к тому, что произойдет, но не смог сдержать рефлекса. Холден быстрее заработал головой и языком, отвлекая Джека от первых неприятных ощущений, он пропустил член в горло, несколько раз сглотнул и стоны стали громче, а когда Джек ощутил прикосновение к пульсирующей в такт сердцебиению простате, то молчать уже не смог, выдав громкий протяжный вскрик.       Подстегнутый успехом, Холден выбрал нужный ритм и ускорился. Джек согнул одну ногу в колене, давая чуть больше места для маневра, а Холден добил его, подняв взгляд и уставившись прямо в глаза. Он с упоением сосал член, наблюдая, как Джек шаг за шагом подходит к финалу. Картина непередаваемо прекрасная – мышцы торса напряжены, роса пота поблескивает на коже, подчеркивая каждый изгиб сильного тела, голова запрокинута назад, Джек тяжело и надсадно дышит, от чего грудь вздымается все чаще и резче.       Почти сразу в горло сильными толчками ударила горячая сперма, Холден глотал, а затем облизывал головку, собирая все до крошечной капельки. Он отстранился, только когда Джек сумел найти в себе силы поднять голову и посмотреть на него.       Они отдыхали около десяти минут. Джека оргазм ошеломил, а вот Холден все еще изнывал от желания и тормошил партнера, вознамерившись получить свое. Правда, если бы он точно видел, что на второй заход у Джека нет сил, то не посмел бы настаивать, понимая, что сон в данном случае важнее.       – Как ты? – спросил Холден, как только Джек сел ровно.       – Супер! – почти промурлыкал Джек, улыбаясь. – А ты, как я вижу, уже готов продолжать.       – Ну, раз ты настаиваешь! – Холден уселся к Джеку на колени и потерся ягодицами о его вновь поднявшийся и отвердевший член.       – Я сейчас покажу тебе один фокус, – улыбка Джека стала шире и загадочнее.       Он нащупал тюбик со смазкой и почти сразу после этого в тело Холдена проникли скользкие пальцы. Он взвился, выгнулся, потому что Джек мгновенно прижал его простату и задвигал пальцами, перебирая, словно струны гитары.       – Видишь ли, простата очень чувствительный орган, а у тебя особенно, поэтому ты так любишь, когда я тебе вставляю. Но и внешнее кольцо мышц реагирует на прикосновения, поэтому, когда они растягиваются, удовольствие острее.       – Я понял… – просипел Холден. – В следующий раз так и сделаю.       – Хорошо, – Джек положил свободную руку ему на затылок и грубо потянул на себя, вовлекая в поцелуй.       Пальцы внутри тела выписывали какие-то несложные фигуры, но Холден дергал бедрами, пытаясь получить больше, чем Джек предлагал ему сейчас. Хотелось срочно заменить руку чем-то более серьезным и большим, чтобы распирало и давило везде, а не только в одном месте. Джек не спешил, он-то сбросил первый заряд и мог спокойно держать себя в руках, а вот Холден – нет. Он тянул руки к стволу, порываясь помочь себе, но ему не давали, каждый раз пресекая попытки даже потрогать.       Джек уже не держал его затылок, он бесцеремонно ощупывал тело Холдена, возбуждаясь все сильнее. Холден стал эталоном – к нему вернулась давно утерянная форма, мышцы вспомнили, что такое нагрузка, и сформировали преотличный рельеф, от него у Джека срывало крышу. Впрочем, с мышечной силой к Холдену вернулась и толика задиристости, что придавало ему флер мальчика-плохиша. В драки он, по понятным причинам, сам не лез, но уже дважды разнимал конфликты на кампусе. Для Джека вообще было новостью, что Холден может прийти домой с синяком под глазом.       Именно тогда Джек полностью осознал, что с ним не стоит обращаться, как с хрустальной вазой, и что Холдена такое положение вещей больше раздражало. Поэтому он не особо церемонился в постели, когда Холден провоцировал его на что-то более порывистое и грязное. Не сломается и не умрет, а главное, что никаких психологических проблем после этого не возникнет.       Холден своим поведением буквально напрашивался на грубость, он, все также стоя на коленях над распластанным Джеком, тянулся уже к его члену, порыкивая от нетерпения. Свой он не трогал, понимая, что если прикоснется, то до следующего захода придется ждать еще не менее десяти минут, а кончать только от пальцев не хотелось, поскольку такой оргазм он не считал полноценным.       Джек обеими руками обхватил Холдена за бедра и ссадил с себя на диван рядом. Сейчас нужно было как-то собраться с остатками мыслей, воспользоваться презервативом, чтобы потом устранять меньше последствий и понять, в какой позе заняться настоящим мужским делом. Пока он возился с упаковкой, Холден решил вторую часть вопроса, развернувшись к Джеку задом и оперившись грудью о спинку дивана. Яркий свет экрана подчеркивал скульптуру ягодиц, рельеф мышц, играл бликами на жирных следах смазки между ними.       Картина из тех, которые не могут оставить равнодушным, Джек, не смотря на то что совсем недавно получил свой оргазм, почувствовал, как низ живота напрягается, а из головы выметает все мысли, кроме самых базовых. Он схватил Холдена за бедра и дернул на себя, заставляя оттопырить зад сильнее. Холден сейчас подчинялся, не пытался захватить лидирующую позицию, иначе бы сам давно оседлал Джека, превратив его в скаковую лошадь. Родео тоже было не редким представлением в их постельных играх, Холдену нравилось, что огромный по его меркам Джек готов исполнять его прихоти, что накачанное, невероятно сильное тело подчиняется его требованиям. Но сейчас доктор Холден Эшфорд ждал решения агента Джека Сандерса, отдавал ему право делать с собой все, что душе угодно.       Член вошел быстро, но плавно. Джек успел немного подготовить Холдена, но все равно не рискнул вторгаться мгновенно, а ведь хотелось! Холден мог заставить его потерять контроль, превратиться практически в животное, подчиняющееся только инстинктам, и тогда они вполне были в состоянии сломать мебель, на которой их накрыло желанием. Диван только казался довольно крепким, в прошлый раз один из подлокотников жалобно хрупнул, поэтому не стоило уж слишком стараться.       Джек позволил себе двигаться, когда Холден нетерпеливо заерзал, намекая, что они вовсе не греческое изваяние, и пора бы уже пошевелиться. Жаль, что света не хватало, Джеку безумно нравилось смотреть, как он сам проникает в тело Холдена, видеть процесс во всех деталях, но и прислушиваться лишь к тактильным ощущениям было чертовски приятно. Холден подмахивал и стонал, уткнувшись лицом в обивку, он сдерживался до последнего, пока сзади не послышался громкий протяжный рык. Уже ничего не соображая, Холден почувствовал руку на своем члене и кончил, после нескольких резких движений.       Только немного придя в себя, он, наконец, сообразил, что спровоцировал его на оргазм не голос Джека, а рык динозавра. Фильм они не выключили, и все это время звуковая дорожка «Мира юрского периода» смешивалась со звуками секса.       – Джек? – позвал Холден.       Джек развалился рядом, лежал, тупо пялясь в экран, явно пытаясь понять, что там вообще происходит.       – А? – взгляд у него был осоловелым и очень довольным, на губах играла легкая мечтательная улыбка, украсившая суровое лицо. Растрепанные волосы придавали ему шарма, делали моложе и не таким строгим, как обычно.       – Было круто! – сообщил Холден.       На самом деле, Джек действительно оказался лучшим любовником, который когда-либо был у Холдена. Несмотря на кажущийся холодным характер, он был страстным, изобретательным и всегда тонко чувствовал Холдена, легко понимал его потребности в данный момент.       – Очень, – кивнул Джек.       – Что-то вид у тебя озадаченный, – нахмурился Холден. – Что-то случилось?       – Нет… – хмыкнул Джек. – А вообще, я пытаюсь понять, зачем эта барышня выманила динозавра из клетки, если там и так полный хаос из-за этих тварей.       Холден рассмеялся и кинулся обнимать Джека в порыве нахлынувшей нежности. Действительно, он пытался досмотреть фильм. Правда, даже соображая вполне хорошо, он не слишком следил за сюжетом, что уж говорить, когда в его голове не осталось ни одной связной мысли?       – Она хочет, чтобы тираннозавр убил Индоминус Рекса, типа равного врага тащит.       – Кого? – вытаращился Джек. Он нахмурился, задумавшись над услышанным. Джек, как и любой мальчик, в детстве любил динозавров, и, скорее всего, выучил названия большинства известных науке видов. Но откуда ему было знать, что в кино придумали новое чудище, Джек-то предпочел другой вид развлечений просмотру.       – Не бери в голову, – Холден коротко чмокнул его в губы и попытался пристроиться рядом на длинной шезлонговой части дивана. Джек перевернулся на бок, уступая кусок своей территории, но этого было недостаточно, теперь, после всех физиотерапий и усиленных тренировок, чтобы войти в форму, они там не помещались. Пришлось Джеку крепко обнять Холдена, чтобы тот не свалился на пол.       – Нет, мне прямо стало интересно! – заявил Джек.       – Завтра пересмотришь, если желание не пропадет, – подвигнул Холден. – Кстати, на Хэллоуин ты с нами пойдешь?       Холден имел в виду себя и Колина. Друг изнывал от желания попасть на какую-то вечеринку, но в гордом одиночестве посещать ее отказывался, от того и проедал Холдену плешь. Холден сопротивлялся и прикрывался Джеком, тогда Колин позвал и Джека в тусовку.       – А можно без меня? – взмолился Джек. – Я упырей каждый день вижу.       – Ну, так, я тоже… – пожал плечами Холден.       – Ты опять в полицию бегаешь? – сощурился Джек.       – Нет, мне студентов пока хватает, – отшутился Холден. – Они те еще кровопийцы. По понедельникам – оборотни во время линьки. Иногда бывают ведьмы и другая нечисть, но это более редкий вид. Еще и ты периодически похож на ети, когда с работы в пятницу приходишь.       Джек улыбнулся и прижал его сильнее.       – Ну так и зачем тебе там я? – спросил он.       – А тебе не приходило в голову, что я просто иногда хочу показать тебя, похвастаться?       Джек фыркнул.       – Я бы тебя в костюм Бетмена одел, ты как раз комплекцией подходишь.       – Я подумаю, – не стал спорить Джек.       Они оба понимали, что никуда агент Сандерс не пойдет. Он не фанат вечеринок, впрочем, как и Холден. Но у последнего имелся друг, которого нужно было иногда выгуливать.       – Холден, а как насчет нашего последнего разговора? – поднял тему Джек.       Холден напрягся. Он пока не мог понять своих ощущений, не знал, что ответить. Приглашение поехать на рождественские праздники к семье Джека ему льстило, но он боялся увидеться с людьми, вырастившими его партнера. Масло в огонь подливал и тот факт, что, по признанию Джека, он прежде никогда и никого не возил в гости к родственникам. Почему ему взбрело в голову познакомить с ними Холдена, оставалось за гранью понимания, или Холден просто не хотел принимать очевидного факта – его любили настолько сильно, что готовы были представить семье.       Проблема состояла в том, что Холден не знал, как это – быть в теплой обстановке любящего семейства на праздники. Из постоянных людей в его жизни был только Колин. Когда-то они втроем, еще когда была жива Кира, собирались, ставили в подставку мелкую елочку и пили какой-то ядреный гоголь-моголь, щедро приправленный алкоголем, но ни разу с момента смерти родителей у Холдена не было праздничного настроения. Прошлое Рождество, уже живя с Джеком, Холден проспал из-за лекарств, но сейчас он был в полном порядке, и подобной отмазкой воспользоваться не мог.       – Ты уверен, что это нужно? – голос приобрел жалобные нотки.       – Почему нет? – Джек перевернулся вместе с ним, устроив Холдена на себе. – Мои родители уже лет пять просят, чтобы я приехал.       – Они в курсе… Твоей ориентации? – уточнил Холден.       – Ага, – рассмеялся Джек. – Узнали сразу после моего развода.       – Ты был женат? – Холден приподнялся, заглядывая Джеку в лицо.       – Да, был, – спокойно сказал Джек. – Это был очередной идиотизм, который до сих пор вспоминать стыдно. Я думал, что если у меня будет жена, то я смогу пережить свою тягу к парням. Не хотел расстраивать родителей, поскольку они возлагали на меня большие надежды.       – Вроде, ты их оправдал, – пожал плечами Холден. – Я бы гордился таким сыном.       – Ну так и они гордятся, – усмехнулся Джек. – И, как оказалось, для этого мне не обязательно быть с женщиной. Когда все открылось, мать поохала, отец принял новости стоически. Мне повезло.       – Это да, – успокоился Холден. Похоже, только что Джек лишил его одного из аргументов против поездки. – Они знают… Как мы познакомились?       – В общих чертах, – не стал вдаваться в подробности Джек. – Мама перечитала все твои статьи, чтобы понимать, с кем я связался. Да и СМИ выставили тебя в отличном свете, так что не бойся.       – Мне кажется, думать об этом рано! – все же попробовал возразить Холден.       – Холи, сейчас почти конец октября. Зная тебя, я поднимаю этот разговор заранее, чтобы ты все обдумал. Я не хотел огорошивать тебя.       – За это спасибо, – Холден передернул плечами, в комнате становилось прохладно, разгоряченное тело острее чувствовало изменения температуры, когда посторгазменная эйфория стала спадать. – Пойдем наверх?       – Пойдем.       Они кое-как собрали разбросанные вещи и побрели в спальню. Все же жизнь у них была хорошей, несмотря на некоторые трудности, которые все равно нужно было преодолевать. Просто теперь они не были настолько серьезными. Холден хотел ответить на просьбу Джека положительно, сделать ему приятное, но он боялся, что его присутствие испортит атмосферу в семье, не был уверен, что сможет радоваться со всеми вместе. Рождество давно утратило свою сказочность, но, может быть, Джеку Сандерсу удастся вернуть потерянное в годах волшебство.       Джек шел за Холденом и глупо улыбался. Еще ни разу в жизни ему в голову не приходило привезти кого-то в дом к родителям. Не приходило до встречи с Холденом. Именно его Джеку хотелось показать всем, сказать, что этот человек с ним, что он теперь центр его вселенной, опора, благодаря которой Джек знает, что может перевернуть мир, если это потребуется. Холден ворвался в его жизнь как торнадо, разбил все стены и показал Джеку, что человек может быть по-настоящему счастливым.       – Джек, я тебя люблю, – зайдя в спальню, пробормотал Холден, а Джек почувствовал, как в груди разливается тепло. – И я поеду, если для тебя это важно.       – Хорошо, но помни, если тебе станет некомфортно, то мы сразу уедем, обещаю.       Холден улыбнулся и, не удержавшись, подошел к Джеку, крепко его обнял и поцеловал в губы.