Калейдоскоп

Вздохнув, Рудольф выглянул из палатки, попросил первого же подвернувшегося солдата принести сначала несколько пледов, потом заглянуть в палатку к Первому маршалу и сообщить всем, кто там находится, чтобы перебирались сюда, в лазазет. Жар ему не нравился категорически. Собственные дети, видимо, из-за подвида — отравить практически всеядного медведя надо было сильно постараться, дремали и недовольно буркнули, когда Рудольф проверил их на наличие жара. Их старший Катершванц оставил в покое, переключившись на начавших тихонько стучать зубами волчат. — Мы в п-порядке, — Дик попытался говорить твердо и уверенно, но Рудольф вспомнил, как тот пару лет назад подхватил простуду. Вот тогда звучал примерно так же. А Арно и вовсе сгреб в охапку младшего брата и теперь выразительно сопел. — Не совсем, — Рудольф цокнул языком, покачав головой — если так пойдет и дальше, придется задействовать брата. Зигфрид Катершванц лекарем, конечно, не был, но помочь вот в такой нестандартной ситуации мог. Как минимум, привести пару их общих старших братьев — если дело пойдет по худшему сценарию, надо будет кому-то лечить, а кому-то держать старших волков. — С-скоро будем, — точно так же попытался простучать зубами Арно, не делая попыток пошевелиться. Рудольф ответить не успел, в палатке появились пледы. Десяток, конечно было многовато, но старший Катершванц отказываться не стал. Больше не меньше. Одним он укрыл собственных сыновей, остальные использовал для Дика с Арно. На кровать те так и не перебрались, так что по пледу под головы, остальными накрыл обоих. Довольное сопение оттуда показало, что какое-то тепло это все же дало, но этого было мало. «Надо сбить жар если в ближайшие час-другой не пройдет», — думал Рудольф, перемещаясь от одной пары пострадавших к другой и вздыхая. С хищниками, особенно юными, часто случаются какие-то неприятности. Сами Рудольф с Зигфридом, когда только начали оборачиваться, атаковали случайно попавшееся стадо домашнего скота, перепугав пастуха до икоты. Конечно, потом компенсировали, все-таки было некрасиво, но тогда уж очень хотелось есть, они как раз сошли с тропы и готовы были двигаться в Лаик. Их отец отвлекся буквально минут на десять. Юнцам этого хватило. Вот теперь другие юнцы творили дичь. Вернее, нахватались этой самой «дичи», которая была, видимо, несъедобной. Или приобрела такие свойства, оказавшись в другом мире. Эгмонт с Арно старшим не пришли бы от этого в восторг, не пропади они на ровном месте в никуда. Мысль, пришедшая в голову, заставила Рудольфа Катершванца застыть на месте. А если не погибли? Попали вот в такой портал, по типу Врат и теперь болтаются в неизвестно какой бусине? «Это надо обдумать», — Рудольф запретил самому себе цепляться за такую вот надежду на чудо. Друзей ему отчаянно не хватало, что уж говорить о их семьях. — Что тут происходит? — голос появившегося Рокэ Алвы заставил Рудольфа пока отогнать абсолютно сумасшедшую мысль. Вот ее надо было обдумать, возможно, посоветоваться с кем-то из своих, прежде чем озвучивать ее для молодежи. Не хватало только, чтобы сорвались в неизвестность. -Жар есть усиливаться. Исключительно у Рихард с Арно, — Рудольф заставил себя встряхнуться и перевести взгляд на вошедших. Лионель с Эмилем хмурясь, присели рядом с клубком из пледов. Мальчишки уже отчетливо стучали зубами и не торопились высовываться. Старшим пришлось приподнимать пледы и изучать доступные шеи. Синхронно цокнули языками, явно оценив повышение температуры. — По-хорошему, надо сбивать, — в голосе Эмиля звучала тревога. — Через пару час, если не пройдет самостоятельно, — Рудольф понимал старшего младшего Савиньяка, трудно было сидеть вот так и бездействовать.- А я пока рассказать, почему Рихард — белый волк. Судя по тому, как вздохнули в клубке, будь у юнцов больше сил, они бы первыми навострили уши. Но сейчас не было никакого желания отрываться от теплого удобного друга даже ради интересных новостей. -У вас есть версия? — Рокэ Алва потеснил Эмиля, тоже нахмурился оценив степень жара и отошел к Йоганну с Норбертом, которые дремали и так же пугать старших, похоже, не собирались. — Есть знание. Так вышло, что Рихард сын Арно старшего и Эгмонта. А Эгмонт подпитывать Арлетту своей силой Повелителя, чтобы ее беременность с младшим пройти успешно, — Рудольф не собирался ходить кругами и теперь любовался круглыми глазами Савиньяков, растерянным выражением лиц Хорхе Дъегаррона и Курта Вейзеля и кивавшему своим мыслям Рокэ Алвой. — Я проходить к ним тропами. Уговаривать Эгмонта на то, чтобы перейти в Надор. Рихард родился в Сэ, трясти поблизости основательно, — припомнил Рудольф подробности. — В Эпине на это время послать брата. Он забалтывать герцога и сказать правду Морис Эпине. -Я ждал сюрприза, но правда, несколько иного рода. Впрочем, если бы было иначе, Дик обернулся бы медведем, — высказался Рокэ Алва, пока все остальные присутствующие пытались переварить очень неожиданные новости. — Эгмонт быть мне только друг, — Рудольф едва не поперхнулся воздухом от такого вот предположения. — И мой брат тоже, — старший Катершванц постарался отогнать некстати накатившую неуверенность. То, что Эгмонт был близок с маршалом Савиньяком достаточно давно, это он знал, но никогда не считал лет с начала подобного союза. При том, что с Арлеттой они лишь дружили, умудряясь без ревности делить старшего Арно. И задумчивые взгляды Зигфрида Рудольф всегда списывал на шок от такого вот необычного треугольника, который устраивал все стороны. — Простите, но как это…анатомически возможно? — голос глубоко шокированного Курта Вейзеля вывел Рудольфа из размышлений не о том. — Эгмонт Окделл, простите, мужчина. — Я тоже, — откликнулся Рокэ Алва, усмехнувшись. — И Вальтер Придд, хотя ему подобное не нужно. А вот Повелитель если женится без любви у него будут одни девочки. Ну или он сам тогда должен выбрать кого-то и привести в мир наследника самостоятельно. Вот и получился Ричард Окделл-Савиньяк. Все, как по команде, снова перевели взгляды на мальчишек, которые дрожали под пледом, это было заметно невооруженным взглядом. И дремали, не слыша, о чем старшие вели разговоры. — Мне надо будет обязательно потом выпить, — пробормотал несчастный Курт, у которого в картине мира появились неожиданные прорехи. — Обязательно, как только станет понятно, что кризис миновал, — откликнулся Рокэ, вновь присев над пострадавшими. — вот что интересно — ели вчетвером, а теперь так выкручивает двоих. Что бы там не утверждали светила олларианской медицины, подвиды различны в реакциях. И волки травятся, в отличие от медведей, легче. — Вот уж чего не хватало, — отмер, наконец, Лионель, присев вслед за Рокэ к мальчишкам и отодвинув временно полог. — Братьев терять мы не намерены. Ни одного из них, — он положил ладонь на пылающийй лоб Дика, пробормотал официальную фразу принятие и нахмурился. — Они горят, Росио. Можем, конечно перекинуться погреть их, но не станет ли хуже? — Хороший, кстати вариант, и родное тепло, ко всему прочему. И давай-ка в одиночку, с Эмилем вы вдвоем тут не поместитесь, — спешно осадил Савиньяков Рокэ, пока от палатки ничего не осталось. Все-таки юный оборотень уступал в росте своему старшему сородичу. Не прошло и нескольких минут, как юнцы сами переползли на теплый бок улегшегося Лионеля, даже перекладывать не пришлось. Всем присутствующим правда, пришлось расступиться по углам палатки, чтобы старший старший Савиньяк смог устроиться относительно компактно. — Ну а мы все остаемся тут, оставлять не стоит, — Рокэ уселся прямо напротив морды Лионеля. — Эмиль, иди сюда, побудешь переводчиком с волчьего на человеческий, — тут же занял он делом старшего младшего Савиньяка, который беспокоился заметно сильнее брата. Сказывалась разница характеров. — Понять бы, что идти не так, — Рудольф, пусть и перебрался к сыновьям, не скрывал тревоги. — Вы же их держать, слишком много съесть не могли. — Учитывая, что для них обоих это первая добыча, и этого хватило за глаза, — вздохнул Эмиль, расположившийся рядом со старшим старшим и взявшись чесать за ухом. Хорхе и Курт снова растерянно переглянулись, несмотря на ситуацию, на волчьей морде можно было прочитать выражение чистейшего…блаженства? «Отвлекает», — сообразили, наконец, оба, порадовавшись, что не брякнули ничего вслух. Арно и Дик спали, погруженные в какие-то обрывочные видения, толком не понимая, что они означали. Из-за жара оба стремились не только теснее прижаться друг к другу, но и на манер котят, зарыться в теплую шерсть. Помимо тяжелого сна время от времени давал о себе знать и желудок — спазмы от неправильной еды. Но сил на проявление недовольства от боли не было.