Калейдоскоп

Герцогиня Окделл принимала гостя явно не в первый раз. Это в первую очередь отметил Валентин. Айрис, для которой дела матушки всегда были тайной за семью печатями, смотрела с не меньшим любопытством. Для нее оказалось сюрпризом, что матушка знала дриксен. Ее этому языку не учили. Надорское наречие и талиг, немного бергерский язык, вот и все, чем она могла похвастаться. И то, язык соседей она начала учить самостоятельно, благодаря бывшему командующему гарнизона отца. Из них всех дриксен понимал только Валентин. А он пока еще не был силен достаточно, чтобы поддерживать картинку со звуком и параллельно переводить. Вот и приходилось довольствоваться кратким пересказом, когда герцогиня и ее собеседник отвлекались от разговора. Айрис с немалым удивлением смотрела, как перед гостем ставили шадди, напиток, который у них в Надоре быть попросту не мог по определению. Баснословных денег стоили зерна, они не росли на северных землях. А матушка всегда говорила ей, что заказывать что-то у трижды проклятых южан она не собиралась, даже если бы и были необходимые средства. И изящные аккуратные чашки и блюдца в кабинете, поставленные перед дриксом… они отличались от тех, которые стояли у них на столе. Там была откровенно грубая работа, сделанная наспех и каждый раз девушка боялась, что она не выдержит горячей воды. Чая, разумеется, у них тоже не водилось, только настой местных трав, собранных в таком сочетании, что хотелось плеваться. Но выбора не было, приходилось пить. Недоумение вызвали у Айрис и сладости на столе. Она привыкла к почти постному столу, небольшому количеству меда, который добавлялся в молоко. Сахара полагалось немного, опять же, в целях экономии. А про шоколад и говорить было нечего. Его они с Диком видели только, когда был жив отец. Он как-то находил средства и закупал его в Надор в разном виде. «Получается, матушка экономила всегда только на нас. Для гостей все находится как по волшебству», — Айрис понимала, что уже не ребенок, чтобы обижаться на подобные мелочи, но справиться с собой не получалось. Рассматривая угощение, приготовленное кем-то из слуг для гостя, девушка сердито сопела, не в силах совладать с эмоциями. Обидно было до слез. Если бы Айрис не была так сосредоточена на том, что было на столе, она непременно обратила бы внимание и на украшения герцогини. При ней Мирабелла Окделл никогда не надевала серьги, кольца и тем более браслеты. Встречая же человека Штанцлера, с которым имела дело не первый год, она выглядела соответственно статусу. И даже платье не было серым и бесформенным, вопреки обыкновению. Но Айрис на это не обратила внимания, отметив совсем иное. А Валентину было не до внешнего вида старшей герцогини. Содержание разговора пока не было хоть немного интересным. Вежливые комплименты дрикса принимались со сдержанной благосклонностью. Велись расспросы о семьях, ответы оба собеседника явно тщательно выверяли — никого из них не волновало семейное положение другого. Валентину казалось, что он слышит только общую часть, доступную для всех окружающих, но ничего поделать он не мог. Даже если они сейчас действительно шифровались, прочитать их не выходило. Сказывалась разница в опыте. — Он есть непростой дрикс, — задумчиво отметил Йоганн, когда разговор на время завершился. Собеседник передал герцогине свернутую в несколько раз бумагу, которую она принялась читать. Губы Мирабеллы Окделл очень скоро превратились в тонкую линию, она заметно подобралась, напоминая кошку перед прыжком. — И принес, судя по всему, не самые приятные новости, — заметила Айрис, от которой не укрылась реакция матушки. Валентин постарался прислушаться внимательнее. Письмо, вернее, его содержание, рассмотреть, не привлекая к себе внимания, точно бы не получилось. Поэтому приходилось рассчитывать, что собеседники закончат высокопарные обмены любезностями на дриксен и перейдут, наконец, к делу. Пустая болтовня начинала утомлять даже терпеливого Придда. Они умолкли, рассматривая собеседников. Дрикс выглядел мрачным, но и герцогиня Окделл ему не уступала. Сообщение о том, что граф Штанцлер официально стал преступником и теперь объявлен в розыск по всему Талигу, радости не принесло. Все тщательно налаженные контакты по выведению ценностей и доходов Надора на правильные цели, кажется, летели под хвост кошкам Леворукого. — И мы ничем не можем ему помочь? Едва ли особняк Окделлов быстро вычислят, — наконец заговорила Мирабелла. Слушатели мгновенно подобрались, когда Валентин перевел неожиданно всплывающие подробности, а Айрис переглянулась с Норбертом и виновато покачала головой. О каком особняке шла, речь она не понимала. — Скорее всего, нет. И наши люди говорят, что он заблокирован надежно. Каким-то образом герцог Алва вычислил расположение его убежища, — вздохнул его собеседник, а Валентин мысленно отметил, что тот откровенно переигрывал, демонстрируя тревогу. Дриксу было плевать на Штанцлера, у него, похоже, были интересы совсем иного рода. Ну или, как минимум, он нашел себе другого влиятельного покровителя. Скорость распространения новостей Валентина, откровенно говоря, встревожила. Они и сами не знали, находясь в доме у герцога Алвы, что тому удалось обнаружить беглеца и заняться его непосредственным отловом. Здесь же только прибывший дрикс сообщал герцогине, что им стоит думать, как действовать дальше. Штанцлер, по его мнению, явно отыгранная фигура, от которой следовало дистанцироваться как можно скорее. А Мирабелла Окделл заметно дернулась от слов собеседника. Она была абсолютно уверена в могуществе теперь уже бывшего кансильера. В голову женщины плохо укладывалась мысль о том, что будет, когда графа все-таки достанут из его убежища. В том, что он погибнет в бою, Мирабелла сомневалась, не такой человек был Август Штанцлер. Он легко играл с жизнями других, но рисковать своей собственной не стал бы даже ради общего дела. Времени, чтобы написать магнусу Клементу, у нее уже не было. И гость настойчиво убеждал ее принять, наконец, решение. Мирабелла прекрасно понимала, что из рук уплывала не только власть, но и свобода, и все-таки не торопилась с окончательным словом. Пусть ее гость и был уже, по сути, хозяином положения — его отряды прибыли и могли задержаться на неопределенный срок. Пусть часть из них скоро покинет Надор с особо ценным грузом в виде редких камней и руды. Эту добычу не афишировали, местных на эти шахты не привлекали. — Я все-таки дождусь официального распоряжения о казни графа Штанцлера, — Мирабелла усилием воли заставила себя собраться. — У меня будет время покинуть Надор. У ваших людей будет, как минимум, несколько лет, чтобы вывозить нужное, Ричарду будет точно не до вас. Жаль, конечно, что он перековался в руках Алвы, так был бы устранен, и дело с концом. Слабый, никчемный герцог, толком ничему не обученный, — она и не думала скрывать пренебрежение. Пасынок по понятным причинам никогда не вызывал в ней теплых чувств. — Что же, ваше право, — дрикс, если и был разочарован, то не показал этого. — Раз на этом мы закончили, предлагаю приступить к делу. Нужно отправить, пока есть возможность, прямую отправку. Герцогиня кивнула, поднимаясь с места и принимая предложенную руку. Ей еще требовалось привести себя в порядок, чтобы не вызвать у дочери лишних вопросов. Айрис Мирабелла не учитывала даже как фигуру. Ее рука была ценна только пока она являлась герцогиней Окделл. Стоило же землям и замку уйти на сторону, все, никому она не будет интересна. Мирабелла знала это по собственному опыту. Эгмонт женился на ней только из-за трижды проклятой клятвы его бабушки. Валентин, Йоганн, Норберт и Айрис обменялись мрачными взглядами. Только несколько минут назад Валентин закончил перевод разговора герцогини Окделл с неожиданным гостем. Пусть впрямую не говорили они об этом, но младшему Придду хватило ума предположить — матушка Айрис планировала отдать Надор под власть Дриксен. Для этого и ехали сюда отряды, готовые приструнить при необходимости местных жителей и сражаться с армией короля Талига. — Я и подумать не могла, что матушка… вот так вот, — выдохнула Айрис, не в силах произнести слова о предательстве короны и родины. Отдать их дом в чужие руки фактически даром — о таком еще совсем недавно она и подумать не могла. — Полагаю, что подготовка начала вестись сразу после гибели вашего отца, — Валентину и самому было не по себе. Все-таки им всем предстояло рассказывать обо всем этом Дику и остальным. — Вероятно, что титул герцога отходил Штанцлеру. Ну или вашему номинальному супругу. — Этому не бывать, — Норберт ограничился кратким обещанием, сжав ладонь Айрис. Валентин с Йоганном дружно сделали вид, что не заметили этого жеста. У обоих головы несколько кружились от обилия версий, вызванных, в общем-то, не таким уж и подробным разговором. Дриксен напрямую не граничил с Надором. Чтобы добраться сюда, отрядам пришлось либо пробираться через Бергмарк, во что верить не хотелось, либо в объезд, через Гаунау. Были, конечно, еще варианты, но до той же Каданы дриксам было добраться куда сложнее. Поэтому переправу в Кадану и дальше сухопутным путем до Надора Йоганн с Валентином не рассматривали. — Надо выходить назад, всем вместе, — Йоганн нахмурился. — Если есть вероятность, что дриксы идут через Торка, это есть пресечь, — от волнения его акцент становится сильнее. — Надо и сообщить маршал. — Надо, — согласился с братом Норберт, тоже хмурясь. — Даже два маршал должны узнать. Дик все равно еще отлеживаться после всей истории, — вздохнул он. Валентин мрачно кивнул. Что мог сказать по поводу этого всего герцог Алва, он мог догадываться… кстати, о докладе. Сосредоточившись, он создал сразу трех водяных гидриков, в которых запечатал весь недавний разговор Мирабеллы Окделл и неизвестного знатного дрикса. Помимо него, он вложил несколько своих слов. Понятно, что придется объясняться с отцом и братом, но это будет чуть позже. — Какая прелесть, — Айрис не удержалась от восхищенного вздоха. — А что они такое? — Магические вестники, — несколько смущенно откликнулся Валентин, он как-то забыл, что на них люди реагировали по-разному. Айрис Окделл не полезла их трогать, как в свое время Дик, и за это Валентин был ей благодарен. Снова создавать гидриков и накачивать их информацией не хотелось. Банально могло не хватить сил. Закончив с ними, Валентин выпустил их. Гидрики еще шевельнули щупальцами, прежде чем исчезнуть, отправляясь по своим адресатам. Ситуацию в Надоре нельзя было оставлять. Наблюдать у Валентина уже не хватало сил, о чем договорятся еще герцогиня со своим спутником было непонятно. — Все, вестники отправились по назначению, — с облегчением вздохнул Валентин, позволяя себе немного подпитать свои силы из воды, которую они использовали для наблюдения. Совершенно не хотелось свалиться и пропустить возвращение в дом Первого маршала. Там, кажется, очень скоро будет очень интересно. — Это есть правильно, — Йоганн настороженно прислушался, но так ничего не уловил. — Предлагать уходить. Едва ли что-то интересной узнать. Дальше придется тяжело, но поправимо. С помощью Первый маршал Надор не станет оплот Дриксен. С Йоганном согласились все присутствующие. Их не должны были обнаружить, но не имело смысла и дальше рисковать. Спешно открытая тропа увела уже четверых в сторону Олларии.