Войди не постучавшись

Раз ехал на алите молча и угрюмо, хотя настроение сразу после произошедшего у него еще какое-то время оставалось бравурным. Вероятно, после чувства восстановленной справедливости, в его голову все-таки закралось подозрение, что я не каджит, и жить по каджитским практикам не должна. Хотя, Кин его знает. Вернее, Джоун и Джоуд… Я твердо решила уволиться из Глаз Королевы сразу же после этой миссии. Меня колотила злость, которую было некуда выплеснуть. Единственное существо, ранее всегда готовое меня принять, защитить и обласкать, превратилось в агрессора. Должна ли я была разбираться в каджитской психологии, когда решила сделать его своим постоянным любовником? А он — в нордской? Может быть, мне следовало обратиться теперь напрямую к королеве Айренн, раз уж я ее Глаз? Но норды не ищут защиты, они мстят. Суд у королевы, которая сама старше меня года лишь на три, не будет местью. Месть, по нордским поверьям, должна прийти изнутри. И у меня был план. Мы оказались в Гриншейде ближе к вечеру. Только увидев величественные грат-дубы, деревья-дома столицы, и полчища босмеров я осознала, что нахожусь в родном краю Эвели. И упаси И’ффре, она, а с ней, вероятно, и Бастиан, здесь. Как будто мне не хватало сейчас других проблем. Весь этот край казался занесенным в войну как будто бы случайно. Можно ли было представить, что под этими палатками на перекрестке, собранными из шкур лесных мамонтов и их же бивней, будут продавать кованые щиты, сабатоны и дорожные фляги вместо привычных милых настоек из сока красного алоэ или какие-нибудь игрушки для подрастающих эльфят? Теперь у Валенвуда была новая королева, а, вернее, Древождь — Фариэль. Встретиться с ней в тайне нам пришлось в самом зловонном и темном месте во всем городе — пещере в корнях гнилого давно заброшенного дуба, вызвавшей на моем, привыкшем уже в Саммерсете к ароматам цветов, лице непередаваемую эмоцию отвращения. Фариэль, восседая на невесть откуда взявшемся стуле в окружении двух комично выглядящих низкорослых охранников, сообщила, что предатели пытались поднять восстание в Вудхарте с того самого дня, как король Каморан присоединился к Доминиону. Однако, до сих пор не поймано ни одного предателя. Древождь была убеждена, что среди талморцев есть шпион, этим обосновывалось и крайне неприглядное место нашей встречи. Больших усилий будет стоить сохранить план в секрете. Шпион должен поверить, что королева Айренн действительно здесь, поэтому талморцы растараторили, что королева прибыла убедиться в безопасности города и своими глазами увидеть имперское подземелье. Скорее всего предатели совершат на превращенного в нее Раза покушение. И если ранее я бы искренне переживала, то сейчас мне было бы все равно, если бы Раза прикончил кто-нибудь, и мне не пришлось претворять месть в реальность. Астерил, офицера Талмора, подозревали в шпионаже, поэтому она была основным лицом, не вызывающим доверия. Стражников и помощников у нас не планировалось, так как неизвестно было кому из них можно доверять. — Эта радуется, что Раз может подохнуть, да? — спросил угрюмо каджит, когда мы остались одни и начали приготавливаться к его перевоплощению. — Ты поэтому так трясешься, шерстяной ублюдок? — я переложила в поясной ремень пару дополнительных кинжалов. — Нет. Этот страшится стать… самой королевой. Её величество — светоч во тьме жизни каджита. Он недостоин видеть ее так близко… Его голос непривычно дрожал. Я ехидно улыбнулась, хотя следовало бы фыркнуть и закатить глаза. Какие мы стали нежные, когда речь зашла о святой святых! Будто не этот же каджит издевался надо мной, ничем от Айренн, кроме расы, не отличающейся. — Что, даже не полюбуешься на себя в зеркало без одежды? — подначила я. Его испепеляющий взгляд сказал всё. Для Раза подобные мысли были настоящим богохульством. Сейчас мне было смешно, но я припомнила, что до веселеньких утех с Эмериком тоже благоговела и не смела близко подходить. Что ж, несколько оргазмов способны превратить даже бога в обычное человеческое существо. — Ладно, покончим с этим, — Раз опустошил в рот приготовленное заранее зелье, одну из нескольких фляг, сделанных про запас. Мгновенно его рост сократился на полметра, лицо, словно вскипев, успокоилось, превратившись в белоснежную шелковую кожу лица королевы. Из черепа поползли платиновые локоны, нос сжался, клыки пропали. Передо мной стояла самая настоящая Айренн, одетая, как ей и подобает — в парадный золотой камзол и несколько жизненно необходимых доспехов. — Отлично, хотя бы час мне не придется смотреть на этого урода, — кинула я, оценивая подтянутую фигуру, практически такую же идеальную, как свою собственную. — Нордка, прикрой рот, да? — произнес Раз хорошо поставленным голосом Айренн. — Она не разговаривает как кошак с улицы, бестолочь. Перейди на человеческий диалект. Но Раз лишь смотрел на свои белые руки. На них, разумеется, больше не было когтей. — Ее величество… какая пытка, этот не должен, — мямлила ненастоящая королева. — Не имеет право касаться этих рук… Я вложила остатки зелья себе в пояс и взяла посох. Пора было выходить. … Мы вдвоем попали в имперское подземелье через старую сторожевую башню на юго-западе. В свете факела нас там уже ждала Астерил. Как мы и ожидали, предательница напала на «королеву» и сбила Раза с ног, как только мы углубились в туннели. Я кинулась за ней, оставив подбитого Раза лежать. Что ж, побудь слабой женщиной немного, воин… Астерил воспользовалась какой-то магией, чтобы сбежать, но это был не портал, так что она не могла уйти далеко. Я обыскала старый имперский туннель, но смогла найти лишь приказы вице-рива Пелидила, руководящего Скрытым Наследием. Я шла по туннелям назад к Разу, доставая на ходу небольшую флягу с оборотным зельем. Я кинула в него пару шерстинок кошака, добыть которые, находясь с ним сутки, не составляло никакого труда. Шоу вот-вот должно было начаться… — Астерил удалось скрыться, но мы завладели приказами Пелидила, — сказала я, войдя в расширенную перемычку, в которой на полу все так же сидела «королева» с ушибленным коленом. Зелье начало действовать, я поняла это по тому, как офигевшее лицо Лжеайренн начало внезапно удаляться от меня вниз. Знакомые когтистые лапы вдруг выросли из моих рук, и после всего пережитого меня едва не накрыл приступ тошноты. Лжеайренн поползла назад к стене, заподозрив, и поделом, неладное, хотя раненое колено и не позволяло толком развернуться. — Что Экса творит?! — певческий голос проласкал мои уши, когда я наконец выросла в полный размер каджита-воина и недобро уставилась в миловидное лицо. Я выхватила посох и вылечила колено, мгновенно обездвижив заклинанием жертву. — Скоро узнаешь. Я шагнула к нему и заломила руки Лжеайренн. С размерами Раза, в которых я находилась, это заняло полсекунды. Новая волна злости вскипела во мне, когда он выкрикнул какое-то вполне законное возмущение: как он сам тогда посмел трогать меня помимо моей воли? Было странно смотреть на шокированную беспомощную королеву, но только так я могла проучить каджита и уверенно продвигалась в своем замысле. Я протянула руки к военной амуниции на ее плечах и стала снимать ее по частям. Это было совсем непросто с непривычными лапами, когти на которых постоянно впивались в тело жертвы из-за моего неумения с ними обращаться. — Эта сошла с ума! — вопил Раз пискляво, но его слабые попытки поднять руки ни к чему не приводили. Ничего, когда ты будешь раздет, я верну тебе твои убогие силёнки, чтобы ты точно так же, как и я, боялся пошевелиться под мощной физической силой, беспокоясь за свою жизнь! Когда железа на теле не осталось, я дернула за замочек у подбородка и расстегнула молнию золотой куртки, и прекрасная грудь Айренн показалась из-под ткани. Раз зажмурился, пытаясь не смотреть, все еще выкрикивая проклятия. Он ругался на чем свет стоит, но я упорно делала свое дело, полностью отключив сознание. — А ну открой глаза, скотина, и смотри! Если ты еще не понял, это — лучшее, что тебя сегодня ждет, — рычала я голосом каджита. Произнеся заклинание, я создала шар воспоминаний, который загорелся над нашими головами. Сфера будет хранить всё, что здесь произойдет. Это — моя защита после того, как оборотное зелье перестанет действовать. Информация, дискредитирующая Раза, обязательно долетит до Божественного Надзора, если он попытается мне навредить. Сиськи, тем временем, были совершенно прекрасные. Я протянула лапу и коснулась левой груди с розовеющим соском, и Лжеайренн попыталась дернуться назад, но заклятие не позволяло сдвинуться с места, поэтому она просто завыла в отчаянье. — Какой ты стал чувствительный котик… — ухмыльнулась я. — Смотри, как бы я не затолкала тебе собственный болт в самую глотку. Болт уже, по ощущениям, был в готовности и покалывал в предвкушении. Это все чудодейственные сиськи запустили процесс. Но я стала каджитом не для того, чтобы познавать вершины межрасового секса. У меня была одна конкретная и четкая цель. Я поднялась на ноги и расшнуровала кожаные каджитские штаны, позволив огромному члену, временно принадлежавшему мне, вывалиться наружу. — Эта не посмеет! — выла Айренн. — Что-что? — я ходила взад-вперед, поглаживая хозяйство, наслаждаясь волнами нездорового возбуждения, что бежали по нему. — Минуточку, ты не хочешь? Что же ты сразу не сказал, я думала, ты в восторге быть выебанной каджитом против своей воли! — Экса, клянусь, если эта осквернит Ее Величество, я ее убью! — визжал Раз. Эльфийское лицо обрело такую злость, на которую настоящая королева, клянусь, была неспособна. Я махнула посохом, возвращая ему управление в одни только руки. — Снимай штаны. — Эта охуела?! — Снимай штаны, я не шутки с тобой шучу, Раз. Тебе этого не избежать. Я тебя помилую и не буду пороть, как поступил ты, но на все остальное можешь рассчитывать вполне. — Этот найдет тебя и убьет, сука! — кричал Раз, показывая мне средний палец. — До того, как ты это сделаешь, я покажу шар памяти Божественному Надзору. За надругательство над королевой тебя казнят. Если ты сейчас же не снимешь штаны, я клянусь… — Пошла на хуй! Мое терпение лопнуло. Я в два шага достигла Айренн и вцепилась в светлые волосы, запрокидывая голову назад, второй рукой я направила член и грубо ввела его в прекрасные губы эльфийки, по самое горло. — Пососите, ваше величество. Раз подавился, замахал руками, пытаясь освободиться, но это было похоже на какой-то марионеточный театр, все его попытки были тщетны. Сладкие губы ласкали мою временную плоть, и я с наслаждением выдохнула, заставляя движением лапы насаживать голову Лжеайренн на толстый ствол. Через несколько секунд я вынула и отошла, сочтя, что урок преподан. На глазах Раза были слезы, выступившие от временной потери дыхания. Кажется, он был на грани эмоционального сломления. — Снимай штаны, — повторила я снова. Он медленно и обреченно потянулся к собственной шнуровке. Я мило улыбнулась. Но кот действовал слишком нерешительно, и мне снова пришлось помочь. Разумеется, щель эльфийки, открывшаяся мне после того, как я в два счета порвала штаны, была такой же совершенной, как и все остальные части ее молодого тела. Раз снова жмурился, отворачивая изо всех сил лицо от промежности. — Тебе это не поможет, Раз, — сказала я спокойно. — У нее не останется сегодня ни одной нетронутой тобой дырки. Я подхватила его за шею и буквально подняла над землей. Передавленное горло захрипело, но цели душить его у меня не стояло. Стояло кое-что иное. Я отбросила Айренн на раскиданные шмотки, встала на колени и развернула ее задом к себе. Кин, как она была хороша в этой позиции. Я никогда не желала ей зла, и будучи в ситуации, где она взаправду разделась бы передо мной, выложилась бы со всей возможной отдачей. Я знала, что смогу заставить ее наслаждаться моим языком, не каджитским, обычным, нордским. Ведь она во вторую очередь королева, а в первую — чувственная девочка, а с такими одно удовольствие слизывать сливки с сосков. Но здесь была не Айренн, а мой насильник, и ни о какой пощаде не могло идти и речи. Я даже не потрудилась коснуться королевской щелки до того, как направила в нее свой член. Айренн громко вскрикнула, не в состоянии принимать такой размер, но мне, как вы поняли, было совершенно похуй. Мышцы эльфийского влагалища туго обхватили ствол, они были совершенно не такого рельефа, как людские, и от этого волшебства я едва не кончила мгновенно. Собрав волю в воображаемый кулак, я притормозила, чтобы растянуть пытку до момента, пока не сочту, что отомщена. — Ты не представляешь себе, что упустил, каджит. Какая внутри ребристая и сладкая твоя королева, — подначила я страдающую Лжеайренн, что стояла смиренно в коленно-локтевой. Он что-то выл, то ли от боли, то ли от унижения, но ярость на долю секунды взяла верх. — Заткни свой поганый рот, нордка! Я стала долбить сильнее, насаживая королевскую киску настолько глубоко, насколько позволяла анатомия. Я мечтала, чтобы оказалось, что она тоже не в состоянии выдерживать этот член без отдыха. Мне нужно было, чтобы он рыдал и кончал одновременно, но этого не случится, пока я не побываю в другом отверстии, которое, как и мое, не знало ранее таких размеров. Я вынула член из киски и обратила внимание, что он весь в смазке. — Понравилось? — Сволочь, — рыдала Айренн. — Это ты сволочь, ебучий кот. — Не надо туда, прошу… — голос слабел. — Этот не выдержит такого осквернения! Не боли он боится… Красное заплаканное лицо смотрело на меня через плечо, не в состоянии отползти или прикрыться. — Ах, просишь. Я тоже просила, — сказала я холодно. — И что ты сделал? Где было твое милосердие? К любовнице, которая возвращалась к тебе, несмотря ни на какие твои похождения. Я пристроила головку на сфинктер Лжеайренн. — Серьезно, Экса, этот просит тебя, остановись… Я надавила, и влажная головка с большим сопротивлением вскользнула в попку эльфийки. — Раньше надо было думать, кот. Он орал, орал прекрасным женским возбуждающим голосом. Ему было больно физически, но хуже всего было именно осознание, что его образ, пусть и не он сам, осквернил волшебную святую королеву, у которой тоже, оказалось, есть пизда. Двигаться я не собиралась. Эльфы все же компактнее нордов, и доставлять увечья было ни к чему. — Нравится мой хер? — процитировала я его самого ровно с той же самой интонацией. — Этот никогда тебя не простит, Экса, никогда! — Отличная задница, Айренн, — я вынула головку, чтобы снова засадить. Не простит он меня. А я простила его, что ли? Какое вообще у него есть право чего-то там мне не прощать, после того, что он сделал? — Нравится тебе? — Сука! — Покричи еще, — я взялась лапами за булочки и провела по ним, оставляя легкие красные полосы, а затем снова ввела. — Хорошо, что у меня останется шар памяти, пересматривать, как Глаз отодрал свою королеву. Ммм… Я выскользнула и снова переместилась в отверстие пониже, рельефное, сладкое, упругое, и начала работать бедрами. Она намокла так скоро, что сомнений не осталось — эльфам тоже не устоять перед каджитским сексом. — Красиво течешь. Вспомни об этом, когда в следующий раз придешь поклониться. Вдумайся, что она, истинная Айренн, тоже бы кончила от тебя за тридцать секунд. Крик поперхнулся, и Лжеайренн заткнулась, тело свела судорога. Мышцы влагалища сжались так, что у меня самой едва не посыпались звезды из глаз. Голова блондинки откинулась назад, и громогласный стон вырвался из глотки. — Этот тебя н…ненавидит, нордка! — выдавила Айренн, кончая. — Ты меня любишь и жить без меня не можешь, ебучий кот. Схватив бедра, я ускорила темп, и прекрасный тугой рельеф мгновенно вознес меня на вершину оргазма. Я кончала в Айренн каким-то невероятным количеством, что пришлось даже вынуть и сбросить остатки на кожу талии и спины. Все тело кололо, и я знала, что скоро эффект зелий закончится. Шар памяти успешно прекратил впитывать информацию и вылетел через ходы, чтобы скрыться в моем доме в сотнях километров отсюда. Даже если Раз меня убьет, доказательство уже не откатишь. Вывод — никогда не становись магу врагом. Айренн, мокрая, усталая, обкончанная лежала на полу с немигающим взглядом. Столько в жизни Раз не орал и не сожалел никогда. До чего мы докатились… Но сожаление во мне так и не наступило. Я очистила себя магией и стала ждать обратного превращения, оставалось несколько минут. — Этот понял, — сказала Айренн голосом, который тоже уже начал меняться в мужской. — Понял, что сделал с тобой. — Живи теперь с этим знанием. Я хотела к Танориану, в его теплые руки, под шелковое покрывало. Я хотела любви и принятия. Месть убрала боль, но не принесла ничего светлого. — Этот хочет сдохнуть. — Ну тогда сдохни. Осыпалась шерсть, потолок стал чуть ниже, пропало ощущение маскулинности тела. Волосы снова защекотали мочки ушей. На полу лежал в своем обычном обличии Раз, но его лицо осталось таким же потерянным и пустым, как и в образе Айренн. — Эта разрушила мою жизнь. — Как удобно сожалеть, когда все уже сделано, да? — я наколдовала амуницию на себя, собираясь выходить из подземелий, чтобы проинформировать о фиаско Фариэль. — Ты пугал, что мне никто не поверит… А ты мечтаешь, чтобы никто не поверил в это, так ведь? Раз встал, одеваясь в одежду, которую я с себя скинула. Больше он не говорил. Я вышла из подземелья, не оглядываясь назад.