Несколько дней ничего не происходило и Северус наконец-то смог сосредоточиться на учёбе. Люциус полностью выполнил своё обещание, и отдал копию конспекта того, что было на пропущенных занятиях. Они договорились встретиться в выходной, у входа в подземелья, чтобы немного позаниматься и подтянуть Малфоя перед промежуточными тестами. Вот только прошло уже десять минут, а старосты Слизерина всё не было, учитывая, что он всегда очень пунктуален и приходил пораньше.
Нехорошее предчувствие облизало затылок, заставив пройти по телу дрожь. С этим нужно было что-то делать. Снейп направился к комнатам старост, как его внимание вдруг привлёк знакомый недовольный женский голос, за дверью ближайшей каморки.
«Любит же Поттер зажиматься в узких местах», — усмехнулся Северус и пнул дверь.
Люциус стоял между Сириусом и Джеймсом, которые с двух сторон наставили на него палочки, а Малфой показательно поднял руки. Эти двое блефовали как только могли.
Все обернулись к прибывшему Снейпу.
— Что тут происходит? — он недовольно сложил руки на груди. — А Поттер и Блэк не меняются даже после кастрации.
— Че вякнул? — прорычал Сириус и наставил палочку уже на молодого человека.
Слизеринец удручённо вздохнул и повёл плечом, дабы унять забирающуюся злость в мышцы. Бить девушек парень не собирался; разве что за дело. Но сейчас синяки на их телах могут сыграть против него, поэтому легко оттолкнул в сторону нападающую одной рукой и подошёл к Джеймсу. Поттер потупил взгляд, но палочку не убрал.
— Как осмотр? Понравилось? — прошептал Северус в лицо. Слова настолько острые, что резануло слух у обоих Мародеров. Он смотрит на гриффиндорку сверху вниз и прекрасно видит, как злость всё больше пропитывает сознание Джеймса. — Ты же не думал, что на этом всё закончится? — ещё больше подливает масла в огонь и ждёт, когда Поттер наконец-то сорвётся с места. Так и хочется огреть каким-нибудь заклинанием.
Староста Слизерина молча за всем наблюдал, потихоньку понимая, что к чему. Медленно достал палочку и ткнул прямо в горло подбежавшему Блэку.
— Люциус, они не могут колдовать, так что расслабься, — кинул за спину Снейп. — Правда ведь, Джейми? Не против, если я к тебе буду обращаться в женском роде?
— Смейся пока можешь, нюниус. Я всего лишь хотел узнать где Питер, — поразительная выдержка и контроль были очень необычным явлением для Поттера.
— Мне-то откуда знать, — развёл руками Северус. На самом деле, Петтигрю до сих пор сидит в клетке и ждёт своего часа, а чтобы не возникло вопросов о его отсутствии, иногда приходилось мелькать перед глазами профессоров в его обличии. — Так вы только из-за крысы нарушили запрет Дамблдора и вышли из лазарета? Зря. Вы ведь в любой момент можете понадобиться, а вас нет.
— На что ты намекаешь? — прорычал Сириус.
— Намекаю? Я говорю прямо, дорогуша. Тебе лучше вернуться в будку, пока хозяин не хватился.
Пока они подбирали черные мантии, Малфой всё так же молча стоял с палочкой наготове, поглядывая на улыбающегося друга. А когда Мародеры наконец-то ушли, уже ждал момента, чтобы спросить, что тут, мать его, происходит. Но Снейп не проронил ни слова.
— Северус, могу я кое-что спросить? — староста Слизерина решил не тянуть и начать разговор первым, пока тот отвлекся на сумку, где лежали учебники и конспекты. — Это твоих рук дело?
— Даже если и так, то что? — быстрый ответ заставляет замолчать до большого зала. Ему никогда не нравилось, когда в его дела лезут без спроса; возможно, он ответил грубо, но зато дал понять, что пока не настроен на диалог с этой темой.
Однако на испорченном настроении день вряд ли закончится. Потому что за столом Гриффиндора сидел Римус Люпин в прежнем обличии, радостно болтая со сверстниками, будто ничего не произошло.
От такой неожиданности Снейп застывает на месте в проходе, роняя учебники в руках. Задерживает дыхание, не сводя взгляда с Мародера, и в голове застревает один вопрос: «Как?!». Он не допустил ни единой ошибки в ритуале, всё было идеально выверено. Но если жертва приняла свой изначальный вид, то точно что-то пошло не так. Северус быстро берёт себя в руки и приседает на корточки, дабы собрать все бумаги. Нельзя привлекать ещё больше внимания, чем уже есть.
Сидя за столом, слизеринец всё прокручивал свои действия, снова и снова, пытаясь найти допущенную ошибку. Вот только всё было сделано как надо, как говорилось в древнем гримуаре, который Северус достал в запретной библиотеке. Перечитать выученную наизусть инструкцию не представлялось возможным, ведь он оставил всё дома ради безопасности и исключения улик.
«Значит, придётся ехать домой, странно, что те двое не сказали о своём друге. Может, они сами не знают? — Снейп неотрывно глазел в учебник, пытаясь не смотреть на Римуса, дабы в очередной раз убедиться, что это не галлюцинация хохочет через ряд столов. — В любом случае, я и так собирался в город, так что ничего страшного, если задержусь на пару дней подольше. Как-никак сорок дней почти прошло… Главное, чтобы отца не было дома».
Из мыслей его выдёргивает упавшая на учебник газета, заставив дёрнуться назад от неожиданности. Почта пришла как нельзя кстати. Северус с интересом разворачивает сверток и удовлетворенно выдыхает, видя кричащий заголовок на главной странице. Ну, хоть что-то пока идёт как надо.
— Перемена пола в Хогвартсе — неудавшийся эксперимент или недосмотр директора? — вслух прочитал Люциус и сразу перевел взгляд на друга. — Мерлин…
Скорее, господи.
Слизеринец едва сдерживал довольный злорадный смешок, уронив голову на руку. Ежедневный Пророк — та еще клоака желтой прессы и отвратительных магов. Завсегдатаи — любители распустить сплетни и задеть за живое. Единственное, что оставалось сделать Снейпу — найти самого отчаявшегося человека, оказавшегося на краю пропасти и подкинуть ему
эксклюзивный некоторый материал. Но он не думал, что всё будет настолько просто, а главное, быстро.
Патрик Ришар — чье имя сейчас красовалось внизу главной страницы. Расспросив знакомых из Министерства, достаточно было просто выйти на журналиста-неудачника, которого вот-вот хотели уволить, у которого двое детей и полные штаны долгов. Конечно, одна статья его не спасёт, зато даст цель копать глубже. Он получил письмо от анонимного читателя в тот же вечер, что и Фрэнк с предложением проверить, почему же известный гинеколог вдруг лично отправился в Хогвартс, а дальше профессиональная деформация писателя сделали своё дело.
Северус метнул взгляд на побелевшего Римуса, и его скорейший уход из зала с газетой в руках. Что ж, значит и остальные преступники скоро узнают, в какой ситуации оказались.
— Этот недоумок и так доставляет проблемы, теперь его точно выгонят из семьи, — недовольно бурчал, сидящий напротив, младший брат Сириуса. Регулус был полной противоположностью брата, прилежен, вежлив и тактичен, ни разу не попадался на каких-то скандалах, и не создавал своей семье постоянные проблемы. Даже к Амелии не цеплялся. — Мне стыдно… может, он вообще приёмный?
Снейп не сдерживается и издаёт смешок, делая вид, что его вызвала какая-то фраза в статье, а не резкие высказывания родственника одного из Мародеров.
Повеселились и хватит, пора бы вещи начать собирать, ведь чем раньше он покинет школу, тем лучше для него самого. Директор авансом отпустил его на все мероприятия, связанные с Амелией, после её похорон. Как объяснил Дамблдор: «Это единственное, что я для тебя могу сделать». В таком случае, почему бы не воспользоваться?
— Меня не будет следующие несколько дней, — слизеринец предупредил старосту и поднялся с места.
— Понял. От меня что-то требуется? — кивнул Люциус, видимо, всё ещё пребывая в шоке от новостей. Иначе парочка вопросов точно бы прилетела.
— Да, разузнай кое-что; может, у нас кто-то учится из детей этого человека. — Северус сунул аккуратно сложенный кусок бумаги с именем Малфою под газету. — Это не срочно, но чем подробнее информация, тем лучше. Как приеду — сочтёмся.
— Сделаю, что смогу.
Иногда Снейп чувствовал, что неправильно так использовать единственного человека, казалось бы, готового помочь во всём. Он не соврал, когда пообещал отплатить услугой за услугу, к тому же, однокурсник всегда сохранял дистанцию, по крайней мере, пытался изо всех сил. Поэтому кое-что на примете было, чем можно показать, что с молодым человеком выгодно иметь дело. Но это ближе к концу поездки.
Нужно быстро собрать одежду, несколько книг, пару склянок с бадьяном и выйти за пределы Хогвартса, а затем трансгрессировать к станции. Он почти собрал всё, что хотел, но какое-то неприятное чувство осело на плечи, заставляя постоянно оглядываться на двери комнаты. Шестое чувство сработало как надо, и если бы не излишняя осмотрительность, то парень бы столкнулся с разъяренными семьями Мародеров. По дороге они подгоняли профессоров, а какая-то дамочка и вовсе пнула Филча, чтобы не юлил перед глазами.
Очень хочется узнать, насколько громкое будет представление, жаль поезд уже через полчаса, надо поторапливаться. Купив билет у контролера перед дверцами вагона, Северус выбрал самое дальнее купе. Гриффиндора всё равно нет, так почему бы не воспользоваться и не доехать в тишине.
Как только поезд тронулся, можно было выдыхать. Стук колес и лёгкие покачивания сделали своё дело и нагнали сон. Пока он дремал, почему-то вспомнилось детство — кошмарное для него время.
Когда каждый день был подобен сильнейшему проклятью. Ведь приходилось учиться быть достойным наследником семьи Снейп у отца. То, как глава семьи применял Круциатус, можно было поучиться преступникам из Азкабана. Папаша всегда стрелял им за любое неверное движение в этикете или не ту взятую ложку из двадцати оставшихся. Надо отдать должное, сын вызубрил всё так, как нравилось отцу, повезло, что при остальных знакомых не было нужды соблюдать девяноста градусов осанки и семьдесят приподнятого подбородка. Только при этом ублюдке.
— Глаза всегда должны быть направлены на собеседника и смотреть неотрывно без необходимости, — произнес вслух парень фразу, которая давно отпечаталась в мозгу, словно мантра. — Помни, за каждым твоим мускулом наблюдают.
Мать он любил, в детстве она была для него всем. Целым миром. И когда Северус проводил время вместе с ней, то казалось, что этот мир принадлежит только ему и дальше всё будет хорошо. Но как же он ошибался, снова и снова попадая в ловушку собственных грез. Иногда отец приходил с работы очень злым и пьяным. Неудачная сделка, неподписанный вовремя контракт, неубранный двор, неровно лежащий ковёр — всё это могло вывести его из себя.
Первое воспоминание о нём — то как отец хватал Эйлин за затылок и уводил из комнаты Снейпа. А дальше была гробовая тишина, оставляя маленького ребёнка наедине со своими мыслями и развившейся из-за постоянного насилия нездоровой фантазией. Каждый раз он думал, что утром больше не увидит маму и её улыбку. Только когда начал изучать магию, он узнал о глушащем заклинании, которым постоянно пользовались родители. От этого не стало легче, ведь кто знает, какие ужасы происходили за стенами дома.
Слизеринец постоянно задумывался о том, почему она просто не уйдет от такого деспота, а потом вспоминал, что с маленьким ребёнком на руках никто не примет, даже родная семья. Так у него появилась вина перед ней за себя и своё существование. Можно сказать, что он подчинялся и терпел всё только чтобы ей доставалось меньше.
Амелия же стала первым человеком, которому парень захотел открыться. Глотком свежего воздуха. С каждым курсом они становились ближе, она даже успела познакомиться с матерью. Как же было комфортно и тепло наблюдать со стороны за тем, как эти двое болтали о всякой всячине, смеялись и иногда подкалывали друг друга. Мама в шутку называла её будущей миссис Снейп, а девушка всегда заливалась краской. Хоть отец и не был в восторге от дружбы с нечистокровной, он позволял приходить Уолкер время от времени, наверняка думая, что в будущем это может пригодиться. Закрывался у себя в кабинете, изредка выходя в гостиную и недовольно осматривая владения.
Северусу тогда было все равно, ведь один из самых дорогих людей рядом, что ещё нужно для счастья?
Лёгкие покачивания вагона и постоянный стук колес заставили Снейпа снова отключиться, но уже до конца поездки. Его разбудил контролер, осматривающий места. Северус быстро взял рядом стоящую сумку и направился к выходу, где уже заметил знакомый идеально выглаженный фрак и чёрный жилет. Дворецкий стоял по струнке смирно и, как только заметил юношу, медленно поклонился, заводя руку за спину.
— С возвращением, молодой господин.
— Здравствуй, Генри, — бросил парень и отдал вещи. — Давно ждёшь?
— Нет, господин. Спасибо за ваше беспокойство.
Генри Пасторе — дворецкий семьи. Его итальянский род один из нескольких, кто издавна служил Снейпам. С подросткового возраста дети Пасторе проходили обучение отдельно от обычных детей-магов в специализированных школах для прислуг. А после завершения курсов сразу отправлялись на работу за нескромное жалование, поэтому у них не было нужды в стремлении занять хоть какое-то место в обществе, чтобы не помереть с голоду. В поместье всегда будет крыша над головой, свежая еда и уважительное отношение к их работе.
Северус помнил Генри с пеленок, как дядю, который всегда поможет, пожалеет, подсобит дельным советом и подскажет, где достать любой ингредиент для зелий. Жаль, годы сделали своё, в волосах появилась седина, некогда статное лицо покрылось морщинами, даже осанка пострадала. Но для Снейпа он всё тот же старый добрый друг, который старался заменить ему отца, помогая во всем.
— Как близнецы? — спросил молодой человек, садясь в машину. — У них ведь скоро закончится обучение.
— Всё верно, господин. Мои детишки уже как взрослые, рвутся приступить к своим обязанностям. Возможно, после вашего выпускного вы уже увидите их в поместье.
— Было бы неплохо, — вслух сказал парень, пристегивая ремень безопасности на заднем сидении.
Семья часто пользовалась изобретениями маглов для своего удобства и избежания проблем. К тому же, если неплохо затратиться, то всё окупится с лихвой. Авто одно из таких выгодных вложений; отец решил приобрести несколько, оправдывая это необходимостью постоянных разъездов. Северус ставит на то, что ему просто нравится их коллекционировать.
— Позвольте спросить, молодой господин. Как ваша учеба? — спросил Пасторе, пока проворачивал ключ зажигания.
— Скучно, — выдохнул парень, смотря в окно. — Я давно уже прошёл программу Хогвартса. Осталось дождаться экзаменов и в добрый путь.
— Но вы же можете их сдать раньше или я ошибаюсь?
— Могу, но у меня есть неоконченные дела в школе.
— Друзья, молодой господин?
— Да… Друзья.
На самом деле, если бы не его месть для Мародеров, Снейп бы остался до конца ради Амелии, проводя с ней каждый день. А на выпускном планировал сделать предложение остаться вместе на всю жизнь. Вот только в построенное «долго и счастливо» решили вмешаться нагло, отобрав все возможности для хорошей жизни после пережитого ада в Хогвартсе.
Оставшаяся дорога прошла в тишине. Северус смог даже немного вздремнуть, пока машина плавно не остановилась и лёгкий толчок от Генри в плечо не разбудили его.
— Просыпайтесь, молодой господин, мы приехали.
Пасторе остановился у самых дверей трехэтажного особняка с кучей пристроек и, как считал парень, ненужных комнат «для гостей». Это место пропитано насквозь разными воспоминаниями, но есть самые дорогие. Даже подъездная дорога заставляла вспоминать, как он провожал Амелию до дома пешком, потому что она всё время отказывалась от предложенной машины и доброго Генри. Но такие прогулки Снейп старался растянуть подольше, им всегда было о чём поговорить.
Он делает глубокий вдох, когда набирается смелости потянуть тяжёлые двери на себя, чтобы в следующий момент на него прыгнула мама, прижимая со всей силы к себе. Запах свежей выпечки исходил от её, заплетенных в две большие косы, волос. Лёгкое тёмно-бордовое платье с белым халатом до пола Северус разглядел, когда она отпрянула от него, чтобы осмотреть с ног до головы.
— Ты так подрос, — с нежной улыбкой прошептала женщина.
— Всё такой же. Рад тебя видеть, — ответил парень. — А ещё я проголодался. Сегодня готовила ты?
— Да милый, сегодня я решила немного постараться, — мать наблюдает за бегающим взглядом по дому и сразу понимает, кого сын искал. — Его не будет несколько дней, поэтому не волнуйся.
Снейп выдохнул и слегка расправил плечи. Когда дома был отец, атмосфера в каждой комнате становилась напряженной и заставляла дёргаться от каждого шороха. Ведь если застанут за занятием «не подобающим наследнику семьи», будет наказан не только виновник, но и прислуга, которая об этом не доложила. Поэтому он не так часто навещал семью, чтобы никому не доставлять проблем, ведь по указке отца больше жить не собирался.
Поместье само по себе было очень светлым, множество окон пускали солнечные лучи в комнаты, а по вечерам из-за золотых закатов тёмные обои становились на пару тонов светлее, оттдавая бронзовым оттенком. Вся мебель делалась под заказ отца в цвет стен. Он обожал роскошь и еще больше — хвастаться ею перед знакомыми и друзьями.
— Я ненадолго. Завтра нужно будет сходить на кладбище, — Северус смочил пересохшее горло, по которому будто прошлись наждачкой. Так сложно говорить о ней с кем-то, — к Амелии.
— Мерлин, уже столько времени прошло, — женщина сразу поникла и взяла сына за руку, обхватывая обеими ладонями. Тепло. — Может, мне сходить с тобой?
— Не нужно, — парень выдавил из себя какую-никакую улыбку. — Я бы хотел побыть с ней наедине.
— Тогда позволь мне собрать для неё цветы. Выберу самое красивое, что у нас есть в теплице.
— Хорошо.
Не было смысла отказывать ей. Уолкер наверняка рассказала матери о своих предпочтениях, так что после еды у него появится время. Ужин прошёл довольно неплохо, они обменивались последними новостями и даже несколько раз смеялись над какими-то нелепыми ситуациями. Генри всегда был рядом, занося блюда и предлагая напитки, видимо, тоже хотелось послушать так редко приезжавшего господина.
— Всё очень вкусно, — произнёс Снейп, вытирая уголки губ салфеткой, — ты потрясающий повар.
— Рада, что тебе понравилось. Что ж, раз мы закончили, пойду в теплицу, подумаю, какой букет собрать той прелестной девушке.
Парень ничего не сказал, лишь кивнул и остался в обеденной на какое-то время один. Взгляд касался каждой мебели, казалось, что на кресле, в котором Амелия постоянно тонула, и на чашках, которые она всегда предпочитала держать в руках, остался её запах. Северус делает огромное усилие над собой, чтобы развернуться в коридор и пойти в библиотеку. Единственное, что могло отвлечь его сейчас — месть. Когда он задумывался о том, как сейчас страдают под гнетом родителей Мародеры, внутри появлялось небольшое удовлетворение, хоть и хватало его ненадолго.
В семейной библиотеке никого. Помещение состояло из двух отсеков: основного, с рядами стеллажей и книг, и подобие читального зала, с удобными креслами и лампами. Парень находит полку, где спрятал гримуар из Хогвартса, и судорожно начинает листать его в поисках ответов.
«Почему Люпин стал прежним? Что я упустил? — крутилось в голове, пока Снейп переводил древнескандинавский язык. Его он выучил ещё на втором курсе, когда закончился курс по латинскому, знал ведь, что пригодится. — Тут ничего не сказано об обратном превращении».
Северус в любом случае не собирался сдаваться. В семейной библиотеке наверняка должно быть хоть какое-то упоминание о древних обрядах. Он решил начать с самой старой книги, сохранившейся ещё со времен появления семьи. Но там тоже ничего не оказалось, кроме червей и паутины на страницах. Несколько часов поисков тоже ничего не дали.
— Молодой господин? — голос Генри раздался у дверей. — Вы здесь? — седая макушка вынырнула из тёмного коридора.
— Да, что случилось? — парень махнул рукой из ряда, обозначая, где находится. Пришлось передвинуть одно из кресел читального зала, ибо бегать туда-сюда надоело.
— Госпожа Эйлин вас искала и просила передать, что цветы будут у вас в спальне. А потом отправилась спать.
— Я понял, спасибо, — ответил Снейп. Дворецкий собирался уходить, как он его резко остановил. — Постой, ты ведь давно нам служишь, верно?
— Всё верно. Вас что-то интересует? — Пасторе завел руки за спину и встал по стойке смирно.
— Есть ли такая возможность, что какие-то книги были уничтожены или отобраны?
— Есть, молодой господин, — кивнул Генри. — Каждую сотню лет проводится так называемая «чистка». Для того, чтобы мощь древних семей росла не с такой большой скоростью. В основном, изымались книги с древними проклятьями и обрядами, так как от многих до сих пор не нашлось лечения.
— Так и думал, — устало вздохнул Северус. — Тогда, может быть, ты слышал что-то об обряде «Чайная церемония фей»?
— Да. Я знаю о нём. Рассказ будет долгим, молодой господин…
Дворецкий начал с самого начала зарождения древних родов. Оказалось, чайная церемония фей — процедура, при которой происходило зачатие ребёнка между семьями аристократов, где рождались одни мальчики, а в политических целях была нужда породниться. Считалось, что высшие магические существа — феи, благословляли такой брак и содействовали процессу с помощью рун, наносившиеся на стены и пол ритуальных залов. Чтобы их отблагодарить, преподносились сладости и чай, отсюда и пошло название.
Было также две теории происхождения фей. Первая — бабочки, коснувшиеся магии созидания. Вторая же более жуткая — души убитых детей, прерванной беременностью, после церемонии. Такое случалось очень часто, если мага заставляли насильно выходить замуж, менять свой облик, становиться другим человеком и терпеть все муки беременности и родов. Но прервать беременность можно только естественным путем, так как магия на этих детей не действовала. Это было связано с волосом, который использовался при оборотном зелье.
Куда больше поразила Снейпа информация о том, что всего лишь несколько сотен лет назад были специальные деревни маглов, где доставались те самые волосы. Такие деревни не контактировали с внешним миром и содержались за счёт аристократических семей, которые прибегали к их услугам. Люди содержались под защитными магическими куполами, и даже если бы хотели — не смогли бы выбраться за пределы очерченной границы. Постепенно деревни вымирали из-за невостребованности, а про некоторые наверняка забыли.
— Не проще было бы взять волосы и просто убить магла? Так ведь наверняка не возникнет проблем, — Северус понимал, что говорил жестокие вещи, но ему нужно докопаться до сути.
— Вы правы, молодой господин, если не одно «но», — хмыкнул Генри. — Всё зависело от того, сможет ли обращённая девушка понести дитя. Требовалось около недели, чтобы определить дальнейшую судьбу пары.
— Хочешь сказать, если девушка не смогла забеременеть, то она возвращалась в прежний облик? — напрягся парень.
— Всё верно. Вы, как всегда, блещете умом, — похвалил Пасторе и продолжил, — в этом и заключалась востребованность маглов, так как повторное обращение с тем же волосом для обряда считалось невозможным. Поэтому ингредиент оборотного зелья менялся до тех пор, пока девушка не сможет забеременеть.
— То есть, то что не подошло одной семье, могло подойти другой? — снова задал вопрос Северус и, получив одобрительный кивок, произнес лишь. — Ясно.
Теперь понятно, почему Люпин вернулся обратно. Везучий гад, он был последним, видимо, поэтому с ним пролетело. Значит Джеймс и Сириус всё-таки беременны.
«Главные зачинщики в любом случае будут наказаны, — подумал Снейп и довольно хмыкнул».
— Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, молодой господин, — поклонился дворецкий.
— Да, спасибо. Зачем нам библиотека, когда у нас есть ты, — парень дёрнул уголком губ и отодвинул стопку книг ногой. Теперь нужно всё обратно расставить.
— Могу я у вас уточнить один момент, перед тем как уйду?
— Конечно.
— Вы ведь спросили о чайной церемонии фей, потому что узнали, что госпожа Эйлин была подвергнута этому обряду?
Северус замер на месте, пытаясь осмыслить только что услышанное.
— Что? — выпалил парень, сразу исправившись. — А… да. От тебя ничего не скроешь, Генри. — повезло что он стоял спиной к дворецкому, держа в руках гримуар, и тот не увидел полное смятение на лице молодого господина.
Снейп держался прямой спиной до тех пор, пока дверь библиотеки не хлопнула. В ту же секунду ноги подкосились, казалось, будто кости обмякли. Он упал на холодный пол, скинув целую полку книг. В голове пусто, не хочется допускать, что сказанное Пасторе правда. Пульс бил по ушам, не давая сосредоточиться, а сердце еще чуть-чуть и просто разорвется на части от скорости, переломав все ребра с левой стороны. Сбитое дыхание никак не восстанавливалось, да и дышать вовсе не хотелось.
Парень сгорбился, как только почувствовал рвотный позыв. Его вырвало на учебники по какой-то тёмной магии ужином, который приготовила мать. Истеричный смех вперемешку со слезами пробирал до костей, заставляя дрожать все тело.
— Господи, как же иронично! — смеялся Северус, вспоминая, какой способ мести выбрал для Мародеров. — Сдохнуть можно!
А в этот момент очень даже хотелось… Что же он вообще такое? Результат своей же мести?
Снейп задерживает дыхание, медленно выдыхает, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. В ознобе он облокачивается спиной о стеллаж, подтягивая колени, трясущиеся пальцы сами тянутся к пачке сигарет в кармане. А там осталась последняя штука.
— Бля-ять… — протягивает он, — да что за день-то такой.
Глубокая затяжка оставляет горячую полосу в горле и лёгких, на секунду выбивая тяжелые мысли из головы. Северус медленно приходил в себя, стараясь думать объективно, как его всегда учили, но стоило только задуматься, что отец делал с матерью всё это время… Захотелось выблевать из себя все органы и сдохнуть прямо здесь под тоннами книг, только чтобы стереть из памяти этот момент.
«Это всё равно ничего не меняет, — парень снова вдыхает яд и наконец-то в голове всё упорядочивается, — просто я связан с обрядом чуть больше, чем думал».
Разве что теперь Эйлин следует держать подальше от «проблем» в Хогвартсе. Если она узнает, то сразу поймёт, что к чему, и от отца вряд ли женщина сможет что-то скрыть.
— Всё в порядке. Я справлюсь, Амелия. Сначала разберусь с одним, затем с другим.
Этой ночью Северус так и не смог заснуть.
***
Чуть рассвело, парень поднялся на второй этаж к своей комнате. По дороге заглянул к матери; та мирно спала на огромной кровати с балдахином и полупрозрачными занавесками. Вряд ли бы она вообще когда-нибудь рассказала сыну о случившемся. Ведь он мог не так понять и винить себя в произошедшем. Может быть, Снейп сам заведёт с ней об этом разговор, но не сейчас.
В его комнате как всегда чисто, наверняка Генри лично здесь прибирается, зная, как молодой господин требователен к уборке. Вся мебель в классическом стиле, посередине комнаты большая жёсткая кровать, которую выбирал отец лично. Он всегда повторял: «Главное, что отличает нас от остальных — ровная гордая осанка». Северус назло сгорбился, будто рядом стоял глава семьи. Сбоку ширма, где всегда помогала одеваться прислуга, хотя он вполне мог справиться сам. Рядом круглый стеклянный столик, на котором стояла ваза с цветами.
Видно, что Эйлин с особой любовью отнеслась к выбору. Пушистые белые лилии, издалека напоминавшие комочки шерсти, аккуратно стояли в воде. В цветах показалась небольшая записка.
«Я решила вырастить этот сорт специально для твоей возлюбленной. Амелия всегда напоминала мне светлое мягкое солнышко, дарящее тепло каждому, кто протянет к ней руки. Пожалуйста, передай ей от меня… что-нибудь.
М.»
На улице прохладно, а ледяной ветер ещё больше морозит уши, заставляя съежиться. Начинали открываться магазинчики, и Северус увидел ларёк с сигаретами, решив купить пару пачек на будущее.
«Самые дешевые? — усмехнулся парень, смотря на витрину, где лежали те самые с большой синей ягодой посередине».
Дорога до кладбища растянулась. Он выбрал самый длинный путь, просто потому что не хотелось видеть торчащий из земли камень вместо Амелии. Но вот на горизонте показались злосчастные кочки, которые становились всё ближе и ближе. Снейп сильнее прижал к себе букет и смочил пересохшее горло. Притаился у дерева неподалеку, — её родственники наверняка должны были прийти сегодня.
Никого нет, придётся идти. Больно. Каждый шаг до её могилы прожигал всё тело насквозь, вынуждая дышать глубже.
— Привет, — тихо произнес и встал как вкопанный перед надгробием. Не знал, что еще сказать, голова пустая. Место Уолкер огородили небольшим заборчиком, с последнего визита сбоку появилась чёрная маленькая скамейка, куда медленно присаживается Северус, боясь что-то сломать. — Прости, — вырывается изо рта, а пальцы впиваются в стебли цветов букета. Привыкнуть к этому невозможно. К улыбающейся фотографии девушки, смотрящей прямо в глаза Снейпа, и могиле под ногами.
Парень нерешительно кладёт цветы и по привычке рука тянется в карман за спасительным белым коробком. Быстро и нервно щёлкает крючком зажигалки, чтобы сделать необходимый вдох и сдержать подступающие слёзы.
— Даже сейчас ты продолжаешь менять меня, — попытка улыбнуться с треском проваливается, когда взгляд сталкивается с глазами Амелии. — Знаешь, это мама собрала тебе цветы, я бы никогда не додумался до этого. Надеюсь, тебе тепло под всеми этими цветами, на улице холодает, знаешь ли. У меня… всё хорошо, я ем, учусь. Люциус все так же достаёт Нарциссой и проблемами по учебе. Профессор Слизнорт несколько раз рассказывал одну и ту же тему подряд, — нельзя останавливаться, ведь слезы наверняка её расстроят, — и он отказывался верить, что уже делал это. Представляешь? — в голове пустеет, а глазах начинает жечь. — Я… Я… Так соскучился, — хрипло произносит Северус перед тем, как согнуться и закрыть волосами лицо. Она не должна этого видеть.
Горячие слезы обжигают щеки, даже тлеющая сигарета не спасает.
— Тебе нужно было лишь попросить помощи, — хрипит Снейп и трёт затылок в попытке успокоиться. — Я бы убил всех на месте, кто к тебе посмел прикоснуться…
Рваный выдох и отчего-то становится легче. Опять она помогла? Проходит ещё немного времени, и парень уже не боится смотреть ей в глаза.
Неожиданно за спиной послышались шаги.
— Так и знала, что ты придешь, — знакомый голос заставляет сжаться всё в груди и сорваться с места. — Амелия по тебе скучала, я кстати тоже.
— Камилла… — выдыхает Северус, тело не двигается, а взгляд упирается в тёмно-зелёные балетки девушки. — Прости. Мне здесь не место, сейчас же уберусь.
— Прекрати. Ты был очень близким человеком для неё. Лучше садись обратно, поболтаем… втроём, как в старые добрые.
Летом на каникулах последние пару лет к Амелии приезжала её двоюродная старшая сестра. Магл, которая запросто смогла приобщиться и принять их особенность. Вместе им всегда было весело, они шутили над местными задирами и находили, чем заняться. Правда, Камилла всегда соблюдала границы дозволенного и понимала, когда нужно остановиться или пойти домой. Девушка никогда не переступала порог его дома и гуляла вместе с ним только в присутствии Уолкер.
Сейчас её черное платье до колен закрывало всё, что выше пояса: длинные рукава и высокий воротник делали девушку чуть выше, чем она была на самом деле. Пшеничные волосы забраны в высокий хвост, придавая больше строгости. Тёмно-зелёного цвета кожаные перчатки держали в руках четыре белых лилий. Она присела первой, подзывая Снейпа к себе.
— Когда сестра приезжала ко мне на выходные, а родителям нужно было нас позвать, они придумали слово, которое в себе сочетало два наших имени. Быстро и легко мы могли понять, что нам нужно спуститься на кухню или подойти в гостиную, — неожиданно начала Камилла, — «Камелия, где вы?» — кто-то кричал, а мы переглядывались, друг другу кивали и бежали на перегонки.
— Камелия… — повторил парень, — прекрасные цветы. Думаю, вам это подходит.
— Жаль, я узнала о них только на её похоронах, — девушка сделала глубокий вдох, наверняка так же давила в себе слёзы.
— Как они? — он надеется, что Камилла поймёт, о ком идёт речь.
— Плохо, скучают по любимой дочери, как и любые родители. Тётя, скорее всего, готовит любимые блюда Амелии, добавляя туда свои слёзы, а дядя запивает всё бурбоном.
— Ясно, — ему больше нечего сказать, помочь им он пока что ничем не может. Северус предложил бы деньги или любую помощь, но, зная семью Уолкер, те наверняка бы отказались, попросив больше не появляться у них на пороге.
— Не хочешь выпить кофе? Тут есть неплохая забегаловка недалеко.
Снейп выпил бы чего-нибудь покрепче, слишком много всего произошло за последние сутки. Но домой возвращаться не хочется, встречаться с матерью в том числе. Он соглашается кивком и идёт следом по тропе за Камиллой. Носа коснулся запах жасмина, когда девушка резко остановилась, пропуская плачущую парочку перед выходом. Ещё немного и парень бы врезался в неё на всей скорости.
Оказывается, за кладбищем находилась небольшая площадь со всякой всячиной. Горячий горький кофе оказался не таким уж и плохим решением, а предложенная подругой фляжка с настойкой — ещё лучше. Северус добавил всё в кофе, чтобы в голову ударило не сильно, ему всё-таки скоро идти домой. Через дорогу играл на скрипке какой-то попрошайка, растягивая каждую ноту. Пока они стояли у мини-кофейни в виде небольшого ларька, девушка не сводила карих глаз с молодого человека.
— Что-то не так? — Снейпу неловко от такого пристального взгляда.
— Ты изменился.
— Люди не меняются, — хмыкает он и делает глоток, — я просто повзрослел.
— Ох, ну раз вы повзрослели, молодой человек, тогда не потанцуете со мной? — серьёзный спокойный тон сменился на игривый и нежный. Камилла, допив свой кофе, выбросила стакан в ближайшую урну и одним движением сняла перчатки. — Или аристократов не учат магловским танцам?
От такой быстрой смены настроения парень опешил, но решил подыграть. Всё-таки они вряд ли скоро увидятся, да и хоть немного порадовать сестру Амелии хотелось.
— Смотри, не отставай от меня, когда я буду вести, — Северус уверенно берёт холодную руку девушки и ведет за собой, попутно вспоминая, какой танец больше подойдет под нудную мелодию музыканта.
Он расправил плечи, медленно подставляя ладонь под пальцы Камиллы. Уже тёплые и сухие, будто весенние лучи солнца. Парень сглотнул, когда медленно касался её талии, приближая и подтягивая к себе. Девушка все так же неотрывно смотрела на него, будто под амортенцией, казалось, она даже не дышала. Первый шаг дался сложно и неловко, но, когда он привык к её весу, манере движений, хотелось чуть большего, чем просто топтание по квадрату.
К месту вспомнились уроки танцев с матерью, как аккуратно наклоняет Камиллу назад и её корпус падает ему на руку. Девушка выдыхает в лицо от неожиданности и медленно ведёт рукой по предплечью Северуса, хватаясь за затылок и осторожно поднимается. Снейп снова ведёт на себя, и дорожка очередных шагов даётся уже легко и естественно.
В груди учащается стук сердца. Нет. Не сейчас. Он не готов снова привязаться больше, чем нужно. Ведь потеряв во второй раз кого-то столь дорогого, просто не справится с этим. Парень разрывает пару. Нужно уходить, это было большой ошибкой — вообще приходить сюда и разговаривать с ней.
Вот только Камилла против, как только она поняла, к чему всё идёт, то схватила молодого человека за рукав, с силой потянув на себя. Пользуясь его растерянностью, она сначала хватает Снейпа за запястья, оттягивая вниз, заставляя чуть сгорбиться, цепляется за воротник чёрной рубашки и сталкивается с ним губами. Ладони смещаются на холодные щеки, обжигая их хлеще слёз.
Снова вляпался.
А Северус даже, блять, не сопротивляется. Тонет в этих безумных, сбивающих с толку ощущениях и разрушительных желаниях. Мысли в голове путаются, не давая сосредоточиться. Сладковатый блеск для губ отпечатывается на языке. Хочется ещё, этого чувства, смывающего все тревожные мысли о ненависти… мести…
Он разрывает поцелуй снова первым, слегка отводя её в сторону за плечи.
— Я не могу так поступить с ней… с тобой. Ты достойна лучшего, — Снейп отводит взгляд, когда видит краснеющие глаза Камиллы. — Прости, мне не следовало сюда приходить.
— Мне не нужна твоя взаимность, — девушка опускает голову. — Просто хочу, чтобы ты знал, что Амелия была не единственной, кому ты был не безразличен всё это время.
Парень молчал, ему ещё никогда не признавались, и он сейчас без понятия как реагировать на её слова. Но Северус понял, что может сделать, чтобы дать исчерпывающий ответ.
— Давай отойдём от людей подальше.
Молодой человек уводит подругу от маглов вглубь парка, чтобы не осталось никого, кто смог бы их увидеть. Постепенно темнело и тропа становилась всё менее заметна. Снейп подал девушке руку, чтобы та не оступилась. Наконец они вышли на поляну с высокой травой, густые высокие деревья вокруг создавали некое подобие барьера и иллюзорное ощущение безопасности.
— Зачем мы здесь? — нерешительно спросила Камилла, оглядываясь по сторонам.
— Я не видел в своей жизни больше никакого смысла, — парень начал издалека, чтобы до неё дошло раз и навсегда, — мои планы на будущее были связаны только с Амелией. Я могу видеть цветы, слышать пение птиц, но всё вокруг кажется мне серым и безжизненным, — он потянулся к палочке на поясе. — Ненавижу себя за невозможность жить дальше, и ненавижу её за то, что она ушла, даже не попрощавшись. Я постоянно думаю об Амелии, где бы не находился.
— Прекрасно понимаю тебя, мне тоже нелегко, — она попятилась назад, когда увидела палочку. — Что ты собираешься делать? Ты меня пугаешь…
— Знаешь, когда-то я был сильным, чтобы вытерпеть все издевательства Мародеров, но удар, которого мне не хватало прямо в сердце, положил меня надолго. — Северус усмехнулся сам себе. Представить только, решил выговориться впервые за месяц, хотя бы кому-нибудь. Какой же жалкий. — Она умерла… а вместе с ней погиб и я. Прекрасно понимаю, что на фоне грядущих дней нет ничего, что могло бы придать мне хоть каплю утешения. Кроме одного — мести.
Камилла нервно сглотнула и медленно подошла, заглядывая снизу-вверх. Она обняла ладонями руку Снейпа, где была палочка. Ее пальцы успели замерзнуть, такие ледяные.
— Тогда позволь помочь тебе.
— Нет, ты не сможешь защитить себя в случае опасности, — слова больные, но правдивые. — Есть кое-что, что я бы хотел показать тебе перед уходом, поэтому и привёл сюда, — парень поднял вверх палочку и прошептал. — Экспекто патронум.
Из кончика древка вылетел клубок голубых бабочек, плавно окутывающий стоящую пару. В этот раз Камилла не смогла сдержать слез. Наблюдая за магией, она прижала руки к груди, будто еще чуть-чуть и потеряет остатки самоконтроля. Амелия очень любила это заклинание и часто его использовала, чтобы передавать сообщения друзьям.
— Но как её патронус оказался у тебя? — прерывисто, пытаясь собраться, задала вопрос. Северус протянул платок, чтобы та вытерла слезы и растекшуюся тушь. — Спасибо.
— Потому что я всегда любил и буду любить Амелию, — сразу ответил он. — И отомщу каждому, кто причастен к её смерти. В одиночку. Клянусь.
Девушка молча кивнула, видимо понимая, что дальнейшие разговоры бессмысленны, и её чувства для него не имеют никакого значения. Пару бабочек присели ей на руки, отвлекая всё внимание. Идеальный шанс, чтобы исполнить задуманное. Снейп заходит подруге за спину, поднося палочку к затылку.
— Обливейт, — себе под нос произносит он. Как и сказал, это была большая ошибка соглашаться провести с ней больше времени, чем нужно. Теперь Камилла забудет всё, что произошло за последние пару часов, начиная со встречи на кладбище.
Молодой человек отнес её к Амелии, аккуратно уложив на скамейку, пока подруга была без сознания. Северус наложил на неё утепляющие чары, так как осенние ночи уже были достаточно холодными, чтобы заболеть. Ещё раз мельком взглянул на улыбающуюся фотографию и направился обратно.
— Пусть те бабочки станут прекрасным сном для тебя, Камилла.
***
Дома тихо, наверняка, мать сейчас в теплице, хлопочет над растениями. К ней парень испытывал лишь жалость и вину за своё появление. Факт того, что Эйлин жертва обряда, лишь добавляло понимание будущего. То, как к нему будут относиться его возможные дети, когда узнают правду. Эти чувства будут точно такие же, как он сам относится к отцу. Отвратительные.
Снейп шёл к себе в комнату, как невольно услышал тихий смех. Мама сидела в своей комнате, читая какую-то книгу. Он замер на месте, притаился, чтобы ещё чуть-чуть понаблюдать за искренней улыбкой. Видимо, сюжет действительно интересный, раз она так увлеченно бегала глазами по строкам, скорее всего, Генри недавно ездил за литературой маглов в ближайший магазин. Хоть отец и не одобрял, что в доме находится посредственное чтиво, Пасторе без лишних вопросов доставлял несколько книг в месяц.
Понаблюдав ещё немного за довольным видом матери, он направился в спальню. Холодная подушка, в которую парень упал лицом вниз, приятно обволакивала кожу.
«Что ж, если Поттер и Блэк всё ещё находятся в женском теле, значит, всё получилось на три четвертых, — задумался Северус и перевернулся на спину. — Но что делать с Люпином…»
Он так и не успел придумать выход до того, как заснул. Вот только это вопрос времени, когда для Римуса наступит возмездие.
Утро в поместье выдалось на удивление шумное. Прислуга хлопотала по дому с раннего утра, а Снейп привык спать до тех пор, пока не выспится. Хоть они пытались ходить как можно тише возле его комнаты, всё равно кто-то умудрился уронить что-то металлическое прямо у дверей. Смирившись с тем, что больше подремать не дадут, парень медленно собрался, накинув на себя только халат и прошёл в ванную.
Запотевшее зеркало над умывальником пришлось протереть рукой, чтобы увидеть помятое лицо и уставший взгляд. Глаза опускаются на губы, а мозг будит то сладко-разрушительное желание, которое он подавлял со вчерашнего вечера. Северус догадывался о чувствах Камиллы, но списывал всё на тревожность или паранойю, а вчера поплатился за это. Если бы не месть… если бы не ненависть, как тёмный туман, закрывающий глаза от прекрасного, не оставляя шанса на прощение и нормальную жизнь, то возможно, у них бы что-нибудь да вышло. Но Снейп давным-давно отошёл от понятия «нормально» и преподнёс на блюдечке всего себя возмездию для Мародеров.
Рука тянется к голубой резинке, небрежный высокий хвост с натяжкой собирал все мысли в кучу и помогал сосредоточиться на важном. В обеденной сидела Эйлин, всё ещё читая книгу, из-за которой так нежно смеялась вчера.
— Доброе утро, мама, — поприветствовал парень и приобнял женщину. — Вижу, Генри хорошо потрудился на этот раз.
— Действительно доброе, милый. Генри всегда знает, что мне нужно, — улыбнулась она. — Завтрак скоро подадут, поэтому подожди немного.
— Сегодня как-то шумно, что-то случилось? — он отодвинул стул за длинным столом и сел рядом с матерью.
— Да, завтра утром приезжает Тобиас, поэтому я приказала, чтобы всё было идеально.
— Ясно, тогда вечером я, пожалуй, поеду обратно, — желания разговаривать с отцом ещё меньше, чем возвращаться в Хогвартс. Выбор очевиден.
***
Два дня назад…
Джеймс дёрнулся, когда в двери лазарета кто-то неожиданно ворвался. Дёрнулось где-то внутри, когда перед собой он увидел Люпина в своей прежней форме, вспотевшего и держащего газету в руках.
— Какого хрена?! — вырвалось у Поттера. — Как тебе удалось?
— Не это сейчас важно, — отмахнулся Римус и развернул сложенную бумагу, — читай сначала это. Вы в полной заднице, не знаю, откуда у них появилась информация.
Громкими разговорами друзья разбудили прикорнувшего Сириуса. Он лениво потянулся и попросил не верещать, всё-таки ещё даже обеда нет. А когда понял, что что-то не так, вскочил как ошпаренный.
— Забавно, что многие думают, будто в магических школах безопасно, — Джеймс читал вслух, — ведь никто бы и подумать не мог, что всеми любимый Хогвартс сможет разрушить жизнь трёх учеников. Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Римус Люпин стали жертвами неудачного эксперимента на дополнительном занятии… Мерлин, это ведь уже разошлось по всей Великобритании.
Грудь с силой сжимается и заполняется чувством тревоги, тошноты и непонятного предчувствия. Ощущение, будто за спиной захлопнулась ловушка, очерчивая границу начала бесконтрольности.
— Кто это дерьмо написал? — Блэк вырвал Ежедневный Пророк из рук. — Патрик Ришар? Кто?
— Я первый раз о нём слышу и вижу, — задумался Люпин.
Поттер кинул взгляд на циферблат над дверьми. Отец уже точно прочитал статью, так что когда семья приедет — вопрос времени.
— Предлагаю всё рассказать, как есть, — он опустил голову, признавая, что другого пути решения не видит. — Пусть лучше нас считают жертвами, чем неудачниками, которые не смогли совладать с зельем на уроке.
— Браво, Джеймс, — усмехнулся Сириус и запустил пальцы в кудрявые волосы. — Как ты себе это представляешь, а? Знаешь, папочка, когда я вылезал ночью из Хогвартса в Запретный лес, сзади подкрался изгой школы, оглушил меня, а потом изнасиловал! И с тех пор я хожу в теле женщины, веду себя как женщина, даже ссу как…
— Тогда предлагай ты, что нам делать дальше! — рявкнул Поттер.
— Думаешь, они будут разбираться, кто кого трахал? Кто был спереди, а кто сзади? — истеричный смех Блэка, лишь подливал масла в огонь. — У них будет результат, — развел руки в стороны, — мы. Неудачники, которые не смогли постоять за себя, которые до этого нарушили несколько десятков школьных правил.
Как бы неприятно было признавать, но Бродяга прав. Вряд ли родители станут разбираться в такой грязи, когда узнают. Для них это не более, чем очередное непристойное развлечение, обернувшееся катастрофой семьи.
— В таком случае, пусть будет домашняя работа с неправильными ингредиентами и заклинанием, — выдохнул Джеймс, садясь на кровать, ставя локти на колени.
— Которое испортил Снейп, — щёлкнул пальцами Римус.
— А ты вообще когда успел обратно нормальным стать? — Сириус только сейчас заметил нормальный вид товарища, вызвав недоумение у обоих.
— Мерлин, я скоро свихнусь, — Джеймс упал спиной на мягкое одеяло, кровать недовольно скрипнула. — А ведь действительно, как ты вернул своё тело?
— Я просто проснулся, и все было при мне, — попытался внятно объяснить подскочившему с энтузиазмом Сириусу.
— А дружок тоже при тебе? — заинтересованно спросил Блэк, осматривая друга кругом.
— Да… всё на месте, — спотыкаясь о каждое слово, ответил Люпин.
— Покажи! А я дам тебе потрогать это, — он смял одну грудь, — они такие мягкие.
— Нет, — сразу отчеканил парень, слегка залившись румянцем.
— Стесняешься? Да чего я там не видел! — гриффиндорец хлопнул друга по плечу. — Мне нужно убедиться, что ко мне тоже всё скоро вернётся в прежнем виде.
— Постой, — Поттер приподнялся на локтях, словно его что-то осенило, — а ведь и правда, почему мы не вернулись в прежнее состояние, как Римус? Ведь все с нами произошло в один день, — он нервно сглотнул, — Сириус, значит, с нами что-то не так.
— Блять, — слетело с языка Блэка, звонкий радостный голос быстро сошёл до шепота. — Я не смогу проходить всю жизнь… в этом?
— Но при осмотре ничего же не нашли, — попытался успокоить друзей Люпин. — Я уверен, что в скором времени вы тоже будете бегать по школе как ни в чем не бывало.
— А если нет? — задал вопрос Джеймс.
— А если нет, тогда дела плохи, мальчики, — Дамблдор, появившийся буквально из ниоткуда, сильно напугал Мародеров. Старик стоял с недовольным хмурым видом, сомкнув руки на животе.
— Давно вы там стоите? — первый успокоился Сириус. — Я чуть в штаны не наложил, — быстро исправился, — в юбку.
— Достаточно. Ваши родители приехали в Хогвартс и ждут у меня. Поэтому попрошу собраться и пройти за мной.
Уже перед директорской дверью становилось не по себе. Эти несколько метров можно было сравнить с дорогой на эшафот. Необъяснимая тяжесть садилась на плечи, делая последние шаги трудными. Словно внутри кто-то отчаянно кричал: «Убирайся отсюда, здесь смерть!». Зловещая аура от сильных недовольных магов за стеной провоцировала лёгкий озноб, с которым невозможно справиться.
В кабинете гробовая тишина. Пять человек расселись по стоящим друг напротив друга диванам. Хватило только одного взгляда Ориона, чтобы захотелось смочить горло. Сириус застыл на месте, равно как и остальные. Ожидали реакции родителей.
— Римус! Хвала богам! — высокий мужчина, одетый в костюм с мантией, сорвался с места, подбегая к сыну. — Эта… жёлтая пресса! Закрою к чертям эту контору.
— Привет, пап. Извини за беспокойство, — пробурчал Люпин в отцовское плечо. — Я не хотел срывать тебя с работы.
— Мистер Лайлалл, — обратился директор, — я бы хотел, чтобы все присели, и мы смогли…
— Это не мой сын, — произнесла женщина, сидевшая с края дивана. Острые черты лица и пухлые губы хорошо сочетались с закрытым длинным платьем тёмно-зелёного оттенка. Волосы аккуратно зачесаны назад в пучок из кос, нет ни одного торчащего волоска. Большие карие глаза застыли в изумлении. — Нет, это не мой сын. Приведите настоящего Сириуса.
Джеймс меньшей реакции и не ожидал, всё-таки их семья была куда большими фанатиками, чем собственная. Максимум, что Поттер получит, это несколько очередных оплеух от матери и плевок в лицо от отца, а дальше всё вернется на круги своя. Но Блэки — совсем другой разговор. Основная угроза исходила от главы семейства, который в любой момент может при всех сколдовать круцио на сына, не чувствуя за это ни капли вины или жалости. А его супруга будет лишь хлопать в ладоши и ещё больше подстрекать мужа.
— Мам, — прохрипела девушка. Страшно было даже открыть рот, пальцы впились в клетчатую юбку, а взгляд уставился на кончики ботинок, — твой сын перед тобой. Твой непутевый, ненавистный отпрыск здесь, стоит перед тобой и нуждается в помощи! — последние слова, полные боли и страха, ничуть не разжалобили Вальбургу. Та лишь фыркнула и перевела взгляд на Ориона.
Поттер приготовился к своей очереди, когда подошел к родителям. Движущей силой в семье являлась Юфимия — мать Джеймса, не уступающая по силе и знаниям магам из Министерства Магии, но по своей причине выбрала стать домохозяйкой, помогая мужу. Первый удар был не сильный по сравнению со вторым. Щеки пылали от материнских рук, и они же в следующее мгновение прижали к себе, поглаживая по короткостриженной макушке.
— Ничего, мы исправим тебя. Вылечим и всё будет хорошо, — необычно мягкий голос для этой женщины поставил юношу в ступор. — Но зачем ты такое сделал?
— Это не я, — прошептал гриффиндорец в материнское плечо.
— Что? Тогда кто? Кого мне разорвать на мелкие части?! — её тон набирал обороты, хватило пару секунд, чтобы заставить снова вспыхнуть от ярости.
— Это… — волна беспокойства накрывает Джеймса с головой, топит, не давая издать и звука. Он как рыба на суше ловит ртом воздух, пытаясь вздохнуть. Сердце медленно разрывается на куски, заставляя сгибаться пополам и опускаться всё ниже на пол. Он словно попал в какой-то сон, где каждый звук, или движение в его сторону превращалось в опасность, угрожавшая его жизни.
— Господи, сынок! Что с тобой?! — на крики Юфимии подскочил и отец, подхватывая лёгкое женское тело на руки, и быстро отнёс на диван.
Дамблдор всё это время молча наблюдал, а на просьбу о помощи подошёл к Поттеру и задернул рукава рук. На одной из них красовалась белая огненная петля.
— Видимо, тот кто сделал это с вами, весьма непрост, раз решил воспользоваться непреложным обетом, — директор нахмурился. — Поэтому всех присутствующих попрошу воздержаться от вопросов о том, кто поспособствовал их превращению.
Мародеры переглянулись между собой, понимая о большой доле вероятности, что их обидчик может остаться безнаказанным. Хоть Джеймс и находился в полуобморочном состоянии, но мог слышать разговоры окружающих. Если он не ошибается, то для непреложного обета нужны как минимум трое… но кто был тогда свидетелем?
«Люциус? Не, этот аристократишка вряд ли бы стал в таком участвовать, может и в курсе что здесь происходит, — быстрое осознание прокалывает мозг насквозь. — Чёртов, мать его, Петигрю. Я не видел эту крысу с самого начала заварушки».
— В любом случае, мы все сошлись на мнении о том, что детям нужно посетить больницу Святого Мунго, — Вальбурга как ни в чем не бывало осматривала свои острые длинные коготки. — Там им точно должны помочь.
Память услужливо подкинула Поттеру слова Снейпа, вызывая лишь колотящуюся внутри злость.
…Интересно, что же будет, когда лучшие колдомедики узнают о вашей проблеме; насколько глубоко они будут готовы в вас залезть, чтобы узнать правду…
