Всё равно придёшь

— Анвин, я ведь предупреждал, что подвешу тебя на всю ночь, если ещё хоть раз застукаю после отбоя? Завхоз, чьего настоящего имени никто не знал и которого все без исключения звали Мерлином, убедился, что кандалы надёжно удерживают запястья и лодыжки, и отступил на пару шагов, чтобы полюбоваться творением рук своих. Эггзи мог лишь возмущённо мычать: говорить ему мешал обыкновенный маггловский скотч. Он попытался было дёрнуться, но закреплённые цепи не сдвинулись ни на миллиметр. По крайней мере кандалы были созданы лишь для того, чтобы зафиксировать провинившегося, а не пытать его, иначе Эггзи уже стёр бы кожу до крови, пытаясь высвободиться. Говоря откровенно, он специально попался на глаза Мерлину, хотя ему ничего не стоило ускользнуть от острого взора завхоза. Но он сбил статую рыцаря на четвёртом этаже и позволил себя поймать по той же причине, что и вот уже второй год шлялся после отбоя: ему нужны были эти отработки. Не то чтобы он собирался в этом сознаваться. Тем временем Мерлин грубо отодрал скотч и изобразил любопытство. — Ну и что на этот раз, Анвин? Ты нашёл чей-то учебник и только после отбоя решил, что его нужно вернуть владельцу? Твой сосед по комнате не мог уснуть от голода, потому что пропустил ужин, а ты, добрый и чуткий, отправился на кухню? — В Хогвартсе запрещены телесные наказания. Я расскажу обо всём директору! — Твой дружок Хескет плохо на тебя влияет. За эти годы я наслушался от него «я всё расскажу отцу!», а теперь и ты туда же. — Он мне не дружок, — выплюнул Эггзи, пытаясь невербальной Алохоморой выпутаться из кандалов, но те, судя по всему, были зачарованы. Это наводило на определённые размышления, учитывая, что Мерлин был сквибом. Что, собственно, и было причиной бесконечных отработок Эггзи. — Слушай, я понятия не имею, почему вы делаете вид, что ненавидите друг друга, когда почти вся школа знает об отношениях вашей четвёрки. Вы серьёзно верите, что лорд Хескет лишит единственного сына наследства и угробит древний род, узнав, что тот дружит с магглорождённой хаффлпаффкой и типичным гриффиндорцем? А уж эта показательная вежливость с мисс Мортон так и вовсе смешна. Эггзи хотел было спросить, откуда Мерлин всё это знает, что значит «почти вся школа» и уверен ли он насчёт лорда Хескета, но… — В каком это смысле типичный гриффиндорец? — В прямом. Слабоумие и отвага, Анвин, — Мерлин откровенно ухмылялся, разглядывая пошедшего красными пятнами Эггзи. — Ты считаешь меня идиотом? — Нет. — Что? — Нет, сэр, — уже громче ответил Эггзи, упрямо задрав подбородок. Даже оторванный от пола, он всё равно смотрел на Мерлина снизу вверх. — Странно, потому что ведёшь ты себя так, будто считаешь. Хочешь, я расскажу тебе, почему ты здесь? — не дожидаясь ответа, Мерлин продолжил: — Знаю, что хочешь. На пятом курсе ты решил, что будет очень весело разыграть завхоза-сквиба и выставить его беспомощным слабаком перед всей школой. Твои подруги каким-то образом узнали о твоих планах и побежали к директору. Слава Моргане, Гарри успел вовремя и спас твою репутацию, потому что тебе это, разумеется, и в голову не пришло. Потом он позвал тебя на чай, где долго и нудно давил на твою совесть, рассказывая, что мнение о человеке складывается не по тому, как он ведёт тебя с равными, а по тому, как он относится к тем, кто слабее его и не может ответить. Тебя это безусловно проняло, ты осознал все свои ошибки и раскаялся во всём, что натворил за последние лет десять, а то и больше, если смог вспомнить совсем юные годы. И тогда Гарри рассказал тебе часть засекреченной информации о битве за Хогвартс, в которой погиб твой отец. Помимо прочего он рассказал тебе, что я потерял магию, защищая замок и учеников. В твоих глазах я тут же превратился в героя, и ты решил искупить вину любой ценой, поэтому и кинулся с упорством, достойным лучшего применения, зарабатывать отработки, чтобы помочь мне с уборкой замка. Я что-то пропустил? — голос Мерлина так и сочился сарказмом. Эггзи стиснул зубы и не отводил взгляда от монограммы, вышитой серебряной нитью на мантии Мерлина. Ему и в голову не приходило, что Мерлин всё это время знал о его мотивах. Шея горела от стыда: а что, если он знал, что уважение перешло в восхищение, сменилось пониманием и затем обернулось влюблённостью? — Гарри… Директор Харт рассказал тебе, как погиб твой отец? — неожиданно мягко спросил Мерлин. — Он пришёл к нам, когда у меня случился первый выброс. Отец не рассказывал маме о магии, его же отлучили от рода, он не был уверен, что я волшебник, хотел дождаться первого всплеска магии. Но не дождался. Это случилось через месяц после его смерти. Директор рассказал нам о магии, о том, что я буду учиться в Хогвартсе, принёс нам книжки по истории, водил нас в Косой переулок. Когда мама спросила, зачем он всё это делает, ведь вряд ли он ко всем так ходит, директор Харт сказал, что мой отец пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти школу, в том числе его самого, так что у него долг жизни, который перешёл на меня. Когда мы проходили Непростительные, он вызвал меня к себе и рассказал, что отец бросился под чью-то Аваду, предназначенную магу, который проводил защитный ритуал. Потом я узнал, что этим магом были вы. И что вы вплели в защитный контур слишком много силы, поэтому он выпил вас досуха. — То есть ты знаешь, что твой отец погиб из-за меня? И всё равно думаешь, что влюблён в меня? — в голосе Мерлина было слишком много горечи, но ещё больше — боли. Однако ярости в Эггзи от этих слов было гораздо больше, и только цепи удерживали его от того, чтобы не схватить Мерлина за грудки и встряхнуть как следует, наплевав на последствия. — Я не думаю, что влюблён в вас, ясно? Я люблю вас, и знаю, что я чувствую. И мой отец погиб, защищая свой мир и свой дом. Его убил человек, бросивший ту Аваду. Его убил Валентайн, решивший уничтожить Хогвартс. А вы спасли всех. И вы гриффиндорец похлеще меня, если вините себя в его смерти. — Вижу, Гарри очень сильно тебе доверяет. Все материалы о нападении Валентайна строго засекречены, большинство даже не знает о его существовании. И ещё сильнее засекречено моё участие в этой битве, потому что ритуал был далеко не светлым. Надеюсь, вам известно, что официально я лишился магии из-за неудачно сваренного экспериментального зелья, но не смог покинуть школу. — Представьте себе, от слабоумного и отважного меня никто ничего не узнал. Даже Рокси и Амелия. И, Салазар с вами, даже Чарли. И не смейте переводить разговор, когда я признался вам в любви. — Анвин, ты ещё ребёнок. Ты придумал себе героя, и… — Мне уже восемнадцать, и мне осталось всего два месяца до выпускного. И это вы придумали себе ребёнка, потому что так ведь проще, правда? Будь вам всё равно, разве вы ходили бы за мной каждую ночь? Разве позволяли бы нарываться на все эти отработки, раз знали их причину? Или что же, думали развлечься, а потом решили, что нищий полукровка ниже достоинства непризнанного спасителя Британии? Мерлин одним шагом преодолел разделяющее их расстояние, и на мгновение Эггзи подумал, что его ударят, но вместо этого он лишь неловко упал на каменный пол, когда удерживающие его цепи резко удлинились. — Убирайся, Анвин. В следующий раз будешь вычищать совятню или драить котлы, больше никаких отработок у меня, пусть Гарри сам решает, что с тобой делать. — Блядь, я не это имел в виду! — Анвин, отработка закончилась. — Да ради всего святого, Мерлин! Что мне нужно сделать, чтобы вы поверили, что я не хотел? Вы же сами сказали, слабоумие. Я… слушайте, я просто подумал, что если разозлю вас, то выведу на чистую воду. Ну, то есть, не подумал, конечно. Я бы в жизни такого не сказал, если бы включил мозги, клянусь! Вы и не должны мне отвечать, ни взаимностью, ни вообще. Я не обязан вам хоть как-то нравиться: у меня ни манер, ни каких-то выдающихся способностей, одна только импульсивность да дурость, а вы… Вы — это вы, и… — Анвин, хватит. — Нет, не хватит! Я не рассчитывал, что вы мне ответите, ясно? Но я думал, что мы, не знаю, сможем стать друзьями. Иногда ужинать вместе, я бы заходил к вам, когда приезжал бы в Хогвартс. А теперь я сам всё проебал. Чарли прав, я идиот. Простите. Я пойду. — Анвин. Гэри, директор рассказывал, почему меня зовут Мерлином? Озадаченный, Эггзи замер в шаге от двери, не зная, как реагировать. По школе ходили легенды, что завхоз всегда появлялся, когда кто-то говорил «какого лысого Мерлина», да так оно и прилипло, но Эггзи не верил в эту чушь. Разве что на первом курсе, язвительно добавил его внутренний голос, подозрительно напоминавший Хескета. Про Мерлина вообще мало что знали: говорили, что раньше он варил зелья для больничного крыла, иногда подменяя профессора зельеварения, но его имя не могли назвать даже бывшие ученики, якобы к нему всегда обращались просто «профессор». Ходили слухи, что он работал на Отдел Тайн, поэтому и скрывал имя. В магическом мире ничего не стоило скрыть свою личность, имея нужные связи. А уж если твой лучший друг — директор Хогвартса… — Он говорил, что вас так прозвали из-за огромного резерва магии. Что вы могли выполнять очень энергоёмкие заклинания без предварительных ритуалов и подпитки чужой силой. — Вот ублюдок, — весело отозвался Мерлин, и Эггзи неверяще обернулся. Мерлин едва заметно улыбался, в уголках его глаз собрались морщинки, и он казался таким близким, что… Эггзи с трудом удержал себя в руках. Как он должен был понимать такое поведение? Его простили? Это тот ответ, которого он ждал? Или тот, на который он не смел даже надеяться? Очень не хватало рядом Рокси, которая закатила бы глаза, а потом разложила всё по полочкам. — Меня зовут Мерлином, потому что это моё имя. Родители ждали от меня великих свершений, так что назвали в честь великого мага. Я жутко стеснялся и придумывал себе другие имена, каждый раз представляясь по-новому. Так уж вышло, что учился я на дому, а после меня завербовал Отдел Тайн, и им показалось забавным сделать моим позывным моё настоящее имя. А потом я познакомился с Гарри, и он сделал всё, чтобы это имя обросло легендами. Я могу надеяться, что ты сохранишь и эту тайну тоже? Эггзи широко улыбнулся и взъерошил волосы. Он всё ещё не понимал, к чему же это ведёт, но это казалось хорошим началом. Или же продолжением? — Можете. Да, можете. — Отлично. Но это не отменяет того, что отбой был два часа назад. Советую воспользоваться мантией-невидимкой, которую ваша четвёрка наконец-то создала, опустошив половину школьного хранилища. — Откуда вы… Салазар! Ладно. Хорошо. До свидания. — И ещё, Анвин. Не обязательно нарываться на отработки. Эггзи выдержал пристальный взгляд Мерлина и просиял. — Я понял. — Спокойной ночи, Гэри. — Спокойной ночи, Мерлин.