***
Выспаться так и так не удалось. Синобу чувствовала себя разбитой. Даже после умывания лицо ощущалось опухшим. Рис не лез в горло. Напротив же, Сиканоин был борд и весел, посвистывал и наливал себе чай. Даже щетину сбрил. — Вы расскажете? — выдавила из себя Куки, поднося рис палочками к губам. Кое-как она прожевала пищу и проглотила. — Выглядите довольным. — Господин Киношита обознался при оценке металла, применённого при конструировании той машины. Он был уверен, что там потребуется нелегированная сталь. Мне было важно проверить верность такой позиции, для чего был жизненно необходим хоть малейший кусок. В нелегированной стали больше железа, поэтому она ярче подвержена кислородной и кислотной коррозии, это можно испытать в соляной кислоте. Что ж… Не сработало. — То есть это не… эм, как вы говорили, нелегированная сталь? — Поэтому я смешал азотную и серную кислоты и опустил туда другую частицу. Она растворилась! — парень подтянул к себе маленькую тарелочку с края стола и подхватил с неё тёмно-серую материю. — Это наш образец, от которого я отпилил несколько частей для экспериментов. При расщеплении металла я извлёк оттуда хром и никель. У меня есть потрясающий немецкий справочник по сталелитейному делу, так там сказано, что именно из сплава железа, углерода с высоким содержанием хрома и никеля делаются корпуса морских судов. — Выходит, для той странной автомашины злоумышленники добыли откуда-то судовую сталь? — Ага! — Очень странно, — Синобу дёрнула плечами и взяла стакан с водой. Опрокинув содержимое в себя, она почувствовала жжение. — Кхе-кхе, это что? — Зачем вы выпили мой метанол? — Ик!!! — Просто водка. Обрабатывал ею посуду. Куки в очередной раз была готова придушить своего соседа, но ограничилась одним пинком по ноге под столом. Сиканоин лишь посмеялся.***
Йокогама. Большой прибрежный город бурлил жизнью. На фоне бесконечных потоков людей и транспорта особенно буйным казался порт. Стояли у причалов корабли, ожидавшие своего часа на выход в открытое море, а с юга приближались иные суда, ищущие остановки у этих главных морских врат Японии. Следственная команда в составе Сиканоина Хэйдзо, Куки Синобу, Кудзё Сары и офицеров полиции прибыла, когда стукнуло два часа. Их ждала группа наблюдения в гражданской форме, что посменно надзирала за приезжающими сюда людьми. Кудзё переговорила с ними и вернулась к остальным с новостями. — Толстый иностранец-блондин уже появился в порту. Однако эти дураки упустили, на какой из кораблей. — Я и не надеялся, что они его возьмут, тем более без ордера, — сказал багрововолосый сыщик и посмотрел на большой циферблат часов, где отображалось актуальное время. Вокруг них сновали толпы людей по своим делам, кто с корабля, а кто на корабль. До отплытия нужного судна оставалось менее получаса. — Даже если мы найдём его, то упустив сообщника, мы проиграем. — И всё же вы слишком беззаботны, — недовольно цокнула Сара. Свидетель преступления, Киношита Уджиясу, нервно сжимал руку, обработанную вчера в токийской больнице: он боялся встретиться лицом к лицу со своим убийцей. Ему для скрытности наложили фальшивую бороду и одели в рваньё, что, однако, не придавало ему смелости. — Сиканоин, у нас мало времени! Где искать этих негодяев? — Куки тревожилась не меньше других. — Включайте уже свою дедукцию! Сыщик оставался невозмутимым: — Я знаю, кого и где надо искать. У центральных причалов стояли двое морских кораблей. Погрузка на один уже закончилась, на другой как раз завершалась. Как сообщил один из наблюдателей, выяснилась одна странная деталь: ни один из кораблей не выходит ровно в 14:30 — так у одного время отплытия стоит 14:20, то есть через пятнадцать минут, а у второго в 14:40, оба отплывают за границу. «В каком из них пребывают беглецы из Канды?» — нервничали все, кроме одного. Хэйдзо, насвистывая непонятную мелодию под нос, зашагал к управляющей конторе. Портовые клерки не похоже что были заняты: дули чай и обсуждали газету. Завидев чужака, они заорали «Прочь! Сюда нельзя!», только при появлении Сары притихли и залебезили. Та брезгливо отмахнулась. — Слушайте этого человека и отвечайте на его вопросы! — приказала она, указав на детектива. Багрововолосый парень вежливо улыбнулся. — В порту стоят два судна. Как мне известно, выходят в 14:20 и 14:40. Какое из них куда направляется? — Да-с, немедленно, сударь! — управляющий порта глянул в записи. — Лайнер "Чёрная сакура" идёт в Шанхай, отплывает в 14:40. Это тот, что с красными полосами на чёрном борту. Другое судно, "Граф Минамото", уходит во Владивосток, в 14:20. А какие-то проблемы? — На одном из кораблей преступники с потенциально опасным грузом, — сказала Сара. — И нам нужно, чтобы вы задержали отбытие кораблей немедленно, для досмотра. — Ни за что! — всполошился клерк. — "Граф Минамото" вот-вот отчалит, они уже запустили двигатели! Его нельзя останавливать. Да у есть у вас законное предписание? — Сара, у вас действительно нет права приостанавливать выход судов из порта, — спокойно заявил сыщик. — Если вы не хотите иметь дело с разъярёнными судовладельцами. — Но что нам делать?! — растерянно выжала женщина, понимая правоту сказанного. Хэйдзо фыркнул: — Пойти и арестовать виновных. Я знаю, где они. — Вы говорили про Владивосток, — задумчиво произнесла Куки, пытаясь анализировать сама. Неизвестные иностранцы решили отправиться на корабле из Японии, и у них в данный момент лишь два направления. Она бы предположила, что Шанхай будет лучшим местом, чтобы скрыться. О чём девушка и поспешила сказать. — Знаю, что в Шанхае есть международный сетлмент под властью англичан и американцев. — И вы здесь неправы, моя милая доктор, — хмыкнул Хэйдзо, идя в сторону "Графа Минамото". — Но неправдой будет и то, что преступники — русские. Вернее, что все преступники из той шайки — русские. — Кто же? — Господин Киношита, — обратился сыщик к свидетелю, — вы помните свои слова? — А?! — испугался тот. — Ваш заказчик говорил на шипящем языке. Помимо этого сказал нечто вроде "куруруба". Исходя из моих филологических познаний, дерзаю утверждать, что наш беглец — поляк, и ругался он словом "kurwa", в польском языке означает "шлюха". — Не выражайтесь! — грозно шикнула Синобу, заставив Хэйдзо засмеяться. — Большая часть Польши находится в Российской империи, то есть у преступника вероятно российское подданство. Но почему не международный сетлмент в Шанхае? Во-первых, как вы представляете, что они доставят в важнейший интернациональный порт Азии груз военного назначения и останутся незамеченными? Господа рискуют попасть в руки англо-американской или французской таможен. — Военного… — удивилась доктор, вспоминая описание автомобиля. — Я поняла, что этот транспорт не для мирных целей. Так зачем ему бронепластины? — Скорее всего, наш объект — инженер, занимающийся нелицензионными разработками. Если его машина достаточно мощна, чтобы носить на себе такую броню, то он мог продать разработку какому-нибудь из правительств. Он бы заработал денег, а государство-приобретатель получило бы новый тип вооружения. — Но что этот тип забыл в Японии? И как он умудрился добыть все эти средства? — уже влезла в беседу Сара. Вся компания уже шла по трапу прямо на борт "Графа Минамото". — И каким образом он вывезет это в Россию? — О причинах и целях мы будем спрашивать покровителя шайки. Он же и обеспечит им законный вывод всего груза из Йокогамы, который никто не осмелится проверить. Доктор Куки, — не останавливаясь, Хэйдзо вполоборота глянул на Синобу, — догадаетесь ли, о ком я говорю? — Вы мне? Но… — зеленоволосая вздохнула и опустила глаза к трапу. — Чем я могу вам помочь… — Хотя бы тем, что поймёте меня в правильном ключе. Итак, восстановим последовательность событий. В полдевятого к господину Киношите приехал некто Кураки с предложением, от которого невозможно отказаться. Спустя полтора часа, чуть после десяти, они были в районе Канда. Вскоре наш свидетель увидел проект автомобиля, в пределах следующего часа — неизвестного третьего участника банды и само транспортное средство, за что поплатился своими пальцами. Придя в сознание после ранения, он покинул место преступления и побежал к себе домой, на что у него ушло два с половиной часа петляний. Вы же, Куки-сан, приехали с работы в первую четверть третьего часа, к трём мы отправились на рынок, где и встретили свидетеля. Остальные мои мысли вы уже получили. Вопрос таков: есть ли у вас догадки, кто может быть тем самым вторым злодеем? В напряжении Куки обмозговывала вышесказанное, пытаясь из показаний Киношиты и утверждений Сиканоина выявить последний фактор дела. «Незнакомец… Кто ты есть?» — поджав губы, думала она, как вдруг теория пронзила её, связав воедину все составные. Детектив поймал этот всполох в глазах своей спутницы и лукаво хмыкнул: — Ведь есть? — Если я не ошиблась, то мы рискуем нарваться на дипломатический скандал, — выдала Синобу и строго посмотрела на парня. — Но я готова сделать то, что в моих силах. — Что вы там от меня утаиваете?! — грозно возбухнула Сара. — Объяснитесь! — Сара, наш организатор — русский военный атташе Михаил Петрович Скалозуб. Доктор Куки и директор больницы в Синдзюку, Сангономия Кокоми, подтвердят, когда понадобится. Вы пойдите в багажный трюм корабля и срочно вскройте дипломатический груз Российской империи. А я и господин Киношита найдём и арестуем его польского дружка и его самого в придачу. Господа полицейские, половина с госпожой Кудзё, половина со мной, — скомандовал зеленоглазый сыщик, вогнав в изумление всех присутствующих. — Вы здесь не начальник! — процедила Кудзё, напуская на себя ауру мрачного тенгу, разящего молнией с небес. — Командую операцией я. — Вы можете скомандовать лучше? — Вы, — гневающася Сара ткнула в некоторых из полисменов, — идёте со мной. Остальные — за этим… человеком! — и тёмной фурией помчалась искать вход во внутреннюю часть корабля. Сдерживаясь от хлопка по лицу, Куки посмотрела на своего соседа: — Я пойду с ней. Пригляжу за ситуацией. — Будьте бдительны! — бросил на прощание Сиканоин и, развернувшись, зашагал обратно к трапу, а за ним трусцой побежал Киношита. Детектив порылся во внутреннем кармане пальто и, убедившись, что фальшивое удостоверение на месте, подошёл к сотруднику, охранявшему вход на корабль. — Я инспектор полиции Сасаки, на борт должен был зайти толстый иностранец. В какой каюте его можно найти? — Был такой, верно. Тэк-с, кхе-кхе… Вот, тут такое странное заморское имя, не могу прочитать. — Позвольте? — попросил Хэйдзо, и ему дали список пассажиров в руки. — Ежи Кшижановски. Хорошо, а на судне нет ли… А, нет. — В-вы о ком? Не про этого русского? — понервничал Киношита. Полицейские стояли в ступоре, не понимая, перед ними реально инспектор полиции или самозванец-детектив. — Забавно. Среди пассажиров Скалозуб отсутствует. Видимо, он прошёл туда по поддельным документам, — сыщик вернул список проводнику и помчался к лестнице, ведущей в нужную часть лайнера. — Не отставайте, господин Киношита, нам ещё брать преступника. Задыхавшийся свидетель еле нагонял бегущего впереди детектива, а полицейские кучковались в самом конце, когда багрововолосый резко остановился у одной из дверей и, с совсем не присущей ему яростью, выбил дверь ногой и ворвался внутрь. В приличной каюте, напоминавшей первоклассный номер в отеле, только маленького размера, сидели двое человек — тучный мужчина и худощавая как вобла женщина, объём которой придавало только её уродливое фиолетовое платьё. Они сидели на диванчике и готовились к чаепитию, судя по расставленному перед ними сервизу и тарелке с печеньем. Завидев явившегося к ним сыщика, они замерли в испуге. — Policja Tokio, inspektor Sasaki Taro, nie z miejsca, jesteś aresztowany! [Полиция Токио, инспектор Сасаки Таро, ни с места, вы арестованы!] — сказал Сиканоин, демонстрируя своё "удостоверение". На иностранца это произвело неизгладимое впечатление. Он вскочил с дивана и с рёвом «Ja... zabiję cię!» [«Я… убью тебя!»] кинулся на Хэйдзо. Его мадам схватила лампу и с воплем бросилась на подмогу муженьку. На тумбе рядом с выходом лежал громадный фолиант, журнал с рекламой всего на свете, тяжеленный и опасный: его-то Хэйдзо и схватил и дал по башке приблизившемуся толстяку, которому весьма не поздоровилось, судя по бликам в его глазёнках. Второй удар с размаху пришёлся женщине по лицу. Она аж не удержалась на своих хлипеньких ножках и полетела через всю комнату, опрокидывая столик с чайником и чашками. Толстяк же снова пришёл в себя и попёр вперёд, потому Сиканоину пришлось долбануть книгой по нему ещё раз. Уж после этого он окончательно утратил связь с реальностью, зашатался и, сделав три шага назад, ухнулся на диван, весом своей 150-килограммовой туши разломав на две части. — Фьють! Это исключение из правил, но знайте, что мне для успешной драки книга не нужна, — выдохнув, издал багрововолосый и отбросил фолиант. Вошедшие полицейские застыли в шоке. — Вяжите их, господа. Господин Киношита? — Это они, д-да… — дядечка теперь точно будет с ужасом вспоминать своего спасителя. Сиканоин похлопал его по плечу и оставил на месте задержания. Теперь надо было поспешить навстречу доктору Куки.***
В те самые минуты две женщины и другие стражи порядка разбрелись по трюмному помещению. Освещение было слабым, а различного багажа хоть отбавляй. До отплытия какие-то пять минут, и где здесь искать конкретный груз. Как иголка в стоге сена. Ещё и шум запущенных двигателей бил по ушам. — Я осмотрю ту часть, — сказала Синобу, показывая на один из отсеков трюма. Сара пожала плечами и молча двинулась дальше. В одиночестве девушка стала осматривать большие деревянные коробки, что вызвали у неё жгучий интерес. «Как должен выглядеть дипломатический груз?» — недоумевала она. Коробки как коробки. На них были наложены печати с подписями, но не все ещё можно было рассмотреть: вещами здесь всё набито как рыбой в бочке, груз стоял плотно прижатый друг к другу. Вскрытие частной корреспонденции и прочих вещей запрещено уголовным правом, если на то нет дозволения суда. У Куки просто не было лишних минут тратить на разборки с законом. Одна из коробок её заинтересовала, а вернее — гербовая бумага с неизвестными ей символами. «Была не была», — Синобу сняла со стены топор, подступила к коробке, размахнулась посильнее и как следует ударила по краю упаковки. Дерево частично поддалось, опилки полетели по сторонам, а изнутри донёсся металлический скрежет. Засучив рукава, она раз за разом била лезвием по всё расширяющейся щели, и в конце концов короб треснул. «Ещё! — десяток-другой ударов, и ей удалось проделать такую дыру, через которую она могла изучить содержимое. — Ну-ка, что у нас там…» Синобу протянула руку вглубь, и её пальцев коснулось что-то прочное и холодное. «Мне нужен свет», — с такой мыслью Синобу оторвалась от груза и повернулась было направо. Её сердце чуть не выпрыгнуло из груди, ведь она увидела перед собой чужого человека в чёрном пальто. — Это… вы?! Русский военный атташе, Михаил Петрович Скалозуб, был прямо перед ней. — Что вы забыли здесь, рядом с моими вещами, барышня? — мужчина сделал шаг вперёд. Синобу инстинктивно отступила назад. — Вам так нравится копаться в чужой собственности? А ведь это государственный груз, за который заплачено и за нарушение неприкосновенности коего долженствует международная ответственность, — в руке его блеснул изогнутый кинжал. — Отвечайте, Куки Синобу, или, вернее, мелкая шавка Сиканоина Хэйдзо. Он надвигался. А девушку сковал страх, несвойственный ей, прошедшей войну и повидавшей всякого. Ореол смерти витал вокруг этого человека, а нож дополнительно придавал опасности. Запнувшись за неровность на металлическом полу, Синобу упала, чем лишь насмешила убийцу. Она продолжала ползти назад. Её очи метнулись к валявшемуся справа топору, запуская шестёренки в голове: «Успею или нет?!». — Не пытайтесь, барышня! — рявкнул он. Взмах ножом мог прервать жизнь зеленоволосой девушки, если бы не пробудившаяся в ней реакция. Вовремя поднятый топор отбил кинжал. — Неплохо. Но это не спасёт вас! Топор слишком увесистый, а Синобу в своём платье едва ли сможет быстро подняться. «Чёрт, что мне делать?» — она оскалилась и попыталась вскочить на ноги, держа оружие наготове для защиты. Атташе ринулся в атаку, и ещё бы одна секунда, как звук свистка остановил его. Мужчина оглянулся назад. У другой стены стояла Сара и двое полисменов. — Именем закона, вы арестованы! Я — Кудзё Сара, командир дружины помощи полиции. Лучше бы вам не сопротивляться, кто бы вы ни были. Гудок пронёсся над головами людей. Морское судно начало выход в открытое море. — Ах, этого следовало ожидать. Моя вина, — вздохнул Михаил и убрал кинжал в свои одежды. — Сей фактор я не учёл. Но вам меня не взять живым. Куки Синобу! — его глаза замерцали красным, когда он глянул на девушку. — Ты и твой поганый дружок! Вы попомните день, когда посмели связаться с Фатуи, ибо мы вмешательства не прощаем. Всего доброго! Из ладони его выпал шарик, что, соприкоснувшись с полом, выпустил густой, неприятный запахом туман вокруг. «Не дайте ему уйти!» — кричала Сара. Синобу лишь уловила лёгкий топот убегающих ног. Когда дымка рассосалась, русского и след простыл.***
«Михаил Петрович Скалозуб своими действиями и дальнейшим исчезновением подтвердил свою вину в организации преступной группировки, поэтому дело состоит только в объяснении догадок, — печатала Куки на машинке. — По мельчайшим зацепкам Сиканоин Хэйдзо быстро понял, что русский военный атташе и был ключевым звеном преступления. Эти детали: во-первых, пожар и явка в больницу с ожогом; во-вторых, груз судовой стали. Пять месяцев назад в результате несчастного случая (который, быть может, подстроен был самим Скалозубом) у берегов полуострова Босо затонул торговый корабль "Джон Бутчер", везший в Японию сталь из США. В операции по выручению американских моряков участвовала команда русского фрегата, которая воспользовалась суматохой для переброски части груза на свой борт, что обнаружилось позднее, по поднятии "Джона Бутчера" из воды. Точка потопления была выбрана неслучайно: вдали от крупных портов было бы легче вывезти и скрыть крупный груз. Тогда же в сдаваемом под аренду двухэтажном особняке в районе Канда, в северо-восточной части Токио, поселились подданные России, поляки Ежи Кшижановсий и его супруга Магда. Кшижановский, инженер по образованию, был соучастником заговора Скалозуба. Получив товар и заплатив домовладельцу за молчание, он организовал постройку крупного бронированного автомобиля, который собирался в будущем поставить на массовое производство по возвращении на родину. За день до отъезда, Кшижановский обратился к токийскому инженеру Киношите Уджиясу за экспертной оценкой. Получив её, он собирался устранить свидетеля, уничтожить улики и сжечь дом. По счастью, Киношита успел покинуть место живым, и даже заметил лично Михаила Скалозуба, приехавшего за своим подельником. При поджоге дома, вероятно, облившись керосином, организатор получил ожог руки, в связи с чем приехал в больницу Синдзюку, тем самым дав одну из зацепок. И хотя в это время преступники успели разобрать автомобиль и увезти все детали, под видом дипломатического груза уложив на борт пассажирского лайнера "Граф Минамото", Сиканоин Хэйдзо уже имел на руках достаточные наводки на конечную точку. Со всеми этими козырями, великий сыщик со товарищи явился по нужному адресу в нужное время и арестовал Ежи Кшижановского, который на допросе подтвердил вышеперечисленное. Русский военный атташе, к великому сожалению, избежал наказания…»***
Дело №???-???: "Пальцы инженера" Статус: "завершено" … Сиканоин закашлялся и схватился за горло. Пробуждение было не из приятных. В его мозгу смешалась такая каша кадров реального и вымышленного миров, от которой он задавался вопросом: 1895 или 2021? Увиденное было в крайней степени реалистично. Впрочем, не надо было принимать столько дури… — Бр-р-р! Мгха-а-а! — он невольно облегчился. Гадкий привкус стоял у него на устах. Из сожалений и страданий его вырвал обеспокоенный голос сбоку. Некто приложил к его губам мягкую ткань — видимо, платок, — вытирал лицо от грязи. — Эй, ты… Блондинка! Уй-ди… Не суй мне эту дря… нь, а-а-а… — Хэйдзо снова начал тонуть в пьяном бреду, лёжа в собственной рвоте. Его затормошили, выбивая из полусна, и парень никак не мог этого стерпеть. — А ну!.. А-а-а… Это ты, Синобу? — Я… Я, Хэйдзо, да, — взволнованно говорила девушка, чьи зелёные волосы совсем спутались. — Отвратительно выглядите… — Пф-фух… Ой, — он еле принял сидячую позу и протёр глаза. Только затем понял, в каком состоянии был найден. — Здравствуйте… Лицо Синобу смешало в себе жалость и презрение: — Вы… наркоман? Почему? — Только сейчас поняли, доктор? — без доли раскаяния спросил Хэйдзо, поправляя чёлку. — Я вроде в вашем присутствии доставал снадобья. Помните, я работал за химическим верстаком, а вы пришли, положили газету на обеденный стол и лишь спросили, что я варю. Я как раз смешивал кислоты, чтобы растворить в них частицу найденной на заброшенной стройке извести, в которой, как я подозревал, содержится ядовитое вещество, применённое убийцей против рабочего. Рядом со мной лежала прокатная бумага с насыпанным поверх табаком и белым порошком. Девушка вспомнила ситуацию и побледнела: — Это было оно? Но зачем? — Смешно, что вы, доктор, не придали значения моей сильной апатии в тот день. А я ведь сидел в кресле и надеялся, что вы меня спасёте. — Почему вы?.. Что с вами не так?! — нотки бешенства сквознули в её тоне. — Как вы можете быть так спокойны?! — Безделье — мой враг. Мне многократно хуже, когда нечем заняться. Мозг требует работы. Дайте мне сложную проблему, неразрешимую задачу, запутанный случай! Наркотики — стимулятор моей мозговой активности. Мой разум требует повышенной, напряженной деятельности. Только так я могу занять себя, когда больше ничто не способно отвлечь меня от пустой бренности бытия, этой серой пошлости житейской стабильности… — Сиканоин… — … этого ненавистного однообразия реальной жизни. Неизменной, как вода, псевдомудрости покоя, которой столь трепетно дорожат плебеи мира сего. — Сиканоин! — Бездарные пешки, не заслуживающие ничего, кроме места в стойле и сытного корма! — Хватит! Остановитесь! — закричала Синобу. Детектив умолк, его глаза померкли и зыркнули в сторону. — И я для вас тоже ничтожество? Да, я не умею мыслить глубоко, погружаться в завесу тайны и примерять шкуру преступника, улавливать мелочи и компоновать цельную картину. Меня не учили этому. Зато я умею помогать людям, и очень неплохо. Вы гениальный сыщик, ваши таланты уникальны, и вы… Вы их тратите на наркотики! Когда столько всего можно делать без этих мерзких стимуляторов! Хэйдзо безответно слушал тираду. — Не мне вас учить, Сиканоин. Да, вы лучше меня во всём. Вы интеллектуальны и эрудированны, как сотня человек. Однако вы ведёте себя как… как избалованный ребёнок! Будто вам все вокруг должны, — Куки вытерла пару слёз, скопившихся в углах её глаз, и встала. — Поедем домой. — Да…***
Автобус медленно катился по дороге, везя двоих молчащих пассажиров. Потребовалось время, чтобы Куки Синобу озвучила цель своих поисков: — Яэ Мико приходила. Что-то безотлагательное. — Хе-хе, это неспроста, — парень, казалось, забыл, в каком паршивом образе предстал перед своей подругой. — Наведаюсь к ней на днях. — Она была в курсе ваших проделок. — А то. — Не говорите так, будто это вам сойдёт с рук! — в сердцах бросила Куки. — Или полиция тоже покрывает вас? Стоите друг друга! Вам 139-ую, а им — покрывательство преступления?! — Опустим это, — примирительно изрёк Хэйдзо. — Право вы, дорогая доктор, очень хорошо постарались. Я говорил вам, что вы — мой лучший помощник! — Лесть вам здесь не поможет. — Ай, ладно вам. Я мог умереть. Но голова раскалывается просто… — он жмурясь протёр лоб и переносицу. — В своём бреду я видел ту историю про корабль "Джон Бутчер" и русских. Оно мне кажется таким знакомым… — Стойте-стойте, — Синобу аж замерла. — Откуда вы знаете про него? — Про кого? — "Джон Бутчер", судно из моего рассказа. Я ведь не показывала вам "Пальцы инженера"! — первоначальная растерянность Синобу сменилась злостью. — Я не давала вам текст! Как вы его прочитали без моего ведома?! — Оу… Да? — Отвечай!!! — Я… — замялся Сиканоин. — Я… хакнул ваш ноутбук. Это было несложно для меня. Просто я очень люблю ваши повести, не удержался. Доктор, вы плачете? Куки Синобу в самом деле прислонилась к стеклу и рыдала. Её изнеможение достигло предельной точки, когда душа уже не могла сдерживаться: девушка всхлипывала и едва успевала утирать солёные капли с щёк. Хэйдзо смотрел на неё неотрывно, пока она пребывала в истерике, и не вмешивался. — Доктор? — Катитесь вы к чёртовой матери! — наконец, набрав воздуха полную грудь, выплюнула она, встала с места и пересела в самый дальний угол. Лишь бы не рядом с Сиканоином. Багрововолосый не отреагировал на сей демарш и откинулся к спинке кресла, сложив руки в замок. И так протёк остаток их возвращения "домой". Даже под тяжестью досады, Синобу ждала извинений своего соседа, готовая понять и простить. Но весь следующий час он молчал и сидел, не глядя назад. Не обернулся Хэйдзо и при выходе из транспорта, и в пешей прогулке от остановки до их жилья. Более того, в его образе не наблюдалось и тени покаяния, что ввергало Куки в отчаяние. Он уселся в любимое кресло и затянулся обычной сигаретой. Как ни в чём не бывало. Она дёрнула головой, не позволяя чувствам овладеть собою, и ушла в свои покои. Занавес опустился.