Crosshairs

«Великий Гоголь-Моголь…» Перри был вынужден согласиться с этими чувствами… Он закрыл глаза, пока Монограмм мерил шагами маленький кабинет. Было странно сидеть там, а не в своём логове или комнате для разбора полетов. Однако никто другой не должен был узнать того, о чём они сейчас говорили. В ОБКА был внедрён «крот». Другого способа объяснить эту ситуацию не было. Чуть больше года назад Перри чуть не истек кровью на балконе своего заклятого врага, доктора Хайнца Фуфелшмерца, после того, как миссия прошла ужасно неудачно. Изначально она казалась достаточно простой. На самом же деле это было то, над чем они работали уже довольно долгое время: задание было передано им с более высокого уровня в правительстве. Кто-то контрабандой вывозил высококачественное оружие из страны и продавал его тому, кто больше заплатит. Однако это не всё: высокие технологии, кибернетическое оборудование, наркотики… Самым крупным товаром было оружие. Они еще не смогли установить, что именно это было, но из-за этого погибало слишком много людей, например, всё чаще встречались тела агентов ЦРУ. Ставки были слишком высоки — военные игры, но на такие вещи всегда был простой ответ. Простой метод, который всегда работал. Раньше. Они думали, что выяснили уже абсолютно всё, что нужно. Перри отследил курьера до склада, который использовался как своего рода убежище, прежде чем груз отправился в доки. Как только он достигнет порта, его будет гораздо труднее отследить, поэтому добраться до него раньше было крайне важно. Они отправились туда с миссией понаблюдать, куда отправят груз дальше, выяснить, кто ответственен за это. Однако как только они прибыли, всё сразу пошло не так… Кто-то уже знал, что они придут. На складе не было ничего, кроме снайперов. Перри вел огонь прикрытия, сколько мог, но двое из его команды все равно погибли, а сам Перри был ранен, и почти истёк кровью, почему ввёл в свой ховеркар первый пришедший на ум адрес. Так случилось, что это был его заклятый враг. Это была миссия, которая не выходила у него из головы с того самого дня, как они вошли на тот склад. Знание того, что у них, возможно, есть «крот», было тем, что заставляло всех смотреть друг на друга с осторожностью и подозрением, а это был абсолютно неподходящий способ управлять секретным агентством. Это привело его к предыдущей ночи. Вопреки его желанию, Линда назначила ему свидание. Еще раз. Этот человек оказался абсолютно невыносимым и, по мнению Перри, одним из худших людей, которых он встречал. Мало того, что у него был адский комплекс Бога, этот человек был настойчив и не хотел принимать отказ в качестве ответа. Перри мирился с этим, потому что не хотел обидеть друга Линды. Он также не хотел нападать на гражданское лицо. И только когда этот человек прикоснулся к нему так, что ему стало по-настоящему не комфортно, он начал действовать и впечатал мерзавца лицом в стену. Тем самым лицом, которое он позже видел на снимке, сделанном камерой наблюдения, в качестве возможного подозреваемого по тому самому делу, которое было проклятием его существования в течение нескольких месяцев. Это могло быть простым совпадением, но… Каковы были шансы? Он очень старался избавиться от этой навязчивой мысли. Поскольку в ту ночь не было снято видео, он был вынужден написать отчет и изложить все, что произошло между ним и Марком. Каждое слово, произнесенное Марком. Все, на что он жаловался. Наконец, рука мужчины на его бедре… Обнимающая его за талию… Дискомфорт, который он испытывал, привел его к тому, что он припер этого человека к стене. Даже вынужден был рассказать, как он согласился подвезти двух подростков (одной из которых была дочь его заклятого врага), вместо того, чтобы предстать перед судом своей семьи за эпический провал его несуществующей личной жизни. Тот факт, что Линда с самого начала подставила его, а теперь, похоже, ее друг оказался… Человек, с которым она свела его, потому что он был «хорошим парнем», был в их списке самых разыскиваемых преступников. Это унизительно, но теперь, когда всё вышел наружу, он немного расслабился. Они смогли получить запись с камеры наблюдения в ресторане и сравнили ее с зернистым изображением, связанным с той ужасной миссией… Даже Монограмм согласился, что они были очень похожи… Это было трудно сказать, потому что изображение было таким зернистым, но Перри был уверен в этом. — И ты говоришь, что твоя невестка знает этого человека? — Это она свела меня с ним. Она говорит, что знает его по своим занятиям йогой. Она ходит на занятия в студию на двенадцатой улице. «Привлекательность дзен» — так называетя это место. — Хорошо, хорошо… Хорошо, мы будем держать эту информацию под рукой. Мы не можем позволить, чтобы это вышло наружу. Только наши самые надежные люди будут в курсе событий. Это может стать нашим козырем. А пока мы продолжаем работать в обычном режиме. Нам нужно побольше узнать об этом Марке. Ты можешь назначить ему еще одно свидание? — Спросил Монограмм, и Перри довольно равнодушно посмотрел на мужчину. — Учитывая, что я сломал ему нос? Вы бы хотели второго свидания со мной? Перри было довольно забавно наблюдать за тем, как Монограмм заикался и путался в своих словах целых пять минут, прежде чем взять себя в руки. — Очевидно, что это было бы крайне неуместно. Так же желательно, чтобы ты был рядом.… Посмотрим, что ты сможешь сделать. Тем временем мы начнем оформлять документы для твоего переезда и перевода. — Сказал Монограмм, садясь обратно за свой стол. В эту секунду мир Перри резко остановился. Он был так обеспокоен и напуган тем фактом, что Линда могла знать этого монстра, что даже не подумал о том, что технически… его прикрытие было раскрыто. — Пожалуйста, будьте благоразумны, — попытался Перри, но мужчина бросил на него суровый взгляд. — Перри, ты знаешь правила. Твоё прикрытие раскрыто, и тебе придется переназначиться. — Твердо заявил он, не терпя никаких возражений. Хотя у Перри всё ещё был один аргумент. — Насколько нам известно, это может быть каким-то странным совпадением. Почему он был таким невыносимым, если намеревался вытянуть из меня какую-то информацию? Я могу показать вам всё то, что я говорил всю ночь. Он не понимает жестовый язык, поэтому мне пришлось взять с собой дневник, чтобы делать записи. Я думаю, что ответил на два его вопроса… Может быть, три. Вплоть до того момента, когда он попытался манипулировать мной, чтобы я сел с ним в машину. Он был просто придурком, а не тем, кто выуживает информацию. — Ты действительно веришь в это, агент Пи? Конечно, нет. Но сейчас он был в отчаянии. — Хорошо… Ну и что с того, что он действительно знает? Меня переводят на другое место, и здесь нет никого, кто мог бы защитить мою семью. Что, если он действительно придет за мной? Меня переведут на другое место, и, возможно, у него не будет причин оставаться. Мы потеряем единственную зацепку, которая была у нас больше года. — Мы не можем подвергать риску гражданское население, ты это знаешь! — Настаивал Монограмм. — Если бы я думал, что мое присутствие здесь когда-нибудь будет представлять опасность для моей семьи, я бы уехал. Если бы он хотел получить информацию, он бы позволил мне вставить хоть слово. Если он хотел убить меня… Ну, я не знаю, что бы случилось, если бы я сел в ту машину в ту ночь. Но если я уйду, что помешает ему использовать мою семью, чтобы вернуть меня? Монограмм что-то тихо проворчал и откинулся на спинку стула, выглядя при этом немного задумчивым. — Ты мой лучший агент, агент Пи… Но ты слишком сильно поддаёшься эмоциям. — Конечно, так и есть, сэр, ведь они — моя семья. Они — всё, что у меня есть. Вы же знаете, как мало времени я провожу с ними.— Он указал на это намеренно. Конечно, Монограмм знал о его прошлом, о каждой приемной семье. В деталях. — Хорошо… Итак, скажи мне, агент Пи… Этот человек посещает занятия йогой вместе с твоей невесткой. Что произойдёт, когда он заедет в среднюю школу Дэнвилла, чтобы забрать твою племянницу, потому что «мама занята, и она попросила меня привести тебя к ней на совместные занятия йогой для мам и дочерей»? Перри замер, услышав это, его сердце на мгновение подскочило к горлу, но он подавил неприятное чувство и покачал головой. — Кэндис слишком умна для этого, и я учил её самообороне. — Хорошо… Что произойдет, когда он заберет одного из твоих племянников? Они маленькие. Взрослый мужчина может посадить их в машину, тебе не кажется? Это происходит каждый день. У нас целая стена в одной из комнат для допросов увешана плакатами «Ничего, кроме пропавших детей», и все это происходит так быстро, что ни один человек даже не может назвать нам марку машины, которая их забрала. Перри с трудом сглотнул, медленно кивнул, издав тихий вздох, и уставился в пол. Господи, как же до этого дошло… Монограмм, казалось, понял, что агент имеет в виду. Он протянул руку и нажал несколько клавиш на своем компьютере, поворачивая монитор. Мимо проносились фотографии ФБР с объявлениями о пропаже детей. — Лиза Кеннеди. Снимок сделан в торговом центре в Детройте. Ее мать отвернулась на пять секунд, а похититель взял ее за руку и вывел из торгового центра. Джейсон Биггонс. Схватили и затащили в машину без опознавательных знаков. Его велосипед был найден на обочине дороги. Я могу долго продолжать, агент Пи. — Вы высказали свою точку зрения… Но… Не будет ли выглядеть еще более подозрительным, что на следующий день после того, как этот человек потерпел неудачу, я внезапно подам в отставку? Они не глупы, иначе мы бы их уже поймали. Монограмм вздохнул, кивнул, как будто обдумывая это, и снова начал медленно расхаживать по комнате. — Возможно, я буду сожалеть об этом, агент Пи… Но я позволю тебе оставаться в Дэнвилле на время этого расследования. Потому что ты нужнен нам здесь, и это единственная зацепка, которая у нас есть… При условии, если мы обнаружим, что твоё прикрытие действительно раскрыто, ты будешь переведён на другую постоянную работу и не будешь поднимать шума. Также на время этого расследования ты переедешь из дома в квартиру — чтобы мы могли лучше управлять ситуацией и уберечь твою семью от опасности. Монограмм говорил медленно, чтобы не было никаких возражений. Перри на мгновение закрыл глаза, пытаясь не обращать внимания на возникшую боль. Это была та же самая боль, которая возникала каждый раз, когда приемная семья сообщала ему, что сейчас приедут новые люди, чтобы забрать его. Еще один временный дом был на подходе. — Да, сэр… Я могу жить с этими условиями. По крайней мере, так он себе говорил. Если это позволит сохранить его семью в безопасности, он сделает всё, что угодно.

×××

— Перри… Я не знаю, что сказать, это… Это из-за Марка, я бы никогда… — Линда на мгновение запнулась, когда Перри быстро покачал головой. Он, Линда и Лоуренс сидели за кухонным столом, а дети уже легли спать. Он хотел сначала обсудить это с ними, прежде чем они втянут в это детей. — Ни в коем случае, Линда. Это происходило ещё до того, как ты свела меня с Марком. Эти вещи абсолютно не связаны. — Заверил он, протягивая руку и слегка сжимая ее руку, как только закончил подписывать. Он глубоко вздохнул и снова поднял руки. — Я ничего не сказал, потому что не хотел никого расстраивать, когда ничего не знал наверняка. Мой босс уверяет меня, что перевод носит временный характер. Он просто хочет, чтобы я открыл новый филиал, и я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться. Но из-за того, сколько времени мне придется провести в офисе, мне будет лучше переехать поближе к новому филиалу. Он сказал мне, что все официально подтвердилось, когда я сегодня пришел на работу. — Как долго это продлится, старина? — Спросил Лоуренс, и Перри заставил себя улыбнуться. — Если повезет, всего на несколько месяцев… Возможно, год. Хотя я надеюсь, что это не займет так много времени. И тогда я вернусь, обещаю. Кроме того, это пойдет мне на пользу. Мой психотерапевт отметил, что я никогда раньше не жил один. — Подписал Перри. Это было правдой… в некотором смысле. Он снова ходил к терапевту ОБКА. Но они на самом деле не говорили о его жизненном положении. Он рассказывал о своих ночных кошмарах и посттравматическом стрессовом расстройстве… Он ушел из приемной семьи, стал жить со своими тетей и дядей, служил в армии и жил со своим двоюродным братом. Он никогда раньше не жил сам по себе. — Мне не нравится мысль о том, что ты будешь один, Перри. Я знаю, что ты взрослый и более чем способен на это, но… разве тебе не будет одиноко? —Тихо спросила Линда. — Я знаю, что тебе было нелегко, и я боюсь, что если ты сейчас уйдешь… Перри, ты проходишь курс терапии, и у тебя все так хорошо получается, разве это не отбросит тебя назад? — Линда, я справлюсь. Кроме того, я всё это время буду в городе. — Настаивал Перри. Лоуренс кивнул и молча протянул руку, взяв кузена за предплечье и слегка сжав его: — Три раза в неделю. Ты приходишь, садишься и ужинаешь с нами три раза в неделю. Так, чтобы мы знали, что с тобой все в порядке. Перри улыбнулся и кивнул. Он надеялся, что сможет жить в таких условиях. Это было временно, но ему не запрещали видеться со своей семьей. — И нам придется устроить тебя на твоем новом месте. — Рассуждала Линда, быстро кивнув. — Занавески, кухонная утварь… О! Мы говорили о замене наших тарелок, почему бы тебе не взять те, что у нас есть сейчас? Перри еще раз кивнул, улыбнулся и вздохнул с облегчением. Да, они могли бы это сделать. Линда уже говорила об отделке квартиры, у них был план. Однако рассказать об этом детям будет сложнее. Телефон звякнул, и Перри молча выудил его из кармана, взглянув на сообщение, в то время как Линда начала инструктировать Лоуренса о том, что взять с кухни. Очевидно, в тот момент она решила, что в доме также появятся новые кастрюли и сковородки. Сообщение было от Ванессы. Он нахмурился, но затем ему пришлось подавить стон и он на мгновение закрыл глаза: 《Что случилось? Папа говорит, что сегодня появился новый агент, чтобы помешать его планам. Он сказал, что вы двое о чем-то поговорили прошлой ночью, но он всё испортил, и продолжает и продолжает говорить. Ты же знаешь, каким становится папа, когда начинает болтать без умолку.》 Перри на мгновение заколебался. Хотел ли он, чтобы его заклятый враг знал, что происходит? Попроси он, Ванесса не станет ничего рассказывать, Перри уверен, но… Хайнц не мог быть в этом замешан. Так что это должно было быть безопасно, не так ли? Он чувствовал себя глупо даже из-за того, что задался этим вопросом. Сейчас он доверял очень немногим людям, но его семья и Хайнц были одними из них. Как и Ванесса. Тот факт, что его заклятый враг был в этом кругу, был чем-то, с чем ему в однажды придется разобраться. 《Я надеюсь, что это временно. Скажи ему, что это не имеет никакого отношения к прошлой ночи, и я всё ещё открыт для того, о чём мы говорили.》 Он отправил это, затем немного подумал и написал ей ещё одно сообщение. 《Я хочу, чтобы ты запомнила этот момент, Ванесса. Прежде чем ты что-нибудь подпишешь, мне нужно, чтобы ты запомнила этот момент. Меня сейчас нет рядом, потому что есть вероятность, что мое прикрытие раскрыто.》 Ответ пришёл почти мгновенно. 《О боже, ты в порядке? Они собираются тебя переназначить? Они сказали твоей семье, что собираются делать?》 《Я в порядке, Ванесса. Мы ещё не уверены. Это единственная причина, по которой я сейчас дома. Они заставляют меня переехать подальше, но мне пока не запрещено встречаться с семьёй. Я надеюсь, что это временно, но не знаю, чего ждать дальше. Вот почему мне нужно, чтобы ты запомнила этот момент и то, как все напуганы. Семьи и агенты плохо сочетаются.》— Он набрал текст, затем нажал отправить. Ванесса подумывала о том, чтобы стать агентом ОБКА, и Перри пытался быть с ней полностью откровенным по этому поводу — предупреждал ее, во что она может ввязаться. Неудивительно, что ответ пришло быстро. 《Я поняла. Хочешь, чтобы я что-нибудь передала папе? 》 Перри пришлось на мгновение задуматься об этом. Был ли Хайнц сейчас с дочерью? Ему так многим хотелось поделиться: начиная с того факта, что он до сих пор ужасно жалел, что отказался поцелуя ночью, который предложил Хайнц, и заканчивая всей этой ситуацией в мельчайших подробностях. Но сейчас было не время. 《Скажи ему, что я постараюсь связаться с ним в ближайшее время, но если я не смогу... Пусть он знает, что, по-моему, в нем больше хорошего, чем он думает.》 《Будет сделано, Перри. Береги себя.》 — Перри? Перри поднял глаза, когда Лоуренс заговорил, и негромко выругался, поняв, что мужчина обращался к нему. — Извините. Во всем хаосе новостей я забыл о своем ученике по самообороне. Я учил дочь друга некоторым вещам, которым я научил Кэндис. — О, это очень мило с твоей стороны, Перри. Я чувствую себя намного лучше, когда Кэндис идет в торговый центр после твоих уроков. — Сказала Линда, и на ее лице появилась улыбка. Перри сам не смог удержаться от улыбки и кивнул в ответ на это. Когда они снова начали разговаривать, а Лоуренс составлял список всего, что ему понадобится для квартиры, всё, о чем он мог думать — как сильно он будет скучать по этому.

×××

Он был прав: с детьми было гораздо хуже. Перри провел ночь в страхе перед следующим днем, когда собирался рассказать им обо всём. Он взял выходной, чтобы испытать одно из их удивительных творений, прежде чем уехать и разрушить свой маленький идеальный мир. В то утро мальчики создали что-то вроде гигантского надувного дома-крепости, и, как всегда, к вечеру он исчез. Перри все еще не был уверен, что из этого выйдет, но опять же, он был поражен их изобретательностью и не мог не думать о том, как хорошо Хайнц поладил бы с ними. Ну и что, что он был злым ученым? Это вторично. В разгар того, как Кэндис пыталась их прижучить и сдать маме, а крепость исчезла чёрт знает куда, Перри тихо собрал их, и они втроем сели на траву под дубом на заднем дворе. — Это не будет длиться вечно. — Он расписался, моля Бога, чтобы это была не очередная его ложь. — Просто до тех пор, пока я не разберусь с работой. — Дядя Перри, это из-за мамы? Потому что я тоже думала, что этот человек был хорошим парнем. — Кэндис забеспокоилась, и Перри покачал головой. — Дело не в этом. Всё было спланировано задолго до того вечера. Я просто не хотел ничего говорить, пока не буду знать наверняка. — Но, дядя Перри, кто будет рассказывать нам истории, и кто будет играть с нами в шашки, кто будет помогать нам с нашими проектами? — Спросил Финеас, и Перри улыбнулся. — У вас есть много друзей, которые помогут вам со всем этим. Мы все ещё будем видеться. Ваш отец заставил меня пообещать, что я буду приходить на ужин по крайней мере три раза в неделю, и ты сможешь присылать мне фотографии ваших творений. Иногда я даже мог бы приезжать и видеть их лично. Я не покидаю Землю, просто отправляюсь на другую сторону Триштатья. Это не прощание, просто… Мы увидимся позже. Ферб оставался стойким и молчаливым, как всегда, но он все же протянул руку и положил ее на руку Перри. Перри улыбнулся; непрошеные слезы подступили к горлу, когда он молча притянул их ближе к себе, крепко обняв. Они некоторое время сидели так, прислушиваясь к тишине на заднем дворе. — Вы же знаете, что можете писать мне в любое время. — Подписал он через некоторое время, и они кивнули. — Вот что я вам скажу: ваша мама решила обустроить мою новую квартиру. Не хотите ей помочь? — Кэндис села, услышав это, и агент рассмеялся. Девушка радостно улыбнулась, а в её глазах засветилась надежда. — Правда? — Спросила она, и Перри кивнул. — Мы могли бы сделать кое-что особенное для твоей квартиры! Что-то очень крутое! — Предложил Финеас, когда Ферб вытащил гаечный ключ, казалось бы, из ниоткуда. Перри рассмеялся и он кивнул. — Звучит неплохо… До тех пор, пока я не получу обратно свой страховой депозит. А теперь почему бы вам не пойти и не помочь своей маме? У меня есть кое-какие дела, о которых мне нужно позаботиться по работе, хорошо? После этого дети ушли, оставив Перри одного на заднем дворе; он тихо вздохнул и ударился головой о дерево. Боже, он надеялся, что не солгал им. Он на мгновение закрыл глаза, затем молча посмотрел на часы. Никто не пытался связаться с ним. В кои-то веки они проявили уважение к его выходному дню. Он глубоко вздохнул, поднялся на ноги и бесшумно выскользнул с заднего двора. Ему нужно было кое-что проверить, а потом вернуться к ужину. Перри проскользнул в один из незаметных входов в свое логово. События развивались так быстро, что за ними было сложно уследить. Было трудно дышать из-за внезапных перемен. Не то чтобы он не привык к этому. Сколько раз он приходил домой из школы, а представитель органов опеки сидел в гостиной его приемной семьи. Все его немногочисленные вещи, опять были упакованы в мешок для мусора. Эти фальшивые улыбки, говорящие ему, что он должен пойти в новую школу, разве это не захватывающе? Тогда Перри говорил себе, что это нормально. Он пройдёт через это. Он должен пройти через это. Он думал, что справится. Перри принял бесповоротность произошедшего, только когда зашёл в логово. Уборщики ОБКА уже побывали здесь. Всё, от мониторов до его модных гаджетов и машины, было убрано, оставляя после себя огромное зияющее пространство. Он знал, что они работают быстро, но, черт возьми… Комната выглядела огромной: гораздо больше, чем было, когда была набита всевозможным оборудованием. В этом был смысл — они не могли допустить, чтобы его семья случайно наткнулась на это место; и в течение следующей недели в доме возникали небольшие «проблемы», позволяя «ремонтникам» проникать внутрь и запечатывать входы. Это казалось каким-то фатальным. Ничто из этого не было даже отдаленно временным. Перри медленно опустился на колени и в тишине этого открытого пространства позволил нескольким жгучим слезам вырваться на свободу. Агенты не плакали. Он повторял себе это снова и снова. Это ничему и никому ни разу не помогло. Так почему же тогда он не мог остановиться?