хХх
Перри стучал пальцем по двери машины агента Э, внимательно наблюдая за тем, куда они направлялись. Она сделала несколько поворотов, чтобы избавиться от всех хвостов, о которых недавно сказала Перри. Эмили указала, что это должно было сбить с толку любого, кто мог наблюдать за ними. ОБКА хотела, чтобы всё было как можно более запутанным. Чушь собачья! Теперь, когда понимание о голосе встало на место, он не мог перестать его слышать. В ту ночь Эмили разговаривала по телефону с Марком, ругая его за неряшливость. Она настаивала, чтобы Марк позже поставил ему клеймо… Перри молча поднял руку, чтобы потереть это место. Странно. Например, когда становилось слишком холодно, шрам немного немел. Наконец-то сняли бинты и швы, но агент не был уверен, что к нему когда-нибудь вернётся чувствительность. Теперь, когда голос звучал в его голове, молодой человек чувствовал себя таким глупым. Он мог слышать это ясно, как день. В той первой миссии, которая прошла так неудачно, тоже была агент Э. Она бежала рядом с ним, передавая его приказы. В следующий раз именно Эмили была той, дал ему информацию о зацепке. Которая оказалась неправильной. В ночь, когда они получили новую зацепку в доках, агент Э дала людям фургонах и их боссу время уйти и передислоцироваться. Эмили узнала о свидании сразу же в тот момент, как только зашла в агентство. Агент Э была той, кто подтолкнул Перри к тому, чтобы пойти в ресторан, и также она была той, кто попытался вернуть его, когда ОБКА казалось, что они контролируют всё это дерьмо. Из того, что он знал из разговора с Хайнцем… Мужчина передал ей Найди-Перри-Инатор в ночь, когда агенство потерпело неудачу в доках. Именно это подвело Пинки, но Хайнц сумел всё исправить, а всё потому, что Эмили добралась до устройства первой и сбила настройки. У Перри кровь застыла в жилах, когда он понял, что в ночь, когда его похитили… Она прикрепряла к нему метки отслеживания. Эмили была той, кто должен был следить за ним. А ведь они тогда предположили, что что-то пошло не так, или Марк просто нашел жучки… Что, если они вообще никогда не работали должным образом? Что, если жучки вообще никто не разделял по разным фургонам? Это стоило драгоценного времени, а у Марка уже была фора. Часть его всё ещё надеялась, что Эмили действительно едет в другое безопасное место. Перри не хотел её подозревать, однако, когда автомобиль подъехал к пирсу, ему пришлось признать правду. Она предала их всех и продала его. — Давай, мы меняем машины. — Объявила женщина, припарковавшись, и Перри кивнул, молча выходя из машины вслед за ней. Он оглядел окрестности и совершенно не удивился, увидев, что они направляются на склад. Молодой человек задумчиво хмыкнул, достал сотовый и включил GPS. У него было несколько пропущенных сообщений. И все — от Хайнца. 《Склад》 Перри быстро напечатал ответ вместе с координатами. Затем он включил диктофон, нажав на запись, и снова положил телефон в карман. Что бы ни случилось, он не собирался становиться ещё одной безымянной жертвой. Затем Перри глубоко вздохнул и последовал за Эмили. Ему нужно было довести это дело до конца, и он не мог позволить себе ещё раз исчезнуть и оборвать след, чтобы ОБКА больше никогда не нашли новое место. Молодой человек остановился на полпути к месту назначения, пропуская Эмили вперед, а сам вытащил из-за пояса глок и молча навел дуло на неё. Его сердце сжалось от одного только ощущения, что оружие направлено на друга. Агент Э была хорошим другом. Очевидно, когда она не продавала его, она была хорошим другом! Перри заботился о ней, знал её детей, её мужа. В глаза ударили слезы, но он громко топнул, и она обернулась на звук — на её лице на мгновение отразился шок. — Перри... — Прошептала Эмили, голос её был напряжен от боли, выражение лица сменилось от удивлённого до… Перри не был уверен, что это было, потому что оно было фальшивым и было словно приклеено, как маска. Не по-настоящему. Он дернул пистолетом: жест, знакомый другим агентам, чтобы бросить оружие. Перри почти колебался в своей решимости, когда она медленно вытащила беретту из кобуры, держа её так, словно собиралась уронить на пол: — Перри, пожалуйста, не делай этого. Я понимаю, ты через многое прошёл. Но враг тебе здесь не я. Перри снова цокнул, его решимость начала рушиться, рука задрожала. К счастью, кратковременная слабость осталась незамеченной в темноте… Потому что маска соскользнула с лица Эмили. — Итак, мы наконец-то покончили с этим дерьмом, не так ли? Хорошо. — Вздохнула она, нерешительно пожав плечами, резко поднимая пистолет и стреляя. Перри дёрнулся в сторону, и это была чистая глупая удача, что он на ходу перекатился и нырнул за штабель ящиков, от которых воняло старой рыбой. Агент выстрелил в ответ; Эмили ожидала этого, потому что уже нырнула под покров темноты. Забавно, на этот раз она спрятала свои чёртовы волосы, чтобы сливаться с окружающим мраком… — Знаешь, Перри, я действительно впечатлена! Когда я видела тебя в последний раз, ты был совершенно не в себе. Другие люди сдались намного раньше. Ты должен поблагодарить за это обучение, понимаешь? — крикнула агент Э, и Перри пошёл на звук её голоса. Он прищурился: когда он двигался вдоль края пирса слышался шелест волн. Это усложняло положение. Ну, по крайней мере, у него была одежда… И пистолет. Хотя бегать по пирсу в пижаме не было пределом его мечтаний. Особенно, когда в него стреляли.хХх
— Там, впереди! Голос Хайнца был едва слышен из-за шума двигателя, и Ванесса сбавила скорость, поворачивая к докам. Сигнал GPS был сильным, но она быстро заметила, что Хайнц говорил о другом: недалеко от них стояла машина агента Э. Она была спрятана в тени, за ящиками, что почти исчезла, но если вы — счастливый обладатель хорошего зрения и знаете, где искать, то смогли бы её заметить. — Отлично, они здесь, и что теперь? Каков план? — Ванесса заглушила двигатель, остановив мотоцикл, и Хайнц спрыгнул с него. — Ты потянешь время. Я думаю, что смогу собрать что-нибудь, если это стандартный седан ОБКА. Задержи их, и я посмотрю, что я могу сделать. Просто будь осторожна! Ванесса быстро кивнула и ушла, оставив своего отца на некоторое время одного. Хайнц быстро подбежал к седану и проверил дверь. Конечно, она была заперта. На этот раз у него не было времени звонить в ОБКА и просить открыть автомобиль дистанционно. Он огляделся, заметил кирпич, лежащий у стены здания, и ухмыльнулся. — Я всегда хотел это сделать. — Пробормотал он, поднимая упомянутый кирпич и бросая его в стекло со стороны водителя. Конечно, сработала сигнализация, но Хайнцу было всё равно: он быстро открыл дверь и наклонился, выдергивая блок иммобилайзеров из машины, прежде чем начать вытаскивать GPS и магнитолу, чтобы приступить к работе.хХх
— Только между тобой и мной, ага? Ты едва не добрался до Европы. Можешь это себе представить? Та ночь на пирсе? Черт возьми, Питер был прямо там! А ты был просто по другую сторону стены! Он слышал твою болтовню. Потому что ты продолжал издавать этот чертов шум. Затем ты попытался схватить пистолет охранника, и Марку пришлось ударить тебя головой о стену, чтобы заткнуть. Поэтому, конечно, мне пришлось застрелить его. Я не хотела стрелять в Питера, он мне ничего не сделал. Но я должена была. Полагаю, это на твоей совести. — Крикнула Эмили из темноты. Она пыталась добраться до него и попутно произносила монологи, как чёртов суперзлодей. Перри пригнулся к земле, щурясь в темноте. Он заметил движение и выстрелил, — короткая вспышка осветила пространство, словно молния. Молодой человек быстро прицелился туда, где только что была видна позиция агента Э, и выстрелил снова, но услышал, что промазал. Она всё ещё бегала. В этом была проблема с боёв с другими агентам, они оба очень хорошо разбирались в стилях друг друга. Перри знал её достаточно хорошо, чтобы понять, что она тянет время, а значит они не останутся наедине надолго. — Знаешь, я не хотела этого делать, и всё ещё не хочу. Я была готова отменить всё это после того, как этот идиот Марк рассказал мне о новом лоте, и я поняла, что это ты. Я сказала ему катиться к черту и валить нахуй из города. Но тогда тебе просто нужно было найти его, выяснить, кем он был! Ты продолжал, и продолжал говорить о том, что ты такой бедный-несчастный и не хочешь спать с врагом… Чушь собачья! Даже я не знаю, кто отец моих детей! О, конечно, я надеюсь, что они от моего мужа, но мы оба знаем, что с такой же вероятностью они принадлежат какому-нибудь русскому наркобарону, от которого мне нужна была информация. — Её голос отражался от стен склада. Сказать, где она была, становилось слишком трудно. Перри зарычал, перелез через ящики, за которыми укрывался ранее, и начал красться вдоль стены здания. Он хорошо спрятался в тени, но был одет в светло-серое и поэтому выделялся, как под прожектором. Эмили же была одета в темную одежду, и Перри с его зрением было тяжело её разглядеть. Звук двигателя привлек внимание молодого человека и заставил остановиться. Он знал, что Хайнц отслеживает его телефон. Черт возьми, Хайнц был тем, кто показал Перри, как это делается — много лет назад, когда они ещё были немезидой: Хайнц бесцеремонно хвастался, как он иногда использовал свой телефон, чтобы отслеживать, где была Ванесса, когда та ходила гулять... и где была Шарлин, чтобы он мог её избегать. История с Шарлин была немного более тревожной. Перри выбросил это из головы, ведь он должен был быть осторожен. Раздался очередной хлопок, и агент пригнулся. Перри не хотел стрелять снова до тех пор, пока у него не будет уверенности в том, что он попадёт. Звук двигателя приближался, и был немного громким для машины. Значит мотоцикл. — О, бука, выходи! Выходи, где бы ты ни был! — Звала агент Э певучим голосом. О чёрт, она потеряла свой гребаный разум… — Признаю, я бы хотела, чтобы мы могли пропустить эту часть, но всегда наступает момент, когда нужно срезать наживку. Человек, который купил тебя... Не тот, которого хочется разозлить. И поскольку мне пришлось убить своего лучшего курьера, мой босс взбешен. Итак, мне нужно вытащить себя и свою семью отсюда. Это сработает, Перри. Так что, может быть, тебе просто стоит подумать о своих коллегах-агентах, всего на пару секунд! Да... Она явно спятила… Перри сильно сомневался, что собирается отправлять его на какую-либо продажу. Она подвязывала свободный конец: вероятнее всего, Эмили просто убьёт его — и всё. Мотоцикл остановился внутри у края здания, и агент Э внезапно выстрелила в него из своего укрытия в тени, хотя, казалось, водитель ожидал подобного. Кто бы это ни был, он дернул мотоцикл в сторону, положил его и позволил нижней части принять удар на себя. По стройному телосложению и тому, как она держала пистолет, когда использовала мотоцикл для прикрытия и стреляла в ответ, Перри уже понял, что это Ванесса. Её лицо было скрыто шлемом, но это была она. Он быстро обошел край ящика, за которым стоял, выстрелил в агента Э и заставил её отступить, обеспечивая Ванессе некоторое прикрытие, когда та снова подняла мотоцикл и стала нарезать круги. Подавив страх за девушку, Перри двинулся вперед. Теперь он не мог с ней нянчиться, она была агентом, хоть и всё ещё тренерующимся. Однако в данный момент это не имело значения, потому что внимание Эмили было приковано к Ванессе, и Перри должен был извлечь из этого максимум пользы. Он побежал вверх по пирсу, — конечно, она не задержалась на Ванессе надолго, — и ему пришлось пригнуться, когда в него выстрелили. Боль пронзила бок, но Перри смог сдержать вскрик и схватился чуть выше бедра. Он опустился на одно колено, прежде чем откатиться под какое-то укрытие. Эмили сделала точно так же, и он потерял свой выстрел. Перри услышал металлический щелчок, подсказавший, что агент Э меняла магазин своего пистолета. Он быстро двинулся, чтобы попытаться сбить её с толку другим выстрелом, но она перезарядилась слишком быстро. К тому времени, как у него получился бы приличный выстрел, ему пришлось снова нырнуть в укрытие, поскольку пули попали в то место, где он был всего несколько минут назад. Эмили начинала выводить его из себя. Не помогало и то, что у они были двумя лучшими агентами ОБКА… Конечно за исключением того, что в данный момент Перри был тем, кто истекал кровью. Звук мотоциклетного двигателя возвращался, и молодой человек быстро, по-пластунски подполз к месту, откуда мог видеть пирс. На этот раз Ванесса была не одна. Судя по телосложению и знакомой одежде, это определенно был Хайнц; в его руке было что-то похожее на пистолет, хотя Перри уже знал, что это, вероятно, было не то, о чём он подумал. Перри уловил движение, с которым агент Э подняла пистолет, и он воспользовался шансом, открыв по ней огонь и предоставив Ванессе и Хайнцу некоторое прикрытие. Она издала полузадушенный крик и упала на колени. Прямое попадание. Когда она выстрелила в его сторону, молодой человек быстро откатился в укрытие, — пуля попала в тротуар всего в нескольких дюймах о него. Маленькая часть разума, которая всегда была в дружеском соперничестве с Эмили, радовалась тому факту, что он одержал верх, но... Сейчас они не тренировались. В них летели не пейнтбольные мячи. Это были настоящие пули: она пыталась убить его, а он (если Эмили не прекратит) — попытался бы убить её. До этого момента Перри, честно говоря, не был уверен, что сможет это сделать. Он не был уверен, сможет ли выстрелить в своего друга. В коллегу. Коллегу-агента. Это прояснилось очень быстро в тот момент, стоило Эмили выстрелить в Ванессу. Теперь, когда Хайнц был с ней, сердце билось в горле, и Перри стало намного легче стрелять по агенту Э. Она угрожала его семье. Мысль была мимолетной: это совершенно не то, о чём он мог думать в данный момент. Хайнц запустил портативное устройство, и оно издало резкий треск, который был почти как звуковой удар. Агент Э отлетела в сторону и сильно ударилась о кирпичную стену склада. Это определенно был Инатор. Благодаря этому у Перри появилась возможность внезапно покинуть укрытие, продвигаясь вперед. Боль пронзила бок, но он не позволил ей замедлить себя. Агент Э уже с трудом поднималась на ноги, вынужденная держаться за стену, чтобы сохранить равновесие. Она перенесла весь свой вес на одну ногу, и, подойдя ближе, Перри увидел, что его предыдущий выстрел попал ей в бедро. Эмили повернулась к нему, но он уже повалил женщину на землю. Она издала удивленный звук, который оборвался с резким стуком её головы об асфальт. Пистолет вылетел у неё из рук. — Сукин сын! — Закричала агент Э, извиваясь под Перри, хотя его колено уже плотно прижималось к её спине, а одна из её рук была заломлена за спину. Тем не менее, у неё все еще была свободна одна рука. Женщина извернулась, чтобы укусить его, однако кирпич внезапно приблизился к его голове. Это отбросило агента в сторону, и он сильно ударился о тротуар с резким «уфф». Эмили в полной мере воспользовалась моментом и потянулась за пистолетом. Перри пнул, целясь в поврежденную ногу, из-за чего у неё вырвался крик. Она не дотянулась до пистолета, но сумела добралась до свинцовой трубы, брошенной около стены. Она замахнулась на Перри, и он был вынужден откатиться ещё раз. Боль пронзила агента насквозь, когда он с трудом поднялся на ноги. Если это было то, через что должен был пройти каждый блядский злой учёный, он начинал испытывать к ним жалость… Пошатываясь, Эмили встала: хоть она и не крепко стояла на ногах, но явно была готова попытаться снести ему голову этой чертовой трубой. Перри быстро отпрыгнул назад, когда она замахнулась. Её равновесие всё ещё было нарушено замахом, когда женщину кто-то буквально сбил с ног в полномасштабном подкате в стиле полузащитника. Перри моргнул, и ему потребовалось мгновение на осознание нескольких вещей: во-первых, Эмили снова была на земле, во-вторых, свинцовый стержень отлетел на несколько футов. И ещё секунда, чтобы осознать, что Хайнц навис над ней и уже заламывает ей руки за спину, чтобы надеть наручники. Ему было нелегко. Даже в наручниках и, судя по крови, окрашивающей её светлые волосы, вероятно, с травмой головы… агент Э дралась, как чёртова дикая кошка. Однако продержаться осталось совсем немного: послышался шум двигателей от нескольких приближающихся машин и вертолета. Помощь была в пути. Подкрепление уже здесь. А ещё к ним быстро подъезжал мотоцикл. Ванессе пришлось вмешаться: она остановилась и быстро спрыгнула, чтобы помочь отцу. Теперь Эмили никуда не денется. Перри издал тихий звук облегчения, опускаясь на землю, и с трудом заметил, что Хайнц разговаривает с ним. Было похоже на искаженный эффект туннельного зрения — он попытался кивнуть и дать понять, что с ним всё в порядке, вот только боль в боку становилось всё сложнее игнорировать; она только усиливалась, и уходить явно не спешила. Кроме того, за последние несколько мгновений стало намного темнее. Перри уже упал на тротуар, прежде чем понял, что адреналин больше не может поддерживать его, и он отключается.хХх
Ожидание никогда не было сильной стороной Хайнца Фуфелшмерца. Учёный тихо вздохнул и уставился на довольно безвкусные цветные стены, которые делали комнату похожей на цементную коробку, медицинские сканеры и оборудование, добавляющие дискомфорта. Он сидел в этой комнате уже больше двух дней. Хайнц тихо вздохнул, взглянул на кардиомонитор и на краткий миг успокоился, наблюдая за ровными вспышками, прежде чем взглянуть на обитателя медицинской кровати. Того, к которому были подключены все эти машины. Хайнц привык видеть агента таким, и ему это не нравилось. В первый раз осознание этого стало шоком. Ночь, когда учёный вытащил Перри из его машины на воздушной подушке, и тот, чёрт возьми, чуть не истек кровью на его балконе. Видеть агента, который в жизни казался непобедимым, а сейчас выглядел… Слабым и маленьким… Слишком человеком. Это было ужасно неправильно! С тех пор были и другие моменты. Совсем небольшие. Например, ночь, когда Перри появился на балконе Хайнца после того, как в его квартиру вломились. Тогда Перри продемонстрировал мужчине этот редкий момент слабости. Или тот день, когда они спасли Перри в Италии. Агент едва понимал, что происходит вокруг, и был так сильно накачан наркотиками и успокоительным, что потребовались недели, чтобы всё это вышло из его организма. В те недели Хайнц заботился об агенте. Одевал его, купал — между ними больше не было секретов. Он был рядом в плохие времена, а теперь? Чем это было хуже? Учёный тяжело сглотнул, молча протянул руку, взял неподвижную ладонь в свою, и нежно сжал её. На фоне ослепительно белых простыней Перри выглядел таким невероятно бледным. Обычно у агента был несколько более темный оттенок кожи, из-за чего он выглядел так, будто у него был постоянный, глубокий загар человека, который сошел с пляжей Австралии. Но сейчас? Даже в первый день, когда его увезли в безопасное место, подальше от Марка… Он не выглядел таким бледным. Как труп. Перри провел в операционной восемь часов, и это были самые долгие восемь часов в жизни Хайнца. Врачи заверили его, что это не самое худшее, через что агент когда-либо проходил. Причина, по которой он не просыпался, заключалась в полном истощении и длительном действии успокоительных. Это имело смысл. Тем не менее, прошло два дня, и даже врачи начали беспокоиться. Хайнц же был вне себя. — Хорошо, итак, вот в чем дело, — сказал Хайнц в пустоту, испугав себя собственным голосом. Тем не менее, он повернулся на безумно неудобном стуле, сложив руки так, чтобы они лежали на кровати, всё ещё держа неподвижную и прохладную руку Перри в своей. — Ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты проснулся. Мне нужно, чтобы ты жил, и мне нужно, чтобы с тобой все было в порядке. Хайнц говорил мягко, наблюдая за лицом Перри в течение долгого времени в поисках каких-либо признаков того, что агент просыпается. Хоть его дыхание было ровным, он был абсолютно спокоен и далёк от того, чтобы открыть глаза. — Итак... — Продолжил мужчина; он начинал бесконтрольно жестикулировать, когда говорил. Вся эта история с комой у него была впервые, поэтому Хайнц закрыл глаза, заглушил в своём сознании всё медицинское оборудование. В его воображении Перри сидел напротив за кухонным столом. В руках у молодого человека — чашка кофе, а одна бровь изогнута в выражении «продолжай», которое обычно появлялось у Перри, когда Хайнц начинал бессвязно говорить или не знал, как что-то сказать. — Ты мне нужен, и не в смысле, типа, мне нужно купить стиральный порошок в супермаркете или что-то в этом роде. Даже не в том смысле, что мне нужно как-то уберечь себя от тюрьмы. Потому что, если бы мое попадание в тюрьму разбудило тебя, я бы сразу же сел! Без вопросов. Ты мне нужен... — Хайнц на мгновение запнулся, и перед его мысленным взором возник Перри, который сидел напротив, махнув рукой в жесте, доведённом до совершенства: «давай, выкладывай». — Ты мне нужен, потому что когда тебя нет… Тебя нет, и я не могу дышать. — Признал он, испустив глубокий вздох. — Ты нужен мне, как воздух, шатц. Ты нужен мне так, что я не знаю, как жить дальше в мире, в котором тебя нет. Я не успел сказать этого, когда тебя забрали у нас. Итак, я нашел тебя. Но как бы я жил дальше, если бы ты не проснулся? Перри в его сознании беспомощно пожал плечами, виновато улыбаясь, и Хайнц тихо вздохнул, на мгновение сохранив этот мысленный образ: жив, здоров и немного смущён тем, о чем, чёрт возьми, говорит Хайнц. — Я люблю тебя, шатц, — тихо произнёс мужчина, испустив глубокий вздох. Перри в его голове улыбнулся ему. Хотя именно то, что его ладонь резко сжали чужие пальцы, заставило Хайнца поднять голову. Он открыл глаза, взглянув на Перри: всё ещё бледный, окруженный проводами и трубками, предназначенными для отслеживания его жизненных показателей и других вещей. Однако у этого Перри была та нежная улыбка, которая была у того, что Хайнц видел в своём сознании. Тёмно-карие глаза были открыты и смотрели на него. — Перри Утконос! — Выпалил Хайнц, и эта улыбка только расширилась. Агент издал тихий слабый смешок, который тут же вызвал болезненный и несколько хриплый кашель. Хайнц быстро нажал кнопку вызова на стене и снова обратил свое внимание на Перри. — Ты в порядке? Что у тебя болит? Как ты себя чувствуешь? — Хайнц задавал вопросы, собираясь задать ещё миллион и один, чувствуя необходимость проверить каждую часть Перри и убедиться, что с ним действительно всё в порядке. Молодой человек издал тихий, болезненный стон и кивнул, отдернув руку от Хайнца, чтобы сложить пальцы в сленговый жест, означающий «Я люблю тебя». Хайнц моргнул; агент опустил руку обратно, издав усталый вздох, и пальцы снова сжались вокруг ладони Хайнца. Когда до Хайнца наконец дошло, мужчина не смог сдержать улыбку. Он наклонился и поцеловал агента, мягко и целомудренно, задержавшись на мгновение или два, прежде чем отстраниться и запечатлеть нежный поцелуй на лбу Перри. — Я так сильно люблю тебя, шатц… Никогда больше так не поступай со мной. Хайнц, конечно, ругался, хотя всё ещё улыбался. Перри ухмыльнулся мужчине, и Хайнцу пришлось рассмеяться, закатив глаза, стоило доктору вбежать в палату. Последовал резкий всплеск активности и куча дерьмовых вопросов… Но это ничего. Впервые за несколько месяцев Хайнц почувствовал, что снова может дышать.