Любая дорога начинается с первого шага.
На Вегаса наваливается усталость. За последние двенадцать часов он спустился в преисподнюю и вернулся обратно, перерождение отняло много сил. Как ни странно, Пит не выказывает признаков усталости. Он сам принимается обливать Вегаса из шланга, тщательно смывая с его кожи и волос все следы крови, земли и секса. Вегас просто стоит с закрытыми глазами, наслаждаясь чужой заботой. — Ты совсем не устал? — бормочет он, подавляя зевок. — У меня выброс адреналина, и какое-то время это будет меня поддерживать. — Пит даже взял с собой полотенца. Он вытирает его, и это так приятно, что Вегасу хочется, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. — Я займусь уборкой. — Вручая Вегасу чистую одежду, Пит запихивает их испачканные вещи в черный полиэтиленовый мешок. — Ты сделал достаточно, я разберусь с остальным. Иди вздремни в машине. Ты, наверное, очень устал. — Спасибо, — тихо говорит Вегас, потому что ему действительно не хочется возвращаться на склад. Эта глава его жизни закрыта и окончена. — Ох, и Пит? Я не знаю, что ты обычно делаешь с останками, но его нужно надлежащим образом кремировать. Вздох раздражения отчетливо показывает, что Пит думает об этом. — Ты, должно быть, шутишь… Зачем с этим заморачиваться? Мы можем просто разбросать части тела в окрестностях на обратном пути в город. Вегас слегка удивлен тем, что это предложение не злит его так сильно, как должно. — Настоящая кремация, — тем не менее настаивает он. — Возможно, он был ужасным человеком, но в конце концов он Тирапаньякун со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мне нужен прах и подходящая урна. Сможешь это устроить? Пит тихо фыркает, очевидно, он не в восторге от этого решения. — Конечно смогу. Это не первый раз, когда мне приходится так избавляться от тела. Просто предоставь это мне, у меня есть нужные связи. А теперь иди вздремни. — Спасибо, — бормочет Вегас, отчасти заинтригованный. На днях ему обязательно нужно расспросить Пита о многом. Но только не сегодня, потому что Пит прав: Вегас чертовски устал. Последние двенадцать часов были перенасыщены событиями, ему нужно поспать. — Уверен, что тебе не нужна моя помощь? — У меня в этом определенно больше опыта, чем у тебя, Вегас, — с мягкой улыбкой напоминает ему Пит, а затем быстро целует. — Иди и поспи. Не думаю, что это займет много времени. Обещаю разбудить тебя, если мне понадобится помощь. Поскольку добавить больше нечего, Вегас прислушивается к совету Пита, забирается на заднее сиденье машины и сворачивается на нем. Через несколько минут он засыпает сном без сновидений, погружаясь в блаженную тишину. Когда Пит будит его поцелуем, склад охвачен огнем. — Пора вставать, Вегас. Нам нужно уезжать. Вегас зевает и устало улыбается, вылезая из машины. Сколько времени прошло? Он смотрит на часы и понимает, что примерно два часа. Ему бы не помешало еще немного поспать, но Пит прав: им следует убраться отсюда, прежде чем люди сбегутся проверить, что горит. Языки пламени поглощают конструкцию крыши, и это почти что гипнотическое зрелище. Да, им правда нужно уезжать. Вегас переводит взгляд на Пита, который выглядит на удивление опрятным после операции по очистке, и вопросительно выгибает бровь. — Ты был в комбинезоне? — Конечно. — Пит движется к машине. — Давай, поехали. Вегас осматривает машину, останавливая взгляд на багажнике. Затем уголки его губ начинают дергаться, и он не может сдержать смешок. Пита явно тревожит эта его внезапная смена настроения. — Вегас…? У тебя ведь не будет еще одного нервного срыва, да? Если бы он только мог перестать, но Вегас не может сдержать бурлящий в нем смех. Шагнув вперед, он оказывается рядом с Питом, хватает его за рубашку и притягивает к себе для быстрого крепкого поцелуя, который удивляет их обоих. Возникают искры, почти такие же пламенные, как те, что сдувает ветер с горящей крыши. Вегас хочет продолжить, но сейчас не время, и, кроме того, ему приходится разорвать поцелуй, потому что смех по-прежнему рвется наружу. Уткнувшись лицом в шею Пита, он глубоко вдыхает, пытаясь взять себя в руки, чтобы его плечи не тряслись от едва сдерживаемого смеха. Пит неловко обнимает его, и Вегас ощущает нервное напряжение в чужом теле. — Я в порядке… — удается прошептать ему. — Я в порядке, клянусь… просто дай мне минутку. — Ты совсем невовремя с этим, — указывает Пит, вздыхая. — Что, черт возьми, на тебя нашло? Даже мысль об этом лишь больше веселит его. — Я… мне просто пришло в голову… кто бы мог подумать, что однажды я отправлюсь загород… с моим парнем-серийным убийцей… и моим отцом, расчленённым и сложенным в полиэтиленовые мешки в багажнике… прости… но я нахожу пиздецки забавным то, как сложилась моя жизнь... — Вегас… — тревога Пита становится все более выраженной. Он, несомненно, понятия не имеет, как толковать неожиданные перепады настроения Вегаса, и это его беспокоит. — Тебе нравятся мои новые крылья? — шепчет Вегас ему в горло. — Теперь я достаточно хорош для тебя? — Ох… ты самая красивая бабочка, которую я когда-либо видел. — Пит крепче обнимает его, и это именно то, что нужно Вегасу прямо сейчас, это приземляет его. — Ты совершенен, слышишь меня? — тихо бормочет Пит. — Мы идеально подходим друг другу. Родственные души навечно. А теперь не мог бы ты, черт возьми, сесть в машину, прежде чем мы окажется еще и сокамерниками в камере смертников? Вегас смеется и неохотно выпутывается из объятий Пита. — Ладно, убираемся отсюда. Он бросает последний взгляд на бушующее пламя и темный дым, поднимающийся в небо, и наконец садится в машину. С него достаточно этого места, он даже не оглядывается, когда они отъезжают.~ ~ ~ ~ ~
Им предстоит долгая дорога обратно в Бангкок. Сначала они молчат, каждый из них погружен в собственные мысли. Вегас все еще усталый, но не засыпает снова. С рассеянным видом он потирает золотой перстень на пальце, глядя в окно и наблюдая за проносящимся мимо пейзажем. — Мне не нужно проходить через все это, знаешь? — В конце концов произносит он. — Еще не поздно. Мы могли бы просто вернуться домой, собрать все вещи, а потом уехать за границу и начать там новую жизнь. То есть, я пытаюсь сказать, что мне следовало сначала спросить твоего мнения, прежде чем в одиночку принимать такое важное решение о нашем будущем. Пит пожимает плечами, не отрывая взгляда от дороги. — Что ж, спасибо, что ты так внимателен, но думаю, мы оба знаем, что ты не сможешь бросить все, даже чтобы угодить мне. У тебя здесь семья и друзья. Кто я такой, чтобы останавливать тебя, если ты хочешь нырнуть с головой в семейный бизнес? Откровенно говоря, я даже считаю, что это может быть весьма интересно. Я никогда раньше не связывался с организованной преступностью, и ты же знаешь, как я люблю новые вызовы. — Это может быть по-настоящему кроваво, солнышко, — предупреждает его Вегас. — Если я сделаю это… и если ты решишь остаться рядом со мной… тогда придется сражаться до самого конца. Это не тот случай, когда ты сможешь просто уйти, если станет трудно или тебе наскучит. Ты правда готов к этому? Потому что я не думаю, что справлюсь самостоятельно. — Суперклей, Вегас. Куда ты, туда и я. Хочешь, я присягну тебе в верности и поцелую кольцо? — Пит ухмыляется и бросает на него быстрый взгляд, шевеля бровями. — Я могу это сделать, думаю, будет довольно горячо. О да, определенно. — Я еще напомню тебе об этом. — Черт, теперь Вегас не может выкинуть из головы эту картину, но у него нет времени, чтобы отвлекаться. — Э-э… кстати… какой сегодня вообще день? Я слегка потерялся во времени. — Сегодня пятница. Почему спрашиваешь? — Пятница... — Его отец все еще придерживается старого расписания? Вероятнее всего. — Хорошо, значит, у нас есть три дня. — И поскольку Пит выглядит сбитым с толку, Вегас объясняет. — По понедельникам в десять утра проходят еженедельные деловые встречи с подчиненными. Никто не будет искать моего отца до тех пор, у него есть склонность время от времени исчезать и проводить время с любовницами, так что его отсутствие в течение нескольких дней не вызовет подозрения. Но он всегда появляется на этих встречах. Всегда. — Ты собираешься пойти на эту встречу? — Вместо того чтобы встревожиться, Пит кажется довольным. — Да, мне нужно появиться на ней и взять бразды правления. Только не надо прыгать от радости, у нас много работы на эти выходные. Я не могу просто заявиться, помахать кольцом и ожидать, что все покорятся. Это не будет так просто. — На самом деле, чем больше он думает об этом, тем более сложной кажется вся эта операция. — Я не шутил, когда сказал, что ты нужен мне для этого, Пит. Ты действительно хочешь ввязаться в это со мной? Питу приходится концентрироваться на дороге, поэтому он может лишь изредка смотреть на Вегаса, но счастливо барабанит пальцами по рулю. — Я в вашем распоряжении, мой господин. Чем я могу помочь? Вегас закатывает глаза. Это так в духе Пита. — На ум приходит несколько вещей, но вот самая важная: нам нужно схватить старого бухгалтера отца, дядю Мека. Раньше он вел всю неофициальную бухгалтерию нашей семьи, но у него больное сердце, и три года назад ему пришлось уйти на пенсию. Мой отец очень подозрительно относился к новому бухгалтеру, и Макао сказал мне, что дядя Мек время от времени перепроверяет все счета. Это означает, что у него есть доступ к бухгалтерским документам, которые хранятся где-то на облаке. В машине стоит духота, Вегас слегка приоткрывает окно, чтобы впустит ветерок. — Мне нужен доступ к этим данным, чтобы выяснить, где спрятаны все семейные деньги, и получить представление о масштабах нашей текущей предпринимательской деятельности. Так что нам нужно, не привлекая внимания, заполучить дядю Мека, и мы должны сделать это сегодня. Это не может ждать. — Я удивительно хорошо работаю под давлением. — О да, Пит, похоже, в самом деле находит все это необычайно захватывающим. Вегас не уверен, должен ли он быть в восторге или встревожен этим. — Если возможно, я хотел бы немного вздремнуть в какой-то момент, пару часов хватит, а после я готов приступить. Я приведу его к тебе в кратчайшие сроки. Что еще тебе нужно? Вегас мгновение обдумывает вопрос. — Как только у меня на руках будет список различных банковских счетов, мне нужно, чтобы ты помог проверить, кто имеет к ним доступ. А затем нужно заблокировать к ним доступ главной семье непосредственно перед встречей. — Они этому не обрадуются, — указывает Пит, но Вегас пожимает плечами. — Ничего не поделаешь. Мне нужно время, чтобы просмотреть все счета без их вмешательства. И лучший способ заставить их играть по правилам — держать их финансы в заложниках, хотя бы временно. — Это будет тем еще геморроем, Вегас ненавидит бухгалтерию. — Твой дядя придет в бешенстве. — Мой дядя может катится на хуй, — со стальными нотками произносит Вегас. — Что напомнило: мне нужна временная охрана. Никаких любителей, исключительно профессионалы, которые при необходимости без колебаний убьют. Деньги не проблема, я хорошо заплачу. С этим ты тоже можешь помочь? — Бог ты мой, Вегас… говоришь как настоящий король. Ты начинаешь меня приятно удивлять. — Пит посылает ему быструю ухмылку. — Думаю, что знаю, где найти таких людей. Я могу сделать несколько телефонных звонков, когда мы будем дома. О каком количестве идет речь? — О таком, чтобы эффективно заблокировать семейный комплекс. В общем, желательно небольшую армию. — Чем больше, тем лучше. Вегасу кажется, что они понадобятся ему, чтобы держать дядю в узде. — Что еще? — Тебе придется много чего взломать, нужна подноготная на всех подчиненных. Я не могу позволить, чтобы кто-то из тех, кому платит дядя Корн, остался в живых. И мне нужно найти подходящие замены. Также нам потребуется незаметно избавиться от всех тел, не привлекая внимания полиции. — Чем дольше Вегас думает об этом, тем больше деталей, которые необходимо урегулировать, приходят в голову. Так много дел, так мало времени. — Ну разве не удача, что я ничего не планировал на эти выходные, — бодро сообщает ему Пит. — Так что я полностью в твоем распоряжении. — Тебе обязательно быть таким возбужденно-взволнованным по этому поводу? — Вегас хмурится. — Боюсь, ты недостаточно серьезно к этому относишься. Если мы в чем-то ошибемся, нас ждет смерть. — Да ты что… — Пит и впрямь абсолютно спокоен. — Расскажи мне что-нибудь новое… или, нет, не нужно. Ты опять накрутишь себя. Будем действовать по порядку, шаг за шагом, хорошо? Как насчет того, чтобы сначала рассказывать мне об подчиненных, которых ты упомянул? Это отличный ход, чтобы отвлечь его от ненужных мыслей. Вегас откидывается на спинку сиденья, закрывает глаза и остаток пути объясняет Питу сложную структуру семейного бизнеса Тирапаньякунов.~ ~ ~ ~ ~
Они прибывают на окраину города ранним утром. Пита начинает одолевать усталость, Вегас предложил бы сесть за руль, но он понятия не имеет, куда они едут. Они прокладывают себе путь через лабиринт пригородных улиц и мимо разросшихся промышленных районов. В конце концов Пит подъезжает к огражденному непримечательному участку. Он говорит Вегасу подождать, а затем на некоторое время исчезает, но вскоре возвращается, как раз когда ворота открываются. Они въезжают на территорию и проезжают мимо еще нескольких зданий, пока Пит не останавливается у больших металлических двухстворчатых дверей. Возле них стоит хилый с виду старик в очках. Заинтригованный, Вегас выходит из машины и наблюдает, как Пит приглушенно разговаривает с незнакомцем. Происходит обмен деньгами, а затем двери открываются. Там их уже ждет тележка из нержавеющей стали. Пит подкатывает тележку к багажнику их машины и открывает тот. А затем с сомнением смотрит на Вегаса, но, прежде чем Пит успевает что-то сказать, Вегас уже рядом с ним. — Я помогу, — мрачно говорит. — Не надо. Можешь подождать в машине, — пытается убедить его Пит, но Вегас его игнорирует, стискивает зубы и начинает перекладывать черные полиэтиленовые мешки из багажника в тележку. Их много, и они тяжелые. Он старается не думать о том, что находится внутри мешков, но даже простое прикосновение к ним и влага, скрывающаяся там, вызывает бурление в животе. Пит глубоко вздыхает, и вскоре тележка оказывается полностью загруженной. Вегас отмечает, что все находится как минимум в двойной упаковке. Возможно, даже в тройной. В конце концов им не нужны утечки. Не думай об этом, двигаемся дальше. Следуя за пожилым мужчиной внутрь, Вегас и Пит молча толкают тележку. Ее колеса скрипят, звук зловещим эхом разносится по бетонному коридору. Вскоре они проходят в большой зал, площадью почти со склад, и такие большие размеры необходимы для того, чтобы вместить огромные блоки машин. Здесь неожиданно громко, постоянно слышен глухой рокот и шипение промышленных вентиляторов. Старик ведет их в дальний конец зала, мимо длинного ряда возвышающихся металлических блоков, окрашенных в серый, каждый из которых имеет большие блестящие стальные двери примерно на уровне пояса. Это жуткое место, и Вегас не совсем понимает, что чувствует. Пит выглядит совершенно равнодушным, но опять же, вероятно, он здесь не в первый раз. Черт, как странно, Вегас испытывает проблемы с обработкой всего происходящего, но они уже прибыли в пункт назначения. Пожилой мужчина нажимает пару кнопок на панели управления, и стальная дверь с тихим шипением автоматически открывается, выпуская волну тепла. Ну, ничего себе… Вегас не совсем уверен, чего он ожидал, но, если честно, он слегка разочарован. Это всего лишь длинный бетонный отсек, полностью темно-серый с небольшим количеством сажи. С потолка кремационной камеры с низким гулом устремляется вниз поток бледного фиолетово-голубого пламени. Без лишних раздумий Пит хватает первый полиэтиленовый мешок и бросает его глубоко в печь. Ладно, поехали. Вегас делает глубокий успокаивающий вдох и следует примеру Пита. Как только на тележке больше ничего не остается, старик нажимает еще несколько кнопок, и второй поток пламени с ревом оживает. — Есть последние слова? — сухо спрашивает он. Вегас смотрит на уже плавящиеся полиэтиленовые мешки, что с треском воспламеняются. Что тут сказать? Он думал, что, возможно, его одолеет потребность помолиться или сказать что-то глубокое и значимое, но в голове пусто. Ничего не осталось, он взаправду закрыл эту главу своей жизни. — Гори в аду, — бормочет он, а затем кивает старику, который мудро решает не комментировать и лишь нажимает на новые кнопки. Рев пламени усиливается, когда стальная дверь автоматически закрывается. — Семьдесят минут. — Это последнее, что говорит старик, прежде чем уйти. Вегас безучастно смотрит на печь, которая сейчас превращает останки его отца в пепел, и не чувствует… ничего. Ладно, это неправда. На ум приходит: «Туда тебе и дорога». — Вегас? — неуверенно спрашивает Пит откуда-то сзади. Ох. Пит. Он на мгновение забыл о нем. — Ты в порядке? Вегас медленно оборачивается и как только видит обеспокоенное выражение лица Пита, его сердце радостно подпрыгивает. — Не волнуйся, солнышко. Это Вегас 2.0, у меня не будет нервного срыва, если ты переживаешь из-за этого. — Встревоженный Пит выглядит очаровательно. — Сколько он сказал это займет? Судя по скептическому виду Пита, он совсем не убежден, что Вегас не сорвется. — Семьдесят минут. Затем понадобится еще тридцать, чтобы собрать останки, перемолоть их в порошок и положить в урну. — Семьдесят минут, значит…? — Печь глухо ревет, и Вегас вальяжно идет к Питу, который сначала настороженно наблюдает за ним, а затем тяжело сглатывает, видя, как на лице Вегаса медленно расползается улыбка. Пит отступает на шаг, и улыбка Вегаса становится шире. — Куда это ты идешь, солнышко? — Хватит смотреть на меня так, будто хочешь сожрать меня заживо. — Снова отступая, Пит хмуро смотрит на Вегаса. — Сейчас не время и не место, ты ведешь себя иррационально. Вегас лишь злобно ухмыляется на услышанное. — Солнышко…? — Да? — Пит с опаской смотрит на него. Он, похож, слегка растерян и не знает, как реагировать. — Умолкни, — мягко говорит ему Вегас, подходя ближе. — Я не хочу думать о мертвых, я хочу праздновать то, что жив. — Он протягивает руку и дергает Пита за рубашку, подтягивая его к себе, как рыбу на леске. — У нас есть семьдесят минут. Ты правда собираешься отказаться? — Хм… — Пит моргает, неохотно подаваясь в сторону Вегаса. — Не думаю, что ты сейчас в подходящем настроении. Это совсем не похоже на тебя, обычно ты бы уже погрузился в белый шум. Чем больше я думаю об этом, тем больше верю, что после всего, что недавно произошло, ты находишься в состоянии отсроченного шока. — Он смотрит на Вегаса, и в глубине его глаз есть что-то, что гасит все мысли о поцелуях, которые развлекали Вегаса до этого момента. — Но ничего страшного, я это исправлю. Я могу помочь тебе. Вегас замирает, услышав эти слова. О нет, только не снова. Он сыт по горло тем, что этот сумасшедший «исправляет его». На лице Пита снова возникает то решительное выражение, которое приводит Вегаса в ужас. Но вместо страха перерожденная версия Вегаса чувствует лишь раздражение. — Мне не нужна помощь, я в полном порядке. Хватит давать мне советы. Мне напомнить тебе, что ты ненастоящий психотерапевт? Но Пит, кажется, не слушает, он просто отмахивается от возражений. — Я уверен, что все это прошло для тебя чрезвычайно травмирующе. Ты так спокойно ко всему относишься, это совсем не естественно. Положись на меня, я помогу тебе восстановить связь с твоими чувствами… — Ты начинаешь бесить меня, солнышко, — тихо предупреждает Вегас. — Я очень хорошо понимаю свои чувства, и позволь сказать, что сейчас я испытываю большое раздражение. Ты внимательно меня слушаешь, Пит? Все, что я хотел, это поцелуй, а ты раздуваешь из мухи слона. Какого хуя?! — Да, Вегас покончил со всей этой псевдотерапевтической ахинеей. Невероятно бесит, что Пит продолжает обращаться с ним так, будто он не имеет права голоса в этом вопросе. — Не разговаривай со мной таким тоном, — машинально упрекает его Пит. Маска психотерапевта снова на месте, и это выводит Вегаса из себя. — Тогда перестань указывать мне, что делать и как себя чувствовать, — рычит Вегас, впиваясь пальцами в ткань рубашки Пита. — Думаю, тебе нужен тайм-аут, — хладнокровно сообщает ему Пит. — Почему бы тебе не вернуться в машину и не поспать еще, позволив мне со всем разобраться? Я все подготовлю к понедельнику, а ты пока успокойся и сосредоточься на том, чтобы примириться с убийством своего отца. Какого хера?! Вегас поражен тем, какой бред Пит несет. Он обращается с ним, как с непослушным ребенком. Что за дерзость! И внезапно Вегаса озаряет: если он не пресечет это прямо сейчас, Пит продолжит вытирать об него ноги и делать с ним все, что ему заблагорассудится, и всё во имя любви. Нет, это должно прекратиться. — На колени, — мягко, но со стальной ноткой говорит он. Глаза Пита от удивления расширяются. Он не ожидал, что Вегас будет сопротивляться. — Что? Вегас наклоняется, и они так близко, что при желании он мог бы сосчитать ресницы Пита. — На колени, — резко повторяет он, тон голоса ясно дает понять, что он не шутит. — Мне только что пришло в голову, что нам нужно раз и навсегда решить, кто главный в этих отношениях. Если ты думаешь, что можешь продолжать управлять, контролировать и манипулировать мной, как раньше, подумай еще раз. Те дни остались в прошлом. А теперь встань на ебучие колени, Пит. Пит резко вдыхает, его глаза темнеют, а зрачки расширяются. Ох, неужели его личному маленькому психопату не по душе, когда ему приказывают? Как мило. Эта реакция только усиливает решимость Вегаса отстоять себя, особенно когда Пит упрямо качает головой, прожигая его сердитым взглядом. — Преклони колено, солнышко, — снова холодно приказывает ему Вегас. На фоне их противостояния тихо гудят кремационные печи. — Это ты заставил меня переродиться, теперь расхлебывай последствия. Здесь может быть только один король, и это я. У меня есть перстень, чтобы это доказать. — Да ты, должно быть, издеваешься… Кем ты себя возомнил, что приказываешь мне? Иди к черту. — Пит вызывающе поднимает подбородок и сжимает руки в кулаки. Он излучает едва сдерживаемую враждебность, и это восхитительно зрелище, от которого Вегаса захлестывает волна возбуждения, побуждающая дрожать в предвкушении. Ох, как же это заводит. Возможно, Пит прав. Возможно, реакция Вегаса на смерть отца неестественна, но, честно говоря, это такое облегчение — хоть раз не чувствовать противоречий. В его голове царит покой, никакой ряби, никаких порхающих бабочек-мыслей, и это охуительно. Наконец-то он сам распоряжается собой и своей судьбой, и лучше бы этому смертоносному лучику, выжигающему все живое дотла, покорится. Ухмыляясь, Вегас наклоняется слегка в сторону, чтобы прошептать Питу на ухо. — Ну давай же, встань на колени, солнышко. Ты знаешь, что хочешь этого. Просто признай, что я здесь главный, и ты не пожалеешь об этом. — Электрические покалывания снова на месте, и Пит так восхитительно пахнет, что Вегас не сдерживается и кусает за мочку уха. Из Пита вырывается шокированное шипение, и Вегас опять кусает его, на этот раз сильнее. Кажется, это оказывает желаемый эффект, Пит хватает ртом воздух и через мгновение уже стоит на коленях на грязном бетонном полу и смотрит на него затуманенным взором. Довольный собой, Вегас наклоняется вперед, проводя костяшками пальцев по раскрасневшейся щеке Пита. — Какой хороший мальчик, — протягивает он с мрачной улыбкой, а затем грубо взъерошивает волосы Пита. — Ты же знаешь, что должен теперь сделать, да? В глазах Пита вспыхивает очередной бунтарский огонек. — Я не хочу… — обиженно бормочет он, очаровательно закусив нижнюю губу и глядя на Вегаса. Но в этой битве силы воли Вегас полон решимости победить, поэтому он лишь выгибает бровь, ответно смотря на Пита. Он с силой дергает за волосы, напоминая, что он совершенно серьезен. И Пит покоряется. Опускает плечи, берет левую руку Вегаса и медленно поднимает ее. Золотой фамильный перстень на указательном пальце переливается в холодном неоновом свете. Капитулируя, Пит подносит руку ко рту и целует кольцо. Вегас ощущает чужие губы на своих пальцах и теплое дыхание на коже. Это дарит безмерное удовлетворение. Затем Пит прислоняется к перстню склоненным лбом. — Да здравствует король, — бормочет он. Вегас нежно улыбается. — Все верно, солнышко. И просто чтобы прояснить в последний раз: кто здесь главный? — Ты, — с неохотой признает Пит и снова целует перстень. Его губы задерживаются на металле гораздо дольше, чем необходимо, и тут Вегас ощущает прикосновение языка к своей коже. Ну что за дерзкий ублюдок. И он без ума от него. Вегас снова впивается пальцами в волосы Пита и поднимает своего маленького психопата на ноги. Похоже, Пит лишь приветствует возникшую боль и вздрагивает от удовольствия, на мгновение закатив глаза. — Видишь, это было не так уж сложно, да? — Продолжая крепко держать его за волосы, Вегас идет к стене прямо напротив печи, где в настоящий момент его отец превращается в пепел, и увлекает Пита за собой. Они оказываются на полу. Вегас прислоняется спиной к стене, а Пит садится на него сверху и лихорадочно целует, но Вегас ощущает, что его силы на исходе, поэтому делает все возможное, чтобы притормозить. — Не сейчас… — бормочет он Питу в губы. — У нас чуть больше часа, я хочу, чтобы ты отдохнул. Давай, клади голову мне на плечо, я буду держать тебя. Пит фыркает в знак протеста, но у него нет сил спорить, потому что Вегас прав — он не спал целую вечность, и теперь даже адреналина недостаточно, чтобы поддерживать его. С неохотой он прекращает свои попытки соблазнить Вегаса и вместо этого прижимается к нему. — Ты играешь нечестно, — устало жалуется Пит, глаза закрываются, когда он прижимается лицом к шее Вегаса. — Честность переоценена. — Вегас целует его в макушку. — Отдыхай. У нас так много дел до понедельника, мне нужно, чтобы ты был внимателен и бдителен. — М-м-м… — Пит вздыхает, все напряжение уходит из его тела, и вскоре он обмякает и тяжелеет в объятиях Вегаса. — … Я люблю тебя… — бормочет он себе под нос, прежде чем затихнуть. «Это взаимно» — думает Вегас. В течение следующего часа он неподвижно сидит, держа своего дремлющего парня в своих руках и бездумно вперившись в ряд печей перед собой, погружаясь в мысли. Так много всего нужно сделать и так мало времени. Получится ли у них провернуть это?~ ~ ~ ~ ~
По дороге домой они берут поесть, поскольку оба проголодались. Урна с прахом отца остается в машине, Вегас отказывается тащить ее в квартиру. Они едят, пока Пит проводит быстрый поиск в Интернете, а затем начинает обзванивать людей. Вегас невольно остается под впечатлением, наблюдая как он работает. Криминальная энергия так и бьет из него ключом. Неудивительно, что они так и не продвинулись в расследовании его убийств, Пит ужасно дотошен. После недолгих переговоров у Вегаса появляется временная армия, они прибудут в течение суток, полностью экипированные. Прелестно. Часть его до сих пор не верит, что он действительно собирается устроить дворцовый переворот. В конце концов, он полицейский, а теперь хочет быть еще и главарем мафии? И он не только совершит рейдерский захват, но еще и выступит против собственной семьи. Временное помешательство — единственное логическое объяснение этой безумной идеи. Они оба смертельно устали и отправляются в спальню, где сворачиваются на кровати, переплетая руки и ноги — ни один из них не желает расставаться с другим даже во сне. Поскольку им нужно поспать, шести часов должно хватить для того, что они задумали. И как только свет гаснет, они оба почти мгновенно проваливаются в сон.~ ~ ~ ~ ~
Снова темнеет и наступает ночь. Все, что Вегасу удается разглядеть, смотря в большое окно, это темные очертания и тени, а также лунный свет, отражающийся на стеклах оранжереи дальше в саду. Это действительно странно, даже у перерожденного Вегаса оранжерея вызывает глубокое отвращение. От одного взгляда на место, где в него стреляли, кожа покрывается мурашками. Вегас не хочет здесь находится, но это поместье — самое логичное место, куда можно было прийти и где безопаснее всего на время спрятать дядю Мека. Погруженный в свои мысли, он не замечает, что не один, пока Пит не прислоняется лбом к его спине, прямо между лопатками. — Скажи мне, как это исправить, — произносит Пит с такой неуверенностью в голосе, что Вегас вздыхает. — Я не знаю, как это исправить, Вегас. Скажи, что мне делать? — Что сделано, то сделано. — Глядя на оранжерею, Вегас рассеянно потирает левую сторону груди, где под рубашкой скрывается шрам. — Я не собираюсь прощать тебя за то, что ты выстрелил в меня, но и не собираюсь держать на тебя зло из-за этого. Тебе нужно научиться жить с тем фактом, что ты сильно облажался, и ты ничего не можешь сделать, чтобы это изменить. — Я ненавижу это. Ненавижу видеть тебя расстроенным и не иметь возможности что-то с этим сделать. Это заставляет меня нервничать, — бормочет ему в спину Пит. — Мне не нравится чувствовать себя так. Я сам себя не понимаю. — Возможно, в таком случае тебе следует обратиться к психотерапевту. — Нет, в Вегасе нет сочувствия и утешения, особенно в отношении этой ситуации. Но поскольку до него доносится удрученный вздох Пита, он скрипя сердцем предлагает ему компромисс. — Ты можешь избавиться от лилий. Это меня порадует. — Он больше никогда в жизни не хочет видеть эти цветы. Он хочет сжечь эту оранжерею, стереть ее с лица земли. Шрамы Вегаса ноют от фантомной боли, и это раздражает, поэтому он резко меняет тему. — Как дела у Мека? Напряжение тут же покидает Пита, он снова на знакомой территории. — Ну, он не особо счастлив. Пока я запер его в гостевой комнате. Тебе, наверное, следует сходить к нему, он очень взволнован. Вегас вздыхает. Пит пугающе эффективен: ему потребовалось всего два часа, чтобы схватить пожилого бухгалтера и доставить его сюда, в их временную штаб-квартиру. В доме все еще пахнет пылью и спертым воздухом. Вегаса тянет открыть окна, но он боится уловить даже малейший запах тепличных цветов. Когда все это закончится, он обязательно запишется на парочку сеансов терапии. — Тогда давай покончим с этим. Вместе с Питом он направляется в комнату для гостей. Он набирает в легкие воздух, чтобы успокоиться, а затем отпирает дверь. Их пленник, вероятно, расхаживал туда-сюда и, когда Вегас входит, он останавливается и смотрит в сторону двери, затем его глаза в замешательстве расширяются. — Вегас? Дядя Мек выглядит старше и чуть полнее, но он все еще очень похож на человека, качающего маленького Вегаса на коленях, когда его отца не было рядом. Вегас хранит теплые воспоминания об этом человеке, и его похищение претит ему, но ничего не поделать. Прежде чем Вегас успевает что-то сказать, Пит цокает языком и поправляет бухгалтера. — Для тебя «Кхун Вегас». Он, конечно же, прав: лучше сразу внести ясность, чтобы избежать недоразумений. — Дядя Мек, — почтительно склоняет голову Вегас. — Примите мои извинение за эту вынужденную ночную встречу. Дядя Мек бросает быстрый взгляд на Пита, а затем снова на Вегаса, пытаясь понять, что происходит. — Вегас… — Затем он быстро поправляет сам себя. — Кхун Вегас… разве нельзя было вместо этого позвонить мне? Зачем ты заставил этого человека похитить меня из моего дома посреди ночи? Разве это необходимо? Я был о тебе лучшего мнения. — Полагаю, вы знали меня не так хорошо, как думали, — произносит со вздохом Вегас, но быстро берет себя в руки. — Мне жаль, но дело не ждет, у меня плотный график. Буду признателен за сотрудничество и, в свою очередь, я позабочусь о том, чтобы вам здесь было комфортно. Мек прищуривается. Он умный старик и чувствует, что что-то не так. — Зачем ты привез меня сюда? Твой отец в курсе? — Произошла смена власти, — спокойно сообщает ему Вегас, поднимая левую руку, чтобы показать фамильный перстень, сверкающий на свету. Глаза бухгалтера от шока расширяются, а лицо становится почти серым. Вегас кивает Питу, который помогает пожилому мужчине сесть на один из стульев и протягивает ему стакан воды. — Что случилось? — Рука Мека, держащая стекан, сильно дрожит: — Кхун Корн заставил Кхуна Кана уйти в отставку? — Не совсем. Правда заключается в том, что я устал от своего отца, — хладнокровно продолжает Вегас. — Отныне я возглавляю семейный бизнес, и мне нужно, чтобы вы помогли мне разобраться со счетами перед еженедельной встречей в понедельник. Старый бухгалтер так ошеломлен, что несколько раз моргает. Он не может осознать услышанное. — Ты? Во главе? Но ты не можешь, это Макао назначен наследником. Ты сверг своего отца с помощью Кхуна Корна? — Король умер, да здравствует новый король. — Вегас пожимает плечами, он уже устал объясняться. — Мне плевать, что отец готовил Макао как наследника, и плевать на дядю Корна и главную семью. Знаю, сейчас я шокирую вас, но мой отец мертв, и нравится вам это или нет, теперь я стою во главе. — Вегас бросает быстрый взгляд на Пита. — Ты принес его ноутбук? — И когда Пит молча кивает, Вегас снова переключает внимание на потрясенного бухгалтера. — Даю вам полчаса, чтобы все осмыслить, а потом приступим к работе. — Поскольку на данный момент ему больше нечего сказать, Вегас выходит из комнаты, и Пит следует за ним, словно тень. — Когда прибудут новая охрана? — спрашивает он Пита, направляясь на кухню. Он хочет пить. Подойдет и вода, если больше ничего нет. — Они прибудут в субботу днем, полностью экипированные устройствами связи, бронежилетами и, конечно же, оружием и боеприпасами. — Отлично. Пока я работаю с Меком, мне нужно, чтобы ты использовал свои хакерские навыки и получил копию строительных планов комплекса. — Вегас вытаскивает из кармана печально известную флешку и бросает ее Питу, который ловко ее ловит. — Вот небольшой подарок, уверен, тебе понравится. Когда получишь планы этажей, посмотри, сможешь ли взломать их текущую систему безопасности или, по крайней мере, найти ее слабые места. Когда прибудет охрана, нам нужно придумать, как быстро и эффективно обезопасить и заблокировать в понедельник территорию. Убедись, что у главной семьи не будет доступа к камерам, смени все коды для дверей и тому прочее. Знаю, это не твоя специальность, но компания, которую мы наняли, знает, что нужно сделать, и ты можешь им помочь. Вегас достает из холодильника бутылку минеральной воды и пьет, размышляя, что еще ему нужно организовать. Затем осознает, что Пит напряженно смотрит на него, и чувствует, как краснеет под этим взглядом. Теперь приходит очередь Пита смотреть на Вегаса так, будто он хочет сожрать его заживо. — Ты хоть представляешь, насколько сексуален? — спрашивает Пит, откашливаясь. — Черт, меня дико возбуждает твоя властность. Тебе подходит быть боссом мафии. Ты такой горячий, когда отдаешь приказы. Они долго смотрят друг на друга. Вегас делает еще один медленный глоток воды, чувствуя, как в глубине живота разливается жар. — Вот как? — Поставив почти пустую бутылку на сервант, к которому он прислоняется, Вегас показывает пальцем на Пита. — Иди сюда, котенок. — Твое желание для меня закон, босс, — выдает Пит и подходит ближе. И снова сердце Вегаса радостно подпрыгивает, он никогда не устанет смотреть на Пита, особенно когда появляется эта чеширская улыбка с ямочками. — Чем я могу тебе помочь? — мурлычет Пит, останавливаясь перед ним, прекрасно осознавая, какой эффект производит на Вегаса. — На ум приходит парочка вещей, но, к сожалению, у нас сейчас нет на них времени, — вздыхает Вегас. Чертовски жаль, что в ближайшие дни они будут заняты. — За тридцать минут я много всего могу сделать. — Пит одаривает его дерзкой улыбкой и прикасается большим пальцем к нижней губе Вегаса. Их взгляды встречаются, и Вегасу вновь кажется, что он с головой падает в черную дыру. Он прикусывает палец, и Пит заметно вздрагивает. — Как насчет того, чтобы показать мне, что именно ты способен сделать за такое ограниченное время? — Наверное, им не следует так шалить, но Вегасу осточертело вести себя разумно. — Ох, и Пит? Тебе нельзя прикасаться к себе, если только я не позволю. Дыхание Пита сбивается. Воздух между ними внезапно потрескивает от электричества. Вегас выгибает бровь, многозначительно смотрит на часы, и Пит сухо сглатывает, наклоняясь к нему. Настолько близко, что они почти целуются, но ни один из них не делает последнего рывка. — Постарайся не шуметь, — хрипло шепчет Пит, и Вегас ощущает, как проворные пальцы начинают расстегивать его ремень. — Думаю, что из нас двоих это ты не можешь контролировать свою громкость, — отвечает Вегас, когда его дыхание учащается. Пит быстро расправляется с ремнем и уже расстегивает пуговицы на штанах Вегаса, все время пристально глядя ему в глаза. — Я не смогу умолять или кричать, когда мой рот будет занят другим, — указывает он и подмигивает. Вегас беспомощно стонет, а затем тут же прикусывает губу, решив сдерживать любые дальнейшие звуки. Как же Пит любит дразнить! Посмеиваясь, Пит расстегивает последнюю пуговицу, а затем шевелит бровями, глядя на него. — Что ты хочешь, чтобы я сейчас сделал, босс? — Пит дразняще скользит пальцами по краю нижнего белья Вегаса, касаясь чувствительной кожи, и Вегас резко втягивает воздух, прежде чем успевает сдержаться. Он хочет поцеловать Пита. Ох, как же он хочет поцеловать его. Но, зная их, из-за поцелуев все снова выйдет из-под контроля, а у них сейчас действительно нет на это времени. Часики тикают, так что Вегас поднимает руки и кладет их Питу на плечи. — Догадайся, — шепчет и давит вниз. Ухмылка Пита, когда его толкают вниз, восхитительно порочна. Вегас откидывается на сервант и вонзает ногти в мышцы чужих плеч, что вызывает дрожь и тихий стон. Горячее дыхание Пита нагревает ткань его рубашки, и теперь очередь Вегаса дрожать, когда он прикрывает глаза. Пит поднимает рубашку вверх и касается своими влажные горячие губы пресса Вегаса, а затем спускаются все вниз и вниз, и вниз. Вегас горит, Пит так сильно возбуждает его, что у него подгибаются пальцы на ногах. Нахальный мерзавец не торопится, время от времени останавливаясь, чтобы лизнуть его, и Вегас чувствует, как болезненно твердеет. Черт, Вегас не хочет медленного соблазнения, а хочет, чтобы Пит приступил к главному. — Котенок… — хриплым голосом предупреждает он. — У нас нет всего времени мира. Мек может выйти из этой комнаты в любую секунду, так что тебе лучше поторопиться. Он смотрит вниз: Пит стоит перед ним на коленях, на его раскрасневшемся лице играет дьявольская улыбка. Их взгляды на секунду встречаются, затем, не прерывая зрительного контакта, Пит наклоняется и вцепляется зубами за край боксеров Вегаса, медленно стягивая их вниз. Это зрелище настолько горячо, что Вегас забывает, как дышать. Освобожденная от ограничений, его эрекция подпрыгивает, и Вегас тихо стонет. Да… наконец-то они к чему-то пришли! — Ты пиздец как сексуален, — хрипит еле слышно Пит, а Вегас слишком рассеян, чтобы придумать подходящий ответ. И, прежде чем он успевает собраться с мыслями, Пит берет его член в рот, и в голове Вегаса становится пусто. Он, вероятно, издает какие-то бессвязные звуки, которые заставляют Пита хихикать, и вибрации вокруг его члена сводят Вегаса с ума. Со вздохом он хватает Пита за затылок, погружая пальцы в шелковистые волосы и с силой дергая их. Он знает, что Питу это нравится — раздается сдавленный стон, пока Пит работает ртом. Как же охуенно. Пит творит чудеса своим языком — он вертит, щелкает и сосет, это настолько эротичная картина, что Вегас едва выдерживает. — Никаких прикосновений! — резко напоминает он Питу, когда видит, как тот подкрадывается к собственному набухшему члену. — Руки на мою задницу, и держи их там. В разочаровании Пит издает жалобный стон, но послушно сжимает его задницу обеими руками. Вегас дергает Пита за волосы, толкаясь в его горячий рот, и ему приходится кусать губы, чтобы не издавать ни звука. Ноги начинают дрожать, он так чертовски возбужден. Их сбитое дыхание эхом разносится по кухне в сочетании с влажными звуками рта Пита в процессе минета и его приглушенными стонами. — Вегас… — Пит, задыхаясь, мычит ему в член, почти умоляя. — Пожалуйста… Но Вегас гонится за собственным удовольствием. Пит так хорошо отсасывает, что Вегаса начинает скручивать. Бедра напрягаются, и он слышит, как кровь стучит в голове, когда Пит сжимает его задницу. — Я собираюсь кончить, — шипит он, стиснув зубы, и Пит скулит, начиная двигать ртом еще быстрее. Затем мир становится белым, и Вегаса бьет сильная дрожь, когда он кончает Питу в рот. Оргазм настолько силен, что перед глазами появляются черные точки. Вегас все дрожит и дрожит, впиваясь глубоко ногтями в кожу головы Пита. — О господи, стой… стой, стой, стой… — задыхается он, когда Пит проглатывает все и вылизывая его дочиста. Вегас сейчас чересчур чувствителен, даже малейшее прикосновение — это слишком. Чудо, что он еще стоит, ведь ноги кажутся резиновыми. Когда Вегас наконец-то восстанавливает дыхание, он встречается с лихорадочными глазами Пита. Его лицо раскраснелось, он тяжело дышит, и, посмотрев вниз, Вегас видит очень заметный стояк в чужих штанах. Это должно быть неудобно. Он удивленно выгибает бровь, глядя на Пита, который, кажется, находится на пределе. — Ты отлично справился, котенок. Если очень хорошо попросишь, я позволю тебе прикоснуться к себе прямо сейчас, — любезно сообщает ему Вегас. Пит сжимает пальцы в явном раздражении, все еще крепко цепляясь за задницу Вегаса, поскольку он не осмеливается пойти против его последнего приказа. Борясь за самообладание, Пит несколько раз прочищает горло, прежде чем сдавленным голосом спросить: — Вегас… можно мне подрочить, прежде чем я потеряю сознание? Уголки рта Вегаса дергаются от удовольствия. Он знает, чего Питу стоило не накричать на него прямо сейчас. — Вперед, солнышко. — После столь необходимой разрядки Вегас находится на пике эндорфинов и чувствует себя великолепно. Ухмыляясь, он приводит свою одежду в порядок, а затем ласково взъерошивает волосы Пита. — Что ж, увидимся позже, — говорит, подмигивая, и выходит из кухни. Позади него, все еще стоя на коленях, Пит яростно фыркает, а Вегас смеется. Жизнь прекрасна, а теперь вернемся к делу.~ ~ ~ ~ ~
Разбираться в семейных финансах для Вегаса тот еще кошмар. К счастью, он не совсем новичок в этом: пока он не оборвал связи с семьей, отец пытался вдолбить в него множество подробностей при каждой возможности. Тогда Вегас ненавидел каждую секунду этого, теперь же он безмерно благодарен за все, чему научился. В то время как главная семья старается поддерживать безупречный имидж, официально придерживаясь сделок с недвижимостью, отелями, спа и курортами с небольшим добавлением импорта автомобилей класса люкс, побочная семья всегда имеет дело с темной стороной бизнес-империи Тирапаньякунов. «TK Group», «TK Leasing», «TK Sky Bird’s Nest Export» … Список компаний кажется бесконечным. Дядя Мек терпеливо объясняет все Вегасу, который помечает для себя нужную информацию, заливая в себя безбожно большое количество кофе, чтобы не заснуть и оставаться бодрым. Конечно же, есть казино, приносящие ошеломляюще огромную прибыль, что делает их идеальным местом для операций по отмыванию денег. В дополнение к ним побочная семья управляет многочисленными нелегальными сайтами азартных игр, колл-центрами, занимающимися онлайн-мошенничеством, и нелегальными игорными притонами по всей стране. У них также есть сеть по выдачи кредитов в каждой провинции, которая взымает непомерные проценты. Не говоря уже о несанкционированных золотых рудниках на территории Таиланда и в ряде других стран. И, наконец, черный рынок наркотиков и оружия. Сумма, полученная от всего этого, по-настоящему гигантская, так что Вегас на мгновение слегка ошеломлен. Теперь он должен управлять этой частью бизнес-империи? Получится ли у него сделать это, не наломав дров? Позже, когда он глубоко погружается с Меком в счета, внутри него также начинает подниматься гнев. Всю эту грязную работу выполняет его ветвь семьи, и все же большая часть денег отходит в казну главной семьи. Побочная семья далеко не бедна, но они живут за счет хлебных крошек, брошенных им дядей Корном. Это чертовски несправедливо. Их люди… нет, его люди… они каждый день рискуют жизнью на улицах. Они не получают справедливой оплаты за всю выполняемую ими работу, вместо этого основная семья смотрит на них свысока. Побочная семья — отребье. Ни на что не годный мусор. Вегас безмолвно кипит от ярости. Время перемен.~ ~ ~ ~ ~
Так мало времени, так много дел, а уже наступает воскресенье. Вегасу то и дело кажется, что его голова вот-вот взорвется от того количества информации, которое он в нее впихивает. К счастью, Пит следит за тем, чтобы он регулярно ел и даже заставляет его вздремнуть. Это странное чувство, когда кто-то вот так заботится о нем — странное и прекрасное — но у Вегаса даже нет времени насладиться этим, потому что ему нужно принять так много решений. Его временная охрана прибыла, дом переполнен людьми. Они профессионалы, отлично обучены, и с их начальством приятно работать. Вегас информирует всех о семейном комплексе с помощью планов этажей, которые Питу удалось добыть. Двери, узлы связи, коды доступа… так много деталей нужно учесть. Они взламывают внутреннюю систему наблюдения, и, хотя для них это хорошая новость, Вегас впадает в отчаяние из-за отсутствия надежной защиты в его семье, и поэтому нанимает еще одну компанию, чтобы сделать экстренное обновление всей системы, запланированное днем в понедельник, когда он, если все пойдет по плану, будет во главе. Существует еще проблема с нынешней охраной. Сколько их, к какому оружию у них есть доступ, как они отреагируют на захват власти Вегасом. В целом, они не должны представлять большую проблему, в конце концов он Тирапаньякун, а его отец не может воскреснуть из мертвых и вернуть себе трон. В очередной раз обращаясь к дяде Меку за необходимым взглядом изнутри, Вегас составляет список охранников и личного состава, получающих жалование от главной семьи. Именно это люди способны вызвать настоящие осложнения, и их нужно нейтрализовать в первую очередь. Джай, командир частной армии Вегаса, собирается вместе с Питом, и вскоре у всех мужчин появляется ламинированная карточка с именами и фотографиями известных лазутчиков главной семьи. Это начинает все больше и больше походить на военную операцию, а не на рейдерский захват. Повсюду оружие, у всех также есть бронежилеты. Даже Вегас получает назначенный ему комплект — по настоянию Пита. Говоря о нем, Пит уж слишком развлекается с флешкой. Возможно, конфисковать ее было бы хорошей идеей, но по окончании этого безумия. Вегас беспокоится о том, какое зло в противном случае сотворит его маленький личный убийца с помощью этой флешки. Пит в своей стихии, он без проблем находит общий язык с охраной, очаровывая всех своей лучезарной улыбкой и услужливостью, что впечатляет. Его парень — идеальный мошенник, и это уже вызывает беспокойство. Так мало времени, так много дел. Вегас варится в стрессе. У него болит голова, а мышцы плеч так забиты, что это его убивают. Что он вообще делает? По правде говоря, после всего дурдома последних месяцев ему следовало бы отправиться в отпуск, а не устраивать переворот. Какого хрена он творит? Всякий раз, когда он не задается этими вопросами, Вегас бродит по дому, пытаясь избавиться от нервной энергии, бурлящей в его венах. В конце концов Пит ловит его и настаивает на том, чтобы он немного поспал. — Довольно, Вегас. Посмотри на время, тебе нужно отдохнуть пару часов, чтобы завтра ты ясно соображал. Пойдем, предоставь оставшуюся часть планирования всем остальным. Ты сделал более чем достаточно, ты постарался предусмотреть все возможные осложнения. Однако невозможно продумать на 100% надежный план. А теперь поспи немного. — Просто у меня такое чувство, будто я забыл о чем-то важном, — протестует Вегас, когда его тащат в их маленькую спальню. Все остальные комнаты в поместье заняты охраной. — Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Мне нужно довести этот план до совершенства насколько возможно. — План зависит от того, возглавишь ли ты семейный бизнес, чего не произойдет, если у тебя не останется сил, чтобы стоять или разговаривать. — Нет, Пит не позволит ему вернуться к планированию. Он тянет Вегаса в спальню и закрывает за ними дверь, запирая ту. Вегас глубоко вздыхает и смотрит на простую односпальную кровать. Адреналин перекрывает ощущение усталости, но Пит прав: ему нужно отдохнуть. Скоро полночь, ему действительно нужно успокоиться. С неохотой он садится на край кровати, сбрасывает туфли, а затем поводит плечами, пытаясь восстановить кровообращение в напряженных мышцах. Тем временем Пит направляется к шкафу. — Как и обещал, я подобрал тебе одежду на завтра. Думаю, мы оба согласны, что джинсы и футболка для такого случая не годятся. — Дерзкий блеск в его глазах вкупе с озорной улыбкой должны служить четким тревожный сигналом, но Вегас слишком погружен в мысли, чтобы это заметить. Все мгновенно меняется, когда Пит достает из шкафа вещи и протягивает их ему. — Я это не надену! — в ужасе восклицает Вегас. Когда он попросил Пита купить ему что-нибудь приличное, он имел в виду костюм. Что-то изысканное и деловое; что-то, что носил бы Кинн. Но это… Кинн упал бы замертво, прежде чем облачился бы в подобную мерзость. — Я буду похож на сутенера! Пит от души смеется, уж слишком наслаждаясь перепуганной реакцией Вегаса. — Чушь! Это идеальная одежда для такого случая. Подумай об этом, Вегас, ты не можешь отправиться туда, выглядя как клон своего идеального кузена, тогда они никогда не примут тебя. Пит прав, но все же… Вегас не хочет надевать этот наряд. Гладкие черные брюки от костюма, вероятно, стоят целое состояние. С ними все нормально, проблема заключается в рубашке. Он даже не знает, с чего начать. Это просто неправильно. — Она красная! — в сердцах жалуется он. Да, рубашка очень красная, скорее даже темно-малиновая. Это напоминает ему о крови и море красных цветов в оранжерее. Неправильный цвет, это абсолютно неправильный цвет. — И бархатная! — С этой рубашкой все не так. Сейчас лето, Пит хочет, чтобы он умер от теплового удара?! — Ты будешь выглядеть сногсшибательно. — Совершенно равнодушный к его возмущениям, Пит вешает вещи обратно в шкаф. Затем подходит к кровати, на которой сидит Вегас, становится между его ног и улыбается, проводя руками по его волосам. — Ты будешь похож на Вегаса Тирапаньякуна, старшего сына Кана Тирапаньякуна, наследника крупнейшего организованного преступного клана в этой стране. Ты оправдаешь все их ожидания относительно того, как должен выглядеть кто-то на твоем месте. Они будут упиваться этим и падут ниц. — Почему из всех гребаных цветов мира это обязательно должен быть красный? — Охваченный новой вспышкой стресса, Вегас массирует затылок. Он совсем не в духе и даже ласки Пита недостаточно, чтобы смягчить его прямо сейчас. — Ты превращаешь меня в живую версию одного из твоих проклятых цветков, мудак. На лице Пита мелькает тень беспокойства. — Я о таком и не думал, клянусь. Просто пытаюсь предоставить тебе наилучшие шансы на выживание завтра, поэтому и выбрал эту одежду. Ты даже без проблем сможешь носить под ней бронежилет. И мне искренне жаль, что рубашка красная. Я совсем забыл, что ты недолюбливаешь этот цвет. Прошу, не сердись на меня из-за этого. Раздражение Вегаса вспыхивает и угасает; он видит, что Пит правда сожалеет, и их ссора — это осложнение, которое ему сейчас не нужно. С глубоким вздохом он опускает плечи, когда протягивает руку и обнимает Пита за талию, притягивая его ближе, пока не удается положить Питу голову на живот. — Забудь об этом, ладно? Я надену то, что ты выбрал. И я не сержусь на тебя. Давай просто постоим так недолго? — Он зарывается лицом в складки рубашки Пита и глубоко вздыхает. — Обними меня, пожалуйста. Поспевать за сменой настроения Вегаса то еще испытание для Пита. Он мгновение колеблется, а затем все же неловко обнимает Вегаса, но он, похоже, остается начеку, не зная, чего ожидать от Вегаса дальше. Но Вегас желает лишь впитать тепло и запах Пита, утонуть в них, чтобы хотя бы ненадолго забыть о суровой реальности, с которой они столкнутся завтра. — Можешь кое-что пообещать? — приглушено спрашивает он, нарушая тишину. — Конечно. Что тебе нужно? — Пит медленно гладит волосы Вегаса, и эти повторяющиеся движения влияют почти что гипнотически. Вегас снова удивляется тому, что кто-то столь жестокий по своей природе может быть таким нежным. Сухо сглотнув, Вегас прочищает горло. — Если я завтра умру, пожалуйста, не убивай всю мою семью… Каждый мускул в теле Пита напрягается, и внезапно Вегас обнимает уже ледяную глыбу. — Не говори так, а то сглазишь. — Даже голос Пита теперь ледяной, и в нем чувствуется та смертоносная тьма, которую Вегас боится. — Ты не умрешь завтра, только не при мне. Навсегда, помнишь? Вегас медленно вдыхает. По его мнению, он просто старается быть реалистом. Всегда есть вероятность, что их план каким-то образом пойдет наперекосяк, и его убьют. Отрицание этого не изменит их шансы. — Обещай мне, — тихо повторяет он. — Вегас! — В голос Пита просачивается страх, и в следующий миг он поддается отчаянию. Пит обнимает Вегаса крепче, словно боится, что его парень упадет замертво прямо здесь и сейчас. — Ты не можешь умереть, слышишь? Я не могу больше жить без тебя. Черт возьми, перестань меня пугать… — резко шепчет он. — Я тоже люблю тебя. — Потому что все дело в этом. Они так безумно влюблены друг в друга и наконец избавились от всех недоразумений и препятствий между ними, и теперь оба боятся, что их счастливый конец будет разрушен. Вегас хочет держать Пита в своих объятиях и никогда не отпускать, и он уверен, что Пит чувствует то же самое. — Прости. Ты прав, завтра никто не умрет, — бормочет Вегас и вздыхает, поглаживая Пита по спине, чтобы тот снова расслабился. — Могу я тогда попросить кое-что другое? Пит фыркает, отказываясь отвечать. Он все еще прижимает Вегаса к себе, отказываясь ослаблять хватку. Он, похоже, очень напуган. Супер, Вегас в очередной раз испортил настроение. Черт. — Прошу, помоги мне защитить моего брата. — В его жизни есть два человека, о которых Вегас заботится: тот, кто обнимает его прямо сейчас, и тот, кого вот-вот бросят прямо посреди ожесточенной борьбы за власть. — Я не знаю, будет ли он завтра дома, но он не должен участвовать в этом конфликте. Прошу, помоги мне защитить его. Макао не должен пострадать, и ты единственный, кому я могу это доверить. Очевидно, просьба изумляет Пита. Он немного отстраняется, чтобы посмотреть на Вегаса. Множество эмоций мелькают на его лице — удивление, замешательство и воодушевление, прежде чем Пит с мрачной решимостью кивает. — Конечно. Я сделаю все возможное, чтобы защитить его. Спасибо за доверие. Да, как ни странно, теперь он доверяет Питу безопасность Макао. Вегас невольно улыбается, пока изучает Пита. Весь мой. Этот человек может быть серийным убийцей-психопатом, но теперь он принадлежит Вегасу, и Вегас доверяет ему. Их глаза встречаются, и выражение лица Пита смягчается. Он улыбается в ответ. — Есть еще кое-что, — предупреждает его Вегас. — Серьезно, еще? Ты становишься крайне требовательным, босс. — Пит ласково взъерошивает волосы Вегаса. — Ладно, выкладывай. — Только не сердись, хорошо? Знаю, ты любишь импровизировать и делать все по-своему, но ты должен пообещать мне, что завтра не станешь так поступать. — Пришло время дернуть за поводок, чтобы напомнить Питу, кто здесь главный. И, как и ожидалось, Пит не выглядит довольным, услышав это, поэтому Вегас объясняет дальше. — Ты новичок в этой области, Пит. Ты понятия не имеешь о сложности отношений внутри картеля организованной преступности. Если будешь самовольно зверствовать, ты дискредитируешь меня как лидера и все испортишь. Мне нужно, чтобы ты подчинялся и без колебаний следовал моим приказам, и самое главное — ты не можешь пролить кровь, пока я не прикажу тебе. Пит морщится, после чего его лицо каменеет. — Ты пытаешься меня подавить? Мне это не нравится, Вегас. — Не повезло. Я здесь босс и ожидаю, что ты будешь следовать моим приказам. — Вегас предупреждающе сужает глаза и откидывается на спинку кресла, высвобождаясь из объятий. — Если кто-то из старой охраны моего отца будет сопротивляться, ты можешь вывести их из строя, но, прошу, воздержись от их убийства. Что касается пешек главной семьи, то стрелять на поражение можно, если они сделают свой ход, но не раньше. И ни при каких обстоятельствах ты не должен убивать или ранить кого-либо из подчиненных на встрече. С ними я сам разберусь. Пит по-прежнему стоит между его ног, сердито глядя на Вегаса, на которого совершенно не действует такое откровенное проявление неудовольствия. Вместо того, чтобы вступать в спор, Вегас предпочитает снять рубашку. — Я иду спать, — объявляет он, вновь заставая Пита врасплох. — Если ты планируешь дуться, делай это снаружи. — Снимая штаны, он изо всех сил старается не обращать внимания на то, как раздражение на лице Пита сменяется едва скрываемым вожделением. Вегас проскальзывает под одеяло. — Или, конечно же, можешь отказаться от своего недовольства и присоединиться ко мне в постели. — Он бросает на Пита красноречивый взгляд, а затем укрывается одеялом, закрывая глаза. Наступает очень долгая тишина, за которой следуют звуки шагов Пита, когда он направляется к двери. Он правда уходит? Серьезно? Затем свет со щелчком гаснет, и шаги снова приближаются к кровати. Раздается шорох ткани, когда Пит раздевается, затем матрас прогибается, когда он заползает на кровать, поднимает одеяло и прижимается к Вегасу. Оба с облегчением вздыхают. — Псих… — шепчет с улыбкой Вегас. — Помешанный на контроле фрик … — бормочет в ответ Пит, и Вегас тоже слышит в его голосе улыбку. Все снова хорошо. Они переплетают руки, и вскоре после этого Вегасу удается погрузиться в глубокий сон без сновидений.~ ~ ~ ~ ~
Скрепя сердце Вегас вынужден согласиться с Питом: красный ему к лицу. В маленькой спальне стоит зеркало в полный рост, и Вегас рассматривает свое отражение, как если бы он смотрел на произведение искусства в музее. Красный — как цвет любви, так и крови. Носить бронежилет неудобно, он к этому не привык, но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Смертоносный. Он выглядит опасным. Малиновая рубашка на нем подобна обещанию неминуемой расправы. С задумчивым видом Вегас расстегивает верхнюю пуговицу, затем еще одну, обнажая приличное количество кожи, но не выдавая, что на нем бронежилет. Да, вот так идеально, его внутренний хищник доволен. Отворяется дверь, и входит Пит. Вегас мельком видит его отражение в зеркале и оборачивается. На Пите простой черный костюм с белой классической рубашкой, но от его вида у Вегаса перехватывает дыхание. Их взгляды встречаются и. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. — …Вегас… — очень тихо произносит Пит, и в этом слове столько эмоций. — …Пит… — Вегас теряет дар речи, его точно снова ударила молния. Он чувствует слишком много всего, чтобы облечь это в слова. Они смотрят друг на друга и вдруг синхронно двигаются навстречу друг другу. Дежавю, это повторение их первого умопомрачительного поцелуя на крыше. Вегас хватает Пита за пиджак, притягивая его ближе. Пит, в свою очередь, обхватывает руками лицо Вегаса, также притягивая его к себе. Их рты сталкиваются с такой силой, что зубы лязгают друг о друга, но ни один из них этого не замечает.Оо… оо… оо… оо… Чувства как огонь Я так влюблен в тебя
Возникают восхитительные искры, и Вегас растворяется в водовороте электрического покалывания. Поцелуй превращается в безумие, они оба задыхаются, стонут и плавятся. Вегас дрожит от интенсивности поцелуя, он никогда не привыкнет к существующей между ними безумной химии. Так же быстро, как начинается, поцелуй заканчивается. Они оба хорошо понимают, что сейчас не время поддаваться жгучему желанию, охватившего каждого из них. Вегас тяжело сглатывает, пытаясь отдышаться, и смотрит на любимое лицо. Появляются обожаемые ямочки. Раскрасневшийся, Пит пытается восстановить дыхание, и все же он улыбается Вегасу самой ослепительной улыбкой, которую тот когда-либо видел. — До недавнего времени я думал, что я выродок, — открывается он Вегасу с таким чувством, что голос почти ломается. — Спасибо, что любишь меня. Всего меня. Вегаса также переполняют эмоции. Его счастье настолько велико, что это пугает. — Спасибо, что ворвался в мою жизнь, солнышко. И спасибо, что доверил мне свою любовь. Это самый ценный подарок, который я когда-либо получал. Между ними так много несказанного, по крайней мере, на данный момент. Они тонут в глазах друг друга, и Вегас хочет сохранить этот драгоценный миг навеки. — Пит, — выдавливает чуть громче шепота. — Пойдем и добудем мне трон. Глаза Пита темнеют и ожесточаются, когда он медленно кивает. Хищник выбирается поиграть. Именно так появляется темная сторона Пита, и от этого перехватывает дух. Все еще улыбаясь, Вегас разворачивается и выходит из комнаты. Он слышит, что Пит, его правая рука в этой операции, следует за ним. Наверху лестницы они проходят мимо Джая, и он также следует за ними. Разговоры внизу полностью стихают в тот же миг, как появляется Вегас. Мужчины одеты в невзрачную тактическую одежду: бежевые брюки и черные рубашки поверх бронежилетов. Все вооружены и оснащены дополнительными боеприпасами. Все их внимание приковано к Вегасу. Что-то глубоко внутри него оживает и раскрывается. Вегаса окатывает покой, и внезапно он больше не волнуется. Он Вегас Тирапаньякун, и это его право по рождению. Лучше бы никому не стоять у него на пути. Он не задумываясь превратит их в пыль, чтобы получить то, что принадлежит ему. Да здравствует король! Не утруждая себя мотивационными речами, Вегас просто идет сквозь толпу и выходит из дома к уже ожидающим машинам. Его частная армия идет за ним. Парусник Мемнон. Вегас расправляет свои черные крылья и взлетает в небо.~ ~ ~ ~ ~
Семейный комплекс побочной ветви Тирапаньякунов сокрыт в лабиринте других построек. Сам комплекс состоит из четырех зданий в неоклассическом стиле. Главный особняк представляет собой захватывающий дух двухэтажный дом с центральным парадным крыльцом и трехэтажной башней в одном углу. Вместе с трехэтажными боковыми флигелями и двухэтажным задним корпусом его окружает прелестный центральный двор. Дом, милый дом. Вегаса и это место связывают отношения «любовь-ненависть». Он обожает его архитектуру, нежно-желтые стены и зеленые окна. Вот только воспоминания о жизни в нем отравляют все впечатления. В последний раз, когда он был здесь, его затащили в дом силой, и он не мог даже ходить самостоятельно. Но сегодня Вегас уверенно проходит мимо охранников, расставленных по всему периметру, и никто не осмеливается его остановить. Он — Вегас Тирапаньякун, и лучше им не стоять у него на пути. По правую сторону от него идет Пит, по левую — командир охраны Джай, а позади еще четыре телохранителя. Все они на связи через наушники, даже на Вегасе надет практически невидимый наушник, благодаря чему он постоянно получает информацию о местонахождении остальных его людей, которые ожидают в засаде, готовые ворваться в любой момент. Его прибытие, похоже, вызывает немало беспокойства, и это еще один признак паршивой дисциплины, приводящей к тому, что никто не берет на себя ответственность попытаться остановить его. Возможно, они чувствуют настрой Вегаса. И поэтому охрана и персонал уступают ему путь, когда он входит в дом, и игнорируют тот факт, что старший сын Тирапаньякун находится здесь со своей личной охраной, а за спиной в штанах у него отчетливо видно пистолет. Вегас идет прямо к залу заседаний, где каждый понедельник проходит встреча. Подчиненные уже прибыли, это подтвердил дозорный Вегаса. Да начнется шоу. Без дальнейших церемоний Вегас открывает большую зеленую дверь и входит. Ничего не изменилось. Как и остальная часть дома, интерьер обильно украшен резьбой по тиковому дереву. Стены того же желтого оттенка, что и фасад здания, зеленые окна и двери дополняются обрамлением из темного тика. В центре комнаты господствует длинный тиковый стол для совещаний, а вокруг него расставлены удобные стулья из зеленой кожи, которые Вегас так хорошо помнит. Ничего не изменилось, кроме Вегаса, который наконец-то обрел себя. В зале по сторонам почтительно стоит горстка телохранителей. Вегас игнорирует их, он уверен, что Пит, Джай и его люди проследят за ними и помешают создать проблемы. Вместо этого он сосредотачивается на небольшой группе людей, стоящих немного в стороне от него. Подчиненные Тирапаньякунов ведут светскую беседу, ожидая прибытия его отца, чтобы начать собрание. Здесь сплошь знакомые лица. Вегас провел все выходные, читая личное дело каждого из них. Его неожиданное появление вызывает всеобщее удивление. Они похожи на ничего не понимающее и растерянное стадо овец, которое неожиданно обнаруживает среди себя кровожадного волка. Вегас не может не ухмыльнуться. Сюрприз-сюрприз. Но в следующий миг наступает его очередь удивляться. — Вегас…? — неуверенно спрашивает Макао, появляясь в поле зрения. Вегас не видел его, потому что он стоял позади толпы. О черт. Какого хрена здесь делает его брат? Разве он не должен быть в школе? Вегас снова хочет убить своего отца, его захлестывает ярость. — Дыши, — раздается шепот в наушнике. — Я о нем позабочусь. — И Вегас знает, что Пит сдержит свое слово. Требуется большая сила воли, чтобы тут же не вытащить отсюда Макао и не перенаправить его в безопасное место … нельзя отвлекаться, от этого зависят их жизни… поэтому вместо этого он коротко кивает, приветствуя брата. — Привет, Макао. — Затем вежливо здоровается со всеми остальными. — Дамы и господа, приятно снова встретиться с вами. — Кхун Вегас… — отвечают присутствующие на его приветствие, все еще сбитые с толку. Некоторые из них смотрят на свои часы, а затем на дверь. Неожиданное прибытие Вегаса нарушило их еженедельный распорядок, и они, по-видимому, ждут, когда прибудет Кхун Кан и все им объяснит. «Что ж, долго придется ждать» — мрачно думает Вегас. Тем временем Макао смотрит на своего брата широко раскрытыми глазами. Он никогда не видел Вегаса в подобной одежде, и тем более то, что старший брат приехал сюда по собственной воле, явно не укладывается у него в голове. Особенно после их последней катастрофической встречи в квартире Вегаса. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он в явном замешательстве, смешанном со страхом. — Отец заставил тебя прийти? — Он смотрит мимо него на дверь, и в этот самый момент до Вегаса доходит, что его младший брат понятия не имеет, что теперь он сирота. Вот же дерьмо. Вот и непредвиденные осложнения. — Дыши, — опять раздается шепот Пита по связи, мгновенно его заземляя. Вегас медленно вдыхает и снова выдыхает. Вегас решает пока проигнорировать вопросы Макао. «Не могу разбираться с этим прямо сейчас». — Закройте дверь, — тихо приказывает он, и один из его людей немедленно исполняет приказ. Атмосфера в комнате мгновенно меняется, наполняясь настороженностью. Пока его люди между делом расходятся в стороны, чтобы прикрыть его спину, Вегас с задумчивым видом лицезреет собравшихся. — Давайте начинать встречу? — властно предлагает он, пробираясь мимо них к столу. — Вегас?.. — снова с тревогой окликает его Макао. Это похоже на удар в сердце, но Вегас вынуждает себя игнорировать брата. «Я не могу заниматься этим прямо сейчас, я не могу позволить себе отвлечься». — Разве мы не должны дождаться Кхуна Кана? — высказывается кто-то, в то время как другие переговариваются между собой в нарастающем замешательстве. — В этом нет необходимости, — твердо сообщает им Вегас. — Прошу садитесь. — И, к ужасу всех собравшихся, занимает место во главе стола ни секунды не колеблясь. Все, включая Макао, ошеломлены. Они смотрят на него так, будто поймали за совершением худшего из возможных святотатств. Это место Кхун Кана, никто не смеет сидеть там, кроме него. Макао особенно поражен; ему известно, что отец даже собственным сыновьям никогда не позволяет сидеть на этом стуле. Вегас едва заметно кивает в сторону Джая, и в наушнике раздается тихий гул голосов. В следующую же секунду он слышит щелчок открывающего предохранителя, и внезапно в руках его людей оказывается оружие, направленное на всех присутствующих телохранителей Тирапаньякунов. Все ахают, и атмосфера вокруг накаляется до предела. Макао смотрит на Пита и на пистолет в его руке так, словно у того выросли рога. Ах да, Макао до сих пор считает, что Пит всего лишь безобидный психотерапевт. Упс. — Садитесь, вашу мать, все. У меня кончается терпение, — резко приказывает им Вегас, вытаскивает свой глок и кладет его на всеобщее обозрение на стол перед собой. — …Но… Кхун Кан…? — осмеливается спросить пожилой мужчина с тростью, пробираясь к своему месту за столом. Кто там еще? Ах да, этот отвечает за ростовщичество. Вегас переводит взгляд на мужчину, который становится белым как полотно, внезапно оказавшись в центре его пристального внимания. — Нет необходимости ждать отца, он уже здесь, — спокойно сообщает всем Вегас. Он взмахивает рукой, и один из его людей тут же приближается, протягивая ему большой коричневый бумажный пакет. Без лишних слов Вегас достает оттуда простую белую фарфоровую урну и с грохотом ставит ее на тиковый стол перед собой. — Вот. Это удовлетворило ваше любопытство? В комнате воцаряется ошеломленная тишина. А после из Макао вырывается стон. Он смертельно бледнеет, его глаза прикованы к чертовой урне, и это разбивает Вегасу сердце. «Прости. Мне так жаль». Ему сейчас ничего не хочется так сильно, как обнять и утешить младшего брата, но вместо этого он повышает голос, резко восклицая: — Чего вы все ждете? Я, блядь, сказал сесть! — Краем глаза он видит, как Пит выгибает бровь, тот выглядит сильно впечатленным попыткой Вегаса утвердить свою власть. Секунд через десять начинается яростная схватка за стулья, все как можно быстрее садятся. Все, кроме оглушенного Макао и… — Что, черт возьми, происходит?! — Дородный мужчина средних лет с короткой стрижкой и уродливым шрамом, рассекающим нижнюю половину лица, негодующе смотрит на Вегаса. Он указывает на урну, а затем с осуждением на него. — Что это означает, а?! Ах, это, видимо, посредник, ответственный за поддержание контактов с якудза и русскими по поводу наркотиков. Он старый приятель отца и дяди Корна. На самом деле, судя по рассказам Мека, этот человек занимает свое нынешнее положение исключительно благодаря дяде Корну. Ну разве это не идеально? — Мне казалось, совершенно очевидно, что происходит…— голос Вегаса обманчиво мягок. — Но поскольку до вас не доходит, позвольте внести ясность в этот вопрос. — Наклонившись вперед, Вегас улыбается, и это действительно жуткая улыбка. Глок лежит рядом с урной, Вегас поднимает его и стучит стволом по белому фарфору, чтобы привлечь к урне внимание. — Произошла смена власти, — сообщает он всем, подняв левую руку, демонстрируя фамильный перстень, мерцающий на его указательном пальце. — Король умер, да здравствует новый король. Что до вас… — Вегас мрачно ухмыляется мужчине, все еще смотрящему на него. — …считайте это увольнением. — И, прежде чем кто-либо успевает среагировать, он наставляет пистолет на бунтовщика и нажимает на курок. Выстрел резким эхом проносится по большому залу, и в следующий миг человек уже падает на пол с пулей в голове. Вегас ничего не чувствует, лишь всепоглощающий покой. Он только что кого-то застрелил, и это было все равно, что прихлопнуть муху. Он остается совершенно невозмутим. Черт, как же это приятно. Все сидящие за столом сильно бледнеют, погруженные в шокированное молчание, и, вероятно, задаются вопросом, кто будет следующим. — Заблокируйте территорию и нейтрализуйте кротов, — дает Вегас инструкции Джаю, и тут же его наушник наполняется шквалом команд. Все идет по их плану. …а затем тишину зала нарушает низкий всхлип. Макао. Ох, блядь. Вегас сосредотачивается на брате и внутренне съеживается. Ох, блядь. Бледное лицо Макао забрызгано кровью, он стоял слишком близко к ныне покойному мужчине. Ох, блядь. Невозможно сказать, что больше шокировало его брата: что кого-то только что застрелили прямо рядом с ним или… Ох, блядь … по тому, как Макао смотрит на фарфоровую урну, можно догадаться, что причина в другом. Блядь блядь блядь. В горле возникает ком, и Вегас откашливается. — … Макао… — тихо выдавливает он. — …Отец…? — Макао побледнел, а в голосе звучит едва сдерживаемая паника. — Отец…? — снова произносит и делает спотыкающийся шаг к урне. Выражение его лица убивает Вегаса. «Мне так жаль. Я надеюсь, однажды ты сможешь простить меня». Вегас сглатывает. — Думаю, тебе пора, Макао, — старается звучать он как можно мягче. — Я позже все тебе объясню. Но Макао не слушает, все его внимание приковано к блядской урне, стоящей на столе. Откуда-то снаружи доносится шум, время от времени раздаются выстрелы. Через наушник Вегасу постоянно передается обновленная информацию, но он отстраняется от этого. Сейчас он полностью сфокусирован на младшем брате. — О боже, отец… — снова стонет Макао, а затем его взгляд скользит мимо урны к старшему брату, который сидит на внушительном кожаном стуле во главе стола, словно на троне. Троне, который он только что узурпировал у их мертвого отца. Дыхание Макао сбивается, глаза метаются между урной, золотым перстнем на указательном пальце Вегаса и его бесстрастным лицом. А потом он, похоже, наконец-то сопоставляет все факты и тихо вздыхает. Вегас снова съеживается, на этот раз в открытую. Но, прежде чем он успевает объясниться, Макао делает что-то совершенно неожиданное — он вытаскивает откуда-то пистолет и направляет его на Вегаса. Ну, охуенно. — Никому не двигаться. — Пит мгновенно берет ситуацию под контроль и смотрит на других мужчин, которые уже успели навести оружие на Макао. — Я займусь этим, не вмешивайтесь. — Он смотрит на Вегаса, их взгляды встречаются, и Вегас качает головой. В раздражении Пит делает глубокий вдох, а затем медленно направляется к Макао, словно большая кошка, преследующая свою добычу. Он все еще держит в руках пистолет, но не наставляет его на младшего брата Вегаса. Какой ебаный пиздец. — Опусти пистолет, Макао. — Вегас глубоко вздыхает и медленно кладет собственный пистолет обратно на стол, чтобы разрядить обстановку. — Я знаю, ты расстроен, но это неправильный способ разобраться во всем. «Расстроен» — слишком мягкое слово, чтобы описать то, что сейчас чувствует Макао. Его заметно трясет, и Вегасу, вероятно, следует волноваться, что в него могут случайно выстрелить, учитывая то, как его брат размахивает пистолетом. Но его больше беспокоят горькие слезы, текущие из глаз Макао. Его младший брат плачет, и это его вина. Должно быть, он худший старший брат на всей планете. — Кхун Макао… пожалуйста, опусти пистолет. — Похоже, личного маленького психопата Вегаса сильно разозлило произошедшее. Его совсем не забавляет, когда кто-то направляет на его парня оружие, и это отчетливо видно по его лицу, когда он идет к Макао, перешагивая труп на полу. — Я обещал Кхуну Вегасу, что защищу тебя, но клянусь богом, если ты сейчас же не бросишь пистолет, я схвачу тебя, посажу себе на колени и выбью из тебя всю дурь. Со всем уважением, естественно. Вегас моргает, как и Макао. Братья одновременно смотрят на Пита, который сейчас напоминает грозовую тучу. Глаза Вегаса незаметно расширяются. Ой-ой. Макао определенно разрывается, не зная, что делать. Бедный мальчик, Вегасу его жаль. — Опусти пистолет, Макао, — мягко советует он. — Поверь мне, ты не хочешь расстраивать Пита. Обещаю, я сегодня позже все объясню тебе. — Я тебя ненавижу … — Сначала это просто шепот, но затем Макао повышает голос до отчаянного крика. — Я тебя ненавижу! — Слезы свободно катятся по щекам, и на лице читается страдание. В гневе он роняет пистолет и вместо этого обвиняюще указывает на Вегаса пальцем. — Я так сильно тебя ненавижу! Ком в горле разрастается, и, сколько бы Вегас ни сглатывал, это не помогает. Приоритеты. Ему нужно расставить приоритеты, и общение с его рассерженным, убитым горем братом не может стоять прямо сейчас на первом месте. Прости, Макао. Выражение лица Вегаса ожесточается. — Уведи его отсюда, — хладнокровно приказывает он Питу. Вегасу нужно сосредоточиться на собрании, а Макао отвлекает. — Как пожелаешь. — Пит атакует, как гремучая змея; он движется так быстро, что у Макао нет ни шанса уклониться от него. В мгновение ока Пит хватает младшего Тирапаньякуна за запястье, насильно таща его к выходу. Макао вопит во все горло, пытаясь вырваться, но безуспешно. — Я ненавижу тебя, Вегас! — кричит он и еще раз поворачивает голову к брату, бросая на него полный презрения и гнева взгляд, прежде чем Пит выталкивает его наружу. В зале для собраний снова воцаряется тишина. Вегас делает глубокий вдох, безжалостно задвигая все эмоции по поводу брата на задний план. Нельзя разбираться с этим прямо сейчас. Он поворачивается к третьему по старшинству командиру, кивая в сторону охранников Тирапаньякунов, которых в настоящее время держат под прицелом его люди. — Наденьте на них наручники и выведите. — Затем он постукивает по наушнику. — Заблокируйте учетные записи и заглушите все сигналы мобильных телефонов. Позаботившись об этом, Вегас снова откидывается на спинку кожаного стула, сцепляет пальцы и задумчиво смотрит на перепуганных подчиненных. — Итак… на чем мы остановились? — Макао хочет покинуть территорию, — сообщает ему по связи Пит. — Пусть уходит, — устало отвечает Вегас. Мячик для снятия стресса был бы сейчас как никогда кстати, потому что ему хочется кого-то задушить. В это время на местных охранников надевают наручники и выводят из комнаты, а Вегас нетерпеливо барабанит пальцами по крышке урны с прахом отца. — Как я уже ранее упомянул, с этого момента я возглавляю эту ветвь семьи Тирапаньякун. — Все сидящие за столом одаривают его тяжелым взглядом. — Если вас это не устраивает, можете уходить. Как и ожидалось, никто не осмеливается шевельнуть ни одним мускулом. Гребаные трусы. — Никто? В самом деле? Всех это устраивает? — Вегас кривит губы в полуулыбке. — Хм… — Среди собравшихся всего две женщины, и одна из них — тщательно причесанная пожилая дама — теперь осторожно поднимает руку с ярко-красным маникюром, привлекая его внимание. — Кхун Вегас, если вы не возражаете, я бы предпочла уйти. Боюсь, я не могу позволить себе огорчить Кхуна Корна… — Ее голос затихает, и она извиняюще улыбается. Несколько других человек кивают, когда слышат это. Они явно сочувствуют ее дилемме. Вегас милостиво кивает и указывает на дверь. — Я все понимаю. Прошу, не буду вас задерживать. Женщина сначала колеблется, но поскольку Вегас так дружелюбно и понимающе улыбается, она встает и, бросив на него последний нерешительный взгляд, торопливо направляется к двери. Вегас снова непринужденно берет свой глок и нажимает на курок, стреляя ей в затылок и глазом не моргнув. На этот раз со всего стола доносятся панические крики, когда тело падает на пол. Испытывая отвращение к их реакции, Вегас цокает языком и качает головой. — Серьезно? Правда думали, что я позволю вам просто уйти отсюда? Вы что, все тут конченые дегенераты? Он кладет руки на стол, не выпуская из рук пистолет. — Я знаю, что вы все боитесь моего дяди, так как он глава главной семьи. Мой отец неохотно всю свою жизнь соглашался быть на вторых ролях, но я не он. К черту семейные традиции. В этой ветви семьи Тирапаньякунов нет ничего «побочного». Мой дядя может взять всю эту чушь про основную и побочную семью и подавиться ею. И снова люди вокруг него приходят в ужас. Они никогда не слышали, чтобы кто-то так выражался о Кхуне Корне и главной семье. — А теперь слушайте внимательно, — предупреждает их Вегас, и мышцы лица напрягаются от решимости. — Я здесь единственный глава, это я принимаю все решения, и у моего дражайшего дяди нет никакого права голоса в том, как я управляю этим семейным бизнесом. С сегодняшнего дня главная семья больше не контролирует ни один из аспектов бизнеса, в который вовлечены все вы. Вы больше не будете выполнять распоряжения, исходящие от них, и также не будете перед ними отчитываться. Единственное, что связывает их часть семьи с нашей, — это общая фамилия. Все испуганно смотрят на Вегаса, не смея как-то комментировать услышанное. Одни заламывают руки, другие учащенно дышит. — Вот что теперь произойдет… — Вегас прищуривается и нарочно смотрит на свой глок, прежде чем одарить ледяным взором всех сидящих за столом. — Чтобы все было по-честному, я дам каждому из вас десять минут, за которые вы должны доказать, что будете абсолютно верны мне, объяснить свою ценность для дела и убедить меня оставить вас в живых. Как насчет того, чтобы начать с тебя… — Вегас пристально смотрит на человека, сидящего ближе всего к нему по левую сторону — обильно вспотевшего, худощавого парня в очках. Барабаня пальцами по крышке урны, Вегас угрожающе кладет правый указательный палец на спусковой крючок пистолета. — Тик-так, тик-так, — его мягкий голос совершенно лишен эмоций. — Время истекает, лучше бы тебе начать говорить… Да здравствует король!~ ~ ~ ~ ~
Не даром говорят, что убивать с каждым разом становится все проще и проще. Вегас теряет счет мертвецам, продолжая безжалостно «подчищать». Десять подчиненных уменьшаются до пяти. Зал совещаний начинает походить на кровавую арену, которую будет трудно вычистить. Каждого крота главной семьи казнят на месте. Никому не разрешается входить или выходить из комплекса, в то время как Вегас убирает всех нежелательных сотрудников и внедряет новые процедуры безопасности. Его частная армия повсюду, и они очень эффективны. Системы безопасности подвергаются модернизации. Компания, которую он нанял для этого, отлично справляется со своей задачей, и лучше бы это стоило той непомерной суммы денег, которую они берут с него. Пит следует за ним, как темная кровожадная тень, безжалостно вынося смертные приговоры после допросов Вегаса, ни разу не отходя от него. Он все еще злится, что Вегас выпроводил его ранее, чтобы позаботиться о Макао, и, вероятно, уже вынашивает план мести. Вегас с нетерпением этого ждет. Что касается его младшего брата… Судя по оставленному Поршем голосовому сообщению, Макао отправился к главной семье. Этого следовало ожидать, и Вегас верит, что Порш и Танкхун позаботятся о Макао. Минусом этого, конечно же, является то, что дяде теперь известно о произошедшем, но рано или поздно он бы все равно узнал. Когда на его телефон начинают безостановочно поступать сообщения и звонки, Вегас выключает тот, чтобы не отвлекаться. Перераспределение семейных финансов, заблокированных ныне для всех остальных счетов, отнимает часы даже с помощью Мека. Наедине Пит заявляет Вегасу, что он идиот, потому что пытается справедливо разделить деньги, но Вегас просто делает все возможное, чтобы заложить основу для предотвращения полномасштабной войны между двумя ветвями семьи. Им нужно четкое понимание и свежее начало. В какой-то момент один из сотрудников с большой осторожностью приближается к нему. Все рабочие в комплексе шокированы переворотом и боятся Вегаса и его команды. — Кхун Вегас? — М-м-м? — Вегас отрывается от своего ноутбука и вопросительно поднимает глаза. — Простите, что побеспокоил вас, но Кхун Корн прислал машину, чтобы вы встретились с ним в резиденции главной семьи. — Как мило, — саркастически говорит Вегас первое, что приходит в голову, а потом замечает, что этот ответ только вызывает недоумение у работника. Он вздыхает и пытается внести ясность. — Идите и скажите шоферу, что мой дражайший дядя всегда может нанести мне визит, если вдруг соскучился по моей компании. Пит справа от него разражается смехом. Он бездельничает на удобном кожаном кресле, попивая дорогой кофе. Вегас закатывает глаза. — Что? Я веду себя дипломатично, разве нет? Будь моя воля, я бы просто передел ему идти на хуй. — Услышав это, работник приходит в ужас. — Видишь? — указывает Вегас. — Вот почему я пытаюсь быть дипломатичным. — Он отмахивается от сотрудника и с тоской смотрит на кофейную чашку Пита. — Иди и возьми себе собственный кофе, — бессердечно говорит ему любовь всей его жизни. Как много всего нужно делать, чтобы быть королем замка. Вегас тяжело вздыхает. — Сколько у нас сейчас людей? — спрашивает он Пита, на время закрывая ноутбук, потому что ему нужен перерыв, прежде чем его мозг превратится в кашу. Пит хмурит брови, мысленно делая какие-то вычисления. — Осталось около сорока первоначальных охранников после нашей небольшой чистки. В настоящее время Джай снабжает их бронежилетами и новой формой и оценивает, насколько хорошо они обучены. Сорок из шестидесяти — это лучше, чем ничего. Вегас рад, что привел свою собственную частную армию. У него есть ощущение, что они будут ему нужны, пока он не найдет и не обучит подходящее количество новой постоянной охраны. Задумавшись, он крутит на пальце золотое кольцо. После последней казни у них состоялась небольшая церемония в вестибюле. Вегас заставил каждого работника комплекса присягнуть ему на верность и поцеловать перстень. Он бы солгал, если бы сказал, что не получил от этого огромного удовольствия. Ощущать такую власть было упоительно. Пит тоже это почувствовал, судя по тому, каким голодным взглядом потом смотрел на него. Вегас снова вздыхает. Если бы только у них было немного времени на себя… — Думаешь, он снизойдет до того, чтобы встретиться с тобой здесь? — Пит кладет подбородок на руку, внимательно наблюдая за Вегасом. — Как только он поймет, что я не собираюсь следовать его приказу, да. Я не оставляю ему выбора, он не может позволить себе роскошь ждать меня, потому что прямо сейчас я контролирую деньги, которые нужны ему для его ежедневных транзакций. Его законный бизнес не покрывает расходы на все, за что ему нужно платить. — Одна только мысль об этом заставляет Вегаса со злорадством улыбаться. Дядя, должно быть, сейчас в бешенстве. В конце концов, не такой уж Вегас и «побочный», а? — Я поговорю с Джаем, он уже вызвал подкрепление и занимается обновлением вооружения. Насколько я помню, телохранители главной семьи используют в основном обычные пистолеты. Джай оснащает наших людей до MP5 в дополнение к их обычному оружию. — Темные глаза Пита сияют. Он весь день проявлял свою темную сторону, и Вегас видит, как сильно он наслаждается возможностью так открыто выражать истинного себя. — МР5 же пулеметы. Разве это не перебор? — уточняет Вегас. — Мы пока не воюем с ними. — Лучше с самого начала шокировать их, чтобы охотнее подчинились, — бодро возражает Пит. — Хорошо, что у тебя так много денег. Это дорого тебе обойдется, но оно того стоит. В твоем распоряжении будет более ста пятидесяти человек, вооружённых до зубов, разве это не захватывающе? Твой дядя закатит истерику, когда приедет и заметит это. Вегас осматривает комнату с изысканной резьбой по тиковому дереву и орнаментальным потолком. Он уже может представить, какой глобальный ущерб нанесет перестрелка в помещении. — Устроим встречу во внутреннем дворе, — поспешно предлагает он. — Возможно, я и богат, но мне не хотелось бы ремонтировать весь дом. Пит снова смеется, их взгляды встречаются, и на Вегаса накатывает прилив глубокой нежности к этому ненормальному. — Ты и впрямь наслаждаешься этим, да, солнышко? Не прерывая зрительного контакта, Пит лишь кивает. Он не единственный, Вегас тоже наслаждается происходящим и куда больше, чем думал. Он парит над бездной, его мерцающие черные крылья бабочки забрызганы кровью, и он упивается силой. Жизнь прекрасна.~ ~ ~ ~ ~
К большому облегчению Вегаса, ему удается хорошо выспаться и даже вкусно позавтракать, прежде чем он узнает, что к нему едет дядя. Что ж, это будет занятно. Он с иронией замечает, что Пит взволнован даже больше него, он практически подпрыгивает на ходу, пока Вегас не хватает его за шею и не притягивает к себе. — Послушай-ка, ты, кролик-убийца… лучше тебе приструнить свою темную сторону. Жажда крови в твоих глазах пугает сотрудников. — Вегас ласково целует Пита в кончик носа. — Повторяй за мной: я не должен убивать членов семьи Вегаса без его разрешения. — Оооо… так нечестно… — протестующе скулит Пит, но его глаза немного смягчаются. Ради Вегаса он пытается еще раз надеть маску «невинного бойфренда». — Хорошо, я не буду их убивать. Пока. Черт, Пит очарователен. Вегас усмехается и награждает его быстрым крепким поцелуем, прежде чем снова надеть бронежилет. Сегодняшнюю одежду тоже выбрал Пит: на Вегасе черные классические брюки, белая рубашка, такая мягкая, что затмевает все другие рубашки, которые он когда-либо носил, и, как вишенка на торте, совершенно греховный винно-красный бархатный пиджак с атласными лацканами того же цвета. Взгляд в зеркало подтверждает: Вегасу очень идет то, во что он облачился. Тихо насвистывая про себя, он не торопясь спускается вниз. Вегас посылает своего третьего по старшинству командира к парадной двери, чтобы сообщить дяде, чтобы тот подождал. Заявиться без предупреждения и ожидать, что все кинутся выполнять его приказы? «Не сегодня, дядя Корн, не сегодня». Карма та еще сука. Вегас даже предлагает своим людям пойти и взглянуть на Кхуна Корна, поскольку тот вынужден ждать. Ведь нечасто увидишь, как всемогущая главная семья унижается до того, чтобы переступить этот порог. «Надеюсь, ты подавишься этим, дядя». — Ты затаил обиду, да? — спрашивает Пит, когда они направляются во двор. — Определенно. — После стольких лет, когда ему постоянно твердили, что он недостаточно хорош и не такой идеальный, как его родственники из главной семьи, Вегас чувствует в себе затаенную обиду. Внутренний двор прекрасен. В одном его углу, защищенном от прямых солнечных лучей двумя большими деревьями, находится обеденная зона с круглым столом из тикового дерева и удобными, но роскошными садовыми стульями. Вегас решил провести встречу здесь из соображений безопасности; его люди расставлены равномерно по всему периметру двора, не говоря уже о тех, кто наблюдает за территорией из окон первого и второго этажей. Перебор? Возможно. Зато оставит чертовски сильное впечатление. Устроившись поудобнее на одном из стульев, Вегас с улыбкой медленно лакомится заказанным мороженым. — Помни: ни в кого не стреляй, — напоминает он Питу, прислонившемуся к спинке его стула. — Тебе уже известно, каким раздражающе высокомерным может быть Кинн, но мой дядя намного хуже. Почти невозможно сопротивляться желанию всадить в него пулю только для того, чтобы заткнуть его, но, прошу, попридержи коней. Пит закатывает глаза, но кивает, показывая, что подчинится. — Получу ли я награду за хорошее поведение? Вегас задумчиво слизывает мороженое с серебряной ложки, и его улыбка становится шире. — Знаешь, в некоторых комнатах здесь есть потолочные балки, и я смутно припоминаю, что видел где-то цепи… у тебя ведь все еще есть наручники, верно? Резкий вдох Пита звучит как музыка для его ушей. — Я знал, что тебе понравится эта идея. — Вегас доедает мороженое и подзывает ближайшего работника. — Думаю, они уже достаточно долго ждут, проведете наших гостей сюда? — И пока он ждет дядю, заказывает для всех кофе. Он даже проследил за тем, чтобы на столе стояли старинные шахматы. Дяде Корну нравятся его шахматные метафоры, а Вегас — гостеприимный хозяин, так зачем же лишать того возможности нести ересь? Через несколько минут Джай ведет за собой небольшую группу мужчин, и Вегас чувствует, как напрягается позади него Пит. — Сбавь обороты, — бормочет он шепотом, наблюдая, как дядя и его свита пересекают внутренний двор. Как всегда, Кхуна Корна сопровождают его телохранители — целых десять, если быть точным. Плюс безупречный Чан. И, конечно же, Кинн. Для Вегаса совершенно очевидно, что его кузен предпочел бы быть где-нибудь в другом месте. Порш, скорее всего, закатывает истерику дома. Вегас воображает, что Кинн сейчас переживает худшие двадцать четыре часа в своей жизни. Телохранители главной семьи ничуть не беспокоят Вегаса. Они могут быть хорошо обучены, но на них направлено более дюжины снайперских винтовок. Они не настолько хороши. Безупречного Чана нельзя недооценивать, он из раза в раз удивляет, но у Вегаса есть Пит, наблюдающий за главой телохранителей, словно ястреб. Говоря о Чане: он не в своем обычном спокойном состоянии, а слегка напряжен, когда осматривает двор, отмечая необычайно большое количество охранников с оружием военного класса. Сюрприз. И, наконец, дядя… — Вегас… — Кхун Корн Тирапаньякун приветствует племянника нежной отцовской улыбкой. Вегас наклоняет голову в вежливом приветствии, представляя, как берет одну из шахматных фигур и заталкивает ее в глотку дяде. Ну разве не чудесно было бы...? — Дядя Корн, какой приятный неожиданный визит. Мне жаль, что я не смог вчера приехать, просто я слишком занят прямо сейчас. — Вегас даже не пытается казаться искренним. — Прошу, садись и выпей кофе. — Затем он обращает внимание на своего кузена. — Вижу, твой отец уже не на пенсии, ха? Наверное, это такое облегчение, теперь у тебя есть все время мира, чтобы взять Порша в тот длительный отпуск, который вы двое уже давно планируете, верно? Давай, не стой, как неродной, тоже присаживайся и выпей кофе. Чан прищуривается, ему не нравится, каким тоном Вегас разговаривает со своими родственниками. После этого его взгляд скользит по облокотившему на стул Вегаса Питу. Чан замирает. Похоже, его интуиция вовсю вопит о опасности, и Вегас может лишь посочувствовать. Все еще улыбаясь, дядя Корн садится, и, немного поколебавшись, Кинн следует примеру отца. Каждому подают по чашке кофе, Вегас тоже берет свою. Кхун Корн медленно отпивает из своей, глядя на шахматы. — Ты играешь в шахматы, Вегас? Так, значит, сначала светская беседа. Хорошо. — Я знаю основы, но не очень люблю играть в них, — спокойно признается Вегас. — Черные или белые? Протянув руку через стол, дядя молча берет белую шахматную фигуру и делает свой первый ход. Вегас не шутил, когда сказал, что едва знает основы, это будет очень короткая игра. Он просто берет одну из черных фигур и ходит ею, даже не пытаясь сделать стратегический ход. — Ты вызвал настоящий переполох в городе. — После минутного раздумья дядя передвигает по доске еще одну шахматную фигуру, а затем смотрит на левую руку Вегаса, где на солнце блестит золотое перстень. Маска невозмутимости на секунду сползает, и в глазах дяди плещется гнев. — Вижу, ты действительно склонен к непослушанию. — Это смотря, как трактовать понятие «непослушание». — Вегас откидывается на стуле и продолжает пить кофе с совершенно безмятежным видом. — На самом деле, могу тебя заверить, это еще пустяки, я могу стать еще более непослушным. Тебе по вкусу кофе, дядя Корн? По-моему, отец импортировал бобы прямо из Центральной Америки. … — Раз, два, три, четыре, пять. Вышел зайчик погулять... Вегас случайным образом выбирает еще одну черную шахматную фигуру и бездумно делает ход. Дядя рефлекторно сжимают в пальцах белую фигуру, которую только что взял. — Вот как? Кстати говоря, расскажи мне, что случилось с твоим отцом? Неторопливо поднося изящную кофейную чашку к губам, Вегас делает еще один медленный глоток, глядя на дядю поверх края чашки. — У него состоялось неудачное рандеву с японским обвалочным ножом. Что посеешь, то и пожнешь. — Вегас небрежно пожимает плечами. — Что напоминало мне… — По мановению его руки к ним подходит работник, который несет белую фарфоровую урну и бережно ставит ее на стол рядом с дядей. Вегас даже позаботился о том, чтобы урну обвязали красивым бантом из красного бархата, чтобы та выглядела торжественнее. С тем же успехом он мог бросить на стол гранату. Кинн резко вдыхает и обеспокоенно смотрит на своего отца, который сильно побледнел. У Вегаса давно сложилось впечатление, что между отцом и дядей нет большой братской любви, но, по всей видимости, у дяди все же есть сердце, потому что он выглядит искренне огорченным. — Можешь забрать себе, если хочешь… — С легкостью предлагает Вегас, потому что не чувствует никакой эмоциональной связи с останками своего отца. — Если же тебе неинтересно, я спущу прах в унитаз. — Вегас! — возмущенно шипит Кинн, и Вегас с удовольствием наблюдает, как Кхун Корн теряет самообладание, ударяя по доске шахматной фигурой, которую он держит, с гораздо большей силой, чем необходимо. Вегас расплывается в медленной жестокой улыбке и ставит пустую кофейную чашку обратно на стол, прежде чем сделать следующий случайный ход. — Я предупреждал. Я могу быть намного хуже, чем ты можешь себе представить. Его дядя явно делает все возможное, чтобы держать себя в руках. Он определенно переживает новый для себя опыт — его племянник не пресмыкается и не обращается с ним с почтением, к которому он привык как глава семьи Тирапаньякун. — Я начинаю понимать, почему твой отец убрал тебя из семьи, — горько бормочет сквозь зубы Кхун Корн. — Он не убирал меня, я ушел по собственному желанию, — поправляет его Вегас. — И теперь я вернулся, чтобы занять свое законное место. — Это место по праву принадлежит Макао, — ледяным тоном напоминает ему дядя, передвигая очередную белую шахматную фигуру. — Макао еще ребенок, он не будет возглавлять семью ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Думаю, вместо этого ему следует пойти в университет и весело провести время. Жить своей жизнью, понимаешь? — Любого настоящего шахматиста уже бы схватил удар от случайных ходов Вегаса, но дядя Корн только улыбается и ждет своего часа, вероятно, желая заманивает Вегаса в ловушку. — В семейных правилах довольно четко указано, как ведется правопреемство в побочной семье в случае неожиданной смерти, — решает прочитать лекцию своему племяннику Корн Тирапаньякун. — Мне наплевать на ваши семейные правила. — Так, чем походить теперь? Эники-беники ели вареники, эники-беники — клец... Вот эта выглядит симпатично. Это пешка или слон… хотя кого это, черт возьми, волнует… Вегас делает очередной ход. — Разве я это уже не четко дал понять? Дядя слегка съеживается, глядя на хаос на шахматной доске, затем одаривает племянника суровым взглядом. — Ты Тирапаньякун, это и твои семейные правила. И они должны соблюдаться. — О, ты имеешь в виду эту чушь «Главная семья контролирует все, побочная семья должна отчитываться перед главной и всегда выполнять их приказы»? Ну что ж… Видишь ли, дядя Корн, для меня это звучит не очень привлекательно и никогда не звучало. Так что теперь, когда я возглавил свою ветвь семьи, я устанавливаю свои собственные правила. Даже телохранители главной семьи дергаются, услышав это. — Вегас! — снова предупреждает заметно напрягшийся Кинн, который все переводит взгляд от отца на Вегаса и обратно. — Ты не можешь просто взять и установить собственные правила, так не делается! — Кто сказал? — Терпение Вегаса не безгранично, его голос начинает звучать резко. — Твой отец? Конечно, он хочет поддерживать эти идиотские правила, в конце концов, они в его интересах. Позволь дать тебе совет, Кинн… не позволяй старшему поколению разрушить твою жизнь. Все проясняется, когда сам начинаешь принимать решения. Кинн сглатывает. Вегас уверен, что его кузен тоже чувствует себя в ловушке семейных традиций, но пока не готов открыто восстать против своего авторитетного отца. Тем временем дядя делает еще один ход, а затем тихо спрашивает Вегаса. — Ты собираешься начать войну, мальчик? На плечо Вегаса ложится рука Пита, это едва ощутимое касание, но это почему-то заставляет Чана занервничать. Похоже, они с Питом все это время играли в гляделки. Волосы на затылке Вегаса встают дыбом. То, что Пит играет в свои игры разума с главой телохранителей главной семьи раздражает его. — Черт победи, я сказал тебе успокоиться, — резко предупреждает Вегас своего парня, прежде чем снова обратить внимание на дядю. — Если бы я собирался начать войну, ты бы умер через три минуты после того, как вошел во двор, — сухо говорит он дяде, и все телохранители вокруг них встревоженно реагируют. Общее напряжение во внутреннем дворе резко возрастает. — Это не гребаный фильм, я бы не стал тратить время на пустую болтовню, я бы сразу взялся за дело. — На шахматной доске перед ними царит полный беспорядок, который не имеет для Вегаса никакого смысла. Он всегда ненавидел эту игру. — Почему бы тебе просто не сказать, какого хрена ты здесь, дядя Корн? Тому не нравится тон голоса Вегаса, теперь дядя открыто хмурится. — Шах, — предупреждает он его, и Вегас знает, что дядя подразумевает не только их партию в шахматы. — С чего ты взял, что твои действия не будут иметь последствий? Не стоит начинать играть, если не знаешь правил, потому что в итоге всегда проиграешь. — Корн Тирапаньякун указывает на шахматную доску. — Прямо как в этой шахматной партии. Вегас в развлечении фыркает. — Кто сказал, что я проиграю? — Для тебя больше не осталось ходов, Вегас. Что бы ты дальше ни сделал, мат неизбежен. — Довольный собой, дядя откидывается на спинку стула и одаривает Вегаса фальшивой доброжелательной улыбкой, которая не достигает глаз. — Несмотря на все, что ты сделал, я не буду убивать тебя, потому что ты все-таки мой племянник. При желании можешь уехать из страны. Начать все заново где-то далеко отсюда. — Как очаровательно, отправлять людей за границу — это наследственное в этой семье, — бормочет у него за спиной Пит, и уголки губ Вегаса дергаются. Впервые за весь разговор Кхун Корн сосредотачивается на человеке, стоящем позади Вегаса. Он задумчиво рассматривает Пита. Вегас ощущает усиливающееся давление руки Пита на своем плече. Пит хранил молчание, но что бы ни отразилось на его лице, это заставляет Чана мгновенно приблизиться к Кхуну Корну, держа руку на пистолете. Вегас глубоко вздыхает. — Солнышко, что я сказал тебе перед этой встречей? Ты страдаешь кратковременной потерей памяти? —… «Ты не должен убивать членов моей семьи без моего разрешения».… — Пит звучит как ребенок, которого отругали и заставили повторить правило, которое он только что нарушил. Или в данном случае — определенно собирался нарушить. — Вот именно, поэтому хватит пугать наших гостей. Никаких тебе цепей целую неделю. — объявляет Вегас пенальти, и Пит раздраженно фыркает. Так, о чем это он… ах да. — Мат? Я так не думаю. — Вегас протягивает руку и сталкивает со стола всю шахматную доску. — Видишь, проблема решена. Кхун Корн сжимает губы в едва сдерживаемом гневе. — Это был глупый поступок. Ты, похоже, забываешь, что Макао теперь живет со мной. Кинн резко выдыхает, он определенно не ожидал этой угрозы. М-да, ему следует еще многое узнать о своем отце. Как ни странно, Вегас сохраняет спокойствие. — Как по мне, мой младший брат в полной безопасности. Или хочешь разбираться с собственным дворцовым переворотом? Ты правда считаешь, что Танкхун или Порш допустят, чтобы с Макао что-то случилось? И думаю, мы оба знаем, что ты не станешь рисковать, угрожая Поршу из-за этого, не так ли? Взгляд на мрачное выражение лица кузена подтверждает, что Кинн без колебаний пойдет против собственного отца, если дело касается Порша. Вегас тихо смеется. — Нет, Макао в полной безопасности. Видишь, все же я хороший шахматист. А теперь завязывай пороть чушь и приступим к сути дела, хорошо? Его дядя кипит от ярости. Никто из побочной семьи никогда не смел обращаться с ним подобным образом. Если бы взгляды могли убивать, Вегас бы сейчас уже мучился в предсмертной агонии. Но Вегас это просто игнорирует, ему нужно сбросить груз со своих плеч. — Во-первых, нет больше «побочной» семьи. Знаю, тебе потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этому, но моя ветвь ничего не хуже твоей. Что касается всех этих гребаных семейных правил, которые внедрил дедушка: считай их больше недействительными. — И тогда Вегас повышает голос, чтобы его люди могли слышать его дальнейшие слова. — Мы не отчитываемся ни перед какой другой семьей. Мы не подчиняемся никакой другой семье. Мы не склоняемся ни перед какой другой семьей. Мы Тирапаньякуны. Мы находимся на вершине пищевой цепи. Мы правим. Одобрительные возгласы эхом разносятся по двору, и на мгновение Вегас задается вопросом, не хватит ли его дядю инсульт. Потому что похоже именно на это: пожилой мужчина сначала сильно бледнеет, а затем его лицо становится темно-красного цвета. Чан поспешно наливает стакан воды и передает его своему боссу, даже Кинн, явно обеспокоенный, встает и суетится вокруг отца. Но все, о чем может думать Вегас, это насколько проще была бы жизнь, если бы его дядя прямо сейчас упал и умер. — Что это значит? — с тревогой спрашивает его Кинн. — К чему ты клонишь, Вегас? — Моя семья становится независимой, — спокойно объявляет Вегас, после чего раздаются аплодисменты. — Конечно, вы всегда можете нанять нас — на наших условиях. Похоже, не нужно было этого говорить. — Я прикончу тебя, — восклицает дядя, чуть не подавившись водой, которую пьет, дрожа от возмущения. — Я уничтожу твой бизнес, сожгу этот дом и убью каждого из вас! — Нет, ты этого не сделаешь. — Выражение лица Вегаса ожесточается. — Тебе остается только фантазировать обо всем, что ты хочешь сделать со мной, но и только. Ты не можешь прикоснуться ко мне, потому что сейчас я контролирую все деньги, и без моей доброй воли ты не сможешь выполнить ни одно из своих ближайших денежных обязательств. Ты правда думаешь, что другие семьи, якудза или русские проявят снисходительность к просроченным платежам? Сомневаюсь в этом. Рука Пита все еще лежит на его плече, Вегас рассеянно тянется, чтобы погладить ее, пристально наблюдая за дядей. Да здравствует новый король. — Ты так усердно работал, чтобы сделать свою ветвь семьи уважаемой, дядя Корн. Ты смотрел свысока на остальных, кто рисковал своими жизнями ради тебя и занимался твоими грязными делами, чтобы ты и твои дети оставались безупречно чистенькими в глазах общественности. Что ж, тогда вперед, вкладывай все свои деньги в легальный бизнес. Скажу честно, мои бухгалтеры сейчас подсчитывают правильную долю вашей семьи в общих финансах. Все будет переведено на оффшорный счет, и ты можешь делать с этими деньгами все, что пожелаешь. Будь респектабельным и уважаемым бизнесменом во всех отношениях. Или подпиши с нами контракт, если хочешь, чтобы мы занимались незаконным бизнесом для твоей семьи. Решение за тобой. — Думаешь, сможешь вести бизнес без меня?! Я глава семьи, я посредник в сделках с другими синдикатами! Я тот, кто ведет переговоры с другими семьями! Ты — ничто, Вегас, они даже не знают твоего имени, они знают только Кхуна Корна Тирапаньякуна! — Лицо дяди искажается от ярости. — Кхун Корн Тирапаньякун — всего лишь имя, — указывает ему Вегас и небрежно пожимает плечами. — Какая польза от твоего доброго имени, если у тебя нет инфраструктуры, чтобы все функционировало? Бухгалтеры по отмыванию денег, работники казино, ростовщики, управляющие игорными домами, торговцы наркотиками и контрабандисты оружия… они все мои люди, — Вегас невесело улыбается. — Ты можешь попробовать построить такую инфраструктуру самостоятельно… но подожди-ка… ты не можешь… у тебя нет на это времени, потому что тебе нужно платить по счетам. Так что же ты будешь делать, дядя Корн? Если хорошо попросишь, я могу тебе помочь. Это становится последней каплей. Кхун Корн срывается с места с такой силой, что стул, на котором он сидел, падает. Внезапно у всех в руках оказывается оружие, и Кинн замирает, застигнутый врасплох таким поворотом событий. Он смотрит на своего отца, который грозит Вегасу кулаком, осыпая его градом нецензурной брани, настолько грязной, что Кинн бледнеет. «А они с моим отцом удивительно похожи» — рассеянно думает Вегас. Своего оружия на эту встречу дядя не принес, ему это и не нужно, потому что на каждом из их гостей моментально появляется полдюжины красных лазерных точек. — Можно теперь его убить? — Бездна позади него наклоняется и шепчет ему на ухо. — Он очень груб, как и твой отец. Это выводит меня из себя. И Король, и Бездна обращают свои мороки вместо глаз на разъяренного пожилого джентльмена, которого едва сдерживают его главный телохранитель и сын. — Возможно, нам повезет: если он будет продолжать в том же духе, у него может случится инсульт… — тихо размышляет Король, отключаюсь от всех брошенных в его адрес ругательств. — Сомневаюсь, что он бы продержался так же долго, как его брат… — рассеянно размышляет Бездна. Оба они синхронно наклоняют головы, внезапно уставившись на Кхуна Корна Тирапаньякуна с пугающей интенсивностью. Их жуткое поведение наконец побуждает Чана действовать. Он решительно хватает своего разгневанного работодателя и утаскивает его прочь. Кинна тоже утаскивают, в конце концов он наследник. И, к счастью, один из напуганных телохранителей главной семьи даже не забывает взять с собой урну. — Какая жалость… — разочарованно вздыхает Бездна, когда его жертву выводят из двора и торопят вернуть обратно в безопасность особняка главной семьи. — Думаю, ты недооцениваешь, насколько вынослив этот старик… — задумчиво размышляет Король, а затем добавляет. — Хочешь поспорить? На лицах обоих расползается мрачная улыбка. Да здравствует новый король!