XL

Мгновенная острая боль в груди и чувство падения сменились блаженным ничто. Ощущения были странными – словно единственное, что было доступно и возможно – так это мыслить. Запахи, звуки, осязание пропали, словно их и не было никогда. Стало страшно, и он попытался открыть глаза. Вот только как открыть то, чего нет? Если бы было можно, Давид заорал бы от ужаса, но и тут ничего не вышло. «Тихо. Да успокойся уже!» - раздались в голове казавшиеся почему-то знакомыми мысли. Вот только они не принадлежали Давиду. «Ну и что? – резонно возразил невидимый собеседник. – Можно подумать, в первый раз!» «Даниэль?» - удивленно спросил банкир. «Хорошо хоть узнал! Я уж думал, что у тебя совсем голову снесло, - в мыслях собеседника чувствовалась улыбка. – Но как ты тут оказался? Мне казалось, что я успел…» Теперь собеседник излучал досаду и растерянность. «Успел – что?» - подумал Давид, но тут же вспомнил – взбешенный Коннор, глупая смерть нотариуса, выстрел и откуда-то взявшийся на пути пули Даниэль. «Но если и ты тут, то, наверное, успел?» - осторожно предположил он. Непонятным по-прежнему оставался очень важный вопрос: тут – это где? «Да я тоже не очень понимаю. Хотя есть свои предположения. Я ведь тут почти все время один сидел. Правда, в прошлый раз было не совсем так». «А как?» Несмотря на абсурдность ситуации, Давиду стало любопытно. Тем более что угрозы он больше не ощущал, больно тоже не было, а был Даниэль, разговоров по душам с которым так отчаянно не хватало все эти долгие дни. В ответ на мысли он почувствовал чужое сожаление и смущение. «Давай я лучше попробую картинку вернуть, а то не очень говорить удобно», - предложил телепат. Почти сразу же тут посветлело, а потом начали проступать контуры. Давид начал «всматриваться» и вскоре узнал беседку в саду своего дома, в которой они с Даниэлем спасались в день рождения. С удивлением увидел собственное тело, вот только он по-прежнему его не чувствовал. Напротив, на деревянной скамье сидел Даниэль. - По-моему, так лучше, - сказал он. Давид кивнул и улыбнулся. Видеть его здоровым было приятно. - Давай по-порядку. Что это за место? - Мне кажется, это такая гостиная. Давид в удивлении приподнял брови. - Если опираться на основные религии, то люди после смерти попадают в рай, ад и прочие места. А вот что делается с ними, если они еще не умерли? - Значит, живут. Что с ними еще может делаться? – не понял Давид. - Нет, - покачал головой телепат. – Если они застряли между жизнью и смертью, то они, выходит, нигде. Вот я и считаю, что это и есть то самое нигде. - С ума сойти! – прошептал Давид. Ему вдруг резко расхотелось шутить по поводу веры и всяких религиозных убеждений, потому что, если Даниэль прав, то все это оказывается слишком реальным. – И что теперь с нами будет? Даниэль улыбнулся немного печально. - С тобой, наверное, все образуется. Я даже отсюда чувствую, как тебя врачи тащат. Очень стараются. Мне кажется, все получится. Это была хорошая новость. Вот только Давиду совсем не понравилось, что о себе самом телепат ни слова не сказал. - А ты? - Не знаю. - Даниэль отвел взгляд. Снова стало страшно. Как если бы ты из последних сил держал за руку друга, повисшего над краем пропасти. Казалось, что от него, а вовсе не от врачей сейчас зависит чужая жизнь. - Так дело не пойдет! – тихо и упрямо возразил Давид. – Выбираться, так вместе! - У меня сил не хватит, - спокойно сказал телепат. Темные глаза смотрели спокойно и с пониманием. Казалось, что он уже смирился с неизбежным. Такие глаза бывают обычно у смертельно больных людей, которые точно знают, что вскоре умрут, и что надежды нет. «Я не могу его потерять!» - Возьми у меня! Ты же можешь! - Нельзя. Тогда оба не выберемся. - Но должен быть выход! – в отчаянии воскликнул Давид. Сам он, правда, его не видел, но с надеждой смотрел на телепата. Но тот молчал. Давид почувствовал странное беспокойство. Словно что-то невидимым поводком тянуло вдаль из этого места. Он сопротивлялся. Нельзя было оставлять здесь Даниэля, потому что тогда это будет уже навсегда. - Тебе пора, - спокойно улыбнулся он. – Я рад, что встретил тебя. Ты был единственным человеком, который не считал меня уродом. Слова телепата ощущались болезненными порезами. Давид тихо застонал, почти все силы бросив на то, чтобы удержаться в беседке, стены которой почему-то стали прозрачными, а внизу, только протяни руку, виднелись спины людей в медицинских одеждах, и его собственное, настоящее тело с некрасивым кровавым пятном с левой стороны груди. - Разряд! Его с силой дернуло вниз, и только чудом Давид успел ухватиться за руку Даниэля, повиснув в нелепой позе – половина тела в беседке, а половина свисает вниз. - Лучше отпусти. Это бесполезно, - мягко попросил телепат. - Ни за что! – прошипел Давид, ухватываясь за него обеими руками. - Вот глупый! И зачем я тебе? - Еще пол-ампулы внутривенно! В голове зашумело, словно начался шторм. Теперь банкир с трудом слышал Даниэля. Но он упорно держался и, не отрывая взгляда, смотрел на него. - Я тебя люблю! Или вместе там, или здесь! Даниэль был взволнован. Он прикусил губу и тяжело вздохнул. - Я не хочу, чтобы ты умирал. Подумай сам, Давид, какая, к черту, любовь? Мы знали друг друга слишком мало. Правильнее даже сказать – не знали. Как принято говорить, секс еще не повод для знакомства, - невесело пошутил он. - А для того, чтобы несколько раз спасать мне жизнь? Скажи – у тебя был повод? Он требовательно смотрел в темные глаза, ожидая ответа с нетерпением. - Еще разряд! Дернуло так, что в глазах потемнело. Даниэль казался смутной смазанной тенью, зато ощущались запахи и отчетливо слышались звуки мира. «Нет! Только не сейчас! Я должен уйти вместе с ним!» «Психованный банкир! Ты ли это?! И с кем это ты куда-то собрался?!» Анджелу ни с кем нельзя было перепутать! Но как же он был рад сейчас слышать ее. «Анджела, помоги мне вытащить его!» - потребовал Фишер. Он все еще чувствовал, что держит Даниэля. Вот только понимал, что времени на объяснения почти не осталось. «Что делать?» Он с облегчением вздохнул. Все же у несносной девицы были прекрасные качества – когда надо она действовала, а уж разбиралась потом. «Нужна сила. Дан так сказал. Я, правда, не знаю, как это сделать». «Ты с ним?» «Да!» «Прикоснись к нему». «Уже!» «Тогда держись хоть за х.. зубами – но не отпускай!» Почти сразу же через него хлынул поток силы. Это было так же, как тот случай в детстве, когда он схватился мокрой рукой за оголившийся провод и чувствовал, как через него идет ток. Тогда взрослые успели вовремя, но он все же провел в больнице несколько дней. А вот сейчас уверенности в том, что все получится не было. Зато были упрямство и воля, на них он и держался. - Сердце у второго! Есть ритм, но слабый! - Не может быть! Он уже две минуты, как труп! Мы же прекратили реанимацию! - Девушке плохо! - Потом, у нее явно обморок от эмоций. Потерпит! Полную ампулу второму. Быстро!!! Что с ритмом у первого? - Зашкаливает. Сердце, как с ума сошло. Передоз? - Нет! Мы не превысили норму. Я не понимаю… - растеряно воскликнул врач. Давид почувствовал, как бывший раньше таким твердым, пол беседки провалился. Сам он рухнул вниз, увлекая за собой Даниэля, в которого вцепился намертво. Он сжался, ожидая удара, боли – хоть чего-то неприятного, но вместо этого вдруг открыл глаза. Потолочная лампа светила нестерпимо ярко, глаза тут же заслезились, а встревоженные лица склонившихся над ним врачей расплылись. И только после этого пришла боль. Давид застонал. - Как вас зовут? Дурацкий вопрос. Ну конечно, о чем еще можно спрашивать у человека, только что вернувшегося с того света? - Давид, - прошептал он. - Сколько пальцев? Кто-то из медиков усиленно показывал ему козу. - Да пошел ты! – невежливо простонал Фишер. – Он жив? - Не беспокойтесь, мистер Фишер, преступник точно умер. Лично я всадил в него три пули. Все ранения несовместимы с жизнью, - вмешался в разговор очень довольный собой федеральный инспектор. - К черту Коннора, - говорить было больно, но неизвестность пугала больше, чем боль. – Даниэль жив? - Да, но рана очень серьезная. Пневмоторакс. Мы ждем реанимационный вертолет. Он прибывает с минуты на минуту, - по существу ответил доктор. - А девушка? - Она не ранена, - успокоили его. - Жива? - Конечно! - Проверьте! Медик хмыкнул, но все же подошел к лежавшей на полу у стены Анджеле и, наклонившись, проверил пульс. - Хм, странно. Словно при серьезном истощении. Но это не опасно. Нужен просто здоровый сон и усиленное питание. Дней за пять пройдет. Давид с облегчением позволил себе закрыть глаза. Они все были живы, что само по себе – редкая удача. Только одно было плохо – он так и не понял, поверил ли Даниэль его признанию. «Ничего, даже если не поверил, у нас теперь будет время для доказательств. Никуда он от меня не денется!» - решил Давид. Ужасно хотелось спать, и теперь это тоже можно было позволить себе. Где-то высоко, у самой крыши небоскреба, послышался шум обещанного врачом вертолета…