XL

Даниэль, скользя на плоских подошвах осенних ботинок, вылетел за второй поворот. Почти одновременно с ним у дальнего конца улицы появились знакомые очертания спортивного автомобиля. Он несся с огромной скоростью. «Всего сто метров! – мелькнула паническая мысль. – Ему не успеть затормозить!» Наверное, им двигало отчаяние, потому что как иначе можно объяснить глупый поступок? Даниэль решительно вышел на середину проезжей части и замер там, до онемения пальцев сжав кулаки. На слишком быстро приближающуюся машину он смотрел с вызовом. Это очень напоминало старинные кинозаписи с боями быков, когда на арену выходил выглядевший хрупким рядом с огромным зверем тореадор. Сейчас Даниэль чувствовал примерно то же, что и они, давние герои-одиночки, бросающие вызов ярости, скорости и превосходящей мощи. Быков ему почему-то было очень жалко. «А ведь машина тоже погибнет – разобьется до искореженной груды металла и пластика, не подлежащей восстановлению!» - понял он. Ее тоже было жаль. Даниэль помнил, что она была почти живая. Словно подстегнутый воспоминаниями, разум бывшего телепата привычно потянулся навстречу проглотившей за пару секунд большую часть расстояния махине. Но дара не было! Он снова и снова, как слепой, безуспешно бился об обтекаемый корпус, не получая ни малейшего отклика. Когда столкновение казалось неизбежным, Даниэль обреченно закрыл глаза. Как-то все было неправильно, глупо – они с Давидом все же будут вместе, только не в этой жестокой жизни. - А может, оно и к лучшему? – грустно улыбнулся он. Но тут в обреченное спокойствие мыслей словно плеснули кипятком – сила, мощь, горячее желание скорости и узнавание, одобрение, несмелое приветствие. Это все было очень знакомо – это была она! Разум Даниэля взметнулся шлейфом потревоженных мыслей-образов. Он на грани сил транслировал картинки двух резких поворотов и бетонной стены отбойника, всегда готового принять неудачливых торопыг. Мгновенный укол понимания и благодарности, визг тормозов, запах горячего воздуха, исходящей паром гравитационной подушки. Все это по ощущениям было слишком близко, Даниэль распахнул глаза и увидел проносящийся на расстоянии вытянутой руки от него литой бампер авто. Машину крутило. Лишь чудом не сбив телепата, она остановилась в паре шагов позади него, практически у первого поворота. Время испуганной птицей замерло, а может, приготовившийся к смерти Даниэль просто не чувствовал его. Он стоял, оглушенный и растерянный, все там же – в центре дороги – и с недоверием и изумлением чувствовал, как мир вокруг него раскрывается. Вернувшийся дар был таким острым, сочным, ярким, что от него немного кружилась голова. Хлопнула дверь машины, к нему с белым и каким-то застывшим лицом шел Давид. В нем чувствовались страх и облегчение, обильно смешанное со здоровой злостью. - Какого дьявола ты тут торчишь?! Я мог убить тебя! – рявкнул он и двинул ему кулаком в челюсть. Даниэля шатнуло в сторону, а в ответ в груди вспыхнула ответная злость и обида. Он не долго размышлял – одарил Фишера ответным тумаком, и тот с удивлением ухватился за глаз. - За что?! – взвыл банкир. - За езду в нетрезвом виде! А еще – за дебош в полицейском участке. И за то, что ты делаешь сейчас со своей жизнью! Достаточно поводов, я надеюсь? Давид задумался, недолго помолчал, а потом кивнул. - Хватает. Я как-то с этой точки зрения на ситуацию не смотрел. Но в глаз-то зачем? Будет фонарь, а у меня завтра деловая встреча! На самом деле в душе стоявшего напротив человека не было ни капли обиды или сожаления. А была там радость, яростная жажда жизни и… Даниэль боялся даже самому себе признаться в том, что только что прочел в чужом разуме, выделил среди путанного комка чувств. Сердце его начало биться быстрее, а к щекам прилила кровь. Он ощущал, как горят уши. Но это никуда не пропадало, и исключало возможность ошибки. Наверное, самое сложное в жизни – это умение признавать простые и очевидные вещи. Они почти всегда кажутся до глупости примитивными, а потому нелепыми, невозможными. Вот, например, как невероятная, необъяснимая, но такая явно читаемая любовь банкира к нищему, ничего из себя не представляющему недочеловеку – к нему, Даниэлю. У конца улицы появились мигающие и отчаянно воющие сиренами машины дорожной полиции. Давид с сожалением обернулся. - О, стервятники прилетели! Чтоб им! Позже не могли! - Арестуют? – вздохнул Даниэль. Он был даже немного рад, что появление полиции дало ему время свыкнуться с двумя невозможными событиями: возвращением дара и пониманием, что любим. - Не в первый раз, - небрежно отмахнулся Фишер. К ним уже бежало несколько крепких ребят, а еще трое прятались за машинами, целясь в них из оружия. Даниэля это не пугало – в полисменах не было агрессии и желания нападать, скорее, усталая обреченность. - Где, мать… …, мое оружие? – закричал первым добежавший к ним крупный блондин. Банкир недовольно поморщился. Он не любил, когда при нем нецензурно выражались. - Да возьми – на заднем сидении авто. Полисмен нырнул в открывшуюся дверь и уже через мгновение ревностно пересчитывал пули. - Я из боевого оружия по фонарям не стреляю, - мягко сыронизировал Фишер, но понимания не дождался. - С нами проследуете! В наручниках! Служитель закона был настроен решительно, Даниэль это отчетливо чувствовал. Он вздохнул – как-то иначе представлялась ему их с Давидом встреча. Впрочем, Фишер так просто сдаваться не собирался. - Только один звонок! Это не займет и пары минут! – ярко улыбнулся он, «подсвечивая» начавшим заплывать и наливаться цветом глазом. - Алло! Арни? Арни… Да, я понимаю. Ага, совсем не прав. Нет! Я не смеюсь, а соглашаюсь. Угу… Дурак. Нет! Я что – дурак? То есть, конечно, пьяный дурак, но не полный. То, есть, не круглый, да? Так правильно говорить? Он еще минуту молчал, слушая, как сочный мужской голос строго отчитывает его в трубку, кивал, словно собеседник мог его видеть, а потом, дождавшись паузы, предложил: - Три новых авто в полицию города в качестве исправительных работ и штраф! Ага! Хорошо! Четыре! Нет, это не вместе с работами, а вместо них. В трубке недовольно рявкнули. - Но у меня уважительная причина! – взмолился Давид. – У меня, между прочим, свадьба! Когда Даниэль услышал последнюю фразу, перед глазами у него потемнело. Вот так… Любить Давид может кого угодно, а свадьба есть свадьба – тут к кандидату особые требования. Как-то сразу ощутился промозглый холод, ветер, выстужающий руки без перчаток, пробирающий до костей озноб… Даниэль, не дожидаясь окончания разговора с непонятным, но явно влиятельным Арни, тихо отправился обратно к бару. Кажется, он так спешил, что остался должен славному Томасу. Это не дело. Долги нужно отдавать в первую очередь. «А ведь кассандра что-то говорила про свадьбу, только ей никто не поверил. Решили, что шутит», - вспомнил он. Народу в полутемном, но уютном помещении заметно прибавилось. Впрочем, как всегда, свободных столиков хватало. Даниэль с удивлением отметил, что девочка-кассандра никуда не ушла – она безошибочно повернула к нему лицо со слепыми провалами вместо глаз и вежливо улыбнулась. - Я рада, что ты успел. - Могла бы предупредить, - тихо проворчал он, присаживаясь к ней за столик. - Иногда вмешиваться нельзя, - пожала она худенькими, почти детскими плечами. - А если бы кто-то погиб? - Исключено. Тогда я бы вмешалась, - не очень понятно объяснила кассандра. – Не грусти. - Он хоть хороший? Его избранник? – зачем-то спросил Даниэль. – Нет, я не лезу не в свое дело, просто хочется, чтобы у него все было хорошо. Фишер достойный человек, - повторил он чужую фразу, словно оправдываясь. Линда улыбнулась. - Очень хороший. Искренний, честный, стойкий, волевой… хм… я ничего не забыла? Ах, да! Говорят, красивый, но сам понимаешь! – она указала рукой на свои отсутствующие глаза. - Здорово. Просто зашибись, как я рад, - убито сообщил телепат. Неприятно скрипнула входная дверь. Вошедший сперва стряхнул с шевелюры налипшие комья снега, а потом огляделся, словно кого-то разыскивал. Это был Давид, и Даниэль тихо выругался, досадуя, что не ушел куда-нибудь подальше, где дотошный банкир не смог бы его найти. - Ух ты! Люблю красивые истории, - непонятно промурлыкала кассандра, низко опуская голову, пряча лицо в локонах выбившихся волос. - Вот ты где! – радостно воскликнул Давид. – Я так и думал. Все! Разобрался с этой летучей стаей. Он, как доброму знакомому кивнул Томасу, бесцеремонно уцепил за спинку пустующий стул от соседнего столика и подсел к ним. - Добрый день, леди, - вежливо поздоровался он с девушкой. – Правильно, что ушел. Все эти разборки – довольно скучное занятие. Несмотря на бодрый тон, чувствовал он себя неуверенно, очень волновался и постоянно мысленно твердил: «На удачу. На удачу!» Даниэль устало посмотрел на него. Вот, спрашивается, зачем лезть в душу? Объяснить, что свадьба очень нужна для бизнеса? Да на здоровье! - Я ни на что не претендовал и не претендую! – тихо и твердо сообщил Даниэль. - Угу. Очень хорошо, - по-деловому согласился Давид. – Это очень хорошо, потому что снимает часть вопросов. Тогда остается только довести до ума официальную часть. Поехали! – практически скомандовал он. «Поехали, так поехали», - подумал Даниэль, встал, независимо повел плечами. - Нужно что-то подписать? – спокойно уточнил он. - В точку! Всегда ценил это в тебе, - без улыбки согласился Давид. Он все еще был чертовски напряжен, словно боялся, что с телепатом могут возникнуть проблемы. Почти всю дорогу они молчали. Каждый думал о своем. Даниэль привычно экранировался, не желая залезать в чужие мысли. Пару раз он ловил на себе изучающие короткие взгляды Фишера. Притормозили они лишь однажды - у ярко освещенного торгового центра. - Я на минуту! - предупредил Фишер, тут же вышел, то ли случайно, то ли нарочно, чтобы ценный объект не сбежал, заблокировав двери. Впрочем, вернулся он действительно быстро. Ловко скользнул на переднее сиденье, бросив назад большой непрозрачный пакет. Язык чесался узнать, что там. Еще больше хотелось использовать дар и просто узнать, но Давид улыбнулся открыто и признался сам: - Свадебный букет чуть не забыл купить. Представляешь? Это было бы совсем непростительно! Даниэль поморщился – вот зачем именно ему рассказывать ненужные подробности. Скорее бы уже подписать, что там положено – и дело с концом. Он как-нибудь переживет. Гетто быстро учит терять, но не теряться. И если Фишер думает, что сможет использовать его, как бесплатного и согласного на все любовника, то ошибается. Семья есть семья. Он должен это понять! И чувства тут ни при чем. Ведь банкир уже сделал свой выбор. - Что хмуришься? Все еще злишься на меня? Так мы квиты – посмотри, какой сочный фингал, - промолвил он. - Ты мне вообще-то зуб выбил, - ответил Даниэль. - Правда? – казалось, что банкир искренне огорчился. – Извини. Я оплачу новый. Но ты был не прав. Думаешь, я такой идиот, чтобы управлять машиной в нетрезвом виде? Вот сейчас мы с тобой как едем? Только теперь слишком увлекшийся неприятными размышлениями Даниэль обратил внимание, что на Давиде нет привычной вирту-системы. - Автопилот! - пояснил довольный банкир. – Так что имею право быть даже без сознания. Вот, приехали! Не дав толком опомниться, зачем-то схватив за ручки пакет с цветами, Давид вытащил телепата из машины и почти бегом помчался в немного странное здание. На офис оно походило примерно так же, как изнеженная, в рюшечках, болонка на сурового сторожевого пса. Внутри было непривычно пусто, а помещение больше напоминало праздничный торт, если бы кому-то взбрело в голову сделать из него дом. Не утруждая себя приличиями, Давид распахнул высокую, богато украшенную резьбой двустворчатую дверь и спросил находившуюся там женщину неопределенного возраста: - Не опоздал? - Ну что вы, господин Фишер! Как и обещали, сегодня мы полностью в вашем распоряжении. Она радостно улыбнулась, с интересом разглядывая Даниэля. Слишком яркая и неестественная радость по поводу его персоны немного удивила телепата, а любопытство совсем не задело. Должно быть, женщина была представителем славного племени нотариусов, готовых подтвердить все, что угодно. Немного странным, правда, был ее почти вечерний наряд, но большие деньги способны на многое – даже выдернуть человека с торжества. Даниэль был готов к тому, что от него потребуют. Текст должен содержать что-то вроде того, что он не имеет никаких претензий к банкиру, несмотря на некоторую близость, которая между ними была. Не вопрос. - Где тут нужно поставить подпись? – нетерпеливо спросил он. - О, прямо вот так сразу? – наигранно удивилась дама. - А чего тянуть? – мрачно спросил Даниэль. - Правильно! – поддержал его Давид. Он снова твердил свою странную мантру про удачу. «Боится», - Даниэль был неприятно удивлен. Казалось, что за год совместной жизни банкир должен был лучше узнать, с кем имеет дело. Он даже смотреть не стал на то, что там ему подсунула не в меру счастливая женщина – просто поставил свою подпись внизу листа. В глазах все немного плыло от некстати взявшихся слез обиды. Он отвернулся к окну, незаметно смахнув их ладонью. - Теперь вы, вот тут, господин Фишер. Да, спасибо! - Властью, данной мне законами нашей страны объявляю вас супругами! – торжественно провозгласила она. – Можете обменяться кольцами! Прозвучавшие только что слова эхом отдавались в голове оглушенного Даниэля. Он резко обернулся к Давиду и не мигая посмотрел на него. - Руку протяни! – довольно оскалился тот. Даниэль автоматически протянул ему ладонь и почувствовал, как на безымянный палец надели тяжелый холодный ободок. - Теперь ты – мне! – потребовал светящийся от радости Давид. – Пожалуйста! Мы тут не одни – нужно соблюдать приличия! Даниэль многообещающе скрипнул зубами и надел на палец нежданного супруга второе кольцо. - Спасибо! Мы – праздновать! – сообщил Давид и потащил Даниэля к выходу. Телепат позволил усадить себя в машину и неторопливо повернулся к банкиру. - Давид Фишер! Извольте объяснить мне, что это только что было? – очень ласково спросил он. - Как что? – удивился смеющийся Давид – Разумеется, свадьба. Ой! Блин! Я же забыл вручить тебе букет! Ты только взгляни, какая прелесть! - Я убью тебя! - Это вряд ли! Не забывай, твоя мама была бы против! - Не трожь маму! - Ой! Блин! Поехали! Машина, управляемая автопилотом, лихо рванула с места, направляясь к скоростной трассе, ведущей к загородному поместью. На ближайший месяц у господина Фишера не было запланировано ни одной встречи! … Натали стояла на самом краю скоростной трассы. Сегодня, когда Франк сказал, что между ними все кончено, и его не интересуют ни она, ни будущий ребенок, ее жизнь закончилась, так и не добравшись до страницы счастья. Оставалось только одно – заставить этого мерзавца горько пожалеть о своих словах! Пусть теперь всю жизнь чувствует себя виноватым сразу в двух смертях! Она очень живо представляла себе, как исказится любимое ненавистное лицо в страшной муке, как он будет рыдать и в горе напиваться несколько недель подряд. - А может, и совсем сопьется! – мстительно предположила Натали. Эта сладостная картина добавляла толику смелости, которой так не хватало. А всего-то и нужно было – сделать один шаг на трассу. Машины по ней шли на такой скорости, что смерть наверняка будет мгновенной. Она зажмурилась и подняла правую ногу. Почему-то очень правильным казалось шагать именно с правой ноги, потому что ходить налево, стремясь к смерти, было как-то неприлично. Ее зареванное, опухшее от слез лицо обдало потоком воздуха от пролетевшей мимо машины, из открытого окна которой донеслось: «Ты об этом еще пожалеешь! Уже жалею!» - а потом ощутимо приложило чем-то большим, колючим и отлично пахнущим. От неожиданности она схватила это руками, открыла глаза и удивленно воскликнула. Это был ужасно красивый и дорогой свадебный букет. Центром композиции выступал редкий сорт голубых роз, обрамленных белыми цветами ароматной фрезии. - Ах, чудо какое! – воскликнула Натали, принюхиваясь к тонкому запаху. Вздохнула, пару секунд поразмышляла и сообщила самой себе: - А пусть этот говнюк облезет! Раз я свадебный букет поймала, значит, скоро замуж выйду! Вот пусть тогда локти и кусает! Довольная собой и нежданным подарком судьбы, девушка отправилась в обратный путь. Усталое солнце, усердно освещавшее все события этого неимоверно насыщенного дня, клонилось к закату… От автора: Дорогие читатели! Вот теперь последняя глава опубликовалась правильно! Мне очень жаль, но это зависело не от меня, а от работы сайта.