Когда-нибудь ты поймёшь

Директор сети быстрых закусочных «Звездный пельмень» не спал всю ночь. Ему казалось, что в последнее время доход от «пельменей» снизился, и с этим срочно нужно было что-то делать. Акция: «Закажи девяносто девять пельменей и получи сотый в подарок» вопреки ожиданиям, успеха не имела. Современных москвичей этим не удивишь и не привлечешь точно. Всегда склонный к халяве любого рода народ в последнее время то ли поумнел, то ли обленился, то ли попросту перешел с пельменной диеты на какую-то другую. Посетителей стало меньше, и денег на то, чтобы пройти оздоровительный курс лечения на Канарских островах, катастрофически не хватало. Впрочем, толковый руководитель тем и отличается от бестолкового, что умеет видеть выгоду там, где её не видят конкуренты. Когда утром следующего дня Дафна пришла на работу, ей была выдана новая форма. Ну как форма… Белая майка с глубоким вырезом на груди и короткая юбка, аналогичного цвета, навроде теннисной. — Это что? — непонимающе спросила девушка, выйдя в новой форме из раздевалки. Выглядела она более, чем соблазнительно. Эдакая кукла Барби с аппетитной фигуркой. — Шикарно, — одобрил Памирджанов, придирчиво рассматривая её со всех сторон. — Посетители будут в восторге, — сам он был одет в светлые брюки и светлую рубашку без верхних пуговиц. Очевидно, для женской половины клиентов. — Я не буду в этом ходить, — возмутилась Даф. — Согласен. Сними это, крошка, — подмигнул ей Памирджанов и, насвистывая себе под нос какую-то мелодию с кавказским уклоном, отправился на кухню за заказом. — А что я могу поделать? — развела руками Тощикова, когда Дафна пришла жаловаться в её кабинет. — Начальство так решило. Не нравится — никто не держит. Сама понимаешь, детка. Даф раздраженно вздохнула и отправилась в зал «зарабатывать деньги на лечение шефа». Смена выдалась ужасная. Посетителей и правда стало больше, и все они без конца дергали её по самым незначительным мелочам. Ну нравилось им, как грациозно двигается между столиками эта девушка. Пару раз вместе с чаевыми ей оставляли номера телефонов, а раза три порывались даже схватить за руку. Злая и уставшая в конце дня девушка поспешно переоделась в свою одежду и покинула закусочную. Свежий воздух приятно наполнял лёгкие и обволакивал раскрасневшееся лицо. Даф сделала несколько шагов по направлению к автобусной остановке, но в последний момент почему-то передумала и пошла пешком через старый парк, освещенный мягким золотистым светом фонарей. Под ногами шуршали опавшие листья, щёки слегка покалывал холодный ветер, а волосы развевались подобно крыльям. Она шла и мечтала о чашке горячего кофе, о стареньком диване в общежитии озеленителей, а еще о Мефодии, который непременно уляжется рядом с ней и положит голову ей на колени. Улыбнувшись своим мыслям, она не сразу заметила, что путь ей перегородили трое мужчин. Лишь, ударившись лбом о плечо одного из них, она испуганно вскинула голову и отступила на шаг назад. От мужчин ощутимо несло спиртным и едким табачным дымом. В глазах всех троих светился злобный животный оскал. Можно было предположить, что это грабители и им нужны деньги. Можно было подумать, что эти трое заблудились и хотят узнать дорогу, ну скажем, в библиотеку. Можно было поверить, что они хотят узнать время. Но что-то подсказало Дафне, что им нужно кое-что другое. Вытащить из внутреннего кармана пальто флейту она не успеет, кричать и звать на помощь в Москве так же бесполезно, как и в глухом лесу, оставалось только бежать. О том, чтобы связаться мысленно с Эссиорхом, она почему-то не подумала. — Какая куколка, — подал голос тот, что стоял посередине. — Это её ты видел в той забегаловке? Мужчина слева кивнул. Даф пригляделась повнимательнее и узнала в нем посетителя, который пытался сцапать её за руку. — Только тогда на ней была юбка, — добавил он, немного помолчав. — Чудесно, — средний улыбнулся, делая шаг к Дафне. — Как тебя зовут, прелесть? Она не ответила. Сердце билось в груди со скоростью ракеты, язык онемел, а губы пересохли. — Она что немая? — поинтересовался мужчина у своего товарища. — Вроде нет. Хотя я не помню. Мне было не до того, чтобы слушать её голос. Я был занят созерцанием её прелестных ножек. Мужчины засмеялись. Хрипло, пьяно, недобро. Даф точно приросла к месту. «Беги!» — оглушительно кричал внутренний голос, но тело не слушалось. — Тем лучше дня нас, если ты не разговорчива, крошка, — произнес мужчина справа, подойдя к ней и бесцеремонно ухватив за руку чуть повыше локтя. — В этом случае ты не будешь против прокатиться с нами в одно уютное местечко. — Н-не… — попыталась было произнести Даф, но ей закрыли ладонью рот. — Тссс. Тебе там понравится, малышка, обещаю. — А мне там понравится? — раздался вдруг где-то поблизости низкий насмешливый голос. Из неосвещенного уголка парка вышел высокий, широкоплечий, грузный, как древнегреческий колосс, человек. Арей. Он смотрел на всех троих мужчин взглядом уставшего льва, которому попались на пути шакалы. — Чего тебе, мужик? — нахмурился тот, что прижимал к себе Дафну. — Прокатиться с вами хочу. Вы так увлеченно рассказывали о том уютном местечке, что пробудили во мне дикий интерес. Его взгляд скользнул по Дафне. — Мне кажется, юной леди не очень удобно стоять рядом с вами, любезный. Предлагаю рокировку. Что именно сделал Арей, девушка не поняла. Что-то метнулось к ней быстрее молнии, и вот уже она оказалась прижатой спиной к мечнику. Удивленные мужчины тревожно переглянулись. — Пошли вон, — мягко произнес Арей, и всех троих точно ветром сдуло. — Трое на одну… Куда катится этот мир? — задумчиво пробормотал барон мрака, выпуская Дафну из своей хватки. — Вы спасли меня, — только теперь, когда страх исчез, к ней вернулась способность говорить. — Если ты считаешь, что со мной тебе ничего не угрожает, у тебя проблемы с головой, светлая, — отвечал Арей, опускаясь на одну из покрытых осенними листьями скамеек. — Но если бы не вы, то… — Если бы не я, их бы тут вообще не было, — перебил её Арей. — То есть? — Это я внушил им пристать к тебе, — невозмутимо ответил мечник. — Вы? Но зачем? — Даф непонимающе смотрела на покрытое шрамами суровое лицо. — Хотел поговорить с тобой наедине, но как-то случая не представлялось, — ответил мужчина. — Иди сюда, не люблю вести дружескую беседу на таком расстоянии. Он кивнул на свободное место справа от себя. Повиноваться Дафна не спешила. — Что вам нужно? — Мне? Ничего. Всё, о чем я мечтаю — покой, — ответил мечник устало. Девушка не уловила в его голосе никакой иронии, он говорил искренне, а потому, все же осмелившись, Даф подошла и села рядом с ним. Арей удовлетворенно кивнул и повернулся к ней. — Так лучше. Теперь я почти верю, что ты меня не боишься. — Я не боялась вас и до того, — ответила Даф. — Вы не нападаете первым, вы всего лишь защищаетесь, а я не собираюсь атаковать вас маголодиями. Пока что. Арей насмешливо вскинул брови. Откуда в страже света столько наивного заблуждения? Ему не требуется даже усилий, чтобы вынуть из сапога кинжал из дамасской стали и перерезать этой хорошенькой эдемской стражнице её прелестную шейку. На мгновение ему представилось, как она, запрокинув голову назад, удивленно смотрит в небо невидящим взглядом, а по ее шее светящимися алыми каплями стекает кровь. Что-то порочно-соблазнительное было в этом. Арею пришлось дважды моргнуть, чтобы прогнать наваждение. — Страх — понятие относительное. Человек думает, что не боится вида крови, но теряет сознание, едва ему уколют палец. Страх живет внутри каждого из нас, иногда даже без нашего ведома, но всякий раз выбирается наружу, когда ощущает благоприятный момент. — Страх — это оружие мрака, — ответила Даф. — Но вы слишком высокого мнения о себе, господин барон. Я на самом деле вас не боюсь. Она взглянула ему в глаза. «Надо же, а ведь и правда не боится» — подумалось мечнику. Арей усмехнулся. — Хорошо, я не буду спорить. В конце концов, каждый имеет право на свое маленькое заблуждение, — ответил страж мрака. — Я хотел поговорить не о твоих фобиях. — Я догадываюсь. — Расскажи мне лучше, как поживает синьор-помидор? Тренируется? — поинтересовался Арей. — Более или менее, — неопределенно кивнула Даф. — Мне бы хотелось чуть больше подробностей. Даф отвернулась и, подняв с земли желтый резной лист, внимательно посмотрела на него. Стоило ли говорить Арею о том, что Меф сдался? Хотя, с другой стороны, кому тогда, если не ему? — Мне кажется, он… Готов проиграть, — произнесла она, помолчав. — То есть? — То есть, позволить вам убить его практически без боя. Мечник стиснул руку в кулак и с силой ударил по скамейке. Даф внимательно следила за ним. Похоже, барон мрака разозлился. — Скажи мне, он что — идиот? — прорычал страж. Даф не стала отвечать. Почему-то ей показалось, что любой её ответ, как отрицательный, так и утвердительный повлияет на белизну её перьев. — Ну, а ты-то? Почему не вразумляешь его? — мечник сурово посмотрел на неё. — Ты же его хранитель. — Я могу защитить его от бед и нападений. Могу исцелить раны и даже душу, но я не могу убедить Мефа убить своего учителя и жить после этого, как ни в чем не бывало. Он ценит вас, равняется на вас. Уважает. Он не хочет вас убивать. Арей глубоко и шумно втянул носом воздух. Было видно, что он разгневан и польщен одновременно. — А ты думаешь, мне хочется его убивать? — спросил он вдруг. — Я не думаю. Я знаю, что нет, — ответила Даф. — Вы воин и страж, но вы не убийца. Мечник усмехнулся. На его счету тысячи жизней, его руки по локоть в крови. Как она может утверждать, что он не убийца? Если не он, тогда кто же? — Хм, я не совсем точно выразилась, — смутилась Даф, заметив его ухмылку. — Вы не убиваете тех, кто вам дорог. А Меф… Я думаю, вы привязались к нему. Может, как к сыну, а может как к ученику. — Светлая, порой ты говоришь действительно разумные вещи, — заметил Арей. — Жаль, что бывает это слишком редко, но всё-таки. Привязался или нет, Лигулу все равно. Поединок это не отменяет. Ему очень важно, чтобы именно я убил Буслаева. На Мефа же не ставят даже самые рисковые стражи мрака. И напрасно. Синьор-помидор всё же, как бы там ни было, мой ученик. Все те годы, что я обучал его драться, он делал серьезные успехи. Он не имеет права сдаваться. Ты обязана заставить его возненавидеть меня так, чтобы у него появилось желание меня убить, стереть в порошок. Даф смотрела на лист, который лежал у нее на ладони, и, казалось, была увлечена только созерцанием его тонких прожилок и мелких зазубрин по краям. Она знала, что от нее ждут ответа, но не спешила. Арей смотрел на девушку и невольно любовался тонкими чертами лица. «Вот она, истинная красота. Только созданное светом может быть действительно прекрасно», — пришло ему на ум. Он вспомнил, как к нему являлись суккубы, нацепившие облик Дафны и сладострастно тянули к его плечам свои потные ручки. Один, самый наглый, даже осмелился забраться к мечнику на колени и томно подышать в ухо. Улита долго потом ворчала, что устала оттирать от пола чужие мозги. Порой Арей задавал себе вопрос, почему именно Даф? Почему они не принимают облик любой другой женщины? Ответ лежал где-то на поверхности, но мечник сомневался, что хочет знать его. Одно дело — страсть. Да, возможно, он желал её. Но тут было что-то еще. Ему вдруг показалось, что он хочет защищать её от опасности, почти так же, как защищает теперь Варвару. И именно это совсем не нравилось мечнику. Даф повела плечом и встала. — Мне холодно. Если у вас больше нечего мне сказать, я бы предпочла пойти домой. Мужчина тоже поднялся на ноги, и девушка в который раз ощутила разницу в их росте. Он был выше её почти на две головы. — Я провожу тебя, — сказал Арей. Даф удивленно вскинула бровь. «Зачем?» — вертелось у нее на языке, но все же она пожала плечами и, спрятав руки в карманы, пошла вперед. Шли молча. Давно стемнело, и на Москву опустилась ночь. Прохожих почти не осталось, все они трусливо попрятались по душным коробкам высоток. Пошел дождь. Даф уже сотню раз пожалела, что не села в автобус. Арей шагал рядом. Хмурый, задумчивый и уверенный в себе. Похоже, на дождь он не обращал никакого внимания. Лишь заметив, что девушка смахивает с ресниц тяжелые капли, он поднял голову вверх. К тому моменту его волосы висели тонкими мокрыми прядями. — Надо же, — пробормотал страж. — Дождь. Дафна кивнула, подтверждая, что он не ошибся. Сама она уже вымокла до последней нитки. — Замёрзла? — спросил барон. Дафна покачала головой. Не очень хотелось казаться слабой в его присутствии. Мечник недоверчиво усмехнулся и, стянув с себя плащ, накинул его ей на плечи. Девушка удивленно посмотрела на него, но почти сразу же благодарно кивнула. Не то чтобы ей стало теплее, но всё-таки. — Простудитесь, — произнесла она. — Болеть неприятно. Сразу ощущаешь, как непрочно и уязвимо земное тело. Арей не ответил. Не услышал. Даф вздохнула и пообещала себе не проронить больше ни слова. Когда они подошли к общежитию любителей природы, начался уже настоящий ливень. Взяв девушку за руку, Арей потянул её под козырёк. Видимо, он хотел что-то сказать. Даф терпеливо ждала и пару раз чихнула. Ну вот, простуда ей обеспечена. — Послушай меня, светлая, — наконец, произнес мужчина. — Надеюсь, ты не забыла, что я говорил тебе в парке на счет Мефа? Даф заверила его, что всё помнит. — Отлично. Который этаж ваш? Девушка молча указала нужные окна. — В гости напрашиваетесь? — спросила она. Мечник не ответил. Он схватил её за руку и вытянул из-под козырька на открытое небо. — Вы что… — произнесла было Даф, но договорить ей не дали. Арей резко наклонился к ней и поцеловал прямо в губы. Грубо, властно, будто она была его личной вещью. Первые несколько секунд девушка непонимающе хлопала ресницами, слишком пораженная, чтобы сделать хоть что-нибудь. Потом, когда до нее дошло, что именно делает с ней страж мрака, она попыталась оттолкнуть его от себя. Арей только крепче прижал её к себе. Даф начала задыхаться. — Пустите… — пробормотала она ему в губы, жадно глотая ртом воздух. Барон уступил. На мгновение. Он смотрел на неё, даже не помышляя выпустить из своих объятий. Странное ощущение. Держать её, ощущать её сопротивление. Улавливать бешеный ритм сердца и красть поцелуи, которые были предназначены не ему. — Понимаю Буслаева, — насмешливо произнес мечник. — Будь у меня такая… хм… хранительница, я бы тоже подался в светлые. — Замолчите и отпустите меня. Мне больно. — Давай еще разок. Закрепим успех, — ответил он, склоняясь к ней. Дафна зажмурилась и плотно сжала губы, но Арей не спешил целовать её. Он пристально смотрел на влажное от дождя лицо и пытался запомнить каждую его черточку. С длинных ресниц упала капля и заскользила по гладкой щеке. Проделав свой путь, она на миг задумалась, не упасть ли ей вниз, но потом решительно скользнула по подбородку и продолжила путешествие по шее. Арей поймал её пальцем и повторил только что проделанный ею маршрут, задержавшись разве что на губах. Палец обвел их тонкий контур и чуть оттянул вниз нижнюю губу. Даф открыла глаза и удивленно посмотрела на него. Что, во имя света, он делает? — Я замерзла, мне очень холодно. Отпустите, пожалуйста, — попросила она. — Мне совсем не хочется разделять с вами ваше безумие. Арей прищурил глаза. Эти слова задели его. Не хочешь разделять? Слишком плох для тебя? Слишком стар? Отлично. На какой-то миг ей показалось, что он сейчас отпустит её. Но потом все изменилось. Поцелуй был такой же жадный, но от прежней грубости не осталось и следа. Он точно умолял её обратить на него внимание, понять, что он не зверь, что не обидит её. Ладонь легла на её шею, а губы двигались мягко, но настойчиво, призывая её ответить. Отвечать Дафна не собиралась и искренне удивилась, когда ощутила во рту его язык. Дурацкое предательское тело! Оно похоже считало, что ласки стража ему нравятся и с готовностью принимало их. Он коснулся губами её уха, шеи, щёк, вновь прижался к губам. Арей сам не понимал, почему делает это. Ему казалось, что если он отпустит её сейчас, то больше никогда не увидит. Мужчина, сам того не ожидая пробормотал её имя. «Даф» — услышала она, а потом он отстранился. Коснувшись её влажных губ пальцем, Арей развернулся и решительно зашагал прочь. Он добился желаемого. Мефодий, случайно подошедший к окну, оцепенел и пораженно провожал взглядом удаляющуюся фигуру бывшего учителя. Оставшаяся на улице Дафна не двигалась. Несмотря на то, что сделал с ней Арей, она вдруг поняла, что не злится на него. Глядя на то, как дождь постепенно размывает его фигуру, девушка ощутила, что он с ней прощался. Арей не собирался побеждать Мефодия. Он лишь дал ему повод убить себя самого. Чья-то сильная ладонь сжала её плечо. — У него есть шанс, — произнес Эссиорх, уводя её в общежитие. — По-моему, он не хочет жить, — заметила Даф. — Именно, — кивнул хранитель. — И потому я говорю — у него есть шанс. Душа, в которую закрался мрак, обречена. Душа, в которой забрезжил свет, еще может спастись. — Свет? Ты увидел в нем свет? — недоверчиво спросила Даф. — А ты – нет? Или любовь уже не является светом? — Любовь? Эссиорх остановился и мягко поцеловал её в лоб. — Потом. Когда-нибудь. Ты поймешь.