И вся королевская рать

Это был её дебют. Первый бал в Императорском дворце. Журналисты гадали, что это за юная прелестница в сверкающем пышном белом платье, новое лицо при дворе, пока безымянное. Это и первый раз, когда Алмаз представляется возможность на практике испробовать свои новые умения. Она выбирает из множества гостей себе жертву, игрушку. Их так много здесь, интересных и разных мужчин, и все для неё. Они, конечно, об этом пока не знают, но тем интереснее будет играть. Среди легкомысленных мыслей, обрывков чужих желаний, подковерной борьбы, фальшивых улыбок, горящих взоров, её вдруг привлекает чёрная тень, которой все сторонятся, расступаясь перед ситхом, закованным в чёрные доспехи. Что забыл на этом празднике жизни Дарт Вейдер? Она совершает ошибку, легонько, совсем невесомо касаясь самой кромки мыслей Повелителя Тьмы. Гротескная маска поворачивается в её сторону, ситх прогоняет прочь нарушителя личных границ. И следует дальше, идя по своим делам. Алмаз падает в обморок, не выдержав той малости в Силе, лёгкой ряби воздействия ситха на неё, что потребовалась ему дабы прогнать её прочь. В этот момент рядом с ней оказывается некто капитан Оззель, пришедший на помощь даме в беде. Журналисты засняли на камеры это происшествие: давненько никто так экстравагантно не привлекал к себе внимания, лишаясь сознания. В общем, дебют Алмаз оказался полным провалом. Фиаско. Из хорошего разве что милашка Оззель, воспользовавшийся ситуацией и «утащивший» к себе домой впечатлительную барышню. С её полного согласия, кстати сказать, после того, как она пришла в себя. А утром, Оззель смотрел новости. Алмаз вышла из спальни, одетая в одну из рубашек капитана. Звездой выпуска была Алмаз Менезис — новый сенатор от Набу, как сказал ведущий, первое появление на публике которой запомнится всем надолго. Встречайте дамы и господа, провинциальная девушка, не выдержавшая блеска столицы и от переполняющих её восторгов потерявшая сознание прямо во время бала. — Алмаз, вы оказывается, сенатор! — воскликнул Оззель, подумав мимоходом, что сенатора он трахал впервые в жизни. — Оказывается, да, — согласилась она. Так вот что имел ввиду некогда Император, говоря, что нашёл для неё подходящую должность. Сенатор, однако же. Вечером того же дня Алмаз предстала перед Палпатином. — Вейдер, — Император усмехнулся, глядя на стоящую перед ним Алмаз. — Неразумно. — Сама не знаю, что на меня нашло, — она лишь пожала плечами. — Впредь полагаю, тебе стоит выбирать более осторожно, моя милая, — проскрипел Император. Она смиренно склонила голову в знак согласия с его словами. Теперь она была намерена держаться от Вейдера как можно дальше. В идеале не пересекаться с ним вообще никогда. — Как ты знаешь, за деятельностью сенаторов следит Бюро Безопасности. И хочу тебе представить твоего супервайзера. — Произнёс тем временем Император. — Полковник Юларен. Мужчина в белом мундире, стоящий всё это время в паре шагов от Алмаз был, наконец представлен. Сделал шаг вперёд, поприветствовав женщину лёгким кивком головы. Алмаз коротко скользнула взглядом по мужчине. Лет сорок или чуть больше, волосы уже изрядно пересыпаны сединой. И снова усы. — Полагаю, вы будете с Алмаз… — Император сделал небольшую паузу, подбирая подходящее слово. Улыбнулся. — Друзьями, полковник. Губы Алмаз тронула улыбка, а в глазах заиграли озорные огоньки. — Как пожелаете, Ваше Величество, — бесстрастно ответил полковник. Император отпустил Алмаз и далее состоялся рабочий разговор с Юлареном, в котором нового сенатора от Набу более не касались. *** Небольшое торжество по поводу вступления Алмаз в должность, состоявшееся в одном из банкетных залов Сенат, было откровенно скучным. Стайка проимперских сенаторов атаковала её поздравлениями, в ответ на которые она мило улыбалась. Хотя ей всё это ужасно надоело. Пришли поздравить и поклонники республики, в самом деле, было бы невежливо не поздравить, хотя бы в самом начале не попытаться наладить вежливое общение. Вдруг случится чудо и новая сенатор не будет отстаивать имперский произвол. Среди прочих оказалась и Мон Мотма в сопровождение супруга. Собственно господина Ферта Алмаз и встретила тем вечером в одном из казино Корусканта. Опять же скучая, сидя за барной стойкой, потягивая красное вино, пока все остальные были заняты разного рода азартными играми. К бару подтягиваясь только, когда заканчивались деньги. Кого я вижу! Здравствуйте, здравствуйте! Поддельные восторги. Какие люди и без охраны. Хотя нет, с охраной. При появлении Ферта рядом с Алмаз словно из ниоткуда возник телохранитель в серой военной форме, но не по уставу длинными и распущенными волосами — тёмная копна кудрей на зависть всем женщинам. — Празднуете вступление в должность? — спросил Перрин. — Ах, если бы! Вот этот, с позволения сказать, знаток, сказал, что здесь будет весело, — женщина недовольно посмотрела на своего охранника. — Но мне почему-то не весело. — Наверное, потому, что вы не играете, — предположил Ферта. Охранник просканировал мужчину опытным взглядом, сделал выводы и теперь вернулся к своему напитку, решив, что всё в порядке. — О! Я пыталась, — ответила она, не став пояснять, что пошло не так, что заставило её перебраться в бар. — Здесь есть свои тонкости, позвольте вас научить? — спросил Ферта. — Мои финансы на сегодня исчерпаны, но если у вас есть фишки… Фишки у неё были. Теперь игра пошла. Алмаз везло как никому другому. Шарик рулетки, казалось, слушался её, прыгая именно туда, куда ей надо было. Алмаз широко улыбалась. Да, теперь было весело. Не так, как она надеялась, но сойдёт. Она выиграла неприлично много денег, сделала пару ставок и за Ферта. — Вы приносите удачу, Алмаз, — произнёс Перрин. Она лишь коварно улыбнулась, не став раскрывать свой секрет. Игра в казино была детской забавой для неё, шарик повиновался её воле. Было забавно, но только на один вечер. Теперь на повестке стоял вопрос пристройства денег. Охранник держал в руках по кейсу с кредитами. — Нет ли у вас подходящего банкира на примете, Перрин? — спросила Алмаз, уже в машине. — Есть один подходящий вариант. Даво Скалдун. — Поехали! — Прямо сейчас? Боюсь, сегодня уже слишком поздний час для деловых визитов. — Полночь наступила и прошла, дело близилось к середине ночи. — Завтра я договорюсь о встрече для вас. — Прекрасно, как насчет остатка сегодня? — манерно закусив губу и глядя Перрину в глаза, спросила Алмаз. — Вы очень торопитесь к Мон? — Она уже давно спит и не ждёт меня, — ответил мужчина, уже давно не спешащий к Мон, которая только и делает, что ворчит по поводу его недостойного поведения. — Тогда решено. Приглашаю вас в гости. Вот теперь Алмаз было по-настоящему весело. *** Даво Скалдун. Очаровательный чандрильский олигарх и банкир принимал их своём кабинете, просторном и помпезном, что называется, с претензиями. Рыжий, уже начинающий потихоньку седеть, мужчина с глазами цвета хейзел — зелёный с карим отливом. В ярком костюме из бирюзового шелка. Обходительный и галантный. Ферта представляет Алмаз своему давнему знакомому, Складун целует протянутую женщиной руку. — Большая честь для меня, госпожа сенатор, — произносит банкир, давно мечтающий попасть в высшие круги столичного общества: благородного и надменного, то и дело отвергающего его, нечистого на руку бизнесмена. Она смотрит с улыбкой на стоящего перед ней мужчину. Он ей нравится. Даже несмотря на то, что планирует обобрать её до нитки. Наивный, как будто бы деньги что-то для неё теперь значат. Да, они важны, но с некоторых пор она без зазрения совести может запускать свою изящную лапку в казну Империи и брать столько, сколько ей нужно. Палпатин разрешил в порыве обычно несвойственной ему душевной щедрости. В память о прошлом, неожиданно ставший вдруг сентиментальным. Подозрительно, но об этом она подумает как-нибудь в другой раз. Даво Скалдун. Подлец и мерзавец. Он нравится ей куда больше, чем Перрин — очередная жертва банкира, изрядно задолжавшая Скалдуну. И вот теперь Ферта рассчитывает, что Даво не станет требовать просроченного платежа хотя бы какое-то время, ведь он познакомил его с сенатором. — Приятно познакомиться, господин Скалдун, — выдыхает Алмаз. Некоторое время они говорят о деньгах, об условиях размещения в его банке её денег. Договариваются, находя устраивающий обе стороны вариант. — Я очень долго привыкаю к новым людям, — в какой-то момент произносит Алмаз. Перрин мог бы поспорить, но благоразумно молчит. (Долго, это сколько? Минут пять? Десять?) — И деньги — это очень важно, очень ответственно. Надеюсь, не будет с моей стороны слишком обременительна просьба, чтобы вы лично осуществляли все связанные с моим счетом операции, господин Скалдун? По крайней мере те, которые требует моего личного присутствия. — Полагаю, это можно устроить, госпожа Менезис. — Она ему нравилась тоже. Молодая, красивая и богатая, явно положившая на него глаз. Как тут можно отказаться? Когда женщина просит. — Прекрасно. Я так рада, что господин Ферта нас познакомил, — короткий взгляд в сторону скучающего в кресле Перрина, изучающего что-то в падде, а затем снова всё внимание на Скалдуна. — Друзья Перрина — мои друзья, — выдал расхожую фразу Даво. Алмаз заливисто захохотала. Даво бросил недоумённый взгляд на Перрина. Тот решительно был не в курсе причины столь бурной реакции. — Друзья. Забавная история есть про это, — произнесла Алмаз, отсмеявшись. — Потом как-нибудь расскажу. Может быть. А пока, как насчет отпраздновать удачную сделку? У Скалдуна нашлась бутылка шампанского, но одного бокала для по-настоящему интересных вещей было явно маловато. — Итак, с делами покончено, не посоветуете ли какое-нибудь мероприятие, господин Скалдун? — Какого рода мероприятия интересуют вас? — Что-нибудь весёлое, я полагаю, — тонкие пальчики Алмаз, унизанные массивными кольцами с бриллиантами легкомысленно забарабанили по ключице женщины. — Перрин, в частности, упомянул о ваших вечеринках. Сказал, у вас там иногда особенно весело бывает. — Вот как? В таком случае, приглашаю вас. Аккурат завтра состоится очередное веселье. Надеюсь, оно придётся вам по вкусу, Алмаз. Он назвала её по имени. И она улыбнулась. — Посмотрим. Теперь же не смею больше тратить ваше время господа, да и у меня есть парочка дел, которыми стоит заняться. Она поднялась, встали и мужчины, провожая теперь её взглядом. Ткань юбки плотно обтягивала покачивающиеся при каждом шаге бедра. Хороша чертовка, подумал Даво. Бобма, беззвучно произнёс Ферта. — Перрин, и как тебе так повезло? — Должно же хотя бы иногда мне везти. *** В гостях у Даво Скалдуна ей опять было скучно. — Да вы издеваетесь надо мной, господин Ферта! — заявила Алмаз. — Вы сказали, что будет весело. Но… Беременные женщины, дети. Не так я себе представляла веселье. К тому же хозяин явно не спешит развлекать своих гостей. Она обвела пространство вокруг взглядом, в поисках Даво. Скалдун обнаружился рядом с со своей, по всей видимости женой, глубоко беременной. И ещё парочкой гостей, ничуть не торопящийся к Алмаз. Из приятных бонусов разве что очень вкусный чандрильский алкоголь. — Семья — это очень важно для нас. Подождите немного, когда детей отправят спать, начнётся всё самое интересное, — заверил её Перрин. — Так уж и быть, пока останусь, — Алмаз тяжело вздохнула. Перрин организовал для неё очередной бокал красного вина. Наконец детей отправили спать, притушили свет и включили более атмосферную музыку, настраивающую на легкомысленный лад. Появились очень красивые и очень мало одетые юноши и девушки, предлагавшие гостям напитки, закуски, но главным образом, себя конечно же. — А вот и веселье начинается, — проговорил оживившийся Перрин и позволил себя увести юной прелестнице, оставляя Алмаз в одиночестве. Впрочем, ненадолго, через пару мгновений рядом с ней оказался мускулистый качок, явно настроенный доставить ей удовольствие. — Нет, спасибо, — произнесла Алмаз, молодой настаивать не стал. Через пару мгновений мысль появилась в её голове, и она поманила его пальцем. Мол, иди сюда, мальчик. — Хозяина мне найди, пожалуйста. Причём быстро. Я хочу попрощаться. Юноша просьбе внял, и господин Скалдун наконец-то соизволил подойти к Алмаз, красивый зараза, но Даво начинал её злить. Преимущественно своим невниманием к ней. Поздоровался в начале вечера, а потом оставил её на Ферта, который и вовсе предпочёл ей одну из полуголых девиц. Ну и к черту Ферта. Не очень-то он ей и нравился. — Как вы, уже уходите, Алмаз! — воскликнул Даво. — Неужели вам не нравится? Юноша стоял рядом. Алмаз недовольно отмахнулась от предложенного развлечения, скривив губы. — Я такое не ем, — заявила она, строя из себя разобиженную мадам. — Вино и музыка прекрасны, но… такого рода развлечения не для меня. — Вот как? — Даво искренне изумился. — Прошу простить, госпожа сенатор. — Я, — она сделала очередной глоток вина, большой и глубокий. — Имела в виду. Она мялась, искала слова, которые всё не шли на заплетающийся язык. Начала активно жестикулировать, крутя ладонями — движение в какой-то момент превратилось в жест «подойдите ко мне ближе, господин Скалдун». Взгляды их встретились. Мужчина сделал шаг, подходя ближе, как она того и хотела. — Я люблю весело проводить время, — опять это словечко «весело», завуалированное желание затащить мужчину в постель. — Но мне нравится мужчины вашего возраста, господин Скалдун. Она подалась вперед, прильнув к мужчине вплотную, дав почувствовать, что под красным шёлком платья, очень тонким, ничего больше нет, только она сама, и прошептала в самое ухо: — Вы мне нравитесь, Даво. И у меня сложилось впечатление, что это взаимно. — Она отстранилась немного, чтобы увидеть в глазах ответную реакцию мужчины. — Если я ошиблась, то прошу меня простить и тогда я прощаюсь. Пришлю завтра кого-нибудь забрать деньги. — Зачем же такие крутые меры, Алмаз! Вы мне нравитесь тоже. И я смиренно прошу у вас прощения, что не уделял вам достаточно времени сегодня. Позвольте загладить свою вину, хочу показать вам свой дом. Он взял её под руку и повёл прочь из зала, в котором накалялись страсти. «Вот так бы сразу!» подумала Алмаз. «Требую экскурсию в спальню». Она чуть не сказала это вслух, но всё же сдержалась. Каким-то невероятным чудом. — Прощаю, но только в этот раз, — игриво сказала Алмаз. — Больше так не рискуйте, Даво. В столице полно банкиров и мне право было бы жаль, если бы наша с вами дружба столь быстро закончилась, так и не успев толком начаться. *** Он закрыл дверь. — Вы всем гостям начинаете показывать свой дом со спальни? — задала провокационной вопрос Алмаз, ничуть не возражавшая против такого развития событий, обвивая руками шею мужчины. — Только столь умопомрачительно красивым, как вы, моя дорогая, — ответил он, осыпая её поцелуями, скользя по шее, выступающим косточкам ключиц, плечам. Сжимая её в своих объятиях, возвращаясь к её губам. Отстраняясь, чтобы быстро снять пиджак и жилетку, затем снова прильнуть к женщине. — Зачем так много одежды на вас сегодня, Даво? — поинтересовалась Алмаз, на ней самой лишь один слой ткани. Ладони мужчины нетерпеливо проникают в вырез на бедре женщины, начинающийся очень высоко, глядят стройные ножки. — Сам не знаю, — прохрипел мужчина, расстегивая молнию на платье женщины, а затем стягивая красный шёлк, оставляя Алмаз обнажённой. — Дурацкая чандрильская мода, я полагаю. Ещё одна молния, теперь на брюках. — Ух! — восклицает Алмаз, глядя вниз, решает чуть его подразнить и задаёт вопрос, на который есть вполне очевидный вопрос. — Можно потрогать? — Да! Женские пальчики ложатся на почти готовый к употреблению член мужчины, легонько сжимают и начинают двигаться вдоль ствола. Пара мгновений блаженства. И для Алмаз тоже, ибо широкая ладонь мужчины касается её между ног, пальцы нетерпеливо раздвигают половые губы, проникают во внутрь, чувствуя заветную влагу. Порывисто и властно он поворачивает Алмаз к себе спиной, и в следующую секунду вставляет ей, вторгаясь бесцеремонно, резко и во всю длину сразу. Она принимает его, задыхаясь от столь ожидаемой неожиданности. Сладко стонет с каждым его движением. Потом он курит, не спеша одеваться. Алмаз сидит у него на коленях, жадно вдыхая выдыхаемый им дым. Он предлагает ей сигарету, но она отказывается, заявляя, что она — пассивный курильщик. — Я хотел трахнуть тебя с первой же секунды, как увидел, — произносит он. — Ха! И поэтому избегал меня сегодня весь вечер? Да? — женские пальчики расстегивают пуговицу на рубашке мужчины. Одну. Вторую. Третью. Теперь можно гладить волосы на его груди. — Пушистый. — Не мог же я увести тебя в самом начале. Обязанности хозяина, знаешь ли. И потом, Перрин. — Причем здесь господин Ферта? Подумаешь, сыграли вместе в казино один раз. Хотя стоит сказать ему спасибо, ведь он познакомил меня с тобой, Даво. — Пальчики подбираются близко ко всё ещё расстегнутой ширинке. — Хочу тебя ещё. — Боюсь, для этого мне надо ещё немного времени. — Тогда, ускорим процесс, — с этими словами, Алмаз опустилась перед ним на колени; взяла в рот пока ещё мягкий член, языком обводя головку, пока ещё скрытую под крайней плотью, недолго там прятавшуюся, показавшуюся через несколько минут усердного старания Алмаз. Наконец, кончик языка женщины касается отверстия на головке, слизывая выступившую каплю эякулята. Дубль второй.