Доисторический Шерлок

6. Джон был не слишком доволен тем, как ведет себя Шерлок. Конечно, они вместе ходили на охоту, но охотился, в основном, Джон, а Шерлок обычно куда-то пропадал в самый интересный момент. И только когда уже приходила пора тащить тушу домой, Шерлок обнаруживался где-нибудь в кустах со своей частью "добычи", которой немедленно хвастался перед Джоном.Обычно это были части скелетов, определить происхождение которых Джон не мог, как ни напрягал память, или же загадочной формы коряги, или другие странные предметы, привлекающие внимание Шерлока. Иногда он прибегал к Джону с каким-нибудь стебельком, листиком или гроздью ягод и требовал сказать – лекарственное ли это растение. Джон теперь понимал, что груда костей перед входом в пещеру - это результаты таких вот поисков. Миссис Хадсон время от времени ворчала по поводу того, что они захламили всю площадку перед входом и ей негде пройти, не наткнувшись на очередной череп. Но миссис Хадсон ворчала и по другим поводам - например, из-за того, что стены в пещере покрываются все новыми рисунками (на стороне Джона), а Шерлок убивает скуку тем, что бросает копье с каменным наконечником в изображение мамонта (в профиль), нарисованное на стене (на стороне Шерлока) и откалывает от нее кусочки. Шерлок тоже был не слишком доволен тем, как ведет себя Джон. Дело в том, что Джон тоже исчезал временами - правда, не во время охоты (иначе они оба умерли бы от истощения, а до этого - миссис Хадсон выставила бы их из пещеры за невыполнение договора). Джон исчезал по уважительной причине - он занимался сбором лекарственных трав и врачебной практикой. Шерлоку это казалось пустой тратой времени. Он даже опустился до слежки и сорвал Джону два довольно перспективных свидания с самками (Джон потом уверял, что ухаживал за самками в сугубо медицинских целях). Разница же заключалось в следующем: недовольство Джона выражалось вздохами, ворчанием и воспитательными беседами, - напротив, чем дольше Шерлок был недоволен Джоном, тем невыносимее становился сам. Он принялся выть по ночам, как и обещал. Остановить вой можно было только двумя способами - сразу или постепенно. Остановить сразу означало стукнуть Шерлока дубинкой. А постепенно - это посидеть рядом с ним в качестве благодарного слушателя, похвалить красоту, мелодичность и диапазон издаваемых (леденящих кровь) звуков, попросить повыть еще, послушать и это тоже (и тоже похвалить), а потом взять обещание, что завтра ночью Шерлок повоет снова. Тот Джон Уотсон, которому мамонт еще не наступал на ухо, возможно, выбрал бы более действенный способ. Но нынешний Джон предпочитал проявлять терпение и понимание. Несмотря на все его терпение и понимание, они все еще не спаривались. И все еще спорили по поводу того, что Джон изображает на своей стене. Например, Шерлок был недоволен тем, как Джон нарисовал их последнее приключение. - Почему ты не изобразил, как я размышляю на Ветвях Разума? – язвительно поинтересовался он, когда Джон завершил последний рисунок и отложил камень. – Где твой хваленый реализм? - Тебе хочется, чтобы на твое позорище пялились эти вот?.. – отвечал Джон, указывая на четырех самцов, которые с увлечением знакомились с содержанием стены Джона. - Что стыдного в том, чтобы время от времени залезать на дерево? – cделал удивленные глаза Шерлок. - Ах так? – Джон подозвал одного из самцов и спросил его: - Ты умеешь влезать на дерево? - Сам ты обезьяна! – обиделся самец и ушел, даже не досмотрев стену до конца. - Убедился? Нормальные люди не влезают на деревья! - А тут ты нарисовал пчел, - не унимался Шерлок. – Зачем? Ведь не было никаких пчел! - Тут нарисовано, как я думал, что мы убегаем от пчел! – рассердился Джон. – А не как мы убегаем от пчел! - А еще я везде одетый!.. Джон, ты все неправильно нарисовал! - Знаешь, Шерлок, - сказал Джон. – Вот возьми сам и нарисуй, как все было! На своей стене! Там у тебя полно места! А я на своей стене что захочу, то и буду рисовать! В тот день Джон так разозлился, что ушел и целый день не возвращался в пещеру, бродил по окрестностям, колотя дубинкой по встречным валунам и деревьям и рыча. Домой он вернулся, уже когда стало почти темно. У входа в их пещеру Джон остановился и втянул носом воздух. Пахло огнем, который поддерживала миссис Хадсон, пахло самой миссис Хадсон и Шерлоком. Но к этим привычным запахам примешивался еще один, пробудивший у Джона не очень ясные, но неприятные ощущения. Первое, что он увидел, когда с дубинкой наготове прокрался в пещеру, был Шерлок, сидящий на шкуре мамонта и что-то сосредоточенно жующий. Шерлок жующий был редким зрелищем, и Джон отвлекся на несколько секунд, любуясь. В руках Шерлок держал кость, на которой еще оставалось чуть-чуть мяса (это был кабан, которого они с Джоном – Джон, если быть честными, - недавно убили на охоте). Потом Джон увидел стоящего возле Шерлока самца. В шкуре леопарда. Того самого самца, который представился заклятым врагом Шерлока и уговаривал Джона... - Что тут происходит? – зарычал Джон. - А, Джон, ты вернулся, - отвлекся от мяса Шерлок. – Садись. Мясо будешь? - По правда говоря, мяса не осталось, - подал голос заклятый враг Шерлока. – Он все сожрал. - Шерлок? Да быть этого не может! - Но это так, - ответил Шерлок и неожиданно звучно рыгнул. - Ты же не мог один съесть столько! - Вот, съел! – сказал Шерлок. Дышать ему явно было трудно. - Нет... - А что? - Ты?! – Джон в недоумении почесал дубинкой лоб. - Он всегда обжирался, когда нервничал, - с улыбкой произнес заклятый враг Шерлока. - Особенно в детстве. - Это ты виноват! Все из-за тебя! – крикнул Шерлок и бросил в самца недообглоданной костью. Тот отбил летящую в него кость своей блестящей белой дубинкой. - Не шали! – сказал он. - У меня живот болит, - застонал Шерлок. – Джон, я объелся. Мне плохо. Он повалился набок и застонал. - Что ты с ним сделал? – угрожающе спросил Джон. - Просто пришел проведать, - отвечал самец. – Вы с ним так и не спарились, не так ли? Весьма прискорбно, Джон. Я думал, ты понял в нашу прошлую беседу, что я... - Кто ты такой? – прищурившись, спросил его Джон. – Сейчас как стукну тебя! Он угрожающее помахал дубинкой. - Джон, не надо, - простонал Шерлок, распластавшийся на шкуре. – Не бей его! - Почему? – глядя на самца, спросил Джон. – Мне очень даже хочется его стукнуть! - Если ты его ударишь, он будет мстить тебе всю жизнь. - Откуда ты знаешь? – с недоверием в голосе произнес Джон, но дубинкой размахивать все же перестал. - Однажды я бросил в огонь его дубинку, - сказал Шерлок. - Это была моя любимая дубинка! – добавил самец, запуская руку под леопардовую шкуру и почесывая живот. – И мне ее подарила мама. - Майкрофт! Убирайся из нашей пещеры! – произнес Шерлок, не поднимая головы. - Можно я его все-таки стукну? – спросил Джон. - Не надо, - остановил его самец. – Я уйду сам. А ты, братец, подумай над тем, о чем мы говорили... Потом, разумеется, - когда перестанешь валяться на шкуре и переваривать кабана. И он величественно удалился из пещеры. Джон проводил его настороженным взглядом. - Шерлок, кто это был? Ты знаешь, что это тот самый... - Заклятый враг? – закончил за него Шерлок. - Ага. О какой это маме он говорил? - О нашей маме. Это мой брат, Майкрофт. - Брат? А зачем он приходил? - Ох, Джон, давай об этом потом поговорим, - сказал Шерлок. – Я сейчас тупее самого тупого тупицы... - А я голодный, как стадо носорогов, - пожаловался Джон. - Извини, что я все съел... - донеслось до Джона с мамонтовой шкуры, затем Шерлок надолго затих. Джон улегся на медвежью шкуру и задумался. - Мальчики! – подала голос миссис Хадсон из своего угла. – Если хотите есть, у меня припрятан еще кусочек вяленой мамонтятины. - Спасибо, миссис Хадсон, - обрадовался Джон. – Вы меня просто спасли! А завтра я обязательно пойду на охоту! Но завтра началось с того, что Джон обнаружил на своей стене рисунок, которого там явно не должно было быть. Рисунок изображал самца, который стоял на четвереньках, а рядом с ним стояла самка с дубинкой и явно намеревалась его ударить. - Шерлок! – завопил Джон. – Я же предупреждал тебя – не трогай мою стену! Шерлок подскочил на своей шкуре и непонимающе уставился на Джона. - Я не... – только и успел сказать он, потом вдруг скривился и схватился за живот. - Извини, Джон, - только и успел сказать Шерлок, - мне надо... И убежал. Так он убегал полдня, пока, наконец, Джон его не поймал и не стал отпаивать соответствующей случаю настойкой из полезных трав. Шерлок немножко сопротивлялся, но Джон оказался очень хорошим доктором с крепкой хваткой. К вечеру Шерлок, наконец, обрел способность здраво мыслить, разговаривать и капризничать. Тогда Джон решил с ним поговорить насчет вчерашнего. - Шерлок? - Что? - Скажи, а зачем вчера приходил твой... заклятый враг? - Майкрофт?.. А... Так, пустяки. Хотел предложить мне дело. - Дело? – заинтересованно переспросил Джон. – И какое? - Вот это, - Шерлок кивнул в сторону рисунка, который вызвал утром такой гнев у Джона. - Самка? – переспросил Джон. – Интересно, а что она делает? - А, ничего особенного. Спаривается с самцами, а потом избивает их же собственными дубинками. И уходит, забирая дубинку с собой... Майкрофт думает, что это очень запутанное дело. Мне же кажется, что самцы ее просто не удовлетворяют... - Какая странная самка... Это Майкрофт нарисовал? - О! Сразу заинтересовался, - сразу ощетинился Шерлок. – Слово «самка» оказывает на Джона Уотсона мгновенное действие. - Да я просто... - Для Джона Уотсона самки – это объект постоянных мечтаний. - Шерлок, перестань! - Сразу представил, правда? - Что? - Как она стонет под тобой! - Шерлок! Хватит! - Как выговаривает этот волшебный звук! - Шерлок!! - Это дрожащее стаккато – начинающееся с одного звука «О!»... - Шерлок!!! - А потом продолжающееся нескончаемым «О-о-о-о...», - Шерлок вытянул губы и изобразил это самое «О-о-о-о...». - Все! Прекрати это! - И как она просит – «О Джон, мой могучий мамонт! Пронзи меня своим великолепным бивнем!» - Шерлок, это уже... - Развлекаетесь? – раздался тут голос, на который оба повернули головы и застыли.- А я тут мимо проходила, слышу – стаккато... Решила зайти. Шерлок несколько раз втянул носом воздух и сказал Джону: - Самка... - Сам вижу, - угрюмо ответил Джон.