В продолжение своей карьеры детектива я не раз замечала, что одни и те же люди, здания и пейзажи воспринимаются абсолютно по-разному в зависимости от душевного состояния каждого. Мне хотелось верить, что исключением из этого правила не являлось и поместье Риддингтонов, и оно казалось таким мрачным только из-за трудного периода, который проходила наша семья.
Мы с Санни синхронно вышли из машины и направились к парадному входу. Нас никто не встречал, на что мы и не надеялись, ведь стены дома были толстыми и добротными, и шум мотора моего старого доброго плимута те, кто находился внутри, ни за что бы не услышали, если только они не раскрыли бы окно. Что маловероятно, учитывая весьма бодрящую атмосферу вермонтского марта.
Я сразу же направилась к малой гостиной, намереваясь застать там Эм, или Джеффа, или их обоих, чтобы признаться им в своей неудачи и спросить, где Белинда.
Но из-за двери до меня донёсся голос дяди Марка: «Я боюсь, что это проклятие, Тара».
И я замерла с ладонью, протянутой к ручке двери.
Проклятие. Именно это слово использовала и мама, когда писала в дневнике.
Мне не хотелось подслушивать семейные разговоры, но это слово парализовало меня. Мне не оставалось ничего другого, кроме как ждать удобного момента, чтобы обнаружить себя.
А ещё и я втайне надеялась узнать что-нибудь о судьбе мамы и дяди Джимми.
— Этого не может быть, Марк, — голос Тары звучал как-то неуверенно. — Ведь он… Я имею в виду, мы ведь обо всём позаботились… Тогда.
— Но Тшеб мог действительно проклясть всех, — спокойный голос Уллы являл собой разительный контраст с нервной дрожью в тоне Тары.
Несколько секунд длилась пауза, тяжесть которой ощутила даже я. Санни стоял за моей спиной и тоже прислушивался. Или, по крайней мере, старался мне не мешать.
— Всё это закончилось много лет назад, — Тара старалась звучать увереннее. — Он уже давно мёртв, так что…
— Нэнси? Что вы оба здесь делаете?
Голос Эм раздался откуда-то сбоку, заставив меня подпрыгнуть на месте и резко повернуться к ней.
Она стояла чуть дальше по коридору и недоуменно смотрела на нас, широко распахнув свои и без того слегка навыкате глаза.
— Мы только что вернулись, — я улыбнулась, стараясь активно сделать вид, что это не меня только что застали за подслушиванием. — Нам нужно переговорить с Белиндой; ты случайно не знаешь, где мы можем её найти?
— Знаю, — Эм подозрительно перевела взгляд с меня на Санни и обратно. — Ты же… Есть сдвиги в расследовании?
— Надеюсь, что да, — я выдала эту полуправду, не моргнув и глазом.
— Хорошо, — Эм сжала ладони в молитвенном жесте и подняла на меня взгляд. — Она на улице. Ей стало немного нехорошо, и она решила чуть-чуть продышаться.
— Благодарю, — я коротко кивнула и повернулась к Санни. Кореец, будучи человеком сообразительным, сразу же двинулся вперёд, и мы снова вышли из поместья.
В обозримом пространстве Белинды не обнаружилось, и я начала беспокоиться, особенно вспомнив о том, в каком состоянии та была, когда мы уезжали осмотреть трейлерный парк.
— Господи, надеюсь, она не упала, — прошептала я, нервно осматриваясь.
— Давай обойдём дом вокруг, — разумно предложил Санни, поправив очки привычным жестом. — Ты пойдёшь направо, а я — налево. Кто первый её найдёт, будет ждать другого.
— Согласна, — я кивнула и сбежала по ступеням крыльца.
Территория Риддингтонов была оснащена ночными фонарями, которые справлялись со своей работой, но не более того: приходилось идти медленно и старательно вглядываться в сгущавшуюся темноту.
Разговор между Марком, Тарой и Уллой не давал мне покоя. Они говорили о каком-то демоне, который давно умер. Честно говоря, таких бесед от них я не ожидала: пусть дядя Марк и верил в мистику, Тара всегда являлась образчиком разумности, а уж об Улле и говорить нечего: немцы вообще известны своей практичностью и приземлённостью.
И тут я застыла, как вкопанная. Немцы… У меня мелькнула одна мысль, которую я тут же упустила, но это было крайне важно. Мне казалось, что это объединяло всё расследование, логически подводило к чему-то, что явилось первопричиной всего…
Но чем дольше я пыталась снова ухватить свою мысль, тем вернее она избегала меня.
Ладно, потом соображу. Сейчас главное — это побыстрее найти Белинду.
Она нашлась у старых качелей, которые висели на мощной ветке старого дерева уже много лет. Помню, мы с Эм просто обожали их и даже качались по очереди, причем отмеряли время друг друга чуть ли не по часам. С прибытием в нашу жизнь Джеффа мы стали меньше играть здесь и чаще уходить в лес с большой компанией, в которую он влился быстро и органично.
Белинда сидела на перекладине, которая представляла собой металлическую базу и плотную доску сверху. У меня имелось подозрение, что доска давным-давно прогнила, однако это, по-видимому, не тревожило мисс Шейл.
Мне издали показалось, что Белинда спала, однако это было не так: она услышала мои шаги и, посмотрев на меня, помахала рукой.
Я подошла ближе.
При безжалостном мёртвом свете уличного фонаря можно было увидеть каждый прожитый год на её лице. И пусть в обычное время высокая причёска, привычка странновато одеваться и обилие косметики маскировали истинный возраст, то сейчас… Сейчас её тайна была бесстыдно обнажена, растерзана и брошена перед моими ногами.
— Ах, это ты, Мар… Нэнси, — Белинда улыбнулась, демонстрируя безупречные вставные зубы. — А я вот… Решила чуть-чуть развеяться. В этом поместье такая гнетущая атмосфера, моя дорогая. Там остались только самые мрачные представители семейства Риддингтон. Марк ещё ничего, но и он поддался общему унынию.
— Их всех можно понять, — мягко заметила я. — Пропажа Райли ведь…
— О, Райли… — Белинда покачала головой. — Моя бедная девочка.
— Мне бы очень помогло, если бы вы рассказали мне о своих соседях про трейлерному парку, — вымолвила я, протянув Белинде руку — так, по мнению одного из авторов методичек для детективов, устанавливалась эмоциональная связь между допрашиваемым и допрашивающим.
— О соседях? — нарисованные брови на её лице двинулись вверх, увлекая за собой морщины. — Зачем это, моя дорогая? В парке живут сплошь милые люди, как и в самом Рейнвуде. Вот, к примеру, Нисси… У них с мужем четверо детей, почти как в семье у лучшей подруги моей Райли…. Забыла, как ей зовут… Кажется, Мелани. Так вот, Нисси с мужем и их четырьмя ангелочками позавчера уехали в Мексику, чтобы навестить родственников. Трейлер решили оставить здесь: он у них старый и вряд ли выдержал бы подобного путешествия. Ещё есть Берни и Эва — они недавно поженились и посчитали, что это очень романтично — пожить в трейлере в какой-то глуши. И ты не представляешь себе, моя дорогая, они действительно почти никогда не выходят на улицу. Ещё Энид — она раньше работала в кафе у моей милой Минни, но потом пришлось выйти на пенсию: артрит совсем замучил, бедняжка… Она научила меня делать самые вкусные фрикадельки на свете. Как-нибудь я обязательно приготовлю их на семейное торжество. Тебе нравится фрикадельки, моя дорогая Мар… Нэнси?
— Очень нравятся, Белинда, но, прошу, ближе к делу, — терпеливо вымолвила я. — Живёт ли рядом с вами кто-нибудь ещё, кроме многодетной семьи, уехавшей в Мексику, пары молодожёнов и дамы на пенсии?
— Больше никого, — Белинда встала с качелей и скрестила руки на груди.
Она была облачена в ту же самую длинную розовую футболку и бриджи, в которых мы с Санни её видели, и мне оставалось только удивляться, как же ей не холодно.
— Больше никого, — снова повторила Белинда, склонив голову так, будто ей была тяжела высокая громоздкая причёска.
К нас подошёл Санни, которому повезло меньше: ему пришлось обойти всё поместье вокруг. Однако кореец не казался ни уставшим, ни разочарованным: он послал Белинде самую милую улыбку из своего арсенала и неожиданно спросил:
— О чём вы тут размышляли?
— О всяком, — Белинда взмахнула руками с короткими ногтями, покрытыми ярко-розовым облупившимся лаком. — Многие ушли от нас, да? Из них всех Джимми мне было особенно жаль. Мы с ним чуть не стали любовниками, но в итоге он решил остаться верным своей немецкой жене. А ведь из всех них он был самым весёлым и действительно мог…
Слова Белинды постепенно начали ускользать от моего сознания.
Улла. Улла называла Джимми очень забавно: с её немецким акцентом это звучало как «Тшимми». Значит, то странное слово, которое она сказала, тоже могло быть искажено из-за особенностей её произношения.
Как там оно звучало?
Тшеб.
Значит, Джеб. А Джеб — это имя, которое не так часто встретишь в наше время. Но вот раньше — много-много лет назад — оно было весьма популярным.
К примеру, так звали моего прадедушку, Джебедайю Риддингтона. Именно начиная с него наш род стал считаться кем-то вроде местной элиты.
Джебедайя Риддингтон был местным врачом. Он лечил всех, кто к нему обращался, порой принимая за свои услуги весьма символическую плату. Его уважали, считая главой местного высшего общества, и даже сделали президентом охотничьего клуба в Рейнвуде.
Прадедушка Джебедайя увлекался охотой. Довольно часто он отправлялся пострелять в лес то один, то в компании. И однажды он не вернулся из одного такого похода, исчезнув навсегда. Его долго искали, но потом пришли к выводу, что он неудачно встретился с диким кабаном. Джебедайю признали умершим, и его потомки решили поставить в память о нём охотничий домик.
И тут меня словно громом поразило.
Не обращая внимания на Белинду, которая всё ещё что-то вещала, я вытащила свой смартфон и отыскала в галерее фото клочка страницы из маминого дневника.
Этот грубый набросок в примитивном стиле… Недаром он напомнил мне что-то.
Я повернулась и резко побежала вдаль — туда, где уже не стояли уличные фонари. Моя цель стояла куда дальше — там, куда мы не заходили никогда.
Мама запрещала мне и близко подходить к охотничьему домику, стращая разными рассказами о призраках, диких животных и микробах. Это для неё было не вполне обычно, ведь мне разрешали очень многое. Как ни странно, я послушалась; это было довольно легко, ведь Эм тоже нельзя было туда ходить.
Охотничий домик стоял заброшенным много лет, и им никто не пользовался.
Почему же сейчас меня так потянуло туда? Только ли из-за рисунка мамы?
Я вспомнила портрет прадедушки: его благообразную и вместе с тем жутковатую внешность. Меня каждый раз передёргивало, когда я смотрела на его лицо.
Может, он и есть демон?
Но ведь его все уважали и любили. До сих местный охотничий клуб и аптека носили его имя.
Я бежала по памяти и не разбирала дорогу, из-за чего один раз довольно сильно упала. Куда разумнее было бы использовать фонарик в смартфоне и идти помедленнее, но я не могла даже думать об этом.
Никаких промедлений. Никаких пауз. Только вперёд.
Когда вдали показался охотничий домик, я не смогла сдержать удивлённого вскрика: через его окошко пробивался свет.
Но этого не могло быть. Он ведь необитаем и уже давно заброшен…
Я замедлила шаг и приблизилась к двери. Что ждало меня внутри?
Может, мумия Джебедайи Риддингтона, который не умер там, в лесу, а законсервировался в холодной болотной воде и теперь вернулся, чтобы мучить своих потомков?
Я тряхнула головой и потянулась к ручке двери, но меня опередили: створка распахнулась изнутри.
На пороге стояла маленькая девочка с рыжими волосами. Её глаз мне не было видно из-за того, что источник света находился за её спиной, но почему-то я была уверена, что они голубые и навыкате, как у мамы и бабушки.
— Райли? — неуверенно произнесла я, опускаясь на корточки. — Я твоя тётя Нэнси… Двоюродная сестра твоей мамы.
И я сделала то, что не советуют детективам, зато рекомендуют родственникам: расставила руки в стороны. Девочка склонила голову набок и, довольно быстро подойдя ко мне, обняла меня. Я почувствовала тот самый сладкий цветочно-конфетно-фруктовый аромат детского парфюма, который стоял у неё в комнате.
— Теперь меня заберут домой, да? — произнесла она. — Я могу сказать маме, что мне жаль?
— За что тебе жаль? — я чуть отстранилась и прищурилась: лица девочки мне всё равно не было видно.
— Я ведь убежала… — Райли начала говорить, но её прервал громкий вскрик Белинды:
— Моя милая внучка! Моя Райли!
Белинда кинулась вперёд и схватила девочку за плечи.
— Какое счастье, что ты нашлась! — воскликнула она. — Пойдём скорее в дом: мама и все остальные сходят с ума от беспокойства.
Белинда взяла девочку за руку и прошла несколько метров, но потом обернулась и вопросительно посмотрела на нас.
— А вы, мои дорогие? — спросила она, почти невидимая в чернильной тьме мартовской ночи.
— Нам нужно осмотреть… — я указала в сторону домика.
— О, боже, Нэнси! — Белинда вздохнула. — Отложи это на утро: домик никуда от тебя не денется.
Я с сомнением пожала плечами, оглядываясь на дверь, за которой неясно горел свет.
— Кто-то должен проводить нас с Райли, моя дорогая, — убедительно произнесла Белинда. — У меня нет с собой телефона, так что лучше всего вам обоим довести нас до поместья.
Я всё ещё сомневалась, и Белинда воспользовалась тузом в рукаве, бросив:
— Только представь себе, как будут счастливы Эм и Джефф, когда узнают эту прекрасную новость, моя дорогая. И сообщить им должна именно ты как человек, который и нашёл Райли.
Я представила себе улыбающуюся Эм, Тару со слезами облегчения в глазах, Уллу и её смех… И поняла, что безнадёжно проиграла.
Мы направилась к поместью при свете наших с Санни фонариков от смартфонов и даже ни разу не оглянулись на злосчастный домик. По дороге Белинда всё время расспрашивала Райли, а потом принималась вздыхать и охать, в красках расписывая, насколько обеспокоены были родители пропавшей.
— Но теперь всё закончилось, — вставил Санни, светя фонариком нам под ноги.
Я и сама испытывала огромное облегчение: наконец-то этот кошмар позади!
Судя по рассказам Райли, то и дело прерываемым эмоциональными стенаниями Белинды, девочка сама убежала и решила скрыться в домике. Что именно ей двигало, она поведать не успела, так как мы вышли к уличным фонарям, и до поместья осталось совсем немного.
Сейчас я была в прекрасном настроении, однако и сейчас дом казался мне мрачным и страшным, словно замок злой колдуньи из «Волшебника станы Оз».
Санни галантно распахнул перед нами парадную дверь, и Белинда, заговорщицки мне подмигнув, кивнула на Райли. Я протянула девочке руку, и она доверчиво ухватилась пальчиками за мою ладонь. Мы направились в малую гостиную: я ожидала, что встречу родителей Райли именно там.
Так и оказалось: в довольно тесной комнате расположилось почти всё семейство. Эфраим что-то говорил Чарли, взмахивая своими красивыми руками, Тара устало сидела на стуле, подпирая лоб ладонью, Урсула устроилась в одном из кресел и вязала с впечатляющей скоростью, Марк стоял у окна и смотрел наружу, наверх, словно надеялся отыскать ответа на все вопросы у звёзд. Эм и Джефф снова сидели на диване. При виде меня все присутствовавшие замерли и замолчали, а потом по комнате пронеслось коллективное «Ах!».
— Райли! — Эм вскочила с дивана и со скоростью молнии помчалась к нам.
Она упала на колени, порывисто обняла дочь и прижала к себе, едва слышно рыдая. Слёзы текли по её лицу, но это были слёзы облегчения.
Джефф тоже подошёл. Перехватив мой взгляд, он кивнул в знак благодарности за то, что я нашла его дочь и вместе с тем смогла не раскрыть его секрет.
Все остальные потянулись ко входу словно под действием магнита: каждому хотелось обнять Райли, поздравить Эм и поблагодарить меня.
— Где она была? — спросила меня Эм, вставая с колен и утирая глаза тыльной стороной ладони.
— В старом охотничьем домике, — ответила я, спрятав руки за спину.
— Велика ли разница? — спокойный голос Уллы прервал всеобщий гул. — Ребёнок устал и травмирован: прошу вас, оставим девочку в покое. Эм, давай займёмся ванной для неё. Джефф, я была бы тебе признательна, если бы ты проветрил спальню Райли. Офицер, думаю, вам лучше поделиться радостной новостью с шерифом. Остальным же просто необходимо отдохнуть.
Мне пришлось посторониться, чтобы пропустить Эм и Райли: они торопились к парадной лестнице на второй этаж. Джефф поспешил за ними с радостной улыбкой на лице; шествие замыкала сама Улла всё ещё в очках для чтения, которые она надевала, когда вязала.
Следом прошла похожая на тень самой себя Тара, опиравшаяся на руку Эфраима. За ними следовал Чарли, судя по всему, говоривший по телефону с кем-то из волонтёров. Проходя мимо меня, он отдал мне честь и улыбнулся, показав большой палец. Я вяло кивнула в ответ: усталость наконец добралась и до меня.
Белинда заспешила вслед за всеми, и мы с Санни остались одни в коридоре. Он сразу же набрал номер шерифа Кларка и отвратительно бодры голосом начал рассказывать ему о счастливом финале нашей истории.
А вот мне почему-то так не казалось.
Я вошла в малую гостиную. Из всех присутствовавших там оставался лишь дядя Марк: он сидел в кресле Уллы и смотрел в никуда, но при виде меня поднялся и улыбнулся.
— Ты молодец, Нэнси, — с чувством вымолвил он. — Избавила нашу семью от такого кошмара, нашла ребёнка… Просто поверить не могу!
Я склонила голову, принимая его искренние эмоции, и внезапно для самой себя спросила:
— Что случилось с прадедушкой Джебом?
Улыбка тотчас сошла с лица Марка; он побледнел и, покачнувшись, буквально рухнул обратно в кресло.
— О чём ты? — едва слышно выдохнул он.
— О проклятии, — я упёрла ладони в бока. — Что произошло? Почему ты, Тара и Улла говорили об этом? Почему мама считала, что проклятие пало на неё и дядю Джимми?
Марк провёл пальцем по губе и опустил глаза. Он всегда делал так, когда глубоко задумывался, и эта привычка поневоле снова вернула меня туда, в то счастливое лето.
Нет. Хватит, Нэнси: тебе уже далеко не восемь. Пора жить реальностью, а не детскими мечтами; пусть то лето и оказалось для тебя полным приятных событий, всё же оно прошло, и пора уже это принять.
Да, тогда мне признался в любви стройный кареглазый мальчик, который называл меня «Нэнс», что от любого другого меня бы серьёзно раздражило. Но теперь он уже давно вырос и женат на моей кузине.
Марк внезапно заговорил, вырывая меня из моря критики к себе:
— Дедушка Джеб был… Нездоров.
— В каком смысле? — я подобралась, словно ищейка, напавшая на след. — В чём выражалось его нездоровье?
Марк замялся, но всё же ответил:
— Он отличался нехорошим влечением к собственным внучкам. Особенно доставалось Марте.
— О боже! — я прижала ладони к щекам. — Неужели?..
— До этого не дошло, — дядя нахмурился. — Хотя он пытался. Один раз он выманил Марту подальше, и если бы Джимми не вмешался, всё могло бы кончится очень плохо для неё.
— Как именно вмешался Джимми? — напирала я, решив не отпускать Марка, пока он не расскажет мне всё, что знал.
Дядя устало потёр висок. Казалось, что каждое слово давалось ему непросто, будто он делал над собой невероятное усилие.
— Джимми ударил его по голове бейсбольной битой, — нехотя вымолвил Марк, отведя взор. — Они с Мартой позвали нас с Тарой, и мы вчетвером похоронили его там, в отдалении. Потом мы придумали историю о том, что якобы дедушка ушёл на охоту. Для этого мне пришлось взять его ружьё и, зайдя поглубже в лес, выбросить его в болото. А потом Тара организовала постройку охотничьего домика на то месте, где… Ну, ты понимаешь.
Я содрогнулась. Сразу же всё стало ясно: и странное расположение домика, и то, что его забросили почти сразу после постройки, и запреты нам с Эм ходить туда.
— Кто был в курсе? — я прикоснулась к виску, где начинала разрастаться тягучая мигрень. — Кто знал об этом?
Марк вздохнул и ответил:
— Кроме нас четверых, ещё Эфраим — он оплачивал строительство, также Улла. Карсону Марта предпочла ни о чём не рассказывать, так что… Шесть человек, двоих из которых уже нет в живых.
Я опустилась прямо на пол и закрыла лицо руками. Джебедайя оказался чудовищем с фасадом достойного члена общества, но не это занимало мой разум. Сейчас меня волновало то, что маленькая девочка была вынуждена провести в том жутком месте столько времени.
Этот домик был возведён на костях.
Ужасно.
Значит, проклятие всё же существовало, пусть и…
— Надеюсь, ты не осуждаешь нас, Нэнси? — устало спросил Марк.
Я подняла голову и произнесла каким-то чужим, скрипучим голосом:
— Конечно, нет. У вас были… Свои причины сделать это.
Но Райли…
Я встала, стараясь игнорировать набиравшую силу головную боль, и тихо произнесла:
— Мне нужно поговорить с Райли. Для протокола, сам понимаешь.
— Да, конечно, — Марк махнул рукой. — Но не лучше ли отложить это на завтра, Нэнси? Ты валишься с ног.
Я склонила голову.
Он прав: мы все устали от огромного нервного перенапряжения. Райли пережила нечто ужасное и травмирующее, и сейчас девочка вряд ли готова отвечать на какие-либо вопросы. Не говоря уже о том, что мне просто-напросто не позволят её опрашивать. Лично я на месте Эм предпочла бы искупать дочь и уложить спать, а все вопросы отложить на завтра.
Кроме того, моя мигрень набирала силу с каждой секундой, и я по опыту знала, что вскоре мне захочется лезть на стенку от боли, так что лучше не затягивать с приёмом таблетки.
А ещё мне самой недурно бы вымыться и лечь спать. Если подумать, главная цель моего пребывания здесь — нахождение Райли — достигнута. И пусть многие моменты для меня ещё неясны, всё же не мешало бы отдохнуть.
— Хорошо, Марк, — я вымученно улыбнулась. — Только попрощаюсь с Санни.
Я вышла из малой гостиной в коридор. Санни решил проявить тактичность и, видимо, вышел куда-то, чтобы не мешать нашему семейному разговору.
Немного подумав, я достала смартфон и написала ему: «На сегодня приключения окончены. Встретимся завтра. Спокойной ночи». В ответ мне практически сразу же пришло сообщение со смайлом, протягивающим ладони для объятий. Усмехнувшись, я спрятала смартфон в карман и направилась к лестнице, решив воспользоваться парадной: мне совершенно не хотелось видеть портрет Джебедайи Риддингтона.
Ступени показались мне выше, чем когда бы то ни было, а дверь комнаты напоминала врата в рай. Порывшись в чемодане, я достала аптечку, упаковку печенья и бутылку с водой. Печенье мне нужно было для того, чтобы таблетка не упала в пустой желудок и не изуродовала мои внутренности ещё больше. Оно напоминало бискотти — видимо, потому, что пролежало среди моих вещей довольно долго.
Приняв таблетку, я направилась в ванную — к счастью, к моей спальне оная прилагалась.
Она была отделана голубым кафелем, а зеркало над раковиной, оправленное в довольно вычурную белую раму с завитушками и узорами, словно проникло в двадцать первый век со страниц викторианского романа.
Но сейчас мне было откровенно плевать на дизайн.
Поблагодарив про себя Тару или Уллу за то, что они позаботились о санитарно-гигиенических предметах в ванных комнатах для своих гостей, я вымылась и, вытершись жёстким голубым полотенцем, висевшим здесь же, направилась в комнату.
С собой я захватила розовую пижаму — подарок Бесс. Очень удобное одеяние, идеально предназначенное для вермонтского марта. Правда, нижняя часть пижамы была весьма обильно расписана розами, но это уже мелочи.
Сев на кровать в пижаме и с полотенцем на голове, я сначала позвонила отцу: мы договорились общаться каждый день.
Достопочтенный Карсон Дрю ответил сразу же, и у меня возникло подозрение, что он ждал моего звонка. Немного виновато поздоровавшись с ним, я собрала последние силы, чтобы придать голосу побольше бодрости и объявила:
— Я нашла Райли.
— Потрясающе! — мощный баритон папы резанул по моему мозгу, словно меч. — Нэнси, я никогда не сомневался в тебе! И как сейчас… О, нет, не рассказывай мне ничего: ты наверняка устала. Отдохни сегодня и возвращайся домой: я закажу к твоему приезду твоею любимую гавайскую пиццу!
— Большое спасибо, — я улыбнулась, думая о том, что папа совершенно не менялся с годами.
Получив напутствия и пожелания спокойной ночи, я дала отбой и глубоко вздохнула. Решив всё же позвонить Бесс, я против ожидания проговорила с подругой около двадцати минут, причём основной темой нашей беседы был Санни. Бесс увлекалась группой «Энджелл» — той же самой, которую слушала Кэти Аткинс. Этот корейский коллектив оказался довольно успешен, и их клипы крутили по нашим музыкальным каналам, называя их «настоящей сенсацией». Бесс была солидарна с Кэти насчёт того, что один из участников группы был похож на Санни, правда, певец не мог похвастаться таким же исполинским ростом, как мой старый знакомый.
Конечно, подруга поздравила меня с успешным завершением дела, но, обладая огромной душевной чуткостью, она различила в моём голосе печаль. Я решила отговориться усталостью, и Бесс не стала настаивать, сочтя за лучшее дать мне шанс самой решить, рассказывать ей всё или нет.
После живительного разговора с Бесс я написала Джесс и Нэду: с первой поделилась успехом, второго предупреждала о завершении дела и своём скором возвращении. В ответном сообщении от мистера Никерсона явно читалось облегчение: ему было сложно держать форт одному.
После порции общения, показавшейся мне достаточной, я скользнула под одеяло и немедля провалилась в тяжёлый сон без сновидений.
***
Утро наступило тяжело.
Я медленно открыла глаза. Таблетка, принятая вчера, помогла мне справиться с болью, но голова словно весила тонну, однако я была полна решимости довести дело до конца. Неоконченные процессы вообще сводили меня с ума, а когда была вовлечена моя семья… Чувство недовольства собой достигало предела.
Быстро вымывшись и переодевшись, я заспешила вниз. Как оказалось, многие уже были на ногах: в большой столовой обнаружились Эм, Джефф и Райли, а также шериф Кларк. Последний был в отменном настроении: он улыбался и, поглощая панкейки, которыми его угостили, с ласковой интонацией обращался к Райли, сидевшей между своими сияющими родителями.
— Значит, ты сама решила там спрятаться, да? — спросил Клинтон Кларк, отправляя в рот приличный кусок панкейка.
— Да, — Райли кивнула и посмотрела сначала на Эм, потом — на меня. — Мне рассказали о домике и показывали его. И я решила там остаться, чтобы папа и мама помирились.
Эм улыбнулась Джеффу и провела рукой по рыжим волосам дочери, а потом негромко обратилась ко мне:
— Тебе с вареньем или кленовым сиропом, Нэнси?
— Пожалуй, с вареньем, — я заняла один из стульев. — Как ты, Райли?
Девочка широко улыбнулась, демонстрируя детские неровные зубки.
— Всё хорошо, — сказала она. — Спасибо тебе, тётя Нэнси.
— Представь себе, Нэнс, — Джефф повернулся ко мне и поднял брови. — Наш маленький пират сам прибежал сюда и спрятался в охотничий домик! И она сидела себе там, пока мы её искали с высунутыми языками!
Райли залилась смехом: видимо, она представила себе эту картину.
Эм поставила передо мной тарелку с тёплыми панкейками, залитыми вареньем, и, наклонившись ко мне, потрепала меня по плечу.
— Нэнси, — проговорила она как можно тише, чтобы никто больше нас не услышал. — Прости меня за моё ужасное поведение по отношению к тебе. Я наговорила тебе столько кошмарных вещей; мне стыдно даже вспоминать об этом.
— Забудь об этом, — я махнула рукой. — У тебя пропал ребёнок, так что это совершенно понятно.
— И всё-таки, — Эм сжала пальцы на моём плече. — Моя семья снова счастлива исключительно благодаря тебе. Я бы хотела, чтобы мы с тобой снова стали такими же близкими друзьями, каким были раньше.
Я осторожно подняла голову, чтобы не задеть Эм, посмотрела на неё и улыбнулась со словами:
— Была бы очень рада.
Эм просияла и, похлопав меня по спине, вернулась к своему месту.
Я же принялась за аппетитные панкейки, слушая весьма формальный опрос, который счастливый шериф Клинтон Кларк проводил с Райли.
Судя по рассказу девочки, она сама дошла через лес до охотничьего домика и сидела там, пока я её не нашла. Шериф полностью удовлетворился этим рассказом и, от души поблагодарив нас всех, удалился в своей широкополой шляпе.
А я после завтрака, поблагодарив за тёплый приём, направилась в малую гостиную: мне бы очень хотелось, чтобы люди, с которыми я должна поговорить, были там, причём только они, без лишних свидетелей.
И мне просто колоссально повезло: возможно, впервые за время расследования этого чёртова дела.
Улла устроилась на своём любимом диване и вязала. Она была облачена в безразмерное серое шерстяное платье с капюшоном, из-под которого кокетливо проглядывали носки в цветную полоску.
Белинда сидела в кресле, положив ногу на ногу, и болтала без умолку, прервавшись только тогда, когда я вошла в помещение, да и то лишь для того, чтобы отсалютовать мне стаканом с водой (во всяком случае, я хотела бы верить, что это была вода). На Белинде были надеты джинсы и кардиган ярко-фиолетового цвета. Судя по тому, что эти вещи довольно сильно отличались по стилю от того, что она обычно носила, я пришла к выводу, что кто-то из обитателей поместья поделился с ней гардеробом.
— Героиня дня! — Белинда подмигнула мне. — Нэнси, ты просто спасла нас вчера!
— Действительно, — Улла подняла голову и глянула на меня поверх очков для чтения. — Всё благодаря тебе, Нэнси. Просто чистое везение, что ты вспомнила об охотничьем домике, правда, моя дорогая?
Я взяла один из стульев и, поставив его так, чтобы оказаться напротив них обеих, молча села.
Белинда и Улла переглянулись, и улыбка первой несколько увяла. Вторая же сохраняла свойственную ей невозмутимость.
— И кто из вас это придумал? — начала я, глядя поочерёдно то на одну, то на другую.
— О чём ты, Нэнси? — Белинда притворно пожала плечами.
М-да, если она и была актрисой в прошлом, то весьма посредственной.
— Думаю, всё началось с глупого плана Джеффа, — я скрестила руки на груди. — Он решил похитить собственную дочь, чтобы вернуть Эм, и проделал это: тайком забрал Райли из школы, чтобы никто его не видел, и отвёл её в трейлер Белинды.
— Совершенно верно, — Улла склонила голову и отложила вязание в сторону. — Джефф мне всё рассказал. Конечно, мы не будем делиться этими сведениями ни с Эм, ни с шерифом: это только всё усложнит. Важно лишь то, что Райли решила сама взять ситуацию в свою руки, вышла из трейлера и дошла до охотничьего домика.
— Серьёзно? — я подняла брови. — Вы хотите сказать, что шестилетний ребёнок…
— Тут недалеко, — перебила меня Белинда, нервно поигрывая стаканом в руках. — Если срезать через лес по прямой… Она часто так ходила… Райли хорошо знала дорогу.
Я вздохнула. Что ж, они собирались сопротивляться до конца, значит, придётся перейти в наступление.
— По субботам, Белинда, вы обычно уходите в кафе к своей подруге Минни Крейвен на весь день, — произнесла я ровным тоном.
— Да, всё верно, — Белинда бросила быстрый взгляд на Уллу. — Мы планировали поехать в Эштаун вместе чуть позже, и я должна была вернуться домой как раз… Ну, чтобы Джефф забрал меня.
Я склонила голову, попытавшись придать лицу скептическое выражение. Судя по тому, что взгляд Белинды стал обеспокоенным, мне это вполне удалось.
— Возможно, так было всегда, но только не позавчера, — я постучала пальцами по колену. — Пятого марта в кафе «У Минни» отмечался день рождения одного из бесчисленных Крейвенов. Ваша подруга не смогла уделить вам внимания, поэтому вы вернулись домой намного раньше, чем обычно. И каково же было ваше удивление, когда в своём трейлере вы обнаружили Райли!
Белинда подобралась и, отставив пустой стакан на шаткий журнальный столик, обняла себя руками.
— Вы провели внучку через лес к поместью Риддингтон, — сказала я, кивая в такт каждому слову. — И здесь, возможно, даже в этой самой комнате, встретились с Уллой. Вы посовещались, думая, как поступить: вам обеим очень хотелось, чтобы Эм и Джефф помирились. И одной из вас пришёл в голову план.
Белинда побледнела и, опустив голову уставилась в одну точку. Улла же сохраняла абсолютное спокойствие: она внимательно слушала меня с таким видом, будто мы вели светскую беседу о погоде.
— Скорее всего, это была Улла, — уверенно вымолвила я. — Потому что Белинда не знала о существовании охотничьего домика и не могла знать, ведь эта история являла собой чёрное пятно на истории нашей семьи.
Я замолчала, решив ничего не конкретизировать: пусть лучше история чудовища, которым оказался Джебедайя Риддингтон, не выходит за пределы нашего клана.
— В общем, вы спрятали Райли в домике, уговорив её сидеть там, пока её кто-нибудь не найдёт, а также придумав сказочку о том, что она якобы дошла туда самостоятельно. Сейчас в домике наверняка всё убрано, ведь вчера ни у полиции, ни у меня не было сил ничего там осматривать. Но знаете, что вас выдало, в числе прочего? Аромат детского парфюма на Райли. Этот запах из тех, которые легко выветриваются, но девочка им благоухала. Думаю, вряд ли Райли носила туалетную воду с собой, так что остаётся последний вариант: ей либо принесли парфюм, либо отводили её в свою комнату, чтобы она захватила пару игрушек.
Улла опустила глаза и провела рукой по своему вязанию. Белинда сжалась, как будто ей внезапно стало холодно, и прижала ладонь к морщинистой шее.
Я безжалостно продолжила:
— Обнаружение Райли было назначено вами как раз на вчера. Вы специально позвонили в полицию, чтобы напомнить им о необходимости провести опрос Эм, только вместо ожидаемого вами шерифа Кларка приехал Санни. Но вы решили не отступать: вам хотелось, чтобы Райли, в числе прочих, нашёл представитель полиции. Конечно, мягкосердечный и на всё согласный Клинтон Кларк, с которым вы знакомы много лет, был бы предпочтительнее, но выбора у вас не имелось. Не знаю, как именно вы хотели упомянуть о домике… Наверное, вы рассчитывали разыграть пантомиму с тем, что внезапно вспомнили о нём и предложили бы обыскать, но я вас опередила, тем самым сыграв вам на руку. Потом всё тоже сложилось весьма удачно для вас: мы с Санни были слишком уставшими, чтобы провести расследование по всем правилам, и решили принять необходимые меры с утра. В итоге приехал шериф Кларк, который не стал ничего осматривать: он был слишком рад, что нашлась Райли, а также, что его пенсия и его чистый послужной список в безопасности.
Замолчав, я выжидательно посмотрела на Уллу: из них двоих она несравнимо лучше владела собой. Пауза не затянулась: она длилась всего несколько секунд.
А потом неожиданно заговорила Белинда:
— Всё правда.
Она наклонилась вперёд и зарылась пальцами в свою высокую причёску, напоминавшую осиное гнездо.
— Когда Эм выгнала Джеффа, я поняла, что это может стать началом конца, — голос Белинды дрожал. — От этого могли пострадать не только они сами, но и Райли. А впоследствии мне могли запретить видеться с моей дорогой внучкой. Мы с Уллой хотели помирить их, но только не знали — как. И тут вдруг представился такой шанс! Я обрадовалась, увидев Райли у себя в трейлере, но потом она рассказала мне про план Джеффа: он хотел отвезти Райли в Эштаун и спрятать там у знакомых. Мне совершенно не хотелось, чтобы моя внучка жила у каких-то чужих людей, поэтому решила провести её к Улле и посоветоваться. К счастью, в поместье никого, кроме нас, не было: Эм уехала за покупками на весь день. И мы решили спрятать Райли в охотничьем домике. Мы с Уллой подготовили его, как могли, и устроили там нашу внучку.
— Ты оказалась права и насчёт наших планов, — Улла мягко приняла бразды правления беседой в свои руки. — Твой Санни сначала показался нам подозрительным и способным всё разрушить, но, к счастью, он имел весьма приблизительное представление насчёт того, как делать полицейскую работу. Но он сыграл свою роль, оказавшись одним из тех, кто обнаружил Райли. Так как нашу внучку, в числе прочих, нашло официальное лицо, это стало основанием для закрытия дела.
Я склонила голову. Действительно, мои умозаключения оказались верными, но это меня совершенно не радовало.
— Итак, — голос Уллы заставил меня вздрогнуть и выплыть из зыбучих песков своих мыслей. — Что ты собираешься делать, Нэнси? Я надеюсь, ты понимаешь, что счастье всей семьи сейчас в твоих руках.
Ей не стоило этого и говорить: я прекрасно осознавала, какой силой владела обладаемая мною информация. Перед глазами некстати возникло счастливое лицо Эм: сегодня с утра она просто сияла, как и Джефф. Могла ли я всё это разрушить?
Нет. Не могла. И Улла прекрасно это осознавала, именно поэтому она и задала мне такой вопрос. Именно поэтому она и держала себя столь спокойно и уверенно.
Я подняла голову и сдержанно проговорила:
— Это останется между нами.
Улла тепло улыбнулась и, встав с дивана, подошла ко мне.
— Ты приняла верное решение, моя дорогая, — вымолвила она, расставив руки в стороны.
Я поднялась со стула и с готовностью, удивившей меня саму, обняла её.
И непростое решение, только что принятое мной, казалось самым правильным на свете.
***
Чуть позже я уже паковала чемоданы и прощалась со всеми членами своей большой семьи. Райли подарила мне свой рисунок, на котором нарисовала человечка с чем-то оранжевым вокруг головы; как оказалось, это был мой портрет. Эм несколько раз обняла меня и взяла с меня обещание общаться почаще. Джефф поцеловал меня в щёку и прошептал мне в ухо искреннее «Спасибо». Эфраим, Тара и Чарли, которые тоже собрались уезжать, толпились у своих машин и громко обсуждали планы на вечер: Эфраим настаивал на том, что радостное событие непременно нужно отметить, причём пригласив меня. Тара же посоветовала ему пока успокоиться и отдохнуть после столь нервных двух дней.
Марк, решивший погостить в поместье пару дней, а потом снова отправиться в путь, расцеловал меня в обе щеки и высказал желание посетить моё агентство перед тем, как он покинет страну.
Белинда, тепло распрощавшись со мной, ушла через лес к себе в трейлер. Улла же вышла проводить меня и подарила мне вязаный шарф красивого шалфейного цвета. Я искренне поблагодарила её, на что она ответила:
— Ты поступила совершенно верно, моя дорогая. Даже не сомневайся в этом.
К слову сказать, я и не сомневалась.
Санни тоже пришёл прощаться, прихватив с собой довольно объёмную дорожную сумку. Как оказалось, он рассчитывал, что я подвезу его. На вопрос: «Куда?» он беспечно ответил: «Куда угодно».
Кореец любезно помог мне погрузить в машину чемодан, прибавил к нему свою сумку и уселся на переднее пассажирское сиденье со мной рядом.
И мы поехали домой.
Санни оказался прекрасным путевым товарищем. Природное тонкое чутьё помогало ему безошибочно определять, когда лучше поговорить, а когда — промолчать. Он весело рассказывал мне о днях, проведённых в арктической экспедиции, и весьма забавно пародировал своих товарищей.
Когда мы въезжали в Солт-Лейк Сити и стояли в огромной пробке, у меня внезапно зазвонил телефон. Я бросила взгляд на экран смартфона и улыбнулась: звонила Лора-Линн Эшфорт. Мы с ней вместе учились в школе и поддерживали связь до сих пор. Мне было всегда приятно пообщаться с милой Эл-Эл, поэтому я приняла вызов и включила громкую связь, решив, что не будет ничего ужасного, если Санни услышит наш разговор.
— Нэнси! — Звонкий голос Лоры-Линн заполнил салон плимута, заставив Санни вздрогнуть от неожиданности.
— Эл-Эл! — моё приветствие было в таком же стиле. — Как поживаешь?
— Ну… — протянула Лора-Линн. — Нэнси… Дело в том, что я позвонила тебе по делу… Боюсь, мне понадобится твоя профессиональная помощь.
— С этим проблем не возникнет, — уверенно проговорила я, заводя машину, чтобы сдвинуть её с места ровно на фут. — Что случилось?
— Видишь ли… — Эл-Эл замялась. — Помнишь, я тебе рассказывала, что меня пригласили сниматься в фильме?
— Разумеется, — я кивнула, тепло улыбнувшись. — Твой большой прорыв в мире кинематографа.
— Было бы здорово, — Лора Линн вздохнула. — Просто… Видишь ли, Нэнси, тут происходят странные вещи. И для меня было бы очень важно, чтобы ты расследовала… Эти происшествия.
— Конечно, — ответила я, ни капли не колеблясь. — Я обязательно приеду и помогу тебе.
— Только не подумай, я тебе всё возмещу, — тут же затараторила Лора-Линн. — Правда, тебе понадобятся помощники… Видишь ли, я сказала режиссёру, что найду новых работников, которые требуются срочно. Я сказала, что их будет четверо…
Я усмехнулась. Что ж, эта авантюра казалась прекрасным лекарством от хандры, которая должна была непременно последовать за завершением дела по поиску Райли. Кроме того, я не могла отказать Лоре-Линн, которая один раз существенно выручила меня.
— Мы приедем завтра, — вымолвила я. — Как насчёт этого?
— Просто замечательно! — суда по звукам, доносившимся из телефона, Лора-Линн запрыгала на месте от восторга. — Жду тебя, Нэнси!
Я дала отбой и улыбнулась, снова продвигаясь своем на чуть-чуть. Оставалось только надеяться, что я приеду в родной городок хотя бы до часу дня, чтобы успеть собраться.
— Когда едем? — прервал мои размышления Санни.
Я изумлённо посмотрела на него. Яркое дневное солнце подчёркивало его экзотическую красоту и придавало его лицу ещё большую живость. Лучи светила бликовали на очках, но это лишь придавало Санни загадочности, как будто оной было недостаточно в этом непонятном человеке.
— О чём ты? — вопросом на вопрос ответила я, минуя электронные ворота въезжая, наконец, в город.
— Твоя подруга же ясно сказала, что тебе понадобятся помощники, — Санни пожал плечами, будто он утверждал нечто само собой разумеющееся. — Скучный мистер Никерсон как вариант вообще не рассматривается. Допустим, очаровательные Бесс и Джесс могут взять отпуска, чтобы посодействовать тебе в расследовании, но этого явно недостаточно, так что… Я стану одним из них.
Я открыла было рот, чтобы ответить, затем передумала.
Почему бы и нет?
Бесс сможет взять несколько дней в своём магазине, а вот Джесс из школы просто так не отпустят. Да и в помощники мне требовался кто-то посообразительнее Нэда, не в обиду последнему будь сказано.
Глубоко вдохнув загазованный воздух родного штата Юта, я помчала вперёд по освободившейся дороге. Впереди меня ждал тёплый приём, гавайская пицца, а потом — интересное расследование в самой Фабрике Грёз.
И я вновь намеревалась добиться успеха, только в этот раз — не столь условного.
