***
А утром, когда они с Шоичи спокойно завтракали, раздался неожиданный звонок. Причем, сам факт не был чем-то удивительным… В шок привело имя звонившего. — Тоширо, — констатировала в трубку Тсуна, не утруждая себя приветствиями. — С-сестра, ты… — раздался взволнованный голос брата по ту сторону. — Мне нужен твой совет как женщины. Палочки, которые девушка до этого держала в руках, выпали из ослабевших пальцев и разлетелись по столу. Шоичи вскинулся, встретив взгляд подруги с тревогой. — Воу… — спустя долгие секунды молчания произнесла Тсуна. — У тебя наконец началось половое созревание? — А? Что?.. Хи-и-и-и! Да не в этом дело, — заорал Тоширо так, что девушке пришлось увеличить расстояние между телефоном и ухом. — Мама. Она ведет себя странно! Тсуна с невозмутимостью айсберга отпила чай. — Страннее, чем обычно? Это она себе представляла слабо. — Она все время готовит и не расстается с ножом ни на секунду, — зашептал брат. — В доме столько еды, что можно ресторан открывать! А она не останавливается… Тсуна громко серпнула. — Да не молчи ты! — отчаялся Тоширо. — М-м… Братец, я понимаю, что додуматься до этого решения довольно сложно, нужно ведь напрячь мозг и… Но ты не пробовал спросить напрямую у мамы? — Совсем за дурака меня держишь?! Разумеется, я спросил! Она не отвечает. Смотри: мама… Ма-а-ам! — Да, милый? — тут же раздалось приглушенное на фоне воркование Наны. — Поразительная попытка, — притворно восхитилась Тсуна. — Десять из десяти… Но Тоширо ее уже не слушал, пользуясь вниманием матери на полную. Тсуна слышала лишь отчетливый вопрос брата а-ля «Что в мире происходит?» и неразборчивое хихиканье Наны. — А-а! Точно. Я ведь тебе не сказала… — Тсуне пришлось по-максимуму напрячь слух, чтобы различить слова в щебете мамы. — Папа возвращается домой! Если бы кто-то мог увидеть сейчас брата и сестру одновременно, он бы наверняка посмеялся, как синхронно их глаза расширились. — Твою… — выдохнула Тсуна. — Чего-о-о?! — менее вразумительно воскликнул Тоширо. — …Мать, — закончила девушка, в экстренном порядке пересматривая свои планы на выходные. — Если встретишь, передай сестре, чтобы с этого дня приходила ночевать домой, — дала поручение Нана. — Надо отпраздновать приход папы грандиозным семейным ужином! — С-сестра? — просипел Тоширо. — Слышала, — похожим голосом сообщила Тсуна и отключилась. Телефон был откинут на стол, а кружка чая выпита залпом. — И почему этот человек появляется именно сейчас? — процедила девушка сквозь зубы. Связан ли отец с Конфликтом? Он ведь мафиози — определенно связан. Осталось только понять, какими последствиями грозит его неожиданный приезд, не считая устроенной мамой пытки обжорством…***
Тсуна думала, что хуже новости об отце сегодня уже не будет. Тсуна поняла, как сильно ошибалась, когда в середине дня Шоичи прислал паническое: «Посмотри камеры в центре города! Срочно». Девушка невольно задалась вопросом: «А появляется ли друг в своей школе вообще?» Как ни спроси, он вечно дома за компом и в полной боевой готовности. В то, что паинька Шоичи прогуливет, Тсуна не верила, а другие варианты просто в голову не приходили. Надо будет спросить при случае. Пришлось опять сбегать из школы на обеденной перемене, но… не сказать, что Тсуна особо расстроилась. Сложность заключалась только в одном — ноутбук двадцать четыре на семь девушка с собой не носила, в компьютерный класс идти нельзя, там ведутся уроки, а дома невменяемая от счастья мама и толпа детей. В итоге, она вломилась в дом Шоичи, напугав того до трясучки. — Предупреждать же нужно! — схватился друг за живот и сел на пол прямо в коридоре. Рядом с ним упала увесистая скалка, которую парень до этого сжимал в руках. — Я уж было подумал… — какие именно ужасы нарисовались в его голове, Шоичи так и не сказал, просто махнув рукой в сторону своей комнаты: — Я еще не вышел из системы, смотри… — В двух словах, — попросила Тсуна, кидая сумку на полку с обувью и жалея лишь об упущенном времени — возьми она утром ноутбук, трудностей бы не возникло. — Один из офицеров Варии в городе, — поднимаясь по стеночке, сообщил Шоичи. Тсуна, не дойдя до двери в спальню нескольких шагов, резко обернулась. — Нет, это не Бельфегор, — правильно понял замешательство подруги парень. — По крайней мере, о нем известно, как о мастере в обращении с кинжалами. Этот использует меч. Тсуна нахмурилась. — А зачем он сюда приперся вперед всего отряда? — Это самое интересное, идем, — потянул ее за собой Шоичи. На мониторе компьютера транслировались изображения с шести камер одновременно. И происходящее на улице Тсуне не понравилось. — Я веду запись, потом нагонишь то, что пропустила. Тсуна лишь хмуро кивнула на слова друга, не глядя садясь в кресло перед компьютером. Взгляд ее не отрывался от картинки, на которой брат с компанией был виден наиболее четко. Патлатый мужик, размахивая лезвием, раскидал динамит Гокудеры и обезвредил Ямамото за считанные секунды и теперь неумолимо приближался к Тоширо и еще какому-то неопознанному мальчишке. Какого черта происходит?! Девушка жадно ловила детали происходящего, цеплялась за несоответствия… и всеми силами старалась не анализировать, потому что если начнет сейчас — наверняка пропустит развязку. Брат тем временем получил допинг в виде пули в лоб от Реборна и в одних трусах — видимо, для эффекта неожиданности — накинулся на мечника. Пробужденное пламя, правда, помогло ему мало. Не прошло и минуты, как Тоширо уже валялся на земле. Тсуна до крови прикусила губу, позабыв, что леденца во рту нет. Неужели… «Нет», — оборвала она сама себя. — «Все не может закончиться так!» — Подкрепление прибыло, — заметил Шоичи меланхолично. Девушка мельком глянула на видео с других камер. К месту битвы спешили десятки людей в черных костюмах. Подкрепление… Только к кому? Вперед толпы вышел смутно знакомый мужчина, и Тсуну передернуло от воспоминаний об этой чудаковатой личности. — Каваллоне, — выдохнула она. Дино ведь сдружился с Тоширо? Это значит, он пришел на помощь брату? Каваллоне и мечник постояли друг напротив друга какое-то время, видимо, разговаривая — и Тсуна мысленно посетовала, что видео не передает звука, хотя он вряд ли мог чем-нибудь помочь. А после мечник молниеносно метнулся к Тоширо, резко отпрянул и исчез из зоны видимости. Тсуна с силой сжала подлокотники кресла. Брат отмер, подскочил к Дино и принялся радостно размахивать руками. Девушка выдохнула, прогоняя мысль о том, что вариец решил перерезать Тоширо глотку напоследок. Этого не случилось. Все живы… — Это странно, — резюмировала она произошедшее. Мечник вел себя слишком заметно для мафиози из особого подразделения. Девушка, конечно, и раньше видела, как легко мафия устраивает разрушения, словно для нее это обычное дело, настолько явно размахивать оружием в самом центре Намимори… Им что, вообще на гражданских плевать? А как же СМИ? Полиция? Собственное инкогнито, в конце концов? Или кто-то вроде Варии может не беспокоиться о подобном? Мысли плавно перетекали одна в другую, а после Тсуна вспомнила еще одну странность. — А как ты вообще узнал, что вариец в городе? — повернулась к Шоичи девушка. Тот смущенно отвел взгляд. — Ну… Я волновался за тебя. Тсуна молча подняла бровь, показывая, что такого объяснения ей мало. — Поэтому написал программу распознавания лиц, загрузил в нее найденные в сети фото офицеров Варии и настроил область поиска на Намимори и окрестности, — на грани слышимости забормотал друг. — Она прислала уведомление, когда этот человек появился в городе, и я тут же кинулся проверять… Вообще, должна была прислать гораздо раньше, но он, похоже, не появлялся в зоне видимости камер до этого… Тсуна смотрела на него и чувствовала себя странно. Подумав немного, она решила поделиться своими ощущениями: — Я испытываю странное желание сжать тебя посильнее или сделать еще что-то спонтанно-безумное. Шоичи перестал сверлить дыру в стене взглядом и удивленно посмотрел на девушку. Потом рассмеялся. — Это называется «объятия», Тсуна, — пояснил он с улыбкой. И первым потянулся в ее сторону.***
А через полтора часа, тихую идиллию дома Шоичи прервал телефонный звонок. Тсуна отвернулась от компьютера, через который они отслеживали дальнейшее передвижение варийца (девушка вздохнула с облегчением в тот момент, когда он отправился в аэропорт и вылетел в Италию), и посмотрела на экран телефона. Опять Тоширо. — Слушаю, — сухо произнесла Тсуна, прекрасно зная, что брат в столкновении почти не пострадал, а значит звонит по очередной ерунде, не стоящей внимания. — Тебе лучше поскорее вернуться домой, — протараторил Тоширо, видимо, догадываясь, что она может сбросить вызов с минуты на минуту. — Ну или вообще не приходи, тут такой хаос творится — никто и не заметит… — Ты сам себе противоречишь, — закатила глаза девушка. — Отец уже дома, — как обухом ударил Тоширо. — Он сейчас пьяный в стельку, наверняка проспит до завтра, тут полно народа, мама не прекращает готовить с самого утра, дети едой дерутся, а я знаю, ты не любишь шумные компании… в общем, если мама спросит, я уговаривал тебя прийти всеми силами, но ты не согласилась. Пока! Когда Тсуна расшифровала ту тарабарщину, которую брат по недомыслию назвал словами, она удивленно покосилась на телефон, из которого теперь только короткие гудки доносились. Что это сейчас было? Брат проявлял заботу? Это Тоширо-то?! Который всегда предпочитал утянуть в неприятности кого-нибудь другого, чтобы не мучиться самому? Насколько сильно его голова сегодня пострадала? Неужели мозги на место встали? — Что случилось на этот раз? — обеспокоенно спросил Шоичи, отвлекаясь от наблюдения. Тсуна цыкнула. — Отец вернулся даже раньше, чем я ожидала, теперь в доме вообще покоя не будет и ночевать у тебя я, скорее всего, не смогу. Последнюю спокойную ночь следует провести продуктивно, — произнесла девушка, вставая. — Что будем делать? — тут же посерьезнел Шоичи. — Лично я — спать, — пожала плечами Тсуна, без лишних слов падая в кровать вниз лицом. — Э?! — глубокомысленно выдал друг. — Погоди… А как же?.. Он уже мысленно готовился к мозговому штурму, да и не только мозговому, если уж на то пошло. — Выспаться дома в будущем будет весьма затруднительно, — промычала девушка в подушку. — Поэтому не мешай использовать подвернувшуюся возможность по-максимуму… Шоичи смотрел на тихо засопевшую подругу нечитаемым взглядом, а после со смирением покачал головой. И накинул на нее свободный край покрывала — Тсуна рухнула в постель, даже не потрудившись укрыться. Мысли парня снова вернулись к странным запискам и подозрительным предметам, появляющимся в его доме словно по щелчку пальцев. Видит Ками, он хотел рассказать Тсуне о них, спросить совета, но… девушка в последнее время выглядела такой изможденной… ее явно мучили собственные проблемы, которыми она отчаянно отказывалась делиться, и Шоичи просто постеснялся прибавлять еще…***
В это же время,
В самом защищенном бункере,
который только может существовать
в пределах земного шара…
Верде изучал только что взломанную почту Асуры и хмурился. Он по праву считался лучшим во всем, что не касалось физической подготовки и боевых навыков, и отстаивал свое звание успешно больше полувека, несмотря на конкуренцию. И тут появляется какая-то японка из глубинки и взламывает непробиваемую защиту на серверах за несколько часов. Точнее, это Верде считал ее непробиваемой, Асура же примером доказала, что она очень даже уязвима. Просто возмутительно. А то, что взлом удался несовершеннолетней девчонке-школьнице — выбешивало знаменитого ученого вдвойне. Правда, гении с подобным Верде уровнем интеллекта словосочетания «просто бесит» не знают, они спокойны, взвешены в своих решениях и на детские провокации не поддаются… Но эта эмоциональная составляющая сущности каждого человека порой так не вовремя проявляется! Сначала Верде пошел по следу взломщика из чисто научного интереса. Человек, обошедший его защиту должен быть поистине исключителен и Аркобалено Грозы будет не лишним держать его в списке контактов. Но, подавляя одну попытку обороняться за другой, Верде чувствовал… разочарование? Таинственный взломщик оказался детенышем шимпанзе, судя по используемым выражениям, и это наталкивало на неприятные мысли. Либо Верде ошибся и взломал его кто-то другой, либо Асуре в тот день сопутствовала фантастическая удача, либо — этот вариант ученый признавать отказывался наотрез — его защита была не так уж и идеальна, раз с ней справился ребенок. В общем, ситуация требовала тщательного анализа и составления подробного плана на случай, если такое повторится. А кроме этого нужно узнать, кто именно решил руками Асуры украсть его разработки. Исследования Пламени вообще были редки и сверхсекретны, а уж в исполнении такого гениального ученого… Собственно, чтобы узнать имя заказчика, Верде почту кракера и взломал. И нет, это совершенно точно не было местью за острый язык и хамство! И поначалу письма не вызывали никакого интереса. С десяток угроз, несколько обсуждений заказа, ни один из которых не относился к Верде никак; какая-то любовная переписка с Принцем-Потрошителем, проявляющая мазохистские наклонности Асуры, потому что Потрошитель — ни много, ни мало — обещал ей долгую мучительную смерть… Лишь одно письмо по-настоящему привлекло внимание ученого. Письмо, отправителем которого значился Шахматоголовый. Аркобалено Грозы почувствовал, как очки совсем не метафорически слезают с носа — так резко он наклонился к экрану компьютера. Шахматоголовый… Пожалуй, из всех живущих на Земле людей Аркобалено знали о нем больше всех. Просто потому что никто другой даже не подозревал о его существовании. Человек, который на протяжении всех (не таких и частых, стоит отметить) встреч не снимал с лица маску. Человек, который раздражающе много знал о каждом Аркобалено, словно едва ли не лично присутствовал при их рождении и самых значимых моментах в жизни, и не стеснялся эти знания использовать. Человек, который привел их к проклятию. Что бы там ни говорили в мире о сильнейших младенцах, их удивительные способности и долгая жизнь — совсем не дар, а проклятие. От которого каждый из них мечтал избавиться. Но сильнее желания об избавлении, было стремление разобрать Шахмотоголового на составляющие. Ну или просто прикончить, как рычали одно время Реборн с Колонелло на пару. Шахматоголовый знал о таинственной системе Тринисетте, которую Аркобалено призваны поддерживать. Шахматоголовый был виновен в их состоянии — какому взрослому человеку понравится навсегда застрять в теле пятилетнего ребенка? Вот ему, Верде, точно нет. Шахматоголовый просто был и уже сам этот факт вызывал желание что-нибудь разрушить. Он не появлялся с того самого момента, как на Аркобалено пало проклятие, и поиски по всему миру не привели к успеху — а ведь они действительно старались, используя все свои связи и возможности по-максимуму. И вот теперь он связывается с японской девчонкой, влезшей в мафию какой-то год назад — и да, Верде разузнал о ней перед взломом. Зачем она Шахматоголовому? Кроме навыков взлома, она не представляет никакого интереса, однако… он уже ее вербует. Очень уж узнаваемый стиль: шантаж и почти невыполнимые задания. Именно так Шахматоголовый затягивал в свои сети их… Знает ли девчонка, с кем именно имеет дело? Предполагает ли, чем все закончится? Судя по ответам, собеседник ей, мягко говоря, неприятен. А значит, она будет совсем не против доставить ему парочку проблем — уж Верде найдет слова убеждения со своей ученой степенью по психологии. А можно и вовсе ничего не сообщать. Шахматоголовый, похоже, не планирует оставлять ее в покое, возможно, даже назначит личную встречу в какой-то момент — если, конечно, подозрения Верде верны и он планирует втянуть девчонку в проклятие. А значит, Аркобалено получат точные сведения о его местонахождении и смогут прижать мерзавца к воображаемой стенке. Так или иначе, Верде узнает ответы на свои вопросы. А Асура послужит невольным информатором. Шелест клавиш, пара кликов мыши и на почте девчонки поселяется неприметная программа, которая переправит Верде копию каждого последующего письма. Разумеется, в тайне от изначального получателя…***
Последующие дней пять прошли для Тсуны под грифом «Не попадись отцу на глаза и сохрани себе нервы». Емитсу, вылакавший весь имеющийся алкоголь в доме и ополовинивший запасы всех окрестных магазинчиков, пришел в себя и обнаружил, что кроме любящей и любимой жены у него имеется аж два почти взрослых ребенка. О которых он по понятным причинам знает ужасающе мало. Емитсу загорелся страстным желанием эту оплошность исправить, о чем и объявил на ближайшем семейном ужине. Надо ли говорить, в какой восторг пришли Тсуна и Тоширо после этого заявления? Эмоции, которые таились за маской невозмутимости на лице девушки, мог прочитать только брат и — иногда — Реборн, зато простоватая физиономия Тоширо выражала все испытываемые им чувства. То есть, ужас пополам со смущением. Этим тут же обеспокоилась мама, она ведь так хотела, чтобы они вновь зажили веселой и дружной семьей… Короче, благодаря потворству Наны дом был резко вычеркнут из раздела безопасных мест обитания и братом, и сестрой. И Тоширо честно старался скрыться от, казалось, вездесущего отца, но Емитсу обладал талантом находить искомое в любом уголке Намимори, как бы тщательно это искомое ни старалось от него заныкаться. Тоширо страдал. Тоширо вопил. Тоширо ругался, на чем свет стоит, и пытался забаррикадироваться в своей комнате, но каждое утро заставившая дверной проем мебель (даже здоровенный шкаф) чудесным образом возвращалась на свои места. Похоже, к травле… точнее к «воссоединению большой и дружной» присоединился Реборн и это резко осложнило ситуацию. Тсуна наблюдала за бедламом с покерфейсом, молча перекатывала во рту леденцы и благодарила Ками за то, что начать отец решил не с нее. Так у нее хотя бы оставалось время подготовиться к экзекуции морально… Однако, готовься — не готовься, появление Емитсу в воротах школы после уроков все равно стало для нее неожиданностью. Отец традиционно щеголял в штанах из спецовки шахтера и майке, которая на такой жаре не скрывала абсолютно ничего. Чем приковывал к себе пренебрежительно-завистливые взгляды парней и восхищенные — девушек. Тсуна покосилась на повизгивающую от восторга стайку одноклассниц и нахмурилась. Как-то неожиданно пришла мысль, что Емитсу для своего возраста выглядит на все сто, даже несмотря на щетину и дебильную улыбку, а уж если не отрывать взгляд от торса и мускулов… Интересно, не было ли у него за время работы в дальних далях пары-тройки… десятков любовных романов на стороне? Емитсу при виде нее радостно распахнул руки. — Тсуночка! — подскочил он к девушке. — Сегодня ты так быстро ушла в школу, что я даже не успел пожелать тебе доброго утра! — Что придумал для меня? — вздохнула Тсуна, смерив его скептическим взглядом. Мужчина осознав, как легко его просчитал ребенок, сбился с настроя, но быстро вернул себе самообладание. — Ничего, — ответил он широкой улыбкой, скрывшей выражение его глаз. Тсуна выгнула бровь. — Не пойми меня неправильно, — отец смущенно почесал щеку. — Я прекрасно знаю, что нужно парню, — в понимании Емитсу, Тоширо жизненно необходима была рыбалка в пять утра, поход в горы с минимумом снаряжения и припасов, и стрельба в тире. — Но я совсем не представляю, что интересует девушку. М-м… Можем сходить по магазинам, ты выберешь себе что-нибудь. Красивое платье там, юбки, сумочки… Я все оплачу! Тсуна напомнила себе, что они все еще стоят в воротах школы, вокруг полно любопытных глаз и она должна сохранять хладнокровие. — Во-первых, покупать одежду с отцом — ужасно неловко, — произнесла она отчетливо. — Почему? — тут же расстроился Емитсу. — Мнение субъективно и окружающие странно реагируют, — отрезала Тсуна. — Во-вторых, я терпеть не могу платья и юбки. — Но они тебе очень идут, — просканировал ее взглядом мужчина. — Поверь своему папочке, ты очень симпатичная девушка. — Как ты правильно заметил, я симпатичная, — не удержалась и съязвила Тсуна, инстинктивно потянув подол юбки вниз. — И некоторые индивидуумы периодически пытаются этим воспользоваться. В юбке замахиваться неудобно. Емитсу ничего не ответил, только остро огляделся по сторонам, словно все представители мужского пола в округе были его заклятыми врагами и он готовился к сражению. Эффект это произвело незамедлительно. Любопытные школьники поспешили рассосаться со двора с такой скоростью, с какой не всегда убегали от разгневанного Хибари Кеи. А Тсуна отвесила себе подзатыльник. Мысленно. Потому что на мгновение забыла, с кем именно она разговаривает. Отец мог сколько угодно изображать из себя непосредственного шумного шахтера, но Тсуна с раннего детства чувствовала — в этом человеке таится опасность. Взгляд, походка, жесты, быстрая реакция… Эта сторона показывалась на доли секунды и тут же скрывалась, но никогда не позволяла забыть о себе. Тсуна не знала, как относиться к Емитсу из-за этого. — Ну так что, тоже убежишь от меня с дикими криками? — Емитсу, убедившись в безопасности окружения, смотрел на девушку странным взглядом. Чего в нем только не было: и грусть, и насмешка, и любопытство и затаенная нежность. Тсуна прикрыла глаза, абстрагируясь. — У меня недостаточная подготовка, чтобы убегать от мужчины в отличной физической форме, — ответила она и сделала шаг к Емитсу. Потом еще. И еще один, пока не оставила его позади. — Если хочешь узнать меня получше, просто иди следом, — повернула голову она через плечо. Отец какое-то время просто наблюдал, а после, просияв, пристроился рядом. — Будут еще инструкции, шеф? — шутливо поинтересовался мужчина. — Да, — не растерялась Тсуна. — Не приставай к прохожим, показывая мои фотографии… — Это было пять лет назад! — воскликнул Емитсу. — Ты нанес мне тяжелую психологическую травму, — на самом деле, Тсуна утрировала. Но ей так нравилось видеть растерянность на лице отца… — Продолжим, — кашлянула девушка. — Не восторгайся громко, не размахивай руками, не веди себя… — Хэй, мне вообще теперь эмоции проявлять нельзя? — шутливо обиделся Емитсу. — Эмоции проявлять можно, — пригвоздила его к месту взглядом Тсуна — Если они настоящие. Веселая маска, которую отец цеплял на себя при каждом удобном случае, стекла с лица. Емитсу, посерьезнев, вздохнул ностальгически: — Ты уже крохой была такой проницательной! И сейчас, я вижу, ничего не изменилось, — Тсуна задержала взгляд на грустной улыбке. Она смотрелась странно и вызывала противоречивые чувства. Девушке хотелось с ними разобраться, но время не очень подходящее. — Честно говоря, я беспокоился, — продолжил свою мысль Емитсу, — что эта черта сильно осложнит твою жизнь в будущем… Однако, Нана сказала, у тебя появились друзья. Шоичи, Киоко и… Хару, кажется? — Хана, — поправила его Тсуна. — Точно! — хлопнул ладонью по лбу мужчина. — Хару у Тоширо. — Это Тоширо у Хару, — фыркнула в сторону девушка. — Расскажешь о друзьях? — вернулся к теме Емитсу. — Мне интересно, что за люди смогли завоевать доверие моей настороженной дочери. Тсуна опустила голову, скрыв лицо за светлыми прядями. Трещинки, мелкие камешки и прочий сор на дороге внезапно привлек все ее внимание. Девушка жалела, что на ней нет любимой толстовки — она бы с наслаждением накрылась капюшоном до подбородка, только бы не ощущать на себе пристальный взгляд отца. И ведь она предполагала, что разговор как-нибудь невзначай зайдет о подобном, но так и не придумала подходящий ответ, решив сориентироваться по ситуации! Что теперь делать? Как представить отцу друзей, не вызвав у того подозрений? Будет очень неприятно, если он начнет копать и выяснит о настоящем хобби Шоичи (да и ее собственном). С другой стороны, вообще не говорить о друзьях будет еще более подозрительно. — С Шоичи мы познакомились благодаря компьютерному клубу. Мы часто проводим время вместе, пишем программы… Я несколько раз ездила на олимпиаду, — на этом месте Емитсу покивал, о поездках ему рассказывали. — С Киоко и Ханой мы познакомились в прошлом году. Они одноклассницы Тоширо, мы обедали на больших переменах. — И чем они тебе нравятся? — заглянул ей в лицо Емитсу. Вопрос звучал без издевки, в голосе слышался только искренний интерес… Неужели он и правда так отца занимает? Еще и формулировка. Не «Нравятся ли?..», а «Чем нравятся?» Разница ощутима, ведь в первом случае предполагается односложный ответ, во втором — развернутый. Тсуна задумалась. — Шоичи понимает меня и не просит больше, чем я могу дать, — наконец пожала она плечами. — С Ханой мы сошлись на фоне общей любви к сарказму. У нее есть свое мнение на каждое событие и его любопытно слушать. А Киоко… теплая. С ней просто, почти как с Шоичи. А еще она светлая и… заряжает позитивом. — Судя по всему, она твоя лучшая подруга, да? — в уголках глаз отца появились морщинки. — Она моя девушка, отвоевала у брата, — мимоходом сообщила Тсуна. Емитсу издал глубокомысленное «А-а-а», но потом опомнился: — Погоди, что?! — лицо отца выражало неподдельное изумление, и девушка наслаждалась моментом, когда видела его-настоящего. — А как же мальчики? — Они меня не интересуют, — разрушила его надежды Тсуна. — Но… Ведь без мужчины в жизни придется туго, — попытался вразумить дочь Емитсу. — Тебе ведь нужен защитник, опора; он будет оберегать тебя и твою семью… — Безусловно, когда я встречу мужчину, — последнее слово девушка выделила интонацией, — я построю с ним отношения. А пока вокруг меня находятся одни мальчики. Они замолчали. Тсуна неторопливо шла вперед, изредка оглядываясь по сторонам. Этой дорогой она проходила много раз, но разум в основном был занят размышлениями, поэтому путь никогда не откладывался в памяти полностью. Сейчас витрины магазинов, фонари, деревья вокруг и даже кованая ограда казались чем-то незнакомым, новым. А может, дело было в том, что она впервые шла куда-то наедине с отцом. Емитсу, кстати, тоже посматривал по сторонам и типа незаметно косился на Тсуну, но девушка чувствовала его взгляд отчетливо, не позволяя себе расслабиться. Забавно, отец до сих пор не спросил, куда они идут. Наконец, впереди показалось знакомое здание раменной. — Здесь можно сытно поесть и посидеть в тишине, — объявила Тсуна, протягивая руку к двери. Емитсу опередил ее за считанные секунды, схватившись за ручку и пропустив девушку внутрь. — Садись за столик, я сделаю заказ, — кивнул он ей. — Что ты хочешь? — Скажи «как обычно», — отмахнулась Тсуна, направляясь к привычному столику. Если отец и удивился формулировке, то виду не подал. Присоединился он к ней минут через пять и с интересом прищурился: — Ты часто посещаешь это заведение? Хозяин, похоже, отлично знает твои вкусы… — Здесь никогда не проводит тренировки Реборн, — буркнула Тсуна, не зная, как объяснить свою любовь именно к этой раменной в городе и не вызвать подозрений. Емитсу издал смешок, который тут же постарался замаскировать под кашель. — Тебе не нравится Реборн? Странно, чаще всего он вызывает у всех представителей женского пола исключительно симпатию, — покачал головой отец. — К тому же, тебе он, судя по всему, симпатизирует. Тсуна замерла. Откуда отец знает об этом? Реборн сообщил? Заметил из наблюдений? Но девушка практически не взаимодействовала с репетитором в его присутствии, значит, второй вариант отметаем. Все равно странно. С чего бы она нравилась Реборну? Он приехал сюда учить Тоширо, весь интерес должен вертеться вокруг брата. Тсуна просто идет довеском. Или Реборн что-то заподозрил, поэтому проявляет особое внимание, не замечаемое ей самой? Это плохо. Это очень плохо. Тсуна, как оказалось, не так уж хорошо заметает следы и в сетевом мире, в реальном она вообще полный профан. Как много репетитор успел узнать? Что он сделает с полученной информацией, если уже не сделал? Рассказал ли он об этом отцу? Может, встреча подстроена специально, чтобы вывести ее на чистую воду? — Что-то не так, доченька? Тсуна моргнула. Посмотрела в глаза отца, в которых не было ни холода, ни подозрений… только огонек беспокойства в глубине. А может, Тсуна просто надумала себе и такого не случилось? — Непривычно осознавать, что вызвала симпатию пятилетнего ребенка, — дернула плечом девушка. В этот раз, Емитсу рассмеялся открыто. Им принесли заказ, отец отвлекся на лапшу, и у Тсуны появилось время морально подготовиться к дальнейшим вопросам. Емитсу шел, как по анкете, даже не представляя, о чем можно поговорить с ребенком. Тсуна решила ответить ему тем же. Отец не подвел, расспрашивая в дальнейшем об учебе в школе, любимых и не очень учителях, одноклассниках, недавней олимпиаде… Тсуна даже заскучала немного и инстинктивно потянулась за любимым лакомством. Почти опустошенная пачка тут же привлекла внимание Емитсу: — Нравится сладкое? — Только эти леденцы, — сухо сказала девушка. Емитсу улыбнулся, облокотившись на собственную руку и вдруг нарушил весь сценарий разговора. — Я так рад, что ты появилась у меня, дочка. Пальцы Тсуны, крутившие до того фантик с изумрудной окантовкой, дрогнули. Меньше всего она ожидала услышать что-то подобное. Отец же словно что-то вспомнил, чуть нахмурился и наклонился к ней. — Ты уже достаточно взрослая и ответственная, Тсунаеши — чего так не хватает Тоширо, и я могу тебе признаться, — произнес он серьезно. — На самом деле я работал совсем не в Арктике. Я дослужился до высокого поста и меня перевели в центральный офис, в Италии. Я договорился с начальником, твой брат будет работать в этой компании и сейчас готовится к этому. У меня достаточно денег и связей, чтобы устроить ваше будущее наилучшим образом. Твой папочка очень крут! Ты наверняка задумывалась о дальнейшем обучении. Раз интересуешься программами, хочешь работать в этой сфере? Тсуна, помедлив немного, кивнула. Тоширо станет боссом мафиозной семьи, отец — как выяснилось — тоже занимает не последний пост в этой организации, значит ее сейчас попытаются аккуратно заманить в Италию. — Подумываю об институтах Токио или США, там сильная программа, — ответила девушка, внимательно наблюдая за реакцией. Про Америку она заговорила только из-за Шоичи. Недавно он понуро сообщил, что мать настаивает на обучении исключительно там, друг закончит школу в этом году и уедет поступать, едва начнутся летние каникулы. Тсуна и не рассчитывала на такую удачу, как учеба в одном месте, но вдруг?.. — Ясно, — только и сказал отец. — Уже знаешь конкретные названия? Факультеты? Впереди еще три года, но если хочешь стопроцентно добиться успеха, готовиться нужно уже сейчас. — Ты одобряешь? — вскинула брови Тсуна. Он ведь не шутит? Не обманывает? Не будет агитации? Ничего? — Разумеется, это же твое желание! — рассмеялся Емитсу и снова стал серьезным: — Милая, я хочу, чтоб ты знала, я всегда поддержу тебя и Тоширо. Нана и вы — самые дорогие для меня люди. И пусть меня не было рядом в важные моменты вашей жизни… и я даже не знаю, как долго смогу быть с вами сейчас… — последнее он сказал тихо, на грани слышимости. — Я не перестану заботиться о вас. Никогда-никогда! Тсуна заморгала, в горле почему-то образовался ком. Когда картинка перестала расплываться перед глазами, девушка потянулась за следующим леденцов. Не такого она ждала от отца… Не таким она его себе представляла… Но не сказать, что такой Емитсу ей не нравился. — Спасибо… папа. Емитсу просиял. А Тсуна впервые за день позволила себе расслабиться.