Золотые крылья

Если Гилтиас что и уяснил за век с лишним пребывания в этом мире – ведьм он терпеть не мог. Человеческие женщины, наделенные магической силой – это не просто страшно, это – настоящая катастрофа. Впрочем, времени размышлять о скверной ведьмовской натуре у золотого дракона не было совершенно. Воздух загудел, предупреждая улетающего со всех крыльев ящера. Гилтиас нырнул вправо, пропуская над собой светящийся синим луч боевого заклинания. Неживое магическое пламя бесполезно ушло куда-то вдаль, подпалив безмятежную ночную степь. Позади разочарованного завизжали. Гилтиас вскинул украшенную небольшими рогами голову, мельком оглядываясь. Пятерка ведьм верхом на метлах клином неслась за ним с упорством, достойным лучшего применения. Летевшая впереди подняла правую руку и вытянула ее вперед на манер копья. Гилтиас всей шкурой почувствовал, как сгущается вокруг нее воздух. Проклятая ведьма колдовала что-то очень мерзкое. Как назло скрыться было негде. Внизу лежала только ровная, как тарелка, степь до самого горизонта. Высокое черное небо устилала крупная звездная крошка. Полная желтая луна светилась хитрым кошачьим глазом. Гилтиас пробовал подняться выше, туда, где люди не могут дышать. Ведьмы могли, и едва ли не лучше, чем внизу. В груди неприятно клокотало. Угодившее еще час назад прямо в морду заклятье словно запечатало пламя внутри, не давая прорваться огненному дыханию. Дело было худо. Ощущение беды стало нестерпимым. Гилтиас почувствовал, как к нему несется что-то ледяное, камнем рухнул вниз, потом резко рванул ввысь, пытаясь обмануть заклятье. И обманулся сам. Нечто похожее на копье ударило в основание правого крыла. Дракон даже не зарычал, а завопил от боли. В первое мгновение показалось, что копье пронзило его насквозь. Темная земля бросилась навстречу. Дракон рухнул, пропахав собой знатную борозду, попытался затормозить лапами, но только опрокинулся набок. Правое крыло громко хрустнуло. В глазах потемнело от нестерпимой боли, и все же Гилтиас немыслимым усилием воли поднялся на подкашивающиеся лапы и оскалился, готовясь дорого продать свою жизнь. Ведьмы не нападали. Вся гнусная пятерка кружила в отдалении на небольшой высоте и визгливо ругалась. Словно что-то не подпускало их ближе. Прежде чем Гилтиас успел задуматься о причинах этого явления, налетел порыв теплого пахнущего незнакомой горечью ветра. Будто морские волны, заколыхались отливающие серебром в лунном свете высокие травы. В нескольких метрах от дракона засиял серебром контур небольшого дверного проема. С той стороны повеяло теплом, и на землю шагнула еще одна ведьма. Встряхнула собранными в недлинную косу волосами, махнула рукой, закрывая проход, и пристально уставилась на дракона. Гилтиас зашипел, но ведьму это не слишком впечатлило. Взгляд темных глаз скользнул по его неловко вывернутому крылу, проследил борозду от падения и, наконец, остановился на преследовательницах. Ведьма смотрела на своих соплеменниц хмуро и неласково. −Сказала бы, добрый вечер, но уже давно ночь. – проговорила ведьма. – И ничего доброго в ней нет. −Открой границу! – рявкнула подлетевшая ближе колдунья с двумя толстыми черными косами. – Этот дракон наш! Гилтиас оскалился в ответ, но сделать ничего не смог. Проклятое копье словно раскалилось и вдобавок вращалось в ране. −Закон гостеприимства свят. – звенящим голосом проговорила ведьма. – Мне ли его нарушать? −Гостеприимная ты наша. – прошипела в ответ самая старшая, с длинными седыми волосами и желтыми злыми, как у хищной птицы, глазами. – Отдай нам дракона, Драгомир, и Ковен откажется от своих притязаний на твою область. −Только на мою область? – скучным голосом уточнила ведьма. – А как же все Поволжье? Ведьмы дружно зашипели, словно были не людьми, а клубком змей. Гилтиасу стало как-то неприятно холодно в груди. −А не кажется ли тебе, Чужачка, что всего Поволжья на одну тебя как-то многовато? – с присвистом выговорила старшая. Ведьма простодушно покачала головой. Мягкий ночной ветер ласково перебрал ее волосы, выбившиеся из косы. А потом взвился порывом, опрокидывая зазевавшихся ведьм с их метел. −Я уже сказала, что закон гостеприимства свят. – медленно проговорила девушкаа. – А с Дона выдачи нет. Этот дракон теперь под моей опекой и защитой. Отныне и до тех пор, пока он будет в этом нуждаться. А вас я сюда не звала. Пошли вон. Ветер подчинился взмаху тонкой руки, собрался в небольшой пыльный смерч, втянул в себя заоравших ведьм и понесся куда-то в степную даль. Гилтиас громко выдохнул и опустил голову. Ведьма пожала плечами. В ярком свете луны ее темные глаза казались непроницаемыми. −Не бойся меня. – устало сказала она. – Я правда хочу помочь. −Ага, чтобы потом на зелья пустить. – буркнул ничуть не успокоенный Гилтиас. – Как эти. Ведьма дернула плечом. −Ну как хочешь. Только с такой раной долго ты не протянешь. Выбирай. Как ни противно было признавать, но ведьма не врала. Дракон действительно чувствовал, как зачарованное оружие потихоньку вытягивает из него силы. Нужно было решать. Причем срочно. −Помоги мне, ведьма. – негромко проговорил он. – Пожалуйста. Ведьма улыбнулась уголками рта. −Только чур не орать и огнем не плеваться. Она бестрепетно подошла ближе, ловко вскарабкалась по чешуе. У основания сломанного крыла задержалась, невесомо скользя по нему пальцами и сплетая какое-то заклятье. Гилтиас скрипнул зубами, почувствовав, как становятся на место и фиксируются кости. Ведьма тем временем обхватила обеими руками древко. В воздухе запахло грозой, но сообразить Гилтиас не успел. Спину пронзило такой болью, что дракона выгнуло в противную природе сторону. Взмахнуть уцелевшим и переломанным крыльями не получилось, однако мышцы судорожно дернулись. Ведьму снесло прочь, но та удивительно ловко приземлилась на четвереньки и тут же выпрямилась, отряхивая руки. −А где?.. – изумленно спросил Гилтиас, пытаясь отыскать глазами чертово копье. −Нету. – ведьма показала пустые ладони. – Такие штуки – одноразовые. А теперь перевоплощайся в человека. −Это еще зачем? – в золотых глазах с новой силой вспыхнуло подозрение. Ведьма изобразила крайне сложную гримасу, но все же ответила: −Потому что с хвостом и крыльями ты в мой дом просто не поместишься. Гилтиас раздраженно дохнул паром в сторону. Преображаться в куда более слабую и уязвимую форму перед ведьмой не хотелось. Но выбора, очевидно, не было. Он завозился, сосредоточился. Рана болела так, словно там содрали шкуру и залили кипятком. И все же превращение медленно, но потекло. Ведьма, задавив восхищенный вздох, смотрела, как крупная, но по-своему, по-звериному, изящная фигура ящера на миг теряет очертания, плывет, словно в дымке. И тут же бросилась подставлять плечо едва не рухнувшему на колени мужчине. Вернее, совсем молодому парню. В человеческом облике золотой дракон был немногим выше ее, тонким в кости, но с широкими плечами и крепкой грудной клеткой. Длинные мелко вьющиеся волосы пышной золотистой волной упали на лицо. Ведьма осторожно отбросила этот водопад, и на нее в упор уставились злые голубые глаза. −Не трогай волосы. – драконий рык в исполнении человеческого горла вышел на удивление внушительным, хотя голос был звонким и в общем-то приятным. Ведьма независимо пожала плечами, осторожно отстранилась и открыла портал. −Меня Ксения зовут. – запоздало представилась она. −Евгений. – рыкнул дракон, не желавший делиться настоящим именем. −Очень приятно. – ехидно отозвалась ведьма и потянула еле живого ящера за собой. Серебряные волны сомкнулись за спиной. Только ветер шелестел над ночной степью, да светила полная луна в хороводе звезд.

***

Гилтиас зажмурился, пережидая мерзкое ощущение дурноты. В каком-то полубреду почувствовал, как тонкие руки ведьмы аккуратно подталкивают его. Колени все-таки подогнулись, и дракон тяжело осел на что-то мягкое, под лопатками оказалась спинка дивана. Поврежденное крыло, хоть и спрятанное в ином облике, болело и пульсировало. Темнота перед глазами понемногу рассеялась, но в ушах упрямо шумело море. Гилтиас чувствовал, как ловкие теплые руки стаскивают с него порванную и перепачканную рубашку, осторожно прослеживают контур пореза справа вдоль ребер. Боль радостно вгрызалась в измученное борьбой с заклинанием человеческое тело. Гилтиас потряс головой и проморгался. Он сидел на диванчике в небольшой светлой кухоньке. За широким окном шелестело тонкими ветвями стройное деревце, кажется, береза. Ведьма шуршала в большом пластиковом ящике, доставая на свет флакон из темного стекла, какие-то хрустящие белые пачки, металлический футляр. В болезненно-ярком свете люстры коротко и хищно сверкнула изогнутая игла. −Надо промыть и зашить. – тихо проговорила ведьма. Дракон кивнул. Дурацкий пустяковый порез никак не хотел заживать сам. Ведьма откупорила флакон. Остро и противно запахло спиртом.

***

Ксанка глубоко вдохнула, на глаз прикидывая, сколько понадобится стежков. Штопать целого дракона, хоть и выглядящего сейчас как человек, ей еще не приходилось. Пробовать на нем заговор на затворение крови ужасно не хотелось. Оставалось действовать по старинке. −Ты губу себе прокусишь. – ехидно заметил дракон несколько минут спустя и тут же сам зашипел сквозь стиснутые зубы. Ксанка закрепила хирургическую нитку и критически окинула взглядом зашитую рану. Не будь дракон так ослаблен проклятым копьем, этот глубокий порез затянулся бы сам собой. Но ящер сейчас только и мог, что ядовито шипеть. Все силы уходили на борьбу с остатками проклятья. Ведьма отложила иглу и действительно заметила, что все это время закусывала нижнюю губу так сильно, что тонкая кожица грозила вот-вот лопнуть. На щеках цвел еле заметный на смуглой коже румянец, который дракон не преминул отметить: −Ты что, голого мужчину впервые видишь? Теоретически, голым дракон был только по пояс. Но и этого хватало сполна. В человеческом облике ящер был как-то по-своему, не очень по-людски, изящен. Широкие плечи плавно перетекали в такую же широкую грудную клетку с хорошо развитыми мышцами, перекатывающимися под гладкой светлой кожей. Твердый рельефный живот и неожиданно узкая талия в таком сочетании смотрелись удивительно гармонично. Мускулистые перевитые венами руки крепко вцепились в старую простыню, которой ведьма предусмотрительно застелила диван. −Ты еще не голый. – преувеличенно флегматично возразила ведьма, сообразив, что пялится. – Я мужчин вообще без всего видела. В том числе и без кожи. Дракон звонко расхохотался и тут же сморщился от боли. Голубые глаза блеснули непролившимися слезами. Ящер глубоко вдохнул, пытаясь унять боль. И замер, уставившись на ведьму с интересом.

***

Ведьма Гилтиасу попалась какая-то странная. По человеческим меркам она была уже взрослой. Для девушки довольно высокой и с отчетливо женственной фигурой. Длинные ноги, широкие крепкие бедра, тонкая талия, высокая грудь. И вместе с тем ведьма словно этого толком не осознавала. Двигалась резко порывисто. Широко по-мужски шагала. Только прикосновения рук были по-женски мягкими и осторожными. Рану она заштопала аккуратно и быстро, выдавая немалый опыт в этом деле. Гилтиас глубоко вдохнул и удивленно распахнул глаза. Ноздри укололо запахом свежевыпавшего снега, таким сильным, что странно, как он не почувствовал раньше. Не иначе проклятье притупляло все ощущения, кроме грызущей боли. −А ты чего таращишься? – подозрительно поинтересовалась ведьма, готовя перевязку. −Пахнешь вкусно. – не соврал дракон. −Это чем же? – все так же подозрительно уточнила ведьма и потянулась за непрозрачной бутылочкой. −Снегом. – ответил Гилтиас. – Зимой, что ли, родилась? −Ага, в феврале. – коротко кивнула ведьма. – А теперь не дергайся. Голубоватая жидкость с резким пряным запахом полилась прямо на зашитую рану. Гилтиас натуральным образом взвыл. Вот зараза.

***

За окном уже светало, когда ведьма закончила возиться с перевязками, потянулась и вдруг подскочила, словно осененная какой-то идеей. Уставший Гилтиас с ленивым любопытством смотрел, как она достает из хлебницы полкаравая белого хлеба, отрезает от него приличный ломоть и протягивает дракону. −Ешь. – дернула уголком рта Ксения. – Как залог нашего договора. Гилтиасу лень было даже язвить. Он послушно взял кусок пышного умопомрачительно пахнущего хлеба, откусил, зажмурился и едва не застонал. Под веками на мгновение полыхнул образ ведьмы в фартуке, с забранными в коротенькую косу золотисто-русыми волосами и руками по локоть в муке. Сама пекла. По всем правилам. Теперь закон гостеприимства уж точно нерушим. Ксанка, примостившаяся на подоконнике, жевала свой ломоть и недоуменно разглядывала откровенно наслаждающегося дракона. −Ты хлеба никогда не ел? – все-таки спросила она. −Правильного – слишком давно. – тихо ответил дракон, собирая губами крошки с длинных тонких пальцев. Ксанка отвела взгляд. Слишком странно это выглядело. Странно и… Волнительно. Пока она размышляла, золотой вторженец украдкой зевнул, скинул ботинки, сполз по спинке дивана, свернулся клубочком в совершенно немыслимой для человека позе и мгновенно засопел. Ксанка посверлила раздраженным взглядом укрытую копной кудрей спину, покачала головой, но набросила на все еще полураздетого дракона простынь. Тот, не просыпаясь, промурчал что-то, как потревоженный кот. Ведьма усмехнулась уголком рта. Ну да, сама же разделила с ним хлеб. Значит, причинить вред гостю не сумеет при всем желании. И пусть спит. Разве ей жалко. Ведьма бесшумно вышла на крыльцо. Дом, укрытый незримой для посторонних ведьминской защитой, стоял на отшибе, неподалеку от волжского берега. Над великой рекой медленно и величественно вставало солнце. Небо понемногу вспыхивало разноцветным пожаром. В низинках истаивал туман. Было сыро и зябко. Ксанка привычно прикусила губу, подумав, как быстротечна эта прохлада. Уже через несколько часов погожий летний день раскалит город так, что невозможно будет сделать вдох. Сухая растрескавшаяся земля молила о дожде. Раскаленная степь требовала от своей хозяйки древнего, как мир, ритуала. К которому ведьма была совершенно не готова. Ксанка вернулась в дом и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Глаза закрылись сами собой. Но выспаться ей не дали.

***

Гилтиас открыл глаза и осторожно потянулся. Шов под повязкой отозвался даже не болью, а ее нудным предчувствием. Крыло все так же тупо ныло. Но с этим уже хотя бы можно было жить. От движения медленно поползла с плеч простыня. Гилтиас подхватил ее, принюхался и фыркнул. Пахло стиральным порошком и снегом. Весь дом ведьмы пропах зимой. Дракон опустил босые ноги на теплый деревянный пол и наконец-то внимательно огляделся. Ведьмина кухня никак не походила на место, где из драконов варят зелья. На белоснежной плите стоял ярко-оранжевый чайник. Круглый деревянный стол накрывала пестрая рыжая скатерть. Над длинным рабочим столом тянулись бежевые ящики с оранжевыми вставками. На окне в простой стеклянной вазе обреталась охапка розовых пионов. Легкий ветерок играл с белой занавеской. По ту сторону стекла шелестела ветками березка. Все было таким светлым и мирным. Налетевший порыв ветра пахнул сыростью и затхлостью. Гилтиас вздрогнул всем телом и подскочил. Откуда такой ветер мог взяться в доме, он не знал, но всей шкурой почувствовал, что хорошего ждать не приходится. Он выскочил из кухни и почти нос к носу столкнулся со встрепанной ведьмой. Та дико глянула на него показавшимися огромными темно-карими глазами, задержалась взглядом на все еще обхватывающей грудь повязке и вдруг коротко повела левой рукой сверху вниз. Из воздуха прямо на Гилтиасе соткалась простая светло-серая рубашка – точная копия той, что пала в неравном бою с ведьмами. −Что происходит? – спросил дракон, и сам уже заметил мелкую серебристую рябь на поверхности висевшего в коридоре ростового зеркала. Ведьма пригладила волосы, одернула черную майку, влезла в сандалии и только потом соизволила ответить. −Что-то произошло. Меня зовут. И ты пойдешь со мной. На руке Гилтиаса, едва успевшего наколдовать себе оставленные в кухне ботинки, сомкнулись тонкие цепкие пальцы. Ведьма, ни мгновения не сомневаясь, нырнула прямо сквозь стеклянную гладь, в которой отражалась незнакомая разгромленная комната. Гилтиас зажмурился, подспудно опасаясь влететь в зеркало лицом. Но хватка ведьмы на его пальцах была крепкой, а стекло послушно расступилось, как вода. Пальцы ведьмы разжались. Ксения судорожно затравленно огляделась и рухнула на колени перед двумя лежащими рядом девушками. Гилтиас стиснул кулаки, чувствуя, как вибрирует в горле драконий рык. Небольшая некогда уютная комната с двумя кроватями друг напротив друга пропиталась запахом крови и страха. Запахом смерти. По полу раскатились какие-то баночки с изящного туалетного столика. Поперек зеркала протянулась алая полоса. Кровати были разворошены. Девочки были похожи между собой, как две капли воды. Близняшки. И все же Гилтиасу никак не удавалось увидеть их целиком. То уродливый фиолетовый синяк на тоненьком хрупком запястье. То раскрытый в крике разорванный рот с тонкой ниточкой запекшейся крови. То испятнанные отвратительными отметинами белые бедра. Взгляд дракона скользнул выше, к задранному краю ночной рубашки, и тут же метнулся прочь. −Девочки… − прошептала ведьма. – Девочки мои… Руки Ксении бессильно застыли над мертвыми девочками. Между тонких пальцев клубилось серебристое сияние. В комнату вошли двое мужчин в полицейской форме. Гилтиас беспокойно вскинулся, но старший из мужчин скользнул взглядом сквозь дракона. Сокрушенно покачал головой, глядя на убитых. А вот второй, одних лет с ведьмой, уставился на Гилтиаса очень светлыми, до прозрачности, широко раскрытыми глазами. Потом с трудом отвернулся и сосредоточился на так и не поднявшейся с колен ведьме. −Ведьма. – еле слышно окликнул ее дракон. Ксения подняла голову. −Он нас видит. – прошептал Гилтиас, косясь на молодого полицейского. Ведьма кивнула светлоглазому парню. −Да, видит. И знает. Она с трудом, оттолкнувшись руками от пола, поднялась на ноги и, пошатываясь, вышла из комнаты. Парень тут же скользнул следом за ней. Старший товарищ проводил его сочувственным взглядом и негромко проговорил: −Проклятье, девчонки же совсем. Гилтиас торопливо выскользнул за дверь, не в силах больше оставаться здесь. В соседней комнате плакали так отчаянно, что у дракона разрывалось сердце. Ксения с полицейским нашлись на лестничной клетке, у открытого подъездного окна. Ведьма опиралась локтями о подоконник, подставляя лицо горячему ветру. Рука парня лежала на ее плече. На подошедшего Гилтиаса полицейский глянул с каким-то детским удивлением и почти восторгом. −Ты правда дракон? – выпалил он. −С чего ты взял? – растерянно отозвался Гилтиас. В человеческом облике драконы от людей отличались только недюжинной силой. А чтобы разглядеть сущность, требовалось приложить немалые усилия. Парень же ощущался совсем обычным. Если бы не глаза. −Хватит. – устало проговорила ведьма, оборачиваясь и опираясь о подоконник поясницей. Рука полицейского соскользнула с ее плеча, мимоходом погладив выступающую ключицу. Гилтиас с недоумением отметил этот странный, почти интимный, жест. −Познакомьтесь. – все так же тускло продолжила Ксения. – Миш, ты все правильно увидел. Это Евгений, и он действительно дракон. Временно под моей опекой. Евгений, это Михаил. Видящий. Гилтиас пожал протянутую широкую теплую ладонь и уважительно кивнул. Истинные Видящие были порядочной редкостью. Никакими иными способностями они не владели, зато умели различать чужую сущность, не прилагая особых усилий. Потому часто и работали там, где требовалось видеть собеседника насквозь. −Ты такой красивый. – восхищенно протянул Видящий, сияя светлыми глазами, и тут же спохватился. – То есть, прошу прощения, я все-таки больше вижу золотого дракона, чем человека. −Довольно. – в голосе ведьмы проскользнуло рычание. – Мои девочки… Узкие плечи дрогнули, но Ксения не заплакала. Михаил коснулся ее локтя, привлекая внимание: −Их нашла мать около часа назад. Но умерли они ночью, не позже трех часов. −Их изнасиловали и задушили. – прошептала ведьма, глядя в пол. – А я ничего не почувствовала. Совсем ничего. Гилтиас закусил губу. В три часа ночи ведьма возилась с его ранами и отбивалась от казавшихся теперь дурацкими шпилек. Проклятье… −Убийца знал, кто они. – Ксения подняла голову и взглянула в глаза полицейскому. – Он пришел убивать ведьм. −Таким способом? – поразился Михаил. −Да. – глухо подтвердила девушка. – Потому что мы не умираем окончательно. Если ведьма уходит из жизни бездетной, ее дар и часть сущности ищут себе преемницу и воплощаются в ней. Чтобы не дать ведьме воплотиться, надо уничтожить ее дар. Этот способ самый простой, особенно с молодыми. Яну и Дану убил кто-то, владеющий магией. Наложил барьер, через который они даже не смогли позвать меня. И убил… Ведьма с силой потерла лицо руками и решительно зашагала назад, в страшную квартиру. Видящий и дракон остались одни в густом и неприятном молчании. Полицейский отвел взгляд от скрывшейся за дверью Ксении и посмотрел на Гилтиаса. Совершенно обычными карими глазами. Дракон изумленно вскинул брови. Парень недоуменно нахмурился. −У тебя глаза потемнели. – сообщил Гилтиас. −А. – полицейский передернул широкими плечами. – Это они только при Ксанке светлые. −Почему? – заинтересовался дракон, не сразу сообразив, что Ксанка – это дружеское имя ведьмы. −Потому что она ведьма-хозяйка. – буднично сообщил Михаил. – В ее присутствии силы тех, кто присягнул ей, возрастают. Или открываются. Как у меня. Я стал Видящим в шестнадцать лет, когда познакомился с ней. Гилтиас задумчиво пробарабанил пальцами по подоконнику. Возвращаться обратно в квартиру страшно не хотелось, но пришлось.

***

Комната, где дважды за ночь отметилась смерть, оказалась словно отрезанной от остального мира. Затих надрывный плач матери за стеной. Осталась только стоявшая на коленях ведьма. Вокруг ее тела соткался уже знакомый серебристый ореол. Что-то коротко звякнуло, и вновь пахнуло сыростью. Гилтиас оглянулся на зеркало. Сквозь его гладь шагнул еще один незнакомец. Высокий худощавый, гибкий, будто дикий кот, парень откинул с лица густые черные кудри и замер, не в силах сделать шаг. −Федя. – не поворачивая головы, поздоровалась Ксения. – Хорошо, что ты здесь. −Хозяйка. – парень низко наклонил голову. – Моя скорбь безмерна. −Как и моя. – тихо отозвалась ведьма. Ее левая рука накрывала безвольную посиневшую кисть одной из близняшек. Правая покоилась на лбу второй убитой девочки. −Могу я узнать, кто с тобой? – в бархатистом голосе незнакомца едва заметно лязгнула сталь. −Евгений. – ведьма все так же сидела спиной к ним. – Дракон. −Каким ветром в наших краях? – сталь зазвенела отчетливее. – И главное, так вовремя. Гилтиас смело выдержал прямой взгляд темно-синих глаз. Только хмыкнул про себя, когда зрачок у названного Федей на мгновение вытянулся. −Степным ветром. – дракон тоже добавил в голос металла. – Пролетом. −Молчать. – прервала начинавшуюся склоку ведьма. – Федя, дракон тут ни при чем. Когда убивали девочек, он был со мной. −Вот как. – синие глаза прищурились, придавая всему острому бледному лицу какое-то неуловимое звериное выражение. – Что ж. Я Федор. Гилтиас крепко пожал протянутую узкую шершавую от мозолей ладонь и коротко кивнул. −Женя. Ксения медленно поднялась на ноги. Отвернулась от мертвых подопечных и вперила пустой взгляд куда-то в пространство между Федором и Гилтиасом. −Кто-то, имеющий представление о магии, убивает двух молодых ведьм, учениц Хозяйки Поволжья. – глухо проговорила она. – Кто-то, кто знает, как поставить барьер и как преодолеть защиту дома ведьмы. Кто-то свой, не пришлый. −Что значит, не пришлый? – тут же ухватился за странное слово Гилтиас. Темные глаза замерли на его лице. Словно из открытого подвала холодом повеяло. −Кто-то, кто живет в границах моей вотчины. – все так же тускло ответила Ксения. – Ты сам видел – чужие ведьмы не смогли пересечь черту. −Почему тогда я смог? – растерялся дракон. Федор переводил любопытный взгляд с ведьмы-хозяйки на дракона. В уголках по-девичьи полных ярких губ вдруг проступил еле заметный намек на улыбку. −Потому что ты спасал свою жизнь. – ведьма встряхнула заплетенными в косу волосами и словно немного оттаяла. – Много веков назад одна из моих предшественниц закляла границы. Каждый, кто нуждается в помощи, получит ее на землях вольного Дона и великой Волги. Никто со злыми умыслами не может ступить на них. Гилтиас задумчиво кивнул и отошел к окну. По ту сторону стекла шумела дорога. Неслись куда-то яркие машины. В отдалении маячила исполинская серая фигура женщины, вскинувшей меч. Дракон нахмурился, припоминая, что доводилось слышать об этой статуе. −Никто со злыми умыслами… − повторил он, боясь потерять нить мысли. – Но как же тогда… Вставшая рядом с ним ведьма проследила направление взгляда и вдруг усмехнулась уголками губ. −А ты умеешь думать. Все верно. Без ведьмы-хозяйки земли становятся беззащитными. В начале прошлого века хозяйку убили, и степь захлебнулась кровью в Гражданской войне. Ее дочь была тогда совсем маленькой. А когда худо-бедно сумела взять власть в свои руки… Ее убили тоже. И была война. Федор, скользивший по разгромленной комнате внимательным взглядом, вдруг бросился в коридор, зашуршал там чем-то, а после вернулся. На вытянутой ладони лежало нечто небольшое, с месячного котенка, покрытое коричневой шерсткой. Усатая мордочка была так страшно перекошена, что невозможно понять, на кого крохотное существо было похоже при жизни. Ведьма, тихо вскрикнув, метнулась к Федору, накрывая маленький трупик ладонями. −Некраска. – глухо вырвалось у нее. – Как же так. −Он пытался защитить девочек. – на лице Федора лезвиями проступили скулы. −Кто сумел убить домового? – пробормотала ведьма, баюкая в ладонях погибшее существо, и сама же ответила, поднимая глаза на Федора. – Некромант! Тот только молча кивнул. Гилтиас не вмешивался в их разговор. Ведьма бережно положила мертвого домового между его хозяйками, склонила голову, постояла немного. И выпрямилась, решительно тряхнув косой. −Здесь нам делать больше нечего. Надо идти.

***

Обратный путь через зеркало уже не казался таким страшным. В полутемном коридоре своего дома ведьма кивнула Гилтиасу на открытые двери комнаты, за которыми виднелись книжные шкафы. −Ты займись чем-нибудь. А у меня дела. И прежде чем дракон успел ответить, скрылась на кухне. Оттуда донесся звон кастрюли, звук льющейся воды, шипение зажегшейся плиты. Гилтиас побродил немного по комнате, выполнявшей роль чего-то среднего между гостиной и библиотекой, провел кончиками пальцев по корешкам книг. Книги здесь стояли обыкновенные, не магические. Совсем старые пыльные, с выцветшими от времени обложками и совершенно новые, хранящие тонкий странно приятный запах печати. От книг тянуло хорошо различимым запахом снега. Они не были предметом интерьера. Ведьма явно любила читать. Гилтиас опустился в уютное темно-бордовое кресло, уронил голову на вышитую подушку, по давней привычке свернувшись клубочком. Почему-то взгляд на книги разбудил тоску по временам в Энии. Вспомнился Дезмонд, которого после всех приключений молодой золотой дракон редко видел без какого-нибудь увесистого фолианта. Алатиэль, с улыбкой читающая сказки их с Дезмондом дочери. Дрогбар, всем книгам предпочитающий старые карты, на которых непременно указано, где спрятан клад. И сокровища, которые лучше не находить. Мало ли, поблизости окажется ледяной дракон. Память бессмертного существа была такой же бессмертной. А вот те, кто жил в ней, бессмертными, к сожалению, не были. И остались только в памяти Гилтиаса. И больше нигде. Эния и Ксентарон за тысячу лет изменились до неузнаваемости. Век эльфов оказался долог, но не бесконечен. Что уж говорить о людях, гномах, кендерах. Привязываться к ним было так сладко и так бесконечно больно. Это Гилтиас понял уже давно. В других мирах было интересно. Гилтиас носился по ним, перебирая лихорадочно, как некогда Алатиэль свои наряды – который больше нравится. Этот чудной мир, который местные называют Землей, ему, пожалуй, нравился. Почти два века назад он вывалился сюда из портала на суровом, но дивном острове, чем-то похожем на Твердыню Огня. Позже Гилтиас узнал, что это место называется Огненная Земля. Прозрачные воды, бесконечное небо и одинокий маяк стали его убежищем на несколько десятков спокойных и безмятежных лет. А потом он открыл для себя мир людей, в котором не было никого другого – ни эльфов, ни гномов, ни кендеров. Зато люди были разными, странными и загадочными. Особенно ему понравилась самая большая страна, раскинувшаяся почти во весь материк. Гилтиасу нравилось ее название – Россия. Оно отдавало то ли белизной снегов, то ли свежестью ледяных озер. И люди в ней жили интересные. Выучить их твердый язык оказалось несложно. Как и взять себе человеческое имя. Евгений. Оно почему-то сразу приглянулось, рассыпалось золотыми бликами на языке, как свет солнца на чешуе. Вот только, как выяснилось, магия в этом мире была. Ведьмы и колдуны были разными. Кто-то тщательно прятал свою силу, кто-то применял во зло, кто-то просто притворялся, что умеет колдовать. Однако добрых магов Гилтиас здесь пока не встречал. С кухни потянуло чем-то съестным. Когда дракон осторожно сунулся в дверной проем, ведьма мешала что-то в глубокой глиняной миске. Бросила короткий взгляд на Гилтиаса и приложила палец к губам. Тот послушно не стал ни о чем спрашивать.

***

Ксанка медленно перемешивала в миске отварной рис, мед и изюм. Комок в груди превратился в настоящий камень и не давал толком ни говорить, ни дышать. Заглянувший в дверной проем дракон потоптался на пороге, скользнул на диван и забрался на него с ногами. Ботинки он то ли уже где-то скинул, то ли вообще не надевал. Забавная у него была манера – в человеческом облике сворачиваться клубком, будто он ящерица или большой кот. Мысли о драконьих повадках немного отвлекли от тягостных дум. Ксанка отложила ложку, подхватила миску с кутьей и пошла во двор. Дракон молча увязался следом, беззвучно ступая узкими ступнями танцора. Солнце светило яростно. Воздух раскалился и загустел, обжигая при каждом вдохе. Ксанка опустила миску с кутьей под сень растущей у окна березы, положила две деревянных ложки и села рядом. Дракон опустился поодаль – прямо на нагретый бетон дорожки. Обнял руками колени, занавесился неприбранными кудрями – только внимательные голубые глаза сверкали. Ксанка не знала, сколько они так просидели под палящим солнцем. Только береза вдруг зашелестела как-то по-иному. Повеяло сырой прохладой. Оставленные у миски ложки дрогнули. В горячем воздухе медленно проступили силуэты двух девушек, похожих друг на друга, как две капли воды. −Ксения Владимировна. – Яна даже после смерти не перестала называть так свою наставницу, которой была младше всего на восемь лет. −Кушайте, девочки. – прошептала Ксанка. Ветер унялся. Березка перестала шелестеть. Дракон, кажется, вовсе превратился в статую. Солнце сияло в его волосах, превращая мелкие пышные кудри в золотой плащ. Души учениц сели под березой совсем как прежде, когда молодая наставница учила их премудростям колдовства. Полупрозрачные пальцы без усилия держали деревянные ложки. Кутья в миске постепенно убывала. Когда девочки наелись, Ксанка тихо спросила: −Кто убил вас? −Мы не знаем. – прошелестела Дана. – У него был круглый шлем с навершьем и личина. А еще он был сильный. Некраску убил. −Некромант. – подхватила Яна, обнимая сестру за худенькие плечи. – Мы почувствовали через защиту, и дверь не открывали. −Как же он попал в дом? −Ему кукла открыла. – ответила Яна. По лицу Даны катились прозрачные слезы и падали на землю. На их месте раскрывались крохотные синие цветочки. Незабудки. −Какая кукла? – подалась вперед Ксанка. −Мы не знаем. – Дана утерла слезы и взглянула прямо и решительно. – У нас такой никогда не было. Она открыла ему дверь. А мы ничего не смогли с ней сделать. А теперь все. Фигуры девочек дрогнули, как под невидимым порывом ветра. Яна вдруг так поспешно обернулась на дракона, что распущенные волосы взлетели ореолом. −Не бросай наставницу. – еле слышно попросила она. – Не надо.

***

Силуэты растаяли в полуденном зное. Следом увяли и незабудки. Только две ложки остались сиротливо лежать в пустой миске. Ведьма без сил откинулась спиной на стену дома, сложенную из белого кирпича. −Кукла открыла дверь убийце? – тихо спросил Гилтиас. Раскаленные солнечные лучи заливали ведьме лицо, шею, грудь. Дракон обратил внимание, что под вырез черной майки убегает целая связка кожаных шнурков. Ксения, не открывая глаз, проговорила: −Вероятно, это была не кукла, а подклад. Черное колдовство. Тот, кто пронес ее в дом девочек, мог и не знать, что это. Не иметь злого умысла. Потому защита его и пропустила. А потом некромант приказал своему творению открыть дверь. Вот такая вот лазейка. −Что ты будешь делать теперь? – спросил Гилтиас. Ведьма медленно поднялась на ноги. Пробежалась пальцами по своим амулетам. −Поеду к Мишке. – решила она. – Может, они уже выяснили, кто в последние дни заходил к девочкам. Жди меня здесь. За калитку лучше не ходи. −Бережешь меня от своей нечисти? – попытался пошутить Гилтиас. −Скорее нечисть от тебя. – фыркнула в ответ ведьма и глазами указала на высокий металлический забор, опоясывающий ее двор. Над забором обреталась белокурая голова красивой девушки. Пухлые губы растянулись в манящей улыбке. Гилтиас озадаченно прикинул, какого же роста должна быть девица, чтобы заглядывать за двухметровый забор. Словно в ответ на его мысли, лицо девушки пошло короткой волной, обнажая желтый череп. Красавица оскалила длинные острые зубы и зашипела. Гилтиас уже совсем было собрался обратиться и дохнуть огнем на незваную гостью, и плевать на последствия, но ведьма бросила на него выразительный взгляд и быстро перекрестила чудище. Раздался пронзительный визг. Жуткая девица исчезла, оставив после себя облако пыли и какую-то шелуху. −Полудница. – прокомментировала Ксения. – Приставучая зараза, а совсем уничтожить нельзя. Все-таки бережет поля от засухи. −Весело тут у тебя. – пробормотал не испуганный, но все-таки впечатленный Гилтиас. Ведьма ответила короткой кривой улыбкой.

***

Вернулась она ночью, когда отчаявшийся дождаться хозяйку дракон уже собирался ложиться спать. Прошла через зеркало, медленно и как-то механически ступая босыми ногами. Гилтиас заглянул к ведьме в комнату. Ксения сидела на кровати, неестественно выпрямившись и глядя прямо перед собой. В окно заглядывала луна, заливая комнату нездешним тусклым светом. −Ведьма… − Гилтиас кончиками пальцев коснулся плеча Ксении. Та никак не отреагировала. Плечо под его пальцами казалось каменным. Бледное до синевы лицо застыло гипсовой маской. Глаза потемнели. Гилтиас крепче сжал пальцы и сосредоточился. Применять собственную магию к ведьме было верхом безрассудства. И все же он рискнул. Ощущение было, словно он с разгона налетел на стену из бронированного стекла. Вроде бы все видно, а пробиться не получается. Ведьма даже не пошевелилась. Гилтиас всей шкурой чувствовал ее боль, смятение и что-то еще, очень сложное и неприятное. Словно открытую рану посыпали солью. Дракон не сразу понял, что так ощущается стыд. Гилтиас рыкнул, обхватил руками неподатливые плечи и с силой прижал ведьму к своей груди. Девушка в его объятьях больше смахивала на каменную статую. Только теплое дыхание щекотало кожу в расстегнутом воротнике рубашки. Хоть какое-то доказательство, что ведьма еще не превратилась в памятник самой себе. С тяжелым вздохом Гилтиас устроил подбородок на встрепанной золотистой макушке, закрыл глаза и негромко запел: −Засыпай, на руках у меня засыпай, Засыпай, Под пенье дождя. Далеко, там, где неба кончается край, Ты найдешь Потерянный рай. Сила привычно перетекала в слова, почти зримым золотистым облаком окутывала фигуру дракона, обнимающего ведьму. Тень на стене дрогнула, преломляясь. Взмахнула широкими крыльями и укрыла ими сидящих на кровати. Ксения судорожно вдохнула и зарылась носом Гилтиасу в грудь. Дракон слегка повернул голову, касаясь ее волос уже губами. Негромко прошептал: −Бояться не надо, Душа моя будет рядом. Твои сновидения До рассвета охранять. Ведьма завозилась, устраиваясь поудобнее. Узкая раскрытая ладонь легла Гилтиасу на грудь. Вторую руку ведьма прижала к своей ключице и окончательно свернулась клубочком в его объятьях. Задышала размеренно и спокойно. Гилтиас глубоко вдохнул, и ноздри дразняще защекотал усилившийся запах свежевыпавшего снега. От близости и тепла родилось желание обхватить сзади тонкую шею, заставить ведьму поднять голову, прижаться поцелуем к мягким полураскрытым губам. Выпить из них тихий вскрик неожиданности. Прижать к кровати, покрывая поцелуями каждый миллиметр смуглой кожи. Твердо развести крепкие бедра. Дракон с силой закусил губу, успокаивая глупое человеческое тело. Сердце послушно забилось ровнее. Не выпуская Ксению из объятий, он осторожно откинулся на спину, ложась на кровать и утягивая ведьму за собой. Бережно устроил ее голову на своей руке. Ксения спала, только тонкие пальцы сжались на его рубашке, словно прося не уходить. −Не уйду. – шепотом пообещал дракон, невольно любуясь расслабившимся лицом. – Никуда не уйду. Во сне у ведьмы разгладилась короткая вертикальная складка между черных бровей. Ушло напряжение из уголков рта. Гилтиас зарылся носом в ее волосы и закрыл глаза. Сон будто только этого и ждал.