Империя Шэнь

— Шэнь Юаня нельзя показывать Бингэ, — прошептал мужу Шэнь Цинцю, а Тяньлан только обиженно посмотрел на супруга. — И не строй такие глаза. Ло всю Империю за него разнесут, а в итоге порвут Шэнь Юаня как игрушечного мишку. — Порвут? Охо-хо. Нет, «порвать» это плохо. Это никуда не годится. Этот отец будет покрыт позором, если его сыновья потерпят неудачу в тесных любовных объятиях, — сказал Тяньлан-цзюнь, отпивая чай, пока Цинцю закрывал рукой лицо. — Я бы обозвал тебя мерзким извращенцем, если бы ты не был моим мужем, — в итоге сказал Цинцю, жалея свой веер и поэтому переживая вспышку раздражения только благодаря дыхательной гимнастике и счету. — Но ты уже назвал меня «мерзким извращенцем», — сказал демон, а Цинцю только устало посмотрел на непрошибаемого супруга. — А ты еще повторил, поэтому ты уже трижды «извращенец», — из природной вредности не замял тему Цинцю. — Дважды «мерзкий извращенец» и один раз просто «извращенец». Ты же любишь точность, Цинцин, — усмехнулся Тяньлан. — А еще я люблю, когда говорят по делу, — прошипел в раздражении Цинцю. — А еще ты любишь меня, — игриво подмигнул супругу Тяньлан, полностью довольный этой жизнью. — А еще я люблю тебя, — со вселенским страданием выдохнул Цинцю, признавая свое поражение. Тяньлан же снова обнял его за плечи, наклоняя к себе, но Цинцю молниеносно открыл веер, закрывая им их лица. Мастер Сюя держал большим и указательным пальцами щеки мужа, который все равно выглядел невероятно красивым даже будучи смешной «рыбкой». — Тут маленькие дети, Тяньлан. Мы не будем целоваться на глазах у детей, — серьезным тоном сказал Цинцю. Заклинатель быстро чмокнул демона в надутые губы, освобождая его лицо и убирая веер. Все жители и гости Циндао сидели в школьной столовой. Цинцю же с Тяньланем находились отдельно от всех на небольшом возвышении, занимая места хозяев. Замечая то, как напряженно вцепился в свои колени Лю Цингэ, как алеют ушами Чу Ваньнин и Се Лянь, как с усмешкой на них поглядывает Вэй Ин и просто-таки пялится один ребенок, Цинцю только спокойно отпил чая. Он не стеснялся внимания, которое оказывал мужу, и не стеснялся прикосновений Тяньланя на публике. Но все же должна быть некая грань. Если взрослым психику и без их обжиманий уже кто-нибудь другой успел испортить наверняка, то дети, это другое дело. — Заметил его? Он полудемон, — сказал Тяньлан, наклоняясь к Цинцю, чтобы тоже посмотреть на мальчишку, который единственный не прятал глаза в пол. — Нечеловеческая половина чья? — по-деловому спросил Шэнь Цинцю, а ребенок, заметив к себе повышенное внимание, все же опустил глаза в тарелку. — Костяная бабочка. И если его везли с другими людьми, то работорговцы не знали об этом, иначе бы давно обглодали все его косточки, — сказал Тяньлан-цзюнь. — Я уже давно их не встречал. Клан живет обособленно где-то в горах в западно-восточном направлении. Удивительные создания. При своей мощи такие хрупкие. Противоречивые. Они никогда так хорошо не жили, как при твоих законах. — Наших законах. Имя его знаешь? — спросил Цинцю, беря слова супруга на заметку. — Откуда бы? — фыркнул Тяньлян, а Цинцю только посмотрел на мужа, как на идиота. — Спросить не пробовал? — с сарказмом отозвался мастер Сюя. — Впрочем, неважно. Кого-то еще странного приметил? — О, да. Благословленный миром. Наполовину человек, наполовину природный дух. Догадаешься о ком я? — заинтересованно спросил Тяньлан. — Чу Ваньнин, — уверенно сказал Цинцю, чем заслужил радостный и гордый взгляд супруга. — Об этом я знаю. Кто еще? — Живой мертвец? — спросил Тяньлан-цзюнь. — Се Лянь. Одиозная личность. За ним нужен глаз да глаз, — серьезно сказал Цинцю, обмахиваясь веером. — Безумец? — переспросил Тяньлан, который не понял зачем приглядывать за тем, кто уже мертв. — Нет. Это добрая душа. Пока ты его, конечно, не выбесишь, тогда спасайся, кто может. Просто для любого безумца он как магнит. Весь такой добрый, правильный, удачливый. Жестокость и зависть прямо-таки и свербят, подначивают растоптать, опустить до своего уровня, преподать «урок», — пустился в объяснения Цинцю, а Тяньлан с удовольствием заслушался своего супруга, за которым нередко записывал фразы, а не то и целые речи для своих пьес. — Ну, Юэ Ци определенно похож на безумца, — спокойно откликнулся Тяньлан. — Но я краем уха слышал о каком-то Короле Призраков. — Ох. Это просто дитя, рожденное под одинокой звездой. Люди жестоко обошлись с ним из-за его особенности и предрассудков. У него очень интересная судьба. Они могут чем-то походить на нас, — мечтательно вздохнул Шэнь Цинцю. — Ооо. Цинцин расскажет мне? — заинтересованно отозвался Тяньлан-цзюнь, потому что история действительно должна быть замечательной, раз даже А-Цин поддался ее романтической атмосфере. — Позже. Тебе просто нужно знать, что обозленному на весь мир человеку хватило лишь одной доброй улыбки и мягкого взгляда, чтобы изменить свою судьбу. Тебе знакомо, не так ли? Он наверняка в Сяньлэ. Я хотел отправить туда Чжучжи. Он сможет и присмотреть за провинцией, и найти ребенка, — рассуждал Цинцю. — Ах, а разве твой дорогой ученик и его жених не похожи на нас? — с мечтательным вздохом спросил Тяньлан-цзюнь, обращая внимание меча Сюя на другую пару. Ло Бинхэ и Шэнь Юаня тоже сидели несколько отдельно. Бинхэ постоянно что-то рассказывал заклинателю, подкладывал ему в тарелку самые лучшие кусочки и широко улыбался. Шэнь Юань на все эти ухаживания отвечал лишь трепещущим веером перед лицом, с переменным успехом скрывающий красные щеки. — Жених? С каких пор? — неподдельно удивился Шэнь Цинцю. — Посмотри на них, — сказал Тяньлан, как будто это все объясняло. — И чего Бинхэ тянет с предложением? — Может потому, что они мало знакомы? — с сарказмом спросил Шэнь Цинцю. — «Мало» это сколько? Через какое время можно делать предложение, если ты уже знаешь, что это твоя судьба? Я сделал тебе предложение в первую же нашу встречу, — с гордостью напомнил заклинателю Тяньлан. — И напомнить тебе, как я отреагировал? Шэнь Юань, если ему такое предложить, в лучшем случае заистерит и убежит, — ответил Шэнь Цинцю. — Так Бинхэ поймает и успокоит, — пожал плечами демон, не видя большой проблемы. — А что в худшем случае? — из любопытства спросил Тяньлан. — Ответит «да», но придумает тысячу и одну отговорку почему такой потрясающий, самый лучший Ло Бинхэ позвал замуж «своего друга». Пока до него дойдет, что он чувствует, пока он поверит в чувства Бинхэ, твой сын зальет все Демоническое царство слезами, — ехидно сказал Шэнь Цинцю. — Да, — задумчиво протянул Тяньлан. — Тогда может его Бингэ сосватать? Тот уж точно медлить не будет. Все расскажет и наглядно покажет, так сказать, на собственном примере, — подмигнув супругу, поинтересовался демон. — Вот уж не знаю. Излишняя перенасыщенность постельными играми и похабность Бингэ мне не по душе, но я и не себе мужа выбираю. Шэнь Юань сможет усмирить и его. Сделает из заядлого бабника и пожеванного жизнью демона приличного семейного полудемона. Вот только не сдохнет ли Шэнь Юань по пути к этой идиллии? — спрашивал мнение супруга Цинцю, без зазрения совести обсуждая семейное счастье полудемонов Ло. — Вынести двоих? — всерьез задумался Тяньлан, проводя пальцами по подбородку, а Цинцю натурально вздрогнул, представив такой мезальянс. — Ты как себя это вообще представляешь? Посмотри на комплекцию Шэнь Юаня. А теперь вспомни демонические размеры определенных частей тела. И ты спрашиваешь о «двух»? — возмутился Цинцю, считая подобное просто невозможным. — О каких непотребствах подумал мой муж? Ах, и как тебе не стыдно, Цинцин. Представлять как в Ш…- излишне драматично «удивлялся» демон. Цинцю только поджал собственные губы, закрывая рукой наглый рот Тяньланя, который довольно сверкал глазами. — Закрыли тему, — сказал Шэнь Цинцю, убирая руки с лица мужа, который светился широкой улыбкой. — Конечно, Цинцин. Пусть сами решают, кто куда и сколько влезет, — согласно закивал Тяньлан, а Цинцю все же шлепнул хихикающего демона по плечу. — Бесстыдник. Я же… Это же… Чисто практический вопрос. Об этом важно подумать заранее, а не терпеть боль ради большой любви, — пару раз заикнувшись сказал Цинцю, оправдывая свои слова простой логикой. — Да уж. Для двоих нужна особая подготовка, — согласно кивнул Тяньлан, а Цинцю снова закрыл лицо рукой от серьезного тона мужа. Демоны Бездны, ну вот зачем он поднял этот вопрос? Его муж же тот еще бесстыдник. Впрочем, это больше грозит Бинхэ и Юаню. Тяньлан вполне может завести беседу с Бинхэ, чтобы поделится «опытом». И если Бинхэ будет активно строчить конспекты за отцом, пылая Небесной меткой от нетерпения попробовать все в реальности, то Юань притворится дохлым опоссумом, ну или не понимающим ничего овощем, а конкретно огурцом.