***
Свежачок. Судя по недоумению на лице и попытке слиться со стеной, он был здесь впервые. Паренёк жался, исследовал взглядом неоновый омут, вслушиваясь в ядерные ноты солиста. Разбушевавшаяся толпа, опьянённая битом и парой бутылок на рожу, принимала новеньких с удовольствием, пропускала в самый центр, предлагая стать сердцем райских сумерек. Натаниэль не планировал оставаться в одиночестве этой ночью. Он залился шампанским с горла, высоко задрав локоть, затем пошатнулся и передал бутылку Жану. Веснински уже собирался выдвинуться навстречу прищуренным глазкам, что до сих пор ему строили с другого конца клуба, как вдруг: — Ты не можешь, — схватив и бутылку, и Натаниэля за запястье, заявляет Жан на французском. — Я отхерачу тебе руку топором, Моро, — жёстко осадил его Нат, тоже на французском. — И пообедаю ей, если ты обломаешь мне кайф, — Натаниэль мариновал Жана взглядом несколько секунд. Цепкие пальцы Моро разжались прежде, чем Натаниэль заговорил снова. — Мудрое решение, — подчеркнул Веснински, криво улыбнувшись. Парни обменялись ещё парочкой испытывающих друг друга взглядов, но Натану это быстро надоело. Он молча пошёл сквозь танцпол, направляясь к нехуёво выглядящему шатену у барной стойки. Миловидный мальчик с чёрными плешками вместо глаз молниеносно схватил Натаниэля за руку и потащил к сортиру. На ходу они многозначительно улыбнулись друг другу. Дверь уборной распахнулась, и в ноздри тут же ударил застоявшийся запах мочи, никотина и какой-то химозы. Не той самой химозы, которой обрабатывают разные поверхности для дезинфекции, а той, что пускают по ноздре. А еще здесь пахло клубникой, видать, местные цыпочки пытались перебить сладкими духами следы перегара. Бледные разводы на столешнице рядом с раковинами — остатки дорог. Помадой на зеркале выведен чей-то номер телефона, а вместо точки сердечко, и призывная надпись «сосу». Гондон подпрыгивал на краю мусорного ведра каждый раз, когда гремели басы, и упаковка от этого же гондона хрустнула под подошвой, когда парни прошли мимо. В туалете этого клуба всегда было засрано, сколько Натаниэль себя помнил, по крайней мере, в туалете на первом этаже точно. Дверца кабинки распахнулась, и незнакомец подтолкнул Веснински внутрь. Затем смельчак сам шагнул в узкое пространство, прижав Натана к хлипкой стене. — Ты в моём вкусе, — сказал он, — спортсменчик? — Заткнись, — Натаниэль подался вперёд и оттеснил парня к противоположной стене, зажимая в угол. — Ого, — тот довольно улыбнулся, — любишь доминировать? — Медленно развернись и замри. Немного помедлив, парень сделал так, как ему велели. Оперившись ладонями на стенку, он замер на месте. Натаниэль принялся расстёгивать свой ремень. Звякнув пряжкой ремня и ослабив ширинку, он запустил ладонь в собственные штаны и плотно прижался грудной клеткой к спине незнакомца. Тот глухо простонал, и свободная рука Натаниэля с грохотом влетела в дверцу кабинки в сантиметре от чужого лица. — Тихо, — гаркнул Натаниэль. Кончиком носа он пронёсся по шее парня и медленно прислонился переносицей к коже за чужим ухом. Затянулся, как пёс, и шумно выдохнул. Веснински начал дёргать рукой в интимной близости от чужой задницы. Его дыхание оставалось ровным. Всё это время он продолжал работать кулаком на самого себя. Это длилось примерно минуту, после чего он замер и напряжённо выдохнул. — Ты чего? — подал голос зажатый пацан. Натаниэль молчал. — Эй, чувак? — совсем осмелев, незнакомец решил обернуться, игнорируя приказ Веснински, за что мгновенно поплатился. Симпатичная рожа парня столкнулась с гранитным кулаком Веснински. — Блядь! — несчастный уёбок обрушился на пол, зажимая нос руками. Натаниэль молча застегнул ширинку и толкнул дверцу. — Сука, ну предупреждал же, — процедил Веснински, покидая кабинку. Он приблизился к раковинам и провернул синюю ручку до упора. Мощный напор холодной воды хлынул из-под крана. Натаниэль замер напротив зеркала, ухватившись за края раковины, и осмотрел себя: лохматый как чёрт из табакерки, на щеке след от помады, а на шее цвёл чей-то засос, топорщился воротничок на криво застёгнутой рубашке и из нагрудного кармана вот-вот должен был вывалиться налик. В общем, всё как обычно. Тщательно вымыв руки, Натан двумя короткими движениями пригладил волосы. После этого он покинул уборную, не бросив на своего мимолётного секс-дружка ни одного взгляда, и отправился на поиски Моро и своего шампанского. Конечно, доверить Моро шампанское было хуёвой затеей. Этот фуфел едва ли может постоять за собственную задницу, а тут ему поручили ценный алкоголь, и шанс того, что какой-нибудь пернатый обмудок его уже выклевал, крайне велик. Так что Веснински по пути завернул на бар. — Водку, — сказал Натаниэль. Парень за стойкой наклонился к Веснински. С небольшой паузой бармен кивнул и лёгкими манёвренными движениями наполнил шот до краёв. Натаниэль схватился за стакан и опрокинул в себя его содержимое залпом. После этого он вернул стопку на место и уставился на бармена. — Повтори, — его подбешивал сам факт, что приходилось просить. Бармен что-то ответил, но его слова растворились в общем шуме, и налил ещё выпивки. Натаниэль выпил и это одним жадным глотком, после чего попросил ещё. Бухло здесь было дешевле, чем в любом другом клубе, зато, блядь, вход платный. И немало, так-то, стоил этот вход. Но у Натаниэля здесь были вороны, а у воронов здесь были связи. Хотя, конечно, один вид воронов знатно портил Натану настроение. За столько лет коллективного выживания дружбы между ними не возникло, но Веснински и сам не особо шёл на контакт. Более того, он не видел в этом никакого смысла — соответственно — игра не стоила свеч. Прикончив около шести стопок водки, Натаниэль направился на второй этаж, будучи значительно счастливее. Он успел сделать несколько шагов по коридору, прежде чем кто-то метнул бокал с выпивкой прямо из их ложе. Послышался неразборчивый крик за мокрой занавеской. Никто из команды не мог позволить себе такое поведение в трезвости, но Натаниэль знал одного человека, что по пьяни превращался в страшного дебошира... головная боль всех воронов. Натаниэль даже приободрился, слегка пнув один из долетевших до него осколков. На его губах заиграла ухмылка. Веснински двинулся к комнате, отдёрнул занавеску и наблюдал следующее: — Пошли отсюда нахер! — взревел Морияма, металлической хваткой вцепившись в одну из бутылок. — Рико, ради бога, уймись, — взмолился полузащитник Джонсен. Натаниэль замер в проходе, скрестив руки на груди. Отслеживая происходящее, он с весельем смотрел, как оккупировавший диван Рико нагонял жути и дёргал ногами на всех подряд, кто пытался к нему приблизиться. Когда же Натаниэля наконец-то заметили сокомандники, Жан, подобно крысе, поспешил уведомить об этом Морияму. Моро нагнулся к их королю и стал шептать. Рико быстро поднял взгляд на Веснински, и его губы скривились в оскале. Это можно было трактовать по-разному. Всё зависело от степени опьянения Мориямы. — О, пёсик вернулся, — язвительно процедил Рико и оттолкнул от себя Жана. — Все углы пометил, шавка? — Да ты в говно, — резюмировал Натан, бросив взгляд на первого, кто стоял поблизости. — Давно он здесь? — Только что пришёл, — хмыкнул Ричер. — Ты, блядь, пасть не раскрывай, когда я говорю, — бахнув дном бутылки о стеклянный столик, что чудом не дал трещину, Рико вновь привлёк к себе все измученные взгляды воронов и ещё один, полный азарта и задора, — Веснински. — Сука, твоя рожа меня из себя выводит. Так бы и порезал её. — К прикосновениям холодной стали к горлу я уже привык. — Натаниэль демонстративно провёл большим пальцем по свежему, буквально недавно покрывшемуся коркой порезу вдоль рубца на своей шее. — Мой папаша регулярно угрожал, что перережет мне глотку. Может не будешь за ним повторять и придумаешь что-нибудь новенькое? — Да, — Рико широко улыбнулся, — ты прав, да, блядь, — и тут же начал громко ржать, барабаня ладонью по столу. — Сука, нет, ты не прав. Блядь, пошёл вон. Видеть твою харю не хочу. Ни сегодня, ни завтра, никогда. — Потому что я не Абрам? Морияма в этом вопросе был предсказуем, как дитя. У него имелся только один триггер, и именно по этому триггеру сейчас проехался Веснински. Рико со всей силы швырнул в сторону Натаниэля бутылку, которую до сих пор крепко сжимал в своей руке. Та пронеслась мимо и ударилась о стену, но не разбилась, а ещё какое-то время катилась по полу, пока не врезалась в край кроссовка Натана. — Подними, — металлический голос проникал в сознание, точно хирургический инструмент. — И подойди ко мне, — каждая команда Рико звучала монотонно и холодно, призывая к неимоверному послушанию. Натаниэль посмотрел на Морияму, затем на бутылку. С громким вздохом первый на выход пошёл Жан. По пути он заглянул Натаниэлю в глаза, и чёрт его знает, что хотел там отыскать или на что планировал намекнуть. Все остальные вороны покинули ложе следом за Моро, протирая взглядом пол. — Быстрее, шавка. Натан слабенько пнул бутылку ботинком. Затем он нагнулся и выпрямился уже с виски в руке. Неторопливым шагом он обогнул стол, не сводя пристального взгляда с Рико, который смотрел на парня с той безумной внимательностью. — На колени, — приказал Морияма, когда Натан замер напротив. Ступнёй Рико толкнул край стола, отодвигая тот от себя как минимум на полметра, чтобы освободить пространство. Затем он выдернул бутылку из чужой руки и стал ждать. Правда ждать Рико никогда не умел, да и не хотел, так что уже секунд через десять его подошва снова врезалась в твёрдую поверхность, только на сей раз это было колено Веснински. Тот быстро оказался на полу, всё ещё не сводя глаз с лица напротив. Не было во взгляде Натана ни тени страха, ни тени сомнения, только полное и безоговорочное «ничего» в стеклянных, безжизненных глазах Веснински. Что лишь сильнее выводило Рико из себя. — Тебе же нравится виски, а, Нат? Рико крутил бутылку в своей руке, откровенно насмехаясь над положением Веснински. Он всегда становится таким, когда нажрался. Рико и трезвым то не был приятным человеком, но во время пьянки ему совсем башку сносило. Так было до тех пор, пока Натаниэль не появился в команде. Морияма предпочитал отыгрываться на всех подряд, не имея каких-либо фаворитов в своём садистском деле. Но с появлением Веснински что-то глубоко внутри чёрной души Рико с хрустом перещёлкивало, и он просто не мог пройти мимо и не сотворить что-нибудь отвратительное. Так продолжалось уже четвёртый год подряд. Когда Нейтан (отец) Веснински передал своего второго сына воронам, жизнь самого Натаниэля не стала хуже. Напротив, он обрёл большую свободу, чем имел до этого. А ещё в этой новой жизни у Натаниэля появился один весьма и весьма интересный аттракцион в лице Рико Мориямы. Этот аттракцион сейчас с интересом заглядывал в горлышко бутылки, пытаясь понять, сколько там виски осталось на дне. Точно сказать нельзя, чем Рико зацепил Натана. Морияма был человеком отвратительным. Самым худшим из его нынешнего окружения. Тем не менее даже с таким отморозком, как Рико, случалось чудо, которое перевешивало для Натана все имеющиеся в Морияме минусы. — Блядь, я, походу, реально в говно, — отчитался Рико будто самому себе. Натаниэль прошёлся взглядом от лица до колена Мориямы. Вытащив руки из карманов, Веснински аккуратно обхватил ладонями ногу парня и опустил подбородок на чужое колено. Медленно моргая, он снова столкнулся с недоумевающим взглядом Мориямы, который от подобной дерзости ошалел. Затем свободной рукой Натаниэль ненавязчиво оттолкнул колено Рико в сторону, побуждая того раздвинуть ноги. — Слышь… ты, — поперхнувшись собственной яростью, Морияма плотнее вжался в диван спиной. Ладонь Натаниэля, тем временем, уже плыла по бедру короля воронов. Большим пальцем Веснински оттянул петельку на чужих брюках. Сам Натан приподнялся, перебираясь пальцами на живот Рико. Натаниэль глядел на Морияму почти что не моргая, скользнул по его бледной жилистой руке и совсем поднялся с пола. Пальцами Натан смял воротник чёрной рубашки, и Рико громко сглотнул, когда руки Веснински оказались на его груди, переходя к плечам. Вынужденный вжать голову в плечи, Морияма смотрел в лицо уже нависшего над ним Веснински, когда тот поднялся и упёрся коленом в кресло. — Шавка, — выдохнул Рико, стоило Натаниэлю наклониться впритык к тёмному виску. Оглушительный вдох со стороны Веснински. Запавшая в мозги рожа — это про Рико. Поцелуи посыпались на бледную щёку и челюсть Мориямы крупными каплями, крепкий укус дёрнул его под желваком. Отличное место, чтобы кусаться щенку. Просто замечательное. — Блядь, Натан, — но Натан вжался носом в шею Мориямы и попытался добраться до холки, чтобы обнюхать, исследовать. Чесались зубы, дёсны, было холодно, а Рико пиздец какой горячий. — Отъебись! — бутылка прилетела в рыжий висок глухо и неожиданно. Когда шум в ушах Веснински затих, Рико уже стоял на ногах в другом конце комнаты. Морда у него была красная, то ли от злости, то ли от перевозбуждения. В любом случае, Натаниэль не успел понять. Морияма выскочил из комнаты прежде, чем Веснински окончательно пришёл в себя.***
Рико не любил животных. Это стало понятно, когда в прошлом году один из воронов притащил дворнягу: тощего непоседу в пятнах, с розовым пузом и кожаным гладким носом. Прознавший о живности Морияма приказал Моро избавиться от животного. Тот, в свою очередь, просто выкрал щенка и вышвырнул его из «Гнезда». Морияме такой акт щедрости конкретно не зашёл, поэтому он лично отправился на поиски, а когда вернулся, то заявился во время обеда снова. Труп от силы трёхмесячной собаки был брошен прямо в тарелку нападающего воронов. Сам Морияма сел на своё законное место во главе стола, сцепил руки в замок и ненавязчиво кивнул, призывая всех к трапезе. Белинда Дженкинс чудом избежала сурового наказания, но после того инцидента её пару раз можно было застать либо наматывающей круги на поле, а бегала она тогда до изнеможения, либо подолгу сидящей с тлеющей сигаретой в общем туалете. С тех пор никто не рисковал приносить в «Гнездо» то, что могло оказаться у них на тарелке. Пока все шептались по углам, осуждая неоправданную жестокость Рико, Натаниэль складывал этот пазл, точно искушенный. Ему казался любопытен сам факт подобного зла. Он мечтал выяснить, что руководит Рико. Это была главная радость Веснински, не считая удовольствия от их каждой накалённой встречи, полной подавленной злобы со стороны Мориямы. Было очевидно, что Натаниэль не нравился Морияме из-за общего прошлого, которое связывало Рико и Абрама. Кстати, об Абраме… Натану глубоко плевать на брата. Время от времени Натан даже забывал о его существовании и вспоминал только в моменты, когда вороны упоминали Абрама во время обсуждения свежих сплетен. Пару раз что-то такое там болтали, но Натаниэль не предавал этому значения. Он вообще мало светился в жизни воронов, предпочитая персональные задания отца вместо экси. Сейчас же Натаниэль стоял напротив двери, экипированный в простые чёрные вещи. Очередное поручение Нейла Веснински требовало от Натаниэля полного погружения дня на два, один из которых будет посвящён сокрытию тел. Но сейчас не об этом. Стоя напротив двери Рико, Натаниэль мечтал ворваться внутрь. Никто и никогда не знал, чем Морияма занимается за закрытой дверью. После их последнего похода в клуб, Рико не покидал своё убежище вот уже несколько дней. Веснински вскинул кулак, но не постучал. Он убрал руку в карман и бесшумно ушёл.