Чародейка с луначаркой

Пролог И вновь настал день четвертый Элурии, следующий за пиршеством Единокровия. Подобных ему дней прошло два десятка с тех пор, как было в прошлый раз явлено знамение. Но если в канун Криксксоса волшебник не видел и следа грядущей беды, а в осенние месяцы, промелькнувшие между праздниками, лишь смутно ощущал возвращение старого ужаса, то теперь сомнений не было. Вновь небо прочертила комета, оставив разрубленный черный след, из которого щерились хари. Не новые — прежние. Те самые, хоть их и стало куда меньше. А Клотагорб склонялся над письменным столом, сняв очки и разглядывая близорукими глазами чернильные строки. «Члену Совета Волшебников, Клотагорбу из Древа. Предвижу, что сие письмо покажется вам небезынтересным, а ответ на него — отвечающим интересам Совета. Председатель Совета Волшебников Теплоземелья, КВУЭЛНОР.» Волшебник отбросил пергамент со вступительными словами и стал жадно разглядывать строки основного послания. Дурные вести пришли из Поластринду. Мэр-президент писал о посольствах, которых ожидали, но которые не пришли, и о нарастающих стычках на границах. Но маг отчетливо чувствовал, что что-то ускользало от его внимания. Ну почему сейчас? Ну почему именно в тот момент, когда Джон-Тома нет на месте? Почему именно тогда, когда чаропевец уехал в погоне за потерянной мелодией, когда он, судя по всему, достиг своей цели, но возвращаться домой не спешил? Клотагорб был слишком стар, чтобы даже мыслить о самостоятельном путешествии на восток. Даже в Поластринду, в одиночку или в компании фамулуса. Артрит слишком обострился в последние месяцы. Мэр-президент был его старым боевым товарищем. Маг не мог забыть тех дней совместного похода через Зубы Зарита. А значит, он не мог и оставить просьбу могущественного чиновника, подкрепленную ходатайством председателя совета чародеев, без внимания. Но он не мог отправиться сам. Не мог он отправить и старого друга, чаропевца Джон-Тома, за отсутствием такового в зоне досягаемости. Кто оставался? Горпул, верный фамулус? Его за смертью только посылать. Юный Банкан? Ему довериться — сущая глупость. Да и какой помощник из любого из них, если письмо не врёт и не обманывают предзнаменования. Оставались лишь два варианта. Один казался желанным, но гарантировать успеха волшебник не мог. Второй… Ко второму прибегать очень не хотелось. - Горпул! - позвал Клотагорб. Ленивец не спеша явился на зов. - Пусть она войдёт. Талея казалась очень обеспокоенной. Старый черепах давно не видел в её глазах этого взбудораженного выражения и острого взгляда. - Можно полюбопытствовать — не поздоровавшись, спросила она — почему это вы именно сегодня и именно сейчас без предупреждения решили помочь мне и выяснить, где мой муж? - Причина очень проста — ответил Клотагорб. - Мне тоже стало это чрезвычайно интересно. Он нужен мне. - Обычно он становится нужен вам тогда, когда назревает кризис и вы хотите послать его в очередной раз спасать мир. - Я пока не буду совершать скоропалительных выводов — попытался он ее успокоить. - Но кое-какие срочные дела, кое-какие крайне беспокоящие меня события и поджимающие сроки, что не позволяют мне дожидаться возвращения Джон-Тома из его вояжа по королевствам Фарраглинского Берега… Я хочу, чтобы вы знали о моих намерениях. Я собираюсь прозреть его через Ничто и призвать сюда через Хаос. Это неприятное путешествие. Пугающее. И это весьма невежливое вмешательство в его планы. Но если всё удастся, он появится здесь. Его спутник, я полагаю, тоже. - Это не опасно? - Для него? Нет, я так не думаю. Следуйте за мной, мадам, в подвал Древа. * * * - Где хоть находится этот самый Фарраглинский Берег? - нетерпеливо спрашивала Талея, когда они спускались вниз, к корням Древа. - Далеко, очень далеко. И о странах его мне не так много известно. Известны названия некоторых из них: Харакун, Борробос, Тренку… Известны крохи их истории, в частности, легенда об их основании. Эти королевства основали те кланы, что отвергли Первое Пиршество Единокровия и покинули тёплые земли, ища раздельного будущего для себя и своих видов. Они ушли на юго-восток, к берегам другого океана, и их вожди стали первыми королями и основателями древних династий. Но я не знаю ни названий всех королевств Фарраглинского берега, ни их местонахождения на карте. Потому и беспокоюсь, что ваш муж окажется слишком далеко, и я не дотянусь до него своим заклинанием. Глухая тьма окутала их, когда Горпул медленно, тягучим голосом начал читать заклинание, призывающее Ничто — литанию пустых обещаний, манящих, но лживых призывов. Во тьме, далеко, очень далеко показались фигурки Джон-Тома и Маджа, пришлось щуриться и вглядываться в разверстую пасть мрака, чтобы различить их. Наконец, заговорил и Клотагорб: Тёмная материя, тёмная энергия, Гните трехмерье кривыми верными, Черви четвертого измерения, Точите пространство-время, Экзоматерия, масса отрицательная, Стабилизируй проход замечательно! Мир как будто качнулся, словно бы сама гравитация на миг изменила направление. Но ничего не произошло. Далёкие фигурки не приблизились, и уж точно не перенеслись в подвал Древа. - Не достаю… - простонал Клотагорб. - Может, и к лучшему — проворчала Талея. - Если вы меня не обманываете, и произошли всего лишь «беспокоящие события», то не пристало Джон-Тому убывать в ещё один опасный поход, не успев вернуться из прошлого. Пусть путешествует в своем темпе. Судя по тому, что пропавшая музыка в вашем дверном звонке вернулась, он уже добился того, за чем шёл, и теперь не спеша возвращается домой. Ему ничто не угрожает. Хоть я и скучаю по нему, но пусть он хоть полгода-год побудет в безопасности от ваших самоубийственных планов. Ленивец уже прекратил ритуал призыва Ничего, и троицу теперь окружала обычная, уютная полутьма, разрываемая ровным светом сферы в когтях Горпула. Чародей не спеша зашагал назад, к лестнице наверх. - Вас можно понять, мадам — наконец, ответил он. - Но «беспокоящие события» по-прежнему меня беспокоят, действия должны быть предприняты, а миссия — выполнена. Жаль, что её невозможно поручить моему проверенному другу и компаньону. Но это означает лишь, что её придется выполнять кому-то другому. Благо, я заблаговременно заготовил большую часть необходимых компонентов еще тогда, двадцать лет назад, когда он искал путь домой. Горпул, когда выберемся наружу, проверь запасы иттербия и трансурановых. Талея не сразу поняла, что означают эти слова. - То есть, вы собираетесь призвать еще одного волшебника или чаропевца из того же мира, из которого происходит мой муж — сухо констатировала она, когда смысл слов мага стал ей понятен. - Иного выхода не вижу, мадам — сокрушенно ответил Клотагорб. - Я не знаю, где находится и когда вернется ваш муж и мой верный сподвижник. Я не смог призвать его магией. И я не знаю никого иного в этом мире, кому можно было бы поручить подобную задачу. Это же решение… в конце концов, оно сработало однажды. - Но имеете ли вы право обречь еще одного несчастного на горькую участь приспособления к незнакомому и опасному миру? - Не забывайте, моя дорогая, о Безымянной пещере — ответствовал маг. - Я не случайно выбрал вновь именно этот мир. Теперь, когда у нас есть постоянный путь сообщения с ним, я могу в случае неудачи, не тратя лишних запасов и сил, отослать новичка назад через неё. Я, по сути, ничем не рискую, ни за себя, ни за этого человека. * * * Великое сплетение колдовства началось, но теперь он забрасывал удочки иначе. Не инженер его интересовал, но личность творческая, склонная к полёту фантазии, увлекающаяся искусством. Словом, человек того же склада, что и прославившийся чаропевец Джон-Том, и наделенный теми же талантами. Расчёт был сложен, а времени не так много, и кое-какими формулами пришлось пренебречь. Ему так и не удалось рассчитать вращение планеты и запустить нить поиска в то же место, что и в прошлый раз: формула не желала сходиться, с количеством оборотов он путался вновь и вновь. Быть может, на этот раз поиск начнётся на совсем другом краю иного мира. Но в одном он был уверен: он не ошибётся. Портал откроется вновь, и возьмет того, кто ему нужен. И вновь он наткнулся на податливый разум, и вновь тогда, когда он не ждал, подступила дряхлость, мысли спутались, и точка выхода сместилась, причем куда сильнее, чем в прошлый раз. Что ж, никто в этом мире не молодеет с годами... * * * Кесиликт был всегда. Кесиликт был при Её Величестве Исстаг. Кесиликт был и при покойной Императрице Скрритч. Кесиликт уже был и при её царственной матери, Ввирр. Правления менялись, менялись девизы и политики, а Кесиликт оставался. Он гордился этим, гордился гибкостью своего брюшка, гордился своими долгими годами жизни в этом обществе, где слабые умирали быстро и бесславно. Он был силён. Был силён не в войне: где ныне те Мордещи и Эвалоки, сильные на поле брани? Мертвы, и похоронены. Был силён не в тайной магии: где ныне тот Эйякрат? Мёртв, и останков даже не было найдено в том отравленном кратере, что запечатал Трумов Проход. Он был силён, конечно же, в политике. В искусстве лжи и обмана. Он сумел заморочить голову полосатому теплокровному речами о мире. Он сумел обвести вокруг пальца волшебников этого жалкого, по воле случая одержавшего победу народа, когда те явились в Куглух, чтобы изъять запретные знания. Он сумел оставить себе самое ценное. То были не колонии, разбросанные по миру, хотя и в них нашли прибежище истинные патриоты. То были даже не знания из Проявления, хотя и из них Кесиликт сумел спасти самое важное. То был дух Броненосного народа. И этот дух теперь принадлежал ему. Не молодому генералу. Не столь же неопытному чародею, которого он помнил жалким червём. И даже не правящей императрице Исстаг. Ему, Кесиликту, принадлежала теперь власть в Зелёных Всхолмьях. Прошло двадцать лет, и этого было достаточно, чтобы соперников у Кесиликта не осталось. Вошел мастер-шпион с докладом. - Министр, ожидаемый пленник доставлен. - Прекрасно. Он может войти? - Да, уже может. Руз очень точно рассчитал яд, и его действие уже закончилось. Но действие яда Руза, как видно, еще не окончилось полностью, потому что оборванный, исковерканный теплоземелец, которого ввели два жука с покрытыми шипами жвалами, еле ходил, он волочил ногу и шатался. То был представитель длинноухого вида со светлой шерстью, но печи Сурани, каким нездоровым он выглядел! Шерсть была вся в подпалинах и ожогах. На тощих плечах болтались чёрные истрепанные лохмотья. Морда была искажена гримасой. - Вот он — проговорил мастер-шпион. - Мы давно следили за этим культом, вербовавшим теплоземельцев на северо-западе, за вересковыми болотами и пустынными землями. Это один из тех чародеев, что призвали для культа Второе Проявление. - Второе проявление…. Оракул? - проговорил длинноухий. Второе Проявление. Так доклады шпиона, ученика неуловимого Ханниуза, были правдой. Этой горстке теплоземельцев удалось повторить заклинание Эйякрата, которое считалось погибшим вместе с ним самим в гибельном огне, и призвать из-за Грани Миров мёртвый разум. - Можете называть его оракулом, если угодно — ответствовал Кесиликт. - Нам угодно называть его Вторым Проявлением. Так это правда. Какую магию поведало оно вашему культу? - Генетическую… - прохрипел пленный длинноухий. - Искусство создания новой жизни. Объединения живых существ. Придания животным любых свойств, любых качеств. Я был одним из сподвижников Драу… нашего магистра. Я участвовал в призыве оракула. Я сумел выжить, когда мятежники сожгли Киллагурри, наш монастырь... Кесиликту не было знакомо слово «генетический», но из разъяснения пленного он понял, о какой магии идет речь. Эйякрат когда-то интересовался и ей, но в конце концов счёл её малополезной. Таким, как генерал Мордеша, всегда хотелось заполучить себе сверхсолдат, но важнее всего всегда было вооружить солдат, обучить их, выковать оружие и доспехи, ибо одними жвалами даже жуки-великаны много не повоюют, и один лишь природный панцирь не спасет даже их от проламывающего сталь тяжелого оружия. - Ты будешь жить, теплокровный. Будешь жить, пока будешь служить. Тебя отведут к придворному чародею Караагу. Ты покажешь ему, как было призвано Проявление. Он скажет тебе, как изменить заклинание. Он скажет, какие знания искать. Ты выполнишь все, как он прикажет. * * * Мэр-президент города и графства Поластринду сидел у камина, откинувшись на спинку кресла, с бокалом глинтвейна. Холодный зимний вечер тянулся ледяными прикосновениями ветерка через приоткрытое окно, заставляя ежиться и садиться ближе к огню. В это время года со склонов Зубов Зарита дули пронизывающие ветра. Но мэр-президент не страдал от холода так сильно, как его лишенная шерсти верная соратница, генерал армии графства. - Я бы хотела уже покончить с этим бесконечным спором об этой горстке bandidos в холмах Дуггакурры — недовольно говорила она. - Зачем мы с ними миримся? Un poco sangre, и я очищу холмы, и по Вертихвостке вновь пойдёт торговля. Тогда твое кресло будет, наконец, в безопасности. - Есть вещи, которых я не совершаю никогда — с достоинством ответствовал мэр-президент. - Я не плутую в карты. Я не показываюсь на публике в грязных манжетах и не пью игристого по утрам. И я не развязываю войн. Он действительно был дипломатом — и по натуре, и, последние двадцать лет, по профессии. Его путь к высшему посту в крупнейшем городе-государстве Теплоземелья пролёг без схваток, без убийств. Теперь же он без капли крови объединял Двенадцать Графств. Уже были подписаны Постоянный Оборонительный Пакт — пять лет назад, Таможенный Союз — три года назад, Второй Договор о Полиции Двенадцати Графств — год назад, и Меморандум об объединении законодательств — совсем недавно. Казалось, ещё чуть-чуть, и он впишет свое имя в историю Теплоземелья. Ещё чуть-чуть, и столетия спустя будут в каждой школе учить детенышей тому, как великий Каспар ди Лорка д’Омоллия ди лос Ананасос Цыгаксос, первый Федеральный Президент Двенадцати Графств, сделал тёплые земли одной страной. Но нашлись, конечно, и те, кто противился его инициативе. Это были дальние поселения теплоземельцев, не входившие в Двенадцать Графств, и видевшие его политику как удушающую сеть обмана и деспотии, которую длинноухий лжец, обуянный жаждовластием, норовил накинуть на независимые города-государства. Далёкий Снаркен на том берегу Глиттергейста, и совсем близкие подземные города Дуггакурры — Пфейффенмюнтер, Поулт и Виттен. Камриока и островной Оранжель. Все они создали Независимую Фракцию и слали реки золота армии наемников, окопавшейся на Дуггакуррских холмах и грозившей перерезать торговый путь по Вертихвостке. Без этой торговли разорятся поластриндские купцы, и мэр-президент потеряет поддержку. - Ты ничего не собираешься делать? - спросила генерал. - Просто ждать, пока эти desperados нападут сами? Рисковать вылететь из своего кресла? - О нет, у меня другой план. Я опытный игрок, и мой опыт подсказывает, что когда на руках у тебя лишь одна пара, время делать хорошую мину при плохой игре. Я сломлю их волю при помощи блефа. И именно поэтому меня очень сильно беспокоит долгое отсутствие ожидаемого нами посольства. - Ждешь помощи от Прядильщиков? - фыркнула генерал. - Dios mio, что за глупость. Пауки не станут сражаться за одних теплоземельцев против других. Мы с тобой были в их стране и знаем их нравы. - Но сепаратисты-то этого не знают — тень улыбки промелькнула по подернутой бледно-серой сединой морде маститого политика. - Мне не нужно, чтобы Прядильщики развязывали войну за меня. Я хочу, чтобы они продемонстрировали нашим врагам силу на совместных учениях в предгорьях Зубов Зарита. Это будет наш намёк тугодумам и твердолобам из Снаркена, что на нашей стороне больше сил, чем они думают. Тогда, я полагаю, в их совете возобладают более спокойные и рассудительные умы, и назревающая война в Дуггакурре отступит. Однако посольство задерживается, и меня это беспокоит. Я хочу отправить встречное посольство. - Но мы не знаем тропы через Зубы! - Одна нам известна. Тебе известна, и мне тоже. Само собой, без могущественной магии ею не пройти. Я говорю о Горле Земном. Поэтому мне нужна помощь нашего старого предводителя и наставника, Клотагорба из Древа. Я уже отправил послание, но мне хотелось бы послать в Древо кого-то, кому я доверяю, для личных переговоров. Предводительница армии Поластринду словно бы оживилась от услышанного, её недовольство куда-то пропало. - Bueno! Завтра на рассвете я отбываю на инспекционный вояж по тренировочным лагерям нашей армии и союзников на северном берегу Вертихвостки. Вояж закончится не так далеко от Древа, и я смогу, как разделаюсь с этим, посетить Древо. Самой интересно, как там старый tortuga, как Талея и Джон-Том, чем живут. - Только без глупостей, дорогая — ответил президент Цыгаксос. - Без несанкционированных мною приказов о наступлении. Без провокаций на границе. - И хватит называть меня «дорогая» - огрызнулась генерал Кинтера. - Мы уже десять лет как не пара.