***
Директор Лайонхарт явно передал Синдер просьбу Сансет, потому что она уже ждала их возле усадьбы Никос, когда на следующее утро группа из пяти человек - члены команды САПР и леди Никос, - вышла из ворот. — Доброе утро, миледи, — произнесла Синдер, поклонившись леди Никос. — Леди Пирра, для меня будет честью охотиться вместе с вами. Спасибо, что предоставили мне эту возможность. — Пожалуйста, просто Пирра, — смущённо пробормотала Пирра. — В наших обстоятельствах не нужно церемониться. Синдер улыбнулась. — Как пожелаешь, Пирра, я с нетерпением жду возможности увидеть тебя в действии, — она переключила своё внимание на других членов команды. — Всех вас. Я надеюсь, что вы оправдаете свою зарождающуюся репутацию. — О, мы устроим тебе хорошее шоу, не волнуйся, — усмехнулась Сансет. — Мы устроим тебе такое хорошее шоу, что тебе следовало бы взять с собой корзину для пикника вместо оружия. Готова идти? — Я всегда готова, — заявила Синдер. Розовые пальцы рассвета лишь нежно коснулись города, когда группа направилась к докам. Руби зевнула. Сансет же после ночной тренировки сумела выкроить несколько дополнительных минут сна, просто не приложив особых усилий для подготовки: она быстро вымылась, а её волосы сейчас напоминали куст или, скорее, выглядели так, будто их протащили сквозь него. Пирра выглядела не только столь же свежей, как всегда, но и такой же идеальной, в этом они с Синдер были очень похожи друг на друга: обе выглядели так, словно, встав с постели, тут же уселись в кресло своего личного стилиста. Леди Никос, с другой стороны, выглядела так, будто была бы не против отдохнуть немного больше, чем ей позволяли обстоятельства. — Прошу прощения за столь ранний подъём, — сказала Сансет, — но... — Но мы должны быстро найти и убить гримм, — заявила Пирра. — Если позволить ему продолжать охотиться на беззащитных пастухов и земледельцев, если он спустится в долины и начнёт преследовать фермеров, то во всём регионе вспыхнет паника. А паника привлечёт ещё больше гримм. Сансет кивнула. Она до сих пор помнила, как ей было страшно, когда она только оказалась в Ремнанте и обнаружила, что делит мир с этими монстрами: настолько страшно, что она была ближе, чем когда-либо, к тому, чтобы пройти обратно через зеркало, и, целуя копыта Принцессы Селестии, молить о прощении за все ошибки, которые она совершила. Было легко забыть этот страх, как только была разблокирована аура и пройдена небольшая подготовка. Было легко забыть, насколько грозными были гримм. Даже одного беовульфа достаточно, чтобы потерять целую семью в домике пастуха на склоне холма. — Есть ли у директора Лайонхарта способ призвать на службу кого-нибудь из профессиональных охотников для защиты города? — спросила Сансет, пока они шли. — Даже если бы мог, стал бы он? — нахмурилась леди Никос. На ней были доспехи, похожие на доспехи Пирры, за исключением того, что на ногах было чуть меньше защиты, а кираса была украшена драгоценными камнями, которые, учитывая богатство семьи Никос, скорее всего не были бижутерией. Доспехи, когда-то созданные для неё, сидели на ней уже не идеально, но достаточно хорошо, чтобы она всё ещё могла их носить. К спине у неё был привязан меч, который Сансет видела на её столе. — Невозможно понять, что происходит в голове этого дурака. — Раз уж Мистралю нужно больше охотников, чем он имеет в настоящее время, возможно, следует обратиться к атлассовским силам, базирующимся в Аргусе? — ехидно предложила Синдер. На ней были серые брюки и бежевая куртка без рукавов, которую она оставила расстёгнутой, что явно показывало, что она - по какой-то причине - решила отказаться от рубашки и бюстгальтера, вместо них перевязав грудь бинтами. В любом случае, если она хочет так одеваться, то пусть. Более важными были пара ятаганов и лук, которые она несла на себе: все три оружия были привязаны к её спине поперёк талии. — Я уверена, что некоторые специалисты могли бы... — Это Мистраль, девочка, — заявила леди Никос с насмешливым фырканьем. — Наша сила не настолько уменьшилась, чтобы зависеть от защиты Атласа. Здесь мы решаем свои собственные проблемы. — Я прекрасно знаю, как Мистраль решает свои проблемы, леди Никос, — ответила Синдер, и на мгновение её голос потерял ровность, приобретя нотку гнева, исчезнувшую почти так же быстро, как появилась. — И всё же я удивлена, узнав, что вы не доверяете Атласу. В конце концов, они здесь только для нашей защиты. Разве не так? — Простите меня, Синдер, миледи, — вмешалась Сансет, — но хотя у вас, возможно, хватает энергии для оживлённой дискуссии о геополитике и международных отношениях, я не уверена, что сейчас подходящее время и место. Синдер улыбнулась. — Конечно, Сансет, ты совершенно права. Тысяча извинений, миледи. Они прибыли к нужному доку, тому самому, к которому пришвартовался их дирижабль позавчера, когда они впервые прибыли в Мистраль. Сегодня их ждал ещё один примитивный на вид мистральский дирижабль, похожий на эквестриский, с двойным корпусом, по типу того, что доставил их в город. На причале их также ждала фавн-лиса, которая, как и Сансет, обладала животными ушами и хвостом. Её волосы, лицо и всё видимое тело были бесцветно-белыми. Исключением были яркие малиновые глаза и розовые тени для век, которые она нанесла в "крылатом" стиле, которым Пирра подчеркивала свои глаза. Девушка-фавн была одета в коричневую кожаную кирасу и наручи поверх бледно-голубого халата, вокруг её талии был повязан пояс в тигровую полоску. — Леди Никос, — кивнула она. — Леди Пирра, — она взглянула на Руби. — Мисс Роуз. Я не знала, что вы находитесь в этой компании. — Ну, — быстро произнесла Руби. — Я член команды Сапфир. — Во главе со мной, Сансет Шиммер, — заявила Сансет. — А это Жон Арк, замыкающий команду, и Синдер Фолл из команды Клементина из Хейвена. А вы? — Камилла Вольски из "Рутулусовской службы безопасности", — заявила Камилла. — Большинство наших оперативников находятся в поле. Меня попросили защитить город, пока вы идёте вперёд, но я бы предпочла присоединиться к вам в вашей охоте. Я полагаю, что лучше сразу покончить со зверем вдалеке от города, и мое проявление, Зоркий Взгляд, может быть вам полезно. — Вы готовы последовать моим командам? — спросила Сансет. Камилла смотрела на неё спокойно. — Я старше и опытнее... — А это моя команда, — заявила Сансет. — Моя команда. Моя ответственность. Вы можете следовать моим приказам или можете остаться здесь и защищать Мистраль, как вам приказано. Камилла посмотрела мимо Сансет. — Что вы скажете, леди Никос? — Всё просто: мисс Шиммер командует, — заявила леди Никос. — Мы все лишь дополнения к её команде. — Ясно, — тихо сказала Камилла. — Очень хорошо. Мой лук, меч и все мои навыки к вашим услугам, Сансет Шиммер. Группа из теперь уже семи человек поднялась на борт дирижабля без дальнейших вопросов и жалоб, и корабль плавно поднялся в небо и понёс их над ступенчатыми домами и высокими башнями Мистраля. Пока они летели на восток, к месту последнего известного нападения, Сансет заметила, что сейчас земля под ними казалась более пустой, чем всего несколько дней назад, когда они только прилетели в город. Тогда даже издалека Сансет смогла увидеть не только фермы в долинах, но и пастухов на вершинах окружающих гор. Но теперь, когда они пролетали над восточными горами, хребты казались голыми, лишёнными жизни, если не считать случайных коз или овец, бродивших потерянными и брошенными по холмистой местности. — Неужели все люди так быстро сбежали в Мистраль? — спросила Сансет. — Действительно, — тихо сказала Пирра. — Во времена опасности город всегда был убежищем для тех, кто живёт вокруг него. Ожидается, что они должны искать защиты у стен, когда приближаются гримм или враги, точно так же, как ожидается, что ворота будут открыты, признавая их право на защиту. — Они вернутся, — добавила Камилла. — Как только опасность минует. — Некоторые не вернутся, — заявила Синдер. — Иначе нас бы здесь не было. Это правда, - мысленно признала Сансет. - Хотя, возможно, было бы лучше, если бы ты этого не говорила. — Кто-нибудь имеет представление, что это за гримм? — спросил Жон. Он стоял в центре пассажирского салона дирижабля, вдали от окон и вида на землю. — Никто ведь не знает? — спросила-утвердила Сансет, взглянув на Синдер. — Директор Лайонхарт нам об этом не говорил. Тебе он что-то рассказал? — Нет, — просто сказала Синдер. Ветер развевал её длинные тёмные волосы в разные стороны так, что временами можно было даже увидеть её второй глаз. — Нападения совершались на хижины пастухов и изолированные фермы: выживших, которые могли бы описать нападавшего, никогда не было, а нападения всегда происходят ночью, поэтому зверя не видно. — Если выживших нет, то кто сообщил о нападениях? — спросила Сансет. — Сын возвращается домой с рынка и обнаруживает, что дом его отца взломан и все внутри убиты, — объяснила Синдер. — Соседи, которые ждут до утра, чтобы выяснить причину криков, которые они слышали ночью. — Двое сотрудников "Рутулусовской службы безопасности" расследовали срабатывание сигнализации на одной процветающей ферме, — добавила Камилла. — То, что выживших нет, не означает, что никто никогда не узнает, — заключила Синдер. — Но люди, появившиеся постфактум, не могут сказать нам, что за угроза нас ждёт, — пробормотала Руби. — Значит, ещё есть шанс, что это всего лишь беовульф? — спросил Жон. — Может быть, — признала Сансет, — но я в этом сомневаюсь. — Правда? — спросила леди Никос. — Что заставляет вас так говорить, мисс Шиммер? Вы всё не можете не проверять меня? Сансет фыркнула, хотя и надеялась, что леди Никос этого не заметит. — Начнём с того, что эта штука умная: она знает, что может нанести больше ущерба и сеять больше ужаса, убивая ночью, передвигаясь незаметно. Это означает, что она, вероятно, старая, а старый и умный беовульф присоединился бы к стае. Но если это всего лишь один гримм, то, вероятно, он принадлежит к виду, которому более комфортно охотиться в одиночку: урса, дезсталкер, может быть, берингель. Мы узнаем больше, когда доберёмся до места последнего нападения. Жон? — Да? — Есть идеи? — спросила Сансет, коротко взглянув на леди Никос. Жон моргнул. — Э... если он нападает только ночью, то... это значит, что он отдыхает днём где-то в тихом месте. Он, должно быть, прячется, например, в логове или типа того. Если мы сможем найти логово, мы найдем монстра, верно? — Верно, — согласилась Сансет. Она видела, как леди Никос одобрительно кивнула. Я думаю, что мы набрали пару очков. Вскоре после этого дирижабль начал снижаться вблизи разрушенного деревянного дома, превратившегося в руины. Все четыре стены были сломаны, а крыша обрушена: щебень и обломки были разбросаны по ландшафту, а также было... то, что превращало всю картину в более тошнотворное зрелище. — Это моя конечная, — крикнул пилот из кабины. — Если вам нужно, чтобы вас забрали, подайте сигнал сигнальной ракетой, и кто-нибудь придёт и заберёт вас. — Понятно, — коротко ответила Сансет. — Мы скоро увидимся. Дирижабль опустился на расстояние пары футов от земли, позволив охотникам легко спешиться и приблизиться к дому. Сразу было ясно, что это дело рук гримм: недалеко от дома находился загон, всё ещё полный овец, что слонялись и баяли, безуспешно пытаясь вырваться из деревянных пут. Ни один простой хищник не стал бы врываться в дом, чтобы убить тех, кто внутри, оставив при этом всех овец, но гримм не беспокоили животных, если только животные не беспокоили их первыми. Вероятно, именно поэтому овчарке начисто оторвали или откусили голову. Пёс пыталася защитить своего хозяина и поплатился за свою собачью преданность. — Рассредоточьтесь и ищите следы, — приказала Сансет. Так все и поступили, начав обыскивать территорию вокруг разрушенной усадьбы, иногда буквально заставляя себя подойти ближе к тем местам, где гримм особо знатно повеселился. Сансет было сложно замечать что-то иное, кроме следов крови среди руин. Пока они искали, Руби разрезала цепь, удерживавшую загон для овец, с помощью Кресент Роуз и выпустила существ к траве вблизи. — Мне показалось... им некомфортно там, где они находились, и они будут голодать, если никто не придёт о них позаботиться, — объяснила Руби, заметив пытливый взгляд Сансет. Сансет честно думала, что кто-то да придёт и объявит овец своими, как только этот кризис закончится - что, будем надеяться, произойдёт скоро: я не собираюсь тратить недели на выслеживание этого существа, - но у Руби доброе сердце, и нет смысла ругать её за то, что она уже сделала. Тому, кто придёт за стадом, просто придётся слегка поискать их, только и всего. Сансет испытала лёгкий подъём духа, увидев, как одна особенно толстая овца отплатила Руби, попытавшись съесть её красный плащ. Пирра пришла на помощь Руби и мягко, но решительно прогнала овцу, прежде чем та успела нанести какой-либо реальный вред одежде. Следы нашла Камилла: большие тяжёлые отпечатки, принадлежащие существу с чем-то вроде трёх пальцев или копытами на концах каждой ноги. — Значит, не беовульф, — пробормотал Жон. — Ни урса, ни дезсталкер, — добавила Сансет. — Есть идеи, что это такое? — спросила её Руби. — Это ты слушаешь профессора Порта. — Если он и упоминал об этом, то я не могу сразу вспомнить, — ответила Сансет. — Или, возможно, он ещё не дошёл до этого монстра. В конце концов, нам предстоит учиться ещё четыре года, — добавила она, резко взглянув на Пирру. — Но... нет, я не могу сказать, что это такое. — Я тоже, — сказала Синдер легкомысленно, совершенно не беспокоясь о своём невежестве. — Это, должно быть, действительно редкий гримм. — Даже если мы не можем идентифицировать существо, мы знаем направление, в котором оно ушло, — сказала Камилла. — Следы ведут на северо-восток. Там мы найдём логово этого существа. — Согласна, — кивнула Сансет. — Я поведу, затем идёт Пирра, затем Жон, затем Руби. Синдер, Камилла, вы обе замыкаете отряд. — Хорошо, — просто сказала Синдер. — Как пожелаете, — согласилась Камилла. — Где мне идти? — спросила леди Никос. — Как вам будет угодно, миледи, при условии, что вы не будете идти ни впереди меня, ни позади Синдер, — ответила Сансет тоном, в котором, - она надеялась, - в равной мере сочетались строгость и уважение. — Я не буду мешать вашим планам, — заверила её леди Никос. — Тогда у нас нет причин оставаться здесь, — заявила Сансет. — Давайте выдвигаться. Они шли весь день. У Сансет были некоторые сомнения относительно того, сможет ли леди Никос с повреждённой ногой поддерживать темп движения, но казалось, что, когда её аура активирована, как сейчас, хромота не беспокоит её так, как беспокоила в поместье Никос. Это к лучшему, ведь ей начало казаться, что по стране этот зверь передвигается очень быстро. Куда быстрее, чем их группа, ибо, хотя они уже шли целый день по склонам мистральских гор - Каэлинских и Эсквилинских, - они так и не подошли к логову гримм, не догнали его по пути и не заметили, как он бежит впереди них даже с дальновидным проявлением Камиллы. Небольшим облегчением было то, что они не заметили никаких признаков новых разрушений, которые мог бы устроить зверь. Они больше не проходили мимо разрушенных домов, не видели никаких следов смерти и разрушений. Во всяком случае, не по нынешнему маршруту. Других людей они не встретили, но если и были другие жертвы после последнего известного нападения, их следов они не заметили. И, не видя никаких признаков, они могли утешить себя тем, что других нападений не было. Они пересекли горы, минуя деревни в долинах, которые казались слишком тихими, и сельскохозяйственные угодья, на которых не было рабочих. Гримм, возможно, и не причинил больше вреда на своём пути, но ужас уже распространился из-за него, как злобные миазмы, и охватил людей, которые ютились за стенами и запертыми дверями, как будто те могли их защитить. — Единственные, кто действительно может защитить их от гримм - это мы, — сказала Синдер, подходя к Сансет. Она улыбнулась. — Те, у кого есть власть и желание использовать её по своему усмотрению. Сансет посмотрела на неё через своё плечо. — Откуда ты узнала, о чём я думаю? — Потому что я думала о том же, — ответила Синдер. — Маленькие люди, цепляющиеся за свои стены, за запертые двери, за так называемую безопасность своих домов, за свои планы выживания, за свои непредвиденные обстоятельства. Они цепляются за ложную надежду. — Как ты сама выразилась, надежда - это то, что помогает нам выжить, — мягко сказала Сансет. — Иногда она - всё, что у нас есть, какой бы ложной или необоснованной она ни была. Единственная видимая бровь Синдер приподнялась. — Ты имеешь в виду, что на их месте ты была бы столь же наивна? — Я молюсь Солнцу и Луне никогда не быть столь беспомощной, — ответила Сансет. В прошлом я была наивна в своём отчаянии. Синдер какое-то время смотрела на неё сверху вниз. Затем она сверкнула зубами в короткой улыбке. — Нет, ты не беспомощна, не так ли? Мы не беспомощны. Мы - те, у кого есть власть, те, кто будет решать будущее тех, кто внизу. У Сансет сложилось отчётливое впечатление, что Синдер говорила не просто об их географическом положении относительно города внизу. Солнце уже садилось, и они не могли знать, сколь далёкий путь им предстоит до убежища гримм. — Мы разобьём лагерь на ночь, — решила Сансет. — Вероятно, этот гримм видит в темноте куда лучше нас, не говоря уже о том, что, как только он выберется из своего логова, у нас не будет возможности его найти. — Но если мы остановимся, — запротестовала Руби, взглянув Сансет прямо в глаза, — не выйдет ли гримм и не нападёт ли снова? Сансет выдержала взгляд Руби. — Мы не можем спасти всех. Они обе уставились друг на друга. Руби не стала с ней спорить, но по выражению её глаз было ясно, что ей очень этого хочется. Даже если её разум принял точку зрения Сансет, её сердце восставало против неё. Сансет больше ничего не сказала, потому что знала, что права, и считала, что и Руби знает, что она права. Всё, что ей нужно сделать, это дождаться, пока Руби примет это. — Сансет... — начала Руби. — Мы никого не спасём, если попадём в засаду, — резко перебила её Сансет. Прорваться сквозь тьму и сделать всё возможное ради победы, возможно, было бы праведным поступком. Возможно, это даже будет "правильно". Но Сансет была уверена, что её решение является разумным и безопасным, и именно ему они и будут следовать. В зависимости от того, насколько далеко находится от них логово... если окажется, что охота будет продолжаться несколько дней, то она подумает о ночном марше, чтобы быстрее закончить дело, но не сегодня вечером. Сегодня вечером они отдохнут. Руби склонила голову. — Хорошо. Я думаю. Больше никто не возражал, а леди Никос, похоже, больше предпочитала наблюдать за тем, что они делают, чем вмешиваться, поэтому они разбили лагерь на травянистом склоне горы, успев к тому моменту, когда солнце зашло и вокруг них опустилась тьма. Жон, который всегда преуспевал в полевом ремесле ещё даже до того, как взялся за учёбу всерьёз, развёл огонь и приготовил ужин. Наблюдая за его работой, Сансет поняла, что одним из преимуществ начала работы прямо с Мистраля в этой импровизированной маленькой миссии было то, что они смогли взять с собой немного свежих продуктов, а не полагаться на пайки и консервы. Жон даже взял несколько особых специй и приправ с кухни особняка Никос и использовал некоторые из них прямо сейчас, добавляя их в кипящую кастрюлю с нарезанными овощами. — Хорошо пахнет, — сказала Сансет. — Действительно, — пробормотала леди Никос. — Похоже, у вас есть талант повара, мистер Арк. — Спасибо, — отреагировал Жон. — Моя мама научила меня... я имею в виду, э-э, — он откашлялся. — Большое спасибо, леди, комплимент с благодарностью... принят. — Хм, — неопределённость отношения леди Никос к этому повисло в воздухе: то ли она одобряла талант Жона в этой области, то ли вообще не одобряла любого, кто не был достаточно богат, чтобы нанять личного повара. Янтарный глаз Синдер, казалось, светился в нисходящем свете. — А мяса нет? Жон взглянул на неё. — Не здесь. Понимаешь, Сансет... — Я вегетарианка, — объяснила Сансет. — Ах, — ответила Синдер, — и ты навязываешь свой выбор товарищам по команде. Полагаю, это твоя привилегия как лидера. — В некоторой степени, полагаю, — сказала Сансет. — У меня нет проблем с тем, чтобы они ели мясо, я просто не позволю им заставить меня есть его. — Пирре нужно мясо, — сказал Жон. — Я собирался поджарить ей сосиски... — О, Жон, тебе не нужно из-за меня так сильно хлопотать, — сказала Пирра. — Тогда, возможно, он сможет потрудиться за нас обеих, — пробормотала Синдер. — Если ты не возражаешь. — Нет, всё в порядке, — сказал Жон. — Я как раз собирался предложить. — Буду очень благодарна, — кивнула Синдер. — Руби? — спросил Жон. — Мисс Вольски? — Мне и так будет достаточно, — ответила Руби. — То, что в кастрюле, вкусно пахнет. — Можно просто Камилла, — мягко произнесла та. — И я, пожалуй, тоже откажусь. — Признаюсь, ты меня удивила, Сансет, я не думала, что ты из тех, кто испытывает сострадание к животным, — сказала Синдер. Сансет слегка улыбнулась. — Как животное, поедание их кажется мне слишком близким к каннибализму. Синдер усмехнулась. — Разве в таком случае каннибализм не естественное состояние мира? Все существа охотятся на тех, кто слабее их самих, а человечество, как самое сильное из всех животных, охотится на всех остальных и пожирает их. — За исключением гримм, которые охотятся на человечество и пожирают его, — заметила Сансет. — Так кто здесь на самом деле доминирующий вид? — Это вопрос, — заявила Синдер, — вопрос, на который ещё предстоит ответить, не так ли? — Думаю, да, — сказала Сансет. Она на мгновение задумалась. — Забегая немного вперёд: Жон, ты возьмёшь первую вахту. Я возьму среднюю, а Пирра - последнюю, — по мнению Сансет, средняя вахта была самой трудной, поскольку ни в начале, ни в конце ночи не было периода непрерывного сна. — Мне следует нести среднюю вахту, я свежее тебя, — сказала Пирра. — Тогда оставайся таковой до завтра. Со мной всё будет в порядке. — А что я? — спросила Синдер. — Если хочешь, я могла бы взять на себя все три. Брови Сансет поднялись. — Тебе не нужен сон? Свет огня танцевал в глазе Синдер. — Не сейчас. Ты когда-нибудь чувствовала себя настолько голодной, что не могла спать, потому что предвкушение слишком велико, чтобы позволить заснуть? Сансет слегка нахмурилась. — Один или два раза, немного. — Во мне есть голод, который не дает мне покоя. — Ну, посмотрим, что ты почувствуешь после того, как попробуешь мою готовку, — встрял Жон, и на его лице заиграла лёгкая улыбка. Синдер фыркнула. — Я имела в виду совсем не этот голод, — она на мгновение взглянула на Пирру, а затем снова отвела взгляд. — Я бы никогда не догадалась, что ты страдаешь бессонницей, глядя на тебя, — сказала Сансет. — Спасибо за твоё... любезное предложение, но я думаю, нам нужно сохранять бдительность. — Ты не доверяешь мне следить за твоей безопасностью? — спросила Синдер. — Что касается меня, я боюсь, что завоевание доверия занимает некоторое время, — ответила Сансет. — Ничего личного. — Конечно нет, — сказала Синдер. — Доверие - слишком ценный товар, чтобы тратить его легкомысленно или необдуманно. Да ведь некоторые могут даже утверждать, что ты доверяешь мне слишком сильно: ты меня не знаешь, но всё же позволяешь мне сражаться вместе с вами. — Мы знаем, что ты будущая охотница, как и мы, — сказала Руби. — И поэтому мы знаем, что ты готовы сражаться за человечество, как и мы, — она улыбнулась. — Значит, мы уже многое о тебе знаем. Губы Синдер дёрнулись вверх. — Значит, каждый будущий охотник или охотница доблестен и благороден? — спросила она. — Надёжный союзник в борьбе с гримм? Руби кивнула. — Мы все одинаковые. Неважно, почему мы пришли сюда или каковы были наши причины, мы все находимся в одном и том же месте, чтобы делать одно и то же, с одной и той же целью. — Мы наследники героев песен и сборников рассказов, — заговорила Пирра, — а в сказках герои всегда благородны. — И в сказках всегда лето, а в реальном мире приходит зима, — ответила Синдер. — Для фермеров и пастухов, — заявила Сансет, — но не для таких, как мы. Или ты тоже не смеешь мечтать, что амбиции смогут победить все препятствия, встречающиеся на их пути? На что мы надеемся, если не на то, чтобы иметь возможность бросить вызов этому чёрствому, твёрдому камню, называемому жизнью? Разве мы не хотим противостоять всем невзгодам, которые она может обрушить, чтобы сокрушить нас, и придать ей форму в соответствии с нашими мечтами и дорогими амбициями? Свет костра танцевал в видимом глазу Синдер. — Я знала, что между нами есть родство, — сказала она. — Мы можем добиться успеха, а можем потерпеть неудачу и впасть в отчаяние... Но в любом случае наблюдать за тем, как мы пытаемся, должно быть интересно. — Какой ценой? — тихо спросила Пирра. Синдер не ответила. Она посмотрела на Пирру с почти растерянностью в своих горящих огнём глазах. — Не понимаю. — Какую цену ты заплатишь за достижение своих амбиций? — потребовала ответа Пирра, и хотя она смотрела на Синдер, у Сансет сложилось отчётливое впечатление, что она говорит с ней. — Какую цену ты заставишь заплатить других, чтобы осуществить свою мечту? — За некоторые мечты стоит заплатить, — мягко сказала Сансет. — Это не только мечтающему решать, — заявила Пирра, не сводя глаз с Синдер. — А что насчёт тех, кто должен осуществить твою мечту? А что насчет тех, кто может пострадать, чтобы ты смогла её достичь? Синдер наклонилась вперёд. Падающие волосы отбрасывали тень на бóльшую часть её лица. — А сколько человек пострадало от твоих рук, из-за твоих амбиций? — спросила она тихим и шёлковистым голосом. — Сколько мечтаний ты разбила на арене? Пирра поджала губы. Её голос тоже был мягким. — Это не одно и то же. — Если тебя так заботят мечты других, то отложи своё оружие и позволь Арслан Алтан забрать корону чемпиона, — предложила Синдер. — Это не одно и то же, — повторила Пирра, её голос стал острее, как кончик Майло. — Я... я надеюсь, что это не одно и то же. — Вы мечтаете не о трофеях и позолоченных лаврах, — заметила Камилла. Уголок губ Синдер дёрнулся вверх. — Боюсь, вы не смогли бы представить себе то, о чём я мечтаю, леди Камилла. Камилла откинулась назад, скрестив руки на груди и сев прямо. — Я была подопечной покойного лорда Рутулуса до его преждевременной смерти. Я фавн, но мне не чуждо знание амбициозных людей. Я знаю разницу между жаждой безделушек и желанием изменить мир. — Безделушки, говоришь? — нахмурилась леди Никос. — Вот как вы видите трофеи и позолоченные лавры, которые являются наградой за победу? — Разве это не так? — пробормотала Пирра. Леди Никос не услышала или сделала вид, что не услышала. — Что мы оставляем после себя, когда уходим? — спросила она не у кого-то одного, но сразу у всех собравшихся у костра. — Семью, — сказал Жон. — Если нам повезёт, мы оставим позади свои семьи. Людей, которые любят нас и будут помнить нас, когда мы уйдём. — Если нам повезёт, — прошептала Камилла. — Что касается меня... простите меня, леди Никос, но я считаю, что это всё не имеет значения. Если мы мертвы, значит мы мертвы. Можно сказать, что мой уважаемый Лорд продолжает жить в моей памяти, и даже больше в памяти его великих детей, возможно, в памяти тех, кто его хорошо знал и любил... но он давно мёртв и всё равно что прах. В холодном склепе он лежит под нашим домом. Зачем тогда тратить время на то, чтобы задумываться, какими нас будут помнить? Давайте лучше жить хорошо, пока можем, послушные чистой совести и чести. — Но тогда это и есть ответ, — сказала Руби. — То, как мы живём, что мы сделали - это то, что мы оставляем после себя. Людей, которых мы спасли, людей, которых мы вдохновили. — Ах, но это просто перекладывание проблемы на кого-то другого, — ответила Синдер. — Вы оставляете их позади, но что они оставляют после себя? — Память о наших делах будет жить после нас, — сказала Сансет. — Только если они записаны, — ответила Пирра. — Разве это не то, что ты поставила своей целью, мама? Леди Никос кивнула. — Сейчас по всему Мистралю в маленьких деревнях и тихих городках есть охотники и охотницы, вооружённые и готовые защитить их от сил гримм. Сколько людей в Аниме знают их имена? Мой муж, отец Пирры, отдал свою жизнь в битве с гримм, и сколько людей помнят его имя по сравнению с тем, сколько людей узнает лицо Пирры на фотографии? Деяния героев менее важны, чем истории, которые будут рассказывать о них, когда они уйдут, а для обычных охотников сказок не уготовлено. — Охотники - наследники героев песен и историй, — с запалом заявила Руби. — Оливии и всех таких героев, как она. — И всё же, о тебе не будет сложено никакой песни, как об Оливии, — ответила леди Никос, хотя в её голосе звучала лёгкая меланхолия по этому поводу. — Никто не напишет "Песнь о Руби Роуз", и ни одна энергичная молодая девушка не станет её читать. Не будьте так уверены, миледи: они ещё споют "Песнь о Сапфирах", клянусь. — И что? — спросила Руби. — Пока мы ведём себя как герои, имеет ли значение, помнят ли люди, что мы были героями? — Откуда появится новое поколение героев, если старых никто не будет помнить? — хмуро спросила леди Никос. — Будут ли одни и те же истории передаваться из поколения в поколение при том, что с каждым поколением они всё больше устаревают? — Разве мы в Мистрале не рассказываем Мистралиаду от одного поколения к другому? — спросила Синдер с ноткой веселья в голосе. Леди Никос почти улыбнулась. — Верно, мисс Фолл, но сколько ещё историй тех дней сохранилось? Ни одной. Сохранились только самые почитаемые из старых легенд. Остальные вытесняются из коллективной памяти нашего королевства более новыми историями и новыми героями. В каждом поколении наши великие семьи стремятся к величию, и деяния каждого поколения записываются для вдохновения тех, кто придёт после. Мисс Вольски, это правда, что ваш... лорд Рутулус так же мёртв, как и мой муж, но факт остаётся фактом: он похоронен в склепе рядом со своими предками, и его будут помнить как лорда семьи Рутулус, пока жива его линия. То же самое относится к тому, что вы пренебрежительно называете безделушками: короны, лавры и арена - наша самая древняя традиция. Быть чемпионом, посвятить себя победе в храме... быть бессмертным. — Образец добродетели, возвышающийся над всеми остальными, — сказал Жон. Он говорил тихо, но недостаточно тихо, чтобы леди Никос его не услышала. — Действительно, мистер Арк. Пирра говорила с вами об этом раньше? — Э-э, вроде как, миледи, — признался Жон. — Я, э-э... я не уверен, что согласен. — Ваша семья не будет существовать вечно, мистер Арк, — напомнила ему леди Никос. — Однажды они тоже уйдут, и что ты тогда оставишь? — Ничего, — признал Жон. — Но к тому времени они, надеюсь, что-то оставят. Следующее поколение вытеснит предыдущее, как вы и сказали. Я уверен, это звучит здорово - обладать "бессмертием", - но что вам нужно будет сделать, чтобы его обрести? — он взглянул на Пирру, но задержал взгляд на ней ненадолго. — Что нужно пережить, чтобы его получить? — Страдание не должно быть препятствием к достижениям, — заявила леди Никос. — Страдания других должны, — добавила Пирра. — Должна ли наша свобода заканчиваться там, где начинается свобода других? — спросила Синдер. — Если бы это было так, разве мы все не жили бы в ловушке своего рода янтаря, скованные огромной массой тел, которые сжимаются вокруг нас? — Лучше так, чем причинять им вред своим безразличием к их жизням в стремлении к своей цели, — сказала Пирра. Синдер на это не ответила. Вместо этого она сказала: — Если можно, леди Никос, я бы поспорила и с вами. То, что мы оставляем после себя... то, что мы должны стремиться оставить после себя, должно быть гораздо большим, чем просто наше имя в книге или на памятнике. — Тогда что же должно быть вместо них? — спросила Сансет. — Изменения, которые мы привнесли в этот мир, — объяснила Синдер. — Чтобы Ремнант, который мы покидаем, был иным, нежели тот, в который мы пришли... Это наследие, которым можно гордиться.***
Когда все ложились спать, Жон готовился нести первую вахту. Пока все остальные ложились и закрывали глаза, он встал и перевёл взгляд на край их импровизированного лагеря, смотря в темноту на случай, если оттуда придёт какая-нибудь опасность. Конечно, не он один не спал. Синдер сдержала своё слово, данное Сансет: она не легла. Она просто сидела, глядя на огонь, и даже когда тот начал угасать, в её единственном видимом из под чёлки глазе можно было увидеть тусклое пламя. Жон коротко взглянул на неё, затем снова отвёл глаза, прежде чем она смогла бы заметить его взгляд. Хотя он считал, что она всё равно знает. Были моменты, когда ему казалось, что она смотрит прямо на него, но ему никогда не удавалось поймать её на этом. Судя по ухмылке, что играла на её лице, она наслаждалась этим. Жон повернулся к ней спиной и сосредоточился на поставленной задаче. — Семья, да? Жон не стал оглядываться. — Что? — Когда леди Никос задала свой вопрос, ты ответил семья, — повторила Синдер. — Семья - это то, что мы оставляем после себя, когда уходим. Жон положил руку на рукоять Кроциа Морса. — Я... так и есть. — Это твоя мечта? — спросила Синдер. — Жена и стайка детей, играющих у твоих ног? Жон мгновение колебался. — Я... я бы не сказал "нет", — тихо ответил он. — Тогда что ты здесь делаешь? — резко спросила Синдер. — Ты приехал в Бикон в надежде найти будущую миссис Арк? — Я приехал в Бикон, потому что хоте... — начал Жон, но остановился. Слова, что он хочет стать героем, звучали бы по-детски перед этим человеком, которого он не знал. Так что с небольшой заминкой он продолжил: — Я хотел внести свой вклад. Синдер какое-то время молчала. Жон не слышал, как она встала и сильно удивился, когда она оказалась рядом с ним. — Ты понимаешь, что скорее всего умрёшь на этой работе задолго до того, как у тебя появится семья, которая будет помнить тебя? — Ты этого не знаешь, — сказал Жон. — Я знаю вероятность подобного, — сказала Синдер и после короткой паузы продолжила: — И ты тоже, не так ли? Жон вздохнул и выдохнул. — Да, — сказал он. — Я не глупый, я знаю, во что ввязался. — И всё же ты здесь, — пробормотала Синдер. Она улыбнулась. — Дай угадаю... много братьев и сестёр. — Сёстры, — подтвердил Жон. — Их семь. — Сколько из них уже имеют детей? — спросила Синдер. — Две, — сказал Жон. — Значит, ты согласен с тем фактом, что можешь умереть, прежде чем у тебя появится шанс иметь собственных детей, потому что ты думаешь, что твои племянницы и племянники будут помнить храброго дядюшку Жона? — Я не против риска, потому что... — Жон взглянул на Синдер: она всё ещё улыбалась. — Потому что я скорее умру, чем подведу своих друзей. — Как галантно с твоей стороны, — сухо пробормотала Синдер. — Ответственность - это самое высокое, что может сохранить человек. Поистине, чувство, достойное рыцарей прошлого. Жон усмехнулся. — Я не рыцарь. — Ты одет как рыцарь, — заметила Синдер. Она осмотрела его с ног до головы. — Или... как пародия на одного из них, по крайней мере. Вы с Сансет покупали свои доспехи в одном месте? Я никогда не видела ничего подобного. — Я не знаю, — признал Жон. — Я имею в виду, я знаю, что это немного... дешёвая броня, но в свою защиту скажу, что у меня было немного денег, когда я её покупал. — Очевидно, — сказала Синдер. — Но ты пытался выглядеть как рыцарь, не так ли? — Я... я думаю, — вынужденно признал Жон. — Но я был настолько глуп, что сейчас стараюсь не слишком задумываться о том, о чём тогда думал. — Ошибки прошлого влияют и на лучших из лучших, — кивнула Синдер. — Каково это - быть в команде с такими людьми, как Пирра Никос? Жон взглянул на неё. — Ты спрашиваешь меня, чувствую ли я себя в тени? — А разве нет? — спросила Синдер. — Иные на твоём месте могли бы чувствовать себя "недостаточно мужественными". Жон фыркнул. — Может быть, сначала, но... больше нет. — Нет? — Пирра... лучше меня, — признал Жон. — Лучшая охотница, лучший человек... можно сказать то же самое о Руби и Сансет. Ну... может быть, в случае с Сансет она просто лучшая охотница. Я знаю, что не могу быть их рыцарем, но это не значит, что я не могу стоять рядом с ними. Я думаю... Я думаю, если бы Руби проснулась, она бы сказала, что на самом деле не имеет значения, кто из нас лучший, лишь бы мы спасали людей. — Ты думал о том, чтобы создать семью с кем-либо из них? — спросила Синдер. Жон поперхнулся. — Что это за вопрос? — прошипел он. Синдер пожала плечами. — Две из них - привлекательные молодые девушки. Ты, — она иронично оглядела его с ног до головы, — парень. Жон покачал головой. — Этого... этого не произойдёт, — он неуверенно помолчал. — А что насчёт тебя: твои планы изменить мир не включают семью? Синдер какое-то время молчала. Она отвернулась от него, и улыбка исчезла с её лица. — Я... я не могу иметь детей. Несчастный случай, когда я была ребёнком. — О боги, прости, — извинился Жон. — Я не хотел пробуждать плохие воспоминания, я просто... — Ты этого не сделал, — заверила его Синдер, перебив его. — Мои воспоминания... всегда со мной. Их невозможно изгнать из головы. Они просто... есть. У меня никогда не будет семьи, — сказала она, — но я оставлю памятник своему существованию для ещё не родившихся поколений.***
Сансет потёрла глаза тыльной стороной ладони и села. Ночь была тихой, во тьме не было слышно ничего. Схватив Сол Инвиктус, Сансет поднялась на ноги. Она старалась вести себя достаточно тихо, чтобы не разбудить других, однако Жон всё же услышал шорох её движений и повернулся к ней. — Всё тихо? — спросила его Сансет. Жон коротко взглянул на Синдер, сидевшую рядом с догорающими углями костра. — Да, в основном. — Иди поспи немного, — сказала ему Сансет. — Ага, — произнёс Жон. — Спокойной ночи, Сансет. — Спокойной ночи, Жон, — тихо ответила Сансет, направляясь к краю лагеря и держа винтовку в руках. Она снова взглянула на Жона, когда тот лёг. Он быстро захрапел. Сансет отвернулась от своих спящих спутников и наложила заклинание на глаза, позволяя им видеть в темноте. Весь мир для неё окрасился в зелёный цвет, но тьма скрылась. — Он слабое звено, не так ли? — тихо спросила Синдер. — В моей команде нет слабых звеньев, — заявила Сансет. Синдер тихо рассмеялась. — Твоя преданность товарищам по команде достойна восхищения, но не все люди созданы равными. — Когда я, наконец, встречусь с твоей командой, я потрачу некоторое время на их критику, чтобы ты смогла прочувствовать, каково это, — пробормотала Сансет. Синдер продолжила смеяться. — Ты предполагаешь, что меня это заденет. — Тебя это заденет, — заявила Сансет. — О? И откуда ты это знаешь? — Потому что они - твоя команда, и, как бы напыщенно ты сейчас ни вела себя, на самом деле ты не хочешь, чтобы я высмеивала то, что принадлежит тебе, — уверено ответила Сансет. — Ни твоя команда, ни твоё оружие, ни твой вкус в одежде, который, откровенно говоря, заслуживает насмешек. — Говорит девушка в бронированном бюстгальтере. — Во-первых, это нагрудник, а не бюстгальтер, а во-вторых... по крайней мере, я ношу бюстгальтер, — ответила Сансет. — Я так понимаю, что этот жалкий кусок металла - это всё, что ты могла себе позволить, — заметила Синдер. — Учитывая, что даже у того недорыцаря доспехи более полные. — Бывают моменты, — уступила Сансет, — когда возможности и желания расходятся. — Действительно, по крайней мере в материальном плане, — признала Синдер. — Однако, когда дело доходит до вещей, которые действительно имеют значение... мы должны твёрдо стоять на своём. Губа Сансет дёрнулась вверх, несмотря на то, что она стояла спиной к Синдер, не позволяя ей увидеть это. — Каково это для тебя? — спросила Синдер. — Быть лидером команды? — О, это легко, — солгала Сансет. — Я отнеслась к этому также естественно, как утка - к воде. — Я тоже, — сказала Синдер, и Сансет не смогла понять, была ли та так же честна, как она сама, или нет. — Забавно, не правда ли, вдруг нести ответственность за других, не будучи ответственной ни перед кем, кроме самой себя? Сансет взяла короткую паузу. — Это... оказалось более сложным, чем я ожидала. — Правда? — Ты не можешь просто использовать своих товарищей по команде на пути к славе, — сказала Сансет. — Ты должна... их жизни в твоих руках. Мы идём по грани между триумфом и катастрофой, когда на кону стоят жизни, и никто не будет виноват, кроме нас самих. — Ты действительно веришь, что можешь потерпеть неудачу? — А ты - нет? — Нет, — просто ответила Синдер. — Я знаю, что не потерплю неудачу. Я не позволю себе потерпеть неудачу. — Мне хотелось бы иметь твою уверенность, — тихо произнесла Сансет. — Я немного удивлена, что у тебя её нет, — сказала Синдер. — И, должна признаться, немного разочарована. Сансет фыркнула. — Студентов Хейвена не отправляют на такое количество полевых миссий, как студентов Бикона, да? — Нет, — признала Синдер. — Мы также не ввязываемся в битвы с Белым Клыком. Сансет на мгновение затихла. Я не обязана ей объяснять. Я ей ничего не должна. Но если я не объяснюсь, она подумает, что я просто слабая. — Моя первая полевая миссия заключалась в борьбе с небольшой ордой гримм, — объяснила Сансет. — Даже небольшая орда, должно быть, была устрашающим зрелищем для первокурсника, — сказала Синдер. — Я не смотрела на неё спереди, — ответила Сансет. — Я придумала план прокрасться с фланга, убить их лидера и разбить орду так, чтобы она рассеялась по лесу, не поразив Вейл. — Смело и изобретательно, — заявила Синдер. — Мне это нравится. — За исключением той части, где я не продумала, как нам отступить, — сказала Сансет. — Если бы наш профессор не следил за нашими успехами, мы бы не выбрались из всей этой кучи гримм, — она вздохнула. — И в той битве против Белого Клыка, о которой ты так любишь упоминать... возможно, это немного продвинуло команду Сапфир в плане популярности, но... но это чуть не стоило жизни Руби. Синдер потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Её голос был мягким. — Я этого не знала. Что случилось? — Фавн с красным мечом, — прорычала Сансет. — Он напал на меня. Его проявление... он обездвижил меня, как птицу, загипнотизированную змеёй. Я не могла пошевелиться, я не могла... Он обездвижил меня и вот-вот убил бы. Руби оттолкнула меня, но потом... его красный меч пронзил её ауру. Если бы не Жон... Я повела свою команду в бой и чуть не убила одного из её членов. — Так что ты собираешься с этим делать? — прищурила глаз Синдер. — Что ты собираешься делать с фавном с красным мечом? — Очевидно, убью его, — просто сказала Сансет, — и в дальнейшем буду действовать осторожно, когда дело касается моей команды. — Слава не приходит от осторожности, — заявила Синдер. — Бессмертие не достаётся тем, кто действует осторожно. — И смерть тоже. — Не будь столь уверена, — прошептала Синдер. — Можешь перестраховываться, можешь быть осторожной, можешь покинуть Бикон и жить спокойно, как любая другая серая мышь... но смерть всё равно наложит на тебя свою руку. — Ну и что тогда? — спросила Сансет. — Живи так, словно завтра не настанет? — Сражайся так, как будто тебе всё равно, выживешь ты или умрёшь, — сказала Синдер. — По иронии судьбы это может быть твоим лучшим шансом остаться в живых.***
Глаза Пирры резко открылись. Она почти сразу оказалась на ногах. — В ближайшем будущем тебе придется научить меня, как это делать, — заметила Сансет с оттенком веселья в голосе. — Для этого мне потребуется знать, как я это делаю сама, — ответила Пирра. — Это просто... то, с чем я родилась. Сансет фыркнула. — Девушка многих талантов. — Полагаю, можно и так сказать, — пробормотала Пирра. — Есть ли что-то, о чём мне следует беспокоиться? — Нет, — ответила Сансет. — Всё было спокойно. — Это хорошие новости, по крайней мере для нас, — тихо сказала Пирра. — Спокойной ночи, Сансет. — Спокойной ночи, — тихо ответила Сансет, положив винтовку рядом с собой и свернувшись калачиком на земле. Похоже, ей потребовалось некоторое время, чтобы снова заснуть. Одна из опасностей несения средней вахты. Пирра осмотрела своих спящих товарищей по команде - даже Сансет - со всех сторон вокруг себя. Её глаза наткнулись на крепко спящего Жона, его лицо выглядело очень благородным. Часть её захотела провести рукой по его волосам. Гораздо большая часть её знала, что если она сделает это, то это будет по меньшей мере очень странно и довольно возмутительно. — Если ты хочешь что-то сделать, не обращай на меня внимания, — вдруг сказала Синдер. — Я не скажу и тем более не буду возражать. Пирра повернулась к ней лицом. Синдер сидела рядом с холодным пеплом костра. — Я... я не понимаю, о чём ты говоришь, — пробормотала Пирра. Синдер ухмыльнулась. В глазах Пирры эта ухмылка была довольно уродлива. — Я видела вас вместе на вечеринке, — сказала она. — Ты была... ну, мне не нужно говорить тебе, что ты чувствовала, да? — Нет, — ответила Пирра тихо и несколько холодно. — Тебе не нужно. — Полагаю, он красивый молодой человек. — ухмылка медленно соскользнула с лица Синдер. — Друг моей души, — пробормотала она. — Если бы, находясь вдали от этой войны, мы могли бы жить неизменными и не связанными смертью, я бы не посылала вас на войну, что приносит славу князьям, и сама не сражалась бы в первых рядах. Но, окружённые десятью тысячами обречённых судьбой на смерть, шагнём вперёд и либо падём, отдавая славу своим убийцам, либо обретём сами великую честь. — Мистралиада, двенадцатая книга, — тихо сказала Пирра. — Лаодамия писала Беллерофонту. — Действительно, — кивнула Синдер. Она помолчала мгновение, прежде чем добавить: — Лаодамия совершает ошибку, ты так не думаешь? Вопрос не в том, умрёт она или нет - это неизбежно, - а в том, когда. Уйдя с фронта, они, может, и не жили бы вечно, но точно прожили бы намного дольше, чем то сколько, они прожили на фронте: Лаодамия погибла в тот же день, когда Камилла прорвалась через её ряды, а Беллерофонт был убит в битве за труп и доспехи твоей тёзки. Сколько ещё времени они могли бы иметь, если бы просто сбежали? — К чему ты ведёшь? — спросила Пирра. — Ты можешь отступить, — сказала Синдер, как будто это было очевидно. — Возьми своего прекрасного мальчика и покиньте это место и все другие поля сражений. Отступи к унаследованному богатству и величию своего древнего имени. Живи, не боясь неминуемой смерти. — Я не могу этого сделать, — помотала головой Пирра. — Почему нет? — спросила Синдер. — Ты настолько уверена в своих навыках, что действительно считаешь себя непобедимой? — Нет, — заявила Пирра, — но этого требует мой долг. — Ах, — вздохнула в узнавании Синдер. — Долг, конечно. Мне следовало знать, леди Пирра. — Тебе не нужно меня так называть, — сказала Пирра. — Ты отказываешься от титула, но берёшь на себя все обязанности высокого положения? — Если это лицемерие, то по крайней мере мягкое, не так ли? — слабо ответила Пирра. — Полагаю, — признала Синдер. — Если бы ты была искренна. — Прошу прощения? — Моя... — Синдер сделала паузу, смех сорвался с её губ. — Ты помнишь семью Комменос? — Да, — ответила Пирра, отвлёкшись от своего возмущения. — Фиби... Я не буду притворятся её другом, но то, что случилось с её матерью и сестрой - не говоря уже обо всех их вассалах - было ужасной трагедией. — Действительно, смерть в огне, — пробормотала Синдер. — Как ты и сказала, трагедия. Мать, сестра и слуги, — она отвела взгляд от Пирры на пепел, который был всем, что осталось от огня. Затем снова перевела взгляд на Пирру. — Ты так и не ответила на вопрос своей матери. Ты уточнила детали, но не ответила. — Потому что у меня нет четкого и определённого ответа, — объяснила Пирра. — Все ответы моих друзей имеют какую-то ценность. Что касается меня... я не могу быть уверенной. Я боюсь... я не знаю, что я хотела бы оставить после себя, когда меня не станет. — Если это всё, чего ты боишься, то ты действительно благословлена, — сказала Синдер. — Ибо в этом мире есть так много других вещей, которых стоит бояться, и даже хуже. — Возможно, — признала Пирра. — Возможно... нет, я признаю это, мне очень повезло во многих вещах, — она взглянула на спящую Руби. — Не могла бы ты меня ненадолго заменить? Мне нужно поговорить с Камиллой. Синдер слегка склонила голову набок. — Очень хорошо, — согласилась она и повернулась спиной к Пирре, обратив лицо к ночи и всему, что та может прятать. — Спасибо, — прошептала Пирра, опускаясь на колени рядом с Камиллой. Она не стала тормошить её: она не хотела провоцировать враждебную реакцию, давая Камилле повод решить, что на неё напали. Она не слишком хорошо знала подопечную Рутулус, но были вещи, о которых знали все и при мысли о которых Пирра содрогалась. Но не Камилла беспокоила в данный момент Пирру, а Ютурна. Пирра не особо хорошо знала дочь дома Рутулус, но судя по её репутации... Пирра знала, что с её стороны было бы лицемерно судить кого-либо по репутации, но тем не менее, раз дело касалось Руби, ей следовало быть осторожной. — Камилла, — прошептала она. — Камилла. Глаза Камиллы распахнулись, тут же сосредоточившись на Пирре. — Леди Пирра, — пробормотала она. — Я думаю, церемониться не нужно, а вы? — ответила Пирра. Камилла какое-то время молчала. — Нет. Полагаю, что нет. Что-то не так? — Нет, — заверила её Пирра. — Синдер взяла на себя дежурство, а я... я хочу кратко поговорить с тобой. — О чём? — спросила Камилла спокойным и тихим голосом. — О Ютурне Рутулус, — призналась Пирра. — Я так понимаю, она дала Руби номер своего свитка. — Да, — признала Камилла. — Насколько я поняла, они хотят играть в игры через сеть CCT. — Ты это одобряешь? — спросила Пирра. — А... Турнус, он одобряет? — Среди всего, что Ютурна могла сделать ради своего развлечения, это кажется мне наиболее безобидным, — пробормотала Камилла. — И хотя я бы не осмелилась говорить от имени Турнуса, по моему опыту, он очень мало отказывает Ютурне в том, чего она хочет. Если ты боишься, что он будет смотреть на мисс Роуз свысока, как на неподходящую знакомую, тогда тебе не о чём беспокоиться. Я сама скажу ему, что она девушка с хорошим характером. — Меня беспокоит не характер Руби, — пробормотала Пирра. Красные глаза Камиллы немного сузились. — Что это значит? — Это означает, что Руби мне очень дорога, — заявила Пирра. — Она... лучший человек, которого я знаю, храбрый и добрый в равной мере. — Она - образец того, чем я стремлюсь быть. — Она - не новая игрушка, которую можно выбросить, когда Ютурна устанет от неё. Камилла какое-то время молчала. Когда её голос раздался вновь, он был спокойным и сдержанным, но был заметен признак того, что этот контроль требует некоторых усилий. — Ты смела, чтобы говорить подобное мне, для кого Ютурна так же дорога, как тебе - Руби Роуз. — Тем не менее я должна это сказать, — сказала Пирра. Она не добавила, что для Ютурны Рутулус не было закрытых дверей и что окружение всегда изменялось под стать ей, в отличии от Руби, которая никогда о подобном и не мечтала. Но последствия всегда падут на таких людей, как Руби, чужих. Но это было бы актуальнее, если бы у Руби было больше возможностей проводить время наедине с Ютурной. На данный момент Пирру больше беспокоило, как Руби отреагирует, если Ютурне она вдруг надоест. Камилла снова взяла паузу, чтобы обдумать ответ. — У меня нет желания встречаться с тобой на дуэли, — откровенно призналась она. Пирра не могла не заметить: — Ты без колебаний встретилась с преступным миром Мистраля, но говоришь, что боишься меня? — Мой долг мести вынудил меня встретиться с преступным миром, и ни одна уличная крыса не имела твоей репутацией, — сказала Камилла. — И я не видела своими глазами, чтобы кто-либо из них сражался с твоим мастерством. Но я не думаю, что тебе нужно бояться: Ютурна... может быть очень терпима к посторонним. — Ты уверена? — Разве я не являюсь для тебя достаточным доказательством? — Да, — призналась Пирра. — Мне жаль, я- — Заботишься о своём друге, — перебила Камилла. — Это не та вещь, за которую стоит извиняться. На твоём месте я бы спросила то же самое.***
Ночь прошла. Они ничего не слышали, ничего не видели, и у них не было возможности узнать, поплатился ли кто-нибудь своей жизнью или нет за решение Сансет остановиться на ночь. Сансет обычно не была поклонницей неведения, но в данном конкретном случае она была ему благодарна. Что бы она ни расскажет Селестии или Твайлайт, она не станет включать эту конкретную деталь их рабочего отпуска: дело не в том, что это было неправильное решение - впрочем, в его правильности также не было уверенности, - и у неё было ощущение, что её старый учитель и её новая протеже могут... не оценить практичность, которая её мотивировала. Она не знает последствий. Она не хочет знать. Тем не менее, как только на следующий день рассвело, они свернули лагерь и снова отправились в путь, идя по следу гримм с тремя копытами на каждой ноге. Вчера вечером, находясь на дежурстве, Сансет пролистала бестиарий гримм, но не нашла ничего, что могло бы подсказать ей, чем это может быть. Отпечаток был знакомым, вызывая у неё какой-то зуд в глубине души, но она так и не вспомнила, кому он принадлежит, и не смогла найти в бестиарии нужную запись, которая подробно бы описала всё для неё. Она отвергла мысль о том, что это какой-то новый, ещё не открытый вид гримм: она не верила, что они настолько неудачливы. И всё же она не нашла нужной записи в книге. Я знаю ответ, он где-то там, на задворках разума. Так почему я не могу его вспомнить? Беовульф - нет. Урса - нет. Дезсталкер - нет. Борбатоск - нет. Крип - нет. Мантикора - нет, она умеет летать, и Сфинкс тоже умеет. В любом случае, ни у кого из них нет копыт. У какого гримм есть копыта? Ответ мучил её, но в то же время укрывался от её взгляда, несмотря на все её усилия вытащить его из глубин своего разума, покуда группа отслеживала отпечатки, оставленные в земле. Но немного позже полудня отряд пришёл к пещере: они нашли зияющую дыру в склоне горы, спускающуюся в недра земли. Вход в пещеру был достаточно широк, чтобы вместить старого, раздутого от времени гримм, и даже когда солнце было в зените, тьма, казалось, начиналась прямо у входа в пещеру, поглощая всё, что скрывалось внутри, в черноте, такой же непроницаемой, как глубины океана. Внутри может скрываться что угодно, даже вход в затерянную обитель подземной цивилизации. Или просто кровожадный монстр пока неизвестного вида. — Это, э-э, это точно пещера, — сказал Жон, когда они смотрели в её черноту. — Ммм, очень проницательно сказано, — пробормотала Сансет, маскируя свою нервозность оттенком ненужной иронии. Всё нормально. Это всего лишь один гримм. Это всего лишь один гримм. Наверное, это всего лишь один гримм. Даже если их несколько, у тебя есть всё необходимое. Ты сама, а ещё у тебя есть Пирра, Руби и Жон, чтобы перезарядить ауру, а директор Лайонхарт сказал, что Синдер является одной из его лучших учениц. И это всего лишь один гримм. Один старый и умный гримм. Но у тебя всё ещё есть всё необходимое. Пока леди Никос наблюдает за тобой, ты не можешь позволить себе потерпеть неудачу. Сансет нахмурилась, поднимая Сол Инвиктус на плечо. Ощущение приклада винтовки на плече и вес дерева в руках успокаивал. — Хорошо, я почти уверена, что эта штука не может летать, поскольку она прошла весь путь до места своей добычи и обратно. Поэтому мы не много потеряем, вытащив её на свет. Так что я пойду внутрь и выманю её. Остальные, ждите здесь, — Сансет не учитывала риск того, что гримм сбежит от них, как только тот окажется за пределами пещеры: старые и опытные гримм избегали боя, в котором они могли бы и проиграть, но как только битва начиналась, существа гримм имели тенденцию сражаться насмерть - свою или чужую. — Оружие наготове: я не планирую задерживаться надолго. Жон обнажил меч, его ножны превратились в щит. — Есть ли у нас план на тот момент, когда он выйдет? — Как только поймём, с чем имеем дело, вспомните планы, которые мы практиковали, — сказала Сансет. — Ты там будешь в темноте? — спросила Пирра, беря со спины Майло и Акуо. — Ты не видишь в темноте. Возможно, Камилла... — У неё есть лук, так что ей лучше остаться там, где она сможет его использовать, как только я выманю его, — ответила Сансет. — Это не меняет того факта, что ты не можешь видеть в темноте, — сказала Пирра. — Вообще-то, я над этим работала, — сказала Сансет. — Думаю, со мной всё будет в порядке, — она бросила на них последний взгляд: Пирра и Жон с оружием наготове, Руби с развёрнутой во всём своём величии Кресент Роуз, Синдер и Камилла со стрелами на тетиве, леди Никос, стоящая немного дальше с обнажённым мечом. Затем она снова посмотрела на непроницаемую тьму, скрывающуюся внутри. Сансет Шиммер закрыла глаза и произнесла заклинание ночного видения. Она почувствовала покалывание в глазницах, как будто в них тыкали иглы и булавки, а когда она снова открыла их, мир был окрашен в зелёный цвет, солнечный свет в углах её зрения был раздражающе, почти ослепительно белым. Она уже могла видеть кое-что в пещере, достаточно, чтобы разглядеть грубую, неровную, каменистую поверхность внутри. Достаточно, чтобы увидеть несколько костей, разбросанных по входу в пещеру. — Сансет, — сказал Жон. — Твои глаза- — Да, — сказала Сансет, догадываясь, что внешний вид её зрачков изменился. Это был неприятный побочный эффект. — Подождите здесь, — сказала она. — Я сделаю это быстро. Сансет прокралась в пещеру, подняв винтовку и держа её перед собой. Не было слышно никаких звуков, кроме тех, что она сама издавала, и даже самый тихий шорох ботинок по полу, казалось, эхом разносился по пещере, словно гром, покуда она шла вперёд. Она продвигалась вглубь пещеры, но даже своим усиленным зрением она ничего не видела и даже четырьмя ушами ничего не слышала. Она поскользнулась на чем-то, что, по её мнению, было, вероятно, костью, и ей пришлось изо всех сил пытаться удержать равновесие. Она выбила несколько камешков на полу пещеры, что сразу загремели, отскакивая вниз в темноту. Звук их подпрыгивания эхом разносился по туннелю, вниз, вниз и ещё ниже. Звук стих. На мгновение воцарилась тишина. На мгновение. Сансет что-то услышала. Удар, низкий, глубокий и тяжёлый. Они не упустили свою добычу и не ошиблись, проведя весь день, скрываясь, чтобы их не заметили. Здесь что-то есть, что-то в темноте, и оно движется где-то вне поля зрения. Стук. Стук. Оно передвигалось быстро и приближалось к ней. Тук, тук, тук. Вся пещера, казалось, содрогнулась от грохота шагов. И тогда она увидела это. И как только она это увидела, она точно поняла, что это. — Каркаданн! — закричала Сансет, когда гримм вырвался из темноты прямо к ней. У него было тело и задние ноги коня, но передние ноги были огромными, широкими и тяжёлыми, похожими на стволы огромных деревьев или ноги носорога, каждая с тремя копытами. Его лошадиная голова представляла собой белую маску, доспехи из отбеленной белой кости защищали грудь и плечи, а из его чёрной спины торчал гребень костяных шипов. Красные глаза горели огнём, а изо лба между глаз торчал зазубренный рог, похожий на рог единорога, но кривой формы. Он был длиннее копья и имел зазубренный край. Каркаданн открыл пасть, обнажая ряд острых зубов. Сансет нажала на спусковой крючок раз, два, и вспышка из дула Сол Инвиктус ослепила девушку с её ночным видением, но она не могла промахнуться: этот монстр был слишком большим, чтобы можно было промахнуться. Но в то же время он был слишком велик, чтобы его могли остановить две пули. Сансет опустилась на одно колено, уперлась прикладом винтовки в землю и щелкнула переключателем, чтобы выдвинуть копье. Штык прыгнул вперёд на своём восьмифутовом шесте, превратившемся теперь в полную пику, пока Сансет ждала удара. Ослеплённая собственными вспышками, Сансет скорее почувствовала, чем увидела, как Каркаданн ударил её вытянутое копьёи как острие её штыка соскользнуло с бронированной кости, защищающей грудь гримм, и слегка поразило бок, заставляя демона кричать громче от боли. Когда к ней вернулось зрение, Сансет увидела, что он продолжает надвигаться прямо на неё с яростью в глазах. Сансет телепортировалась прочь и снова появилась у входа в пещеру во вспышке зелёного света. Сансет закрыла глаза, рассеивая заклинание ночного видения, и плотно зажмурила веки, прежде чем солнце смогло ослепить её. — Оно тут! — закричала она. Стук копыт по земле подсказал им, что Каркаданн не отстал от неё. Винтовка Майло дважды выстрела, раздался шум выстрела Кресент Роуз, а Сансет открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Камилла быстро выпустила три стрелы во тьму, прежде чем Каркаданн вышел из тьмы на свет с громким рёвом, как будто даже солнечный свет причинял ему боль. Сансет выстрелила снова. Когда Каркаданн бросился в атаку, Пирра и Руби бросились ему навстречу, волосы первой развевались за её спиной, как знамя. Майло переключился с винтовки на меч в её руке, Кресент Роуз оказалась занесена назад для мощного удара. Лезвие косы соскользнуло с бронированной груди гримм, меч неглубоко прорезал чёрную плоть, прежде чем натиск Каркаданна сбил их обоих с ног, отбросив их назад прямо над травой. Гримм остановился, гордо гарцуя, глядя на них сверху вниз, показывая презрение в горящих красных глазах. Дым окутывал его, будто он был в огне. Каркаданн зарычал, приближаясь к Пирре. Синдер выпустила сразу две стрелы, что застряли в боку гримм, но добилась лишь его яростного визга. Жон бросился в атаку, громко и дико завывая в ответ и столь же дико рубя Кроциа Морс по одной из огромных передних ног Каркаданна, чтобы отвлечь его. Монстр взревел и поднялся на дыбы, готовясь обрушить на того свою огромную переднюю ногу. Пирра оказалась там в мгновение ока, её алые волосы развевались, а солнечный свет мерцал на её бронзовых доспехах, покуда она оттолкнула Жона от опасности и резко подняла копьё вверх, пронзив мягкую снизу ногу Каркаданна. Гримм взвыл, и Пирра отпрыгнула в сторону, её копьё превратилось в меч, и она нанесла удар по тому месту, где должно было быть подколенное сухожилие, будь это простое животное. Существо отступило назад на шаг или два и опустило голову, используя свой огромный зазубренный рог как меч. Пирра одновременно блокировала и парировала удары, используя свои меч и щит, рог Каркаданна беспощадно врезался в них. Пирра не была подавлена, но её отбросило назад, ноги девушки оставляли следы на земле, когда она тщетно пыталась устоять перед ужасной силой. Камилла выпустила стрелу в плечо гримм, и, должно быть, она была покрыта огненной пылью, потому что она взорвалась ярким цветком пламени. Руби бросилась вперёд, рассыпая лепестки роз, и полоснула косой по спине гримм. Каркаданн издал громкий вопль и ударил задней ногой, попав Руби прямо в грудь и отправив её в полёт по земле. Одновременно с этим Пирра ушла из пределов досягаемости его рога к передним ногам, начав яростно рубить их Майло-мечом. Ещё одна стрела Камиллы с огненной пылью вспыхнула пламенем над головой Каркаданна. — Жон, беги к Руби! — приказала Сансет. После двух ужасных ударов её ауре, вероятно, не помешало бы усиление. — Хорошо, — сказал Жон, но Каркаданн стоял между ним и Руби, и, хотя монстр не мог понять слов Сансет, он тем не менее явно почувствовал их намерение, потому что встал между Жоном и Руби, ревя в лицо первому. Пирра бросилась на зверя с Майло в руках - Акуо висел у неё за спиной, а Майло был в форме копья. Она держала оружие обеими руками и рубила им, как древковым оружием, ударяя рог Каркаданна, как будто гримм был просто очередным турнирным соперником с зазубренным клинком. Гримм набросился на неё, пытаясь проткнуть своим рогом, растоптать могучими ногами, но Пирра была для этого слишком быстрой и проворной. Солнечный свет отражался от её доспехов, пока она парировала каждый удар рога, её красный пояс кружился вокруг неё, когда она отпрыгивала от каждого удара, призванного раздавить её, нанося удары копьём, и независимо от того, ударяла она по белой кости или чёрной массе, она отвлекала внимание Каркаданна на себя. — Синдер, прикрой их, — рявкнула Сансет, указывая в сторону. — Принято, — ответила Синдер и бросилась в обход Каркаданна, чтобы встать между ним и Руби с Жоном и нанести удар на случай, если Каркаданну станет скучно с Пиррой. Сансет телепортировалась, появившись над существом и приземлившись на его спине. Она осторожно балансировала между торчащими вверх костяными шипами, покачиваясь, когда гримм двигался на месте. Она воткнула своё оружие в затылок твари, а затем для пущей эффективности произвела четвертый выстрел. Каркаданн взревел, в его вое смешались боль и ярость, затем он поднялся на дыбы, затряс огромными передними лапами, лягая пустой воздух, а его спина стала практически вертикальной. Сансет потеряла хватку на Сол Инвиктусе, затем на шипе позвоночника, к которому она вместо этого потянулась, и оказалась сброшена со спины Каркаданна на землю. Сансет вскочила на ноги как раз тогда, когда Каркаданн ударил передними лапами о землю так сильно, что она задрожала, и все её спутники по охоте потеряли равновесие от этой дрожи. — Сансет, у меня есть идея. Можешь задержать его для вращения Аркос? — закричал Жон. Сансет фыркнула. Могу ли я задержать его для вращения Аркос? Могу ли я задержать его? Да, я смогу это выдержать, поверьте мне! — Конечно, я выдержу, готовьтесь. Пирра! Отступай! Пирра не задавала вопросов. В тот момент, когда слова Сансет достигли её ушей, она отступила, откатившись назад быстрее, чем Каркаданн мог бы настигнуть её. Сансет в рыке оскалила зубы и закричала в гневе, выпуская заряд за зарядом зелёной магии в заднюю часть монстра. — Сюда! Сюда, иди ко мне, жалкий, глупый, убогий искусственный единорог! Подойди и сразись со мной! Её магические атаки, похоже, не причинили Каркаданну видимого вреда, но, судя по тому, как он запрокинул голову, чтобы взглянуть на неё, она определённо разозлила его. Это даже не план, а просто идея. Гримм силён. Он старый и сильный, и их сильнейшие удары, казалось, даже не замедлили его. Им нужно было что-то особенное, чтобы убить его, что-то вроде "завершающих приёмов", которые они начали разрабатывать специально для таких больших и сильных гримм, как этот. Каркаданн начал поворачивать голову обратно к Пирре, но Сансет ударила его ещё одним зарядом магии из своих ладоней. — О нет, ты не можешь. Я - та, кого ты хочешь, — прорычала Сансет. — Смотри на меня и только на меня, — она продолжала стрелять магическими зарядами, которые лишь раздражали гримм, но, справедливости ради, она не использовала полную мощность, ей ещё нужно сохранить свою магию для того, что должно произойти после. Она отвлекла гримм достаточно, чтобы тот проигнорировал всех остальных и развернулся, оказавшись лицом к Сансет, готовясь к атаке. Сансет ухмыльнулась. Смотрите внимательно, леди Никос, и удивляйтесь, какая мы замечательная команда. Она протянула руки и использовала всю свою магическую силу, обвив её вокруг головы Каркаданна, словно аркан, и сильно потянула её вниз своим телекинезом. Теперь время борьбы: так всегда, когда речь идёт о живой цели, особенно о такой сильной, как этот гримм. Каркаданн сопротивлялся, он попытался встать на дыбы, он пытался пошевелить шеей. Но постепенно, дюйм за мучительным дюймом и нога за изнурённой ногой, пока пот капал с каждого участка её кожи, Сансет заставила голову этого монстра опуститься вниз, пока... пока копьеобразный рог не стал указывать прямо на неё. Пирра и Жон теперь обходили Каркаданна, они оба медленно приближались к нему, но зверь не замечал ни одного из них. Он не заметил Руби, обходившей Каркаданна с другой стороны, и не смотрел на всех остальных участников группы, молчаливо готовых, но ожидавших. Всё, что он замечал, это Сансет, на которую он смотрел с неприкрытой ненавистью в глазах. Зверь напал на неё. Сансет опустила только голову, но не остальные части тела. Он бросился на неё, намереваясь пробить её ауру и пронзить её своим массивным рогом. Сансет позволила ему приблизится, земля задрожала, когда ноги монстра застучали по ней. Она позволила гримм приблизиться, а затем в последний момент повернулась в сторону и схватила обеими руками торчащий вперёд рог и удержала его. Она держалась, когда зазубренное лезвие разрывало её ауру на руках. Она держалась, когда Каркаданн попытался поднять голову. Она произнесла заклинание тяжёлой гравитации, хотя могла бы использовать заклинание обратной гравитации, чтобы ускользнуть. Несмотря на заклинание, сила гримм была поразительной. Сансет ахнула, почувствовав, как её магия быстро тратится, пока она держится. Синдер пришла ей на помощь с мечами в руках, вонзив оба клинка в чёрную шею Каркаданна и потянув ту вниз, её руки сильно напряглись. Камилла выпустила один за другим квартет стрел с ледяной пылью на концах, одна за другой они вонзились в основание ног Каркаданна, и голубая пыль вспыхнула остроконечными кристаллическими сосульками, приморозив ноги гримм к земле и крепко сковав их. — Пирра! — закричала Сансет. — Сейчас!***
Для Пирры Никос, бросившейся вперёд по траве, время замедлилось. Не было никаких колебаний. Никаких сомнений. Они это спланировали, они это практиковали и это сработает. Через несколько ударов сердца всё будет кончено. Она чувствовала себя так же, как часто чувствовала себя на арене, когда с совершенной ясностью видела, что должно быть сделано, и оставалось только следовать своему видению. Тогда биение её сердца замедлялось до спокойного пульса, и весь мир замедлялся вместе с ним. Первый удар сердца, второй удар сердца. Скачущими движениями она пронеслась по траве. Акуо висел у неё за спиной, а Майло-меч был в руке. Третий удар сердца. — Пирра, лови! — кричал Жон, бросая в её сторону свой меч. Пирра ловко поймала его свободной рукой. Четвёртый удар сердца. Пирра прыгнула вперёд. Жон поднял щит над головой, согнув колени. Пятый удар сердца. Пирра изящно приземлилась на щит Жона, оперевшись на него обеими ногами, как на трамплин для прыжков в воду. Шестой удар сердца. Колени Пирры согнулись, и она почувствовала, не полагаясь на зрение, проявление Жона, стимулирующее её ауру, укрепляющее её ноги, увеличивающее силу, находящуюся в её распоряжении. Жон наклонился, и она тоже, её ноги переполнились силой. Седьмой удар сердца. Благодаря усилению Жона она прыгнула с силой, не доступной ей ранее. Одновременно с её прыжком Жон резко поднялся, используя всё своё тело, чтобы подбросить её вверх ещё выше. Восьмой удар сердца. Пирра взлетела вверх, ощущение прохлады разлилось по её лицу. Она закрыла глаза. Девятый удар сердца. Пирра снова открыла глаза, достигнув максимальной высоты. Она начала разворачивать тело с грацией, которой могла бы позавидовать любая гимнастка или танцовщица. Десятый удар сердца. Пирра начала падать. И падая, она наконец развернулась. Она падала, вращаясь при этом в воздухе, её пояс обернулся вокруг её талии, свет отражался от её мечей. Она упала, как молния с небес, на шею Каркаданна и, развернувшись в момент удара, прорезала ему шею. С грохотом она приземлилась на ноги, безжизненный гримм рухнул на землю рядом с ней. Сансет отпустила голову твари, и она начала растворяться в чёрном дыме. Затем она воскликнула, подняв руки. — И именно так, — заявила она, — ведёт дела команда Сапфир! Синдер хлопнула в ладоши. — Потрясающее выступление, — сказала она. — Вы все столь же грозны, сколь я и представляла. Глаза Пирры сузились. Синдер Фолл никогда не проявляла невежливость, но тем не менее что-то в ней не нравилось Пирре. На самом деле, причин было больше, чем одна, и Пирра могла их все назвать: её высокомерие, показное презрение к другим людям, философия, которая заставляла Пирру задаваться вопросом, почему кто-то вроде неё решила стать охотницей... и, возможно, также то, как она напоминала ей о Сансет в прошлом. Какой была Сансет и кем она может стать снова. Пирра не хотела терять свою подругу из-за влияния человека, который был до того похож на неё, что переходил границы её комфорта. Она вообще не хотела, чтобы ей напоминали о том, кем была Сансет. Сансет... Пирра не хотела думать о ней плохого, но ей казалось, что, чтобы быть хорошим человеком, ей нужна компания хороших людей. Однако её мысли были отвлечены приближением матери. Спина Пирры выпрямилась. — Мама, — она слегка склонила голову. Мать какое-то время молчала. — Твои личные навыки не улучшились с тех пор, как я в последний раз наблюдала за тобой. — Нет, мама. — Но всё же... твоя предусмотрительность заслуживает похвалы, а твоей координации можно позавидовать. Молодец. Молодцы все вы. Пирра с трудом сдержала вздох облегчения. — Спасибо мама. — Да, спасибо, миледи, что удостоили нас своей похвалы, — сказала Сансет, кланяясь. — Я выказала уважение лишь за ваши заслуги, — произнесла леди Никос. — Это любезно с вашей стороны, миледи, — ответила Сансет. — Может ли быть любезно дано то, что заслужено? — спросила Камилла. — Как и сказала леди Никос, вы заслуживаете похвалы. Не только от леди Никос, но и от всего Мистраля, — она вложила клинок в ножны. — Я не знаю, выразит ли Мистраль свою благодарность, но от себя лично и от имени семьи Рутулус я выражаю вам свою благодарность, — она поклонилась Пирре. — Воистину чемпион Мистраля. Пирра почувствовала, как её щеки покраснели от смущения. — Это была работа всей нашей команды. — И какой команды? — начала Синдер. — Команда Сапфир - это, безусловно, команда, за которой стоит следить, и если мир ещё этого не знает, то у меня такое ощущение, что скоро узнает, — заявила она.