Fate/Broken War

      Установление контракта Мастера и Слуги с Сакурой было окончено как раз к тому моменту, когда Рин вернулась, осторожно сунувши нос в столовую, а потом на цыпочках прошмыгнула внутрь. С собой она несла небольшую сумку и подушку, пристроив их тут же рядом у стены.       В своеобразной попытке оттянуть прямой разговор с сестрой Тосака склонилась над разбитой посудой на полу.       — Minuten vor Schweißen, — прочитала девушка арию заклинания, заставившего осколки соединиться вновь.       Выпрямилась, демонстрируя кислую мину.       — Дожили, я, богиня Иштар, ремонтирую кому-то побитые тарелки! Узнают — засмеют! И при первой же возможности надо заняться переводом всех моих арий на аккадский язык. С немецким теперь такое ощущение, будто фольгу жую.       — Но почему именно аккадский, а не шумерский, нэ-сан? — Любопытно хлопнула ресницами вторая богиня в комнате, сидящая за столом справа от Широ.       Её сестра приняла лекторскую позу.       — Так ведь моё истинное имя вовсе не шумерское «Инанна», а данное мне аккадцами позже «Иштар». Да кем была я в эпоху династий Шумера? Местечковой богиней плодородия и плотской любви, которую почитали в южной Месопотамии и более нигде. Наивной дурёхой, что сохла по единственному «герою» окрестностей, казавшемуся неотразимым от нехватки толковой конкуренции. Но именно аккадцы потом вручили мне доминион над войной и властью, они сделали меня своей самой превозносимой богиней, распространив моё влияние на всю Месопотамию и далеко за её пределы. Именно их язык и культура полтора тысячелетия главенствовали на обширных землях Ближнего Востока, а накопленная письменная история, намного превзошла таковую у шумеров… — Рин осеклась, подметив, что её речь чем-то вызывает несогласие у Сакуры.       — Эм-м, Эрешкигаль, я понимаю, твоё имя от начала до конца шумерское, да к тому же аккадцы посмели какого-то там Нергала за владыку подземного царства считать, тебя саму ему в жёны записав… — Кончики волос у Берсеркер опять побелели. — Невежды, как есть невежды! Легенду о моём походе к тебе в гости, п-переврали, опять же, в общем, действительно есть от чего их народ недолюбливать… Но мы отвлеклись! — с хлопком ладонями Рин спешно перевела тему: — Эмия-кун, пожалуйста, введи мою сестру в курс дела, ладно?       У него задергалась бровь.       — Сакура? — Широ деревянно ей улыбнулся. — Ты как, готова выслушать наши объяснения?       — Конечно, семпай, мне действительно хочется разобраться в ситуации, особенно, что здесь вообще делает моя младшая сестра и как так получилось, что она тоже стала твоей Слугой, — внешне невинно, но с угрожающим подтекстом произнесла она, пока её прическа возвращала изначальный цвет.       — Теперь будешь через раз меня младшей обзывать? — спросила Иштар исподлобья и отвернулась, вздернув нос. — Меня это нисколечко не задевает, к тому же моё тело старше твоего.       — Разумеется, нэ-сан! — лучась довольством, кивнула Эрешкигаль. — Я вижу, как именно тебя это «не задевает». А божественный возраст котируется всяко выше человеческого.       — Тосака, Сакура… — Рука Широ соприкоснулась с его лицом. — Разве девушкам уместно вообще меряться возрастом? Не надо в табу палкой тыкать, я вас умоляю.       — Эту тему нельзя мужчинам затрагивать, — отрезала Рин очевидное.       — А нам можно, — почти хором с ней дополнила Сакура.       Страдальчески вздохнув, Эмия сосчитал в уме до десяти.       — Приму к сведению. Но сейчас к делу: полтора года назад по неизвестным причинам я получил во сне шесть пакетов воспоминаний, — заговорил он с предельной серьёзностью. — Первый содержал подробности прошлой Войны за Святой Грааль, три о возможном ходе будущей, она у нас буквально на носу, ещё один про чужую нетипичную Войну в параллельной реальности и наконец финальный — прямого отношения к Войнам за Грааль не имеет, но вот косвенного выше крыши. С этим грузом я отправился прямиком к Тосаке и доверился ей, ибо во всех трех вариантах грядущего она так или иначе сражалась на моей стороне, причём тамошний Эмия Широ был многократно обязан ей жизнью. Из видений мы узнали очень многое, включая правду о твоём ужасном положении, Сакура. С тех пор мы всеми силами готовились, как могли. И тебе необходимо самой увидеть эту память.       Из ранее принесённой сумки Рин извлекла четыре крупных самоцвета, выложила их на стол.       — Для удобства передачи я заключила видения Эмии-куна в драгоценные камни. — Указательный и большой пальцы зажали на просвет розовый сапфир. — Вот этот содержит ту серию воспоминаний о Пятой Войне, где твоя роль центральная, Сакура. Бери подушку, поудобнее устраивайся, потом клади камень себе на лоб и просвещайся.       Берсеркер растерянно и даже с долей беспомощности обратилась к своему Мастеру, сжав кулачки перед грудью.       — С-семпай?       — Прошу тебя, Сакура, это действительно очень важно, — мягко, но настойчиво увещевал Широ.       Чуть позже она лежала на полу в состоянии магического сна, а её закрытые веки непрерывно шевелились.       ***       Спустя примерно минут сорок, стоило страдавшему от томительного ожидания Эмии заняться приготовлением чая, как девушка резко очнулась, жадно хватая ртом воздух. В полном соответствии с теорией Тосаки сущность Слуги позволила быстрее воспринять массивный объём информации.       Панически оглядевшись вокруг, Сакура отыскала Широ, чтобы молнией броситься к нему и с дрожью намертво уцепилась за алый плащ Арчера.       — Семпай, семпай, прости меня, прости, Семпай, с-спасибо-спасибо-спасибо, с-семпа-а-ай, — едва ли не рыдая, запричитала она, вжимаясь оцепеневшему парню в спину.       — Эр-р-решкигаль, ты ещё изнасилуй Эмию-куна прямо здесь! — сердито топнув босой пяткой, выразила Иштар порицание возникшей сцене.       Богиня подземного мира слегка довернула голову, одним глазом пристально наблюдая за сестрой.       — Это совет? Я могу ему последовать, ведь семпай — не просто мой Мастер, он мой любимый, мой мужчина, я видела это только что! Видела, как он меня принял, несмотря на всю грязь во мне, несмотря на мои проступки! Он победил Сэйбер ради меня, он спасал меня, погиб ради меня, воскрес ради меня, семпай здесь сейчас ради меня… — с фанатичной убеждённостью твердила Сакура как заведённая.       — Вообще-то Широ и мой Мастер тоже! — уязвленно выпалила Рин.       Тонкие руки крепче обвили его торс, словно в страхе упустить.       — С каких пор ты зовешь семпая по имени, нэ-сан?! — Берсеркер посетил очередной приступ белизны прядей, а её накидка заколыхалась.       — С давних. Я его по фамилии-то зову скорее в качестве исключения или при посторонних. А ещё Арчер — мой Слуга! И если ты забыла, у Пятой Войны существует два иных пути, в которых, для справки, твои роли малозначительны, Сакура. Не думай, будто Широ принадлежит тебе одной!       — Вот значит как… — холодно прошептала та, тени в помещении сгустились, а температура упала на дюжину градусов.       — ХВАТИТ, ОБЕ!!! — громыхнув чайником, оглушительно гаркнул хозяин дома, надеясь предотвратить кошачью драку за его шкуру меж богинь. И, конечно, дом спасти.       Пара спорщиц вылупилась на него будто на пришельца из космоса.       Пусть Эмия заранее ожидал от Сакуры эмоциональной реакции, но результат изрядно вылезал за рамки прогноза. Чёртово Безумное усиление Берсеркеров, с ним и частичному сохранению ею здравомыслия радоваться надо. А вот как расплетать возникшие противоречия девичьих сердец — он не имел ни малейшего понятия. Знал без сомнения лишь, что сам не посмеет оттолкнуть ни Сакуру, ни Тосаку, ни Сэйбер. Не после того, как единожды воспринял чувства иномировых Эмий Широ подобно собственным.       — Нет, погоди, Эмия-кун, позволь мне кое-что для неё прояснить, — вернув самообладание, ровно попросила Рин. Не встретив сходу возражений, поймала взгляд распалённой сестры. — Сакура, не только тебе довелось ощутить в видениях весь букет эмоций. Я тоже чувствовала всё, а Широ вообще ударную дозу получил. В тройном комплекте: по отношению к тебе, по отношению ко мне и по отношению к Сэйбер. Рискни, заставь теперь нашего дурака отречься от любой из нас! Знаешь, чем кончится? Он просто уйдёт прочь, не доставшись никому. И будет страдать в одиночестве, все мы будем страдать, понимаешь? Я не откажусь от Широ, Сакура, не отойду в сторону даже ради тебя, и будь проклято моё чувство вины за отцовские провалы Ану с Токиоми. Но и ты тоже от Широ вовеки не откажешься. Поэтому прими как данность: нам придётся так или иначе его делить, уживаясь вместе без смертоубийства. Я лично давно готова на это, а ты?       — Получается, Сэйбер тоже? — голос её сестры колебался. — Даже учитывая, что семпаю пришлось с ней сражаться?       — Да наш болван в Сэйбер с первого же взгляда втрескался! — со смешком Тосака скабрезно оскалилась. — Ну, во вкусе ему не откажешь… Теперь, Сакура, просто посмотри другую память, засвидетельствуй, что именно способно расцвести между ними, когда порча и контроль Ангра-Манью не забирают Сэйбер у Широ. А потом попробуй с чистой совестью их толику счастья отвергнуть.       Сакура глубоко вздохнула.       — Хорошо, нэ-сан, давай сюда свои тлетворные камни, — переборов бурлящую в ней ревность, непроницаемым лицом потребовала она.       С полученным на руки аквамарином девушка повторно улеглась на полу, дабы ещё раз нырнуть в наведенные воспоминания.       В кухонном закутке Эмия механически отставил так и не пригодившиеся чайник, заварку да чашки.       — Что ж, раз выдался перерыв, пойду, наверное, Сэйбер призову. Передохнул я достаточно. — Почёсывая себе переносицу, парень остановился напротив Рин.       Та положила ладонь ему на грудь, щедро вливая энергию через связь со Слугой.       — Я пожелала бы тебе удачи, Широ, но уверена, она тебе не понадобится. И поторопись, а то не хочется мне пока наедине со внезапно проснувшейся Эрешкигаль остаться, знаешь ли.       ***       Вслед за изречением заключительной строчки ритуала перед разумом Эмии на жалкую долю секунды возник сияющий крест накрест алыми линиями образ угольно-чёрных ножен, но и мгновения хватило при наличном опыте, чтобы структурным анализом бегло ухватить их суть.       «Блядь, сглазила меня Тосака!» — с фатализмом пронеслось в мыслях призывателя.       Выходит, ещё десять лет назад Авалон в нём был осквернён, запятнан, сражаясь за жизнь обречённого ребёнка на последних крохах истекающей силы. Пусть чудотворный фантазм поглотил проклятье, впитал без остатка, но уничтожить оное в себе уже не смог. И по итогу исказился…       ***       Вот пробивший броню, в её груди торчит кинжал, чья рукоять стиснута рыжеволосым юношей, застывшим над нею. Она повержена, распластана на каменистой поверхности пещеры, но не чувствует ни боли, ни горечи поражения. Одну зияющую пустоту в сердце. Единственная тень даже не радости, удовлетворения — от принадлежности триумфа конкретно ему.       — Широ? — губы Сэйбер зашептали сами собою.       Победитель сгорбился, повесив голову.       — Спасибо… — прозвучал наполненный муками ответ. — Столько раз… ты меня спасала.       И на том её умирающее тело начало медленно тонуть в жидкой тьме, расплывшейся вязкой лужей под нею.       Всё было лишено смысла гораздо раньше. Бесполезный Грааль, сокровенная мечта Артурии, принесённые клятвы. Из своего оставалось упоение битвой и долг защитить сползающую в безумие Сакуру, от кого угодно, даже от собственного возлюбленного, если понадобится. От Мастера, которого Сэйбер заставил предать Ангра-Манью, связав волю сильнее любых Командных заклинаний. Но и сама она малодушно сдалась, без борьбы за контроль приняла роль пешки, едва познав суть разыскиваемого исполнителя желаний…       Всё бессмысленно. Что дальше, очередной круг? Опять усеянный трупами холм Камланна?       ***       Но нет, она не очнулась смертельно раненой, упирая древко Ронгоминиада в землю посреди поля оконченной битвы, как ожидала. Вместо этого средоточие всего зла преподнесло ей личный изощрённый кошмар.       Пылающий несчётными пожарами вымерший Фуюки, Война за Грааль, по неизвестной причине обернувшаяся катастрофой с самого старта, наконец, Мастер, другой Широ, сгоревший в агонии дотла, едва успев Сэйбер призвать. Мимолётная радость от встречи, растоптанная жестокой насмешкой судьбы.       А потом, недвижно отмеряя часы до исчезновения под багровеющим от пламени небом, она встретила странного кудрявого мага в зелёном цилиндре. Он просто… всучил ей чашу Грааля или нечто сравнимое. Понимая ограниченность дара, Артурия использовала тот для перезапуска Войны посреди апокалипсиса, боясь даже мысленно озвучить своё истинное желание.       И в конечном счёте проиграла, когда освобожденная мощь Экскалибура рассеклась о щит Галахада, что отважно держала безо всякого опыта девочка с его спящим духом внутри. От сиюминутных сомнений Артурии уже занесённый меч дрогнул, ведь к тому моменту она достаточно понимала ложность окружающей реальности и не стремилась к убийству сосуда бескорыстнейшего рыцаря Круглого Стола.       Чуть позже, опадая искрами, Сэйбер ощущала лишь равнодушие.       ***       Опять кинжал, воткнутый в нагрудную пластину. Значит, такова отныне её передвинутая во времени точка отсчёта? Секунды повтора слов сожаления Широ и знакомая чернота утробы, бурлящей мириадами проклятий, пожирает Артурию вновь.       Внутри же она изумлённо расслышала бесконечно далекий уверенный зов, эхо голоса, что распознает из тысяч. Пускай даже финал попытки обернётся страданием и гибелью раз за разом, но однажды…       С отчаянной решимостью Сэйбер откликнулась.       ***       — Я спрашиваю, Широ, ты ли мой Мастер? — пригвоздил парня к месту взгляд гипнотических жёлтых глаз, несущих печать бездонной апатии.       Слуга в чёрных латах с рваными красными отметинами на поверхности металла ждала ответа, поместив рукавицы на гарду меча, остриём уткнутого в пол.