Безымянная Звёздочка

      Медный колокольчик зазвенел. Тэхён зашёл к тётушке Хан. А куда ему ещё бежать? Хотелось далеко, но попробуй он только, удастся сбежать от Юнги только в тюрьму.       — Тэхён, ты весь промок. Простынешь же!       — Можно мне у вас посидеть?       — Конечно. Я тогда сбегаю к свекрови, ладно? Ты присмотришь за магазином? Она у меня недалеко живёт. Из-за дождя у неё крыша потекла. Некому помочь.       — Она жива? — раскрыл рот Тэ. Хан Нари сама взрослая, ей уже шестьдесят лет, выглядит она хорошо, но Тэ не подумал бы, что её свекровь жива. Это сколько ей тогда? Сто?       — Девяносто лет моей свекровушке. До сих пор мою кровь пьёт. Ладно, я побегу. Хорошо, что ты пришёл. Тебе могу магазин доверить. Вряд ли кто будет выходить из дома в такую погоду, но цены ты знаешь. Ты пробивать на кассе же умеешь?       — Умею, умею. Не переживайте, идите.       — Я постараюсь быстро, туда и обратно.       Он остался один. Зашёл за прилавок, залез и спрятался вниз, под стол. Раньше, когда он был маленький, он дико боялся сильного ветра. Когда деревья стучали о стёкла, звук урагана очень пугал. Тэхён закрывал уши и залезал под стол. Казалось, что это убежище, в котором ветер его не найдёт, не сдует. Некому было прижать к себе и успокоить. Мама тогда уже умерла, а дядя никогда не бывал трезвым, не обращал внимания. Когда стал старше, эта фобия прошла, но сейчас тоже нужно спрятаться в убежище.       Холодный, мокрый, руки тряслись. Он прижал колени к губам, на которых до сих пор чувствовался вкус губ Юнги. В пустом магазине было слышно только работающие холодильники, тихие всхлипы Тэхёна и приглушённые звуки ливня.       Дурацкий Юнги. Лучше бы Тэхён никогда с ним не виделся и не знакомился. Сейчас бы не было так больно.       «Не хотел меня целовать».       А Тэхён же целовал его в ответ, с таким желанием… Он спрятал горящие румянцем щёки и уши в коленях, сопел от стыда. Он же сдал себя, да? Юнги теперь знает, что Тэхён в него влюбился. Ему будет смешно, он будет смеяться над влюблённым девственником, который сбежал, как мальчишка. Будет смеяться, что натурал вдруг стал геем. Тэхён же не родился таким, как все нормальные геи, ему нечем гордиться. Он даже хуже чем натурал-девственник, он просто… дурак. Глупый дурак. А Юнги будет рассказывать своему противному Хосоку про Тэхёна, и оба будут обсуждать его. Неопытный семнадцатилетний мальчик, влюбившийся в профессионального гея.       Юнги же всё знает, обо всём на свете. Умеет целоваться хорошо. То нежно, но немного грубее, но оставаясь ласковым. Ему ничего не стоит вот так поцеловаться просто ради того, чтобы исполнить чужое желание. Для него же всё легко. Он и сексом занимался не по любви, а просто потому что приспичило. Как он сказал, это потребность, а не желание. А Тэхён не такой. Он наивный дурак. Забылся, подумал, что поцелуй может что-то значить. Нет. И он же спросил у Юнги, а тот промолчал. Просто не хотел говорить в лицо, что не желал его поцеловать по-настоящему.       Так больно. И как быть теперь? Выходить отсюда он не будет вообще никогда. Тётушка Хан, может быть, разрешит тут остаться на ночь. Никто не заметит, что Тэхёна нет. А потом, когда Юнги съедет из квартиры, тогда можно будет вернуться к себе, и больше никогда не поднимется на крышу. Никогда.       Зазвонил медный колокольчик. Тэхён съёжился. Кто это? Тётушка Хан? Кто-то из её клиентов? Прохожий?       — Тэхён? — раздался слишком знакомый голос. Это Юнги.       Что он здесь делает? Ищёт Тэ? Зачем? Чтобы поиздеваться и посмеяться?       Тэхён молчал, даже не дышал практически, чтобы его не нашли. А вообще, вдруг Юнги просто зашёл в магазин, чтобы купить те же презервативы? Наверное, поедет к дикобразу или пригласит к себе. Хотя Юнги его звал ведь, а не тётушку.       — Я знаю, что ты здесь. Взломать базу полиции и увидеть твоё местоположение занимает несколько секунд, — сказал он откуда-то за прилавком.       Он хакнул полицию? Чтобы найти Тэхёна?       Раздались шаги. Они становились всё ближе и ближе. Тэхён отвернулся к стенке стола.       — Улитка оставляет после себя слизь, а ты — воду, — усмехнулся он.       Зачем он пришёл? Сел на корточки рядом, смотрит. Наверняка смотрит свысока. И что, что Тэхён весь мокрый от дождя? И что, что вода после него на полу? Это плохо?       — Тэхён…       — Уходи. Не хочу тебя видеть.       — Я тебе нравлюсь?       — Нет, — сразу же ответил Тэ.       Зачем он спросил? Он это понял? Тэхён покраснел. Ни за что не повернётся. Нет. Стыдно, обидно, больно, злится, ненавидит, ревнует, завидует Хосоку и сгорает в своих чувствах к Юнги. Слишком сильных. Пусть уйдёт уже и не издевается дальше.       — Повернись, пожалуйста.       — Нет. Уходи.       Юнги вздохнул и залез под стол, сел напротив Тэ. Теперь же он видит лицо Тэхёна, да? Пусть и не напрямую, но видит. Надо снова сбежать. Надо было спрятаться в своей квартире. Надо было. Закрыть двери на замок, и балкон закрыть, чтобы он не перелез, да лучше в туалете вообще спрятаться и не выходить.       — Ты мне и слова не дал сказать.       — Это моё убежище. Уходи к своему вонючему дикобразу, раз он тебе так нравится.       — Ох, так это всё-таки была ревность. А я дурак.       Он теперь издевается. Отлично. Как и ожидалось. Теперь он всё знает. Надо было не сбегать, а притвориться, что поцелуй — это просто исполнение желания «поцеловаться под дождём», и всё. Теперь всё. Назад время не вернуть, надо просто всё отрицать.       — Я тебя не ревную. С чего бы? — Тэхён посмотрел на него. Не специально. Голова сама повернулась. Он даже свой язык не контролировал теперь. Как говорится, «Остапа понесло»: — Ты мне вообще не нужен. И я тебя тоже не нужен. Тебе только дурацкий крашенный двуногий дикобраз нужен или кто-то другой, про кого ты говорил ему. Вот иди и целуй его, раз так хочешь, а меня не хочешь. И не надо исполнять мои желания, только потому что ты обещал. Мне твои подачки не нужны, мать Тереза. Или ты увидел мой блокнот, где я про тебя писал желания, и хотел посмеяться? Это личное, между прочим.       — Какой блокнот?       Тэхён замолчал. Ну кто тянул за язык? Он, что, как мизинец на ноге, живёт своей жизнью? Тело становится предателем.       — Никакой. Я ничего не говорил про блокнот.       Ну что за детский сад несёт Тэхён? Что с ним вообще происходит? Надо держать себя под контролем.       — Я поцеловал тебя, потому что хотел. Очень хотел. Я не смог сдержаться.       Юнги попытался взять Тэхёна за руку, но он спрятал руки в колени. Их надо убрать подальше, а то тоже предадут, начнут свою жизнь жить. Полезут к нему.       — Тэхён, я… уже долгое время хотел тебя поцеловать. У меня давно к тебе чувства появились. Я не знал, что тоже тебе нравлюсь.       — Иди к своему дикобразу, — опустил взгляд Тэ.       — Не хочу к дикобразу. К тебе хочу.       — Ты же сказал, что у тебя нет желаний.       — Начали появляться. Как тебя встретил.       — Ты с ним остался в прошлый раз. Хотя знал, что мне это не нравится.       — Я его выгнал сразу, Тэхён. Посмотри на меня, пожалуйста.       Юнги схватил его за подбородок, и Тэхён поднял взгляд: внутри страшно, даже мыслей нет. Что говорит Юнги? Он не остался тогда с Хосоком? Не спал с ним в постели, где спит с Тэхёном, не занимался с ним сексом?       — Почему ты слышишь всегда из подъезда только то, что хочешь слышать? — приподнял уголки губ Юнги.       — Правда?       — Правда.       — Всё, что сказал?       — Всё, что я сказал.       — И что ты хочешь? — спросил Тэхён.       Он словно во сне. В таком, который не похож на правду. Совсем не похож. Тэхён ему тоже нравится? Юнги поцеловал его, потому что хотел? Сердце бьётся так сильно, что в ушах звенит.       — По щеке тебя хочу погладить. Можно? — спросил он.       «Зачем ты спрашиваешь?».       Тэхён на него смотрел, не издавая и звука, как завороженный. Юнги не дождался ответа, коснулся подушечками пальцев у виска, прогулялся по скуле, ещё влажной от дождя. Так приятно, что мурашки на коже повылазили. На него реагируют. Его указательный медленно дошёл до подбородка.       — Губ твоих коснуться хочу. Можно?       Так нравится его «можно?». Даже отвечать не хочется. Пусть без разрешения делает, что хочет. Пожалуйста. Палец его перешёл границу, оказался на верхней губе: они же сухие, шершавые. Нужно было купить гигиеническую помаду и увлажнить их заранее, если бы знал, что он будет их трогать. Чтобы ему было приятно их касаться.       Палец его перепрыгнул, бродил но нижней губе. Рот невольно открылся.       «Языка тоже коснись. Пожалуйста».       Он читал мысли? Кончик языка почувствовал его ноготь, подушечку, солоноватую на вкус. Приятно солоноватую. Слышит ли Юнги, как Тэхён дышит? Хорошо ли ему так же как Тэхёну?       Вокруг так тихо. Ливень только где-то за окном напоминал о себе. Но так громко. Кажется, слышно как собственный язык двинулся, оторвавшись от зубов, чтобы к нему стать ближе.       — Поцеловать тебя хочу. Можно?       «Правда хочешь?», — глазами спрашивал Тэхён. Юнги не ответил, ни мысленно, ни вслух — потянулся, чтобы превратить свои слова в реальность.       Какие губы у него… совершенные. Как надо. Они снова принесли с собой звёзды. Тэхён держался за его локти, тоже мокрые от дождя, а он пальцами коснулся ушей, в волосы залез, в мокрые. Хорошо. Хорошо. Хорошо! Внутри так сладко. Не приторно. Как сигарета, когда ты от неё зависим.       Юнги тоже так дышит… быстро. Ему тоже нравится. А от этого ещё лучше…       Юнги оторвался от поцелуя. Склонил лоб ко лбу Тэ, держал за шею. Прикусил губу, коротко посмеялся, так, будто смутился. Так нравится, что он тоже смутился…       — Тэхён, у меня чувство, будто я первую сигарету с утра закурил. После нескольких дней без сигарет.       — У меня тоже.       — Я две подряд курю утром…       Это намёк? Да, пожалуйста. Тэхён потянулся вперёд, открытыми губами. Ещё хочется. И он в ответ потянулся. Надо будет сфотографировать, как они целуются, чтобы запечатлеть этот момент, чтобы он остался — так ведь можно время остановить.       Слишком долго тоже невозможно целоваться: видеть его тоже нужно. Это потребность.       — Тэхён… — шепнул он, изучая пальцами хрящик на ухе.       — М? — Тэхён изучал ногти на его руке. Зачем Юнги кусает заусенцы? Дурная привычка. Или он их сдирает? На большом пальце запёкшаяся ранка осталась.       — Мы сидим под столом мокрые. Тебе здесь хочется быть или хочешь вылезти?       А вдруг Юнги передумает, если они вылезут? Дурацкое чувство внутри из-за комфорта, будто только здесь они могут вот так быть вместе. Вдруг Тэхён разонравится Юнги, если они вернутся домой. Да и дождь, кажется, закончился. Его не слышно.       — Можем вылезти, — согласился Тэ.       Юнги почему-то дальше сидел так, прижавшись коленями к коленям Тэ.       — Ещё раз тебя поцелую? — показал он стеснительно указательный палец. — Разочек. А то не верится…       Юнги то же самое чувствует? Ему не верится… Это самый лучший день, лучший магазин, лучший прилавок, лучший дождь.       Только было он вторгся в губы языком, как медный колокольчик зазвенел. Тэхён аж подпрыгнул, ударившись макушкой о стол. Они оба вылезли моментально. Мизинец в этот раз не виноват, что ударился. Теперь точно Тэхён виноват. Он ударил не только ступню, но и колено, и локоть, даже плечо. А Юнги даже подуть и поцеловать не сможет: тётушка Хан вернулась.       — О, Дживон, ты тоже тут, — заходила она с коробками.       Парни бросились помочь ей.       — Я же пошла к свекровке, а ничего у неё с крышей не случилось. Ну что за женщина? Заставила меня в дождь идти. Она слышала воду, и что думаете? Эта старуха кран не выключила в ванной! — ругалась она. — Ещё муж мой позвонил, пока я бежала обратно. Говорит, поставщик приехал, встреть его, забери товар. Ну кто приезжает в такое время? Нормальные люди с утра всё привозят. Хорошо, хоть дождь кончился.       — Вам помочь занести товар? — вызвался Юнги.       — Ой, мальчики мои, я была бы так благодарна, — смотрела она, как молодые побежали открывать дверь и заносить коробки из припарковавшегося грузовика. — Мой старый всё-таки заболел. Дома лежит. Говорю ему, не кури, у тебя ангина, но он же не слушает.       Тэхён её слушал вполуха, поглядывал на Юнги, пока таскал коробки — тот делал то же самое. Только пересекутся взглядом, как улыбка появлялась на лице, начинали хихикать.       Тэхён подошёл к Юнги, чтобы помочь с тяжёлым грузом. Взял он большую коробень в руки, да, но указательными пальцами смог коснуться Юнги. И не просто на секунду. До кладовой пока несли, не двигал свои руки, чтобы не прекращать трогать его, пусть и неудобно так.       — Звёздочка, ты что делаешь? — обернулся он, когда Тэхён захлопнул дверь кладовки и толкнул его к стене.       — Пользуюсь моментом.       Тэхён успел взять его за руки, переплести пальцы и коротко поцеловать. И в губы, и в щёку.       Ручка двери дёрнулась. Тётушка Хан тащила несколько бутылок воды, не обратив внимания на то, как два молодых парня вытирали губы. Слишком очевидно ведь. Они стояли в углу, приводили себя в порядок. Человек, наверное, не замечает того, о чём даже не задумывается. И хорошо.       Тэхён, когда убежал в этот магазин, хотел больше не видеть Юнги, не хотел оставаться с ним наедине, а сейчас хочет, терпения нет, но не откажут же они женщине в помощи, тем более тётушке — пришлось ещё остаться.       Она просила помочь разложить товары на полки. Как дождь закончился, начали приходить и клиенты. Это было даже интригующе, проходить мимо полок, незаметно его касаться — в животе что-то кувыркалось от счастья. Юнги тоже пользовался моментом, когда удавалось Тэ потрогать: то за руку, то за талию, то за лицо. Даже губы коснулся.       Мало, его теперь всегда будет мало. Как может стать его достаточно? Юнги теперь его только, правда? Тэхён не хотел делиться с ним, когда он был другом, теперь и подавно. Пусть он только для Тэхёна будет так улыбаться. Нет, пусть он, конечно, всегда будет счастливым, но вот так — только для Тэ.       В магазин зашёл мальчик десяти лет, жил он тут рядом, Тэхён как-то просил его в Макдак сходить, он отказался. Чхве Вонхон его зовут. Уже время позднее, а родители отпустили его в магазин, хотя в этом районе все взрослые своих детей сами просили сходить и принести им что-то, тот же соджу. Это, конечно, не хорошо, когда ребёнка заставляют покупать алкоголь или сигареты, но такова жизнь.       Мальчик незаметно подошёл к Тэхёну сзади, пока он пытался с Юнги держаться за руку и в шею нюхал, даже поцеловал. Никто бы не устоял.       — С мальчиками так тоже можно? — вдруг детский голос разрушил украдкой созданную идиллию.       Тэ, конечно, сразу же оторвался от Юнги. Кашлянул, почесал за ухом и посмотрел на мальчика. Выражение его лица было наполнено удивлением и любопытством, застал ведь вполне интимный момент: видимо, интуиция ему подсказала, что это далеко не дружеский жест.       — Можно. Если хочется, — ответил Юнги, потрепал того за волосы. — Тоже хочешь?       — Ну… уголовник красивый, — Вонхон искренне улыбнулся. — Но для меня он слишком старый.       — Эй, малой, — Юнги сел перед ним на корточки и щёлкнул по носу. — Тэхён мой, чтобы ты знал. Найди себе кого-то другого.       — А папа ругается, если мальчиков вместе видит.       — Твоему папе сложно видеть то, что ему не понять. Дам тебе совет на будущее: если захочешь поцеловать какого-то мальчика, то никому кроме этого мальчика не говори. Тебе так проще жить будет, и обществу тоже. Ну а как станешь взрослым, сам поймёшь, как тебе лучше. Идёт?       — Хорошо. А тебе уголовник нравится, да?       — Его Тэхён зовут, — Юнги посмотрел на Тэ. — Да, нравится. Очень. Не называй его уголовником, пожалуйста.       Кто-нибудь, помогите Тэхёну не лыбиться. Юнги его своим назвал. Он так и взлететь может. Значит, теперь официально, да? Они вместе? Вот прям, по-настоящему? Как когда встречаются?       — Вонхон, ты в следующий раз скажи отцу своему, что я тебе бутылки в руки давать не буду, — тетёшка Хан вернулась из кладовки с пакетом. — Получит у меня, как увижу. Пусть сам приходит, если выпить так хочет.       — Наш секрет никому не рассказывай, ладно? — Юнги подмигнул мальчику и приложил палец к губе.       — Хорошо, — кивнул Вонхон.       — Вонхон, тебя покормили? — спросила тётушка.       — Мама на работе. Папа пьёт. Он не может готовить, — ребёнок взглянул на полку с шоколадками.       — Возьми всё, что хочешь, — Юнги поднялся и протянул ему пару баточников. — Я тебе куплю. И еду нормальную поешь, ладно?       Глаза ребёнка загорелись — он сразу же согласился, но не наглел. Взял немного, Юнги сам начал складывать ему побольше рамена, шоколада и других продуктов. Посоветовал ему, чтобы нашёл себе тайник и спрятал для себя. Родители пусть сами о себе заботятся. Тэхён себя вспомнил, когда дядя лежал под кайфом, а он ходил, просил у взрослых работы, предлагал донести сумки до квартиры, чтобы ему дали несколько монет на хлеб, на лапшу или на кимпаб, если повезёт.       Должно было пройти много времени, чтобы Тэхён смог обеспечить себе стабильность. Но он не жаловался. А кому жаловаться? Некому. А жить-то хотелось. На самом деле ребёнок может стать самостоятельным очень рано, когда другого выбора нет. Он сам может научиться переходить дорогу правильно, сам может понять, как пользоваться автобусом, сам может научиться ставить чайник, включать плиту, а потом выключать за собой. Когда некому нести за тебя ответственность, жизнь учит всему сама.       Тётушка Хан благодарила молодых за помощь, за доброту, просила проводить Вонхона, хотя она могла бы и не говорить этого: Юнги сам вызвался. Тэ дальше не сможет пойти — он остался курить на улице, пока Юнги повёл мальчика к его дому.       — Чёртов браслет, — расстроился он, что не может присоединиться и покинуть свои тридцать метров.       «Тэ, ты как? Извини, я пропала, но так круто здесь! Я даже школу пропустила», — прислала Хоён.       «Хорошо. Очень даже», — добавил он подмигивающий смайлик.       «Ты имеешь в виду Дживона? Что у вас?».       «Что-то».       «Я хочу знать!».       «Как приедешь, расскажу».       «Ты интриган! Я на следующей неделе обещаю вырваться. Хочу подробностей».       «Там есть кто-то? Симпатичные парни?».       «Есть. Так много моделей! Если притащу одного, пофоткаешь нас вместе?».       «Без проблем».       «Ладно, я пойду. Удачи тебе. Пригласи Дживона на свидание. Надеюсь, ты сам додумался?».       «Да, конечно».       Точно! Разумеется, Тэхён и не думал об этом. А когда? Они недавно поцеловались и обрели что-то — он ещё не успел догадаться. Хоён всегда в тему. Так и надо сделать: пригласить Юнги на свидание. Это же круто будет!

      ***

      Если честно, Тэ захотелось остаться одному, несмотря на то, что с Юнги они теперь вместе. И с ним хочется быть, но и остаться наедине с собой. Надо всё переварить, осознать, что происходит.       Перед входом в квартиру возникла приятная неловкость. Он же поймёт, да?       — Я сегодня у себя останусь, — сказал Тэ. — Ладно? Ты же не обидишься? Я хочу просто… ну… чуть-чуть порадоваться. Сам.       Юнги обнял Тэ и погладил по спине.       — Я понял. Я тоже должен побыть один. Завтра тогда увидимся, Звёздочка моя.       «Его». Так приятно слышать это, Тэ аж на весь подъезд чуть не закричал.       После поцелуя они всё-таки разошлись по своим домам, и Тэхён начал радостно прыгать, бегая по всей комнате. Вот этого он бы не смог сделать с Юнги! Он прыгнул на диван, вопил в подушку, встал, побежал рассказать компьютеру, а потом и фотоаппарату, а пока переодевался в ванной и утке резиновой похвастался.       — Утя, а ты знаешь, Юнги меня сам поцеловал. Сам, — хватался он за щёки. — Он так целуется классно. Как я засну сегодня?       Он схватил утку и сжал её туловище. И нажимал, пока громко проговаривал:       — Я нравлюсь Юнги! А я нравлюсь Юнги!       Утка издавала звуки, желала того или нет. Её хозяина могли бы принять за сумасшедшего, увидь его кто со стороны. Какой нормальный человек будет разговаривать с игрушкой, скакать по дому и визжать? Либо психбольной, либо влюблённый.       Какой человек в данный момент может разделить его радость? В голове возник только Чимин, он играет в той же лиге. Тэхён на секунду застыл. Ах, вот что это значило… Когда Юнги говорил Хосоку про человека, который ему нравится, он имел в виду Тэхёна! Он думал, что Тэ натурал, поэтому не мог признаться в своих чувствах. Какой же глупый Тэ! Интересно, с какого момента Юнги понял, что ему нравится Тэхён? Надо будет спросить, потому что сам он не может понять.       Он быстро принял тёплый душ, укутался в халат и спрятался под одеялом, хихикая от счастья.       — Чимин, ты ещё не спишь? — включил он спикер.       — Ещё нет, даже двенадцати нет.       — Ты сходил к Чонгуку?       — Да, но его дома не было. Он мне не ответил. У тебя голос хороший. Что-то произошло?       — Я признался. Человеку, про которого говорил тебе. Точнее, я не признавался, само получилось.       — Правда? И как?       — Как на Юпитере! — завизжал Тэ, словно девчонка. — Мы теперь вместе.       — Ох, я рад за тебя. Чонгук сможет меня принять, как думаешь?       — Ну… не знаю. Думаю, что нет ничего невозможного. Вдруг натуралу тоже может понравиться парень.       — А как всё у тебя было? Расскажи, пожалуйста, — раздался звук воды. — Ты рассказывай, я тут зубы чищу просто.       И Тэхён рассказывал. Многое. Сначала о том, как понял, что Юнги ему нравится, потом про танец под дождём, про поцелуй и про то, как убежал, и про всё остальное. Чимину нравилось это слушать, он даже в душ взял телефон, поставив на спикер, а потом тоже улёгся в кровать.       — А как ты думаешь? — сонно спросил Чимин. — Мы такие с детства?       — Я не помню, чтобы мне мальчики нравились. А тебе?       — Тоже не помню. Но я помню, что думал про нашего учителя по математике, помнишь его? Он в младшей школе преподавал.       — Да, который красавчик…       — Может быть, не зря мы его красавчиком считали? — захохотал Чимин.       — Да, ты говорил, что он гораздо красивее, чем девочки.       — У него ещё были ямочки на щеках милые…       — Да мы с детства такие, видимо. Оба!       — Ага. Подобное притягивает подобное.       Долго ещё Тэ разговаривал с ним. Так здорово, прям как раньше. Кажется, даже лучше. Последние два года они ведь отдалились, но теперь стало ясно почему: Чимин просто страдал сам по себе из-за Чонгука, не мог поделиться, но сейчас может. Тэ говорил с ним до тех пор, пока не услышал сопение — Чимин уснул.       Он-то сам не мог заснуть, зато его перевозбуждение и эйфория спустились в допустимую норму. Теперь стало тоскливо без Юнги, да и уснуть не получалось. Он хотел увидеть своего парня прямо сейчас. Переоделся в пижаму, полез через балкон. Юнги спал уже. Тэ залез к нему под одеяло и пригрелся к его руке. Он почувствовал, подвинулся к Тэхёну поближе, обнял, и легли они «стульчиком».       — Я тебя разбудил? — шепнул Тэ.       — Нет, я ещё не заснул. Но теперь засну. Ты ко мне пришёл.       — Я нарадовался.       — Я слышал.       — Ты слышал? — Тэхён раскраснелся. Ну вот…       — Ты очень громко орал, я не подслушивал. Ты же знаешь, у нас звукоизоляция плохая, особенно ночью. Что за утя, кстати?       — Это мой друг детства. Мама с ним меня купала, когда я маленький был.       Юнги сонно шептал в затылок:       — «Я нравлюсь Юнги, Утя, я нравлюсь Юнги», — передразнивал он, тихо посмеялся. — Так мило…       — Мне же стыдно теперь…       — Лучшее, что я слышал. Я такой счастливый из-за тебя.       — А я из-за тебя, — зевнул Тэ.       — Спи, Звёздочка, — поцеловал он в плечо и уткнулся в спину. — Спасибо тебе за то, что пришёл. Без тебя спать непривычно.

***

      Хотелось быть романтичным. Тем более это первое их свидание. Тэхён долго думал о том, как можно пригласить его. Не напишет же он просто сообщение или не скажет ему на завтраке. Это надо сделать тогда, когда они будут не вместе. Хорошо, что шеф написал, что приедет. Решил навестить, а это приятно.       Пак Соджун человек стильный, не сказать, что богатей, но жил он в полном достатке. Он с большим интересом рассматривал оборудование своего протеже, пока Тэ готовил ему кофе.       — Тебе даже до кофейни за углом нельзя? — спросил он.       — Нет. Только до магазина, — протянул Тэ чашку с кофе. Сам он не пьёт, поэтому гостям, которые редко у него бывают, приходится довольствоваться растворимым из магазина тётушки: пакетик три в одном.       — Это же варварство! — возмущался шеф. — А если тебе в аптеку нужно будет? Или в больницу? Или ещё куда?       — Есть один полицейский, который за мной присматривает. Если мне что-то нужно будет, он может меня отвезти. Только под его присмотром можно выехать.       — Я бы с ума сошёл. Честное слово. Семь месяцев безвылазно. В школу бы хоть разрешили ходить…       — Так меня же исключили. А если бы нет, то удалёнку бы дали. Как у вас дела, Шеф-шеф?       — Я думал, что смогу угостить тебя в соседней кофейне, получается ничего тебе не принёс.       — Не парьтесь.       — А ты светишься! — Соджун потрепал Тэхёна по волосам. В такие моменты, когда кто-то так делает, понимаешь разницу в возрасте. Тэ может сделать так с каким-нибудь мелким на районе, с ним могут сделать то же самое. Хотя кроме шефа так никто и не делал. Ах, да, ещё дядька-полицейский.       Тэхён бы не смог скрыть своего превосходного настроения: у него теперь Юнги есть. Жизнь никогда не была лучше.       — Небось влюбился? — заулыбался Соджун.       — А как ваша жена? — он решил перевести тему.       — Жена… ну… всё нормально. Обычная взрослая жизнь.       — А как вы её пригласили на первое свидание?       — Ой, это было ещё в студенческие годы. Я ей в окно в общежитии закинул камень с запиской, — он со стыдом рассмеялся. — В итоге попал этим камнем в её подругу. У неё шишка была на голове, она меня возненавидела из-за этого. Думаешь девушку пригласить?       — Да.       — Давай вместе подумаем, если хочешь. Я посмотрю твои работы? Мне так нравятся твои фотографии.       Тэхён только рад, если профессионал их оценит. Он включил компьютер и открыл свои папки. Вообще у него порядок в компьютере. Всё разложено по проектам, по заказам, работы с Хоён в отдельной папке, с Юнги — тоже. Он назвал её «Безымянный».       — Я не обедал. Закажу что-нибудь, не против вместе пообедать? — спросил Соджун.       — Да, буду рад.       И пока ждали, шеф рассматривал снимки.       — Очень красивая девочка.       — Это Хоён. Она моя подруга. Мы отправили её фото в агентство, они заключили с ней контракт.       — Я бы с удовольствием её пофотографировал. Ох, какое лицо…       — Я могу вас познакомить. Она, думаю, будет рада с вами поработать.       — У тебя талант, Тэхён. Ты не представляешь какой… Посмотри, — он пальцем проводил по экрану, — как ты смог уловить мимику.       — Свет хороший. И камера.       — Нет, нет. Человек, который умеет чувствовать, и с дешёвой камерой может сотворить шедевр.       Стоит ли показать ему фотосессию в стиле ню? Тэхён очень хотел, только без разрешения Хоён не станет никому показывать. Он написал ей, спросил, а она дала добро.       «Покажи, конечно. А что за фотограф? Симпатичный?».       «Он женат».       «Брак бывает несчастным», — добавила она смайлик с языком.       Пак Соджун не такой, он хороший муж. Тэхён убедил себя, что всё нормально: шеф тоже человек искусства. Он открыл папку.       — Это мы для неё делали. Экспериментировали. Хотел бы узнать ваше мнение.       — Вау, Тэхён! Я тебе скажу, фотографировать людей у тебя получается лучше всего. Я тебе по идее не нужен, ты можешь брать заказы сам теперь.       — С браслетом на ноге вряд ли. Я удивляюсь, как вы меня на работу взяли. Я раньше не умел ничего.       — Я знаю. Будто бы я не понял, что ты портфолио скачал из интернета. Ты чужой водяной знак даже не убрал.       — Вы знали? Почему тогда дали мне работу?       — Ты меня впечатлил своей настойчивостью. Я подумал, что надо дать человеку шанс. И ты превзошёл все мои ожидания.       Так удивительно. Тэхён был уверен, что умело обманул Соджуна, а он всё знал с самого начала. Если подумать и взглянуть на качество обработки, которое было вначале, то это позор, хоть Тэхён и старался, очень старался.       — А это кто?       Тэ только взглянул на экран, как бросился закрыть файлы. Соджун залез в папку с Юнги. Там фотография с крыши. Юнги стоял и улыбался, но это слишком личное. Его фотографии не хочется никому показывать, кроме Хоён.       — Это сосед просто.       — А чего прячешь?       — Они необработанные. Зачем вам необработанные видеть?       Либо он что-то понял, либо действительно поверил, но не настаивал. Услышал звонок в дверь и сам пошёл открыть — доставка. Не понял же, нет? Хотя реакция Тэ подозрительная. Показал фото подруги в стиле ню, а обычное фото соседа закрыл сразу.       Пока сели пообедать, Соджун давал много хороших советов, о том, что улучшить, и как. Тэхён спросил, зачем он занимается свадьбами и такими мероприятиями, если у него есть крутые рекламные проекты.       — Я начинал с этого когда-то, и мне нравится. Это помогает отвлечься, когда вдохновение пропадает, — ответил он.       Разговор вернулся к тому, как пригласить на свидание «девушку». Соджун точно понял, что парень с фото и есть «она», потому что интонация его голоса поменялась. Слишком акцентировал внимание на этих словах.       Он предлагал разные идеи: отправить кого-то с цветком, отправить машинку на радиоуправлении, кинуть камень в окно с запиской, постучаться в дверь и убежать, оставив приглашение на полу. Из всех идей больше всего понравилась про машинку. Только где её взять?       — Ты мне отправь номер твоей подруги, — перед уходом напомнил Соджун.       Тэхён после встречи с ним побежал в магазин к тётушке Хан. Там продавали разные игрушки, но вот таких машинок не было. Во дворе живёт куча детворы, наверняка, у кого-нибудь имеется такое добро.       — Эй, мелкий, подойди-ка, — он подозвал Вонхона, который кружил на велосипеде. — У тебя есть машинка на радиоуправлении?       — Откуда? У меня даже простой машинки нет.       Ох, да, Тэхён и забыл, что это недешёвое удовольствие.       — Ты знаешь, в том доме, — указал Вонхон на следующую четырёхэтажку, — где актрисы живут, там есть один дяденька. У него есть дрон. Я просил его поиграться, он не дал. У него спроси.       — Дяденька? Какой?       — Он актрис знакомит с другими дяденьками.       — А, ты о нём…       — Хочешь, украду тебе? Я уже так делал. Он не заметил. Только за плату, — по-деловому встал Вонхон.       — Сколько? — серьёзно был настроен Тэхён.       — Купишь мне телефон? Хотя бы дешёвый.       — Если ты потом обратно вернёшь этот дрон незаметно, тогда согласен.       — По рукам! — вдохновился мальчик. — Тебе когда?       — Сейчас. Телефон я куплю сегодня. Завтра привезут. Хорошо?       — Не обманешь?       — Мы же подружились, мелкий. Не обману.       И он укатил на велосипеде. Тэхён ходил вокруг магазина тётушки, ждал, курил, даже сходил и купил себе попить. Главное, чтобы Юнги тут не оказался, тогда не получится свой план в реальность превратить. Так это одно. Надо же подумать о том, как организовать свидание. У себя? На крыше? Выбор мест не велик. Лучше у себя всё-таки, чтобы не мёрзнуть. А приготовить что? А подарить что? Цветы нужно купить. Для вазы, которую лепили.       Вонхон вернулся быстро. В корзинке его велосипеда лежал дрон с пультом и зарядкой. Тэ, конечно, переживал за него: не дай бог ребёнка сутенёр застукает, прибьёт, но мальчик заверил, что всё в порядке. У того квартира всегда открыта, а сам он бывает дома только вечером и поздно ночью.       Тэхён дал ему шоколадку как аванс, а сам побежал домой. Он вырвал из блокнота один листок звезды. С одной стороны написано «Хочу на свидание с Юнги», а с другой стороны он добавил «Согласен? В семь часов вечера, у меня дома». Дрон он подзарядил (ему много не надо) и протестировал, как он работает, а потом отправил дрон из окна. Окно в спальне у Юнги должно быть открыто: он любил там проветривать. И Тэхён оказался прав.       Так забавно видеть на экране его квартиру в настоящем времени, когда ты находишься в другом месте.       Юнги сидел за компьютером. Что-то на столе у него лежало. Бумаги. Он обернулся, когда услышал жужжащий звук.       — Так, надо поздороваться, — Тэхён покрутил летающей камерой в знак приветствия, чем заставил Юнги рассмеяться.       — Ты что подглядываешь?       Тэ приблизил дрон к нему поближе.       — Возьми листок, Юнги. Увидь его…       Он увидел. И был такой счастливый. Он кивнул в камеру, а потом показал свои бумаги на столе:       — Я же тоже готовил тебе приглашение. Ты меня опередил!       «Так ты согласен?», — мысленно спросил Тэ.       Юнги не ответил. Что-то чиркнул на чёрном листе и прикрепил обратно. Тэхён сразу же вернул дрон, бросившись посмотреть, что там.       «Да».       Короткое да, но это лучше, чем любые другие слова. Тэхён ликовал, прыгал на месте, а потом побежал на улицу, чтобы вернуть дрон — нельзя подставить мелкого. Тот сразу же отнёс его на место, сказав, что ждёт плату за товар завтра. Предпринимателем растёт.

***

      Когда собираешься на свидание, которого ты ждёшь, почему-то всё падает из рук. Расчёска в мусорку улетела, бритва разбила стакан, а зубная щётка прыгнула в унитаз. Хорошо, что Тэхён взял две в прошлый раз. Он брился. Обычно брил он только лицо, а сейчас стоял и думал. Всё остальное надо брить? А зачем? А вдруг что-то будет после свидания? Уши загорелись. Нет, Тэхён хотел бы, но не готов к такому ещё. Наверное.       Или не бриться? Потом же всё будет чесаться. Обычно первые два дня сильно чешется, если побреешься. Нет, не будет.       Он увлажнил кремом лицо, волосы высушил руками, даже гигиенической помадой губы намазал, чтобы когда Юнги целовал, ему мягко было. Он даже не курил после душа. Не хочется вонять сигаретами на свидании. Стол он накрыл, даже постелил скатерть, которая всегда пылилась в шкафу. Старая она, неизвестно каких годов вообще. Наверное, ещё покойная жена дяди покупала.       Готовить он не умел, но заказал чжачжамён и достал замороженную пиццу из морозильника. Она круглая, но он подрезал её так, чтобы сердечко получилось. Она уже грелась в духовке (а он ей и не пользовался раньше). Из напитков есть целое меню, он купил вино у тётушки. Она ругалась, конечно, но её всегда можно задобрить. А ещё есть пиво, чай, кола и сок.       Тэхён же цветы заказал: мелкие ромашки. Небольшой букет, чтобы в глиняную вазу поместился. Парням, может быть, и не дарят цветы, но почему бы и нет? Да и это для вазы, если вдруг Юнги не понравится такой жест.       Он решил не наряжаться слишком. Надел белую футболку, обычную, а сверху накинул школьный пиджак, только бейджик снял, чтобы не выглядело совсем странно. Нет у него костюмов. Так бы надел, может быть. Надо купить. Как тётушка Хан говорила, у каждого мужчины должен быть хотя бы один костюм.       Бедный мизинец правой ноги точно когда-нибудь инвалидом станет, отдуваясь за всех остальных своих собратьев: Тэхён носился по квартире, всё проверял и прихорашивался, ударялся обо всё подряд. Что не так с его мебелью? Её не так много в этой квартире.       Свечи забыл! Свечи! Уже без трёх минут семь, он не успеет в магазин сбегать. Вот поэтому Вонхону надо быстрее купить телефон, а потом за плату гонять его туда-сюда: будет подрабатывать курьером. Тэхён тоже начинал работать с ранних лет.       Стук в дверь. Юнги такой пунктуальный…       Он стоял в двери в костюме, даже с галстуком. Так мило… волосы уложил. В руках у него был небольшой букет ромашек. Тэхён же то же самое взял! И пакет у него был в руках. Всегда Юнги приносил всё без надписей, чтобы сюрпризом оказалось.       — Звёздочка, это тебе… — протянул он букет. — Вообще, это для вазы…       — Такой же, — сделал то же самое Тэ. — Только бумага другая.       Неловко? Ага. Мило? До ужаса.       Тэхён пригласил его к столу, и Юнги всему удивлялся. И скатерти, и бутылкам алкоголя, и чжачжамёну. Вдруг достал из пакета две длинных свечи с подсвечником. Он действительно читает мысли!       — Я подумал, что у тебя их нет. А ты любишь, когда на столе всё, как в ресторане.       — Я забыл купить.       Юнги зажёг их и поставил на стол. Идеально. Очень похоже на столик в ресторане, вот поэтому скатерть и декорации вроде свечей играют важную роль.       — Чем это пахнет? — принюхался Юнги, и Тэхён вскочил со стола, побежав к духовке.       Пицца немного подгорела. Чёрт… Он бурно извинялся, пока ставил на стол, старался ведь аккуратно вырезать, даже пепперони каждую обрезал в форме звёзд. Теперь корочка вокруг потемнела совсем…       — Будет вкусно, не переживай, — уверял Юнги.       — Я так старался… прости…       — Сам вырезал?       — Да. Хотел, чтобы идеально было…       — Так идеально, Тэхён. Я всё равно корочку не ем, ты облегчил мне задачу, — улыбнулся он. — Я бы вообще эту пиццу не ел. В рамку бы повесил, чтобы каждый день смотреть. Никто мне не вырезал звёзды из салями, и сердце тоже.       — Я тебе ещё сделаю!       — Здорово… — Юнги положил свою руку на руку Тэ. — Ты красивый такой, кстати.       — Ты в костюме. Никогда не видел тебя в костюме.       — Я никогда такое не носил. Это в первый раз.       — Ты голодный? Я ещё не ел ничего.       — Я тоже не ел. Ждал вечера.       Они приступили к ужину. Тэхён посматривал на него, периодически, каждый раз хотелось смеяться. Ну почему? Ничего же смешного, но какая-то странная реакция. Возможно, потому что хорошо слишком. Он пока ещё не совсем расслабился. Юнги выбрал вино, поэтому Тэ тоже его захотел, но немного, а то вдруг потом не будет себя контролировать, наговорит глупостей или сделает их.       Говорили они о сегодняшнем дне, обо всём, а когда расслабились, то достали свои подарки. Одновременно. Тэхён для этого сбегал на балкон. Коробка Юнги была маленькой, но это так нравилось, аж щемило в груди.       — Это не из списка твоих желаний, — протянул Юнги коробку. — Просто так.       — А я тебе не знал, что подарить, мне подсказали.       — Кто?       — Вонхон.       Тэхён открыл свой подарок: фотоаппарат, маленький, старый, как из девяностых или начала двухтысячных. На него можно будет снять очень крутые фотографии! Есть в таких фотографиях что-то магическое. Особенно круто будет снимать их вдвоём. Как фотографу, в голове сразу возникли идеи: надо заснять Юнги, когда он только проснётся, а ещё их поцелуй, а ещё в ванной, а ещё как они стоят на песке, ещё как держатся за руки.       Раздался писк. Юнги открыл коробку с дырочками, а оттуда вылез проснувшийся щенок. Это пудель карамельного оттенка. Тэхён сегодня спросил у мальчишки-соседа, что можно подарить близкому человеку, а он сказал, что собаку. Даже посказал где её взять. Недалеко бабулька жила, у неё собака не так давно родила, вот она и пыталась распродать щенков.       — Что за прелесть! — восторгался Юнги, прижимая к груди щенка, который вилял хвостиком, принюхивался, знакомился.       Тэхён сразу же схватил новый фотоаппарат и заснял это мгновение. Юнги так улыбался…       — У нас есть собака, Тэхён! Это мальчик или девочка?       — Ой, я не спросил.       Юнги приподнял щенка и заглянул под хвост.       — Мальчик это.       — А бабулька, которая его продала, назвала его Холли. Если хочешь, поменяй имя. Оно не мужское совсем.       — Пусть останется Холли. Мило же… Спасибо, Тэхён. Я даже не знал, что хочу собаку.       — И тебе спасибо. На этот фотоаппарат буду делать только наши с тобой фотографии.       — А можно мне тебя тоже сфотографировать? Ты же хотел стать моделью. Даже записал это.       — Неправильно записал. Не прям стать моделью, как профессия, а просто пару раз…       — Я хочу тебя сфотографировать. Научишь меня камерой пользоваться?       — Это легко, идём.       Юнги опустил щенка на пол — тот побежал изнюхивать всё вокруг, а Тэхён пошёл к фотозоне. Он как положено рассказал, куда нажимать, как приближать, как вспышку контролировать.       — А как ты встанешь или сядешь?       — Ты скажи мне — как? — Тэ встал в центр, поставив руки на талию. Интересно же, как видит его Юнги.       Юнги немного подумал, а потом обернулся на цветы. Сорвал несколько ромашек и подошёл к Тэхёну, смочил слегка чем-то из кармана и прикрепил к лицу. Его пальцы касались кожи, и сердце снова билось сильнее.       — А чем ты намазал? Как они держатся?       — Да так…       — Вкусно пахнет. Клубникой. Что это? Съедобно?       — Э-э… ну… если в рот попадёт, то можно и съесть.       — Ну что это? — Тэхён не понял его смущения, залез в карман его пиджака и достал небольшую баночку, на которой нарисована клубника и написано «гель-смазка». — А для чего это? Для губ?       — Чуть пониже, — ответил Юнги, хватаясь за фотоаппарат, чтобы прикрыть лицо. — Ты вставай, я попробую сфотографировать.       Чуть пониже? Тэхён позировал с цветочками на лице и волосах, сняв пиджак, оставшись в футболке, и поперхнулся, когда понял, что Юнги имел в виду. Смазка для секса? И зачем он носит её с собой? Зачем принёс с собой? Если он никогда не носил этот костюм, значит специально её туда положил? Почему у лубриканта вкус клубники? Почему съедобна? Значит, он что-то планировал? На сегодня? Тэхён, кажется, закипит, точно. Из-за мыслей даже смотреть на него не мог. В глаза точнее.       — Посмотришь? — спросил он.       — Куда? На что? — растерялся Тэ.       — Фотографии, — потряс он камерой.       Как-то сразу полегчало. Тэхён же хотел Юнги, даже записывал свои желания в блокнот, представлял его в своей фантазии, когда пробовал делать себе интимный массаж, когда смотрели фильм, но теперь как-то страшно. Тем более Тэхён даже не побрился, не подготовился, к такому вообще надо готовиться? Он действительно понял, что не имеет вообще никакого опыта, особенно с парнями. Про девушек ему Чонгук много рассказывал, он сам видел порнофильмы, но о парнях абсолютно ничего не знает, кроме самомассажа. А вдруг Тэхён совсем плох? Вдруг Юнги не понравится. Что вообще делать надо?       — Хорошо получилось? — Юнги встал поближе.       — Да, хорошо ты придумал, с ромашками, — похвалил Тэ, взяв в руки фотоаппарат и пролистав снимки.       Его рука оказалась на талии. Юнги делал вид, что смотрит снимки через плечо, но нашёл просто причину, чтобы обнять.       Куда делась вся смелость? Где вся решительность? Тэхён чувствовал себя влюблённым подростком, хотя он и есть влюблённый подросток. Поцеловать Юнги? Хочется, а вдруг отвергнет? Почему это он должен отвергнуть, если они уже целовались?       — Хочешь, сделаю тебе массаж? — предложил он.       — Какой такой массаж? — Тэхён сжал камеру. Если бы она была мягкой, она бы уже превратилась в фарш. Он имеет в виду тот самый массаж? Прямо сейчас?       — Ступней, — потянул он к дивану. — Ты, наверняка, побил снова свои пальцы. Интересно, бывает бронежилет для ног?       Ух, слава богу… Он другое имел в виду. Усадил Тэ на диван, сел сам и снял носки, разглядывая сухожилия на ногах. Он приподнял края брюк: на одной щиколотке — чёрный браслет, на другой — синяки, ибо Тэ довольно часто стукается обо всё на свете.       В его руках ступни потеплели. Обычно же холодные, но он массировал, а это приятно. Щенок крутился возле дивана, просился наверх, так как сам ещё маленький, чтобы так высоко прыгнуть. Тэ поднял его и посадил себе на грудь.       — Пушистый такой, — Юнги протянул руку, чтобы потрепать пуделя за уши. — У тебя волосы тоже кудрявятся так, когда ты из душа только выходишь.       — А у тебя они всегда прямые, — Тэхён поймал его пальцы, возле ушка Холли, забрал себе. Хватит щенку внимания. Ему тоже надо.       Юнги нравилось, что с его рукой играют. Холли или Тэхён?       Тэ поцеловал его руку и расплылся в улыбке.       — За массаж.       Холли полез к тэхёнову лицу, заметив приклеенную ромашку, пытался лапами содрать, одну даже схватил: цветок приклеился к его носу, а он пытался снять его с себя.       — Смешной такой, — посмеялся Тэ и помог щенку.       — Холли неправильно делает, — сказал Юнги вдруг.       — Неправильно?       Юнги отпустил ноги Тэ и полез повыше, накрыл собой щенка на груди. Тэхён думал, что он хочет поцеловать, но его губы оказались на щеке. Влажное тепло накрыло кожу, медленное, будто Юнги специально так сделал: провёл языком по скуле, а потом отстранился.       Тэхён опустил взгляд на его открытый рот. На языке лежал цветок ромашки. Он разжевал, а потом сглотнул.       — Горьковато, но с клубникой не так сильно.       Тэхён и не двигался, его самый шоковый шок в шоке. Даже сердце не сразу среагировало, а только через несколько секунд. В жар бросило. Он это заранее планировал? Или сейчас придумал? Он, что, облизал лицо и съел ромашку? Это так возбуждающе, дико…       А теперь смотрит так… и так близко. Холли спрыгнул с груди на диван, чтобы не быть придавленным.       — Хочешь попробовать? — спросил Юнги почти шёпотом.       Что попробовать? Тэхён уже совсем отупел, честное слово. Ему нужно прямо сказать, а то в голове все мысли одновременно выскочили. Что попробовать? Секс? Поцелуй? А может быть, вообще он имел в виду что-то другое, например, пиво? Или десерт? Или ещё фотографии? Или с щенком поиграться? Что он вообще сказал? Сколько может мыслей пролетать за одну секунду? Почему так много?       Без разницы, что он там говорил, Тэхён просто поцелует его и тогда Юнги не поймёт, что Тэ забыл, что он спрашивал.       Ох, точно, он же ромашку съел. Его язык немного горьковатый, но вкус клубники смягчал эту горечь. Тэхён поднялся повыше, потянул Юнги к себе, прижав к груди.       Юнги сегодня не такой нежный как вчера. И всё равно, ласковый. Посмеялся прямо в рот, когда Тэхён укусил его нижнюю губу. Только сделав это, Тэ вспомнил о том, что записывал это желание в блокнот. А ещё другие были — он нашёл рукой камеру, не знал, правильно ли держит её, но щёлкнул. Хотел запечатлеть их поцелуй, чтобы навечно остался. Он любил останавливать время, возможно, всегда мечтал об этом, потому что мама не осталась в памяти.       — Дай посмотрю, — Юнги перевернулся, улёгся затылком на груди Тэ и выхватил фотоаппарат.       — Видно? Я вслепую щёлкал.       — Видно. Надо распечатать. Хочу возле кровати повесить.       — Юнги? — Тэхён не видел его глаз, обнимал сзади, водил губами по волосам.       — М?       — А когда ты понял, что я тебе нравлюсь?       — Сложно ответить. Я не знаю, когда это началось. Может быть, с нашего знакомства, а может, после, когда мы стали ближе. А я тебе?       — Тоже не знаю. Но я понял свою ориентацию, когда с Чонгуком поцеловался.       Юнги резко обернулся, кажется, был недоволен.       — Ты с Чонгуком целовался?       — Чтобы провериться. Потом понял, что с тобой хочу.       — Почему ты мне не предложил, если хотел провериться?       — Ну… у нас с ним просто тема зашла об этом.       — Какая тема?       Не расскажет же Тэ, что пробовал массаж простаты, представляя Юнги. Да и вообще, какая разница? Тэхён всё время только о своём соседе и думал.       — Ну… Чимин, оказывается, влюблён в Чонгука давно, а мне не говорил. Он Чонгуку признался, а тот его отверг. Это логично, потому что он натурал. И Чонгук с ним поцеловался, а потом мне предложил провериться. И вот, я тоже решил провериться, из-за тебя, как я потом понял.       — Чонгук в тебя влюблён, просто сказать не может. Он искал тупые отмазки, чтобы ты согласился, почему ты этого не видишь?       — Но он…       — Тэхён, открой глаза. Твой Чонгук гей. И я уверен, он давно об этом знает. Только вот ты не хочешь видеть этого. Зачем бы ему предлагать тебе поцеловаться? Люди этого просто так не делают. И все другие его предложения, о которых ты мне рассказывал, тоже должны были заставить тебя задуматься.       Ох, вот оно что… Если подумать, то есть в этом смысл. Тэхён и правда слепой. Получается, он нравился Чонгуку? Серьёзно? И почему его друзья столько скрывали? Он же не похож на гомофоба, который друзей бы не поддержал.       — Больше не соглашайся, — обиженно высказался Юнги, — ни с кем целоваться. У тебя есть я.       Он тоже ревнует? Как приятно…       Тэхён разлёгся поудобнее, потащил его к себе поближе, объял руками и ногами, уткнувшись в затылок.       — Я и не собирался.       — Вот и хорошо. Кстати, ты вчера говорил, что желания новые писал. Про меня.       — Я такого не говорил.       — Покажи.       — Не покажу.       — Ну покажи.       — Не покажу!       — Ну там же про меня, я же это всё исполнить могу!       — Это… л-личное…       — А если найду?       Юнги попытался сорваться с дивана, чтобы обыскать всю квартиру, но Тэхён не дал ему. Держал крепко, потому что не хочет, чтобы Юнги это видел. А там такое интимное всё было… Ну вот, снова заставил покраснеть.       — Давай лучше новый откроем, — предложил Тэ, сменяя тему. — Наши общие желания напишем. Что ты со мной хочешь сделать?       — Много чего… — как-то таинственно протянул он.       — Например?       Он перевернулся на живот и приблизился к шее.       — Засос хочу оставить на тебе. Можно?       Не дождался ответа, но и не собирался ждать его. Он коснулся шеи Тэ, смочил языком — ощущение, будто кожу натянули, но глаза закатились от удовольствия. Тэхён выдохнул, а Юнги привстал на колени, повис над Тэ, продолжил целовать уже губы.       Вкусно.       Дышал Юнги быстрее, его руки оказались под тэхёновой футболкой на груди, на талии, ниже. Юнги хотел в брюки залезть, но Тэхён резко отстранился и поднялся с дивана.       — Ты хочешь десерт? — Тэ побежал убирать грязную посуду со стола. — У меня есть пирожные из магазина тётушки Хан. Они вкусные. Я забыл про них совсем.       — Хочу. Надо, кстати, Холли покормить.       — Я купил корм, он в коробке.       Что за рефлекс такой? Почему Тэхён сбежал, можно сказать? Неужели Юнги не хочет? Хочет же. Даже засос приятно получать. А он взял и отстранил своего парня. Да ещё вскочил, пошёл чайник ставить.       Юнги теперь точно Тэхёна больше не захочет…