***
Стэн уже долгое время не может уснуть. На улице начинает светать, наступает утро, а он так и не поспал, встревоженный пропажей Марии. Вчера, когда только начинали сгущаться и опускаться сумерки, Мария, по словам Мейбл, вышла из Хижины, чтобы закончить дела в городе и пойти в магазин. С тех пор прошло около девяти часов, а Мария ещё не вернулась. Стэн не выдержал и всё-таки встал с кровати, замученный предположениями и разыгравшимся воображением. Вдруг до его слуха донёсся тихий хлопо́к входной двери. Стэн медленно встал с кровати и бесшумно (насколько это было возможно) прошёл к запертой двери. Мужчина поднял взгляд и заметил на ещё не озарённой утренним светом кухне довольно высокий силуэт. Стэн, в миг оказавшийся около выключателя, зажёг свет на кухне, на миг ослепив и себя, и лазутчика. Нежданный гость развернулся и ошеломлённо посмотрел на Стэна. Это оказалась Мария. Помятая, всклокоченная, напуганная, уставшая, но всё-таки живая Мария. Стэн, не сдержав порыв чувств, обнял девушку и прижал её голову к своему плечу. Мария, не ожидавшая такого, молча стояла и слегка приобняла его в ответ. Они несколько минут стояли в тишине, нарушаемой тихим тиканьем часов, пока Стэн не заговорил: — Где ты была? Что с тобой? Почему у тебя разбиты костяшки? Ты подралась с кем-то? — Давайте по порядку, — Мария отодвинула стул и села, взглядом пригласив Стэна сесть рядом, — это долгая история, — Мария прочистила горло и, подождав, пока Стэн сядет, начала. — Я на закате вышла из дома, чтобы пойти в город в магазин, по дороге я встретила… Рассказ Марии прервал скрип. Девушка повернула голову и увидела близнецов, по-видимому, только проснувшихся и сидящих на лестнице в ожидании истории. — Доброе утро, — Мария как ни в чём не бывало поздоровалась с двойняшками и жестом пригласила их сесть рядом, — так вот, на чём я остановилась… — Ты говорила про то, что кого-то встретила по дороге, — Диппер, недоверчиво глядя на неё, прошёл на кухню и сел ближе к дяде. — А, да, спасибо, что напомнил. Я встретила чудовище… — Стоп! Чудовище?! — в унисон воскликнули Пайнс. — Да, чудовище! Большое, худое, как скелет, обтянутый кожей! И я с ним подралась. На этом история заканчивается, — Мария, немного недовольная тем, что её перебили, встала со стула и пошла в гостиную за аптечкой. — А почему так долго? — Мейбл задала вопрос из-за чистого волнения за Марию без капли упрёка. — Я его победила и отключилась, — Мария тихо зашипела, когда ватка, смоченная спиртом, коснулась раны, — а потом проснулась утром и пошла в город. — Зачем ты в город-то пошла? — Стэн помог обработать раны и перевязать кисти рук. — Приключений не хватило? — Хватило на сто лет вперёд, — Мария с теплотой во взгляде посмотрела на Мейбл, — просто нужно выполнять данные собой обещания. Не так ли? — Какие обещания? — в разговор вклинился Диппер, всё это время нетерпеливо поглядывающий на ту, видно, желая её расспросить об увиденной аномалии. — Я пообещала Мейбл, что, хоть и не смогу пойти с вами, куплю мороженое, — Мария слишком торжественно окинула взглядом всех присутствующих. — И я сдержала обещание! Посмотрите в морозилке. Наступила неловкая пауза. Никто, кроме довольной собой Маши, не мог подобрать нужные слова. — Ну, что? Пошли завтракать, я такая голодная, волка бы съела, — Мария первая нарушила неловкую тишину и направилась к кухне, весело напевая под нос детскую песенку. Все дружной гурьбой направились вслед за ней, сохраняя молчание с улыбками на губах, даже не подозревая, что творится на душе у их знакомой и какой ужас она пережила несколькими часами ранее. Переступив порог кухни, Мария резко развернулась и побежала обратно, крикнув напоследок «Я в ванну!», под недоумевающие взгляды остальных. Лишь только в ванне, где она смогла уединиться, девушка позволила себе стереть улыбку с лица и посмотреть на своё отражение в зеркале. Из глаз потекли солёные слёзы, но выражение лица осталось таким же непоколебимым. Мария с усилием вглядывалась в чёрные глаза, смотревшие на неё из зеркала. Казалось, что это была не она, а кто-то другой. Кто-то более жестокий, беспощадный, не знающий слова «страх» или «совесть». Кто-то, кто был намного сильнее и храбрее самой Марии, кто-то, кого не сломить. Она с ужасом отшатнулась от отражения, но чёрные глаза продолжили смотреть на неё почти с ненавистью. Неожиданно резинка, еле державшаяся всё это время, лопнула, выпуская густые спутавшиеся волосы, и тёмные пряди упали на лицо, прилипнув к влажным щёкам. Мария открыла кран и умылась ледяной водой, чтобы взбодриться. Щёки и нос в миг покраснели, холодная вода стекала по пухлым губам к подбородку, и крупной каплей падала на уже влажную футболку. Шрам на спине опять неприятно заныл, напомнив о себе. Мария вновь взглянула в зеркало, боясь встретиться взглядом со страшными чёрными глазами, но тот человек словно испарился, оставив той лишь её отражение…Глава 4 или Почему всегда я?
18 марта 2023 г. в 22:50
Примечания:
Приношу свои искренние извинения, за то, что опоздала с главой! Постараюсь, чтобы этого больше не повторялось. Приятного прочтения!
Лес Гравити Фолз славился большим количеством аномалий, неизвестными доселе науке видами зверей, птиц, водных обитателей и растений. Однако мало кто знает, насколько в этом лесу тихо и спокойно бывает утром, на рассвете, когда успели проснуться только ранние птички и пара диких зверей, которые не прочь полакомиться человечиной.
Мария направлялась в Хижину по протоптанной ею самой узкой тропинке, уворачиваясь от гибких, неожиданных веток, так и норовящих запутаться у неё в волосах или ударить по лицу, прямо в глаз. Девушка пригнулась, зажмурившись на миг, и вздрогнула, когда что-то у неё под ногой громко хрустнуло. Она распахнула глаза, начав заваливаться вперёд, и упала бы, если бы не толстая сосновая ветка, возникшая у неё перед лицом, за которую крепко схватилась.
Девушка раздражённо нахмурилась и с ненавистью посмотрела на сухой корень, напугавший её своим хрустом, когда она зацепилась за него ногой. Ладонь неприятно заныла из-за воткнувшейся в неё коры дерева. Мария посмотрела на свою красную и поцарапанную руку и, хлопнув себя ладонями по щекам, не забыв скривиться из-за боли в руке, бодро зашагала дальше.
Стоило вывеске с надписью «Хижина чудес» показаться из густых крон деревьев, как Мария услышала громкий, до боли знакомый и ставший ей почти родным голос.
— И для последнего фокуса есть таинственный мешок! Стоит засунуть в него деньги, как они тут же пропадают! — Стэн в наглую обдирал туристов и делал это настолько громко, что Мария могла его слышать ещё на подходе к Хижине.
Что удивительно, туристы каким-то невообразимым способом верили Стэну и кидали деньги в мешок, позволяя себя обманывать.
Когда туристический автобус, переполненный туристами, отъехал от Хижины, Мария, негромко хмыкнув, подошла к пересчитывающему деньги Стэну.
— Сколько заработали? — мужчина чуть ли не подпрыгнул от неожиданно раздавшегося позади него голоса.
— Мария! — Стэн обернулся, кидая на ту раздражённый взгляд, но возмущение быстро сменилось удивлением. — Ты где была?
— В лесу, где же ещё?
— И что ты там делала? С медведем дралась? — последние слова Стэн проговорил с издевательской усмешкой.
— Не дралась я ни с кем, — она задумчиво опустила взгляд, вспомнив тот случай, — Ладно, я пойду домой.
Мария развернулась на пятках и побрела в сторону Хижины, слегка хромая на правую ногу. Стэн проводил её нечитаемым взглядом, но быстро вернулся к своему изначальному и любимому занятию — пересчитыванию денег.
Зайдя в дом, Маша обнаружила двойняшек и Зуса, сидящих на кресле и с интересом смотрящих какую-то передачу.
— …тигр пострадал, но мы его починили и добавили кулак! Кулак тигра!
Мария, устало вздохнув от непроходимой тупости программ на телевидении Гравити Фолз, достала из холодильника ингредиенты для приготовления её любимого блюда во всей мультивселенной- бутербродов, или, как говорят в Америке, сэндвичей. Не забыв налить себе сладкого чая, она зашла в гостиную и очень вовремя — по телевизору показывали интересную рекламу.
— Смотрите! Вот про эту рекламу я вам рассказывал! — Зус, как заворожённый, смотрел в экран.
— Вы абсолютно несчастны? Тогда познакомьтесь с Гидеоном!
— С Гидеоном? — переспросил Диппер.
— Что в нём такого особенного?
—… он телепат! — будто бы отвечая на вопрос Мейбл, заговорил диктор. — Поэтому не тратьте своё время на шарлатанов и клоунов! — в кадре появился Стэн, которого, по-видимому, хотели выставить мошенником, хоть таковым он и являлся. — Узнайте, что будет завтра, уже сегодня в шатре телепатии Гидеона!
— Ух ты! Меня всю распирает от любопытства! — пролепетала Мейбл восхищённо.
— Смотри не лопни, — в дом зашёл очень раздраженный Стэн. — После приезда в город этого, — Стэн показал кавычки в воздухе, — «телепата», у меня одни неприятности!
Стэн снял свой пиджак и аккуратно, немного со злобой, повесил его на вешалку из оленьих рогов.
— А он и правда телепат? — Мейбл, кажется, совсем не слушала дядю, глаза прямо-таки сверкали от любопытства.
— Надо сходить и проверить! — воодушевлению Диппера не было предела, он даже было двинулся в сторону выхода, но его остановил Стэн.
— Ну, нет! Дети, в частности Диппер, я запрещаю вам ходить в его шатёр! Живущим в моём доме не переступать его порог!
— В шатрах есть пороги?
— Есть, и ещё какие! — Мария, наконец, дожевала бутерброд и, запив его уже подостывшим чаем, ответила на вопрос Диппера. — Из полоски камней состоят.
— Приходите как можно скорее, Гидеон вас ждёт, — в наступившей на миг тишине зловеще раздался голос диктора из телевизора.
Мария скривилась, словно съела целый лимон, и, кинув последний кусочек сэндвича в рот, направилась в свою комнату.
Комната с последнего её прихода не изменилась. Было бы очень странно, если бы в ней что-то поменялось за те пару часов, что её не было в Хижине. Мария скинула с себя лёгкую куртку, которую она надевала утром для похода в лес — по утрам бывает прохладно и сыро из-за густого лазурного тумана.
Мария встала на носочки, чтобы достать рукой до верха шкафа, и, нашарив там тонкую тетрадку, спустилась.
Тетрадка эта была старая и потрёпанная, вся исписанная разного цвета чернилами: самая важная информация была написана красной ручкой; неважная или просто интересная, но не являющаяся полезной, информация написана чёрными чернилами, остальное — синим. Кое-где Мария не могла разобрать размашистый, похожий на врачебный почерк.
Мария села на диван, подогнув ноги под себя, и начала перелистывать тетрадку, пока не нашла страницу, где было написано: «Серия 4: Мейбл и Гидеон».
Мария жадно вчитываться в неразборчивый почерк, буквы прыгали по строкам, непонятные закорючки становились ещё непонятнее. Девушка потёрла глаза рукой и, глубоко вздохнув и успокоившись, начала медленно и вдумчиво складывать буквы в слова, слова в предложения, а предложения в понятный текст, в котором говорится о событиях сегодняшнего дня.
Мария аккуратно, словно это не закалённая временем бумага, а тонкие хрупкие крылья бабочки у неё в руках, перелистывала страницы, еле касаясь их.
Девушка с силой закрыла веки и легла на диван, поставив тетрадку на пол перед собой. Это будет не просто тяжёлый день, а целая тяжёлая неделя с нападками по уши влюблённого Гидеона на Мейбл. Только это уже не её проблема. Мария улыбнулась своим мыслям и погрузилась в сладкий дневной сон без сновидений.
Дверь с тихим скрипом открылась. Тихие, почти невесомые шаги становились отчётливее. Кто-то остановился около дивана и затих. Мария напряглась, она не любит, когда кто-то находится вне поля её зрения, а сейчас её глаза закрыты, из-за чего тревога нарастает. Кто-то упорно смотрел на неё, прожигая ту взглядом. Вдруг раздался громкий знакомый голос прямо над ухом, заставивший Марию вздрогнуть.
— Мария! Вставай, сколько можно спать?!
Маша приоткрыла один глаз и почти с ненавистью посмотрела на храбреца, разбудившего её. Этим храбрецом оказалась Мейбл.
Она ещё помнит, как она вчера утром запрыгнула на неё и начала отрывисто и очень эмоционально рассказывать о живых восковых фигурах, сидя у задыхающейся Марии на груди.
— Не смотри на меня так! — почти грозно сказала Мейбл, нависая над всё ещё лежащей Марией. — Вставай, и пошли в шатёр Гидеона!
— Он такой же шарлатан, как и Стэн, — Мария кинула равнодушный взгляд на Мейбл и привстала, опёршись на локоть, — просто моложе и, возможно, очаровательнее из-за того, что ребёнок.
— Откуда ты знаешь, что он ребёнок? — именно в тот момент, когда Мейбл задала вопрос из чистого любопытства, не подозревая Марию ни в чём, девушка поняла, насколько различаются двойняшки (Диппер бы уже одарил её недоверчивым взглядом, подозревая во всех грехах человечества).
— А, ну… я видела его один раз, когда он выходил из своего фургона, — на лице Марии не дрогнул ни один мускул, а голос остался таким же твёрдым и уверенным, даже самоуверенным.
— Понятно… так ты идёшь? — Мейбл умоляюще поглядывала на Марию, слегка приподняв уголки губ в стеснительной улыбке, отчего та не стала менее лучезарной, а даже наоборот казалась ещё ярче, словно весеннее тёплое солнышко, что скрывается за облаками, лишь изредка выглядывая и вновь смущённо прячась.
Мария чувствовала, что не может противиться её очарованию, но сдаваться так легко не собиралась. Она попыталась сделать грозный вид, но Мейбл, будто игривый котёнок, уже подобралась поближе. Стоило ей опомниться, как Мейбл уже оказалась достаточно близко, чтобы девушка могла разглядеть редкие бледные веснушки на румяном лице.
— Так ты пойдёшь?
— Нет, — дух Марии не сломить, и Мейбл уже поняла это. Девочка вмиг погрустнела, и девушке показалось, она даже увидела сверкнувшую на свету влажность в глазах Мейбл. — У меня просто… ещё дела… в городе… Ах, да! Давай, я разберусь с делами и куплю мороженое! Для нас всех, Мейбл! Хочешь? А потом вы вернётесь и расскажете, как прошло представление! Договорились?
Мейбл, кажется, только и ждала этих слов. Карие глаза хитро сверкнули, и Мейбл довольно посмотрела на Марию.
— Договорились, но не забудь купить мороженое! Мы с Диппером и Зусом придём и тебе всё расскажем, не ложись, как всегда, спать!
— Хорошо-хорошо, — устало пробурчала та.
Мейбл радостно выбежала, хлопнув дверью и крикнув напоследок: «Не забудь!» Мария устало понурила голову и со старческим кряхтением встала с дивана. Теперь придётся идти в магазин за мороженым, хотя у неё нет и не было никаких дел в городе. Мария потянулась, разогревая затёкшие после недолгого сна в неудобной позе мышцы, и вышла из комнаты (не забыв прихватить ветровку), бесшумно прикрыв дверь, которая, что удивительно, никогда не скрипела, когда её открывала или закрывала именно она — хозяйка комнаты.
Мария вышла на улицу и, вдохнув свежий лесной воздух, спустилась в оживлённый город. Близился закат, и она отчаянно желала вернуться в Хижину до наступления темноты, хоть и понимала, что это для неё физически невозможно — спуск в город занимает около четверти часа быстрым шагом, закупка мороженого тоже дело не быстрое (очереди в магазинах сейчас небольшие, но они есть) и подъём обратно на возвышенность, где находится Хижина, займёт ещё больше времени, чем спуск.
Вдруг из леса послышался некий шум. Странные шорохи и скрипы бывают в этом лесу постоянно, поэтому Мария сначала, дрожа изнутри и искренне надеясь, что ей это всё просто слышится, не обращала на них никакого внимания, но звуки становились всё ближе и отчётливее.
Будучи человеком очень осторожным, что её осторожность иногда переходила чуть ли не в паранойю, она старалась как можно тише и быстрее пройти глухую безлюдную местность и выйти в город.
Вдруг почти у неё за спиной раздался очень громкий и отчётливый хруст ветки. Наступила тишина. Девушка замедлила шаг и вскоре совсем остановилась. Было слишком тихо. Мария слышала, как текла кровь по венам, как стучало сердце своими редкими, но очень сильными ударами, бьясь о грудную клетку и ломая рёбра. Та, почти не дыша, стояла как вкопанная, боясь, что если она сейчас побежит, то это что-то за её спиной последует за ней. И оно догонит… Вдруг тишину нарушило чьё-то тяжёлое дыхание у виска. Мария слышала, как воздух со свистом и хрипом выходил из ноздрей чудовища.
Затылок перестал чувствоваться, как и ноги, и руки. Внутри всё похолодело, футболка прилипла к спине, и лёгкий летний ветерок казался Марии снежной вьюгой, пронизывающей тело до костей.
Чьё-то горячее, даже раскалённое дыхание почувствовалось у уха. Она боковым зрением видела часть чёрной, длинной, разинутой пасти со множеством острых, как бритва, зубов.
Дрожащие руки сжались в кулак.
Мария дёрнула головой в сторону, откуда доносилось дыхание, и услышала тихое рычание, которое каждую секунду, нарастая, становилось всё громче и громче, вскоре напоминая рокотание грома. Пасть с хрустом сомкнулась около правого уха, заставив Марию в ужасе отшатнуться.
Шаг влево, разворот корпуса вправо, и рука, сжатая в кулак, врезается в рожу монстра, (каким-то чудом, не иначе) отбрасывая его на середину дороги. Костяшки начали кровоточить, но Мария этого не чувствовала: она заняла стойку, держа руки перед собой, защищая важнейшие внутренние органы, сильно согнувшись, чтобы в случае, если монстр прыгнет, перекатом уйти из-под него.
На виске у Марии вздулась вена от напряжения, она сейчас напоминала сжатую до предела пружину. Ей было до безумия страшно. Сердце билось как бешеное, дыхание участилось.
Чудовище начало подниматься, и девушка наконец смогла его рассмотреть. Весь монстр напоминал скелет, обтянутый кожей, на спине можно было пересчитать все позвонки, рёбра неестественно торчали, а перепончатые крылья выглядели настолько жалко, что можно было лишь посочувствовать. Неестественно большая голова по сравнению с тонкой длинной шеей медленно повернулась в сторону Марии.
Чудовище попыталось поклацать челюстью, но благодаря стараниям Маши она настолько деформировалась, что зубы не попадали друг на друга. Пустые глазницы монстра налились кровью, и он побежал, путаясь в ногах, на Марию, остолбеневшую от ужаса.
Девушка, когда монстр оказался настолько близко, что можно было почувствовать его дыхание на лице, выпрямила руку, плотно сжатую в кулак, по направлению морды чудовища…
Что было дальше она абсолютно не помнит.
Она очнулась только тогда, когда небо давно уже стемнело и луна была высоко в небе. Неестественная тишина пугала Марию, не были слышны даже сверчки, поющие свои песни именно в это время года.
Девушка решительно не понимала, что делает на земле и почему так болит тело, в особенности руки. Она приподнялась на локтях и чуть не закричала от ужаса. Рядом с ней лежало то самое чудовище, только морда была уже неузнаваема: большая часть зубов выбита, челюсть деформирована настолько, что невозможно восстановить её изначальную форму, шея вывернута под неестественным углом.
Это же сделала не она? Нет… нет! Не может этого быть!
Спустя пару долгих секунд осознание, словно молния, поразило не ожидавшую такого Марию.
Не было смысла этого отрицать. Именно она изуродовала лицо хоть и монстра, но всё же живого существа. Именно она лишила его жизни.
Марию охватила паника, она схватилась за волосы и вырвала бы их, если бы не нахлынувшая на неё апатия. Весь страх и ужас мигом улетучился, оставив после себя неприятный привкус во рту.
Мария, с чувством глубокого сожаления и скорби, но с непроницаемым лицом начала подниматься с холодной земли. Она достала из кармана кнопочный телефон и посмотрела на время. Полчетвёртого утра.
Ноги сами повели её в сторону города…
Одинокая фигура, ярко выделявшаяся своей чернотой на фоне еле посветлевшего неба, брела по безлюдной улочке, приближаясь к единственному круглосуточному магазину в городе. Кассир в полудрёме подпёрла голову рукой и со скукой листала зачитанный до дыр журнал. Колокольчик на двери зазвенел, оповещая магазин о прибытии клиента. Кассир вздрогнула и кинула немного сонливый раздражённый взгляд на припозднившегося клиента, но это лишь окончательно разбудило её.
Глаза расширились в страхе, когда кассир увидела человека перед собой: тёмные круги под глазами, прекрасно сочетающиеся с чёрными, сливающимися со зрачком глазами; нахмуренные брови, усталый воспалённый взгляд придавали девушке вид глубоко страдающего человека, выражение скорби у неё на лице было настолько явным, что в голову могла прийти мысль, что погиб кто-то очень для неё важный. Взгляд кассира опустился ниже, на грязную, испачкавшуюся в пыли и земле серую футболку, ветровку, и чёрные штаны, которые казались теперь серыми.
Девушка подошла к холодильнику с мороженым, взяла пару штук, болезненно скривившись от боли в руках, и, кинув кассиру пару долларов, вышла из магазина, скрывшись в неизвестном направлении. Кассир так и осталась стоять с приоткрытым ртом, глядя вслед уже давно ушедшей из её поля зрения девушки.
Мария, благополучно купив обещанное мороженое, направилась к Хижине. По дороге она умудрилась встретить прекрасный рассвет, имевший необычно красноватый цвет, свидетельствующий, что сегодня ночью произошло что-то ужасное.
Проходя мимо изуродованного ею чудовища, на этот раз она ничего не почувствовала, кроме небольшого укола совести. Большая, но удивительно лёгкая туша (думается Марии, что она такая лёгкая, потому что чудовище имело полые кости) лежала всё на том же месте и в том же положении. Мария остановилась напротив трупа и тихо, почти неслышно, пробормотала что-то наподобие: «Покойся с миром». С чувством полного удовлетворения она отвернулась от чудовища, не чувствуя по отношению к нему совершенно ничего.
Взгляд девушки вновь приковал к себе удивительно красивый рассвет, что, словно со строгостью, взирал на неё. Мария, удивлённая своими философскими мыслями, поспешила к Хижине, пока мороженое окончательно не растаяло.