The Masked evidence

      Дануолл, столица Островной Империи, мрачный, серый город, целыми сутками окутанный пеленой из набитых свинцом облаков. Солнечные лучи редко имеют честь коснуться бледных лиц горожан. Может, именно оттого они всегда выглядят столь угрюмо? Не считая, конечно, в целом ситуации в городе.       Эмили Дрексел Лила Колдуин. Дочь трагически погибшей Джессамины, законная наследница престола и одиннадцатилетняя дитя-правительница, взошедшая на престол по окровавленным ступеням в самые тяжёлые времена. Кажется, именно в таком порядке её видит буквально каждый подданный. Но прежде всего она дочь своей матери, полная её копия, по крайней мере, внешне. А вот стиль правления у некоторых вызывает недовольство и вопросы. И всё постоянно начинается с одного и того же — сравнения с Джессаминой. Даже когда Эмили было всего десять, хотя в те годы она не принимала важных решений.       Первое время малышке даже льстило, что она так похожа на любимую и так рано утраченную мать. Она старалась соответствовать всем возможным ожиданиям и постоянно задавала себе один и тот же вопрос: «Как бы поступила мама?». Все старания казались тщетными, и детский разум никак не мог осознать тот факт, что недовольные будут всегда, и что даже правление её столь обожаемой матери не было гладким. Джессамина в глазах наследницы выглядела абсолютно недосягаемым идеалом. С годами стремление за недостижимой иллюзией привело к разочарованию, а потом и к злости на всех, кто хоть раз осмеливался заикнуться о схожести с ней. Больнее всего было слышать эти слова от самого близкого сердцу человека, винить которого априори было бы глупо и неправильно. Потому Эмили лишь молчала и скромно улыбалась.       Прошел целый год с кровопролитной узурпации Делайлой Копперспун. Воспоминания о том дне всё ещё путаются в голове, многое кажется лишь разыгравшимся воображением или частью сна, навязанного магическим ледяным мрамором. Как и разговоры с черноглазым Богом.       Там был и Корво, застывший в беспокойном сне на койке в какой-то каюте. Весь в ссадинах и песке, загоревший от яркого солнца снаружи. Он выглядел таким уставшим. Отчего-то именно это воспоминание отпечаталось в сознании ярче всего. А после свержения очередного противника дни вновь наполнились — нет, не невероятными приключениями и шикарными балами — тоннами бумажной волокиты и аудиенциями с тут же сменяющими друг друга лордами и министрами. В редких случаях собирался Королевский суд. Неудивительно, что единственной отдушиной для свободолюбивой императрицы были тренировки в фехтовании и ночные вылазки из собственного замка на крыши спящего Дануолла. А ведь когда-то Эмили искренне верила, что императрица может с легкостью отправиться бороздить моря на самом лучшем корабле, где будет уничтожать полчища пиратов и сражаться с морскими чудовищами. Все это так и осталось лишь детской несбывшейся мечтой, позабытой с годами, проведенными за такими же серыми, как и небо, стенами замка.       И вчерашний день ничем не отличался от сотен других. Вновь сотни слов, десятки разговоров, проблемы, которые могли бы решить и без её личного присутствия. Потому спать Эмили отправилась глубоко за полночь. Слишком поздно, чтобы проснуться с первыми лучами солнца, как этого от неё ожидают, а может всё дело в этом самом сне, таком же сумбурном, как мысли, с которыми она положила голову на подушку. Перед глазами, как страницы королевской хроники, одна за другой сменялись картины из прошлого: убийство матери, похищение, «Золотая кошка», «Пёсья яма», Кингспарроу, а после, второй переворот, устроенный её теткой, механические солдаты, последний ясный взгляд отца, вспышки и обращение в каменную статую, а затем, тронный зал, где ещё секунду назад стояла Делайла. Яркий свет невидимых прожекторов устремлен на трон, по правую сторону от которого, чуть поодаль, непоколебимо стоит Корво Аттано в своей уродливой маске. И в самой маленькой линзе отражается существо, внезапно явившееся из чёрного света и клубов дыма. Чёрные, как бездна, глаза ледяным холодком пробивают насквозь, сжимая сердце одним только взглядом. Он как всегда не торопится, поднимает руку, словно вытаскивая воспоминание из множественных тысяч лет существования, чтобы раскрыть в нём скрывающуюся истину. — И снова ты здесь. Та, кто является сердцем великой Империи, Справедливым и Мудрым правителем, за которого люди хотят сражаться. Как хочет сражаться и тот, для кого долгие-долгие годы ты являешься смыслом жизни, — его ровный, умиротворённый голос отражается эхом в неизвестном пространстве. — Твой отец, — это слово режет слух молодой императрицы и заставляет дрогнуть ресницы, — ради тебя сделает всё возможное, и даже больше. И когда придет время — не суди его строго.       Как только Незнакомец прекращает свой короткий монолог, за изящным станом брюнетки оказывается ещё одна застывшая во времени фигура. Снова Корво? Нет, несмотря на идентичность их образа, масок, одежды, да даже фигуры, он был иным. Колдуин это просто чувствовала. — Тебе ещё с детства довелось понять, насколько желанным является императорский трон, — вновь заговорил Чужой, привычно наблюдая со стороны, с каким интересом девушка перед ним осматривает живые статуи. — Он является пределом мечтаний каждого приближённого, аристократа и не только. Удивительно то, с какой легкостью лорд-защитник смог отказаться от подобного, имея в руках все карты. Однако на сегодняшний день не он один находится всего лишь в шаге от заветной власти.       То, что последовало после, заставило Эмили в страхе отшатнуться: за незнакомцем, полностью копирующем Защитника короны, один за другим стали появляться подобные ему — второй, третий, четвёртый, десятый, и каждый из них будто источал враждебность кожей. Но не к ней. Все их взгляды, которые, она могла поклясться, горели за стеклами масок, были устремлены за её спину. Все они смотрели на Корво. Сердце резко затрепетало всего лишь от осознания того, что ему может грозить опасность. Это чувство настолько въелась в память, что Эмили помнила сон даже после резкого пробуждения.