Впуская, вернись

It's you again What do you want from me? I am tired I am so done ULTRA SUNN - Keep Your Eyes Peeled: https://www.youtube.com/watch?v=DZc08Nqi4qY ______________________ На самом деле со смехом пора завязывать. А то Рагнвиндр застыл позади как изваяние, и сейчас, возможно, подожжет белье, а Кэйе не хотелось бы спасать свой новый ночной комплект от возможной гари. — Ой, ну брось, Дилюк, - Кэйа берет ситуацию в свои руки, всё ещё подхихикивая. Резко вскакивает на ноги, отвешивая всё еще стоящей столбом главной горничной изящный поклон, шагает к шторам, чтобы распахнуть. - Уверен, Аделинда и так обо всём догадывалась. Просто не рассчитывала нас застать. Милая, у тебя под ногами мой халат, не передашь? Свет из окна заливает комнату. Кэйа давит порыв чихнуть, спешно поправляет ворот — нечего пугать людей шрамом. Аделинда выходит из оцепенения, наклоняется и протягивает Кэйе искомую вещицу. Он тут же набрасывает халат на плечи, зевая и поправляя встрепанную челку. Ткань прохладой обволакивает кожу, приятно давит своей тяжестью. — Как я тебе? - мурчит он, гордо выпрямляясь. — Отлично. Только у вас перо в волосах, мастер, - Аделинда ласковой рукой выуживает что-то белое из его шевелюры. Альберих замечает, что на ее губах появилась тонкая улыбка, а в глазах притаился хитрый блеск. — Это потому что я чудо в перьях, - беззаботно отзывается он. - Так что случилось? — Один из партнеров почему-то… Не может попасть на винокурню, - поясняет Аделинда, чуть замявшись. - Он ушел в гостевой домик в Спрингвейле и устроил там жуткий скандал, его посыльный ждет мастера Дилюка снаружи. О, как интересно. Кэйа чувствует, как оскал растягивает его губы. — Вот это беда. Надо бы встретиться с ним… По душам поговорить… Дилюк, оставь его мне, - он в радостном предвкушении горячего дельца оборачивается к кровати. Рагнвиндр наконец шевелится, сдвигается к краю кровати и медленно тянет руку за своим халатом, аккуратно висящим на спинке стула. Зрачки у него — огромные и чуть затуманенные со сна. — Ты… Знала? - совершенно невпопад интересуется он, во все глаза уставившись на Аделинду. И начиная алеть. Это что, всё, что он услышал из их диалога?! Кэйа прыскает, приобнимая женщину за плечи: — Архонты, Ади, он всегда такой забавный, когда что-то не понимает. Конечно, она знала! Не понимаю, чего ты стесняешься. Аделинда, давай, скажи ему! На самом деле он не представляет, насколько главная горничная была в курсе всех подтекстов их отношений. Но надеется, что та как минимум подыграет ему. — Конечно, - отзывается Аделинда. Искорки в ее глазах становятся еще отчетливей, и Кэйа обожает ее еще сильней в этот момент. - Лет с четырнадцати. Он еще подглядывал за вами в душе, - вдруг добавляет она. Во взгляде Дилюка вмиг вспыхивает такое отчаяние, что Кэйю просто сгибает пополам от смеха: — Ты подглядывал за мной в душе?! Серьезно?! — Вы! - угрожающе просевший вниз тон. - Идите-ка вы оба в бездну с такими..! С таким..! - Рагнвиндр взвивается с постели и исчезает за дверью ванной, оглушительно хлопнув створкой. Кэйа с радостью бы попробовал притормозить его движение и его гнев, но он все еще хохочет, вцепившись рукой в плечо Аделинды — и та вторит ему тонким, воистину девичьим хихиканьем. День, конечно, начинается просто замечательно. *** Отсмеявшись, он наконец с трудом выпрямляется, утирая влагу с ресниц. Аделинда коварно смотрит на него, как лучший сообщник. — Пойду успокою его, - всё ещё тяжело дыша, заявляет Кэйа. - Такие потрясения с утра — явно слишком для его психики. — У тебя всегда хорошо получалось сглаживать, - Аделинда мягко улыбается и проводит рукой по плечу. Кусочек Кэйи тонет в счастье от такого жеста поддержки, как льдинка в бокале. - Я так рада, милый. — И я, - он бодро мотает головой, расплываясь в улыбке. - И я. Иди пока вниз, скоро кто-то из нас спустится разобраться с этим недоразумением, - он не удерживается и коротко обнимает эту родную заботливую душу. Главная горничная расплывается в улыбке, сжимает его плечо, кивает в ответ и спешит прочь. Кэйа слышит перестук каблуков по лестнице. Позволяет себе целую минуту побыть тут, на паузе. Проблемы снаружи, а он внутри, в восхитительном чувстве неверия, что всё происходит на самом деле. Будто утянутая наружу, к третьим глазам, тайна вдруг дает ему наконец поверить, что это всё не мираж и не фантазия. Будто после долгого тяжелого виража в его жизни он ловит удачный поток ветра и парит под солнцем. Но полно. Время вызволять принцессу из заточения. Стук в ванную не дает никакого результата. — Дилюк! - жалобно зовет Кэйа, поскребываясь в дверь. - Впусти! Тишина. Не слышно ни шума воды, ни еще чего-то. — Я вышибу дверь, а оплачивать это придется тебе, - зловредно сообщает Альберих, угрожающе, но слабенько толкая дверь плечом. Всё еще нет ответа. — Дилюк, ну хватит дуться. У нас есть дела. Не будь ребенком! Всё хорошо?.. - на самом деле Кэйю начинает охватывать беспокойство. В ванной было небольшое окошко, и Рагнвиндр, конечно, не чета ему по внезапным бегствам, но вдруг… После всей этой истории с пеплом… — Дилюк! - сдавленным от охватившего его беспокойства голосом зовет он снова, уже нешуточно молотя в дверь. - Дилюк, впусти меня! Секунда, и та наконец распахивается. Кэйа тут же влетает внутрь, чуть ли не бросаясь на шею Рагнвиндру. Он лихорадочно обхватывает лицо руками, осматривая, но не видит ничего подозрительного. Только сердитое выражение лица и поджатые губы. Только след от подушки на щеке, трогательно краснеющее ухо, буйные после сна локоны по плечам. Сердце медленно ослабляет ход. — Чего всполошился? - грубовато интересуется Дилюк, прислоняясь пятой точкой к раковине и хмурясь. - Кажется, еще пару минут назад тебя интересовал только повод посмеяться. Кэйа присаживается на корточки, ловя пальцы Рагнвиндра в свои и бережно дуя на них, глядя снизу вверх. Глядя на призрак нежного сердца, таящийся под внешней статью, железными нитями нервов и щитами показного спокойствия. Ты же знаешь, я смеялся не над твоими чувствами. Ты же знаешь, правда? Это последнее, над чем я имею право смеяться. —Ты слишком очаровательно удивляешься. Не удержался, - говорит он уже вслух и касается губами костяшек. - Не сердись. — Буду сердиться, - возражает Дилюк, насупившись еще больше. - Устроил из наших отношений балаган. И утаил от меня то, что все, оказывается, обо всем в курсе. — Ну-ну, - мягко тянет Кэйа, продолжая медленно расцеловывать чужие руки. - Всего лишь немного пошутил. И я не был точно уверен, что Аделинда знает. Не думаю, что кто-то еще догадывается. Дилюк молчит, демонстративно глядя куда-то в узор плитки на стене, но Альберих видит, что тот уже потихоньку оттаивает. Этого человека он может читать даже по кусочку подбородка, по еле заметному ритму сокращения грудной клетки. Его пальцы такие теплые. — Перестань делать такое лицо, - окликает Кэйа, щурясь и даря свою улыбку. - Со мной можешь не притворяться суровым. Я-то знаю, что ты на самом деле большой вишневый пирожок. — Что? - оскорбленно вскидывается Рагнвиндр, встречаясь взглядом, и Кэйа сдавленно хихикает в плечо: — Пирожок. Пирожочек. А уж какой на вкус… Оставь в покое мое ухо! — Оторву на сувениры, - грозится Дилюк, но уже поздно — росчерк улыбки на его губах проступает слишком отчетливо. Так что Кэйа просто встает и обнимает его, уткнувшись в шею. Получает поглаживание рукой вдоль позвоночника и чуть не пищит от удовольствия. — Аккуратней, солнце. Я так могу и не выпустить тебя из ванной, - он играючи трогает кончиком языка бледную мочку уха, вызывая тихий вздох. — Что за чертовщина с партнером? - Дилюк берет его за плечи и отодвигает от себя — наполовину спасение, наполовину разочарование. — Полагаю, он хотел причинить тебе вред, но резко передумал, - невозмутимо отзывается Кэйа. - Хочу с ним это обсудить по-свойски. У тебя есть срочные дела вне Рассвета сегодня утром? Сошлемся на твое плохое самочувствие. Дилюк смотрит на него с подозрением, но медленно покачивает головой: — Могу сдвинуть и подыграть тебе. Уверен, что стоит лезть туда одному? — Ты-то постоянно везде лазишь один, - хмыкает Кэйа, назидательно тыкая пальцем в бледный лоб — разумеется, вызывая очередную гримасу недовольства — и разворачиваясь к двери. - Всё будет нормально. Вернусь с новостями. *** Он сбегает прежде, чем Дилюк успевает придумать аргументы против. Ход грязный, но рабочий. Так что он одевается едва ли не на лестнице и выскакивает наружу, как черт из табакерки. Посыльный ждет его на веранде, около нетронутой чашки кофе от заботливой Аделинды. Примечательный разве что тем, что в свои по виду лет сорок всё еще ходит в посыльных. Кэйа опускается за стол, даря вежливую улыбку: — Доброе утро. Прошу прощения, что заставил ждать. — Доброе, - тот вздрагивает. - А вы…? — Брат господина Рагнвиндра, - спокойно поясняет Кэйа, молча протягивая руку к кофейнику и наливая ароматной жидкости и себе. - Он дурно себя чувствует и не сможет спуститься. Он смолкает, делая вид, будто ужасно поглощен кофе. Молчание нервирует людей. И те начинают говорить. Иногда больше нужного. — Он никогда не упоминал о том, что у него есть брат, - осторожно интересуется посыльный. — Вот как, - нейтрально отзывается Альберих. — Так вы, выходит, тоже имеете права на сделки? Кэйа жмет плечами в жесте, который можно счесть за утвердительный. Делает глоток из чашки. Аромат слегка кружит голову. Напоминает о бессонных ночах за отчетами. По коже на секунду бегут мурашки. — Так вы готовы встретиться с моим господином? - снова беспокойно оживает посыльный. — А что, похоже, что нет? Тот с довольно понурым видом теребит рукав пиджака: — Вы не обессудьте, я и в разум взять не могу, что произошло. Прямо на въезде он раскричался, что нормальные люди так не поступают, что тут винокурня, а не волчье логово, велел мне привести ему господина Рагнвиндра и ускакал! Мне пришлось остаться тут… Волчье логово, вот как, улыбается Кэйа уголком губы. Что ж, помимо прочего, это значит, что сам служащий никаких намерений не имел. — Нервные нынче времена, мой друг, - хмыкает он, пряча ухмылку в чашке с кофе. - Не стоит судить строго. Думаю, нам пора в путь. Они идут пешком: Кэйа хочет развязать беседу, а что подходит для этого лучше, чем мирная прогулка неспешным шагом? Посыльный — его зовут Франц — разговаривается: рассказывает про непутевых жену и дочь, про сложности бизнеса, как ему тяжело постоянно быть в разъездах. Он местный, а его господин — некий Гарси — из Фонтейна, и в Мондштадте его также ждет встреча с кем-то из Лоуренсов. Он не говорит, с кем, а Кэйа не допытывается, не желая заострять. Выяснит потом другим путём. — Не представляете, как нынче тяжело добыть хорошее вино! - жалуется Франц, отирая со лба пот платком. - Мы пробовали заключить договор с одним господином из Ли Юэ, так он пытался продать нам нечто совершенно невнятное, сделанное из сливы. Сливы, представляете? Какой приличный человек будет такое пить в крупных городах? — Весьма специфично, - покладисто соглашается Кэйа, приубавив шаг. Похоже, выносливость у бедняги посыльного ни к черту. - Наверное, постоянно приходится держать ухо востро? — Не то слово, господин Кэйа, не то слово! - Франц пускается в очередной пересказ трудностей жизни торгового агента, а Альберих тем временем слушает его вполсилы и размышляет. Могли ли Фатуи или Гвардия подкупить кого-то из привычных партнеров Дилюка? Легко. Могут ли тут быть примешаны не слишком жалующие его и имеющие связи с многими организациями Лоуренсы? Еще легче. И на месте Черной гвардии Кэйа попытался бы проверить, почему Рагнвиндр в итоге так и не среагировал на заготовленный ему пыльный сюрприз. За этим потоком мысленных ниточек он почти пропускает момент, когда за поворотом скалистой рощи появляются крыши домов. Так, а теперь надо застать нашего мастера сделок врасплох. Если Франц предупредит его, что пришел не Рагнвиндр, то… — Где обещал ждать господин Гарси? - берет быка за рога Кэйа, выходя из оцепенения. — В северной комнате штаба охотников. Мне, наверное, лучше… Договорить ему Кэйа не дает: — Могу кое о чем попросить? Мне ужасно неловко, но я страдаю мигренями, и кажется, вот-вот начнется, - он в притворно небрежном жесте проводит пальцами по правому виску. - У меня есть лекарство с собой, но его нужно разводить в молоке, тогда оно будет максимально эффективно. Вас не затруднит добыть мне крынку в лавке? - он кивает в сторону вывески. — Конечно, - заверяет его Франц, всплеснув руками. - Обернусь мигом! Но господин уже ждет, и… — Я доберусь туда сам, не волнуйтесь, - Альберих ободряюще сжимает плечо посыльного и вкладывает ему в руки немного моры, весьма кстати прихваченной из дому. — Может, вам пока подождать меня на скамье? - обеспокоенно отзывается служащий. - А потом я проводил бы вас и представил как полагается? Он не хочет отпускать меня одного, делает мысленную пометку Альберих. И с гримасой усталости на лице кивает, опускаясь на нагретое дерево: — Хорошо. Только быстрей, мой друг, не хочу заставлять ждать господина Гарси еще дольше. Он дожидается, пока служащий исчезнет за дверью — и срывается с места. В штабе охотников есть черный ход, и это весьма кстати, и весьма кстати, что у Кэйи есть способы его открыть. Он огибает улочку так, чтобы не попадать в обзор человека, который мог бы стоять у главного входа, ныряет в кустарник, проворачивает вытащенную из укромного места отмычку в скважине косого полотна сбоку здания и ступает внутрь. В штабе пусто — еще слишком рано, видимо, охотники нередко любят сидеть тут, потягивая вино и пиво и обсуждая сплетни и собственные подвиги на поприще стрельбы и засад — и Кэйа без проблем добирается до северной комнаты. Единственное существо, чей покой он тревожит — дымчатый кот, улетевший при виде его с хвостом трубой куда-то вверх по лестнице. Первый встреченный человек стоит прямо около дверей северной команты, открывает рот, но Кэйа ловким движением минует его, распахивая дверь: — Здравствуйте, господин Гарси. Вы хотели поговорить касательно договора с Рассветом, и я здесь. Вы можете идти, - стальным тоном командует Альберих “стражнику” и захлопывает дверь перед его носом. Господин Гарси — тонкий до прозрачности человек в пенсне на левом глазу и костлявыми руками — охает, поднявшись с кресла. Кэйа быстро оглядывается по сторонам, пока тот соображает. — Но? Вы…? — Господин Кэйа Альберих, названный брат мастера Рагнвиндра, - холодно представляется бывший капитан, сразу проходя вглубь комнаты, вплотную к собеседнику. - Имею право на финансовые сделки от имени винокурни и готов обсудить с вами все причитающиеся вопросы. Мой брат подойти не сможет. На лице Гарси расцветает целая гамма эмоций — от недоумения до опаски, почти страха. Он слегка пятится к стене, пока Кэйа ни разу не вежливо застывает на некомфортно близкой от него дистанции, глядя сверху вниз. — Вы не можете так сюда вламываться! Вы… — Вламываться? - Кэйа позволяет себе тонкую усмешку. - Меня предупредил о желании увидеться ваш служащий и проводил сюда. Разве я вламываюсь? — Но он… Должен был зайти сюда первым, отчитаться твоим псам, они бы предупредили тебя о чужом человеке и еще тысячу “но”, мысленно заканчивает за него Кэйа и снова прерывает чужую речь: — Отлучился. Я вас слушаю, господин Гарси. Время дорого. Изложите суть дела. Тот наконец не выдерживает и взрывается: — Черт знает что! Сначала вы не пускаете меня на винокурню, потом заявляетесь сюда вместо мастера Дилюка, а теперь что же, угрожаете мне? — Где же вы увидели угрозу? - опасно улыбается Кэйа, закладывая демонстративно руки за спину. - Я просто спрашиваю вас о договоре. Что же касается винокурни, не припомню, чтобы вас кто-то останавливал. — Поэтому у вас на въезде стоят волчьи капканы?! Так вы встречаете гостей?! Кэйа снова улыбается. — Вокруг Рассвета повадились ходить хищники, только и всего. Порядочному человеку бояться нечего. Разве ваш покровитель не предупредил вас об этом? - он стреляет наугад, видя, что человек напротив не особенно устойчив к моральному давлению. - А я думал, вы ему важны. — Он не… - отлично, Гарси меняется в лице снова. - Бездна, о ком вы говорите? — А вы? — Я отказываюсь беседовать с вами, - купца натурально начинает трясти. - Уходите отсюда, или я позову на помощь. — Какая вы тонкая натура, какая впечатлительная, - холодно усмехается Кэйа. - Вы уверены, что хотите звать кого-то? Гарси оказывается чертовски уверен: он вдруг совершает судорожный рывок к двери и останавливается, только будучи пригвожденным к стене стальной рукой. — Я ничего не знаю! Я ничего не знаю! - в панике вращает он глазами. - Отпустите меня, изверг! — Вы с кем-то меня путаете, я не изверг, - слегка лукавит Кэйа, отбрасывая Гарси прямо в кресло. - Так вот, что вам понадобилось на винокурне на самом деле? Что вы должны были передать господину Дилюку? Поговорите со мной, и я сделаю так, что ваш долг вашему загадочному покровителю исчезнет. — Мой долг…? - растерянно переспрашивает мужчина, оглядываясь по сторонам. — Долг или что там держит вас около него, - нетерпеливо рубит рукой воздух Кэйа, времени остается мало. - Говорите, это в ваших интересах. — Я не могу, он… - Гарси делает судорожный вдох и резко поворачивает голову влево, к окну. Кэйа тоже слышит этот звук: кто-то подъехал снаружи, так что пора сворачиваться. В голове мелькает мысль. — Вы заговорите, или я сделаю это менее приятными методами, - он нарочито наступает на бедолагу так, чтобы у него снова появилось пространство для бегства. Гарси оправдывает лучшие ожидания: пинком отправляет в Кэйю журнальный столик и с придушенным воплем вылетает из комнаты: — Помогите! Кэйа еще раз оглядывается и усмехается, шагая к створке окна. Вот и отлично. *** Скрип двери. Быстрые шаги, шорох одежды. Звук стона. — …Он только что был тут! Куда он делся? Он меня до смерти перепугал, этот Альберих! - жалобный голос раздается внизу раньше, чем ожидает Кэйа. Он вообще был не уверен, что тот вернется в комнату, однако же это произошло. И он не один. Лежать на потолочной балке немного неудобно, но Кэйа привык и не к такому. Можно было бы слегка понервничать оттого, что его могут заметить: точка тут не обзорная, если не закидывать голову вверх, увидеть его нелегко, но возможно. Но в этом случае Кэйа планирует просто вступить в чертову драку, так что в бездну нервы. — Думаю, ответ на этот вопрос лежит в приоткрытом окне, господин Гарси. А вот теперь Кэйа вздрагивает всем телом. Голос знаком. Слишком знаком. Не то чтобы это неожиданность. Скорее удивительно, что он тоже оказался здесь, так рядом. Свесить голову, чтобы что-то увидеть, он не осмеливается, так что Альберих сверлит взглядом потолок, обращаясь в слух. Звук отодвигаемых стульев. Два человека садятся. — Простите, господин. Я знаю, я не оправдал ваших ожиданий, и я… — Умолкните, господин Гарси. Извинения мне ни к чему, - в голосе Черного человека звучит улыбка, но с такой улыбкой никому сталкиваться не хотелось бы. - Лучше расскажите по порядку, почему вы оказались здесь, а не на винокурне. И что именно случилось дальше. — Я пытался туда попасть, но не смог! Там были капканы прямо на дороге, понимаете? Нормальный человек в такое место не поедет! Кэйе приятно слышать в его голосе необъяснимый панический страх. Он довольно жмурится. — И чем это так напугало вас? - спокойно уточняет Альвин Тур. - Капканы можно объехать. — Вы не понимаете. Туда нельзя было проехать! Нельзя! Кэйа с трудом удерживается от смешка. Любопытная всё-таки штука этот барьер. Интересно, почему страх этого Гарси выглядит именно так? Он не больно похож на охотника. — Ясно, - коротко заключает Тур, видимо, решив, что от человека в столь неадекватной реакции ничего не добьется. - И вместо того, чтобы вытащить сюда Дилюка Рагнвиндра, вы притащили на свою голову Альбериха. — Этот болван Франц! Он вообще не соображает. Я сказал ему ясным языком: мне нужен владелец винокурни. — Вы хотя бы догадались поставить кого-то около штаба? — Разумеется! Но Альберих уловкой избавился от общества Франца и как-то прошел сюда незамеченным. Я не знаю, как он… — Видимо, он будет поумней вас, господин Гарси. Вот и всё. Кэйа снова жмурится, на сей раз еще более самодовольно. Скрип, будто кто-то откинулся на спинку стула. — Вы что-то успели сболтнуть ему? — Что вы, господин! Вовсе нет. Я сразу отказался с ним разговаривать! — То есть вы дали ему понять, что с вами что-то нечисто, - голос Тура звучит так чисто, так спокойно — но Кэйа готов поклясться, что тот поставил невидимую галочку напротив имени Гарси, и что эта галочка не к добру. - Признаться, вы… немного болван, простите за мои эпитеты. — Пожалуйста, - в голосе купца прорезаются замогильные нотки. - Я пытался… я хотел подстроиться… Но он уже что-то знал! Он угрожал мне! — Интересно, откуда знал, - в воздух бросает Черный человек с задумчивостью, снова скрип стула. - Ладно, оставим это. Вы нашли еще людей? — Да, да, - спешно подтверждает голос Гарси. - Двух человек. Оба уже имеют опыт, отличные кандидаты. Кэйа успевает задуматься: опыт чего? Что за людей они тут ищут? Вряд ли у них не хватает своих боевых сил. Шпионы? Исполнители какой-то грязной работы? А какой именно? Нога начинает затекать: чтобы не соскользнуть, ему приходится упираться ей в весьма неудобном положении. Но будь он проклят, если не дослушает этот разговор до последней буковки. Тем более что теперь он не уверен, что драка будет хорошим решением. Не против Тура. И не тогда, когда есть шанс остаться с информацией, не дав об этом знать противнику. Он усилием воли опять сосредотачивается на разговоре, игнорируя ощущение дрожащей ваты в левой лодыжке. — Нужно больше, - мягко отзывается тем временем Тур. - Такие вещи проделываются быстро. А поиск элементальной лаборатории? Там есть подвижки? — Увы, нет, - жалобно отзывается Гарси. - Вы уверены, что она была? — Да. И если мы не доберемся до Дилюка Рагнвиндра или хотя бы до лаборатории, нас, - Черный человек подчеркивает голосом слово, - ждут огромные проблемы. — Я знаю. Многое стоит на кону… — Вы, мой дорогой Гарси, понятия не имеете, что стоит на кону, - ласково прерывает его Альвин Тур. - Идите займитесь делом. Я пришлю вам весточку о последующих действиях. — Вы уже уезжаете? Я мог бы угостить вас или… — Не могли бы. И да, мне пора в путь. Не вы один такой. Ступайте же. Я рассчитываю, что вы загладите свои ошибки. Скрип, снова звук движения деревянных ножек по паркету, шаги, хлопок двери. Кэйа старается толком не дышать и даже не моргать, потому что в наступившей тишине любая мелочь может выдать его. Он почти уверен, что Тур заметит его. С его почти потусторонним чутьем, с его способностью делать выводы на несколько шагов вперед… Но этого не происходит. Черный человек что-то бормочет под нос, встает, делает несколько шагов к окну, распахивает его пошире, судя по звуку. Тишина. Нога начинает судорожно дрожать. Кэйа стискивает зубы. Только попробуй, блин. Если он сейчас свалится под нос Альвину Туру, он никогда себе этого не простит. — Только этой бешеной лисицы здесь не хватало, - еле слышный голос внизу. Кэйа снова не сдерживает самодовольной ухмылки. Наверное, со стороны больше смахивает на болезненную гримасу, учитывая, что его лодыжка вот-вот отвалится, но ничего. Проходит целая вечность, и вот наконец Тур, судя по шагам, сдвигается с места. Когда раздается скрип открываемой двери, Альбериху хочется расплакаться от облегчения. Выждав после хлопка на последних силах еще пару минут, он плавно спрыгивает на пол, беззвучно матерясь и безжалостно щипля деревянную на ощупь икру. Он выходит тем же путём, что и зашел, никого не встретив, а уже на улице таится в ближайшем кустарнике и призадумывается. Сможет ли он проследить за Черным человеком? Нет, без лошади он за ним просто не угонится, а взять ее в Спрингвейле негде. Досадно. Он не рискует высовываться и слышит только конский топот, бессмысленные отрывки фраз. Кажется, направляются на север. Не больно много это дает. Но ты до него не доберешься, Тур. Я тебе не дам. *** По дороге домой он успевает выслать птицу с письмом паре своих осведомителей, заскочить в сад и пояснить Аделинде, что всё прошло хорошо, а также проверить, хорошо ли лежит защитная цепочка. Хорошо. Теперь можно и к Дилюку. В домике темновато, несмотря на яркий солнечный свет снаружи. Задернуты почти все шторы. Кэйа щурится, не сразу привыкая к сумраку, плавно ступает к кухне, за столом которой Дилюк нередко работает. Там его и находит, но есть нюанс. Тот спит, опершись щекой на сложенные руки. Волосы, багряные в полутьме, рассыпаны по плечу. Ресницы чуть подрагивают, а глазные яблоки под веками в движении: кажется, кому-то снится сон, и судя по болезненно сжатым губам, снова не из приятных. Кэйа аккуратно приседает на корточки около стола, кладет свою ладонь на бледную, теплую кисть, гладит. — Дилюк? - тихо окликает его он. Тот просыпается, но будто через усилие: несколько раз медленно моргает, растерянно глядит темным взором. — Ты вернулся? — Как видишь. Снова уработал себя вусмерть? - Кэйа выразительно тыкает в толстую пачку листов, служившую Рагнвиндру нижним слоем подушки. — Пытался сопоставить информацию, - Дилюк заторможенным движением трет веки, всё еще до болезненного бледный, и Кэйе ужасно хочется запереть его в спальне и не выпускать этак пару недель. — Я почитаю, если ты не против. И сейчас расскажу тебе, что случилось. Тебе понравится, - он резко поднимается на ноги и начинает шмонать полки. - Но для начала — ты нормально себя чувствуешь? Больше похож на труп, чем на человека, а уж я в этом разбираюсь. — Часто общался с трупами? - вздыхает Дилюк, разминая шею и безучастно смотря на суетные телодвижения своего партнера. — Часто их изготовлял, - Кэйа ставит перед Рагнвиндром кружку и настоятельно двигает под нос. - А теперь пей. Твои нервные клеточки скажут спасибо. Меня Альбедо научил. Он садится напротив и с нарастающей тревогой глядит на чужие подрагивающие руки и тонкие морщинки под глазами. Кого угодно начнут уничтожать постоянная слежка, постоянные попытки похищения и гребаное давление ответственности. Внутри алым цветком цветет злость, и Кэйа делает вдох поглубже, чтобы дать ей волю. Эта злость ему нужна, с помощью этой злости он хочет уничтожить Альвина Тура. Дилюк делает несколько глотков из чашки и слегка кивает в знак благодарности. Замечает долгий вопросительный взгляд из серии “ты так и не ответил на мой вопрос” и приоткрывает губы: — Я в порядке. Просто устал немного, но мне уже лучше. Рассказывай, что там у тебя. Кэйа управляется быстро, Дилюк едва успевает допить свою бурду из трав. Он еще какое-то время сидит, окаменевший и с сжатыми челюстями, затем сердито мотает головой: — Ради Селестии, Кэйа, будь аккуратней в следующий раз. Он мог тебя увидеть. — Но не увидел же, - жмет плечом Кэйа, совершая покушение на лежащее на столешнице яблоко. Пахнет до одури вкусно, совсем по-осеннему. - Либо заметил, но сделал вид, что нет, чтобы скормить мне дезинформацию. Но я проверю, не переживай. У тебя есть догадки, чего они хотят добиться, помимо того, чтобы вежливо пригласить тебя в гости опять? — Я вижу суету вокруг Лоуренсов, - Дилюк выразительно хлопает рукой по своей пачке информации. - Я проверю этот момент. Насчет лабораторий… Это может быть связано с их деятельностью на Драконьем хребте. — Или с твоей, простите за выражение, матерью. — Или и с тем, и с тем. — С вопросом лабораторий займусь я, - обещает Кэйа, постукивая пальцами по столу в задумчивости. От вазы с кленовыми листьями на столе пляшет солнечный зайчик из окна, и почему-то думается, что вся их суета вокруг этого дела иногда выглядит не осмысленней ловли таких вот пятнышек. — Дилюк? — Да? — Представь себе, что есть человек, некий вымышленный бизнесмен, которому все время грозит опасность. — Он носит двуручник и с огненным глазом бога? — Тц! Не перебивай. Это вымышленный человек. Что ты ему посоветуешь? Дилюк задумчиво откидывается на спинку стула, прикрывая глаза. Кэйе ужасно хочется расцеловать его веки, но он сдерживается. Они тут разговоры говорят. Важные. — Затаиться. Уйти на дно. Или уехать туда, где его не могут достать. Или нанять убийцу для его врагов. Или телохранителя, - честно отзывается Рагнвиндр. — Что из этого мы можем применить к тебе? В этот раз молчание длится дольше, и Дилюк чуть покачивается на стуле вперед-назад, всё еще с полуприкрытыми глазами. — Не знаю. Вряд ли мы можем спрятать меня так, чтобы они не нашли. Да я и не пойду на это. Я нужен тут, - вот теперь он встречается взглядом с Кэйей, и он хорошо знает этот яростный блеск. Спорить — бесполезно. — Город охраняют рыцари. После произошедшего сюда никто не сунется, Мондштадт показал, что может себя защитить, - аккуратно произносит он всё же. — Или сунутся. Как к ослабленному противнику. Кэйа, нет. — Ладно, - сдается Альберих, делая вид, что не больно-то и хотел уговорить. - Касательно убийц я без понятия: не знаю никого настолько высокого класса, чтобы тот мочканул Черного человека, но есть еще последний пункт. — Телохранитель? — Телохранитель. — Возвращаясь к разговору о высоком классе: можно подумать, ты знаешь кого-то, кто защитит меня лучше меня самого, - хмыкает Дилюк, скрещивая руки на груди. — Лучше — нет. Разве что так… слегка сравнимо. — Назови мне имя этого загадочного человека. — Он сидит перед тобой. — Ты не можешь входить в Монд. — Верно, и в Монде ты можешь запросить помощи кого-то из рыцарей. А в остальных местах сопровождать тебя буду я, - тихо, но отчетливо говорит Кэйа. — Рыцари бесполезны и будут мне только мешать. А ты… знаешь ли, чуть больше для меня, чем телохранитель, - у Дилюка делается болезненное лицо. - Ты понимаешь, о чем я думаю? Моя жизнь — их ключ. Если бы меня не было, ты не был бы под угрозой. И Монд — тоже. Сердце Кэйи валится в гребаный колодец метров на двадцать, прямо в ледяную воду, и этот колодец где-то в его животе. Он до болезненного медленно поднимается с места и хватает Дилюка за подбородок. — Не смей. Даже. Так думать, - отрезает он подрагивающим от гнева голосом. - Ты не можешь так говорить. Ты — для меня самое… И после всего, что ты делал всегда... И после… Я не для того… выживал тут и пытался найти тебя заново, чтобы потом похоронить и… И… Дилюк мягко перехватывает его руку, оглаживая костяшки, и хватка распадается сама собой. Он стоит, еле дыша, с оголенными нервами, болезненно выпрямившись. — Забудь, - Дилюк встает ему навстречу и аккуратно обнимает, прижимая голову к плечу. Кэйа слушает тяжелое дыхание и всё ещё дрожит. - Мне не стоило выпускать это на тебя. Забудь, ладно? — Не забуду, - упрямо отзывается Кэйа. - Но так и быть, готов притвориться, будто у тебя временно помутился рассудок. И что я не заметил, как ты низко ценишь мои защитные навыки. — Низко ценю? - голос Дилюка вдруг становится мягким, ласковым, и он кладет руку на спину, нежно обегает линию позвонков. - Мне страшно тебя потерять, но уж если бы я выбирал защитника, никто не мог бы быть вместо тебя. Никто не защищал бы лучше тебя. Никого я не хотел бы видеть своим щитом, кроме тебя. Эти слова задевают что-то так глубоко, что становится почти больно, и Кэйа с тихим вздохом поднимает голову. Встречается с серьезными красными глазами. — Мы поговорим об этом позже еще раз. А пока я постараюсь быть аккуратным и перемещаться только между городом и винокурней, - обещает Дилюк, касаясь губами виска. - И мне пора ехать. — Езжай, - отвечает Кэйа. - Береги себя.