Ты мое наказание

      «Ретроградный Меркурий» — кивает коллега каждый раз, когда все валится из рук, настроение ни к черту, а люди вокруг начинают бесить раза в три сильнее, чем в обычные дни. Другие с ней соглашаются, тоже кивают и косятся на Сокджина, который кружку роняет, пытаясь поймать ее в воздухе, но вместо этого обжигает себе пальцы кипятком, а несчастный кусок керамики превращается в еще более несчастную кучку из осколков. «Ретроград» — проносится сочувственный шепот под злое шипение Сокджина, который во все эти внеземные заговоры не верит и готов устроить всем ретроград любой планеты, но девушки с поля зрения испаряются поразительно быстро. У него странный день начался ровно по часам, как наступила полночь. И как по мановению волшебной палочки прекрасный принц превратился в тыкву, его душевное равновесие испарилось и откуда-то повылезали орки. Или это из другой сказки… В общем, альтернативный сценарий его жизни вступил в силу как только Кан Хансоль заявился в его кабинет с предложением поужинать. Он как джентльмен и человек, который тут вообще-то проверяющим выступает, начал издалека: раскидал конкурентов, вызнал интересующую информацию, набросал комплиментов и пошел в бой. Только вот он не учел, что Сокджин хоть и прекрасный и может даже принц, но что-то замок еще никто не предложил, чтоб звать на ужин. Тут даже не в меркантильности или мелочности дело, а в чистых принципах. Сокджин не для того каждого ухажера отшивает, чтобы какой-то Кан Хансоль покрутил перед ним должностью, угостил кофе и вот уже деловой ужин перетекает в романтический. Кан Хансоль отказа, конечно, не оценил, но вида не подал. Покивал, сказал, что все понимает, выслушал все отговорки Сокджина, которые заготовлены у него по дефолту, а потом предложил просто подвести до дома. Вот здесь уже идея проехаться на машине и не ждать бешеного «Ночного рыцаря» ему понравилась больше, но последствия таких вот ночных подвозов все еще были свежи в голове и садиться в чью-либо машину, кто не Намджун, было немного боязливо, поэтому пришлось, скрепя сердцем, отказаться. Сокджина в итоге проводили до остановки, честно подождали с ним автобус и распрощались. Уже дома Сокджин чуть было не переругался со своими гуппи в аквариуме, которые опять устроили бойню друг на друга, а ухудшившееся настроение его соулмейта только добивало. Сокджина и так все вокруг напрягало, а приближающийся конец месяца и скорое день рождения его брата способствовало только большему волнению и нервозности, которое неприятно отдавалось в груди. Он еще не решил, как будет приглашать Намджуна, и серьезно подумывал просто скинуть ему сообщение с адресом и временем.       Настоящий ретроград у Сокджина начался с утра, когда он благополучно проспал, не услышав ни одного из дцати будильников. Такое случалось крайне редко, особенно в рабочие дни, когда наточенный на режим организм не позволял себе спать дольше положенного, отсыпаясь только в законные выходные. Радовало только то, что в раннее пробуждение было заложено время на завтрак, на любование собой в зеркале (для поднятия самооценки разумеется) и пару минут на сбор с силами перед очередным контактом со слишком большим количеством людей. Но увы, в этот раз организм, подчиняясь магическому движению планет, лапше на ночь и залипанию в игру допоздна, с утра оставляет время только на тосты и быстрые сборы на работу. Сокджин в спешке спотыкается о коврик в ванной, почти что сносит зеркало, но пока что не опаздывает, уже на кухне кидая хлеб в тостер и уходя одеваться. Было ли это ошибкой? Возможно. Но времени сожалеть не было. Тосты в итоге подгорают, отчего Сокджин ругается, выливает на них полбанки джема и обжигает язык, когда пытается сделать все это в кратчайшее время. Остается надеется только на то, что общественный транспорт будет таким же бешеным, как обычно, и домчит до работы вовремя, если, конечно, Сокджин успеет на автобус. Стоит ли говорить, что надеждам не суждено было сбыться? Только Сокджин выдохнул и порадовался, что успел выйти из дома вовремя и сесть в автобус, как тот умудряется встрять в пробку именно там, где никогда не стоял, потому что несколько таксистов не могли разъехаться. Понемногу начинал дергаться глаз, а в голове всплывали видео с дыхательной практикой, чтобы успокоить нервы. Сокджин любил режим и порядок, любые опоздания были запланированы, например, когда не очень хотелось приходить, но выбора как такового не было. Ничего плохого в джентльменских пятнадцати минутах задержки он не видел, но почти сорок минут… Особенно пока в офисе проверяющий. Веселье только начинается.       Сокджин отсчитывает до десяти, прежде чем пройти через стеклянные двери офиса, послав своему отражению жалкий взгляд. Выводы были сделаны еще минут десять назад, пока он трясся в общественном транспорте, немного жалея, что все еще не решился задуматься о машине (про покупку речи даже не шло). Поэтому когда на входе он невольно встречается с удивленным Хансолем, Сокджин уже даже не расстраивается, мысленно не бьет себя по лицу, и просто кланяется, собираясь сбежать в кабинет и повеситься на вешалке в шкафу, чтобы этот день наконец закончился. Но проверяющий ловит его за руку и вручает свой кофе, к которому еще не успел притронуться. — Выглядите неважно, — констатирует факт Хансоль и удаляется из поля зрения, Сокджин надеется, что на весь день. Про себя хочется грязно ругаться, проклинать всех вокруг, возможно даже что-то кинуть в стену, например, злосчастный кофе, но это слишком расточительно с его стороны. Поэтому приходится держать стаканчик крепче и стараться не распсиховаться, что лифт едет слишком долго. Сокджин невольно вспоминает, как сломал кнопку лифта в доме друга, когда они устраивали соревнование кто первый поднимется до верхнего этажа. Да, он нажал на нее миллиард раз, чтобы лифт приехал быстрее, и да, он знает, что это так не работает. И вообще кнопка перегорела не из-за этого, такого не бывает. Когда двери лифта наконец начинают открываться, Сокджин спешит зайти, не успев подумать, что пользоваться им он мог не один. Он почти что врезается в стажера, грозясь оставить на его белоснежной рубашке очень неприятный и горячий отпечаток кофе. Тот ловко уворачивается, врезаясь плечом в створку лифта, и почему-то извиняется, будто не Сокджин здесь эпицентр проклятий. Остается только молиться, что сегодняшний день закончится без жертв, хотя на нем сегодня довольно хороший, плотный галстук.       До обеда Сокджин доживает, наверное, с божьей помощью, стараясь лишний раз не двигаться и не смотреть по сторонам. Отчетность идет вполне сносно, на удивление даже ручки не текут, пробел на клавиатуре не залипает и никто внезапно не вламывается в его кабинет. На такой удивительно мирной ноте хочется пропустить все на свете, лишь бы не влипнуть ни в какие неприятности, и продолжить заполнять документы, пока работа идет хорошо. Таким образом обеденный перерыв подходит к концу, но жалкий уголек, называемый тостом, скребется на дне его желудка, поэтому приходится дойти до кафетерия. Расположившись в дальнем углу, Сокджин чувствует себя как домашний сытый кот, когда наконец плотный обед оказывается съеден. Этот день уже не кажется таким плохим, а разговоры за соседними столами не нервируют своим шумом. Остается только предвкушать продуктивную активность до конца дня и хорошее завершение вечера. Только вот сегодня мечтам не суждено сбыться. Сокджин чуть было с места не подпрыгивает, когда Намджун садится напротив и двигает к нему кофе. И он совсем не выглядит так, будто шел мимо или перепутал место. Пришел целенаправленно, ухмыляется, угощает. Очень напрягает. — Ты ничего не попутал? — Сокджин скептично окидывает Намджуна взглядом и складывает руки на груди, откидываясь на спинку стула. Внезапная компания его ни разу не радует. — Это не твой столик. — А тут занято? — он даже не выглядит удивленным. — Я ведь даже кофе тебе купил. — Он отравлен? — Не попробуешь — не узнаешь. Они буравят друг друга взглядами еще пару минут, вероятно надеясь, что кто-то признает поражение и уйдет. Но нет, теперь это дело принципа, оставаться в такой компании и портить друг другу время. Собственно этим они занимались на протяжении почти всей своей жизни. Сокджин от кофе не отказывается, но пить пока не решается, грея о стакан руки. Намджун же то и дело следит за его манипуляциями, периодически поднимая взгляд на лицо. Он выглядит как притаившийся в засаде лев, будто он и правда подсыпал что-то в кофе и ждет, пока жертва клюнет на его уловку. — Если ты решил убить меня посреди рабочего дня, то из тебя получится крайне херовый маньяк, — Сокджин закидывает ногу на ногу, образуя собой настолько закрытую позу, что любой психолог отметил бы насколько он не хочет находиться здесь. — У меня нет никакой мании к тебе, много чести, — возмущенное лицо Сокджина всегда было самой веселой частью их стычек. — И я не за этим. Что у тебя с Хансолем? — Чего?! — брови Сокджина удивленно приподнимаются, когда он слышит вопрос, и тут же оглядывается, надеясь, что его нет поблизости. — Шатаешься с ним ты, а вопросы ко мне? Интересно ты устроился, конечно. Давай ты сцены ревности будешь ему персонально устраивать без моего участия. Но несмотря на желание не продолжать этот разговор, Сокджин с места даже не поднимается, не намереваясь первым покидать этот стол. И кофе он тоже с собой заберет потом, когда Намджун наконец уйдет с его законного места отдыха. После того, как за соседним столиком пропадают сплетницы, которым и так хватило информации для новых разговоров, Намджун наклоняется ближе, перегибаясь через стол, и повторяет свой вопрос снова, игнорируя комментарии. Только вот Сокджин беситься постепенно начинает, как и каждый раз, когда Намджун в его поле зрения находится, будто тот состоит из раздражителей и триггеров Сокджина. — Что ты так пристал ко мне с этим Хансолем, будто я увожу его у тебя?! Ты же против служебных романов был, что поменялось? Только вот Намджун на очевидную провокацию не реагирует, слишком хорошо зная, как Сокджин любит выводить словами, манипулировать ими так, что отвечающий расскажет больше нужного, пока будет оправдываться и поправляться. Это все они проходили еще в школе, подравшись потом после уроков из-за девчонки, которая через пару дней о них даже не вспомнила. Намджун выдерживает паузу, ожидая сложный мыслительный процесс в чужой голове, чтобы тот успел тысячу и один вариант исхода событий придумать, а потом откидывается на спинку стула, решив все же припомнить прошлое. — Так ты уже увел у меня девушку. Сокджин на это фыркает, чувствуя, что это ему будут припоминать еще всю жизнь. В университетские года что только не происходило, а их противостояние в то время вышло на новый уровень, возможно не самый честный и немного грязный, но на войне все средства хороши. Да и нельзя сказать, что прям-таки увел, она ему даже не нравилась. — Тебе не нужна была девушка, которая повелась на комплименты другого парня. Да и ты с ней даже не встречался. — Мог бы, — парирует Намджун, не чувствуя к той ситуации ничего абсолютно, но откровенно забавляясь чужими аргументами. — Не смеши меня, — Сокджин закатывает глаза и наклоняется ближе, желая тыкнуть Намджуна в плечо, чтоб тот на него так не смотрел, или сразу в глаз. — Ей было бы совершенно не интересно сидеть с тобой в библиотеке за книжками, которыми ты учитывался. — Хочешь сказать, что дал ей все, что она хотела? — О чем ты? — сейчас он не вспомнит даже ее лица, как вероятно и Намджун, но все равно делает вид, что задумался, вспоминая. — Парочка комплиментов, поход в кафе и вот она уже сама лезет ко мне в кино. — А ты и не против. — Вообще-то против, фильм был интересный. — Но ты с ней все равно переспал. Сокджин хлопает рукой по столу, отчего стаканчик с кофе дребезжит, а лицо Намджуна становится настолько самодовольным, что невольно возникает желание ударить его чем-то тяжелым, чтоб не считал себя победителем. Выводить Сокджина он всегда умел хорошо, особенно чувствуя, какое нервное состояние его соулмейта сегодня. Определенно лучший момент, чтобы побесить и получить горячим кофе в лицо. Но стаканчик пока стоит закрытым. — Я не понимаю, ты сел ко мне, чтобы обсудить бывших? Выглядишь как ревнивый муж. — Уж извини, приходится соответствовать, — Намджун ухмыляется, наклоняясь к нему ближе, параллельно кидая взгляд в сторону, где стажер быстро собирает свои вещи, чтобы неловко удалиться. — Так что у тебя с Хансолем? Сокджин не выдерживает уже через несколько минут, вскакивая с места и уходя к себе в кабинет, игнорируя желание придушить ухмыляющегося Намджуна, который только вдогонку ему не кричит какие-нибудь слащавые вещи, после которых его бы точно никто не нашел. Кофе он все же забирает с собой, чтобы хоть в чем-то уйти победителем из этой перепалки. Намджун на самом деле не планировал его доводить. Возможно немного постебать для баланса во вселенной и между делом выведать, что происходит между этими двумя. Кан Хансоль правда остается загадкой, подозрительно выведывающей личную информацию о них двоих. И если с его, Намджуна, стороны они обсуждают исключительно работу, то их общение с Сокджином выглядит подозрительно. Остаток дня проходит более мирно, чем можно было представить, но проклятье ретроградного Меркурия преследует Сокджина до ночи. Ему повезло, что он во все это не верит и понятия не имеет, что ретроград — не суточное явление.

•••

      Всю сознательную жизнь Намджуна преследует бесячий образ сына маминой подруги, которого ему навязывают не только по долгу дружбы, но и по соулмейтству, на которое они оба обречены. И если раньше это было немного весело, в отдельные моменты, то сейчас создавало проблемы и становилось чересчур спорным явлением. Когда вы вынуждены жить недалеко друг от друга, то естественным образом получается, что и учиться ближайшие много лет вы будете вместе, но когда ты переезжаешь в другой город, то уж точно не ожидаешь увидеть это надоедливое лицо снова. Неужто судьба настолько настойчива, что убежать не получится, как бы не пытался? Намджуна странные мысли не отпускают который день, заставляя думать о соулмейте и всех событиях, что происходят с ними за последний месяц. И если раньше его их стычки особо не трогали, оставаясь чем-то повседневным, то сейчас его реакция на них какая-то странная, другая. Особенно с появлением посторонних личностей жизнь стала менее спокойной, будто и правда они представляют угрозу для их повседневности. Намджун ни за что не признается даже самому себе, что будет скучать по их войне, если вдруг они разойдутся. Конечно же только из-за того, что это хороший способ снятия стресса и разрядки для мозга, ничего более. Проверяющий в лице Кан Хансоля его тоже не особо радует, создавая неблагоприятную среду, в которой не то что работать, находиться не очень хочется. Никому бы не понравилось, когда самодовольная рожа ходит, всем улыбается, а потом пальцем тыкает в твои косяки, мол не забывай чем ты тут должен заниматься. Радует только то, что после первой недели проверяющий переключил большую часть своего внимания на мелких клерков, а Намджун с Сокджином стали попадать под раздачу в особенные дни. Хансоль также имел странную привычку через рабочие разговоры выведывать информацию о личной жизни сотрудников, будто это как-то имело отношение к работе. За себя Намджун не переживал, за Сокджина и подавно, тот если надо мог и глаза выцарапать как настоящая кошка, которой неосторожно наступили на хвост. Его волнение явно заключалось не в боязни потерять должность или не получить повышение. Сокджин был отличным конкурентом, ценным сотрудником, но себя Намджун уважал не меньше. Выпрыгивать из штанов (во всех смысла) перед Хансолем надобности не было, его хотелось только выпроводить из офиса и продолжить спокойную жизнь. Но странные чувства и постоянные мысли о Сокджине не отпускали, а желание проверить чем там занимается соулмейт становились все более навязчивыми. Ничем иным, как связью родственных душ, Намджун это описать не мог, просто в момент оно стало сильнее, возможно на почве общей проблемы. Хотя его мама сейчас бы довольно хлопнула в ладоши и уже звонила бы маме Сокджина, договариваясь где и когда они проведут их свадьбу. Мозговой штурм ничего дельного не дает, а обращаться за советом к необъективным источникам как семья и друзья он считает опасной затеей, потому что соулмейтство привлекает их слишком активно. Ничего не остается, кроме как совершить ошибку и обратиться в интернет, чтобы поставить себе диагноз и разочароваться в том, на что он тратит свою жизнь. Честно признаться, Намджун и правда не мог самостоятельно ответить на вопрос, предпочитая прибегнуть к внешней помощи. У него было не так много времени понять и проверить на себе как работает влюбленность и что люди чувствуют и делают в отношениях, ведь в школе да в университете он был больше занят учебой и стычками с Сокджином, поэтому на все остальное не оставалось времени. Любой роман заканчивался быстрее, чем успевал начаться, а сами отношения слабо дотягивали до чего-то серьезного. Нередко случалось, что выгода шла впереди человеческих чувств. И так неожиданно симпатия становилась взаимной перед самыми экзаменами, когда бы об учебе думать, а не обмениваться влюбленными смсками, а после успешной сдачи чужие чувства как-то угасали, а просьба остаться друзьями становилась слишком предсказуемой из раза в раз, пока Намджун не перестал на это вестись. Ему не сложно было помочь, подсказать, экзамены не были чем-то сокровенным для него. Но идти на обман ради этого…играть с чувствами было слишком дорогим удовольствием. Неприязнь к любому виду флирта выработалась сама собой, сделав его неприкасаемым. И вот теперь он сам себя загнал в ловушку, ничего не понимая.       Женские форумы пестрили обилием розового, романтическими стоковыми картинками и призывами признаться в своих чувствах. Казалось, что даже в неочевидных вещах пользователи этих сайтов могли найти что-то, что будет указывать на взаимность. Воздухом одним подышали, например. Его случай, конечно, был уникальным, наверное не часто случается, когда соулмейты шарахаются друг от друга и только ядом не плюются, а жизнь все продолжает их сталкивать. Намджун решает ознакомиться просто для справки, не особо рассчитывая, что это решит его проблему. Вердикт будет зависеть от того, насколько ему понравится полученный ответ. Варианты с «гугл, что со мной», «я чувствую чувства» и «пять признаков, что я заболел» не дают каких-то результатов, да и ставить конкретно себе диагноз не особо есть желание, все еще хочется верить, что чувства не атрофировались настолько, что когда он влюбится, то поймет это сразу. А вот статья «Как понять, что человек влюблен, но скрывает это?» звучит довольно интересно. Намджун открывает ее, все еще уверяя себя, что это исключительно в исследовательских целях и любые совпадения с ним или Сокджином останутся только совпадениями. А потом он обязательно очистит историю браузера. «Он смотрит на вас. Чаще и дольше, чем на других людей. Тут все предельно просто — ему просто приятно смотреть на вас, ему нравится в вас все: от вашей улыбки до любой незначительной детали гардероба». Намджун морщится от того, насколько сопливо и романтизировано это звучит, но мысленно делает пометку, что смотреть друг на друга у них вошло в привычку. Невольно поймать взгляд, выследить или воспользоваться соулмейтством, чтобы сотворить очередную гадость. Это никогда не было чем-то в духе «Вау, Сокджин, какой классный у тебя свитер», это всегда звучало как «Вау, Сокджин, ты что ограбил магазин Барби». А наблюдение в офисе стало привычной рутиной, становясь ежедневным шоу. «Он стремится проводить с вами больше времени. Все его увлечения стали менее значимыми, отдавая предпочтение вам, чем своему привычному занятию». Попадать в поле зрения друг друга и портить тем самым жизнь было одним из важнейших аспектов их существования. Казалось, что если они не пересекутся, то вселенная схлопнется, а день окажется прожит зазря. Не то чтобы они очень горели желанием проводить вместе время. Семейные застолья были верхом их совместного пребывания в одном пространстве. Но пометку Намджун все же ставит, но очень маленькую и карандашом. «Он слушает вас. Внимательно и с интересом…» Намджун даже не дочитывает пункт, ставя прочерк. Слушать у них с Сокджином было чем-то на грани фантастики, потому что крайне редко у них в целом получался обыкновенный диалог, что уж там говорить о всяких историях из жизни. Они друг друга больше двадцати лет знают, поэтому событий, которые они не застали, было крайне мало, и все пробелы их матери успешно заполняли на посиделках. Единственное, Намджун был не уверен, сколько, например, сейчас у Сокджина рыбок в аквариуме, но предполагал, что около десяти. «Он шутит с вами. Обычно он может не шутить, но с вами в нем просыпается стенд-ап комик». Можно ли считать взаимный стеб за шутки или они обязательно должны быть смешными для обоих? Пункт сомнительный, Намджун думает над ним дольше, чем нужно, но небольшой плюсик все же ставит, читая дальше. «Он молчит с вами. При этом не высказывая ни малейшего беспокойства по этому поводу». Молчит? Сокджин априори не может молчать. Если акула умрет, если остановится, то Сокджин не проживет и минуты, если не выскажет все, что думает про Намджуна. Слишком мало случаев было, когда ему не находилось, что ответить, и еще меньше, когда они просто молчали. Сам Намджун особого дискомфорта рядом с ним не ощущает, умея раздражать оппонента одним взглядом. «Он чаще улыбается с вами, чем без вас». Прочерк получается длинным, а Намджун задумчиво постукивает карандашом по столу, отводя взгляд от экрана. Если так подумать, он не помнит, когда последний раз видел чужую улыбку, тем более адресованную ему. Обычно это была ухмылка или лицо, не выражающее ни единой позитивной эмоции. Себе Намджун ставит очень скромный и едва различимый плюс, тут же его закрашивая. Последний пункт Намджун игнорирует, звучащий слишком глупо на фоне остальных. Конечно они с Сокджином ни о чувствах, ни тем более о сексе не разговаривают, исключительно припоминая события из прошлого. В студенчестве бывало проскальзывали шутки и упреки о чужой активной половой жизни, когда посредством соулмейтства случайно получалось застать то, что никто видеть не хотел. Из этого конечно вывод никакой делать не было смысла. Постучав карандашом по столу, Намджун оценил результаты, что были очень сомнительными и неоднозначными. С одной стороны — бред, собранный по общим критериям, который нельзя трактовать только одним образом. Мало ли это маньяк втирается в доверие к жертве и ни о каких светлых чувствах речи здесь не идет. Но с другой стороны, отталкиваясь и от соулмейтства, все это может быть похожим на правду. Ведь любовь и ненависть очень похожие друг на друга чувства, затрагивающие в организме одинаковые химические реакции. И выход здесь Намджун видел лишь один — эксперимент. О любви говорить было рано, но представить, что он действительно влюблен в Сокджина, и понаблюдать за чужой реакцией, — могло стать весьма показательным ответов на волнующий его вопрос.