Милуокский монстр

В клубе как всегда — самый настоящий аншлаг. Знаете, что объединяет все ночные клубы мира? Люди, которые их посещают. Натуралы или геи значения не имеет. Цепочка — смущение, расслабление, желание выплеснуть всю свою усталость в танце и, наконец, бесконечная слабость, когда ты уже выпил слишком много, чтобы сопротивляться своим желаниям. Тогда-то и тянет на приключения. Я всегда дожидаюсь именно этого момента. Облокачиваюсь на стойку, наблюдаю. Иногда я угощаю тех, кто находится рядом, но больше мне нравится смотреть на тех, кто танцует. Выискивать в толпе извивающихся тел того самого. Тони я нашел точно также. Он буквально приковал мой взор. Он был очень красив и пластичен — кто бы мог подумать, что мой парень был глух. Мой парень. Когда наступает тот момент, после которого ты можешь сказать твой это парень или нет? Между нами уже случилось достаточно для того, чтобы утверждать — этот момент наступил. По крайней мере — я считаю его своим парнем. И мне очень страшно было бы узнать, что Тони считает иначе. А такое вполне могло случиться. Тони уехал десять дней назад. Я ведь тогда чуть не вышел из себя, когда он вдруг вскочил с кровати и помчался вон, словно его кипятком из чайника ошпарили. Мне много чего стоило побороть себя, когда он улыбаясь совал мне в руки записку. Я вернусь через десять дней. Обязательно вернусь. Я никогда не лгу. Может быть, вот только иногда это для меня значения не имело. Порой правда значительно хуже, чем ложь. Смотреть на правду, которая раскидывается перед твоими глазами, как утыканная иглами и битым стеклом равнина, больно так, что ты хочешь вырвать себе глаза. Те самые розовые очки, по крайней мере, рассеивают болезненный огонь откровенности. Я не хотел слышать, что Тони уезжает. Я хотел услышать другое — то, что ему нужно уехать, но он остаётся ради меня. Но, конечно, этого я не услышал. Хотя позволил себе надеяться. Так, что когда понял — зря, меня буквально пригвоздило к месту. Я стоял и смотрел, как он уходит и ничего не делал. Лишь когда за ним захлопнулась дверь, я кинулся в комнату за молотком. Очень вовремя потому, что Тони забыл часы, но и нелепо — я им не воспользовался. Я позволил Тони уйти. Потому, что не мог поступить иначе. Я поверил. Я поверил его словам. Вдруг он говорит правду. Вдруг он действительно вернётся и все будет как раньше. Меня ослепили воспоминания. Вот мы знакомимся в баре. Мы танцуем и я чувствую запах его кожи — немного терпкий, слегка коричный, но при этом очень нежный. Тони красив и мне нравится смотреть на то, как свет танцпола преломляется на его темной коже. Он протягивает руки и обнимает меня. Впервые кто-то сам, по своей воле, обнял меня так. И мне кажется, что это — только мое. Только для меня. Вот мы пошли в закусочную. Там все просто, но почему-то я запомнил каждую деталь. Так бывает, когда органы твоих чувств перевозбуждены, как у животного. Мы играем в настольную игру, которую я придумал сам. Наш первый поцелуй и улыбка парня. Все это накапливалось и в итоге сдетонировало тогда, когда я не ожидал. Это спасло жизнь Тони. Если бы не клочки моих воспоминаний — все было бы иначе. Однако этим решением я испортил себе последующие дни жизни. Без ложной скромности — она превратилась в самый настоящий кошмар. Я спал урывками, постоянно чувствовал, как бешено колотится мое сердце и ощущал неприятное онемение в кончиках пальцев. Мне рисовались самые фантастичные, самые неприятные картины в которых фигурировал Тони и другие люди. Все это сводилось к одному — тот, кого я называл своим парнем — покидал меня. Навсегда. Я решил занять себя чем-нибудь. Возможно даже познакомиться с кем-то. Не для секса, нет. Просто мне хотелось запомнить пустоту, которая вдруг снова образовалась в глубине моей грудной клетки. Да и — почему, если у Тони есть друзья, их не может быть у меня? Может быть потому, что никто не спешил стать моим другом. Как всегда я отправился в клуб «219». Это место не было моим домом. Просто оно было не хуже прочих. Так я обычное многое выбирал — не хуже прочих, но и конечно же не лучше. Музыка долбила по ушам. Но это было хорошо, потому, что отвлекало. Мне хотелось бы унести эту музыку с собой — потому, что возвращаться домой одному было ужасно. Дорога в клуб была быстрой, но из клуба — омерзительно долгой. Я ненавидел эту дорогу, оттого, нередко, я приглашал кого-то с собой даже просто потому, что не хотел идти домой совершенно один. В темноте. Эта темнота, как и хаос была бесконечной. Я взял пиво. Это для них — виски с колой, а сам я люблю пиво. Могу поспорить, что я все сорта пива перепробовал. Зайду в магазин — укажу на каждое. Мне хотелось просто посидеть там, где были люди. Просто, чтобы заполнить пустоту. Рядом со мной вдруг возникает парень — чёрный, высокий, очень красивый. Он смотрит на меня искоса и улыбается. Я улыбаюсь в ответ. — Я уже тебя видел здесь, снежинка, — у него красивый голос и слегка манерная речь, но это его не портит. Скорее наоборот. — Ну да. Часто бываю тут, — отвечаю я чуть смущенно. Мне всегда сложно разговаривать с людьми. Незнакомец игриво шлепает меня по плечу, но я не отвечаю. И из-за Тони, и потому, что его активность мне не нравится. Просто улыбаюсь. — Угости меня. — А что ты хочешь? — «Маргариту», малыш. Я заказываю коктейль и снова пиво. Не так уж плохо. Может быть я даже домой пойду не один. Это не измена. Тони не должен знать … Интересно, что будет, если он вдруг узнает о том, чем я занимаюсь? Ведь не так сложно найти в моей квартире кое-что, если захотеть … И что будет тогда? — Эй, малыш, ты залип? — перед моими глазами возникли чьи-то пальцы, а затем раздался смех. — Как тебя зовут-то? — спросил я поморщившись. — Кристал, малыш. А тебя? — Джеффри. Кристал посмотрел на меня испытующе и пригубил свою «Маргариту». — И чем ты обычно занимаешься, Джеффри? — Ничем. И чего привязался-то? Обычно я не был против, если меня выбирали, но сейчас мне вдруг стало противно. Я даже не чувствовал привычного возбуждения и волнения. Я не чувствовал ничего. Только тупую иглу волнения ставшую уже привычной — Тони, Тони, Тони. Это было невыносимо. В другой раз бы я ответил привычное — фотографирую, а сейчас … — Ооо, только не смотри назад! — Кристал закатил глаза и снова ткнул меня в плечо. Я не стал его слушать. К нам приближался ещё один парень. Высокий, в желтой футболке. Он подошел к Кристал почти вплотную. — Развлекаешься тут, сучка? — рявкнул он. Капли слюны попали на лицо Кристал. Он невозмутимо сделал глоток своей «Маргариты». — Да, Барни, с этим снежком. Уж он - то будет понежнее, чем кое кто. Я даже среагировать не успел. Барни развернулся и ударил меня по лицу. Стекло очков треснуло. Я упал на спину, от неожиданности всплеснув в воздухе руками. Надо мной теперь мелькали тени и огни, а ещё — звуки. Много звуков. Меня вырвало на пол. Кто-то наступил каблуком на мои пальцы и я попытавшись вырвать руку ещё больше разодрал кожу в кровь. Обычно люди пытаются сопротивляться. Я это знаю очень хорошо. Можете мне поверить. Но я не стал этого делать. Что-то во мне замерло, приковало к полу. Я закрыл глаза, а когда открыл их хаос поглотил меня. Я слышал только шум возни, а затем меня пронзила боль, когда кто-то схватил меня за локоть в попытке поднять с пола. Помню, что заорал, а дальше все оборвалось, как пленка в катушке. Так глупо.