***
Открыв глаза, Самуэль сразу увидел сидящую перед кроватью Алиму. Эльфийка скрестила ноги перед собой, положив руки на колени. — С пробуждением, Самуэль ир… Самуэль, — поправила она сама себя, не открывая глаз. Сэм улыбнулся. Теперь она будет и во сне, и наяву? По телу разливалось приятное тепло, хоть последняя часть диалога с Марой и была несколько тревожной. — Доброе утро, Алима. Ничего не случилось? — Ничего. Снилось что-то приятное? Перед глазами будто наяву появился образ черных волос идущей впереди волшебницы, припорошенных легким снежком, отчего губы сами собой растянулись в широкой улыбке. — Да, — протянул рыцарь, довольно сощурившись от светящего в глаза солнца. — А что, было заметно? — Улыбка до ушей может считаться признаком приятного сна? Будто иллюстрируя свои слова, эльфийка мягко улыбнулась, а сама девушка открыла глаза и посмотрела на только что проснувшегося мужчину. — Прямо-таки до ушей? Не думал, что так умею, — с удивлением заметил рыцарь. Такого давно не было. Наверное, он так спокойно и искренне не улыбался с тех пор, как Камила… Он оборвал свою мысль. Не стоит вспоминать об этой мерзости и тех помоях, которыми она покрыла его и его семью. Сейчас он в каюте с совершенно другой девушкой. — Тогда вам стоит узнать себя лучше. Хмыкнув, мужчина поднялся и начал сборы, ожидая суматошный день из-за ночного нападения, и оказался прав. Вскоре за ними пришли для беседы члены экипажа, ответственные за охрану, но после короткой беседы покинули каюту. Более того, в качестве извинения за событие и в благодарность за согласие не поднимать шум из-за произошедшего капитан прислал пострадавшим бутылочку прекрасного аэранальского вина — дефицит на Кхорвайре. «А они и правда хотят умаслить нас, чтобы мы молчали по поводу произошедшего… Осмотрели каюту напавшего и нашли знак «Когтя»? Все ради хорошей репутации гильдии и Дома», — мрачно усмехнулся рыцарь, передавая бутылку своей спутнице. Все же это она подверглась нападению и вынуждена сменить каюту. Но в остальном день шел своей чередой. Тренировка, ванная, Шеаран — последовательность действий Алимы была неважна. Главное, что она позволяла продолжать быть рядом, хоть перед сном эльфийки рыцарь принес второй стул и подпер дверь изнутри еще и им.***
Руки холодит камень низкого парапета балкончика, окруженного целым морем цветов со всех сторон. Тихий плеск воды канала, по которому медленно плывут небольшие уютные лодочки, дополняется тихим шумом отдаленных голосов и протяжным плачем скрипки откуда-то в стороне, где видны только холодные отсветы магических огней. Легкий бриз колышет темные ветви растущих у самой воды кустиков и приносит сладкий запах цветов и свежей выпечки. Моргнув, Самуэль смотрит на себя и сразу вслед за этим оглядывается по сторонам в поисках источника музыки — им оказывается небольшое кафе около самого канала, отражающего свет лун на черном небе, с самого края окрасившегося со стороны востока в алый. Тонкий светлый халат на голое тело позволяет ветру свободно уносить жар. Обратив внимание на цветы вокруг себя, Самуэль с интересом всматривается в бутоны. «Опять цветы? Надо же, довольно давно такого не было ведь… Так, лотос…» — он задумывается, пытаясь вспомнить уроки своей мамы, и с трудом вытаскивает из памяти небольшие крохи: «Чистота… Непорочность и святость, кажется. А это что такое?» Рыцарь склоняется и, оторвав нежный бутон лотоса, всматривается в необычное растение перед собой. Лепестки этого растения имеют плавный переход от голубого до темно-синего ближе к краю и покрыты странными, напоминающими росу, каплями: но, коснувшись одной такой «росинки», Сэм с удивлением понимает, что это часть растения, а не оставшаяся на нем влага. Сорвав и этот бутон, он ненадолго замирает, любуясь предрассветным пейзажем, после чего отодвигает легкий тюль у входа и входит в комнату по мягкому ковру с мягким ворсом. Рядом с входом стоит низкий круглый столик с кружевной скатертью с оставленными после ужина приборами, парой бокалов и початой бутылкой вина. Окинув взглядом комнату, Самуэль с замиранием сердца наткнулся на лежащую в широкой мягкой постели Мару, раскинувшую свои длинные кудрявые волосы по светлой подушке, свернувшись под тонким одеялом спиной к балкону. Пройдя мимо постели к окну с широким подоконником, на котором лежит плед и раскрытая корешком вверх книжка, Самуэль осторожно касается потрепанной обложки и берет книжку в руку, пробежавшись глазами по первым строкам стихотворений на этих пожелтевших листах. — Прямо романтика, — замечает он, отложив книгу в сторону и задержав взгляд на женском голубом платье и темном мужском костюме, аккуратно сложенных на стуле у кровати. Лицо Мары безмятежно, с легкой улыбкой она спит, прижимая к губам сжатую кисть с тонким золотым колечком. Заметив его, рыцарь смотрит на свои собственные руки и понимает, что такое же колечко красуется рядом с тем, что дали ему, кажется, целую вечность назад Хранители. — Ясно… — Со вздохом поднявшись, Сэм подходит к спящей и аккуратно трясет ее за плечо. — Доброе утро. Поморщившись, волшебница приоткрывает глаза и тут же расплывается в сонной довольной улыбке. — Сэм… Давно не спишь? Тут хорошо. Глядя на ее сонное лицо и вялые потягивания, рыцарь чувствует прилив нежности в душе. — Не знаю. Все же это мой сон, — резонно замечает он с легкой улыбкой. — А я все думала, почему все так хорошо. — Мара проводит рукой по волосам мужчины, с любовью глядя ему в глаза. — Это приятный сон. — Судя по всему. Тебе нравится? Улыбка на ее лице становится ярче, когда девушка кивает. — Останешься здесь со мной? Вопрос Мары вызывает только тяжкий вздох, но рыцарь качает головой. — Не могу. Настоящая ты сейчас стережет мой сон. — Отказываешься, значит? Жаль… — протягивает волшебница, продолжая поглаживать его по волосам, и тут же замечает цветы в руках Сэма. — Что это у тебя в руках? — Цветы. Знаешь, что это? Он подносит ближе незнакомое ему соцветие, своей формой немного напоминающее рыцарю крупный бутон мака. — Ирианский цвет. Красивый… — улыбается Мара и поясняет мужчине. — Это значит «мечтаю о тебе». Еще называют символом вечной любви. Рыцарь вдыхает полной грудью порыв свежего воздуха, принесенный снаружи. Это место и правда такое умиротворяющее и завораживающее. — Красота… Мир грез довольно красив… — шепчет он, прикрыв от удовольствия глаза. — Мы могли бы остаться здесь вдвоем, — чуть приближается к нему девушка в постели. — Но иначе настоящая ты попадет в беду, а я стану лишь болваном, управляемым кем-то, не правда ли? — тоскливо вздыхает рыцарь, вертя в руках цветы. Этот сон и правда прекрасен, но и он обязан когда-то закончиться. — Но тогда ты будешь счастлив. Самуэль смеется. Оно совсем перестало притворяться и пытаться его заворожить! — Вообще я не ожидал столь скорую встречу. Но счастья нужно добиваться, иначе я не могу. Его слова прерывает нежное касание девушки груди рыцаря. Теплые шоколадные глаза смотрят с жалостью. — Ты сам говорил, что я осталась с тобой навсегда, — хриплый голос Мары звучит почти гипнотически, даже почти томно, заставляя тело мужчины реагировать жаром и безумным стуком в груди. — Ты позволишь подарить тебе поцелуй? На миг его охватило сильнейшее желание податься соблазну. Но тут же, прикрыв глаза, он медленно выдохнул. Это не Мара. Это существо никогда не было ею и никогда не станет, хоть и пытается убедить Сэма в обратном. Жестокая ирония: настоящая Мара в реальности пытается заставить его поверить, что волшебницы нет и не было никогда вообще! Усилием воли он заставляет себя отвлечься от морока, вспоминая совсем другое место: их с волшебницей номер в Первой Башне, место, где она дала ему обещание, где он держал в своих руках ее горячее и такое хрупкое тело, прижимал к груди, вдыхая аромат апельсинов. Медленно гаснут звуки музыки и шум голосов людей с улицы. Посмотрев на тянущуюся к нему тварь в образе его любимой девушки, рыцарь чувствует, как руки сами собой сжимаются в кулаки, сминая нежные бутоны. — Эй, каларак! Ты мне больше нравился вороном. Назовись хоть. Говорить столь резко, глядя в лицо любимой, нестерпимо и больно, но это существо не оставляет ему иного выбора. — Ворона? Мара останавливается, а улыбка на ее лице становится холодной и такой… неестественной для этого образа. — Ой, кажется, взболтнул лишнего, — усмехается рыцарь, увидев перемену в лице волшебницы. — Не назовешься, буду пиявкой звать. А то присосался, зараза. Вместо ответа девушка откидывает одеяло в сторону и встает с постели, чтобы подойти к появившемуся рядом высокому зеркалу. Сглотнув, Сэм быстро отводит взгляд от крутых обнаженных бедер волшебницы. В тот же миг его захватывает злость. Да как он вообще смеет так поступать с этим обликом?! — Ради богов! Не извращай облик! — Сосредоточившись, он пытается повлиять на окружающий его сон, меняя облик на… более одетый. — Все равно ты не сможешь уболтать меня дать согласие. Зачем пристал? Что, вдохновенных не хватает? — Мевакри! — прерывает злой выговор Мара и усмехается, покружившись перед зеркалом в бежевом платье с широким черным поясом. — А если хватает, то я должна отказываться от нового тела? Ты дашь согласие. Рано или поздно. До встречи. Оперевшись на одну ногу, выкатив в сторону бедро, она кладет одну руку на тонкую талию, а второй манерно, одними пальчиками, машет вскочившему с кровати рыцарю. Медленно окружение тает во тьме.***
— Вот тварь, прицепился… — забухтел он, едва открыв глаза в каюте. Алима сидела рядом в той же позе, что вчера утром. — Что-то не так? Голос девушки привел его в себя окончательно, но беспокойство все больше охватывало мужчину. От «Изумрудного когтя» от нее защитит, но что делать со снами? Он ведь больше не находится внутри них, а значит, этот мерзкий каларак куори по имени Мевакри спокойно может попытаться захватить тело эльфийки, обманув ее, пока Сэма нет рядом! — Никогда не соглашайся во сне, хорошо? — выпалил он, с волнением посмотрев на безмятежное лицо Алимы. — Обещай мне! На что угодно. Куори следят за нами. Не знаю, как у тебя, но ко мне, судя по всему, регулярно ходит. Да и во сне у тебя был ворон-фамильяр Каларак. Раздраженно цыкнув, он встал и начал нервно мерить каюту шагами. — Был? А когда пропал? — медленно протянула эльфийка, коротко кивнув на просьбу спутника. Сэм остановился, прокручивая в голове события кошмара. — Хммм. После Первой башни. А появился в лечебнице в Тронхолде. — То есть он пропал, когда вы проснулись? — все так же безэмоционально уточнила девушка, не открывая глаз. — Ага, — кивнул рыцарь и с волнением посмотрел на свою спутницу. — Судя по всему. Возможно, я перетянул его на себя, оскорбив… — Или ворон был намеком на то, что этот сон привлек внимание каларака? Голова гудела от мыслей, пока мужчина с волнением оглядывался по сторонам. Он что, все еще спит? — Возможно… — Мотнув головой, он снова посмотрел на неподвижно сидящую эльфийку. — Поможешь латы надеть? Когда Алима открыла глаза, все более и более нервничающий рыцарь обратил внимание на ее странный, мутный взгляд. Потерев лоб пальцами, она цыкнула, надела перчатку на эту руку и кивнула. Затаив дыхание, Сэм сосредоточился. Если это сон, то он сможет поменять окружение. Он представил высокие каменные стены, покрытые сухим плющом, круглые столики с накрахмаленными белоснежными скатертями, полуразрушенный фонтан и множество дверей в стенах неправильной формы комнаты. Сейчас он откроет глаза… И если он увидит это окружение — его сон продолжился. Но обстановка вокруг не поменялась, лишь Алима встала и, погруженная в свои собственные мысли, начала поднимать и застегивать на нем тяжелые пластины. Мысли возникали одна за другой. Каларак был фамильяром. Фамильяры ведь тоже духовно связаны с волшебниками? Или даже больше, он слышал мнение, что они фактически создаются из души заклинателя! Что это может значить? Может ли быть, что куори… Уже стал частью Алимы? — Кстати, а что за медитации? — стараясь звучать как обычно, осторожно поинтересовался рыцарь. — Я следую путем предков, и в этот момент они дают мне свои знания и умения. Он пытался понять, о чем думает эльфийка перед ним, всматриваясь в ее черты лица. И все же у него был один способ проверить, кто перед ним! — Да? Хм… Ответь мне, а что ты сделала, проснувшись? Простая проверка. Главное звучать убедительно и не показывать своего волнения. Главное улыбаться. — Когда «проснувшись»? — непонимающе нахмурилась эльфийка, сосредоточив взгляд на очередном креплении. — Когда проснулась. Именно. Голос все же стал звучать явно напряженней. Взгляд метнулся в сторону лежащего у кровати меча. Нет! А щит? — Сегодня? — Я бы не спрашивал, что случилось сегодня, Алима. После месячного сна. Он напряг мышцы, готовясь закрываться от удара. Или сделать рывок к двери, чтобы не убежала?! — М? — Эльфийка звучала удивительно рассеянно. — Спросила, кто вы такие и где я нахожусь. Сэм похолодел. Нет! Она ответила неверно! Кто это такая?! Двинувшись было в ее сторону, он увидел, что девушка, тем не менее продолжает сонно застегивать на нем пластины, и тут же остановился. Пока она не заметила, нужно воспользоваться моментом. Выдохнуть. — Верно. Ничего не случилось за утро? — Он протянул в сторону руку и будто ни в чем не бывало повесил на пояс меч и нашел взглядом щит. — Подай, пожалуйста. Девушка удивленно посмотрела на рыцаря, но выполнила его просьбу. Рука сама собой обхватила ремень, второй надежно обхватил предплечье рыцаря, тут же сделавшего шаг в сторону двери, преграждая путь к отступлению, и положившего свободную ладонь на рукоять меча. — Куда дели Алиму? — В голосе зазвучала сталь, едва скрывающая накатывающую на него злость. — Или это твои проделки, Мевакри?! Эльфийка моргнула и вскинула бровь, глядя в глаза не на шутку разозлившегося мужчины. — Вы еще не проснулись? — С утра моя рука горяча. Так что лучше тебе ответить! Он показательно чуть выдвинул меч из ножен, показывая серьезность своих слов и намерений. — Желаете сразиться со мной, Самуэль ир’Де… Самуэль? В глазах валенари загорелся огонек интереса, а рука ее также потянулась к оружию. Оно что, издевается, пытаясь сделать вид, что не понимает?! — На ужине я специально обозначил это действие! — раздраженно бросил он, напряженно наблюдая за плавными движениями девушки. Насколько оно скопировало Алиму? Его боевые навыки такие же, как у нее? — На ужине? — Девушка задумалась и непонимающе посмотрела на него, через миг хмыкнув. — А. Вы про то, что я хмыкнула. Волна облегчения тут же смыла всю кипевшую в нем злость, страх и напряжение, оставив лишь толику усталости. — Нет, специально ведь спрашивал. Любой бы ответил, что спросила, кто окружающие такие! — недовольно пробурчал он, задвигая меч обратно в ножны и откладывая обратно щит. — Алима, прошу, будь внимательнее. Радость, что все волнение было лишь следствием неприятной встречи во сне и не имело обоснования для реальности, не могла не вызвать у него улыбку. А вот девушка явно с разочарованием убрала скимитары обратно. — Иначе получу удар от союзника? — Я достаю меч лишь в крайнем случае. Сейчас я лишь показывал угрозу, но использовать в случае чего хотел его. — Рыцарь кивнул в сторону щита. — А зачем перчатку надела? Предок попросил или что? — Что-то вроде этого. Алима вздохнула и поправила волосы, уводя их за длинные уши с старыми следами от сережек вдоль хряща. Перехватив короткие локоны сверху в небольшой хохолок на затылке, чтобы не лезли в глаза, она с интересом посмотрела на наблюдающего за ней мужчину. — Надеюсь, моя теория провальна… — только и смог выдохнуть он, с волнением глядя в ее фиалковые глаза. — Теория? — Ее я оставлю при себе, если ты не против. Если против, правда, все равно не расскажу. Если это окажется правдой, — тихо заметил он, — то может спровоцировать… очень дурные события. Эльфийка подошла ближе, не отводя взгляда от его глаз. Он выхватывал все изменения в ней, даже самые малые. Она явно была заинтересована и заинтригована. — И эта теория связана с перчаткой на моей руке? Голос Алимы был не такой, как у Мары. В нем не было той хрипотцы, но он казался более мелодичным. Или виной тому мягкий акцент эльфийки? — Вполне может. Не расскажешь? — А вы? Кажется, я заразилась вашей любознательностью. Мысли о вороне-калараке все еще заставляли его беспокоиться за нее. Она точно не соглашалась никогда ранее? И если да… То к чему может такое откровение привести? Под пронзительным взглядом Алимы ему было немного не по себе. Но раз она так хочет… Он выскажет свои мысли. Алима лишь чуть отстранилась от его дыхания, когда рыцарь склонился к ее уху, чтобы объяснить свои мысли. Щеки девушки тут же залило румянцем, а сам мужчина запоздало вспомнил, насколько чувствительны бывают ушки эльфов, обеспечивающие их гораздо более тонким слухом, чем у людей. — Нет, не соглашалась. Я Алима из клана Вадида, страж Валенара, потомок Тетрина Варалдэ. И более никто, — покачала она головой на предположение Сэма. — Валенари с раннего детства учат не соглашаться ни на что во снах. Это немного успокаивало. По крайней мере, в этом плане она будет в безопасности. — Твоя очередь, Алима, — мягко напомнил он, глядя ей в глаза почти вплотную к лицу девушки. Почувствовав дыхание мужчины, эльфийка немного отстранилась, оставшись все еще почти неприлично близко к Сэму. — Какие эффекты были на нас наложены? Из-за чего мы погрузились в столь глубокий сон? — Не уточнил, какая-то смесь… Внутри был эффект лабиринта с прорицанием, — честно попытался вспомнить объяснения Мары в Эстоне рыцарь. — Но Метка Смерти не связана с порицанием и предсказанием будущего. Со вздохом эльфийка посмотрела в глаза рыцаря и стянула с руки перчатку. На обожженной коже ладони переливались и изгибались в причудливом узоре линии цвета индиго. Метка. Она приковала к себе взгляд рыцаря. Раньше он их не видел. Все же он крутился постоянно среди обычных жителей Бреландии: крестьян, горожан, солдат. Время от времени сталкивался с авантюристами разного толка. Наверное, никто, проявивший на своем теле Метку, истинную, не искаженную, не стал бы оставаться в этом окружении: все же жизнь даже самого простого работника Дома, отмеченного Драконом, была в разы легче и обеспеченней, не говоря уж о потенциальном продвижении в иерархии. — К вечеру пропадет, — заявление девушки прозвучало неожиданно. Пропасть? Это еще из-за чего? Ведь раз появившись, Метка оставалась на всю жизнь. Даже после смерти эти линии сохраняются на телах, хоть и полностью лишаются магических сил. Но на вопрос эльфийка лишь коротко кивнула. — Понятно. Ты ведь понимаешь, что от меня такое не надо скрывать? Все же мне известна ситуация. В ответ на заявление рыцаря девушка неожиданно насмешливо вздернула нос и фыркнула. — Точно? Это не Метка Смерти. Это Метка Обнаружения. А вот эта информация уже заставила Сэма нахмуриться. Метку Обнаружения проявляли и развивали полуэльфы Дома Медани. Она давала силы заглядывать в прошлое и будущее, делала их носителей более проницательными и внимательными. Идеальное сочетание для частных сыщиков. Как она оказалась на чистокровной эльфийке Алиме? Он смотрел на руку девушки с магическим знаком в своей руке и пытался понять происходящее и происходившее. Казалось, что у него уже есть все необходимые для разгадки детали, осталось лишь сложить их в единую картину… — Ясно, — после почти минуты раздумий хмыкнул Сэм. — Если ясно, то просветите и меня тоже. — Сжав руку, Алима подняла голову и посмотрела в карие глаза рыцаря с немой просьбой. Все же она была главной жертвой этой ситуации, и ей придется жить с этим еще столетия. — В подземелье было двенадцать Меток, двенадцать комнат, связанных с Домами, если вспомнить картину в лечебнице — двенадцать знаков вокруг эльфийки. У тебя же проявляется не только лишь Обнаружения? — Только эти две. Я не могу этим управлять. — Скорее всего, для завершения ритуала и пробуждения твоей Метки понадобится проявить все двенадцать… Ладно. По крайней мере этот момент прояснили. Спасибо… что поделилась. — У меня столько места на коже нет, — мрачно усмехнулась девушка. — Минутная слабость. Не думаю, что это повторится. — Не называй это так. Довериться другому — это надо много силы иметь. Особенно сейчас. Выдохнув, он с улыбкой посмотрел, как выражение ее лица снова едва заметно меняется, когда она задумывается. — А когда они появляются, это больно? — тихо поинтересовался Самуэль, подбирая латные рукавицы и с громыханием металла закрепляя их на поясе, чтобы была возможность быстро надеть. Голос Алимы зазвучал тихо и рассеянно, будто даже немного сонно, заставив рыцаря снова всмотреться в лицо девушки. — Тепло. Приятно. Чуть покалывает. — Она подняла кисть на уровень своих глаз, полуприкрытыми глазами рассматривая знак на ней. — Иногда жарко, так что по-разному… Он с вновь усиливающимся волнением посмотрел на ее вялые движения и расфокусированный взгляд и подошел ближе, кладя руку на холодный и влажный лоб валенари. — С тобой все в порядке? — Девушка перевела мутный взгляд на Сэма и положила обжигающе горячую ладонь на его щеку. — Приятно, но ты себя неважно чувствуешь, это видно! Давай ускоримся немного и ложись спа… Прежде чем он успел закончить, Алима неожиданно широко и тепло улыбнулась. Ее губы зашевелились, почти беззвучно произнося одну-единственную фразу, после чего она обмякла, упав прямо в объятия рыцаря. «Обещала высшую награду».