Покори его

            — Я хочу, чтобы ты заехал ко мне после работы сегодня, — произнёс Изуку, зажав мобильный телефон между плечом и щекой, когда собирал свои вещи в рюкзак. Последнее занятие по йоге закончилось меньше пятнадцати минут назад, он уже закрыл зал, попрощался со своими коллегами и собирался идти домой.       — К тебе? — послышался довольно сильно удивлённый голос Бакуго.       — Да, я просто хотел провести вечер вместе с тобой, в последнее время у нас это редко получалось. Я хочу угостить тебя своим фирменным кацудоном, — улыбнулся Изуку. — Что тебя так удивило?       — Я не удивился! Просто я ещё ни разу не был у тебя дома… — заворчал Кацуки. Изуку уловил в его тоне эти детские нотки вредности, которые всегда казались ему настолько очаровательными, что улыбка сама рождалась на его лице.       — Боишься?       — Ничего я не боюсь! — воинственно произнёс Бакуго.       — Ладно-ладно. В общем, мне тебя ждать?       — Разумеется да. Только не раньше девяти, работы много.       — Так даже лучше.       — Неужели? Ты меня заинтриговал.       — Можешь пофантазировать на досуге. Пока, Каччан, до встречи.       — Угу, пока.       Прошло немного больше четырёх месяцев с момента, как они начали встречаться. Изуку продолжил работать тренером в Агентстве, Ястреб лично с ним побеседовал на эту тему, намекая на то, что его поклонник Динамит, — самый лучших из его штатных героев, — слишком уж сильно настаивал на такой возможности. Изуку тогда еле сдерживал глупую улыбку. Почему-то ему казалось это ужасно смешным. Он так легко представил себе эту забавную картинку, где хмурый Бакуго просит продлить контракт Мидории, выдавая свой смущённый румянец за жаркую ярость, в которую его начальство нисколько не поверило.       Изуку поначалу колебался и не спешил соглашаться: у него скоро начиналась сессия в Академии, увеличилась учебная нагрузка, он просто опасался, что будет не успевать одновременно работать и готовиться к экзаменам, но сильное желание видеться чаще со стороны Кацуки заставило его дать положительный ответ. И Изуку не жалел об этом решении, он любил свою работу, был рад продолжать вести занятия по йоге, а главное — он мог видеть довольный взгляд Кацуки, в котором совсем немного, но были видны благодарность и радость.       Единственное, что омрачало эту картину, это сильная нагрузка на Бакуго, как на профессионального героя. У него совсем мало стало хватать времени на занятия. При всём его желании быть рядом с Деку, у него попросту не было возможности это делать: наступил период повышенной преступной активности, из-за чего герой Динамит пропадал на миссиях днями, а порой и неделями, у него не оставалось ни на что сил. Он ужасно уставал, выходные почти пропали из его жизни, а когда они по случайности наступали, он оставался у себя дома и почти весь день спал.       Изуку с большой печалью наблюдал эту картину. Ему хотелось помочь Кацуки, поддержать, взбодрить его — сделать что угодно. Он приходил к нему несколько раз в гости, квартира Бакуго находилась ближе к Агентству, до неё было удобнее добираться. Там они смотрели вместе кино и общались, проводили время в большей степени как друзья. Между ними до сих пор не было ничего более серьёзного, чем обычные поцелуи и объятья, лишь однажды они чуть было не зашли дальше, но им помешал телефонный звонок из Академии, где учился Изуку. Это сильно расстроило Деку, даже в какой-то степени разозлило, потому что из-за того случая Кацуки опять отступил, а он и без того был слишком осторожен и не спешил с интимом. С одной стороны, это качество в нём нравилось Изуку, он его за это уважал и каждый раз удивлялся, что такое вообще возможно, ибо он привык считать, как и все, что Динамит резок, груб и любит получать желаемое любым способом. Это лишний раз напоминало Деку, что Каччан сильно изменился с возрастом. Но, с другой стороны, Изуку сам желал большего. Именно для этого он позвал к себе Кацуки, у него просто закончилось терпение, и не было больше сил откладывать следующий шаг.       Придя домой, Изуку занялся ужином, мысли его были поглощены только Каччаном, даже попытки посмотреть кино не смогли отвлечь его от фантазий предстоящей встречи. Он с нетерпением ждал, когда сможет сделать для Кацуки кое-что приятное, о чём помышлял чуть ли не с тех пор, как тот начал за ним ухаживать.       Когда в дверь наконец позвонили, Изуку последний раз глянул на себя в зеркало, поправил чёлку и пошёл открывать.       — Привет, — улыбнулся он человеку у порога и прильнул к нему.       — Привет, — устало ответили ему, принимая лёгкий поцелуй в губы.       — Как добрался? Не заблудился?       — Как видишь, нет.       — Раздевайся, проходи, дверь в ванную справа, можешь умыться.       — Угу.       Как Изуку и ожидал, Кацуки выглядел не очень бодро, он устал, вёл себя слегка рассеянно. Только в присутствии близких людей он мог себе такое позволить. Изуку чувствовал за это ответственность и лишь сильнее убедился, что должен поддержать Каччана.       За столом они общались только на тему работы. Текущее дело не выходило из головы Кацуки, он мог думать лишь об этом, постоянно раздражался и ругался на своих напарников. С тех пор как он перешёл в другую смену и перестал работать с Красным Бунтарём, он по-настоящему оценил, насколько тот был хорош в командной работе с ним.       — Если бы не ты, я бы сильно пожалел, что сменил напарника.       — Понимаю, — улыбнулся ему Изуку. — Всё-таки вы долго работали вместе, привыкли друг к другу, у вас сформировался свой темп и стиль работы. Со мной был похожий случай в Академии, на первом курсе я состоял в паре с одним парнем, Кейдзи, у нас с ним сложились хорошие дружеские отношения, мы отлично справлялись с разными проектами, а потом он ушёл по семейным причинам, и мне назначили другого человека в пару, и тут начались проблемы. Я о нём долго вспоминал после этого, тосковал даже.       — Я сначала подумал, что он был твоим парнем…       Изуку отрицательно покачал головой.       — Нет, мы общались только по учёбе.       — Понятно, — Кацуки странно скривил губы: — Не может быть, чтобы я скучал по Киришиме, он же придурок!       Изуку засмеялся. В этот момент закипел чайник, и он предложил приступить к ужину. Как только стол был накрыт, они начали есть, и Кацуки впервые попробовал стряпню Деку.       — Это очень вкусно, — сказал он, взяв ещё порцию, и, хмыкнув, добавил: — Но я готовлю лучше.       — Я бы с радостью попробовал твой вариант кацудона.       — Попробуешь. — Наконец за долгое время вечера Бакуго посмотрел на Изуку куда теплее и с тем интересом, который так не доставал последнему. — Тебе точно понравится.       Кацуки заметно расслабился, он стал более внимателен к собеседнику — это был хороший знак.       — Буду ждать, — Изуку отвёл взгляд, понимая, что Кацуки внимательно следит за его мимикой.       Как только они закончили ужинать, Изуку посчитал, что можно начинать.       — Давай пройдём в комнату, зачем на кухне сидеть.       — Окей.       Квартира у Мидории была значительно меньше, чем у Бакуго, она однокомнатная, но с хорошей планировкой и свежим ремонтом; хозяйка сдавала её по хорошей цене и была приятна в общении. Конечно, Изуку планировал купить свою после того, как выпустится из Академии, но был готов к тому, что ему придётся долго работать прежде чем это случится: недвижимость нынче не дешёвая. Кроме того, эта квартира очень полюбилась ему, почти стала родной.       Кацуки сел на диван и запрокинул голову назад, прикрыв глаза. Создавалось ощущение, что он сейчас уснёт.       — Устал? — спросил Изуку.       — Угу.       Он присел рядом и, ненавязчиво поглядывая на шею Кацуки и его кадык, задал тот самый вопрос, о котором давно задумывался:       — Хочешь я сделаю тебе массаж?       Бакуго быстро поднял голову и озадачено посмотрел на Изуку. Дружелюбная улыбка должна была его успокоить и подтолкнуть к правильному решению.       — Хм… — вздохнул он. — Ладно, если ты хочешь.       — Я хочу, Каччан.       Эти слова взволновали Бакуго — забавное зрелище. Он выпрямился и вопросительно посмотрел на Деку.       — Можно прямо на диване, сними футболку и ложись на живот.       Кацуки ухмыльнулся и снял с себя верхнюю часть одежды.       — Остальное снимать? — произнёс он, прикоснувшись к ремню.       Изуку обвёл его рельефное тело взглядом, замечая старые и новые шрамы, полученные в битвах со злодеями, и качнул головой.       — Пока не надо.       Бакуго задумчиво кивнул и с прищуром посмотрел на Деку, словно не верил не ему.       — Ложись, Каччан, — подтолкнул его Изуку, ощущая собственное сердце в груди, которое вдруг стало биться чаще.       Кацуки прилёг на живот и повернул немного голову в сторону, прислушиваясь к действиям Деку. Изуку сглотнул, пододвинувшись поближе, последний раз скользнул взглядом по крепкой спине и наконец прикоснулся к тёплой коже. Его ладони надавили на плечи, сжали мышцы, разминая их, и не торопясь продолжали эти движения, периодически меняя усилие, с которым его пальцы сдавливали плоть.       Кацуки какое-то время лежал молча, позволяя трогать себя, но он не был расслаблен, а это совсем не то, чего добивался Изуку. Он продолжил массировать спину Кацуки, надавливал сильнее в нужных местах и ласкал в более чувствительных. Деку умел делать массаж, он учился этому ремеслу ещё в те времена, когда только готовился к поступлению в Академию; его учитель говорил, что важно не только тренировать своё тело, но и правильно расслабляться.       Спустя время Изуку заметил, как тело Кацуки слегка обмякло.       — Хм, у тебя хорошо получается, — заметил тот спустя несколько минут. — Стоило этого ожидать.       Изуку не отозвался, но благодарно улыбнулся.       — Может быть, у тебя ещё эфирные масла есть на такой случай? — очевидно, в шутку сказал Бакуго.       — Есть, — согласился Деку, — но сейчас это нам не нужно. Я планировал кое-что другое.       — И что же?       Изуку не решился ответить, полагая, что и так понятно, и в робком молчании продолжал разминать уставшие мышцы Бакуго. Но вдруг тот быстро поднялся и, обернувшись, посмотрел на Деку внимательным взглядом. Он на мгновение колебался, как заметил Изуку, но вскоре его рука поднялась к лицу напротив, аккуратно прикасаясь к щеке, покрытой веснушками, и склонился сам, желая поцеловать.       Их губы соприкоснулись в спокойном и целомудренном поцелуе, который с ходом времени становился более развязным. Мягкость и тепло чужой кожи опьяняли, а взаимные осторожные ласки опустошали наивные умы двух взрослых парней, заставляя их вновь и вновь прижиматься друг к другу в поисках этого драгоценного тепла. Но Изуку не хотел торопиться и остановил Кацуки.       — Подожди, Каччан, — он перехватил чужие руки, что уже легли на его талию.       — Что?       Голос у Бакуго был тихим с небольшой хрипотцой, а глаза — жаждущими, но сосредоточенными.       — Я хотел кое-что тебе предложить.       — Что предложить?       — Заняться… йогой.       То выражение, которое замерло на лице Кацуки смесью удивления и возмущения, Изуку как раз и представлял себе. Он чуть было не засмеялся в голос.       — Чего? Какой йогой? Тебе этого в Агентстве мало?       — Я хочу заняться с тобой парной йогой, это совсем другое.       Бакуго отстранился и в недоумении поднял одну бровь.       — Это типа шутка такая? Прикалываешься? — он усмехнулся.       — Нет, Каччан, я совершенно серьёзно. Давай попробуем, тебе точно понравится. Я уже придумал, какие именно асаны мы будем делать, они несложные, и это недолго.       — Асаны?       — Да, это такие позы в йоге, я же на занятиях рассказывал.       — Честно, не слушал. Я больше внимания уделял твоей заднице.       — Я знаю, — улыбнулся Изуку. — Давай, вставай.       Он потянул Бакуго за руки и вывел к центру комнаты. Они смотрели друг другу в глаза, высматривая в чужих зрачках отношение к этой затеи. Изуку это было нужно не только для того, чтобы помочь Кацуки расслабиться, но и подпустить его ближе к себе — это то, чего он хотел многие годы. Кацуки задумчиво следил за Деку. Он уже не выглядел усталым, но был осторожным и внимательным.       — Надо надеть обратно футболку…       — Оставь так.       За то время, сколько они находились в отношениях, они ни разу не говорили о своих настоящих чувствах, так как оба, вероятно, побаивались этого. Конечно, Изуку знал, что он важен Кацуки и интересен ему в сексуальном плане: прикосновения последнего и жаркие поцелуи в шею говорили об этом ярче любых слов; да и сам Изуку испытывал к нему глубокие тёплые чувства, которые жили в его душе ещё со времен детства. Но этот неприятный период, где оба потерялись в работе и учёбе, наносил заметный вред их отношениям и отдалял их друг от друга. Парная йога — прекрасный способ восполнить недостаток внимания и физического контакта между возлюбленными. Изуку давно изучал это направление в йоге и порой хотел попробовать, но все его предыдущие партнёры не располагали к этому. Бакуго — совсем другое. С ним Изуку хотел попробовать всё, на что способны влюбленные.       — Давай начнем с чего-то попроще, — произнес Деку.       — Мы с тобой не новички, давай сразу со сложного, — спокойно произнёс Кацуки, но было видно, что ему эта идея не шибко нравится.       — Как скажешь, — улыбнулся Изуку, продолжая голосом тренера: — Но всё-таки сделаем пару обычных асан для разминки. Встань сюда и приступаем.       — Блин, я не рассчитывал, что буду заниматься у тебя дома именно йогой.       — Зато рядом нет посторонних, только мы с тобой.       — Хоть что-то хорошее.       Прежде чем приступить непосредственно к йоге, Изуку решил некоторое время потратить на обычную разминку, чтобы разогреться и тонизировать мышцы. Бакуго довольно скептично повторял за Деку, но между тем не сводил с него взгляд ни на мгновение. Они наблюдали друг за другом, вспоминая те первые занятия в спортзале Агентства, где оба думали, что их встречи там и закончатся.       — Хорошо. Теперь давай встанем в позу дерева.       Бакуго шумно вздохнул.       — Да ладно тебе, Каччан, чего ты такой угрюмый, успокойся.       — Я спокоен, как удав, я же занимаюсь йогой, — он сам над своим высказыванием посмеялся. — А она про внутренний покой, не так ли?       — Да-да, очень смешно. Давай, повторяй за мной.       Это была простая поза, которую называли врикшасана, нужно было поднять одну ногу и прижать её к бедру другой, руки держать на уровне груди, но для сложности можно и над головой, и в таком положении удерживать равновесие хотя бы полминуты. Изуку умел стоять так все полчаса и не сомневался, что Кацуки справится с этим не хуже. Бакуго повторил за ним, проворчав что-то недовольное себе под нос. Заметив это, Изуку решил пошутить.       — Давай я помогу тебе, Каччан, — сказал он и прихватил того за талию, от чего Кацуки всего передёрнуло.       — Ты меня щекотишь, а не помогаешь, Деку!       Изуку засмеялся, отрицая свою шалость.       — Ничего похожего.       — А ты, гляжу, не боишься мести, да?       Теперь настала его очередь щекотать Изуку, а тот яростно сопротивлялся не для вида, а потому что реально боялся щекотки. Они бушевали так немного, пока Изуку вновь не пожелал вернуться к йоге.       — А это обязательно? — заупрямился Кацуки, прижимаясь к Мидории.       — Да, я хочу с тобой выполнить ещё пару асан.       — Ладно.       Следующие позы Изуку выбрал более контактные. Сначала она сидели спиной друг к другу, выгибались так, чтобы каждый из участников рукой касался колена партнера, а другой отзеркаливал его движения, эту позу называли «твист». После этого они сменили асану: сели лицом к лицу и тянулись кончики пальцев ног к стопам друг друга, это нужно было делать так, чтобы колени не отрывать от пола. А потом, оставаясь в том же положении, они взялись за руки и делали наклоны друг к другу, вытягивая мышцы спины.       Со временем их времяпрепровождение становилось менее похожим на йогу и больше — на игру. Они возились на полу, как пара щенков, шутили и тискали друг друга, не замечая, как быстро пролетало время.       — Давай последнюю асану, Каччан? — произнёс Изуку, погладив руку, что прижимала его к груди напротив.       — Как пожелаешь.       Изуку хмыкнул и поднялся с пола, где они валялись последние несколько минут, чтобы у Бакуго была возможность приподняться.       — Это поза называется «посох и дерево», — начал Деку. — Сядь, как мы делали до этого, и выпрями спину, ты будешь должен держать меня за лодыжки над своей головой, а я в это время буду упираться в твои ноги и подниму корпус вверх, нам нужно принять такую форму, которая будет напоминать квадрат, если смотреть со стороны.       — Не очень понял, если честно.       — Просто делай, как я прошу.       Кацуки сел, вытянув ноги вперед, а Изуку опустился на них, перекинул ногу и, развернувшись спиной, наклонился вперед, взявшись за его ноги. Повернув голову, Деку мог видеть, как Кацуки пялится на его задницу, бесцеремонно протягивая руки, чтобы прикоснуться к ней.       — Возьми меня за ноги, Каччан, и подними, — сказал Изуку.       — Угу, — заворожённо промычал тот.       Он сделал веленное не сразу, перед этим медленно погладил бедра Деку, наслаждаясь его кожей, чьи шорты позволяли это сделать, а уже потом взял его за щиколотки и поднял вверх.       Вопреки ожиданиям, они выполнили эту асану настолько просто, словно делали это множество раз раньше. Они двигались так слаженно, ловко и легко, что Изуку на мгновение даже смутился. Он смотрел на Кацуки вниз головой, всматривался прямо в его глаза, ему показалось, что этот ярко-красный цвет стал ещё ярче, завораживая своим внутреннем пламенем.       — Молодец, — похвалил его Изуку.       Кацуки не отозвался, внимательно всматриваясь в лицо напротив. Изуку ему улыбнулся.       — Держимся так несколько минут, эта асана тренирует мышцы рук и укрепляет спину, очень полезно, но она не для новичков.       Кацуки покачал головой. Они замолчали и максимально сосредоточились друг на друге. Ещё ни разу в жизни Деку не чувствовал себя настолько зависимым от другого человека, и чтоб ему было от этого приятно, а не наоборот.       — Знаешь, как говорил мой учитель? — вновь заговорил он.       — Конечно, нет.       — Он как-то сказал: «Ты не можешь контролировать весь мир, но зато можешь — свой внутренний. Благодаря йоге».       Ответом стала добрая улыбка, которой Бакуго одаривал Мидорию, только когда испытывал к нему то самое чувство, о котором они ни разу не говорили вслух.       — Это он так о тебе отзывался? Ты рассказывал, что он хвалил тебя за то, что ты хорошо контролируешь себя и своё тело, поэтому же ты стал его протеже.       — Возможно.       Мгновение они просто вглядывались в лица друг друга, без слов понимая, чего каждый из них хочет. И вскоре Кацуки быстро опустил Изуку обратно к своим ногам и притянул его к себе, обхватив руками поперёк груди, вжимаясь пахом в его ягодицы и целуя в шею. Изуку прижался к его голому торсу, ощущая весь жар этого сильного тела. Он двигался с ним вместе, нетерпеливо потираясь кожей о кожу, желая удовлетворить эту жажду прикосновений.       Потом Изуку повернулся к Кацуки лицом и навалился на него, прижимая его к полу. Он потирался бедрами, целовал, сплетая языки вместе, заполняя эти мгновения той страстью, которая копилась в них все эти годы. Изуку целовал его ключицы, лаская накаченную грудь и руки, что обхватили его задницу и прижимали к себе так сильно, что искры сыпались из глаз, но недостаточно сильно, чтобы оба могли хоть как-то успокоиться. Эта страсть между ними распалялась сильнее с каждым касанием, с каждым поцелуем и взглядом. Они не могли остановиться так, будто падали с огромной высоты и вот-вот должны были столкнуться с землёй и разбиться насмерть, и за это короткое время желали получить всё что смогут от человека, в котором нуждались всю свою жизнь, но долго отказывали себе в подобной возможности.       Изуку выпрямился, двинув бедрами ещё раз, чувствуя эрекцию Кацуки, руки последнего стремились стянуть с него футболку и наконец добраться до груди. Его шершавые пальцы коснулись сосков, потирая их, губы вновь соприкоснулись с кожей на шее, а зубы тут же присоединились к ним, оставляя неприятный укус, на который, тем не менее, Изуку не обратил внимания. Его страсть никуда не ушла, а лишь раззадорила его ещё сильнее, и он ответил тем же. Они покусывали друг друга несильно, но достаточно, чтобы позже остались полупрозрачные синяки. Они вновь легли на пол, Изуку двигал бедрами, потираясь о Кацуки, оба глубоко дышали, не отводили друг от друга взгляд, разглядывая в зрачках полу-намеки на здравые мысли, которые в реальном времени распадались до примитивных рефлексов.       Вскоре на них не осталось одежды, и обнаженные тела могли свободно прижаться друг к другу максимально близко, воздух в комнате раскалился, пот, что поблескивал на поверхности кожи, стирали пальцами и припухшими губами. Руки обоих касались самых интимных мест, одаривая взаимным удовольствием, от которого дрожали голосовые связки, создавая сладкие звуки любви. Они продолжали так до тех пор, пока не устали лежать на твёрдом полу, и перешли в спальню…

***

      Изуку приоткрыл глаза, ощущая в мышцах ту приятную усталость, которой не было с ним уже давно. Он привстал на постели и протёр веки. Было раннее утро — настолько раннее, что рассвет только намечался, и солнечный свет, что ещё был далеко за горизонтом, не мог в полной мере осветить комнату. Изуку посмотрел на вторую половину кровати. Бакуго лежал на животе, спрятав руки под подушкой, повернув голову в его сторону. Его лицо было таким спокойным и прекрасным, что Изуку залюбовался им, в душе не веря, что это всё не сон. Он не решился к нему прикоснуться, потому что не хотел будить, он сам-то проснулся только потому, что ему нужно сходить по естественной нужде. Аккуратно поднявшись с постели, Изуку отправился в ванную комнату. Он не стал ни включать свет, ни закрывать дверь, во-первых, потому что было достаточно светло, чтобы разглядеть дверные проёмы и нужные предметы, а, во-вторых, квартира маленькая, и он знал каждый её уголок до миллиметра.       Когда Изуку закончил, он прошёл на кухню, чтобы попить воды, как услышал за спиной шаги.       — Ты чего в темноте ходишь? — почти шепотом спросил Кацуки.       У Деку мурашки пробежали по коже от его голоса. Он звучал так нежно и приятно, будто не хотел спугнуть эту сказочность утреннего пробуждения, что прятала в себе страстные воспоминания ночи.       — Мне просто видно всё, — так же тихо ответил Изуку.       В этом освещении Кацуки выглядел слишком привлекательно, тени ложились по форме его точёного тела так заманчиво и были столь прекрасны, что Изуку хотелось бы запечатлеть его на холсте, если бы умел рисовать.       — Понятно, — чуть громче произнёс Бакуго и подошёл к нему.       Крупные руки притянули его ближе, а губы прикоснулись к чужой щеке, оставляя тёплый влюблённый поцелуй. Деку в точности повторил его действия: руки обняли так же крепко, губы прижались плотно, и в его поцелуе любви было ни чуть не меньше, а может даже больше.       Они постояли в таком положении какое-то время, обмениваясь взаимным теплом. А потом Кацуки шепнул ему на ухо:       — Пошли спать, Изуку…       — Пошли, Каччан.