Встречный курс

- Поохотишься с нами, братец?! – веселились касатки, пока Локи вился вокруг, потираясь об их гладкую тёплую кожу. Он чуть ли не урчал от удовольствия, так ему нравились их шкуры на ощупь. - Конечно! – воскликнул демон и распластался по спине одной из касаток. И всё тёрся об неё и никак не мог уняться. Локи схватил крупного тюленя, что кричал на льдине у самой воды. Вожак, или может младший после вожака. Тот вился, царапал лапами, остервенело вертелся, чтобы вцепиться в обидчика зубами или хоть оцарапать шкурой. Локи сильнее сдавил его в руках, стискивая объятия крепче. Затрещали ребра. Тюлень дико зарычал. Боднул его затылком. Демон уже разинул пасть, чтобы впиться клыками в скользкую вертлявую шею, как его самого прострелило до кончика хвоста. Страшная боль растеклась по телу. Не выпуская притихшего стонущего тюленя, Локи обернулся, молниеносно вскинул руку и сцапал чайку за голову. Зажал её клюв, чтобы не смела орать или клеваться. - Гнусная падаль! Конец тебе!- зашипел демон. Прижав обеих тварей к себе, давя и ломая их трепыхающиеся тельца, резко нырнул. Погружался, пока оба не затихли. Птицу он отпустил сразу. Её мясо приятно на вкус, но слишком много возни. Придерживая тюленью тушку зубами, он ощупал свою шею сзади. «Сволочь! Чуть до самой кости не продолбила!» Зажал рану ладонью. - Шшшиёрт. – вспомнил людское ругательство. И есть хочется и шея болит. - Что с тобой, братец? – одна из касаток заботливо подставила плавник. Локи указал на шею, всё так же держал тюленя в зубах. Касатка мазнула своим гладким языком по ране. Локи аж затрепыхался от удовольствия. Как приятно, чуть щекотно. - Фу. Какой ты. Фу. - Что, невкусный? Касатка кивнула. - Будь осторожнее, маленький братец. - Удачной охоты. Китиха захохотала, ринулась к поверхности, разгоняясь до головокружительной скорости. Протаранила льдину с молодняком. Локи жевал свою добычу и наблюдал за охотой. Как красиво изгибаются киты, как быстрыми стрелками мелькают тюлени и котики, как барахтаются в воде птицы. Все борются со всеми. Каждый за себя. Крайне увлекательное зрелище! Пока Локи плыл домой, от тюленьей тушки осталась половина. Он передвигался недалеко от поверхности, лениво покусывал и посасывал правую ласту. - Эй, человечек, хочешь тюленьего мясца? – Локи плеснул водой в задремавшего Тора. Человек сонно проморгался. Потёр глаза. - Локи? Демон покачивался на волнах, уцепившись за лодку одной рукой. Другой же он прижимал к себе сильно обкусанную серебристо-серую тушку. - Где ты его достал? - Что за глупый вопрос? В море, где же ещё? – дьявол и сам не знал, с чего ему приспичило делиться с человеком. Люди и так без чьей либо помощи вполне успешно опустошают океан. Тор явно ещё не до конца проснулся и не вполне понимал, что от него хотят. - Ты хочешь что-то взамен? - Нет, – демон даже не пытался скрыть умильной улыбки. Какие же люди иногда дураковатые создания! Он поднапрягся и перекинул тушку через бортик. Всё-таки знатный был тюлень, жирный. Тор едва успел убрать ноги, чтобы не заляпать штаны. - Я не умею готовить тюленей. Кажется, я их никогда не видел. Живых не видел. - А ты не готовь. Так ешь, – захихикал дьявол, вильнул хвостом и исчез. - Спасибо! – крикнул ему в след Одинсон. Его пальцы легко умещались в лунках от клыков Локи. Поздно вечером, когда дети разбрелись по кроватям, Тор решился поговорить с Микаэлем. Похлёбка из тюленя получилась до того сытная и вкусная, что мальчишки уже после первой миски начали клевать носом. Когда Ингрид убрала со стола и пошла укладывать малышей, Тор подсел к очагу и тихо обратился к отцу Микаэлю. - Я хотел спросить... - О троллях или может, о русалках? - Откуда вы... да, я хочу знать о демонах, что живут на морском дне. Ведь в Библии сказано, что всякая тварь, что ходит по земле и говорит, помимо человека - создание Тьмы. Так почему же Господь позволяет им бродить по земле и смущать добрых христиан? - В твоём вопросе заключается ответ. Не все они порождения Тьмы. - Старый священник вздохнул и резко сменил тему. - Знаешь, очень давно, я, кажется, видел двух русалок. Русалку и тритона. Они резвились на каменистом пляже, бледные, рогатые как черти, усыпанные украшениями, они плясали под завывание ветра. - Плясали? - Да, представь себе. - Так может это и были черти? Ведь у русалок нет... - Это были русалки. Они пели, смеялись и выбивали босыми ступнями поистине дьявольские ритмы, - лицо священника будто осветилось изнутри, он улыбался своим воспоминаниям. - Я был молод, а сердце моё ходило ходуном от страха и восторга, когда я слышал их радостный смех. Изредка они заглядывали в окна или кидали камешки в стекло. - Но как же... они же... - Не перебивай. Второй раз я видел морского демона уже в море, когда вышел порыбачить, и мою лодку унесло далеко от берега. Он вынырнул, уцепился за лодку и принялся кривляться и передразнивать меня. Затянул детскую песенку про попа, запутавшегося в собственной рясе и свалившегося в лужу. Ох, как я тогда разозлился! Эта нечисть рогатая ещё и издевается! Да и обидно мне было, что другим рыбакам являются сладкоголосые пышногрудые красавицы, а мне на долю выпал мужик! Ну как мужик? Так... паренёк. Синий, рогатый и вредный. Тор сидел с открытым ртом. - Пока я бранился, он стащил одно из вёсел. Пришлось с одним домой возвращаться! Эх..., - Микаэль усмехнулся и покачал головой. - Больше я их не видел. Зато часто слышал. По осени, когда бушуют холодные ветры. То обрывки песни, то смех, то шаги под окнами. Или скрип, будто кто-то тихонько скребётся и просит пустить в дом. Знаешь, сынок, мне думается, что они тоже Его творение. Они - силы природы, как нимфы у греков, что приглядывают за океанами и морями. Они не зло, но и не добро. И водить с ними дружбу не стоит. Отец Микаэль внимательно смотрел в глаза Тору, будто хотел донести до него что-то важное. Но тот отвернулся, помешал угли в очаге. - В наших широтах тюлени – редкость. Будь очень осторожен, Тор. Чтобы погубить человека, не обязательно знаться с Лукавым. Нужно лишь обладать недобрым пустым сердцем, не знающим морали и любви. Тор молча кивнул. Поблагодарил за беседу, пожелал доброй ночи и ушёл к себе. А старый священник ещё долго сидел у огня и вспоминал былые дни.