Как приручить пиратку

      Держа перед собой открытые ладони, Иккинг медленно двигался вдоль стены, огибая очаг и стараясь не сбить спиной книги с полок.       — Астрид… Будь добра, опусти, пожалуйста, секиру.       — О нет, Иккинг. Я не буду добра. Не сегодня.       — Астрид, прошу тебя…       Иккинг запнулся протезом о бортик очага, но быстро выпрямился. Тут, как с дикими драконами: важно не терять зрительный контакт и говорить мягким, но уверенным голосом.       — По-видимому, тебе нужно выпустить пар. Я все понимаю…       — Ах, ты все понимаешь, — зашипела Астрид. Иккинг сбил плечом закрепленный на стене щит и быстро поправил его, чтобы тот не упал. — А я, знаешь, не совсем понимаю, почему о том, что моего мужа чуть не женила на себе какая-то пиратка, я узнаю из болтовни Сморкалы!       — О, эм… Разве я не упоминал? — Иккинг издал нервный смешок. — Что ж, вероятно, я решил, что тебя не стоит тревожить некоторыми деталями. Тем более когда твой муж только освободился из плена…       — Вроде тех деталей, где тебя облизывает дикая лохматая блондинка?       Иккинг рассмеялся с беззаботностью висельника, которому затянули петлю на шее.       — Ты же знаешь, не стоит слишком буквально воспринимать слова Сморкалы… Тем более, у меня были скованы руки, и я получил довольно сильный удар в голову… Об этом, к слову, мне тоже следовало упомянуть… И, Астрид, разве стоит говорить об этом, когда я приносил клятву перед Одином и Фригг? Я весь твой, и никому не разрешено брать надо мной верх, трогать и тем более облизывать, — Иккинг заулыбался. — Только тебе. Ну, и Беззубику когда-то.       Не успел Иккинг закрыть рот, как понял: это случилось. Он только что озвучил самую несмешную шутку в его жизни.       Астрид медленно переложила секиру из левой руки в правую.       — По-твоему, это смешно?       — Нет. Не смешно. Совершенно не смешно. Идиотская шутка.       — Иккинг…       — Астрид… Эм, прошу тебя… Ты сейчас не заметила, как порезала шкуру на скамье.       Иккинг подпрыгнул, когда Астрид вонзила секиру в деревянный столик перед очагом.       — А как вы умудрились не заметить, что у вас сбегают пленники? Где теперь искать эту пиратскую шайку?       — Астрид, мы же уже обговорили это на Совете, — Иккинг тяжело вздохнул. — Понимаешь, им… Вернее, ей помог Задирака. Что я мог сделать? Он потерял голову…       — Вы все там потеряли голову! — всплеснула руками Астрид. — Только ты раньше всех, когда поддался уговорам Рыбьенога и включил Задираку в Совет! А ведь я тебе…       — …«говорила», — закончил за жену Иккинг. Но оказалось, это был не тот случай, когда следовало подчеркивать единство мыслей супругов.       Иккинг как бы невзначай шагнул за спинку скамьи. Не сказать, что в рукопашной у него было больше шансов, потому любая преграда могла помочь выиграть время. Увы, его перемещения не остались незамеченными: глаза Астрид сузились, а кулаки сжали в воздухе невидимую рукоять секиры. Некстати Иккингу вспомнилось, что даже у Злобных Змеевиков есть слабая точка, нажав на которую, можно ослабить дракона. Про некоторые точки воительниц Иккинг знал тоже, но в данный момент эти знания вряд ли могли ему помочь. Может быть, позже.       — И что же такого нашлось в этой распутной пиратке, — процедила Астрид, — что Задирака решил предать собственное племя?       — Я бы не был столь категоричен в формулировках…       — Ты и ее выгораживать будешь?!       — Нет, ты неправильно меня поняла! Вернее, это мне следует пояснить… — Иккинг попятился к лестнице. — Астрид, не смотри на меня так, пожалуйста. Просто я могу понять Задираку…       — О, так ты можешь его понять?..       — Нет! То есть, я могу, но не в том смысле, о котором ты подумала! — Иккинг изо всех сил старался следовать совету Хедер, но по лицу Астрид видел, что не выходит. — Я хотел сказать, что знаю, каково это, всем сердцем любить одну женщину! Астрид, пожалуйста… Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?       — Что бы я… что?       — Именем Тора… — Какие советы, только молитва могла теперь помочь Иккингу. — Да она совершенно не в моем вкусе!       — У тебя вообще не может быть никаких вкусов, Иккинг, — прорычала Астрид. — Только один.       — Так и я о том же! Астрид, прошу…       Они одновременно замолкли, заметив у верхнего пролета движение. Из-за широких перил за ними наблюдали круглые глазки.       — Зеффи? — позвал Иккинг, меняя тон. — Ты почему не спишь?       Он подошел к лестнице, чтобы дать время Астрид, пока она, тяжело дыша, отвернулась к очагу. Малышка сползла на несколько ступеней вниз и в нерешительности остановилась. Она мяла в руках подол длинной ночной рубашечки, достававшей ей почти до пят. Одна из ее косичек расплелась во сне.       — Ты вернулся? — спросила она у Иккинга, потерев кулачком глаз.       — Как видишь, — улыбнулся он и подхватил сонную девочку на руки, когда она с готовностью протянула к нему ручки.       В ответ на крепкое объятье Зефа сдавленно хихикнула. Ее пальчики по обыкновению схватились за застежку на брони Иккинга, а голова малышки, все еще тяжелая от сновидений, так и осталась лежать у него на плече.       — Мама сказала, ты вернешься, когда я проснусь, — пролепетала она.       — А ты проснулась? — с улыбкой спросил Иккинг, поглаживая маленькую спинку.       Девочка подняла голову и всерьез поразмышляла над папиным словами. Затем взглянула на мамин силуэт у очага. Бровки ее собрались в домик, а пальчики крепче вцепились в застежку.       — Вы ругаетесь? — дрожащим голоском спросила Зефа.       — Нет! Нет, что ты, — быстро заверил Иккинг. Но заглянув в голубые глазки, понял, что вряд ли имеет право умалять их проницательность, и признался: — Вернее, мы с мамой правда немного поспорили. Но уже почти обо всем договорились. И теперь мы ругаемся вместе, на дядю Задираку.       — А, — девочка заметно успокоилась и невинным голоском поинтересовалась: — Что он опять отчебучил, Тор его дери?       — Зефа! — одернула Астрид, оглянувшись. — Что за слова?       — Так тетя Забияка говорит, — похлопала глазками Зефа.       Астрид подошла к ним и поправила растрепанную косичку, в то время как Зефа, отвлекшись, уже наглаживала ладошками колючие щеки Иккинга.       — А что ты мне привез? — протянула малышка, ластясь к папе.       — Папин сундук под замком до завтрашнего утра, — строго сказала Астрид.       Иккинг согласно кивнул:       — Но он обязательно откроется, когда маленькие воительницы поспят в своих кроватках.       Когда Астрид закончила с косичкой, Иккинг поставил дочку на лестницу и поцеловал в лоб:       — Спокойной ночи, маленькая миледи.       — Спокойной ночи, папочка, — зарделась Зефа и проворно вскарабкалась по ступеням.       Убедившись, что босые ножки забежали в комнату, Иккинг оглянулся на Астрид. Она вернулась к очагу и, обняв себя руками, наблюдала за остывающими углями. Красные искры вспыхивали ярче рубиновых граней.       — Астрид, — негромко позвал Иккинг. Он щелкнул застежкой брони, засунул руку за пазуху и осторожно приблизился к жене. — Я заметил, ты уже нашла секиру, которую я собирался подарить тебе на нашу годовщину… В качестве символа нашей… эм… крепкой и сильной… — пальцы шкрябнули в пустоте, и Иккинг замолк от внезапного осознания. Мысль не успела уложиться у него в голове, потому что Астрид повернулась к нему с грозным выражением.       — Это правда? — требовательно спросила она.       — Эм… — Иккинг быстро вытащил руку из-за пазухи. — Будет лучше, если ты уточнишь...       — То, что сказала Хедер. Будто тебя укусил какой-то… маленький дракон, размером с саранчу, — голос Астрид, несмотря на раздраженный тон, стал выше, а потом и вовсе дрогнул, — и все думали, что ты умрешь от его яда?       Иккинг криво улыбнулся, глядя в родные глаза, блестящие от гнева валькирий и плохо скрываемой тревоги.       — Ну, во-первых, дракон оказался не такой уж и ядовитый, — Иккинг приобнял жену за талию и, не встретив сопротивления, с облегчением притянул ее к себе. — А во-вторых, Хедер тактично умолчала о моем позоре, когда выяснилось, что дракон меня не кусал, а я во всех красках вообразил, что умираю от неощутимого смертельного укуса.       Астрид судорожно вздохнула и обвила его руками. Иккинг почувствовал пальцы в волосах и улыбнулся, услышав, что она научилась ворчать на него даже шепотом:       — Я начинаю понимать Забияку.       — Вряд ли Генерал может запретить Вождю ездить на Советы, — заметил Иккинг и потянул их к скамье. Он опустил Астрид к себе на колени, не желая выныривать из золота волос.       — Генерал нет, а вот жена Вождя… Боги, Иккинг, — выдохнула Астрид, когда в ответ на ее ласку он болезненно зашипел. — У тебя на голове шишка, размером с яйцо Громмеля!       — Надеюсь, она не взорвется, — промычал он ей в шею.       И не сдержал стона, когда Астрид потянула его за волосы и заставила посмотреть на нее.       — Знаешь, когда ты много и глупо шутишь, Иккинг?       — Постоянно?       — Нет. Когда ты волнуешься.       — Астрид… О… Ты…       Астрид пересела так, как ей было удобнее, и тут Иккинг, в отличие от недавнего случая, точно знал, за что ему можно держаться и куда смотреть. Но Астрид обхватила его лицо руками и прислонилась лбом к его лбу.       — Ты хоть понимаешь, что я чувствую, когда слышу обо всем этом? Тебя держали в плену, а главный подвиг твоего Генерала заключался в том, что она полночи укладывала твою дочь спать и сотню раз ответила на вопрос, когда вернется папа.       — Так вот, кого стоит представить к награде.       Иккинг ничего не мог с собой поделать. Когда Астрид отстранилась, чтобы одарить его взглядом, полным заслуженного укора, он улыбнулся и заправил ей за ухо светлую прядь.       — Я в твоем плену, Астрид Карасик. И всегда буду.       — Я знаю.       Иккинг был готов к поцелую, но не к пылу, с которым Астрид попыталась не то лишить его воздуха, не то воспоминаний о существовании еще каких-либо воительниц, кроме нее.       — Воу, — неровно вздохнул и засмеялся он, когда Астрид с непреклонной решимостью начала освобождать его от брони. — Признаться, я не совсем это имел в виду, когда говорил про «выпустить пар»… Астрид… Я только что вернулся после долгого путешествия. Не то чтобы я был против, но мне скорее показан пар в купальне…       Астрид отшвырнула броню, поднялась на ноги и потянула его за руку.       — Именно туда мы сейчас пойдем.       Иккинг покорно вздохнул, даже не пытаясь сопротивляться.       — Как скажете, миледи. Как скажите…