Служанка для аристократа

Элиза       Я прекрасно запомнила тот день. Как и любой другой человек, пообещавший себе хоть раз в жизни начать что-то делать с понедельника, я тоже решила воспользоваться этим негласным правилом успешного дела. Понедельник наступил для меня быстро. Слишком быстро. В то утро я узнала, как сложно найти работу, когда ты только закончил свою первую ступеньку обучения. К этому времени у тебя ещё не сформировались особые навыки хотя бы в какой-нибудь из областей знаний. Конечно, была уйма объявлений для желающих поработать промоутером или кем-то в этом духе. Вот только не для этого я взяла год передышки, чтобы за укороченный рабочий день получать жалкие гроши.       Мне была жизненно необходима полноценная работа. Тогда я бы наконец смогла себе позволить съехать от тётушки, чтобы она смогла заняться собой. Хоть тётя никогда не жаловалась на ту судьбу, что выбрала для неё родная сестра, с возрастом я стала отчётливее понимать, какая ответственность лежала на её плечах в моём лице. Моя родная мать, которую назвать так иногда даже язык не поворачивается, оставила меня, когда мне исполнилось десять. Судя по всему, она сочла, что это был идеальный возраст ребёнка, которого можно оставить на чужое попечение. В дальнейшем эта женщина больше никак не фигурировала в моей жизни.       Наверное, вы задумались, а может у неё были на это причины? Да… они были. Видимо мама и папа настолько надоели друг другу, что у них не было ещё лишних восьми лет в запасе до моего совершеннолетия.       По тому катастрофически малому количеству информации, что я успела узнать за девять чудесных лет, проведённых под опекой тётушки, я пришла к такой картине: у них был бурный роман, но не больше. К моменту моего появления на свет родители были знакомы не больше двух лет. Несколько раз я слышала от тётушки, что это была горячая, но очень короткая любовь. Отца и мать объединяла страсть. Многие слышали фразу: «Чем ярче горит свеча, тем быстрее она потухает». Любовь моих родителей можно было сравнить разве что с бенгальскими огнями… потому что страсть прошла, а взаимоуважения не осталось.       Как вы поняли, взаимоуважение — это не про моих родителей. Отец был эгоистом. Мать была уверена, что ребёнок сможет удержать его. Но как же она ошибалась. Он ушёл, и во мне стали видеть только его продолжение. Целых десять лет эта женщина воспитывала меня, а потом она решила, что всё… хватит с меня её «любви».       Однако сейчас я поняла, что это лучшее из всего, чтобы она для меня могла сделать. Когда я попала к тёте, меня начали воспитывать в окружении тепла и уюта. С десяти лет и до сегодняшнего дня тётушка была единственным родным для меня человеком. Я делала всё, чтобы добиться её одобрения. Видя мои усилия, она постоянно твердила одно и то же.       «Ты не должна пытаться заслужить любовь. Самого факта твоего существования уже достаточно, чтобы любить тебя» — после этих слов она всегда целовала меня в макушку.       Тётушка хвалила меня за любые результаты, а если результаты были невысокими, то обязательно подбадривала. Она каждый раз поддерживала мои любые начинания. Однако вопреки всему этому, я так и не смогла найти то, к чему меня тянет и чем бы мне хотелось заниматься всегда.       Когда я приняла решения начать самостоятельную жизнь, тётя очень сильно была обеспокоена тем, смогу ли я жить одна. Но даже в этом решении она всё равно меня поддержала. Именно это я люблю в ней больше всего.

* * *

— Элиза, ужин сейчас остынет! — послышался голос тётушки из кухни.       Я захлопнула крышку ноутбука, откидываясь на спинку стула, прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Не думала, что найти работу будет так тяжело. Встав из-за стола, я сложила между собой пальцы рук и подняла их наверх, лениво потянувшись. — Уже иду, — ответила, пока направлялась в сторону кухни.       Я почуяла запах вишни и выпечки. Вишнёвый пирог? Проходя к обеденному столу, я убедилась в том, что моя догадка оказалась верна. Тётушка услышала мои тихие подкрадывания и обернулась, окинув меня серьёзным взглядом. — Сначала горячее, потом сладкое.       Она поставила на стол две тарелки с печёным картофелем и овощами. Этот аромат манил ничуть не меньше прежнего. Я села за стол, обхватывая ладонями лицо. В этом мире нет ни одной вещи, которая поднимала бы мне настроение так быстро, как это делала еда, приготовленная руками тётушки.       Я потянулась к тарелке. — Руки?       Поднимая руки вверх и натягивая тёплую усмешку, я ответила: — Чистые.       Тётушка одобрительно кивнула. Наконец я принялась за пищу. Если бы я знала, что поиск работы может так сильно вымотать. Через несколько минут от порции картофеля не осталось и следа. — Как идут дела с поиском? Я бы хотела помочь, но ничего в этом не смыслю.       Убрав пустые тарелки, тётя подошла к плите и повернула один из тумблеров на сто восемьдесят градусов. Зажёгся огонь. Пока грелся чайник, она рассыпала чай по кружкам. — Я не ожидала, что найти подработку будет так тяжело. Мало, кто решается в моём возрасте выйти на полноценный рабочий график, отсюда и работы немного, с которой я могла бы справится. Но я добьюсь своего. — Не сомневаюсь, дорогая.       Свист чайника вывел меня из размышлений. Тётушка налила две кружки чая, пока я разрезала пирог на восемь частей. Розовое повидло стекало по краям каждого из кусочков. А меня уже почти переполнило желание съесть как минимум три ломтика домашнего десерта.

* * *

      Я торопилась на встречу, пока мой телефон разрывался от бесчисленного количества входящих сообщений. На улице было слишком жарко. Мне казалось, что ещё немного и я сварилась бы, как варятся лягушки под закрытой крышкой кастрюли. Несколько дней солнце вовсе не заходило за облака. Поиск подработки был усложнён теперь ещё и тем, что я старалась найти то, что не будет связано с улицей. По крайней мере на эти три месяца…       «Уже подхожу», — я набрала короткое сообщение, чтобы Одри хоть немного успокоилась перед тем, как увидела бы меня.       Я увидела подругу, стоящую у центрального фонтана нашего парка, и начала махать рукой, когда она повернулась в мою сторону. Её выражение лица намекало мне, что будет получасовая лекция о том, что ускорить шаг не будет лишним. — С пунктуальностью у тебя всегда были проблемы, Элиза, — Одри потянулась за объятьями, а я сделала шаг назад. — Слишком жарко.       Одри скривила недовольную рожицу. Вот про кого говорят «человек без комплексов». Как можно обниматься, под палящим солнцем, когда пот стекал по нам ручьём. — Я думала, что ты всё лето проведёшь сначала за поиском работы, а после за её исполнением. Рада, что мне хоть сегодня удалось тебя вытащить на прогулку. Разве можно сидеть дома в такую чудную погоду?       Действительно… чудную. Слова Одри звучали как сарказм, но увы, это был не сарказм. Если меня невозможно вытащить на прогулку, то Одри невозможно заставить усидеть на месте.       С Одри мы познакомились в старших классах. Она перевелась к нам тогда, когда до конца обучения оставалось всего два года. Не могу назвать её близкой подругой, но иногда мы встречались для прогулки по какому-нибудь из городских парков. Во всяком случае перед окончанием обучения мне было не так одиноко, как это было прежде. — Ладно, не буду мучить тебя. Я знаю, как сложно вытащить тебя на солнечный свет, и боюсь второй раз мне не удастся уговорить тебя на прогулку в такой тёплый летний день. Ты ведь до сих пор ничего не нашла, правда? — спросила подруга, присаживаясь на одну из деревянных лавочек.       Я отрицательно покачала головой, не понимая, к чему она спросила об этом. — Кое-кто из моих знакомых рассказал об одной интересной работе. Она, кстати, не сезонная, так что работать можно, сколько душе твоей угодно. Не нянька, не промоутер, не доставка. Всё как ты и хотела. И оплата достойная. — В чём подвох? — хитро прищурившись, спросила я. — Какой подвох? — Одри! — В общем. Лео рассказал Ангеле, Ангела рассказала Нейту, Нейт рассказал Мелоди, а Мелоди рассказала мне. Молодой Господин из поместья Логан ищет новых служанок.       Я опустила взгляд и напрягла брови. Некоторое время мне казалось, что она шутила. Всё же это было очень похоже на попытку подшутить на до мной. Молодой Господин? Поместье Логан? Моя жизнь не дурацкий сериал. Подняла глаза на подругу, она не понимала, чем я была так удивлена. Это всё-таки не шутка. — Где это поместье? У тебя есть какие-то контакты? Мне бы хотелось узнать об этом поподробнее.       Впрочем, действительно. Почему бы и нет. Работа не на улице, это огромный плюс, работать нужно в одном и том же месте, и главное сама по себе работа была не сложная. Следить за порядком. Я что, убираться не умею? Конечно, никто не говорил, что будет просто. Но убираться у себя дома мне всегда нравилось. В общем, из всех вариантов, что я видела прежде, этот был самым оптимальным для меня.       Я подняла глаза на подругу, но на её лице была лишь саркастичная улыбка. Неужели, это действительно злая шутка? А предложение действительно звучало очень заманчиво, от того не очень реалистично. А вот для какого-нибудь сопливого женского романа в самый раз. Я вопросительно приподняла бровь, пытаясь вытянуть из подруги хоть слово. — Ты же не собираешься действительно работать служанкой? — Одри кинула на меня вопросительный взгляд.       А почему бы нет. Тётушка всегда говорила мне, что нет постыдной работы. Пока человек работает, он создаёт себе репутацию. Чем больше человек прикладывает усилий, тем больше впоследствии ему возвращается от этого мира. Поэтому работы я не боялась никогда. Хотя тётя и старалась сделать всё, чтобы мне не пришлось даже и думать о работе до восемнадцати лет. — Так это всё же шутка? — не скрывая разочарования, я спросила у Одри.       Подруга отрицательно покачала головой, но не торопилась мне что-либо разъяснять. Что ж, пожалуй, это начало меня раздражать. Почему мне вечно приходится вытягивать из неё каждое слово? Иногда её заставить молчать невозможно, а сейчас мне приходится самой обо всём расспрашивать. — Нет, не шутка. Но… это же. — Одри! Просто расскажи мне всё как есть. За последнюю неделю я ни одного нормального предложения не нашла. Ну же. Если для тебя в этом есть что-то постыдное, то для меня нет, — выпалила я, как на духу.       Подруга вздохнула и недовольно отвела взгляд в сторону, но через несколько секунд всё же решилась удовлетворить моё любопытство: — Я мало что знаю. Со слов Мелоди, Лео проработал там несколько месяцев, а потом уволился. Платят хорошо, конечно, но требования у Господина оказались уж слишком высокими. А Лео не из терпеливых. Я вообще удивлена, что он там так долго продержался. В пригороде много таких поместий. Все они, конечно, на сколько это возможно, скрыты от посторонних взгляд. В отличие от большинства остальных, в том поместье лишь один Господин. Угождать одному намного проще, чем нескольким. Только вот… я сомневаюсь, что тебе придётся только пыль протирать — Одри делает надменный смешок.       Впрочем, пускай, мне не так важно, что об этом думала она. Главное было узнать то, что мне нужно. А слушать про поспешные не столь интересные фантазии Одри совсем не обязательно. — Есть контакты? — Я попрошу Лео. Он напишет тебе. — Спасибо.       Домой я возвращалась уже поздним вечером. Тётушка не любила, когда я задерживалась допоздна, начинала волноваться. Сегодня я решила позвонить ей заранее. Слова подруги о «сомнительности» работы служанки, конечно, заставили меня над этим задуматься. Но всё же я предпочитала слепо верить в то, что это её очередные, не очень смешные шутки.