***
Сознание постепенно стало приходить в норму, и Клаус, морщась, стал подниматься с земли. Потирая недавно свёрнутую шею, тот стал оглядываться, а в груди уже нарастала настоящая злость на Рику. — Желание убить ее преодолевает все, — прорычал в пустоту Клаус. До слуха стали доноситься чьи-то приближающиеся шаги и тихое бормотание: — Вот и какова вероятность того, что он всё ещё лежит там со свернутой шеей? Очень мала. Зато вероятность того, что свернут шею мне — очень велика. — Клаус неожиданно, даже для себя самого, усмехнулся, скрывшись с места, где стоял, за стену, решив понаблюдать за девушкой. Отомстить он всегда успеет. Уже спустя какую-то минуту в поле зрения гибрида предстала виновница его недавнего «сна». Девушка стала оглядываться, уперев руки в бока. — Ну вот. А мне теперь ходи и ищи его, пока он где-то бегает и вырывает кому-нибудь сердца. Блеск. — Ее бормотания заставили Клауса усмехнуться. И это не осталось незамеченным. — Ну выходи уже! Я тебя услышала! Нет смысла прятаться как ребенок. — Стало вдруг интересно, что ты будешь делать, а главное зачем? — выйдя из своего укрытия, сказал Клаус. — Ну я уже сделала, по сути. Зачем, ну тут уже и так ясно. Вернулась для того, чтобы сделать все то же самое, — даже не скрывая своих мотивов, призналась я. И смотря ей в глаза, Клаус больше не видел тех искорок веселья или чего-то ещё. Даже с такими, казалось бы, простыми словами, девушка оставалась безразличной. Не выражая ничего, что говорило лишь о том, что ей и правда было плевать, как отнесётся к ее словам сам Клаус и что сделает. Ее это не волновало. Совсем. — Прошло почти полгода, но за это время ты изменилась. Отнюдь не в лучшую сторону, прошу заметить, — проговорил Клаус, делая медленные шаги к девушке. — Не пытайся вызвать во мне совесть или жалость к самой себе. Или ещё лучше — сострадание. Это бессмысленное занятие, — закатила я глаза. — О, нет. Я это и так знаю. А ещё помню, что вы до сих пор связаны с Мэди. Так что ты прости, а вот она пусть катится к черту. — Преодолев расстояние между ними, Клаус перехватил девушку, ударяя ее головой о бетонную стену. Глаза девушки закатились, а после она обмякла в руках гибрида, что без проблем с чувством собственной гордости поднял ее на руки, после и вовсе скрываясь с места.***
Сознание медленно начало возвращаться, и я стала постепенно приходить в себя. Промычав что-то неразборчивое, я подняла голову, проморгавшись от резко ударившего в глаза света. Всё-таки были и плюсы, что боль не чувствуешь, иначе даже представлять не хочу, каким бы способом я убивала Клауса, если бы я смогла прочувствовать все то, что он сделал. — Очнулась, — я перевела взгляд на Клауса. — Серьезно? — спокойно, с некой скептичной ноткой в голосе спросила я. — Вырубить и притащить непонятно куда? Да-а, до такого ещё никогда никто не додумывался, Клаус, поздравляю, — протянула я язвительно. — Успеешь ещё попоясничать. А пока же мне интересно знать: где твоя манипуляторша? — присев напротив меня на корточки, спросил гибрид. — На Багамах отдыхает. Так что раньше следующего воскресенья не жди ее, — в своей присущей манере ответила я, мило улыбнувшись. Клаус улыбнулся в ответ, поднимаясь на ноги. — Знаешь, я тут поразмышлял, — начал он, подойдя к деревянному столу, на котором лежали различного рода ножи и аконит, — когда твоя психованная тетушка, или кто она там тебе, сказала, что вы теперь связаны, я, честно говоря, был в смятении, ведь это означало, что когда я убью ее, я ведь убью и тебя. Но потом я понял. Ты ведь не чувствуешь боли, а значит я могу сейчас сделать кое-что безобидное тебе, но, возможно, смертельное для Мэди. Она-то человек и вполне может умереть, например, от пореза ножа. Но не переживай, волчонок, тебе я сильно вредить не буду. И я прошу прощения, что как-то сейчас покалечу тебя, всё-таки ты девушка, а у меня есть манеры приличия, но это ради твоего же блага. — Извини, я забыла дома платочек, не могу пустить слезу, утереть нечем будет, — хмыкнула я, все также сидя неподвижно, не реагируя на его речи. Клаус усмехнулся на комментарий девушки, обмочив нож в смеси из аконита. Подойдя к Рике, тот посмотрел ей в глаза, и та сделала тоже самое, выгнув левую бровь в ожидании. — Давай посмотрим, как это работает, — прошептал Клаус, осторожно проводя лезвием по ноге девушки, но та так и продолжила сидеть неподвижно, лишь закатила глаза и откинула голову на спинку стула. — Как закончишь, дай знать, — проговорила я, прикрыв глаза, показывая, что просто-напросто сейчас усну. — Прости, дорогуша, но поспать не получится, — сказал насмешливо Клаус, и я посмотрела на него с вопросом. — И почему это? Мне все равно на твои эти хирургические махинации. На меня это не действует. На Мэди — да. Но какова вероятность, что тебе после этого не всадят кол в сердце? Когда найдут меня, — пояснила я. — Мне плевать, — убрав нож, сказал он, встав на ноги. — Если ты не забыла, я бессмертный и… — И мое самолюбие ослепит всех, как только сюда ворвётся отряд кузнечиков-солдат-вампирят и бла-бла-бла, — проговорила я со скукой. — Кузнечиков? — насмешливо переспросил он, больше обратив внимание именно на это сказанное слово. — От балды назвала их так. Мэди зовёт их своими приспешниками и солдатами, но толку от них, как от кузнечиков. Они также хорошо прячутся при необходимости и также быстро сбегают в любой опасности. — Твои сравнения, конечно, весьма забавные и даже символичные, — хохотнул Клаус. — И на лесть мне тоже побоку, — проговорила я. — Развяжешь, может, наконец? — Пока не могу, — ответил Клаус, беря в руки снова ножик, обмочив предварительно его в аконите. — С тобой можно умереть от скуки, даже не чувствуя ее. Но даже я, что б ты понимал, начинаю уже думать, что я всё-таки что-то, да чувствую, — отозвалась я. — Очень рад слышать от тебя, что именно я заставляю тебя чувствовать что-то, — проводя уже по второй ноге лезвием, сказал он. Раны затягивались уже через несколько секунд, но я по-прежнему сидела, словно по мне просто провели каким-то пером. Хотя Мэди сейчас явно так не думала. Даже захотелось сейчас узнать, какого ей там. — Думаю этого более чем достаточно, чтобы твой рабовладелец начал заниматься твоими поисками, — убирая нож, сказал Клаус. Следом он начал развязывать веревки, связывающие мои конечности. — Ты в курсе, что как только ты меня развяжешь, я сбегу? — поинтересовалась я. — Удачи, — усмехнулся Клаус. — Я притащил тебя сюда не с целью помучить и отпустить. — Помучить кого? — хмыкнула я. — Но ещё и продержать тебя здесь, пока не придёт Мэди. Ты не выйдешь отсюда, потому что здесь стоит барьер, который не выпустит ни тебя, ни меня. Так что мы оба здесь застряли, волчонок. — Клаус, наконец, убрал все веревки, и я смогла встать, разминая ноги и руки от долгого бездействия. — Превосходно. Ну тогда я воспользуюсь твоим душем. А то от того душа, что находится в нашей квартире, лишь одно название. Клаус удивлённо посмотрел на девушку, на что та в немом вопросе посмотрела на него в ответ. — Тебя сейчас, считай похитили, а ты говоришь, что пойдешь и примешь душ? — скептично, но с ноткой озорства спросил он. — Да, — непринужденно ответила я. — У тебя есть рубашки там или кофты какие-нибудь? Моя одежда вся в крови и порванна. По твоей вине, между прочим. — Когда-нибудь я научусь не удивляться тебе, — пробормотал Клаус, подходя к шкафу. Достав из него серую кофту, тот вручил ее мне, и я без слов забрала ее, идя в ванную. — А спасибо? — ехидно спросил он. — Пожалуйста, — хмыкнула я, закрывая дверь, слыша в ответ смешок. Сняв с себя всю одежду, я закинула ее в корзину для белья, а сама же залезла под теплые струи воды, подставляя лицо. Проведя руками по лицу и волосам, я открыла глаза. Когда с водными процедурами было закончено, а кровь с тела, наконец, вся смылась, я вылезла из кабинки, становясь босыми ногами на холодную плитку. Сняв полотенце и обтерев им тело, а после и волосы, так, чтобы с них не стекала лишняя вода, я накинула кофту Клауса, отмечая, что та была мне чуть ниже ягодиц. Ну, хоть что-то. Повесив обратно полотенце, я вышла из ванной, подмечая, что пол тут тоже холодный. — Если ты планируешь держать меня здесь ещё несколько дней, то мне нужна будет одежда. Мне все равно, как и когда ты ее раздобудешь, это уже не мои проблемы. Главное, ты услышал меня и понял, — сказала я. — Боюсь тебя разочаровать, но одежду тебе доставить некому. Так что придется довольствоваться тебе моей, — ответил Клаус, подмечая, что его кофта сидит на девушке гораздо лучше, чем на нем самом — Я уже сказала, мне плевать, как ты ее достанешь. Мне просто нужна одежда. Нужно было думать о том, в чем я буду здесь расхаживать, когда ты меня похищал, — хмыкнула я, падая на кровать. — Вот и неужели так сложно ей было снять такую квартиру? — пробормотала я с закрытыми глазами. — Обвинения пошли? — усмехнулся Клаус, наблюдая за девушкой. — Они самые, — ответила я, сложив руки на животе. — Делать нечего, поэтому я ложусь спать. Если будешь, не дай Бог, руки распускать — сверну шею, — предупредила я его, переворачиваясь набок, укрываясь одеялом. — И спать на кровати ты не будешь. — Это почему? — поинтересовался Клаус. — Потому что я так захотела. Это весомый аргумент, так что надеюсь на то, что ты поступишь правильно и мне не придется ломать тебе кое-что ещё, помимо шеи, — пробурчала я, проваливаясь в царство Морфея. Клаус находил поведение девушки несколько смешным, местами. Та, в какой-то мере, оставалась собой даже с отсутствием чувств и инстинкта самосохранения. Но вот последнее, пожалуй, никак не изменилось. Почти не изменилось. Девушка так и продолжала препираться с ним и даже позволяла себе угрожать ему, удивляя и забавляя. Порядком бывали моменты, когда ему хотелось рассмеяться, даже если ситуация была отнюдь не смешной. Эта черта Рики, которая появлялась всегда в самые неподходящие моменты, приходилась гибриду по душе. И даже сейчас, когда Рика могла без особого труда и скрытого мотива всадить ему нож в спину при любом удачном моменте, он все равно не мог смотреть на девушку с ненавистью. Что-то изменилось в его отношении к ней. Не было больше того желания свернуть ей шею. Ладно, вот с этим, пожалуй, он поспешил. Это желание возникало всякий раз, когда Рика выводила его из себя или как-то подкалывала. Но жгучей ненависти или отрицательных эмоций она не вызывала. Больше нет. Казалось, что-то между ними всё-таки изменилось. В их отношениях и, в принципе, почти во всем, что было связанно с ними. И это заметил не только Клаус. Только была одна проблема: Рика теперь просто-напросто не обращала на это внимание, ведь не чувствовала даже ничего. Абсолютно ничего ни к чему и ни к кому. В том числе и к самому Клаусу…