***
Округ Кинг. Мемориальная больница Хариссона.
…Человек, с трудом открывая веки и бросая замутнённый взор вперёд, видит перед собой размытый силуэт своего напарника, тот, кажется, держит в руках вазу с цветами, напарник сочувственно говорит что-то невнятное, нарушая глухую тишину комнаты, а после, теряется вне поля зрения собеседника. Именно в этот момент к человеку возвращается сознание, воспоминания о том, кто он есть неторопливо начинают посещать его разум. Рик понимает, что больше не замечает своего товарища рядом. — …Шейн? …Ты здесь? — хриплым болезненным голосом произнёс человек. В ответ лишь гробовое молчание, Рик находит в себе силы продрать глаза и осмотреть место своего пребывания. Им была больничная палата в пастельных тонах, медицинское оборудование, то и дело попадалось на глаза, его взгляд цепляется о завядшие, мёртвые цветы, на столике рядом с его койкой, доселе бывшие живыми и благоухающими. Человек недоумевающе окидывает мутным взглядом свое тело и обнаруживает на своей груди плотно затянутые бинты, а также множество катетеров и датчиков. После того, как человек тщательно осматривает свою палату и не находит в ней своего друга, ему удается вспомнить причину, почему находится здесь. Полицейский Рик Граймс удосужился получить дробь во время серьезной перестрелки у дороги и слечь в кому на продолжительный период времени. Пациент принял решение встать и оценить обстановку с иного ракурса, его атрофированные конечности дрожат как листья на ветру, он находит в себе силы взять волю в кулак, сбрасывая с себя медицинскую шелуху. Рик с трудом переворачивается набок, а затем, ему даже удается встать на свои хрупкие ноги, не без помощи металлической капельницы, что стояла у кровати, но успех был временным, пациент не удержавшись звонко падает на холодный больничный пол. Хрипя и лихорадочно вдыхая воздух из-за боли, что резко пронзила его грудь, он выпаливает. — Сестра!.. помогите!.. — ситуация не изменилась, никто не услышал упавшего, он еще несколько раз взывает о помощи, но быстро смиряется с тем, что ему самому придется отвечать за себя. Пациенту удается встать и пройти в ванную комнату, холодный и сырой кафель обжигает ступни. Он лишь сейчас осознает насколько сильно хочет пить. Рик поглощает живительную влагу как в последний раз, а после, напившись, неуверенно выходит в коридор полный разбросанного оборудования, сора и неисправных лампочек. Поворачивая голову направо, он замечает стойку с папками и проводным телефоном. Еле как перебирая ногами, пациент доходит до стойки и пытается использовать телефон, что покрылся вековой пылью, по назначению: в ответ лишь ставшая привычной тишина, он решает покопаться в папках и шкафчиках стола, дабы найти что-нибудь полезное. Ему удается найти коробок спичек, Рик прячет его в карман халата и движется дальше. На глаза тут же бросается манящая дверь со стеклянными вставками, неисправная мигающая лампочка у потолка неприятно режет глаза. Он осторожно подходит к проему и ужасается. Сквозь стекло можно было наблюдать изуродованное, обглоданное тело со сложно угадываемыми признаками принадлежности к «человеку женского пола». Пациент, прогоняя в голове ужасающие и вгоняющие в ступор мысли, всматривается в черты лица невезучей барышни, он как ошпаренный отходит от чертовой двери и испуганно уходит прочь, дальше по коридору. «Что за чертовщина?» — бесшумно шевеля губами, задал он немой вопрос. Проходя по коридору, Рик обнаруживает следы неумолимого времени, а именно, обвалившийся потолок и валяющаяся штукатурка, что при падении захламила пространство пылью везде и всюду. Из-за того, что яркое солнце не освещает все темные уголки помещения, пациент не сразу замечает кровь со следами от пуль тут и там. Все больше впадая в панику, Рик приближается к двери в конце коридора с небрежно начертанной надписью, зловеще гласящей: «не открывать, там трупы». Ручка двери была закована в цепи, а также имела деревянный засов, при всем этом, легче не становилось, ибо обещанные трупы не заставили себя долго ждать, нечто по ту сторону учуяло пациента, отродья стали давить на дверь, в намерении выломать её, они совали мерзкие, побелевшие пальцы с длинными отросшими ногтями в образовавшуюся щель, бездумно пытаясь достать до источника свежего мяса. Десяток существ в унисон омерзительно захрипел, болезненно застонал и забулькал своими рваными связками. Это помогло Рику выпасть из ступора, пациент не стал испытывать судьбу, инстинкт самосохранения тревожно дал команду о стремительном отступлении, человек продолжил свой путь по коридору, но уже переходя на бег. Суматошно вдыхая драгоценный воздух и ошарашенно оборачиваясь, в поисках преследования, Рик наткнулся на аварийный выход: перейдя порог, пациент резко захлопнул заветную дверь за собой и оказался в кромешной темноте, было невозможно угадать очертания собственных рук. К счастью, он сумел нащупать в кармане своего халата некогда найденный коробок спичек. Совершив ритуал добычи сакрального языка пламени, Рик принялся освещать свой путь, а именно, длинную лестницу ведущую вниз. Ненадежный источник света постоянно тух и обжигал пальцы, пациенту то и дело приходилось зажигать новую партию спичек. Наконец спустившись, Рик обнаружил дверь с зелёной надписью «выход». Слепящие солнечные лучи тут же озарили щурившееся лицо пациента. Его глаза долго не могли привыкнуть к свету, спускаясь с крыльца он тщетно пытался прикрыть глаза ладонями, его взгляд тут же устремился на трупы в мешках, трупы без мешков, трупы в грузовике и трупы кем-то пожранные. Человеческое мясо смердящими кучами лежало на площадке близ аварийного выхода, жирные мясные мухи садились на открытые участки тел, пытаясь пожрать гнилую плоть, по округе раздавался стрекот и жужжание насекомых. Рик не смог сдержать гримасу отвращения, из-за невыносимого смрада ему пришлось прикрыть нос рукой, босыми ногами он ступал по тропе, к воротам, частенько перешагивая через небрежно уложенные тела. Человек в больничном халате проходит сквозь арку заднего двора больницы и продолжает путь по травяному холму, взобравшись на него, Рик обнаруживает военный лагерь полный оборудования и транспорта разных видов и мастей. Осмотрев округу, пациент принимает решение отправится домой знакомой ему дорогой, пройдя чуть дальше от лагеря, Рик находит потрепанный, но рабочий велосипед, а также, верхнюю часть человеческого тела неподалеку. Как только Рик уселся на свой транспорт, труп активизировался: стал тянутся своими тонкими дряхлыми конечностями к пациенту. Рик, не ожидая такого исхода событий, испуганно потерял равновесие, упав на землю, ошарашенно присмотревшись к омерзительной твари, до него доходит, что кроме мерзких звуков и булькающих стонов, которые издает это тело, бояться нечего. Вновь залезая на велосипед, Рик, уже более напряженно направляет руль в сторону своего дома и начинает движение… …Сопровождаемый лютой жарой, спустя время, Рик добирается до дома, по пути он встретил еще несколько самодельных пирамид из тел, но тех, кто пытался его сожрать не наблюдалось. Блудный отец судорожно ступает к открытой нараспашку двери семейного жилища. — …Лори? …Карл? — в надежде на ответ произносит полицейский, входя в дом, он принимается судорожно обходить комнаты. Не дождавшись ответа и проверив каждый уголок дома, он в отчаянии опускается на пол гостиной комнаты, всхлипывая от досады и скорби. Ему не улыбалось оставаться в этом аду будучи одиноким. Полицейский даже задумался о том, что все это всего лишь страшный сон, созданный глубинами потрепанного комой сознания. Чтобы проветриться, Рик выходит на улицу и присаживается на каменные ступеньки у порога в дом. На дороге он замечает мужской силуэт. Неизвестный, колыхаясь из стороны в сторону, медленно приближался к Рику. Полицейский, пытаясь рассмотреть его лицо, теряет бдительность и совсем не замечает шагов за своей спиной. Оглушительный удар лопатой пришелся Рику в нос, отчего он ошеломленно падает на землю, ощущая, как разум покидает его. Ему чудится, что он видит своего сына. — К…Карл? Карл… я нашел тебя… — безмятежно протянул полицейский. — Папа, папа! — неуверенно выкрикнул пацан с лопатой в руках куда-то вдаль — Я завалил ушлепка! Щас замочу! Пострадавшему удается найти силы взглянуть на так называемого «папу», небрежно одетый темнокожий мужчина с пистолетом в руках подошел к прохожему на дороге, он приставил дуло оружия к виску последнего и спустил курок. Пронзительный грохот всколыхнул всю округу. Мужчина, с сочащейся алой кровью дырой в голове, безвольно падает на асфальт. Человек с пистолетом подбегает к мальчику и беспокойно огораживает его от Рика. — Эй мистер! Это чё за повязка? — недоумевающе произнес он. — Ч…чего? — Рику не удается удержать себя в сознании, он начинает терять связь с миром. — Что за рана? …А ну отвечай черт возьми! — Мужчина попытался угрожать Рику пистолетом, но быстро допер, что тот не в состоянии здраво мыслить… …Рик обнаруживает себя в уютном доме, связанным по рукам и ногам, слева от себя он видит того самого пацана, он настороженно держал биту в руках, с другой стороны, находился отец этого мальчика. Окна дома были забиты досками и накрыты различными полотнами так, чтобы свет не выходил и не входил в помещение. — Сменил твои бинты… Че за рана то? От чего? — умывая руки в тазике, заинтересованно буркнул темнокожий. — Ог…огнестрел… — все еще приходя в себя, неуверенно ответил Рик. — Огнестрел? И все? Больше ничего? — недоверчиво переспросил мужчина. — …Огнестрела мало? — Слышь… Я спросил, ты отвечай… Ты чё, невежливый? — мужчина угрожающе навис над Риком, при этом, тыкая в него пальцем — …Тебя не кусали? — …Кусали? — Кусали, царапали или типа того — уточнил тот. — Н…нет… Только огнестрел… Насколько я знаю — недоверчиво покосился Рик. Неизвестный попытался коснуться до его лба, но полицейский встрепенулся. — …Эй, тихо, не дергайся — профессиональным тоном произнес первый, и, все-таки, дотронулся внешней стороной руки до головы полицейского. — Вроде попрохладнее… От лихорадки ты бы уже сдох… — Вряд ли у меня лихорадка. — Ха… её хрен не заметишь… — мужчина достал складной нож из своего кармана и выставил его у лица полицейского так, чтобы тот мог увидеть его. — Смотри какой острый… начнешь дурить, зарежу нахрен и не думай, что не смогу — параллельно угрозам, мужчина принялся обрезать веревки ограничивающие движения Рика. — …Вставай, как сможешь… — двоица покинула комнату, оставляя полицейского в одиночестве. Рик болезненно потер доселе связанные запястья и перевернулся набок… …Спустя время, набравшись сил, а также подобающе одевшись в домашний халат, полицейский вышел в гостиную, в ней мирно ужинали отец и сын. — Это дом… Фрэда и Синди Дрейков? — Не знаю таких… — …Я тут был — пояснил Рик — Это их дом. — Мы нашли его пустым. Рик принялся расхаживать по комнате рассматривая вещи и мебель, он решил открыть плотную занавеску на окне, чтобы увидеть, что творится на улице, но мужчина одёрнул его. — Не надо, они увидят свет, сегодня их больше обычного… Не надо было мне стрелять из пистолета, они идут на звук, на улице уже толпа… Вот я дурак… Зачем стрелял… Все произошло так быстро, что не успел и подумать… — досадливо протянул темнокожий. — Сегодня… Ты застрелил человека? — осуждающе произнес Рик. — Человека? — Нихера! Это был не человек! — встрял пацан. — Следи за языком. — отец осадил своего сына. — Но ты же его застрелил, прямо на улице, ты убил человека! — не унимался полицейский. — Ты что, слепой? Он же был ходячим!.. — уверенно настоял чернокожий, поманив Рика за стол — …Давай, присядь, пока не упал… Тебе нужно поесть… Полицейский решил не спорить, усевшись на стул и пододвигаясь ко столу, еда уже была наложена в тарелку. — Папа, молитву — произнес мальчик. — …Да — Отец и сын взялись за руки, они в ожидании уставились на Рика. Ему пришлось замкнуть этот своеобразный треугольник. — …Спасибо, Отец, за хлеб насущный и благословение, и защити нас в это лихое время… Аминь… — проговорил мужчина и принялся поглощать пищу. — Аминь… — мальчик последовал его примеру. Рик неуверенно принялся трапезничать, заметив, что сейчас мог бы съесть что угодно. — Слышь, ты вообще в курсе чё случилось? — …Я сегодня очнулся… В больнице… Вообще ничего не знаю — недоумевающе ответил темнокожему Рик. — …Но ты знаешь о трупах, да? — Да, целую кучу видел, на погрузочной платформе у грузовиков, у больницы. — Нет… я не о тех, кого завалили… О других… О ходячих, как тот, которого я убил… Он бы порвал тебя, сожрал или хотя бы покусал… Но если ты еще не в курсе, представляю, что сейчас думаешь… — …И что, они сейчас за окном? — немного недоверчиво спросил полицейский. — Да, иногда по ночам даже больше, чем днём буянят, может прохладнее становится… А может не надо было стрелять нахрен… — поведал мужчина — …Но пока сидим тихо все будет путём, глядишь, к утру разойдутся… Короче, самое главное, не дай им себя укусить… Мы увидели твой бинт и испугались, укус убивает… Лихорадка сжигает дотла, а потом, вскоре… Труп оживает. Рик нервно доел свою консервную гречку с тушенкой, пока двоица принялась ложится на боковую. — …Карл, твой сын? — поинтересовался темнокожий, улёгшийся на кровати вместе с сыном — Дуэйн сказал мне. — Он чуть младше твоего сына… — пояснил Рик. — Он с матерью? — …Надеюсь. Из-за разговора спящий мальчик проснулся, тут же обращаясь к отцу: — Пап? — Чего? — Ты уже спрашивал? Мужчина усмехнулся и повернулся к Рику — Твой огнестрел, мы поспорили, сын говорит ты грабишь банки. — Да… Хах… Я такой, смертельный, как серп по яйцам… Помощник шерифа — шутливо, ответил полицейский. Темнокожий с уважением протянул — Аа, ясно. Внезапно, на всю улицу раздался пронзительный вой сигнализации, все в комнате ошеломленно вздрогнули. — Не бойся, папа рядом… Пустяки, похоже, мертвец наткнулся на машину — поглаживая своего сына по голове, пояснил чернокожий. — Уверен? — недоверчиво спросил Рик. — Такое уже было… Орала несколько минут… Гаси свет Дуэйн. Как только в комнате наступила темнота, освещаемая одной лишь луной, темнокожий и Рик решили раскрыть полотна и осмотреть улицу. — Синяя орет… В конце улицы… Так же, как в прошлый раз… Кажись пронесло. Обстановка на улице была зловещей, десятка два ходячих тварей неторопливо дрейфовали мимо заброшенных домов и разбитых машин. — А на звук не приползут новые? — поинтересовался полицейский. — Сейчас ничего не поделаешь… Придется ждать до утра… Вдруг, в их поле зрения попала особь, бывшая женщиной. Мальчик судорожно проговорил: — …Она пришла. — Не смотри туда, отойди от окна. — строго приказал темнокожий. Пацан, бросился рыдать в подушку, отец принялся его успокаивать. — Тихо, тихо… Успокойся… Рик всё наблюдал за неизвестной, она бездумно подошла к крыльцу дома, её можно было разглядеть в глазок двери, казалось, что она смотрит на полицейского в ответ. Рик прищурился, её мертвецки белая рука судорожно потянулась к дверной ручке, женщина стала медленно проворачивать её в разные стороны. Полицейский с ужасом отошел от двери и присел на свою раскладушку. — Она… Она умерла на кровати в той комнате… Я ничего не мог сделать… Лихорадка блять… От нее жар словно от печки, — скорбно поведал чернокожий — Надо было… надо было её завалить, знаю, но… Не могу я так… Она же мать моего сына… Полицейский в последний раз посмотрел на дверь, двоица стала постепенно успокаиваться, Рик решил, что сейчас лучше хорошенько восстановить силы. К утру основная масса ходячих и вправду куда-то исчезла. Рик с битой наперевес показался у порога, щурясь от яркого солнца. — Уверен, что они дохлые?.. Я должен спросить еще хотя бы раз. — Дохлые, но что-то в мозгу осталось… Так что, надо сносить башку — вслед за полицейским, вышел темнокожий, а затем и его сын. Мертвец, что лежал у дороги, заметил троих людей и неуклюже встал с тротуара в намерении атаковать, но хлесткий удар биты Рика об гнилую черепушку заставил его пересмотреть приоритеты, труп не упал, однако наступление прервал. Полицейский нанёс еще несколько ударов, отчего ходячий окончательно теряет голову. Из-за резких движений рана Рика вновь начинает болеть, он болезненно схватился за пораженный участок, сгорбившись и опускаясь на колено. — Все путём? — поинтересовался чернокожий. — Щас будет… — отозвался скрюченный полицейский. …Обезвредив ближайшего мертвеца у дома Дрейков, Рик, Дуэйн и его отец отправились к месту проживания семьи Граймс, благо, оно находилось неподалеку… Еще у порога полицейский выпаливает — …Они живы, жена и сын… уходили точно живыми… — Откуда знаешь? Ведь судя по дому… — Рик обрывает своего товарища на полуслове. — Шкафы в спальне пустые… Они собрали вещи, немного, только на переезд. — Может кто-то вломился и спёр их одежду? — Видишь фотографии на стенах? Вот и я не вижу, думаешь случайный ворюга и их упёр? Фотоальбомы, семейные фото, ничего нет. Отец Дуэйна усмехнулся — Фотоальбомы… А у моей, та же фишка… Я такой, собираю все необходимое, а она хватает фотоальбомы… — вспоминая былое, пояснил темнокожий. — Они в Атланте, уверен — доложил Дуэйн. — Он прав. — Почему там? — поинтересовался Рик. — Лагерь беженцев, большой, как говорили, пока было вещание… Военная охрана, еда, жилье, всем говорили ехать туда… Обещали защиту… — А еще говорят, что там есть дом для больных — пацан договорил фразу своего отца. — Центр для борьбы с эпидемией, говорят, там думают как запороть всю эту херню… Рик, некоторое время побродив по своему дому, спешно взял ключи от полицейского арсенала и все трое отправились в участок… …Товарищи по несчастью без проблем добрались до пристанища блюстителей закона, внутри их встретили темнота и запустение. При помощи фонариков они осветили себе путь в душевую. — Газа и света нет где-то с месяц — Отец Дуэйна врубил поток воды. — В бойлерной еще есть запасы — Рик опробовал воду на ощупь — греет помаленьку… Троица, переглянувшись, не преминула возможностью омыть свои тела под струей теплой воды. Закончив процедуры, отец Дуэйна и Рик уселись на скамью чтобы переодеться. — В Атланте должно быть неплохо, как минимум, безопасно — начал полицейский. — Туда мы и ехали… И тут началось, блин, ты нахрен не поверишь… Паника, на улице не протолкнуться, а потом… Жена не смогла идти в такой толпе, так что пришлось искать где спрятаться, а когда она умерла… Мы продолжали гаситься тут… Походу корни пустили… — Съезжать думаешь? — Как-то не заморачивался… …Одевшись, троица прошла в арсенал участка, Рик отворил решетчатую дверь при помощи ключа. — Много что пропало — изрек он еще у порога, тут же принимаясь осматривать оставшиеся винтовки. Вслед за отцом вошел Дуэйн, он с надеждой спросил — Пап, научишь стрелять? Я уже взрослый! — Конечно блин научу, но для начала — научись уважать оружие. — Вот именно, это не игрушка, не уверен — не стреляй, запомни это на всю жизнь — поучительным тоном произнес Рик. — Есть сэр! — нарочито деловым тоном ответил мальчик. Полицейский положил большую сумку, что лежала в арсенале, на стол и обратился к пацану — Вот, складывай. Рик взял одну из винтовок, осмотрел её, а затем протянул отцу Дуэйна — Бери эту, простая, прицел не сбит. Тот уверенно взял её в руки, осматривая оружие. …Вооружившись до зубов, они вышли из полицейского участка, человек в форме полицейского и со шляпой шерифа на голове, нёс в руках две сумки с пушками. Темнокожий мужчина в синей рубашке и серой кепке помогал донести остальные вещи до офицерского автомобиля. — Точно со мной не поедете? — переспросил Рик. — Через пару дней… Дуэйн научится стрелять, да и я разомнусь. Офицер передал чернокожему рацию, которую достал из машины — Вот, пригодится, буду включать свою на пару минут на рассвете, а ты лезь наверх и выходи на связь. — Думаешь, что трупы где-то здесь? — Еще бы, теперь-то я в курсе. — Хм… вот еще что, по одному они так, ерунда… Но толпе, большой и голодной, лучше нахрен не попадайся. — Ты тоже — ответил взаимностью Рик. Отец Дуэйна протянул свою руку офицеру — Хороший ты человек, удачи в поисках жены и сына — тот бодро ответил на рукопожатие. — Бывай Дуэйн — Рик наклонился к пацану, что стоял рядом и пожал ему руку, усмехнувшись, полицейский выдал — Береги своего старика. — Так точно! — мальчик расплылся в улыбке. За спинами у троицы раздался лязг металлического забора. — Леон Весси? — спросил Рик, хорошенько приглядевшись, как будто ожидая от трупа в полицейской форме по ту сторону парковки участка ответа — Никогда его любил, тупой разгильдяй, но… Нельзя его так бросать… — Они услышат — предостерег темнокожий. — Значит свалим до того, как они придут — офицер решительно отправился к металлическому ограждению. — Идем сынок, идем — Отец Дуэйна спешно поманил своего сына во вторую машину. Как только Рик подошел к ограждению, покойник обратил на него внимание, он начал агрессивно булькать атрофированными голосовыми связками, сопровождая жалкое действо исступленным звоном металла. Рик был невозмутим, он без колебаний вынул пистолет из кобуры и наставил смертоносное дуло промеж глаз ходячего, последний даже не дернулся, он рьяно пытался просочиться сквозь решетчатый забор и пожрать плоть человека. Прозвучал оглушительный грохот, мозги почившего, если таковые имелись, вылетели через затылок вместе с пулей, убитое уже дважды, бессознательное тело еще несколько мгновений держалось за забор, а после, медленно сползло вниз, туда, где трупу самое место… …Дуэйн, его отец и Рик разлучились у перекрестка, Рик поехал налево, двоица — направо… …Дорога для полицейского выдалась жаркой, испепеляющей, казалось, что не только трупы здесь поглощают тебя с потрохами, но и солнце высасывает душу. Пока Рик ехал по загородному шоссе, трупы лишь изредка попадались ему на глаза, что удивительно, ведь едет он в центр округа — Атланту. Офицер то и дело использовал радио, чтобы связаться с представителями его вида. — Передаю на запасной частоте, подхожу к Атланте по 85 шоссе, кто слышит отзовитесь. Прием, прием, кто-нибудь меня слышит? Есть кто живой? Кто слышит, прошу ответ… Прием, вы меня слышите?.. — Рик еще несколько раз попытался достучаться до той стороны, но ответа все так и не было. Топливо кончилось внезапно, Рик даже не понял почему машина остановилась на полпути до точки назначения, лишь проверив панель показателя горючего он осознал всю полноту проблемы. По такой жаре на своих двоих он будет идти очень долго, возможно, этот путь был бы для него длиною в жизнь. Офицер принял решение пополнить запасы топлива, он достал пустую канистру и побрел по шоссе дальше. Судьба благоволила Рику, как только он прошел несколько метров от машины и добрался до возвышенности, он узрел дом-отшельник, что одиноко стоял на холме. — Эй?! Я офицер полиции! Бензином не поделитесь?! — крикнул он подходя к строению — Эй?.. Ау-у? Есть кто живой? — Рик, словно маньяк принялся заглядывать в окна в поисках хозяев дома. Подойдя к одному из окон офицер увидел хозяев, а также приданное в виде ружья, правда, вот незадача, хозяин приказал долго жить и засунул дуло ружья себе в рот, недолго думая спустив курок. Нервно реконструировал ситуацию Рик, когда увидел незадачливого отшельника-самоубийцу. Мухи в доме метались как ужаленные, а смрад стоял такой, что почуять его можно было уже с порога. Офицер побрезговал заходить в дом и отошел от него, присев на беседку неподалеку. Он в раздумьях осматривал территорию, пока ему на глаза не попалась лошадь, что вышла из поля… — Ну тихо, тихо, я тебя не обижу, не подумай… У меня к тебе предложение, Атланта уже недалеко, там безопасно, еда, люди, стойло… И другие лошади точно есть — Не зря же Рик напялил офицерскую шляпу, больше похожую на ковбойскую, он взял упряжь и начал заговаривать лошади зубы — Что скажешь? — на удивление, это сработало, животное не сопротивлялось, ковбой тут же накинул ей на морду обмундирование ездового скота… …Полицейский с огромным рюкзаком на спине, отправился в Атланту галопом, верхом на коне…***
…Что-то было не так, не по плану мироздания, который ему навязали уверенные люди и их точные науки. Даже в надежде на смерть, судьба грубо оборвала эту алчную нить. Он ожидал забвения, потери себя. Однако, что-то да осталось, что-то неуловимое, крошечное. Это показалось ему забавным. Неужто жизнь после смерти? Он всегда считал, что такая вариация посмертия не просто не существует для его нечеловеческого и порочного естества, а в корне, не присутствует в принципе для любой формы жизни. Ему еще не приходилось испаряться под гнётом атомной боеголовки, всё было в новинку. Возможно, для среднестатистического венца творения, коим сам себя назвал человек, нормальной реакцией на предположительную смерть был страх, но для такого как он, сейчас присутствовал лишь тонкий слой интереса, ворох обид и досада на волю случая. Он не мог точно сказать сколько сейчас у него было пальцев и были ли они вообще, не мог сказать в какой степени он больше мыслит себя — как самодостаточная личность или как минутное явление. Но он чувствовал прогресс, что-то, что принадлежало ему росло и развивалось. Как личинка мясной мухи, это ощущение роилось где-то на задворках потрепанного сознания. Он уже проверял на практике способности своего организма, остальное лишь гипотезы и теории, которые удавалось задвинуть в кладезь мыслей. Из-за этого трёхнедельного смертоубийственного марафона лишь изредка удавалось найти моменты для раздумий, любая мысль кроме: «Разузнать, найти, уничтожить» автономно пресекалась на корню. Удивительно, как его психическое «я» так быстро адаптировалось под темп колибри. Висок мнёт пулю, титановые тяжи мышц под неприметной оболочкой могут без труда сворачивать прочнейшие сплавы и поднимать над землей многотонные объекты, а конечности преобразовываются в смертоносные конструкты из плоти и псевдостали. Так же имелось представление о своей регенерации, что в купе с моментальным поглощением и усвоением биоматериала даровала ему условное бессмертие, этот стартовый набор «начинающего биотеррориста» лишь малая часть текущих возможностей. Работает ли всё это против божественной зари человечества? Судя по ощущениям — и да и нет. Его стерло с лица земли, но лишь частично. Постепенно начал ощущаться холод, его было легко спутать с кипятком. Так организм определял вредоносное воздействие, идентифицируемое у людей как — боль. Противодействие внешней среды? Ему казалось, что никакая известная болячка не нанесет его организму и малейшего вреда. Возможно причиной была радиация или высокие температуры, это значило бы, что сейчас он находится где-то в воде в некотором отдалении от Манхэттена. Но сейчас нельзя было сказать точно, иммунитет и базовые функции организма должны восстановиться, а после определить причину подобной реакции. По ощущениям, много времени это не заняло, нейроны уже могли циркулировать меж собой командами — причиной условной боли являлся патоген неизвестного происхождения. Автономное, бесконтрольное «я» уже выработало необходимые антитела и организм начал приступать к ассимиляции. Инфекционным агентом оказался вирус, он абсолютно отличался от всех известных человечеству. Не было идей и предположений откуда такое могло взяться в Нью-Йорке, ведь если Черный свет способен побороть этот патоген, то попасться на глаза эта неклеточная форма жизни не должна была, да и учитывая некоторую схожесть штамма по тем или иным показателям, вирус был сверхагрессивным, что влекло за собой множество смертей. Патоген передавался контактным, гемоконтактным и воздушно-капельным путём. Слуги науки узнали бы о его существовании, тот же Гентек урвал бы кусочек штамма, но этого не произошло, это наводило на тёмные мысли. Он не знал наверняка сколько времени восстанавливался, не было точной информации о количестве биоматериала и внешних условиях, сначала начали приходить мелкие сигналы извне, такие как: смазанные шумы и температура окружающей среды, учитывая это, его организм находился не в воде и даже не в холодном и сыром Нью-Йорке, неужели часть его была так далеко унесена взрывом? Это предстояло проверить на практике, восстановление набирало обороты, возможно, незадачливые животные попадались к нему в лапы подобно мухам, бездумно попадающим в сети паука. Будь это люди — его бы давно попытались сжечь, взорвать, проткнуть или растоптать. Ощущения становились чётче, контроль постепенно переходил в его руки, он даже не сразу понял, что хрусталик и сетчатка глаза стали способны воспринимать свет.
…Улица неизвестного города была усеяна трупами, он заметил, что и сам лежит в этой куче, изуродованное тело окроплено алой и вязкой кровью, десятки сигналов одновременно поступили в его мозг, они твердили о многочисленных повреждениях оболочки, нижние конечности были раздроблены, кожа и сухожилия разорваны, в некоторых местах и вовсе отсутствовали. Он бегло окинул себя взглядом, это было не его тело, по крайней мере, не из тех, что он поглощал. Похоже, этот человек каким-то образом заразился Чёрным светом и тот пожрал его, чудовищные раны на остальных трупах были свежими, возможно отсюда организм черпал биоматериал. Он резко встал на «не свои» ноги, на голых костях которых, красовалась поврежденная плоть, любая другая тварь давно бы упала замертво, будь она на его месте. Из потрепанной спины мгновенно вырвались кровавые жгуты биомассы, они мгновенно достигли ближайших трупов, впиваясь в их плоть и ассимилируя её, процесс занял всего несколько секунд, рябь из языков щупалец быстро прошлась по телу, придавая хозяину знакомый и презентабельный вид в который он был облачён в последние минуты пребывания в Нью-Йорке. Серый капюшон, чёрная кожаная куртка, обладающая алым узором из жил, с красной внутренней отделкой и двумя горизонтальными белыми линиями на каждом рукаве, а также белая рубашка с оттопыренным воротником, и, частично застегнутая, серая толстовка. Эта имитация давно запала ему в душу и в то же время заставляла негодовать, как напоминание о прошлом, он словно симулякр отдающий дань своему оригиналу и одновременно порочащий его и так поносимое имя. Решиться поменять имидж не было времени, да и он, больше предпочитает эффективность и продуктивность усилий вместо эстетики. Неприметный мужчина средних лет заинтересованно осмотрел свою колыбель, если бы не количество «не живых» трупов и невероятное пекло, он бы и не заподозрил неладного, прогулочным шагом он начал обходить оставшиеся, непоглощенные тела на предмет подсказок. Все они имели в себе тот самый патоген, что встретился ему в бессознательности. Похоже на эпидемию, вызвана ли она моим появлением или я оказался не у дел? Он уже настолько привык и охладел к раскладу событий, в котором его винят во всех бедах рода человеческого, что у него почти не оставалось сомнений, своими силами и силами вируса, он мог превратить это место в личный Раккун-Сити. Однако, рано было строить догадки, слишком мало достоверной информации он получил от визуального анализа и поглощенных трупов — чей разум угас и не являлся заполненным важными деталями. Если где-то остались разумные, то необходимо, как и ранее, паразитировать и использовать. Найти их и разузнать о ситуации, тем или иными способом. Осмотрев тела и улицу, чужак решил поглядеть на город с высока. Немного согнувшись в коленях, ноги резко взбурлились биомассой. Мужчина мгновенно взмыл в небо, раскрошив под собой асфальт и поднимая пыль вокруг точки старта. Достигнув края крыши, чужак в движении резко выставил руку влево, цепляясь за козырёк, и, прочертив вертикальную дугу, акробатическим движением грузно грузно приземлился на высотку. Встав у края он устремил взор вдаль, перед ним предстали опустевшие и заброшенные улицы неизвестного городка, ему на глаза изредка попадались мелкие тепловые сигналы в зданиях, но как только он сузил поле поиска и сконцентрировался на дальних объектах, то тут же узрел массивный источник тепла на горизонте. Мужчина, тратя минимум времени на раздумья, резко рванул с места, преодолев звуковой барьер и покрошив под собой бетон крыши в щепки, едва не проломив её. Чужак ловко скорректировал полет и запрыгнул на стену высотки, быстро скользя по ней и постепенно переходя на пеший крейсерский ход. Под звук трескающегося стекла и камня, «человек» ринулся по плоскости, перемежая горизонтальный бег с мощными рывками — какие для обывателя, казались нарушением законов физики…***
…Приятный слуху цокот копыт о бетон раздавался по округе, спустя несколько часов, Рик наконец-то явился в прославленную Атланту, казалось, что обжигающие лучи солнца нещадно палили не только с неба, но и от затвердевшей смеси цемента с водой, которой было застлано шоссе. Вокруг виднелись городские здания разных размеров и форм. Лошадь Рика перешла через длинный мост ведущий на улицу, что была усеяна невысокими деревьями с пышной кроной. Полицейский на секунду остановился, ему нужно было определить куда идти дальше. Покрутившись и взвесив все за и против, он повернул налево. В этой части города было особенно тихо и пусто, даже здания тут были сплошь с выбитыми окнами, на земле кучами валялись клочки мусора и бумаги. Пройдя чуть дальше, Рик мог наблюдать заброшенную военную и гражданскую технику, а также заградительные знаки и укрепления. Из автобуса, мимо которого неторопливо проходил скакун полицейского, показалось несколько выходящих друг за другом мертвецов. Лошадь встрепенулась и уже собиралась давать дёру, но наездник успел удивлённо удержать поводья и успокоить лошадь. — Уоу! Спокойно, их мало, сбежать успеем! — Он дернул ремни, отдав животному команду о скорейшем продвижении дальше: меж высоких зданий, что образовали собой некое урбанистическое ущелье. Всего трое ходячих бездумно плелись за Риком, пустыми и не осознающими глазами сверля в его спине отверстие. Наездник вновь решил повернуть налево, он тут же наткнулся на хорошо сохранившийся танк, у дула которого валялся труп, чью плоть пожирала пара крикливых ворон. Полицейский настороженно прошел за танк, определяя дальнейший путь. Рокот вертолетных лопастей раздался неожиданно, Рик ошеломленно начал осматривать небо на предмет летающей техники, но все синее полотно, как будто намеренно, закрыли высотки. Наездник смог определить откуда шёл звук и тут же поскакал в его сторону, в глухой надежде увидеть винтокрыл, Рик совсем не смотрел по сторонам, на повороте его ожидала орда хрипящей гнили. Их было так много, что казалось, что они не уместятся меж высоток и вот-вот полезут на стены. Лошадь полицейского встала на дыбы и истошно заржала. Стена из мяса тут же двинулась в сторону источника пропитания. Сказать, что Рик был удивлен, ошеломлен и напуган одновременно — ничего не сказать. Если бы не инициатива скакуна, то он бы так и остался стоять у голодной своры как вкопанный. Полицейский, судорожно хватая воздух, подгонял лошадь поводьями, стараясь выжать из неё максимум. Волею судьбы, Рик оказался окружен, трупы словно устроили ему засаду, не успел он пробежать несколько метров от танка, что находился поблизости, как на его пути, из-за переулков и поворотов, тут же показались другие кучи. Животное впало в ступор и никак не реагировало на лихорадочные попытки вразумить её. Рик ощущал как близится конец его счастливой, и не очень, жизни, но всё еще отчаянно перебирал варианты. Ходячие уже окружили скот, протягивая к нему свои бледные пальцы, скакун забился в истерике, толпа сгущалась, она пыталась скинуть наездника и уронить лошадь. И то, и это вышло у неё с успехом. Рик смог выскочить из-под давки, однако, животное было уже не спасти. Трупы с диким хрипением принялись драть её плоть, пожирая скакуна живьём. В полицейском как будто выявилось второе дыхание, он машинально пнул подходящее к нему тело, и кинулся под танк. Твари, ранее зовущиеся людьми, пытались ухватиться за его ноги, но он успешно отбивался и полз дальше. Лоб Рика покрылся испариной: боже… боже… Взывал он к эфемерным силам. Не к месту всплыли чьи-то слова в его памяти: «На войне нет атеистов», сейчас он был готов поверить в их истинность. Хотя, то место где находился полицейский, категорически отличалось от места проведения военных действий, его нельзя было назвать полем сражений, здесь, среди голодной, жаждущей плоти у него не было и шанса противостоять, либо бежать, либо сдаться. Он судорожно устремил взор вперед, огрызки личностей начали подбираться к Рику со всех сторон. Полицейский резко вспомнил про пистолет в своей кобуре и тут же принялся дырявить одним из самых наглых головы, но те, словно стихия, наплывали под танк, давя сгинувших сородичей своими телами. Надежда покидала его, как покидали и пули в барабане револьвера, отчаянно оценив обстановку, он решил оставить один для себя, лучше так, чем стать подобным им. — …Лори, Карл… — начал он свою короткую исповедь, приставляя леденящий душу ствол к виску — простите… Он почти спустил курок, щелчок которого отделял его от той стороны. Переворачиваясь на спину, дно танка стало доступно ему для обзора, открытый люк находился прямо над его головой. Случись, что он не увидел его, ему можно было бы уверенно вручить премию Дарвина. Осознание постигло его в одно мгновенье, за секунду до мучительной гибели от костлявых рук. Рик оторвался от земли и юркнул в спасительное отверстие, судорожно захлопывая переборку с той стороны. Все ещё не способный отойти от сильнейшего шока, он машинально отполз от проема, даже не сразу заметив труп солдата справа от себя. — Оо-х господи… — небольшая волна облегчения резко накатила на Рика. Полицейский судорожно потянулся к солдатскому телу, чтобы вынуть пистолет, что виднелся из кобуры. Но труп не собирался отдавать Рику оружие, потому, он угрожающе захрипел и потянулся к наглецу. Полицейский ошеломленно открыл рот и приставил дуло украденного пистолета к бледному горлу. Оглушительный хлопок невероятной силы раздался в тесном и звуконепроницаемом помещении танка, Рик резко потерял связь с реальностью, барабанные перепонки заполнил пронзительный звон, а всё пространство вокруг начало расплываться. Контузия накрыла его с головой, пытаясь закрыть уши, чтобы избавится от сверлящего сознание шума, полицейский принялся непроизвольно шататься по танку. Он обессиленно упал на холодное дно транспорта, но последней вменяемой частичкой разума обнаружил, что верхний люк открыт для посетителей. Сердце сжалось от страха, полицейский судорожно потянулся к проему, выглядывая из отверстия. Сумка с оружием и припасами лежала у подножья танка среди полчищ мертвецов. Последние уже начали забираться вверх по башне, чтобы добраться до Рика. Горе танкист резво начал прилагать усилия, чтобы захлопнуть тяжелый люк убежища. Трупы собирались протиснуться в открытые участки проема, но Рик успел закрыть его. Уставший от проблем и потрясений, он измученно упал на пол. Проверив почти полный магазин новоприобретенного пистолета, Рик приступил к обдумыванию произошедших, текущих и дальнейших действий, благо, в машине было относительно безопасно. Полицейский собирался было окончательно расслабиться, пока не осознал, что сейчас он заперт среди нескольких десятков существ, что всем своим естеством жаждут разорвать его на эскалоп и употребить в пищу. Одно радовало, сейчас, их мерзкие крики и стоны не были слышны за толстой броней танка.