***
Утро начинается с приготовленного Кеем завтрака и пары вкусных пирожных из кондитерской поблизости. О путешествиях во времени и предстоящем покушении не говорим, хотя, я уверена, у Кея ко мне немало вопросов. После завтрака собираемся в Инквизицию. Кей — на зачёт по стрельбе, а я — к Иво. Прежде чем проститься, Кей произносит: — Предложение жить вместе в силе. Перебирайся ко мне. Сегодня. — Хорошо, — отвечаю, целуя в щёку. Иво принимает меня почти сразу. О том, что Кей теперь тоже в курсе, я решаю не говорить. Мало ли. — Удалось что-то узнать? — спрашивает Мартен, отключив наблюдение. — Не так много, но… Корбен работает в той лаборатории, куда ты через полторы недели отправишься. Разработкой ядов занимается. Была у него девушка, работала там же, но в другом отделе. Пропала. Иво вскидывает одну бровь. — Пропала? — Да. Он толком ничего не знает, ему не рассказывали, тело тоже не показали. Страдает из-за этого очень, пьёт много. — Это всё? — Почти. Знаю только, что его девушку зовут Леа, и работала она в отделе восемьсот шестьдесят. Взгляд Иво хищной птицей, нашедшей свою добычу, крепко вцепляется в меня. — Лу, это точно? — Не знаю, я через Даниэль проверить не успела. Но не похоже, чтобы врал. Он, конечно, пьяный был, но говорил убедительно. Да и на фотках с девушкой, что в его квартире висели, я похожую форму видела. Иво молчит. Долго. Я даже успеваю подумать, что разговор на этом закончен, как вдруг он начинает: — Изобретения вроде машины времени кажутся очень… привлекательными, не так ли? Поддерживаю разговор, соглашаясь: — Изменить прошлое, попытаться переписать так, как тебе это угодно… Словно проигнорировав мои слова, Иво продолжил. — Эксперименты спонсировал ещё мой предшественник. Я видел в этой разработке определённые выгоды, а потому, заняв его место, решил продолжить. Нанял новых людей в команду. Среди них была Леа Жаккард. Ясно. Значит, нахрена Церкви такая штуковина, ты мне не скажешь. — С её появлением в лаборатории исследование пошло быстрее. Благодаря её открытиям были проведены удачные испытания с роботами. Когда дело долшло до первых прыжков с участием людей, она сразу вызвалась сама. Мадемуазель Жаккард была уверена в своём изобретении. Её несколько раз отговаривали, но она продолжала настаивать. — Я так полагаю, испытание прошло не очень удачно? Иво медленно моргнул. — Её расчёты не до конца учли влияние машины времени на человека. Это привело к тому, что первый прыжок мадемуазель Жаккард закончился фатально. Её коллегам так и не удалось понять, что случилось с телом, оно пропало. Лишь спустя несколько месяцев удалось выяснить, где именно закралась ошибка. Как только её исправили, путешествия во времени стали доступны для людей. Охренеть. Вот она, цена прогресса. Хотя так всегда было, если в истории человечества покопаться. Ошибка, оборвавшая жизнь одного, а после поломавшая ещё несколько. Сначала Жаккард, следом Корбен, а потом мы с Кеем… Поломавшая или объединившая? Это изобретение забрало жизнь Леи, но дало мне возможность спасти Кея. Круг замкнулся… Или я просто прошла очередной виток спирали? Сука, как всё сложно… — И что теперь? — Ты пройдёшь полноценное обследование, а затем и лечение. По возможности я попрошу тебя поделиться опытом путешествий во времени с командой исследователей. Смешно… И чем я им буду полезна? Тем, что в подробностях распишу, как сначала растворяюсь в темноте, а потом мир собирается по кусочкам, и меня выкручивает? Так они вроде и без меня это знают. Или меня положат на стол для вивисекций и будут тыкать всякими приборами? — Иво, я на эксперименты не подписывалась! — Никто не будет проводить над тобой эксперименты, Лу, — всё так же спокойно отвечает он. — Но твой опыт может быть важным для разработки. Сомневаюсь в этом, но ладно. Если никто меня разрезать не будет, это можно пережить. Вдруг и правда окажусь полезной? Но моё участие в разработке не изменит другого… — А с Корбеном что будем делать? Ему ж с горя крышу снесло. Если его не остановить, то все мои старания вновь утекут в канализацию Термитника. — О нём не беспокойся. В ближайшие дни его отправят на принудительное лечение. Специалисты Церкви окажут ему необходимую помощь. Ага, если он, конечно, захочет. Осторожнее с Корбеном, он товарищ боевой. — Думаешь, достаточно просто закрыть его в психушке? — Лу, обещаю, я сделаю всё, чтобы он пришёл в норму и продолжил жить как полноценный член общества. И только? — А если он сбежит из больницы и всё равно попытается тебя убить? — Там хорошая охрана, ему не позволят. Ага, знаю я, какая там охрана… И представляю, какие у тебя мозгоправы работают. Не доверяю я твоему плану, Иво, совсем не доверяю. А у меня есть идеи получше? Нет. Тогда стоит заткнуться. Крэп… От этого ведь жизнь Кея зависит. Не хочу, не могу позволять другим решать что-то. Ага, вот только я сама уже дорешалась. Может, это и есть мой шанс спасти Кея? Не барахтаться в этом одном, а положиться на кого-то ещё? Аргументов, чтобы спорить с Иво, не остаётся. Потому я перевожу тему: — Ты не расскажешь Корбену про мадемуазель Жаккард? — Лу, я считаю, это лишнее. Недовольство обжигает меня изнутри. — Думаешь, тогда от всего, что ты сказал будет толк? Где гарантия, что, завершив лечение, он снова не отъедет кукухой? Не знать, что отобрало у тебя любимого — это ад. Даже если эта неизвестность длится всего несколько часов, это убивает изнутри. Уж я-то знаю… — Лу, это не обсуждается. Уровень секретности не позволяет разглашать подобные сведения тем, кто не является родственником. Спорить с тобой бесполезно, да? Крэп… Что-то у меня херовое предчувствие относительно этого твоего плана. Человеческую душу спасать — не отрядом силовиков управлять. Наш разговор прерывает явившийся на приём к Приору Жонсьер. Зараза, умеет он время выбирать… Попрощавшись с мужчинами, я выхожу в приёмную. Так как других планов на день у меня пока нет, еду в Термитник. Нужно перевезти к Кею необходимые вещи…***
Вся следующая неделя состоит из походов по работающим на Церковь врачам. Исследовать моё состояние после такого количества прыжков они решают тщательно. В какой-то момент это так достаёт, что хочется послать всех куда подальше с их пищащими приборами и иголками. В процессе выясняется, что проблема куда серьёзнее, чем казалось во время планового медосмотра, но сути это не меняет. Выполнять работу, связанную с риском для жизни, я больше не смогу. Наконец после долгих медицинских пыток мне выписывают лекарства и отправляют восстанавливаться, настоятельно рекомендовав на какое-то время покинуть город. Последнему их указанию я следовать, конечно же, не собираюсь. Может быть, потом… Если Иво разберётся с Корбеном. К слову, никаких новостей об этом до сих пор нет. Забирая вещи из Инквизиции, я попыталась выяснить хоть что-то, но Иво ограничился общими фразами вроде: «Я работаю над этим, тебе не стоит переживать, сосредоточься на лечении». И что-то это ни хера не обнадёживает. Возможно, в другом вопросе я бы отпустила ситуацию, но не когда дело касается дорогого мне человека. Единственной радостью в жизни остаётся Кей. Всё свободное время мы проводим вместе, стараясь не думать о плохом, игнорируя с каждым днём нарастающую тревогу. Вечерами гуляем по городу, показывая друг другу те места, до которых так и не довелось дойти. После традиционно обнимаемся, лёжа на кровати или диване. Если остаются силы — тратим их на близость. Ночь проводим, не размыкая объятий, будто кто-то может разлучить нас прямо сейчас. Утро же начинается с совместного завтрака, после которого я отвожу Кея на работу. Так продолжается вплоть до дня покушения. — Лу… — зовёт меня Кей, считывая моё волнение. — Всё будет хорошо. Я лишь сильнее стискиваю его в объятиях. Плевать, что мы стоим прямо у входа в Инквизицию, и все на нас смотрят. Обещали же, что не будем делать трагедии из случившегося, что проведём эти дни так, будто нашему счастью ничего не угрожает. Только мне страшно… А головная боль — такая, будто с каждым, пусть даже тихим звуком, в черепушку вонзается по ржавому гвоздю — вкупе с недосыпом заставляют лишь сильнее психовать. — Я не пущу тебя туда. И похрен, что ты уже опаздываешь. — Я буду осторожен. — Ты всегда осторожен. Это мало помогло. — Приор обещал помочь, — напоминает Кей, но я только головой мотаю. Не могу… Пока ты вечером не вернёшься ко мне, пока не прижму тебя к себе, я не поверю, что всё в прошлом. Да и тогда, наверное, не поверю, и после… Я слишком долго жила в кошмаре. Я столько раз видела, как в этот проклятый день ты уходишь… Кей утыкается своим лбом в мой. — Я вернусь к тебе, — выдыхает он мне в губы. — Обязательно. Тело мелко подрагивает. Руки Кея крепче сжимаются на моей талии, будто пытаются удержать меня на ногах. Хочу завалиться в кабинет Иво и требовать, чтобы взял меня с ними. А лучше и вовсе отменить этот грёбаный визит. Наше прощание прерывает деликатное покашливание. Так увлеклась Кеем, что даже не заметила, как к нам подошёл Баретти. — Месье Стоун, долго ещё я вас тут созерцать буду? — ворчит начальник охраны. Откуда только взялся? — Иду! — Отзывается Кей. — Всё будет хорошо, Лу. И, поцеловав меня на прощание, он уходит. А я ещё несколько минут продолжаю стоять, рассматривая дверь, за которой скрылся Кей. Время будто застывает. Проводить день наедине с тревожными мыслями — перспектива так себе, потому я начинаю обзванивать друзей в надежде, что хоть кто-то свободен. Но у Догана с Тиной смена, а у Йонаса — какая-то практика. Значит, придётся справляться самой. Поначалу я бесцельно слоняюсь по улицам Центра, пока ноги не приносят меня к дому Кея. Лишь тогда заставляю себя собраться. Я сделала всё, что могла. И в этот раз я не одна. Иво обещал, что всё решит. Когда он своё слово нарушал? Уговоры помогают слабо. В голове один за другим вертятся варианты прошлого. Понимая, что так я скорее с ума сойду, чем Кея дождусь, занимаю себя уборкой. Решаю начать с цветов… Ими же и заканчиваю, не протерев и половины листиков. А потом и вовсе начинаю нервно обновлять ленту, боясь обнаружить там одну единственную новость… За этим меня и застаёт вернувшийся Кей. Застываю. Смотрю на него, словно на голограмму. — Я дома, Лу… — говорит он мне, улыбаясь. Его слова, словно переданные по рации на большом расстоянии, доходят до меня медленно. Наконец осознав происходящее, бросаю телефон на диван и подлетаю к Кею. Кончиками пальцев касаюсь его щеки, глажу по волосам. Легонько, будто боюсь, что от резкого прикосновения он исчезнет. Сглотнув ставший в горле ком, выдавливаю из себя хриплое: — Ты вернулся… — Да, вернулся, — отзывается он мне в тон. Перехватив мою руку, касается губами пальцев. Эмоции взрываются подобно неоновой лампе, не выдержавшей резкого скачка напряжения. Прижавшись к Кею, позволяю себе разреветься у него на груди. Он здесь, со мной. Теперь точно. Неужели… В этот раз всё получилось. У меня… у всех нас… После всего, через что я прошла, я в это не верю. — Тш-ш… Лучик, я с тобой… Я давлюсь всхлипом. — Кей… Его ладонь успокаивающе гладит меня по голове, волосам. А я только и могу, что сильнее сминать пальцами его пиджак. До ужина добираемся только через полчаса. — Сегодня в лаборатории я был в том отделе, который машину времени разрабатывает, — начинает Кей, протирая вымытые тарелки. — О, теперь ты знаешь, что за штуковина помогла мне оказаться в прошлом, — отшучиваюсь я, хотя по интонации чувствую, что он говорит мне это не для того, чтобы впечатлениями поделиться. Кей откладывает в сторону полотенце. — Можешь не отвечать, если не хочешь… Я слышал от учёных, что прыжки во времени сказываются на здоровье. Тебя недавно отстранили по итогам медосмотра… Чёрт… Стоило ожидать, что он всё поймёт. Скрывать правду, особенно после того непростого разговора полторы недели назад, мне не хочется. До сих пор чувствую вину за то, что обманывала. Отвечаю честно: — Да, мои проблемы со здоровьем вызваны прыжками. — Лу… Я встаю рядом, опёршись спиной о холодильник. Поясняю, будто перед Приором отчитываюсь. — Я не знала, что это так влияет. Мне Иво недавно про последствия рассказал. — Прыгнула, не зная, на что шла? Я думала, этап, где Кей охреневает от моих действий, мы прошли ещё в начале отношений. Хорошо, что я ещё способна его удивить. Наверное… — Да. Но даже если бы и знала, всё равно бы рискнула. — Лу… — он спотыкается. Заканчивает лишь спустя несколько секунд. — Но зачем? Положив ладони ему на плечи, отвечаю твёрдо: — Потому что не смогла без тебя. — Подавшись вперёд, оставляю лёгкий поцелуй на его губах. — И я бы не хотела, чтобы ты чувствовал себя виноватым или обязанным. Это мой выбор. — Лу, ты с ума сошла… — выдыхает он. — Это безумие… — Возможно, — с губ срывается горькая усмешка. — Сохранить здравый рассудок в таких условиях сложно. Но я ни о чём не жалею. — Это слишком большие жертвы ради меня. Ты же могла… Прислоняю палец к его губам, не давая закончить. — Знаешь… После одного из прыжков меня неудачно перебросило прямо в момент нападения. Когда ты прибываешь, нужно время, чтобы прийти в себя. Так вот, я тогда пошевелиться не могла, а нужно было драться. А ты в такой ситуации умудрился меня спасти, хотя сам пулю словил. Кей тяжело вздыхает. — Не знаю, что там произошло, но… я не позволил бы тебе пострадать. Потому что случись что с тобой… я тоже не смогу без тебя. Глядя в его исполненные нежностью глаза, понимаю: он говорит это искренне. По-прежнему не до конца осознавая, что мне удалось переписать прошлое, прижимаюсь к груди Кея. Слушая биение его сердца, думаю лишь об одном: я всё сделала правильно.***
Три месяца спустя. Пищит кухонный блок, оповещая о готовности ужина. Кошусь на часы. Крэп, где Кей-то? Уже должен прийти… Внутри, будто разбуженный громким звуком зверёк, начинает копошиться страх. Только сейчас он уже не впивается в душу, вызывая истерику и желание сорваться в Инквизицию, чтобы проверить, не случилось ли чего. Так, скорее отражается едва уловимым эхом жуткого прошлого. А ведь первые несколько недель меня ломало хлеще, чем наркошу без дозы. Почти каждую ночь снилось, что я снова не уберегла Кея, и он умирает у меня на руках. Своими криками будила спящего рядом Кея, а он после каждого такого сна подолгу утешал меня, хотя самому утром нужно было на работу вставать. Чтобы окончательно успокоиться, открываю ленту. Вошло в привычку так делать, пока отходила после случившегося, теперь избавиться не могу. Новостей о нападении на Приора нет. Да и не должен он сегодня никуда выезжать. С Кеем уж точно. Уже собираюсь закрыть приложение, как моё внимание привлекает статья.«Ужесточение контроля над психическим состоянием работников, занятых в общественно значимых сферах».
Делать пока нечего, потому решаю пробежаться глазами по тексту. Речь идёт о регулярных проверках психического здоровья сотрудников медицины, силового аппарата, а также работников исследовательских лабораторий. Я слышала о том, что Церковь долго разрабатывала этот законопроект. Было много споров с Советом, но, похоже, разобрались. На прошлой неделе ещё, кажется, ужесточили порядок выноса экспериментальных образцов за пределы лабораторий и полигонов. Рада, что Иво сделал выводы из случившегося. Сомневаюсь, конечно, что после этого другие Корбены перестанут появляться вовсе. Но, возможно, больше людей, нуждающихся в помощи, смогут её получить. Щёлкает замок. Не дожидаясь, пока Кей зайдёт внутрь, бегу к нему. Как же круто встречать его вот так. Каждый день. — Ну как? — спрашиваю я, целуя в щёку. — С сегодняшнего дня официально в отставке, — довольно объявляет он, стягивая с себя пиджак. Рада ли я? Очень. Потому что Кей больше не будет подвергать себя опасности. Не придётся каждый день провожать его, переживая, вернётся ли. — Герен сильно волновался из-за нового напарника. Но, думаю, они поладят. Кривлюсь, вспоминая парня, которого в той давней версии прошлого поставили мне в пару на место Кея. Всё равно в охрану Приора попал, только уже на моё место. А сегодня на службу официально заступил его напарник. Кей, к слову, с Гереном лучше меня поладил. И хорошо. Хотя бы в этот раз ему наставник нормальный попался. — Ты сама как? — интересуется Кей, плюхаясь на диван. Я опускаюсь рядом. — Была сегодня у Йонаса. Сказал, хуже не стало, но надо и дальше наблюдаться, поддерживать. А ещё снова ворчал, что работой своей дурацкой сердце себе посадила. Хорошо, не знает, чем на самом деле я себе здоровье посадила. Иначе бы точно прибил. И меня, и, возможно, Кея. С телекинезом всё хуже. До меня псионики прыжки во времени не совершали, потому никто толком не знает, как они влияют на наши способности. Специалисты по пси, с которыми Иво свёл меня, говорят, вряд ли смогу восстановить силы в полной мере. Кей садится ближе и притягивает меня к себе. Несмотря на кучу проблем со здоровьем, которые я заработала, он остаётся рядом. Заботится даже усерднее, чем раньше. Следит, чтобы приём лекарств не пропускала и сильно не волновалась. — Не хочешь на выходных к Ребекке съездить? — предлагает он. — Погуляем, расслабимся. — И снова зависнем на неделю, приводя в порядок её растения? — игриво хмурясь, я вспоминаю нашу прошлую поездку. Тогда мы переставили всё, что только можно. Одному растению от нас досталось: его мы уронили. — Устанешь — вернёмся в город. — Чуть смутившись, Кей добавляет. — Просто давно не был у неё, соскучился. — Да не, всё ок. И цветы протирать я не против! Только давай сначала к маме моей заедем. — Договорились. Снова строить с Кеем планы на будущее — бесценно. Игры со временем обошлись мне дорого. Но лучше пить таблетки и периодически по больницам мотаться, чем жить без него. Без человека, которого я безумно люблю.