The Birth of A Villain || Рождение Злодея

      В последнее время Кейл ужасно относился к слугам, и это означало, что в определённый момент Дерут – который желал добра, но был без понятия, что делать с сыном – позовёт его в свой кабинет. Кейл игнорирует первые попытки Ганса стучать в дверь, перебирая свою одежду с удовольствием, которое могло иметь только избалованное, испорченное отродье, прежде чем Ганс, сдавшись, сам открывает дверь.        — Тебе лучше быть с бухлом после такого шума, — холодно произносит Кейл, сверля взглядом Ганса, что совсем немного вздрагивает.         — Ваш отец просит о вашем присутствии в его кабинете, — умудрился выговорить Ганс, и уголки губ позабавленного Кейла по-злодейски поднимаются вверх.           — Нет.       — Проходите п... Ха? — Ганс запинается, и Кейл, найдя пиджак по вкусу, одевает его.         — Я занят. Скажи Деруту, что, если он хочет увидеть меня, он может, чёрт возьми, найти меня сам. — Кейл приподнимает бровь. — Знаешь, как отец, которым он должен быть? — Ганс лепечет, и Кейл, напевая, разглаживает и поправляет свой воротник, придавая ему правильную форму. Теперь ему нужно заботиться о своём виде, раз он хочет стать настоящим аристократом, избалованным отродьем.        — Граф Дерут очень занят...       — Он не так занят, чтобы сидеть на уроках Басена, но всё ещё слишком занят для того, чтобы найти своего старшего сына для разговора? — Говорит Кейл, обрывая Ганса. — Тц, тц, ты думал, что я не обращаю внимания? Ты такой дурак. — Награда Ганса – холодный взгляд ржаво-красных глаз. — Смешно. Вот тебе и равенство, хм-м? — Угрюмый, тёмный взгляд, и взмах запястьем. — Исчезни, Ганс. Скажи Деруту, чтобы он нашёл меня, когда я не буду занят.         И вот так просто Кейл отталкивает Ганса локтем с пути, он весело напевает, пока спускается вниз, а рыжеволосый дворецкий остаётся позади него с разинутым в несолидном неверии ртом. Игнорирование его отца закончится плохо, но в то мгновение Кейла это мало заботило. Ему нужно было забрать милое, блестящее оружие.        Ганс в шоке глядит Кейлу вслед, прежде чем срывается и несётся к Графу в надежде, что мужчина придаст смысл тому, чему он только что стал свидетелем.         К несчастью, этого не случилось. Дерут только морщится, пока ему покорно передают каждое слово, и Ганс не может содержать раздражения, что испытывает при виде переработавшего и сильно уставшего графа, что принимает каждое оскорбление подобно удару.       — Я могу заставить его, — с решительностью говорит Ганс, и Дерут выглядит слегка напуганным этим.        — Нет, точно нет. Он... — Дерут поник. — Он не ошибается. — Он зарывается рукой в волосы и признаётся, — если я могу тратить время на уроки Басена, уча его тонкостями управления недвижимостью, то нет ничего, что останавливало меня от того, чтобы пойти и найти его для разговора. — Ганс выглядит ужаснувшимся.          — Вы – Граф. В этом здании ваше слово – закон! — Восклицает Ганс, и Дерут бросает на него усталый взгляд.        — Скажи мне, когда это в последний раз срабатывало на моём сыне, и я посмеюсь над тобой, — говорит до смерти усталый Дерут. Ганс сжимает зубы, видно, что он расстроен, но неохотно соглашается. Это неблагодарное отродье... Ганс глядит в окно в попытке найти Кейла. Парень спорит со стражей, которая выглядит неуютно.        — Стража держит его у ворот... Мы могли бы... — Дерут ударяет ладонью по столу и качает головой.        — Отпустите его, — говорит граф, смирившись. Ганс поворачивается, чтобы посмотреть на Кейла, но того уже нет. Прикусив свою нижнюю губу, Ганс хмурится, он кланяется и исчезает, как только ему позволяют уйти.          Он не может это стерпеть. Молодой мастер отброс зашёл слишком далеко в этот раз. Ганс снимает перчатки и убирает их, пока делает подсчёты.           В Глубине города Дождя субъект мыслей дворецкого проскальзывает в маленькую мастерскую ремесленника, красноволосый улыбается мужчине за прилавком.        Он вздрагивает.       — Г-господин Кейл, — заикается мужчина, и Кейл приподнимает элегантную бровь, невпечатлённый его пресмыканием.         — Этого достаточно, ты, идиот. Здесь только мы. — Остальные сбежали при виде парии Города Дождя. Мужчина приветствует его, взгляд ремесленника теряет страх, когда смотрит на красноволосого дворянина.        — Почему вы...        — Не задавай тупых вопросов, — говорит Кейл, обрывая мужчину. — Всё, что тебе надо было сделать — оружие, так что перестань скулить. — Мужчина глядит на него, но, когда больше не получает никакой информации, вздыхает и залезает под прилавок.        — Будьте осторожны – оно опасно. — Чемоданчик возложен на прилавок, и Кейл не тратит попусту время, сразу распаковывая его, глазами оценивающе сканируя каждый сантиметр серебра, а его губы изгибаются в ухмылке.         — Ох, ручная работа прекрасна, — оценивающе мурчит Кейл, вытаскивая это из чемоданчика. Металл холоден под его руками – пьянящее напоминание для чего оно, и он улыбается, пока оценивает дизайн.        Это не похоже на оружие из его старого мира – здесь нет патронников, предохранителя не видно, оружие не сооружено для отличительного хвата, предназначенного для отдачи. В этом оружии есть магические камни вместо пороха, руны вместо ударной волны. Кейл может почувствовать, как оно оживает в его руках, как вибрирует со смертоносными намерениями.          Винтовка. Не совсем снайперская винтовка, что могла достигнуть цели на огромном расстоянии, но достаточно солидная... Он, наверное, сможет достичь любой цели в Городе Дождя, если заберётся на крышу Графского особняка. Самым дорогим предметом были магические камни – найти высококачественные камни, что были крупнее монеты, стоило большей части сбережений, – почти двадцать миллионов за руду.        Даже так результат стоил дороговизны. Это оружие могло убить врагов с расстояния, оставляя Кейла в безопасности и на расстоянии.        — Другая часть, как и было обещано, — плавно говорит Кейл, пока монеты сыпятся, а ремесленник ловит их. Проверив коробку, Кейл удивлён увидеть два маленьких пистолета, более деликатных по стилю. — Что это? — Удивляется Кейл, и мужчина дёргается.        — Ну... Дизайн был слишком простой, чтобы оставить его таким, так что я решил расширить его и включить этих двух красавцев. Прелестная работа, не так ли? — Кейл взвешивает в руках один, поворачивает туда-сюда, прежде чем улыбнуться.  — Да. Это также нарушение контракта. — Говорил Кейл, и мужчина становится смертельно бледным. — Ты забыл? Я говорил, никакой, блядь, отсебятины без моего чёртового разрешения.       Звук выстрела громко звенит в мастерской, и мужчина падает на пол. Кейл щёлкает языком.        — Тупой, тупой мужик, — причитает Кейл. — Ты думал, я не знал, что ты попытаешься продать это за моей спиной? — Обойдя прилавок, Кейл снова подбирает деньги, качая головой. — Как будто я позволил бы тебе создать подпольный рынок оружия, — говорит Кейл. Ремесленник отползает, несмотря на дыру в своём плече.         Кейл улыбается, пока направляет магический пистолет на голову владельца мастерской.        — Т-ты не можешь убить меня! — Хнычет мужчина. — У меня есть семья...        — Лжец, — радостно произносит он. — Никакой семьи, никакой жены или детей, никаких питомцев. Ты в одиночку переехал сюда после того, как сбежал из Королевства Виппер, потому что ты был магом низкого уровня и не мог справиться с их кровожадной политикой. — Пистолет приставлен ко лбу мужчины. — Ты нарушил наш контракт, сукин ты сын. Могу поспорить, ты собирался продать оружие... Моё чёртово оружие – бесполезному дерьму, что собирались использовать его против меня. — Его улыбка становится шире.         — Пока.       Выстрел пистолета отдаётся звоном во всей лавке и сопровождается стуком тела, упавшего на пол. Кейл стряхивает с себя пыль, улыбаясь аккуратной дырке во лбу мужчины.        Вскоре в городе поднимется шумиха. Когда он собирается уходить, его взгляд привлекает утончённое копьё – оружие, в котором ремесленник изначально отказал ему.       Ну... Никто не будет скучать, разве нет? С ухмылкой, Кейл уходит.     *         Рон настороженно глядит на своего господина щенка, пока Кейл потягивает бокал вина, положив ноги на стол, а рядом с ним изящно поставлена тарелка с закусками. Длинные пальцы берут канапе, их владелец блаженно игнорирует его, пока наслаждается своими пикантной закуской. Его глаза прикованы к книге – шестой книге, что Рон видел в его руках за последний час. "Его... Его господин щенок в самом деле читал их так быстро?" — В неверии думает Рон.         Через несколько минут глаза Кейла скользят прочь от закусок, и его лицо принимает угрюмый вид.        — Что? — огрызается он. — Если ты здесь, чтобы позвать меня в кабинет графа, то можешь сказать ему отъебаться. — Глаза Рона расширяются, и Кейл возвращается к чтению книги.        Он знал, что господина щенка не было в доме во время убийства, но для Ганса подразумевать, что их молодой господин убил того мужчину, было немного слишком. Даже если его поведение оставляло желать лучшего.        — Я здесь только для того, чтобы спросить, возможно ли, что вы видели что-нибудь на вашей сегодняшней прогулке, молодой господин, — произносит Рон. — Мирный житель умер, когда вы выходили сегодня, и стража спрашивает.  — На Рона глядят равнодушные глаза, а их обладатель фыркает.        — И я каким-то образом знаю, что происходит. — Кейл закатывает глаза. — Не смеши меня. Кто из слуг пытается повесить вину на меня? — Спрашивает он, холодно улыбаясь. — Это Ганс? Ему не понравились мои слова этим утром? — Ржаво-красные глаза злобно пляшут – зрелище, которое для Рона становится неуютно знакомым. — Скажи Гансу, что, если он хочет повесить убийство на меня, ему нужно сделать это с кем-то, с кем я на самом деле провожу время.        Возвращаясь к книге, Кейл берёт ещё одну закуску, счастливо кусая её.        — Конечно же, Молодой Господин, — тихо говорит Рон, Кейл возвращается к своей книге с самодовольной ухмылкой. Сколько же мостов он сжёг, удивляется Кейл, грызя ещё одну закуску. Ему нужно быть быстрее, сжечь эти мосты быстрее – если он хочет слечь от отравления под чрезмерно заботливым (по очевидной причине) носом Дерута, но он сомневался, что Бикросс допустит, чтобы имя его кухни было подпорчено, особенно если это заставит Рона чувствовать себя ужасно, ужасно виноватым.         Не то чтобы Кейл мог винить его. Кухня Бикросса – и его кулинарные навыки – была гордостью и наслаждением мужчины.         На самом деле… Кейл наклоняет голову в сторону, и Рон слегка напрягается, когда Кейл смотрит на него.        — Рон. Разве Убарр не приедет на следующей неделе? — Спрашивает он, улыбаясь. Рон выглядит настороженным – как и должен.        — Да. Она будет здесь в Воскресенье. — Кейл кивает, его улыбка становится шире.        — Иди и убедись, что я готов встречать гостя нашего альянса, — говорит Кейл, его разум бушует, а на губах – приятная улыбка.        Ему нужно начинать строить связи, создавая безопасный рай для себя... Где лучше, чем там? Он остановится у леса, чтобы заполучить корону и ауру доминирования дракона. Посещение территории Убарр даст ему шанс исследовать это, при условии, что он пресечёт их маленькое 'туристическое развлечение' в зародыше. Он хотел куда-то, где мирно и тихо, а не в беспорядочное, громкое, непростое место.        …Также не повредит возможность прочитать новую библиотеку. Прошла едва неделя с половиной с тех пор, как он вернулся, но у Кейла уже заканчивались книги для чтения. Ему понадобится неделя или около того, чтобы восстановиться в поместье Убарр, если он попросит их об убежище после того, как его отравят. Ухмылка Кейла становится шире, и он смеётся, этот звук эхом разносится по библиотеке, пока он восхищается возможностями, что идут ему прямо в руки так легко. Теперь ему нужно место для практики с его новым оружием... Пока он откидывается на спинку кресла, Кейл думает о вещах, что услышал в качестве Ким Рок Су.         "Амиру Убарр наверняка помнит меня довольно любяще. Мы не говорили с глазу на глаз очень... Пиздецки долго. На худой конец, два года с тех пор, как меня сместили с места наследника. Пока я был отбросом, Амиру всегда была слишком милой девушкой, чтобы разозлиться на меня, даже если у неё характер, из-за которого даже Рон не хотел бы быть тем, кто получит от неё. Она, наверное, самая тихая из всех трёх членов альянса, когда дело доходит до отношений с глазу на глаз. Эрик более тонкая натура – вписывается и играет роль простофили, но не дай этому одурачить тебя. Он устроит чёрную полосу тому, кто перейдёт дорогу его людям и семье, и он не остановится, пока те, кто это сделал, не станут жалкими". — В этот момент настоящий Кейл прижал палец к губам. — "Гилберту я не очень нравился, но его семья раньше тренировала хороших телохранителей для короны. Он лично защищал Басена после того, как большая часть территории Хенитьюз была разрушена теми чёртовыми вивернами на войне, и он умер, приняв удар, что предназначался Басену, на себя. Мы не были друзьями, но если подумать о них всех, Гильберт понимал меня лучше всего после того, как Басен занял моё место".       Кейл убирает ноги со стола, кладёт закладку между страницами и убирает книгу на стол, чтобы закончить её позже, красноволосый выходит из библиотеки, только чтобы врезаться в Дерута, что ошеломлённо отступает назад.        Кейл моргает, медленно принимая, что его отец здесь. То, что он делал, какой путь он выбрал, заставили бы этого мужчину поседеть, знай он хоть слово из этого. Осторожно раздавливая любой намёк на симпатию, Кейл отступает и формально кланяется.       — Приветствую Графа Хенитьюз, — педантично произносит Кейл с ужасающей формальностью.        Как если бы они были незнакомцами.        Выпрямившись, он видит замученный взгляд на лице Дерута, и шокированный – потрясённый – у Ганса.        — Сын мой, пожалуйста, прекрати это, — вымученно говорит он, и Кейл приподнимает бровь, наклоняя голову в сторону.         — Для сына, не являющимся наследником, разве это не единственное правильное отношение к моему господину по его титулу? — Произносит Кейл с острой вежливостью, а между сыном и отцом – зияющая пропасть. Дерут вздрагивает, будто его ударили. — Чем могу служить вам, Граф Дерут? — Вопрос вежлив, и Дерут скукоживается, отцовская жалость тяжестью ложится на его плечи.         — Приходи посидеть со мной в моём кабинете. — Говорит Граф, выглядя замученным. — Пожалуйста. — Кейл кланяется, и Дерут вновь вздрагивает.        — Как вы пожелаете, мой господин. — До боли идеальный этикет, следующий за каждым словом, был более откровенным, чем крики и ор когда-либо смогли бы. Жестокое напоминание, что Кейл не был его наследником, что Кейл не принадлежал семье, что тот имел. Следуя за Дерутом, Кейл приподнимает бровь на задохнувшегося Ганса, дарит ему острую, холодную ухмылку, прежде чем развернуться и войти в кабинет, где они сидят вдвоём.    — Сын мой... — Дерут выглядит на свой возраст, и Кейл вновь чувствует поднимающуюся симпатию, укол вины, что он так всё усложнил для такого измученного, занятого мужчины, но он быстро отодвигает эти чувства в сторону. — Я уверен, что Рон уже сказал тебе, что Убарр нанесут нам визит на следующей неделе. — Кейл улыбается, позабавленный, закинув одну ногу на другую.         — Это ваш вежливый способ сказать, что я должен ухаживать за наследницей Убарр? — Спрашивает он с дурной улыбкой на губах. Дерут, что в это время делал глоток чая, поперхнулся им, и чай пошел через нос. Кейл деликатно предлагает новый платок, который его отец принимает, прохрипев "спасибо".         — Боже, пожалуйста, не надо, — хрипит Дерут, и Кейл смеётся, откидываясь на спинку. — Я хотел поговорить о еде... Ты же знаешь, они привезут некоторые местные деликатесы... Твоя мама, ты знаешь, — голос Дерута звучит так, будто ему больно, как будто он пытается сдержать себя, скорбь написана на его лице. Кейл садится прямо, ставит ноги ровно.         Мама Кейла? Что за дела она имела с Убарр?       — У твоей матери была аллергия на устриц, и я думаю, что у тебя тоже, сын мой, — просто говорит Дерут, и бровь Кейла взлетает.        — Разве я не должен был узнать об этом раньше? — Раздражённо спрашивает Кейл. Дерут кашляет в носовой платок, складывает его и убирает в сторону для стирки.        — Я не ел моллюсков с тех пор, как твоя мать умерла, — тихо говорит Дерут, и Кейл закусывает губы, отступая. — Я бы не вспомнил, если бы не проверял все ваши аллергии, раз Убарр сказали, что привезут с собой живую еду. — Мысли Кейла метаются к признанию настоящего владельца тела, прежде чем он сам хмурится.       Если у настоящего владельца была аллергия на устрицы, он бы не съел их... Тогда как он был отравлен? Перекрёстное загрязнение? Он всё равно съел это?        Нет, он бы не стал прятать свою болезнь, если бы знал, думает Кейл. Кейл бы не поднял шум, но он бы сделал это ясным, если бы не съел это, если его нежная привязанность к Амиру Убарр была знаком. Кейл медленно улыбается, зная, что Дерут примет это за привязанность, но позволяет мужчине получить некоторую форму уюта.        — Я понял, Отец, — Кейл уступает формальности мягкость, глядя на то, как выражение лица мужчины становится восторженным. — Я буду осторожен за ужином с Убарр. — Лицо Дерута становится более восторженным, прежде чем он берёт руку Кейла в свою. Кейл ошеломлённо позволяет ему. — Отец?! — Вскрикивает Кейл, когда мужчина встаёт на колени.        Что творил этот мужчина?        — Пожалуйста... Сын мой. Ты знаешь, что я люблю тебя, да? — Спрашивает Дерут, его глаза подозрительно поблёскивают, и Кейл смотрит на него потрясёнными, широко раскрытыми глазами.        Сгибаясь под решительным, щенячьим взглядом. Протянув руку, Кейл осторожно тыкает в нижнюю губу Дерута, ошеломлённый, что мужчина позволяет ему, и, вскакивая, вскрикивает.        — Не веди себя так, Отец. Это недостойно. — ругает его Кейл, зная, что разговаривает со стеной. Судя по неожиданно позабавленному взгляду Дерута, мужчина тоже знал это. Потеплев, Кейл касается своими пальцами лица Дерута. — ...я знаю, Отец. Но мой выбор – лишь мой выбор, и я премного оценю, если ты будешь просто подыгрывать.         Читайте: это важно, так что не смей создавать помехи.       Дерут – умный человек, как граф и как отец, и он смотрит на твёрдый взгляд Кейла, поникает и вздыхает.        — Сын мой... Это по-настоящему стоит разрушения твоего будущего? — Спрашивает Дерут, и Кейл поднимает на него взгляд, наклоняя голову и даруя ему ровный взгляд.         — Сделал бы я это для кого-то или чего-то меньшего? — С обиняками спрашивает Кейл, зная, что о чём бы не думал Дерут, это должно быть запутанным и совсем за гранью упрощённых умозаключений Кейла. Он пообещал настоящему Кейлу Хенитьюз отомстить за смерть его матери.        Как бы то ни было... Ему было немного жаль, что он разобьёт сердце этого мужчины.        И за себя, за Ким Рок Су, он отомстит за своих любимых хёнов. Он не знал, какую причину для его действий придумал Дерут, но ему и не нужно, не с тем, как Дерут поникает подобно цветку, зная насколько Кейл упрямый.        — Я понимаю, сын мой. Но никогда не забывай, что ты можешь потерять, если провалишься. — Говорит Дерут, и Кейл закусывает свою губу.        — ...спасибо за совет, Отец, — говорит Кейл, и Дерут позволяет ему уйти, махнув ладонью.        — Приходи ещё в Пятницу, сынок. Нам следует удостовериться, что меню хорошо приготовлено, — произносит Дерут, и Кейл легко кивает.         — Конечно же, Отец. — Кейл кланяется, наблюдая за тем, как выражение лица Дерута становится вновь замученным, прежде чем исчезнуть в коридорах. В мгновение, когда дверь закрывается за его единственным сыном, Дерут чувствует смертельную усталость, что накатывает на него, он подбирает носовой платок и кладёт его на стол. Он простирает его и сам вернёт своему сыну. Когда он собирается свернуть его, нашивка привлекает его взгляд.          Неуклюжие стежки. Рыхлые узелки. Бедно сделано, но с любовью.         Лили сшила ему носовой платок, когда ей исполнилось шесть. Он нахмурился на неё, сказал ей, что ей нужно учиться лучше, если она хочет стать рыцарем-фехтовальщиком, потому что они лелеют претенциозность, и он подумал – все они подумали, — что он выкинул платок.        Он потёр большим пальцем ткань. Он держал его при себе всё это время? Его сын... Как он смог спрятать это?        Дерут сжал ткань и всхлипнул. Взгляд его сына, когда тот сказал, что его выбор был лишь его выбором, не был смирившимся. Взгляд даже не был грустными.       Он был разъярённым.       Кто сделал его сына их врагом?