Devil

Тэхён наблюдает, как тлеют последние остатки картин, как вся разноцветная краска превращается в черную жижу. Это больно, правда больно. Омега смотрит еще минут пять, протирает уже почти высохшие слезы и резко смеется. — Чонгук, ты не перестаешь меня удивлять: столько лет грозился это сделать, что я было поверил, что это не произойдет. Омега собирает несколько, еще горячих угольков, что раньше служили деревянным подрамником, и идет в свою комнату. Там из тумбочки достает чистую бумагу и удобно устраивается прямо на полу небольшого балкона. Таким углем рисовать трудно, но Тэ не зря закончил с отличием лучшую художественную школу Сеула. Линии будто сами вырисовываются на бумаге, превращаясь в красивый портрет. Омега и не замечает, как солнце садится, окрашивая небо в разные оттенки пурпурного. Боль уходит с каждой четко очерченной линией. — Ого! — Тэхён приходит в себя, когда на улице уже темно, а на замену солнца уже давно подоспел месяц. Он всматривается в свое творение и не верит глазам. — Намджун, ты великолепен, — портрет получился идеальным, как будто художник не один месяц изучал мимику и черты лица. Омега быстро срывается в комнату и ищет лак, желая как можно лучше сохранить свое творение. Чонгук после содеянного в спешке покидает дом: по дороге он заезжает уже в излюбленное место и покупает дорогую подвеску с бриллиантом. Затем направляется туда, где в последние годы провел больше времени, чем дома. Чимин слышит, как на парковку подъезжает машина, ставит бокал с вином на стол и идет встречать гостя. — Заявился! — бубнит блондин и пропускает любимого в дом. — Я уже думал, что ты опять останешься там. — Перестань, ты же знаешь, я много работаю в последнее время, — Чон целует нежные губы, проходится взглядом по прекрасной, но чуть стревоватой мордочке. Чимин, как всегда, прекрасен. На его лице безупречный макияж, общий вид не портит даже растянувшийся домашний кардиган. — Это тебе. Пак принимает маленькую коробочку, открывает и мило улыбается. — Спасибо, — после проходит в гостиную, кидает подарок на стол, берет бокал и продолжает смотреть неинтересную передачу. — Я даже не знаю, куда деться от твоей благодарности, — альфа подходит к бару и наливает себе виски. — Давай поужинаем вместе? Приготовь что-нибудь. — Я уже кушал, закажи доставку. — Да что с тобой? Прекрати меня игнорировать! — Гук ставит стакан, подходит к любимому и садится перед ним на корточки. — Что ты хочешь от меня? Для готовки у тебя есть муж, вот и возвращайся к нему, — Чим намерено не опускает глаза, а продолжает смотреть в экран телевизора. — Так ты хочешь? Ладно, — Чонгук встает и быстро идет на выход, подходит к машине и садится за руль. И куда ему ехать? Домой? После того, что он натворил? Ведь он обещал самому себе никогда этого не совершать! Решение приходит быстро, но альфа не спешит и все колеблется, а после срывается с места. Громкий рык мерседеса проносится по парковке, оставляя лишь серую дымку. Один магазин, второй, третий, шестой — все закрыты, и вот в одном он видит свет, но двери закрыты. Альфа сильно стучит по стеклянному окну и — о, чудо! — ему открывают. — Молодой человек, мы закрыты, — строго произносит продавец. — Я намерен потратить очень крупную сумму, обещаю.

***

После того как Тэхён надежно прячет портрет, он ложится в постель и проваливается в легкую дремоту. Поэтому сразу слышит звук подъехавшей машины, но не встает. Будь что будет. Омега слышит, как дверь спальни открывается, и к нему приближается супруг. Он ставит несколько больших пакетов около кровати и идет на выход. — Там что, взрывчатка? — шепотом интересуется омега. Чон смеется и оборачивается. — Нет, там не взрывчатка, — после быстрым шагом покидает спальню. Тэ включает прикроватную лампу и разглядывает содержимое пакетов. Все для рисования и довольно хорошего качества — даже лучше, чем было. Гук пьет виски на кухне, когда слышит приближающиеся шаги. — Спасибо. — Ты не должен меня благодарить за такую ерунду. Я просто возместил ущерб. — Разве ты не можешь просто извиниться? Этого бы хватило! Ты хоть представляешь, как мне больно? — Тэ обходит стол и встает напротив мужа, но, видя, что на него и глаза не поднимают, возвращается в спальню. — Прости, Тэхён. Я знаю, как это больно! — Чон вспоминает себя подростком. Он всегда интересовался музыкой и часто наблюдал за школьной группой “Boys”. Он ходил на все их концерты и даже репетиции. Когда же Гук решился и купил себе гитару, то в тайне от отца тренировался в своей комнате. Альфа как сейчас помнит день, когда не заметил возвращения родителей: отец тогда вдребезги разбил гитару и запретил заниматься такими глупостями. И он послушался — перестал посещать концерты и репетиции той группы, перестал копить на преподавателя по гитаре. И как же он удивился, когда к нему в школе подошел сам Ким Намджун — лидер “Boys”, а по совместительству барабанщик и репер, который, как оказалось, заволновался, когда их самый верный поклонник исчез из виду. С того момента жизнь Чон Чонгука сильно изменилась.

***

— Слушай, ты заебал. Я тут торчу уже часа два, а ты только пьешь! — нервно выдает Юнги. Намджун позвал его для серьезного разговора, а все тянет. — Да, я знаю, прости. Не могу собраться! — с Юном они знакомы с садика и всю жизнь прошли вместе. Общаются они редко, но это не мешает быть им самыми близкими людьми друг для друга. Вместе им комфортно. — Я начинаю волноваться! — Я встретил истинного… — Нихрена себе. Круто, — Юнги и Джун до класса шестого считали себя истинными, но это оказалось лишь подростковыми фантазиями: на деле они оказались просто родственными душами, которым не нужны были разговоры, чтобы понять, что творится с другим. — И это Чон Тэхён. Круто, да? — Нам выпивает стопку соджу, затем наливает вторую и выпивает следом. — Вот это пиздец. Что будешь делать? Только не говори, что оставишь все как есть! — Конечно, нет! Тэ несчастен в браке, я в этом уверен. — Пф-ф, если бы у Хосока был любовник, я бы тоже был несчастен. А он был бы без яиц, — Мин смеется, но, видя удивленное лицо друга, затихает. — Ты не знал? — Вот урод мелкий, да как он смеет изменять такому омеге! Кто он? — Ким встает из-за стола и пару раз обходит его. — Пак Чимин! Парень из бедной семьи, талантами не блещет, но очень красив. — Ты что, подрабатываешь частным детективом на пол ставки? — Джун хоть и зол, но все же посмеивается над омегой. — Да многие это знают, Чимин вообще не пытается шифроваться, — Юнги всем сердцем жалеет друга. Это же надо так встрять. — Никому не говори, — альфа видит кивок и уточняет. — Даже Хосоку! — Вот козел! — злится Мин. — Ладно. Но обещай, что если нужна будет помощь, то ты попросишь меня. — Хорошо.

***

Тэ просыпается, как ни странно, с хорошим настроением, умывается и спускается на кухню. — Госпожа Чхве, я сегодня сам приготовлю завтрак. — Тэхён-а, я же говорила, хватит меня так называть, — женщина бросает дела и зло косится на парня. — Да ладно вам, Чонгука же нет, — виновато улыбается омега. — А как будто я не знаю, что вы дружите против меня, — смеется Гук, спускаясь по лестнице. Чхве Соён работает на их семью уже тридцать лет, и Чон совсем не против, что они сдружились с его супругом. В Тэхёна в принципе влюбляются все — все, кроме, разве что, него самого. — Я, пожалуй, пойду, — Соён улыбается, видя, что отношения между хозяевами налаживаются, и старается побыстрее исчезнуть с кухни. — На завтрак у нас будут блинчики с шоколадом и сладкий кофе, — Тэ мило улыбается и берется за готовку. — Как скажешь, — альфа садится за стол и наблюдает за процессом. Он и забыл, когда в последний раз завтракал в этом доме в семейной обстановке. А Тэхён ему все же семья, как бы Гук этому ни противился. — Можно я развешу свои картины по дому? — почти шепотом спрашивает омега за завтраком, желая воспользоваться хорошим настроением супруга. — Как только нарисуешь, конечно, — Чон чувствует свою вину — возможно, впервые с их свадьбы, и не решается отказать такой незначительной просьбе. — Я уже наелся, сделаю это прямо сейчас, — Тэхён быстро выскакивает из-за стола и бежит наверх. Гук в непонятках смотрит вслед и тоже встает из-за стола. — Когда ты успел столько нарисовать? — альфа с удивлением смотрит на количество картин, что пытается спустить его муж, и неосознанно идет навстречу, чтобы помочь. — Ты просто нашел не все, — сухо бросает Тэ и передает весь груз супругу. Чонгук ставит картины у дивана и наблюдает, как омега бегает по залу и дает распоряжения, где и что повесить. — Ты, оказывается, можешь быть милым, — выпаливает Гук, сам не понимая, зачем. — А ты — нормальным! — омега мило улыбается и подмигивает дьяволу, который, видимо, взял выходной.